***
Чонгук встал опять с головной болью. Кажется, ему нужно было к врачу. Такие частые эпизоды сильной головной боли — не норма. Но это он оставил на неопределённое будущее, когда у него будет время на поход к врачу. Достав из шкафчика стола блистер с таблетками, он взял одну и пошёл на кухню выпить её. На кухне уже была мама. — Доброе утро, Чонгук-и, — улыбнулась она сыну. — Доброе, — выдавил из себя Чонгук, выпив таблетку. — Опять голова? — участливо спросила женщина, чуть нахмурившись. Гук кивнул. — Тебе нужно к врачу. — Когда-нибудь пойду. — Из-за работы ты не можешь? Чонгук снова кивнул. Женщина вздохнула. — Иди умойся, — сказала он. — Я приготовлю чай, чтобы тебе было полегче. — Хорошо. Когда Чонгук умылся и пришёл на кухню, всё было готово. Поев и пообщавшись с родителями, он стал собираться. Надев брюки, чёрную водолазку и пиджак, он накинул пальто и, прихватив ключи, попрощался с родителями и вышел на улицу. Завёл машину и выехал из придомовой парковки на дорогу. По пути он захватил еды, которую съест на работе ночью. И только после этого поехал на работу. В отделении уже было шумно. Кто-то уходил с работы, кто-то приходил на работу. Патрульные сновали туда-сюда. В камере у входа, правда, было пусто. Взяв ключи у охранника, он пошёл в свой кабинет. Оставил вещи и сразу же пошёл к оперативникам. — Доброе всем утро, — поприветствовал он присутствующих. Те повернули головы ко входу. — Доброе, — ответили мужчины почти хором. — Что у нас по торговцам дурью? — Пока ничего, — ответил один из мужчин. Он работал здесь уже давно и был как второй начальник. — Ищем, но они будто попрятались, как крысы. — А если потрясти наркош? — Пару таких потрясли буквально вчера, — ответил уже другой мужчина, стоявший у своего стола. — Сегодня поедем по наводке. — Когда поедете? — Где-то через час. Надо ещё документы доделать. — Хорошо, я поеду с вами. Зайдите ко мне в кабинет, когда соберётесь. — Есть! Покинув кабинет оперативников, Чонгук направился к Сокджину. С утра как раз нужна встряска, поэтому он поедет на слежку позже. А пока ему надо поговорить с Джином об этом деле. — Доброе, Сокджин, — поприветствовал он мужчину. — И приятного. Сокджин завтракал. Вокруг него лежали документы, которые он отодвинул, чтобы не заляпать сэндвичем. — Спасибо. — Что, не позавтракал с утра? — Проспал. — Ты и проспать? Чонгук рассмеялся. Обычно Сокджин был очень пунктуальным и никогда не опаздывал на работу. Даже сегодня он пожертвовал завтраком, лишь бы успеть быть в отделе вовремя. Джин улыбнулся. — Да, вчера отсыпался. Но мой организм так устал, что проспал все будильники. А ты, как вижу, бодр и свеж. — Ну, я проснулся от головной боли, так что не так уж и бодр. — Понятно… А зашёл чего? — По нашему делу. Есть какие-то продвижки? — Да, есть. Вчера дежурил Чимин, я попросил его сообщить мне, если случится что-то с нашей подозреваемой. — И? — Она на рынке продала украденные вещи, о которых нам говорили родители убитого. — Так глупо проколоться… Чонгук усмехнулся. Он был рад. Наконец-то дело раскрыто! — Да. Сегодня вызвали на допрос. — Ей не сказали, из-за чего? — Нет, конечно. Допрос будет после обеда. Ты будешь? — Да, я только со своими поеду на рейд и вернусь к обеду. — Хорошо, буду ждать. — До обеда. Чонгук вышел из кабинета. Видимо на ночь не придётся оставаться, раз уж подозреваемая прокололась. А сегодня был не его день дежурства ночью. Только через два дня. Пока оперативники не зашли за ним, Чон, сидя на краю стола, просмотрел документы, которые нужно было заполнить, и, рассортировав их, поставил по стопкам, чтобы было легче по возвращении всё разобрать. И пока он этим занимался, за ним зашли. — Чонгук, выезжаем, — сказал один из оперов. — Хорошо. Оставив все вещи, Чонгук прихватил лишь телефон и пальто и пошёл за подопечным. Свою машину он оставил на парковке, сев в машину одного из оперов. Она была недорогая и неприметная, одним словом отличная машина, чтобы съездить на рейд и не светиться перед теми, за кем они шли. Ехали они недолго. Чонгук, который сидел на переднем сиденье, слушал объяснения своего подчинённого о том, за кем они пришли. Они сидели почти час, и наконец удача им улыбнулась. Вышел из подъезда торговец. У него была с собой небольшая сумка, в которой предположительно были наркотики. Одет он был неброско, так, чтобы не привлечь к себе внимание. И пока он не сел в машину, Чонгук вместе с операми вышли и направились к нему. — Вы — Рю Борым? — спросил Чонгук, подходя ближе. Мужчина посмотрел на Чонгука и приближающихся мужчин с опаской. — Да, я, — ответил он, потихоньку пятясь назад, переставляя ноги. — А в чём дело? — Оперативный отдел главного полицейского управления, — произнёс Чонгук. Но он не успел показать корочку, как мужчина стартанул с места и побежал. Опера вовремя скооперировались и побежали следом, тут же скручивая преступника. Они подвели к машине и приложили на капот, шарясь по карманам. Сумка тут же была снята и обследована. Как и говорили, они наши несколько пакетов с порошком и травой. — Это не моё! — крутился Рю, пытаясь выбраться. — Ну, конечно, — рассмеялся Чонгук. — Каждый же берёт наркотики у другого человека и носит их с собой. Парни, сажайте его в машину. Посадив мужчину в другую машину, они отправились по второй наводке. И было то же самое. Поймав «улов», оперативники поехали в отдел. Чонгук уже представлял, как ему придётся возиться с бумагами, оформляя и проводя допрос задержанных. Доехав до отдела, одного из задержанных отправили в камеру, а другого в комнату допроса. Они провозились с ними до обеда. Чонгук уже заканчивал оформлять документы, как за ним зашёл Сокджин. Пора было на допрос женщины. Но допрос проходил тяжело. Несмотря на то, что была доказана продажа ценных вещей, украденных из квартиры убитого, женщина яростно отрицала свою вину. Допрос шёл долго, Сокджин и Чонгук давили на женщину, но та отрицала всё и просила отпустить её. У Чонгука уже начинала болеть голова от постоянных: «Я не виновата! Я потеряла бывшего мужа, как вы можете обвинять меня?» Чонгук повысил голос на женщину, показывая на документы, фотографии, и грозился посадить её на самый длительный срок. Сокджин его не останавливал, поэтому под напором Чонгука женщина наконец сдалась, расплакалась и призналась во всём, сдав и своего подельника. Чонгук оставил дальнейшую работу с женщиной на Джина, а сам ушёл к себе в кабинет разбираться с документами, которые он ещё утром рассортировал. Но прежде он выпил таблетку обезболивающего. Эти таблетки у него были и дома, и в сумке. Затем он закурил, осматривая масштаб работы. Докурив, он взял несколько бумаг и принялся за работу. С перерывом на перекус Чонгук работал до позднего вечера. Закончив работу, Чонгук собрался домой. По пути к выходу он заметил свет из открытого кабинета Сокджина и зашёл к нему. — Будешь работать до ночи? — спросил Чонгук, облокотившись о дверной косяк и скрестив руки на груди. Сокджин поднял уставший взгляд на Чонгука и кивнул, после потерев глаза. — А что делать? — проговорил Джин. — Пока я заполнял бумаги по допросу и продолжал опрашивать её, прошло несколько часов. Сейчас надо всё оформить, чтобы отправить дело в суд. — Оставь это на завтра. С тяжёлой головой ты нормально всё не оформишь. Сокджин вздохнул. — Может, ты и прав… Ладно, пойду я, а то и вправду наделаю ошибок. Как-то слишком я устал. — Вот и правильно. Тогда до завтра, Джин. — До завтра, Чонгук. Попрощавшись со следователем, Чонгук дошёл до поста охраны и сдал ключи, мельком глянув на задержанных в камере. Они неплохо сегодня поработали. Как минимум на одно дело меньше. Но всё ещё оставалось дело по наркотикам. Чонгук уже уставал от этой беготни за мелкими торговцами, которые работали на одних и тех же людей. Двух крупных они уже поймали, и большая часть мелких работали на них, поэтому новых крупных торговцев они не находили. Всех не переловишь, поэтому с этим надо было что-то делать, чтобы каждый день не выезжать на рейд. Но об этом нужно было поговорить с Намджуном. Надо ему позвонить, решил Гук. Но время было позднее, и, возможно, Намджун уже отдыхал. Решив позвонить ему на следующий день, Чонгук завернул на свою улицу. Выйдя из машины, он бодро дошёл до квартиры. Хотелось принять душ, поесть и лечь спать. Освободился он поздно, поэтому Юнги звонить не будет. Пусть отдыхает. Дома уже были родители. — Ты разве не хотел остаться на ночь в отделе? — спросил его отец, когда встретил сына у входа. — Чимин нашёл убийцу по делу, сегодня мы с Джином допросили её, так что не осталось нужды оставаться на ночь, — ответил Гук, снимая обувь. — А документы я все оформил. — Ну вы прям молодцы, — проговорил мужчина, улыбнувшись и хлопнув по плечу сына. — Это всё отдел следователей, я же за всё время слежки так и не нашёл доказательств. — В любом случае молодцы. Чонгук прошёл в ванную, чтобы помыть руки, и вместе с отцом сел за стол. — Что ещё интересного на работе? — спросил отец. — Ну что ты всё о работе и о работе, — воскликнула мама Чонгука. — Дай Чонгуку отдохнуть! Чонгук улыбнулся. Мама как всегда… — Да я просто интересуюсь! — ответил отец. — Уже и поинтересоваться нельзя? — А если тебя расспрашивать о делах в офисе? Ты разве не хочешь отдохнуть от работы? — Ладно, ладно. Чонгук с улыбкой смотрел за препирательствами родителей. Родители у него были замечательные. Поужинав с родителями, Чонгук отправился к себе. Лёг на кровать и потянулся. Завтра на работу и опять куча дел. Но сначала он позвонит Намджуну.***
Утром Чонгук заехал за кофе и поехал в отдел. И только он успел захватить ключи с охраны, как ему сообщили, что генерал его ждёт у его кабинета. Чонгук обрадовался. Он хотел ему сегодня позвонить, а он сам приехал. Отправившись к своему кабинету, он уже заметил Намджуна, сидевшего в кресле и смотрящего в телефон. — Доброе утро, товарищ генерал! — проговорил Чонгук, улыбаясь старому другу. Намджун поднял голову и тоже улыбнулся. — Доброе, Чонгук, как ты? — Хорошо. Пойдём в мой кабинет. Чонгук открыл дверь и зашёл внутрь, за ним и Намджун. Бросив сумку на диванчик, Чонгук сел напротив Намджуна в кресло для посетителей. — Не поверишь, — заговорил Чонгук. — Я только собирался позвонить тебе сегодня. Хотел ещё вчера, но было уже поздно. Только вчера с Сокджином разобрались с делом. — Да, он мне рассказал, — ответил Намджун. — А чего позвонить-то хотел? — Я по поводу наркоторговцев. — Слушаю. — Я и мои парни уже который месяц выслеживаем торговцев, и все сдают одних и тех же главных. Я работаю по приказу, но всех мы так не переловим. Надо работать как-то сообща с другими отделами. Намджун согласно покачал головой. — Да, ты прав. Но пойми верно то, что сейчас скажу: сверху не недовольны твоей работой и работой твоих подчинённых, за пару месяцев вы многих отловили, но это слишком медленно. Поэтому мне сказали передать тебе то, что ты и сам сказал: теперь твой отдел и несколько таких же главных по стране будут работать сообща, а также вы можете давать приказы простым отделам полиции, приезжая к ним в отдел. Теперь это главная цель вышестоящих. Наркоторговцы и трафик, который они создали, это новая угроза безопасности. Поэтому это как новая война. Чонгук положил руку на стол и задумчиво потёр лоб. — Да, — протянул Чонгук, обдумывая то, что было сказано Намджуном. — То есть, помимо работы в отделе, мне нужно руководить этим делом? И как мне связываться с остальными отделами по стране? — Нет, временно, пока ты работаешь над этим приказом, ты не будешь заниматься делами отдела и работать со следователями. В ночные за тебя будут ездить на вызовы твои подчинённые. Так что занимайся этим делом. — Это же может затянуться на месяцы, как же… — Вышестоящие это понимают, и уже поговорили с полковником. Так что не волнуйся. Чонгук кивнул, всё ещё потирая лоб. Намджун протянул ему лист, на котором были написаны номера. — Это список номеров с фамилиями начальников оперативного отдела других главных отделений по стране. Свяжись с ними. Узнай, как обстоят дела и что нужно сделать. А также начни с сегодняшнего дня ездить по небольшим отделениям полиции, чтобы узнать, как у них обстоят дела, и выдай им задания. Покажешь им своё удостоверение. Им уже отправлены приказы, так что о тебе они знают. — Понял. Чонгук глазами прошёлся по списку. Их было семнадцать. Делились они на город особого статуса, город-метрополия, город с особой автономией, провинции и провинцию с особой автономией. Подписаны были к каждой категории города и номера главных. Работы теперь у него было ещё больше. Чонгук не вылезет из отдела до поздней ночи, пока со всем не разберётся. — Я понимаю, что много работы, — начал говорить Намджун, так и не услышав ничего от парня. — Но теперь это твоя основная работа. — Это же затянется на многие-многие месяцы… Справлюсь ли я с таким ответственным делом, Намджун? Чонгук поднял взгляд на Намджуна. В его глазах плескалась неуверенность и даже страх, что он не справится. Намджун по-отечески улыбнулся и похлопал по плечу Чонгука, сжав его. — Чонгук, ты уже руководил отрядами на поле боя, и ты отлично с этим справлялся, помнишь? Я давал тебе такую власть и задание, зная, что ты непременно справишься. Ты был очень юн, наивен даже, но быстро влился в обстановку и смело шёл за победой. Так чего ты сейчас боишься? Это такая же война, война с теми, кто хочет нарушить безопасность страны, а наркоторговцы именно те, кто хочет подорвать безопасность. Они решили, что могут творить что угодно. Нужно доказать им, что закон доберётся до них. Так что, Чонгук, возьми себя в руки и берись за дело. Я верю в тебя. Заставь поверить и вышестоящих, что недаром они поручили ещё юному капитану такую задачу. Чонгук прикрыл ненадолго глаза, а затем поднял взгляд на Намджуна, слегка улыбаясь. — Я сделаю это, — твёрдо произнёс он. — Я не подведу тебя. — Вот молодец! Они поговорили ещё немного, и Намджун уехал в министерство. Чонгук долго же сидел над листом, данным Кимом, курил и думал. Работы теперь у него было очень много. Намджун вселил в него веру, что он непременно справится. И Чонгук поверил. Если Намджун верил, значит он точно справится. Пока он курил и размышлял, к нему зашёл Сокджин. — Привет, Чонгук, — поприветствовал он парня. — Чего генерал приезжал? Встретился с ним у входа. Сказал, что к тебе. — Привет, Сокджин, — махнул рукой, в которой тлела сигарета, Чонгук, отвлекаясь от листа. — Дал новый приказ по делу о наркотрафике. — И? — Под моим руководством теперь небольшие участки полиции. Также надо будет связаться с другими начальниками оперативников управлений, чтобы всем вместе курировать это дело. Сокджин присвистнул, усаживаясь на стул для посетителей. — Это же ужас сколько работы… Чонгук затянулся и кивнул. — И я временно не буду вести со следователями дела и выезжать на вызовы. Это дело моих подчинённых. — Понятно… Полковник же в курсе? — Да, ему сообщили. Чонгук вздохнул, свободной рукой зачесав волосы. Он ещё немного поговорил с Сокджином и, когда тот ушёл, Чонгук стал собираться. Ему надо поездить по участкам.***
Чонгук освободился ближе к ночи. Голова пухла и болела. Ноги отказывали, хотя он ездил на машине. Он дал указания и оставил свой номер, чтобы с ним могли связаться. Но не только указания Чон давал, но и слушал, что служащие сами нарыли и кого задержали. Не так много. А значит работы будет много. О выходных теперь Чон мог забыть. Некогда отдыхать, когда столько работы, да и затягивать с ней Гук не желал. Приехав домой, Чонгук тихо открыл дверь и зашёл в квартиру. Родители уже спали, поэтому он не хотел их будить своим приходом, ведь был уже час ночи. В Сеуле было достаточно полицейских участков, да и пока он со всеми поговорил, на это ушло достаточно времени. Сняв обувь, Чон аккуратно дошёл до своей комнаты, разделся и пошёл в душ. Затем пошёл на кухню, предусмотрительно закрыв дверь, чтобы не было слышно звука работающей микроволновки. Погрев еду, которую оставила ему мама, он поел. Затем выпил таблетку от головной боли и лёг спать. Завтра снова много работы…***
Юнги крутился в кресле. Он только пришёл с обеда, а работы было немного, поэтому Мин позволил себе немного покрутиться в кресле и поразмышлять. С последнего разговора с Чонгуком прошла неделя, и за всё это время Чон не давал о себе знать. Юнги переживал, но успокаивал себя тем, что, возможно, у него много работы. Тем не менее он скучал. Ему надоело возвращаться в пустую квартиру и пытаться заниматься домашними делами, не загружая себя мыслями о Чонгуке, где он и как он… Он уже это проходил. Знал, что раз Чонгук не звонит, не пишет, значит сильно занят. Он не особо разбирался в том, как работает полиция и главное управление, в котором работал Чонгук, но понимал, что возможно что-то случилось, новое дело или поручение… Но это не мешало ему скучать. Жутко скучать. Юнги не хватало общения. Хотя на работе он разговаривал и с Такеру, и с Юдзи, и с начальством, но это всё общение по работе. Мину же хотелось разговора с любимым человеком. Чонгук настолько влился в его жизнь, что Юнги не мог представить жизнь без него. И, возможно, это была фатальная его ошибка. Нельзя так сильно привязываться к людям, даже если ты сильно их любишь. Рано или поздно ты можешь остаться один на один с этой привязанностью и не знать, что с ней делать. Юнги, не зная, куда девать себя от этих мыслей, схватил из сумки сигареты и пошёл в курилку. В это время в курилке было несколько сотрудников, которым Юнги махнул рукой. Отойдя в угол и сев на скамью, Юнги сгорбился под тяжестью своих мыслей. Ему так всё надоело… Бросить бы сейчас всё и улететь в Сеул, но Мин не мог. Здесь у него работа, друзья и артисты, которых он не мог подвести, да и начальство… Они взяли его, ничего не зная о его способностях, но приняли в свой коллектив. И за это Юнги был очень благодарен и ни за что в жизни не подведёт их. Юнги разрывало. С одной стороны работа, с другой — Чонгук. Он любил и свою работу, и Чонгука, поэтому не знал, как лучше поступить. Не хотелось подвести компанию, но и не хотелось рушить собственное счастье. Юдзи был прав: ему нужно было подумать и о себе. Зачесав волосы назад, Юнги сделал последнюю затяжку и выкинул бычок в урну, достав следом ещё одну сигарету. Затянувшись, он посмотрел в небо. Вспоминая хорошие моменты проведённого вместе времени, Юнги чуть ли не плакал от незнания, как же ему поступить. Когда Юнги докурил и вторую сигарету, он пошёл в студию, надеясь, что работа его отвлечёт.***
Юнги вышел поздно из студии. Он не заработался, просто он еле заставил себя заниматься делом, но в голове то и дело всплывали разные мысли о его ситуации, из которой он не видел выхода. Да и возвращаться в пустую квартиру не хотелось, поэтому он поздно вышел с работы. По пути к выходу, он встретил пару сотрудников и Такеру и попрощался с ними до понедельника. У него впереди было два выходных. Выходных, которые он проведёт в тишине и покое пустой квартиры-студии. Выбираться куда-то не хотелось, хотя, честно признаться, он давно никуда не выбирался. Ни в парк, ни в кафе, ни в кино. Нет, деньги у него были, на днях выдали зарплату, просто никуда не хотелось. Максимум, куда он сможет выйти — в магазин. Сев в машину, Юнги выехал с парковки и поехал в сторону дома. По глазам били яркие вывески и свет от фонарей, но чем дальше ехал Мин, тем меньше становилось вывесок. Лишь фонари проезжались тёплым светом по приборной панели. По пути Юнги заехал в магазин купить продуктов и алкоголя. Вспомнив, что говорил Чонгук про алкоголь, Мин поморщился. Возможно, ему не стоило пить алкоголь, когда он должен был набрать вес, но так хотелось расслабиться. Чтобы никакие мысли его не тревожили, не мучили… Он просто хотел напиться. Взяв что покрепче и продукты, Юнги отправился к кассе, взяв и блок сигарет, так как у него заканчивались. Оплатив всё, Мин с пакетами отправился на парковку, погрузил всё в багажник и сел за руль. Оставалось ехать минут пять-семь. Но доехал он быстрее, втоптав педаль газа. Еле как он дотащил пакеты до квартиры. Взял даже больше, чем надо было, поэтому пакеты были очень тяжёлыми. Дома он дотащил пакеты до кухни и пошёл сразу в душ. После достал упаковку с готовой едой, так как именно сегодня он готовить не желал и было уже поздно. Поев, он вытащил из пакета пару бутылок соджу, закуски и стал выпивать, попутно докуривая пачку сигарет, которая у него заканчивалась. Листая ленту видеохостинга, Юнги пытался найти что посмотреть, но ничего не нравилось. По телевизору тоже ничего интересного не было. Расстроившись, что даже посмотреть нечего, Юнги открыл интернет почитать, что пишут о последнем релизе их женской группы. Комментарии в основном были хорошими, были конечно и не очень хорошие, кому-то вообще релиз не понравился, но большинству, что называется, «зашло». И Мин радовался, что не зря они так мучились над музыкой, не зря бегал за начальством, чтобы те одобрили лирику и музыку. Почитав все отзывы, что были, Юнги отложил телефон. Он уже был пьян. Время было уже два часа ночи, но спать не очень хотелось. «Чем же сейчас занимается Чонгук?» — промелькнула мысль в голове. — «Спит или работает?» И вот опять он начинал думать о Чонгуке. Эти мысли Юнги просто не мог отогнать. Потому что когда влюблён, не думать о любимом человеке невозможно. Юнги так хотел сейчас увидеть Чонгука, поговорить, услышать его чуть грубый голос, становившийся очень мягким при общении с ним. Но больше всего хотел прикосновений, объятий… Так хотел, чтобы его прижали к себе крепко-крепко и не отпускали, пока воздух в лёгких не закончится. Юнги страдал. Он был слишком влюблённым. Его любовь ничто не погубило. Ничто не было способно это сделать. Если только равнодушие. Когда Чонгук после смерти подчинённого закрылся от него, вот тогда было безумно больно. Невозможно жить, когда любимый отворачивается от тебя. И больше Мин не хотел переживать это. Потому что знал — не выживет. Голова уже не держалась. Юнги чуть не сваливался со стула. Он был очень пьян. Выпил всё соджу и пиво, будучи не в силах остановиться. И ослабленный организм не выдерживал, был опьянён слишком быстро. Юнги обычно крепче. Мин еле встал со стула, пытаясь не упасть. Держась за стены, он дошёл до кровати, сложенной пополам в диван. У Юнги не было сил разложить его, он и стоял-то с трудом, поэтому просто рухнул. Простонав от жёсткости падения, Юнги закрыл глаза. Возможно, на утро он будет чувствовать себя отвратительно, ведь никогда не сдерживал обещания перед собой, что так напиваться не будет, но сейчас мысли плыли и не задерживались ни на чём и так было хорошо. Заснул Юнги быстро. Он слишком устал от всего…***
Утро было не самым добрым. Голова раскалывалась, мутило. С таким похмельем жить не хотелось. Юнги еле разлепил глаза, тут же закрыв их от бьющего в глаза солнца. Тошнило. Ему бы встать и выпить что-то от похмелья, но сил встать не было. Поэтому Мин лежал и пытался не сойти с ума от последствий от выпитого алкоголя. Он бы сказал себе, что больше так напиваться не будет, но знал, что бесполезно, он не раз будет так пить. Как один, так и с кем-то. И не то, что алкоголь был так важен, просто хотелось временами расслабиться и отвлечься от гнетущих мыслей, одолевающих его ежедневно. Встать надо было. Терпеть всё это было невозможно. Поэтому Юнги с трудом, но встал. Дошёл до кухни, держась за стены, и выпил порошок от похмелья, высушив после полбутылки воды. Есть пока не хотелось. Был риск, что вся съеденная еда пойдёт тут же на выход. Так что приём пищи он отложил, вернувшись к дивану. Юнги лёг на спину и долго смотрел в потолок. С Чонгуком он вряд ли сегодня свяжется. Если неделю он не звонил, значит был сильно занят и даже выходных не было. А Юнги скучал. Проведя холодными ладонями по лицу, Мин повернулся на бок, натянул на себя одеяло, которое было сложено в углу кровати, и попытался снова заснуть. Он поворачивался с одного бока на другой, ложился то лицом в подушку, то на спину, но как бы ни пытался, сон не шёл. Потянувшись за телефоном, Юнги его не нашёл. Выпустив воздух из лёгких, чтобы успокоиться, Мин пошёл на кухню за телефоном. Он его там и оставил с ночи. Забрав смартфон, пошёл обратно под одеяло. Время на телефоне показывало уже два часа дня, а значит он проспал полдня. Сегодня он явно уже никуда не пойдёт, поэтому зашёл в видеохостинг посмотреть хоть что-нибудь, чтобы отвлечься от тошноты, которая всё ещё его мучила. Прошёл час, два. Юнги не вставал с кровати, просматривая одно видео за другим. Наконец и тошнота отошла, и Мин, досмотрев видео, пошёл на кухню поесть. Вчера он предусмотрительно купил несколько упаковок с готовой едой, понимая, что после ночи в обнимку с алкоголем, он не будет готов стоять за плитой. Схватив сразу две упаковки, он пошёл на диван. В квартире было прохладно, поэтому Юнги хотел поесть под тёплым одеялом, хотя старался не делать этого. Приближался вечер. Юнги скучал. Ему хотелось поговорить с кем-нибудь, желательно с Чонгуком, но он не выходил на связь, а писать Мин не хотел, вдруг отвлечёт от чего-то важного. Он уже и читал, и смотрел видео, но ничто не избавляло его от скуки. Устав вертеться на диване, Юнги пошёл на кухню заварить себе кофе. Когда чайник вскипел, он залил порошок и тщательно размешал. Со свежеприготовленным кофе Юнги сел на подоконник и открыл форточку, чтобы не слишком сильно пропахла комната табаком. От открытой форточки дул холодный ветер, и Юнги периодически передергивало от холода, но горячий кофе согревал, поэтому Мин долго сидел у окна, отпивал из чашки, затягивался сигаретой и смотрел на улицу. Было тихо. Как на улице, так и в квартире. Эта тишина раздражала. Когда он съехал от родителей, на эту тишину не обращал внимания, даже наслаждался ею после работы, но сейчас эта тишина давила. И, не выдержав этой тишины, Юнги допил остатки кофе, потушил сигарету и вымыл кружку, залезая опять под одеяло и включая видео. Так он сидел, пока не заснул.***
Следующий день выходных Юнги хотел провести более активно. Через интернет он заказал билет в кино. После кино он собирался прогуляться по парку, а затем недолго покататься по городу и приехать домой, чтобы приготовить еды на неделю. План вполне устраивал. Собравшись, Мин поехал в кинотеатр, находившийся в центре города. В кинотеатре было немало народу, и это не удивительно, ведь все хотели отдохнуть за просмотром какого-нибудь фильма или мультфильма, так как были и целые семьи с детьми. Юнги же взял билет на боевик. Этот жанр он очень любил смотреть, чтобы расслабиться при просмотре экшена. Народу и в зале было немало. С собой Мин взял упаковку начос с сырным соусом и газировку. Когда фильм начался, он открыл упаковку, стал есть и смотреть за происходящим на экране. Фильм длился два часа и оставил лишь положительные эмоции. Юнги давно так не расслаблялся, обычно он вечно отвлекался. После фильма Юн сел в машину и поехал в парк. Для времяпрепровождения он выбрал свой любимый парк, где обычно и проводил свободное время. Там он купил горячий кофе в ларьке и сел на скамейку. Наблюдая за людьми, за рекой, он ни о чём не думал, и даже мысли о Чонгуке отгонял. Ему просто хотелось расслабиться. За одним кофе пошёл второй. Юнги не хотел уходить из парка, хотя ветер был очень холодный. Но всё-таки идти нужно было. Как минимум ему нужно было прибраться в комнате, вынести мусор и приготовить еды на неделю. Всё-таки после работы готовить это не то, чем он хотел заниматься. Когда Мин сел в машину, на телефон пришло сообщение. Чонгук: «Привет, Юнги! Извини, что давно не писал и не звонил. На меня взвалили кучу работы, из-за которой у меня выходных нет. Сегодня я раздал указания и могу уйти пораньше с работы. Давай свяжемся часов в девять?» Юнги был рад увидеть сообщение Чонгука. Действительно рад. Значит у него были дела, как он и думал, поэтому и не связывался с ним. Но сегодня они наконец поговорят! Юнги: «Привет». «Да, давай. Буду рад пообщаться, мы давно не разговаривали». Чонгук: «Отлично». «Позвоню в девять». Юнги: «Хорошо. Я буду в сети». Чонгук отправил улыбающийся смайлик и больше ничего. Улыбнувшись самому себе, Юнги завёл машину и поехал домой. По пути он скурил сигарету, так как после кофе безумно хотелось покурить. Доехал он до дома быстро. У него было достаточно времени, чтобы убраться и приготовить поесть. Юнги успел за то время, что у него было, прибраться и приготовить поесть. У него даже было время на то, чтобы выпить кофе и скурить сигарету. Без пяти девять Мин уже открыл ноутбук и ждал звонка. Чонгук не заставил себя ждать, и уже в девять часов поступил звонок. Юнги тут же нажал на кнопку принятия звонка. Пока всё грузилось, Юнги успел рассмотреть вымученное лицо Чонгука. — Привет, Юн-и, — проговорил отрывисто Чонгук. Юнги глянул на значок связи. Он недавно заплатил за интернет, но почему-то сегодня он был слабоват. — Привет, Гук-и, — улыбнулся парню Юнги. — Как ты? Чонгук чуть откинулся назад и зачесал волосы назад, вымученно улыбнувшись. — Я устал, Юнги, очень сильно устал, — ответил Гук, вздохнув. — Ты сказал, что у тебя много работы. Что вы делаете? — Намджун мне поручил разрушить наркотрафик. Я и остальные главные отделы по стране пытаемся найти главный корень зла и разрушить его, а также отлавливаем торговцев, но этим занимаются городские полицейские отделы, которым я поручил это дело. Пока мы не сильно сдвинулись, но процесс идёт. Это как новая война, но уже с преступниками. Я временно отстранён от работы со следователями над другими делами и занимаюсь лишь поручением свыше. — Но это же столько работы, — удивлённо протянул Юнги, нахмурившись. — Как ты с этим справляешься? — Пока никак, мне тяжело и кажется, что я не справляюсь… — Почему ты так решил? — Намджун сказал, что верит в меня, что не сомневается в том, что я справлюсь с порученным мне делом, но кажется, что я не справляюсь. Мы ещё никого не поймали, и я уже не говорю про то, что мы не вышли на след. — Но не всё же сразу, разве нет? — Так-то оно так, но всё равно… — Чонгук, в тебя верю ещё и я. Ты справишься. Чонгук улыбнулся, глядя в монитор. — Ну а как у тебя дела? — У меня два выходных. Завтра выхожу на работу. Благо пока нет серьёзных дел. Буду лишь готовить всё на будущие релизы. — Ешь вовремя, не пропускаешь обеды? Юнги помотал головой, улыбаясь. Ему была приятна такая внимательность со стороны Чонгука. — А что насчёт тебя? — спросил Юнги. — Ты успеваешь поесть с твоими задачами? — Нет, часто не успеваю, — рассмеялся Чонгук. — У меня есть время разве что покурить, пока я еду до следующего отдела или когда я разгребаю бумаги. — Чонгук, плохо курить на голодный желудок! — Я знаю, но у меня просто нет времени поесть. Юнги недовольно поморщился. — Найди время, — сказал он Чонгуку. — А то потом будешь таскаться по врачам. Чонгук кивнул и быстро перевёл тему. Так они проболтали до поздней ночи. Они не хотели прощаться, ведь не знали, когда у Чонгука ещё появится время на звонок. И, прощаясь, Юнги понимал, что будет безумно скучать.***
Шла неделя за неделей. Юнги и Чонгук почти не созванивались. Разве что раз в неделю. И это было безумно мало для Юнги. Ему не хватало общения с Чонгуком. Не хватало проведённого времени с ним. Но он надеялся, что скоро всё изменится, ведь не за горами, буквально через месяц, будут праздники, а значит они смогут провести время вместе. Он наконец-то поедет в Сеул увидеться с Чонгуком, обнимет его и вдохнёт запах его тела. А пока Юнги работал, стараясь не загружать себя мыслями, которые отвлекали бы его от работы. Он писал музыку, в основном не зная, какие строки набросать на бумагу. В голову ничего не приходило, да и конкретного концепта не было, чтобы было что писать. Поэтому только программа по созданию музыки и Юнги. Сохранив очередную недоделанную наработку, Мин глянул на время. Он немного припозднился на обед, оставалось до конца обеденного перерыва сорок минут, поэтому Юнги встал и вышел из студии, направляясь в буфет. Прихватив еды, Мин уселся на дальний столик, так как все места были заняты, да и особо общаться ни с кем не хотелось. Взял он себе салат и немного мяса, так как особо есть не хотелось. У него пропал аппетит, и из-за чего — Мин не знал. Просто не хотелось есть, но он ел, так как организм требовал еды. Поев, Юнги взял из автомата кофе и пошёл в курилку. На улице было холодно, а за курткой он не поднялся. Не хотелось тратить время. Поэтому Мин понадеялся на то, что в одной толстовке и джинсах он не замёрзнет. Но холод приходился по шее, забираясь внутрь и пуская стаю мурашек по телу. Юнги скурил одну сигарету и зашёл в здание, дрожа от холода. Кофе не грел, быстро остыв на улице. Зайдя в свою студию, Юнги включил кондиционер на горячий воздух. В этом году осень была холодной. Согревшись под обдувом, Мин принялся за работу. Работа шла медленно. Казалось, что он всё из себя выложил и больше наработок ему не написать. Юнги полагался обычно на свои навыки, а не на вдохновение. Но тем не менее вдохновение сейчас бы помогло бы ему писать. Когда наступило семь часов вечера — официальное время возвращения домой с работы, Юнги решил себя не мучить и пойти домой. Хотя и там его не ждало спокойствие. Давящая тишина и одиночество. Тяжело вздохнув, Мин всё выключил и закрыл студию. По пути к выходу он попрощался с коллегами и пошёл на парковку. Пока машина разогревалась, Юнги покурил и смотрел, как коллеги рассаживались по машинам. Скурив одну, уже и машина разогрелась, поэтому Юнги тронулся с места и выехал на полосу. Он включил музыку, лишь бы не слушать тишину, и ехал по дороге домой. В магазин идти не надо было, поэтому сразу поехал к дому. Дома он принял душ и лёг в постель. Есть не хотелось. И так надо было прожить ещё месяц…