***
— Iklifumunî rukhs unbazu! Бильбо поморщился. Он, может, и не говорил на кхуздуле, но некоторые вещи не нуждались в переводе. Гнев Торина красным маревом заполонил всё вокруг, усиливая напряжение между гномами, которое не успело схлынуть после битвы. Однако, несмотря на ярость гнома, его руки нежно и мягко касались кожи Бильбо. Бильбо с усилием подавил искушение щёлкнуть Торина по лбу, как непослушного ребёнка, чтобы тот успокоился и снова улёгся на спину. Торин вместе с Фили и Кили ринулись бы в бой, если бы он не вмешался. Их тела, возможно, и были изранены, но их дух оставался таким же сильным. И, по мнению Бильбо, это не всегда было хорошо. Хоббит застонал, когда тележку тряхнуло, и стрела внутри его тела сместилась, посылая новую волну боли. Где-то на задворках сознания промелькнула мысль о том, что он должен двинуться и слезть с Торина, на котором всё ещё лежал. Это было связано не только с тем, что гному, вероятно, было больно, но и с тем, что Бильбо покраснел до самых кончиков ушей, когда почувствовал руки Торина на своей талии. Извинения хоббита походили на шепот, когда он попытался слезть с Торина только чтобы чуть приподняться и снова упасть на грудь гнома. Неподъёмный щит, привязанный к руке Бильбо, давил на грудь и каждый новый вздох давался всё труднее и труднее, а реальность вокруг превратилась в неразборчивый шум из чужих криков и ярких пятен света. Кто-то позвал Оина, и Бильбо поморщился от громкого звука. Он тихо застонал, не в силах попросить окружающих вести себя тише. Простая туника Торина была такой мягкой, что у хоббита больше не возникло желания слезать с гнома. Все вокруг будут говорить об этом, но прямо сейчас Бильбо было наплевать на чужие разговоры. Он будет думать об этом, когда мир вокруг перестанет вращаться. — Нам нужно вытащить стрелу, — хрипло заговорил Кили, и Бильбо рискнул открыть один глаз, чтобы посмотреть на молодого принца. Бледный гном сидел на корточках менее чем на расстоянии вытянутой руки с хмурым выражением на лице. — Ты можешь ему помочь? — Мы должны подождать твоего целителя, — мягко ответила Тауриэль, развеивая напряжённую тревогу, что туманом нависла над ними. — Он знает о хоббитах больше, чем я. Я бы не хотела навредить Бильбо своими необдуманными действиями. — Ему уже сообщили, — сказал Фили. Он единственный из гномов, который не сдвинулся со своей самодельной кровати. — Я его слышу. И правда, теперь, когда Бильбо прислушался, он смог различить бормотание старого гнома, который проклинал орков и их стрелы. Тележка прогнулась, когда Оин взобрался на неё, отталкивая всех со своего пути. — Прочь с дороги. Разойдитесь. Посмотрим-ка, парень, что тут у нас. Бильбо сморщил нос и попытался успокоить Оина. — Всё в порядке, — прошептал хоббит, желая, чтобы его голос звучал громче. — Я думаю, что выглядит хуже, чем есть на самом деле. — Надеюсь, что это так, мастер Бэггинс, потому что выглядит всё это не очень. Руки Торина исчезли с его спины, и Бильбо подумал, что гном ушел. Он не станет винить в этом Торина. Любой согласился бы, что его долг как друга и товарища был выполнен, и хоббит приготовился к тому, чтобы потерять тепло прикосновений Торина. Но этого не произошло. Торин всего лишь помог поудобней уложить Бильбо и крепко обхватил талию хоббита, готовый в любой момент прийти на помощь Оину, если тот попросит. Казалось, Торин не чувствовал никакого дискомфорта под весом тела Бильбо, который даже после нескольких месяцев вынужденной голодовки отнюдь не стал пушинкой. Гном неподвижно лежал и ждал вердикта Оина, успокаивая Бильбо размеренным стуком своего сердца. — Не повезло, — пробормотал целитель, щекоча затылок Бильбо своим дыханием. — Чуть левее, и мифрил остановил бы стрелу. Тем не менее, я не вижу здесь ничего серьёзного, — Оин устало вздохнул и мягко продолжил, положив одну руку на плечо хоббита, а второй схватился за древко стрелы. — Парень, будет немного больно. Это походило на вспышку молнии: горячо, ярко и быстро. Казалось, каждая мышца напряглась в теле Бильбо, сопротивляясь, и он стиснул зубы, чтобы не закричать в голос. Оин что-то говорил и раздавал указания, но Бильбо практически не слышал этого, сосредоточившись на крови, что заливала его плечо. Вскоре боль сменилась легким покалыванием, когда Торин приложил смоченную в каком-то отваре тряпку к ране, пытаясь остановить кровь. По крайней мере, из тела Бильбо больше не торчал кусок древесины. — Вот и всё, парень. Ты большой молодец, — бодро проговорил Оин, склонившись над лицом Бильбо. — Ты можешь сесть? Мне нужно рассмотреть твою голову и понять, стоит ли нам об этом беспокоиться или нет. Бильбо глубоко вздохнул, пытаясь не обращать внимания на запах Торина, который заполнил лёгкие и попытался сделать так, как велел Оин. Сильные руки обхватили его неповрежденное плечо и помогли подняться. Бильбо понял, что вид у него был ещё тот, потому что кто-то держал пустую миску у него под подбородком, на случай, если его тело решит вернуть скудный завтрак, съеденный несколько часов назад. В этом не было никакой необходимости, но Бильбо всё равно с благодарностью улыбнулся Кили. — Разве ты не должен лежать? — спросил он, моргая в замешательстве, в ответ на закатившего глаза Кили. — Тсс. Не напоминай ему, — молодой гном дёрнул головой в сторону Оина, который нахмурился, скорее всего, услышав разговор. — Я всё равно буду лежать на спине через минуту. Я просто проверяю, всё ли у тебя в порядке. Ты напугал нас всех, — он понизил голос до шёпота и добавил: — Хотя кое-кого ты напугал больше всего. Кили бросил многозначительный взгляд на Торина, и его юношеское лицо на мгновение озарила улыбка, быстро померкшая под тяжёлым взглядом дяди. Торин нахмурился, и что-то тёмное вспыхнуло в его глазах, раздавив короткую вспышку надежды, которую слова Кили породили в душе Бильбо. — Возможно это ускользнуло от твоего внимания, о мой драгоценный племянник, но эта стрела предназначалась для одного из нас. Мы в долгу у мастера Бэггинса. Странная тишина охватила их, и Бильбо не в первый раз задумался, что от него что-то утаивают. Это случалось нечасто, но иногда гномы вели какие-то молчаливые разговоры, смысл которых Бильбо никак не мог уловить. — Нет никаких долгов. Всё хорошо, — вмешался он, пытаясь унять дрожь в собственном теле. — Это просто царапина, вот и всё. — Позволь мне судить об этом, — Оин мягко извинился, когда Бильбо вздрогнул от ткани, что гном приложил к ране. — Холодная вода — это всё, что у нас есть на данный момент. Как только я уверюсь в том, что ты в порядке, мы двинемся дальше, — целитель сполоснул тряпку в чаше с холодной водой и снова приложил к ране. — Стрела зацепила твоё ухо и голову. Ничего серьёзного я здесь не вижу, но нам всё же лучше побыстрее оказаться в Эреборе, чтобы я смог тебя осмотреть как следует. Оин нахмурился и опустился на колени перед Бильбо, осматривая лицо хоббита. — У тебя кружится голова? — потребовал ответа целитель и недовольно кивнул, услышав слабый стон Бильбо в ответ. — Чего и следовало ожидать. Лучше ложись в телегу с Торином и мальчиками. Там достаточно места для кого-то столь маленького роста. Скоро мы будем в безопасности. Бильбо не стал спорить. В этом не было никакого смысла, особенно когда Оин недовольно хмурился и ворчал на всех вокруг, а половина Компании стояла рядом, чтобы убедиться в том, что хоббит сделает так, как велел целитель. Бильбо только пробормотал слова благодарности, когда Торин, Фили и Кили сдвинулись, освобождая место для своего хоббита. Это была не самая мягкая кровать, и, как только колеса снова начали вращаться, голова Бильбо с новой силой запульсировала от боли. Тем не менее, тёплые шкуры защищали от холодного ветра и мелкого снега, и было что-то знакомое в том, чтобы лежать впритык к тёплым гномам, как во время их путешествия. Конечно, тогда между ними было немного больше расстояния. — Дорога не займёт много времени, — сказал Торин, возможно, чувствуя дискомфорт Бильбо. — Мы будем в Эреборе примерно через час, если больше никто не будет поджидать нас. Бильбо хмыкнул и закрыл глаза, чтобы не видеть вращающийся мир перед глазами. Он знал, что не должен засыпать — хоббит помнил об этом ещё со времен своего детства, когда он свалился с дуба в саду, и матушка с отцом несколько часов развлекали его историями, — хоть сон так и манил его в свои объятья. Плечо болело, а голова пульсировала, но, несмотря на это, Бильбо был спокоен. Торин и его племянники в безопасности. Это единственное, что имело значение на данный момент. — Спасибо. Чужая благодарность заставила Бильбо открыть один глаз и понять, насколько близко от Торина он лежит. При желании хоббит смог бы сосчитать количество веснушек на его щеках, которые остались с гномом еще со времён Туманных гор. Бильбо сглотнул и с усилием оторвал взгляд от столь завораживающего зрелища. — За что? Торин устало вздохнул и передёрнул плечами. — Стрела, которая попала в тебя, возможно, и не предназначалась для меня, но те, что последовали за ней, нашли бы свою цель, если бы ты не оттолкнул нас. — Щиты… — Были бы бесполезны, если бы первая стрела нашла свою цель. Бильбо вздрогнул, стараясь выкинуть из головы мысли о бездыханных телах своих друзей. Торин крепко обхватил его ладонь, возвращая хоббита в реальность. Бильбо устало улыбнулся. В последние несколько дней он был слишком занят, чтобы позволять воспоминаниям о кровавой битве занять свой разум. Теперь же они кружили вокруг него, как стая голодных волков, ожидая, когда обессиленный хоббит сдастся. И единственное, что его могло отвлечь сейчас, — присутствие Торина. Бильбо заставил себя сосредоточиться на прикосновении, что дарил ему гном, и отбросил все остальные мысли в сторону. Он вслушался в медленное и равномерное дыхание Торина. Гном был тёплым, словно печка, и Бильбо поудобней устроился у него под боком, чтобы согреться. Резкий запах трав Оина защекотал нос. — И я благодарю тебя не только за сегодня, — продолжил Торин глубоким и низким голосом, словно делился с хоббитом секретом. Возможно, в некотором смысле, так и было. Все, что нужно было сделать Бильбо, — это посмотреть в глаза Торину, чтобы понять, что эти слова принадлежат не Королю-под-Горой, сыну Траина и внуку Трора, а Торину Дубощиту, который переступил порог Бэг-Энда год назад. Но он всё ещё пялился на шею Торина, завороженный жилкой пульса, что билась у Торина под кожей. — Другие рассказали мне, что ты сделал. Как ты говорил от моего имени с людьми и эльфами, когда те отвернулись бы от любого из гномов. И я не вправе требовать от тебя чего-то большего, — Торин сглотнул. — Тогда в палатке, когда ты сказал, что корона Эребора принадлежит гному, который рискнул всем, чтобы вернуть свой дом, а не тому, в чьих руках находится Аркенстон… — гном яростно покачал головой и устало вздохнул. — Я не смог открыто поблагодарить тебя за твои слова в тот момент. Гномы Эребора, возможно, ещё не готовы услышать правду. Но ты должен знать, насколько это важно для меня. Благодарю тебя, мастер Бэггинс, за то, что ты сделал, делаешь, и, я думаю, будешь делать для моей семьи и моего народа. Бильбо удивленно моргнул, пытаясь осознать слова гнома. Торин говорил с тем же пылом, что и на Карроке, после битвы с Азогом. До этого самого момента хоббит не понимал, насколько он жаждал подобных слов, которые будут не последствием безумия, а результатом дружбы, что была между ними. — Ты… ты звал меня по имени, раньше, — было странно обращать внимания на столь незначительную деталь. Чуть позже Бильбо будет винить во всём травму головы, но сейчас для хоббита это был единственный вопрос, который имел значение. Торин начал обращаться к нему по имени ближе к концу путешествия. И каждый раз, когда гном произносил его имя, Бильбо чувствовал, как что-то внутри его груди замирало, отчего у него перехватывало дыхание. Но со времен Вороньей высоты Торин начал обращаться к нему, как к мастеру Бэггинсу, и никак иначе. Остальные члены Компании называли хоббита по имени или использовали титул взломщика в зависимости от настроения и обстоятельств. Торин перевёл взгляд на небо и крепко сжал руку Бильбо. Шум повозок, болтовня людей и гномов заполнили неуютную тишину между ними, но хоббит не обращал на это никакого внимания, терпеливо ожидая ответа. Он и сам не знал, чего хочет от Торина. Но это дало бы ему понимание того, о чём думает Король-под-Горой, который не отличался особой откровенностью. Бильбо устал угадывать чужие мысли и желания. — Я потерял на это право, когда перевесил тебя через зубчатые стены бастиона, — произнесённые слова тяжелым грузом упали между ними. Торин не перевёл взгляд на Бильбо и отнял свою руку, которой до этого момента крепко сжимал ладонь хоббита. — Возможно, я никогда этого и не заслуживал. Мастер Бэггинс, ты многое сделал для нас всех, а я не сделал ничего, чтобы отблагодарить тебя. Бильбо закрыл глаза, проглотив слова несогласия, уже готовые сорваться с языка. Было весьма легко опровергнуть слова гнома, но он подозревал, что Торин не поверит ему. О, нет, гном бы послушал его, а потом бы кивнул с понимающим видом, решив, что Бильбо говорил из чистой вежливости или чтобы избежать очередного возможного конфликта. Но у хоббита было другое мнение на этот счёт, и, если слова прощения не действуют, то стоит применить другую тактику. Впившись пальцами в мех, Бильбо тяжело вздохнул, и, собравшись с силами, заговорил. — Если ты потерял право на моё имя и на мою дружбу, то я тоже не могу обращаться к тебе по имени. Я причинил тебе боль в тот день своими действиями. — То, что ты сделал, помогло спасти Эребор, всех наших друзей и ещё уйму чужих жизней. У тебя не было выбора… — Возможно, но причина не так важна, как сам факт того, что я причинил тебе боль, — Бильбо пожал плечами, не отрывая взгляда от свинцового неба. — Мы потеряли доверие друг друга, и всё же я надеюсь, что мы сможем восстановить былую дружбу. Если они с Торином будут цепляться за собственную вину и отрицать то, что им есть, что прощать друг другу, то они так и не смогут двигаться вперед. Сейчас всё, что осталось от былого доверия, висело между ними, создавая тонкую связь, которая была готова лопнуть в любой момент. — Ты готов дать мне шанс? — спросил Торин голосом, в котором еле заметно звенел страх. Бильбо удивился. Он прекрасно знал, что гномы могут веками нести обиду, передавая её от отца к сыну. Вспомнить хотя бы эльфов. Вот почему так удивился Торин? Он думал, что Бильбо не сможет его так легко простить? Что ж, видимо, придётся объяснить Королю-под-Горой, что хоббиты немного отличаются от гномов в этом плане. — Да, Торин, — ответил Бильбо. — Ты получил мое прощение ещё в конце битвы, — тогда его слова были просто словами. Попыткой успокоить Торина, который истекал перед ним кровью и произносил свои предсмертные слова. Теперь же всё было по-другому. — Я только надеюсь, что однажды ты тоже сможешь простить меня. Бильбо протянул руку и обхватил ладонь Торина, которой тот со всей силы вцепился в мех под собой. Гном на мгновение оцепенел, прежде чем глубоко выдохнуть и накрыть ладонь хоббита второй рукой. Бильбо удовлетворенно вздохнул, наслаждаясь теплом, которое принесло с собой прикосновение Торина. — Если и было, что прощать, мастер Бэггинс, то поверь мне — ты уже давно прощён. Бильбо на мгновение усомнился в словах гнома. Он помнил боль, что проступила на лице Торина, когда он признался в краже Аркенстона, прежде чем ярость и гнев захватили разум Короля-под-Горой. И Бильбо не был уверен, осталось ли что-то на пепелище их старой дружбы, разрушенной в тот день. И всё же они были здесь и пытались восстановить былые связи. — Торин, меня зовут Бильбо. Хоббит почувствовал, что гном наблюдает за ним и, оторвав свой взгляд от неба, с готовностью встретился с тёмно-синими омутами. Он закусил губу, пытаясь собраться с силами и не отводить свой взгляд в сторону. Они с Торином были так близко, что каждый вздох гнома отпечатывался на его коже. — Бильбо. Хоббит улыбнулся, чувствуя непонятный трепет в груди. Торин произнес его имя как клятву: мягко, но твёрдо, как будто давал обещание, что они будут двигаться вперёд, без оглядки на прошлые поступки с обеих сторон. — Спасибо. Бильбо облизнул губы, пытаясь убедить себя, что пересохшее горло не имеет ничего общего с лежащим рядом гномом. Он хотел сказать что-то подобное в ответ, поблагодарить, но на ум приходил один только Аркенстон. Он не вынес камень из Эребора, чтобы сделать больно Торину, но в глазах других это может выглядеть именно так. — Бард отдаст Аркенстон, как только ты попросишь его об этом. Единственная причина, по которой я не вернул драгоценность тебе — я… я думаю, что это принесёт больше вреда, чем пользы, — Бильбо сглотнул, со страхом ожидая ответа Торина. Потребует ли он камень назад, давая шанс безумию снова захватить свой разум, или Король-под-Горой поймёт, что камню и правда лучше находиться в руках людей? По правде говоря, Бильбо уже устал обо всем этом беспокоиться. — У меня есть проблемы поважнее очередного драгоценного камня, — мрачно усмехнулся Торин в ответ. — Возможно, однажды камень вернётся в Эребор, но ты был прав, — он казался измученным путешествием и долгим разговором между ними, — когда сказал, что гномы сами создали легенду вокруг Аркенстона и власти, что он даёт. С камнем или без — Одинокая гора будет стоять. Бильбо едва решался поверить собственным ушам. Гном, который переступил порог его дома в Бэг-Энде, никогда бы не стал отрицать силу и власть, что дает этот драгоценный камень. Он бы боролся до последней капли крови, чтобы вернуть реликвию своего рода. — Примут ли это другие? Я имею в виду других гномов. Никто не попытается бросить тебе вызов, чтобы забрать корону? Торин хрипло засмеялся и тут же поморщился от боли в ранах. — Я в этом не уверен. Эребор — мой дом, в котором я родился и вырос. Я законный сын своих покойных родителей и законный наследник своего деда. Я родился, чтобы править королевством, которое оставлю потомкам. Для некоторых Эребор — могила, которую лучше не трогать. Но золото… Оно может заставить гномов пойти на необдуманные поступки, — Торин замолчал, бездумно потирая большим пальцем тыльную сторону ладони Бильбо. Бильбо поморщился. Всё опять упиралось в горы золота и драгоценностей в недрах Эребора. По мнению хоббита, без разницы, на чьей голове будет корона, если золото всё равно будет управлять горой. — Что ты планируешь делать? — Может это и странно прозвучит, но зима может сыграть нам на руку. Глупо вести армию сквозь снег и холод, и каждый гном это прекрасно осознает, — Торин нахмурился. — У нас есть время, чтобы подготовить гору и вооружиться к возможной осаде. Припасы — вот что меня сейчас беспокоит. Мы не сможем пережить осаду, если у нас не будет пищи. Земля слишком безжизненная, чтобы прокормить нас всех, а погода не даст торговцам добраться до нас. — Ты думаешь, до этого дойдет? — Бильбо смог чётко представить себе это: они окажутся в ловушке за надёжными стенами Эребора, в то время как армия врагов будет сидеть у их порога, ожидая, пока голод не заставит их сдаться или смерть не забёрет всех защитников горы в свои костлявые руки. — Я не уверен. Несмотря на трудности, что принесёт с собой зима, я не боюсь её. Весна — вот что вызывает у меня страх. Как только растает первый снег, армии ударят, прежде чем мы успеем собрать еду и силы. Если, конечно, эти армии вообще придут, — Торин яростно покачал головой, словно выбрасывая тёмные мысли из своей головы. — Я — король, и, если я не буду думать о будущем, а сосредоточусь только на выживании в ближайшие пару месяцев, то мы обречены. Голова Бильбо пульсировала от боли, отгоняя любые более или менее сформированные мысли. В другое время он смог бы подкинуть Торину пару рабочих идей, но сейчас хоббит был не в лучшей форме из-за раны. — Мы почти на месте, мастер… Бильбо, — Торин сжал его ладонь, и Бильбо открыл глаза, едва осознавая, что до этого момента он держал их закрытыми. Мир вокруг окрасился в серый, когда тень Одинокой горы накрыла их. Грохот от ботинок и повозок эхом разнёсся по разрушенной мостовой у ворот Эребора. — Как мы войдём? — с беспокойством спросил Бильбо, давая себе мысленный подзатыльник, что не подумал об этом раньше. — Вы выбили мост. Не говоря уже о том, что случилось с воротами… — Гномы — быстрые строители. Глоин рассказывал мне о ремонте, который уже идёт. Гора, возможно, не так красива, как когда-то, но вполне пригодна для жизни, — Торин нахмурился, когда рядом раздались громкие голоса. С руки Бильбо пропало тепло, когда гном попытался приподняться для лучшего обзора и был остановлен рычанием знакомого голоса. — Достаточно. Бильбо увидел Двалина, когда тот схватился за край тележки и одним слитным движением взобрался на неё, не переставая говорить. — Оин уже плюется ядом хуже змеи. И не тебе его слушать. Тележки, которые мы видели раньше, принадлежат Даину, как мы и думали. У них были небольшие неприятности на подходе к Эребору, но ничего серьёзного. И это только часть солдат, которые пошли вперёд для разведки местности. Остальные в паре дней пути. — Что насчёт засады? Двалин хмыкнул и немного кровожадно усмехнулся. — Было бы хуже, если бы не эльфийка. Она подняла тревогу достаточно рано, так что мы смогли защитить раненых и напасть до того, как орки приблизились к нам. Несколько раненых из-за первого обстрела, в их числе и наш грабитель, — Двалин кивнул в сторону Бильбо, и строгие черты его лица немного смягчились. — Тем не менее, никто не лежит мёртвым среди гномов или даже людей. Они хорошо сражались. Торин провёл рукой по лицу и устало выдохнул. — Что насчёт орков? Разведчики? — Нет, отставшие, — Двалин покачал головой. — У них не было никакой стратегии. Они просто надеялись найти лёгкую цель. Ну, они немного ошиблись в своих расчётах, — вот теперь на лице гнома застыл самый что ни на есть кровожадный и пугающий оскал. Хоббит, выросший в Шире, счёл бы это пугающим. Сейчас же Бильбо осознавал, что Двалин был просто рад принять чужой вызов и защитить их всех от опасности. Ну, в основном. — Оин приказал, чтобы вас сразу доставили в комнаты исцеления. Там уже всё готово для вас четверых, — Двалин уставился на своего короля и нахмурился. — И нет, Торин. Ты не можешь идти. Ещё нет. Если я сейчас позволю тебе встать на ноги, то Оин взгреет меня. — Но… — Нет. Я сам понесу тебя, если придётся. И поверь, меня ни капли не будет беспокоить твоё достоинство. Бильбо улыбнулся, зная, что Двалин сдержит своё слово. Он всегда делал всё возможное, чтобы защитить Торина, Фили и Кили от опасностей сего мира, даже если это означало заткнуть своего короля и действовать так, как говорит старый целитель. И как же хорошо, что рядом был гном, готовый в любой момент остановить кого-то из членов королевской семьи, особенно, когда они так и хотели ринуться в самую гущу боя без оглядки на собственные раны. Гигантская тень накрыла их, и Бильбо удивлённо моргнул, узнав огромную арку, которую гномы так старательно замуровывали ещё неделю назад. Теперь всё пространство вокруг было очищено от камней, а новые ворота висели на крепких петлях, готовые закрыться в любой момент и спрятать жителей Эребора от опасностей внешнего мира. Тележка остановилась, и уставшие лошади недовольно зафыркали. Почти сразу Бильбо услышал громкие голоса остальной части Компании, выкрикивающие приказы, которые сливались в один сплошной поток неясного шума. Коробки и ящики вокруг них задрожали, когда гномы и люди начали с осторожностью разгружать повозку, полную целебных примочек Оина. Спустя мгновение появился и сам старый гном с несколькими подручными за спиной и носилками для раненых. — Бильбо, ты можешь стоять? — спросил целитель, прижал к уху свой рог. — Ответь мне честно, парень. Никому не станет проще, если ты свалишься в обморок, не ступив и шагу. С осторожностью Бильбо поднялся на ноги. Каждый мускул в его теле напрягся, а к горлу подступила тошнота. Сегодня он, конечно, не был готов сражаться с орками, но вполне готов был выдержать короткую прогулку. — Идти далеко? — Сто шагов прямо и спуститься вниз по лестнице. Ничего сложного, — Оин оглянулся через плечо и пару секунд высматривал кого-то в толпе. — Ори! Иди сюда. Оставайся рядом с Бильбо. Следи, чтобы он не упал. Через несколько секунд Ори стоял рядом с повозкой и с беспокойством смотрел на Бильбо. — Ты уверен, что мне не нужно сходить за носилками? — молодой гном поддержал Бильбо под руку, когда тот спустился с повозки на холодный каменный пол и чуть пошатнулся. — Ты побледнел. — Я в порядке, — Бильбо стиснул зубы, недовольный тем, как тихо прозвучал его голос. –По крайней мере, по сравнению с большинством других. Если мне станет плохо, ты будешь первым, кто об этом узнает. Ты знаешь дорогу в комнаты исцеления? Хоббит поморщился от головной боли, с удивлением оглядываясь вокруг. Несмотря на то, что зал был битком набит гномами и людьми, что сновали туда-сюда, он всё ещё казался огромным, с вычурными мраморными колонами, уходящими далеко под потолок. — Я думаю, что да, — ответил Ори с милой улыбкой, подстраиваясь под неспешные шаги Бильбо. — Хотя я всё ещё плохо ориентируюсь, но именно этим путем мы покинули гору во время битвы, — гном чуть побледнел при воспоминаниях о сражении. — Остальные получат запасы и расселятся по комнатам. По приказу Оина, все раненые должны проследовать в комнаты исцеления. Там достаточно места для них, — Ори усмехнулся в ответ на недоверчивый взгляд Бильбо. — Гномы много думают об исцелении, Бильбо. У нас нет другого выбора, учитывая количество битв, в которых нам пришлось побывать. Помощники Оина несколько дней драили комнаты. Ори взял Бильбо под локоть, проводя его сквозь широкий дверной проём, освещенный по бокам факелами. Разрушения столетнего запустения были разобраны умелыми руками гномов и людей, раскрыв красоту, которую Бильбо раньше не замечал. Мрамор под его босыми ногами был гладким, и хоббит задумался, сколько времени пришлось потратить мастеру, чтобы довести камень до такого совершенства. Эта мысль ошеломила его. Ведь подобное когда-то должно было быть во всем Эреборе. Теперь же гора была лишь полуразрушенным склепом. Ори продолжал тихо говорить, иногда оглядываясь назад, чтобы проверить Оина и гномов, несущих трёх членов королевской семьи. Бильбо слышал, как Кили тихо переговаривался с Фили, но невозможно было разобрать слова за шумом, царящим вокруг. — Сегодня здесь очень пусто, — Ори устало вздохнул, — но Балин и Двалин рассказывали мне о настенных коврах и гобеленах, которые раньше висели повсюду. Они смягчали звуки и делали Эребор похожим на дом. Бильбо перевел взгляд на Ори, который выглядел задумчивым, как будто воображал Эребор на пике славы. Будучи одним из самых молодых гномов Компании, он никогда раньше не видел королевство. Он мог только представлять себе Эребор, исходя из историй других, так же, как и Бильбо. — Ты думаешь, всё будет как раньше? Эребор будет таким же, как и в былые времена? — спросил хоббит, опираясь ладонью на стену и аккуратно спускаясь по ступенькам. Ори покачал головой, из-за чего бусинки в его волосах зазвенели, создавая непонятную, но приятную мелодию, прежде чем он улыбнулся ничего не понимающему хоббиту. — Наш дом будет намного лучше, — молодой гном выпустил локоть Бильбо из своего захвата и шагнул вперёд, раскрывая перед хоббитом двустворчатые дубовые двери. Старые петли заскрипели, открывая вид на вотчину Оина. Пол и стены, вымощенные серым камнем, еле заметно блестели в свете факелов. В несколько рядов стояли старые кровати, кое-где подремонтированные на скорую руку. Но Бильбо знал, что после лагеря для большинства раненых грубые старые доски сойдут за мягкую перину. — Налево, мастер Бэггинс! — выкрикнул Оин с вершины лестницы. — Там маленькая комната. Твоя кровать ближе к двери. Я присоединюсь к тебе через минуту. Медленно шагая, Бильбо сделал, как ему сказали, на мгновение удивившись увиденному. Комната, о которой упоминал Оин, была отделена дверью без ручки. Она открывалась простым толчком, чтобы кому-то с полными руками было нетрудно в неё попасть. Бильбо сразу понял, что это место отличалось от общего зала, где он был за минуту до этого. Эта комната предназначалась для членов королевской семьи. Она была достаточно большой, чтобы вместить трёх-четырёх пациентов, и у целителей оставалось место для свободного передвижения между кроватями. Большие ставни пропускали солнечный свет, и, в отличие от главного зала, здесь уже были запасы трав, воды и многое другое. Бильбо опустился на кровать, и его ноги оторвались на пару дюймов от земли. Его внимание привлекли двери, на которых были вырезаны руны гномов на кхуздуле, покрытые сверху, как ни странно, серебром, а не золотом. Подобный орнамент украшал потолок и стены. В дальнем конце уже горел огромный камин, наполняя комнату теплом, а возле кроватей кто-то заботливо оставил дымящийся ладан, запах которого напомнил Бильбо о тёплых летних днях в Шире. — Сюда ребята. Аккуратней. Вот так, — Оин отступил в сторону, позволяя гномам опустить пациентов на свои кровати. Целитель принялся быстро проверять повязки раненых, прежде чем удовлетворенно кивнуть и обратить свое внимание на Бильбо. — Парень, одежду и мифрил нужно снять. Справишься сам, или тебе нужна помощь? Бильбо чуть пошевелил рукой и поморщился от боли. — Мне нужна помощь, — пробормотал он, чувствуя себя беспомощным. Оин лишь ласково улыбнулся в ответ. — Отлично. Сначала снимем пальто, потом тунику. Бильбо съежился от мысли, что придётся обнажиться перед гномами. Даже купаться во время их путешествия он предпочитал в одиночестве, а не вместе со всеми членами Компании. В этом плане хоббиты разительно отличались от гномов. Если вообще было что-то, в чём они были похожи. Оин приподнял бровь, ожидая, когда Бильбо ослабит хватку на пуговицах пальто. Он никак не прокомментировал нерешительность Бильбо и терпеливо помог хоббиту выбраться из одежды. Несмотря на огонь в камине, воздух был прохладным, и Бильбо поёжился и пробормотал слова благодарности Оину, который протянул ему одеяло. — Только не закрывай свою рану, — забормотал целитель, придирчиво осматривая спину хоббита. Бильбо наткнулся на сочувствующий взгляд Торина. Без сомнения, королю хватило лечения Оина на всю жизнь вперёд, и целитель не собирался выпускать из этой комнаты Торина в обозримом будущем. Если повезет, Бильбо не пробудет здесь так долго. — Ты был прав, — вынес вердикт Оин, отступая на шаг и протягивая руку к дымящейся миске с водой. — Тебе не понадобятся швы, но я наложу припарки, чтобы ты не занёс в рану инфекцию, — гном начал промывать рану Бильбо, не переставая разговаривать. –Стрела вошла под неправильным углом, поэтому ты и отделался слегка поцарапанной кожей. — И часть моего уха, — Бильбо поднял руку, чтобы коснуться вышеупомянутой части тела, и вздрогнул, когда Оин, недовольно хмурясь, ударил его по руке. — Я просто хочу узнать, насколько всё плохо… — О, и как это я не понял, что грязь на твоих руках — лечебная, — пробормотал Оин. — Там нет ничего страшного. Ухо чуть задето, — старый гном отступил на шаг назад, схватил ткань из другой миски с мутной жидкостью и приложил ее к плечу Бильбо. Хоббит поморщился от жжения в ране, но постепенно боль сменилась странным жаром, который начал медленно растекаться по всему телу. — Я сниму повязку после того, как ты проснёшься, — объяснил Оин, стараясь не двигать рукой, — а теперь чуть нагни голову, чтобы я смог рассмотреть рану. — Разве я не должен бодрствовать? — спросил Бильбо, стараясь не думать о том, как заманчиво прозвучали слова о нескольких часах сна. — Я уже распорядился об этом. Тебя будут будить время от времени, чтобы убедиться в том, что с твоим разумом всё в порядке. Сон — хороший целитель, который поможет твоим ранам зажить быстрее, — Оин провёл по волосам Бильбо влажной тряпкой, раздвинул пыльные кудри хоббита и удовлетворенно кивнул сам себе. — Всё в порядке. Ты скоро поправишься. А теперь хватит разговоров — ложись спать. С облегчением Бильбо улёгся на хороший матрас и мягкую подушку и закрыл глаза ещё до того, как Оин успел натянуть сверху одеяло. Шум в комнате превратился в далекое затухающее эхо. Потрескивание огня в камине постепенно отошло на задний план вместе с бормотанием Фили и Кили, голоса которых превратились в неясный шум. И последним, что услышал Бильбо, прежде чем сон захватил его в свои объятья, были слова Торина. — Спокойной ночи, Бильбо.***