***
Это был сон. Бильбо был в этом твёрдо уверен. Всё вокруг покрыл густой непроглядный туман, сквозь который время от времени проскальзывали чужие разговоры. Сердце раненой птицей колотилось в груди от осознания одной-единственной мысли, важнее которой в данный момент не было ничего: Торин рядом. Ушёл больной и раненый гном, прикованный к постели. Сейчас Торин шагал уверенным неспешным шагом по коридорам своего царства. Любой, кто посмотрел бы на него сейчас, не увидел бы ничего, кроме могущества законного правителя Эребора. Кровавый Топор, крепко зажатый в руке Торина, мерцал в свете факелов, отбрасывая причудливые тени на стены. Одежда гнома была чистой и окрашенной в тёмно-синие оттенки рода Дурина, а застёжки в его волосах говорили больше, чем любая, даже самая драгоценная корона из сокровищницы. Дрожащее дыхание сорвалось с губ, когда Бильбо попытался взять себя в руки и сосредоточиться на происходящем вокруг. Откровенно говоря, вышло так себе. Хоббит не верил словам Бофура до того самого момента, пока его руки не коснулись волос Торина, и Бильбо не почувствовал дрожь, прошедшую по телу короля. Угрюмый и ворчливый гном ушёл, оставив после себя только Торина, который чуть ли не мурлыкал от удовольствия под руками Бильбо. Щиты, которыми гном окружал себя большую часть жизни, пали, оставив великого Короля-под-Горой полностью беззащитным пред маленьким хоббитом из Шира. Но всё это меркло на фоне того, что почувствовал Бильбо, когда уселся перед Торином на колени, позволив вплести в свои волосы бусинку и отметить себя как пару. Всё его тело, каждый дюйм жаждал того, чтобы всё это было по-настоящему, а не просто очередным обманом для окружающих. Бильбо был настолько опьянён близостью Торина, что позволил себе затеряться в собственных мечтах и ощущениях, позабыв, где, а, главное, с кем он находится. Только звон колокола помешал ему совершить очередную глупость. Его губы всё ещё горели от воображаемого поцелуя, и Бильбо со всей силы сжал их, отчаянно пытаясь развеять фантазию. Почему для того, чтобы из его головы вылетели все здравые мысли, потребовался всего лишь один взгляд Торина? Как бы это ужасно ни звучало, но было легче, когда Торин лежал в постели, будучи не в силах выбраться из собственных кошмаров. В сердце Бильбо в тот момент была одна лишь любовь, которая затмевала собой все остальные чувства, ставя на первое место заботу о ранах Торина и его душевном состоянии. Теперь же в теле Бильбо зарождалось желание от одного лишь воспоминания о таких сильных и одновременно нежных пальцах в волосах или о тёплом дыхании, опаляющем шею. В течение чуть более часа все щиты, которые Бильбо с тщательностью возводил вокруг себя, рассыпались в прах. По крайней мере, он не был одинок в своей реакции. Только сейчас прохлада коридоров вывела румянец со щёк Торина вместе с ярким пламенем желания из его глаз. Но Бильбо прекрасно знал, что он видел. Всё это не было плодом его воображения. Но что он мог поделать? — Мастер Бэггинс? Бильбо оторопело моргнул несколько раз, с удивлением осознав, что они остановились. Он был настолько поглощён своими мыслями, что не обращал внимания на происходящее вокруг. Они с Торином оказались в одном из коридоров, примыкающих к большому залу. Фонари отбрасывали причудливые тени на стены, но даже в таком свете Бильбо смог разобрать роскошь лёгкого пальто, что держал Дори в своих руках. Хоббит тяжело сглотнул и попытался засунуть подальше вглубь себя протесты, что уже готовы были сорваться с его губ. — Только по случаю официального выхода, — заметив недовольство Бильбо, с улыбкой успокоил Дори. — К сожалению, это лучшее, что я сейчас могу тебе предложить, — вместо того, чтобы помочь Бильбо надеть пальто, как это было каждый раз во время путешествия, портной повернулся к Торину и отдал ему одежду, забрав взамен Кровавый Топор. До своих уроков по этикету гномов Бильбо не понял бы в полной мере значимость такого жеста. К лучшему или к худшему — это время было давно позади. Право и обязанность Торина — помочь своему избраннику надеть новую одежду. Кроме того, то, как легко Торин расстался с Кровавым Топором, говорило о его безграничном доверии к Дори. Было так соблазнительно возразить и сказать, что он прекрасно может справиться сам, но Бильбо прекрасно понимал, что это будет выглядеть как минимум грубо. Вместо этого он повернулся спиной к Торину и позволил гному накинуть пальто на свои плечи. У Бильбо перехватило дыхание от тёплой ладони, что на мгновение коснулась его шеи. Краем глаза он заметил Дори, который уставился на стену, всем своим видом выражая крайнюю заинтересованность кирпичной кладкой. Очередной вздох замер на губах, когда Бильбо обернулся, собравшись с силами, и понял, насколько близко они с Торином стоят друг напротив друга. Гном же в ответ лишь впился тёмным взглядом в лицо Бильбо и не предпринимал никаких попыток отодвинуться. — Спасибо, — выдохнул хоббит и тут же мысленно поморщился от своего сиплого голоса. — Не за что, — Торин протянул руку и поправил идеально сидящий воротник, напоследок мазнув ладонью по щеке хоббита. — Они тебе идут, — Торин нежно улыбнулся в ответ на смущение Бильбо, прежде чем взять того за руку, повернув её так, чтобы хоббит смог рассмотреть звёзды, вышитые золотыми нитями на манжетах. — Они одинаковые, — Торин слегка напрягся, когда Бильбо дотронулся до запястья гнома, указывая на идентичные звезды Дурина, вышитые на рубашке короля. — Ты помог мне надеть новую одежду, — Бильбо приподнял бровь, не отрывая взгляда от тёмных сапфировых глаз. — Разве я не должен был сделать то же по отношению к тебе? Бильбо и так знал ответ на свой вопрос. Балин ясно дал понять, что все обычаи и традиции в культуре гномов относятся как к тому, кто ухаживает, так и к тому, за кем ухаживают. То есть всё то, что делает Торин, должен делать и Бильбо. Но минутная слабость стоила хотя бы того, чтобы увидеть лицо Торина. Глаза гнома потемнели, напомнив Бильбо о небе перед штормом, губы чуть приоткрылись, а на щеках расцвел яркий румянец. Нетрудно было догадаться, о чём думал в данный момент Торин. Бильбо сдерживал себя из последних сил, вплетая бусинки в волосы гнома, и он даже думать не хотел о том, что произошло бы, если бы он помогал одеваться полуголому Торину. Торин глубоко вздохнул, словно впервые в жизни, и спустя несколько долгих секунд молчания заговорил, с осторожностью подбирая слова. — Да, — прохрипел он и сглотнул, прежде чем продолжить более спокойным голосом. — Однако есть исключения. Эта традиция не распространяются на раненых или больных гномов. Также есть исключения для членов королевской семьи. Им могут помочь одеться приближённые ко двору или близкие друзья, — улыбка Торина чуть померкла. — Поскольку я и ранен, и король, то было бы логичным избавить тебя от такой мелочи, как помощь при надевании новой одежды. — Не поступай так в следующий раз. Бильбо оставалось лишь надеяться, что он не покраснел как спелый помидор, что выращивала в саду матушка, от громких слов, сказанных так рано. Он всё равно не смог бы скрывать свои чувства слишком долго и сдерживаться каждый раз, когда Торин оказывался в пределах досягаемости. Это и так уже стало понятно в свете последних недель, когда Бильбо пытался вести себя непринуждённо. Ну, всё закончилось тем, чем закончилось. Бильбо ожидал увидеть нежную улыбку, что в последнее время часто появлялась на лице у Торина, или хотя бы неловкий вопрос, на который хоббит всё равно не дал бы ответа, однако этому не суждено было произойти. По коридору разнёсся звонкий голос Балина, из-за чего Торин и Бильбо вздрогнули и с удивлением переглянулись, как будто только сейчас осознавая, что в мире, кроме них, существует кто-то ещё. — Вот вы где. А я уже собирался посылать за вами двумя стражу! Дори тихо застонал, и Бильбо усмехнулся, поражаясь жизнерадостности Балина. Как только старый гном остановился перед ними, его широкая улыбка исчезла, сменившись искренней тревогой. — Я чему-то помешал? — Нет! — они ответили в унисон, и Бильбо бросил удивлённый взгляд на Торина, который в ответ закатил глаза и слегка нервно рассмеялся. — Нет, мой друг. Прости, что заставили ждать. — Спасибо за пальто, Дори, — добавил Бильбо, потирая кончиками пальцев золотые звёзды на манжетах. — Я так понимаю, сейчас у нас официальный выход, а не дружеские посиделки у камина? — И да, и нет, — Балин развёл руками и устало вздохнул. — В любых других обстоятельствах мы бы праздновали и веселились сегодня, но, к сожалению, это не то, что мы можем себе позволить. — К вам сегодня будут прикованы взгляды всех жителей Эребора, — добавил Дори со своей стороны. — К вам обоим. И вы должны выглядеть безупречно для всех тех, кто нуждается в подтверждении ваших статусов. — Но вместе с тем вы не будете выделяться из общей толпы, и не будете разделять эту самую толпу. Мы расставили столы в три ряда и не оставили специальных мест для придворных или для короля, — Балин расправил плечи; что-то жестокое появилось в его взгляде. — Двалин делает всё возможное для поддержания порядка, но вы всё равно будьте начеку. — Все действительно настолько плохо? — с удивлением спросил Бильбо. Несмотря на различные предупреждения о возможных беспорядках, он ещё не слышал ничего, кроме смутных слухов. Каждый, с кем говорил Бильбо, будь то человек или гном, был занят решением проблем, и все обитатели горы были вроде как довольны нынешним положением. — Мы не можем позволить себе оплошать в этом вопросе. Когда Торин находился в комнатах исцеления, то его было легко охранять, сейчас же появится множество возможностей для того, кто всё это время поджидал удобного момента в тени горы, — Балин кивнул куда-то за спину Бильбо, и тот обернулся, только сейчас замечая двух охранников — гнома и человека. Оба стояли спиной к стене для лучшего обзора коридора. — Сейчас у нас много охранников, но даже не надейтесь на то, что они смогут спасти ваши жизни в случае чего. — Как будто я это когда-то делал, — пробормотал Торин, протягивая руку и принимая Кровавый Топор от Дори. — Давай побыстрее покончим с этим, прежде чем Оин решит, что я слишком долго нахожусь на ногах. Балин придирчиво оглядел Торина и Бильбо с ног до головы, прежде чем удовлетворённо кивнуть. — Вы оба превосходно выглядите. Особенно с ухаживающими бусами в волосах, — гном кивнул в сторону главного зала, откуда доносились чужие разговоры и столь непривычный для этого места яркий заразительный смех. — Следуйте за мной. Торин протянул руку, и Бильбо с осторожностью обхватил локоть гнома, подстраиваясь под неспешный, из-за раненой ноги, шаг. Они в молчании проследовали за Балином и через несколько мгновений оказались в главном зале, где, как показалось Бильбо, в тот момент собрались все обитатели Одинокой горы. Как только они переступили порог, воцарилась тишина, которую нарушало только потрескивание поленьев в камине. Глаза всех присутствующих прикипели к Торину и Бильбо, и последний со всех сил попытался не съёжиться под таким пристальным вниманием. Хоббит тяжело вздохнул, прежде чем сосредоточиться и наконец взглянуть в лица всем присутствующим. Люди и гномы молчали, застыв с мисками и чашами в руках, как будто ожидая чего-то. Балин шагнул вперед и заговорил командным и громким голосом, который он, по-видимому, использовал при дворе во времена былого величия Эребора. — Народ Эребора, приветствуй же! Его Величество король Торин II! Ответ сотряс саму гору: бушующий рёв сотен глоток, сотканный из одобрения и уважения. Люди и гномы встали со своих мест, подняв чаши в честь Короля-под-Горой, разнося по тёмным залам Эребора приветствие, которого эти стены не слышали со времён нападения Смауга. — Король Торин! Бильбо внимательно вглядывался в окружающие лица, пытаясь найти тень недовольства, но всё, что он видел — облегчение и надежда. Жители горы с радостью встречали своего короля, принимая его появление за доброе предзнаменование. — Пожалуйста, продолжайте трапезу! — Торин улыбнулся и склонил голову в знак благодарности за тёплый прием. — Вы и так прождали меня достаточно долго. Сквозь толпу пронеслись редкие смешки, которые быстро сменились скрежетом скамеек и грохотом тарелок. Бильбо с Торином подошли к длинному дубовому столу — не в центре комнаты, а возле северной стены, которая, по крайней мере, перекрывала один угол возможной атаки. Кроме членов Компании присутствовал Бард, Гэндальф и около двадцати гномов и людей, большинство из которых хоббит знал если не по имени, то в лицо. Бильбо улыбнулся женщине, которая встала, чтобы освободить ему место. — Ваше Величество, рад видеть, что вы твёрдо стоите на ногах, — пробормотал Гэндальф и слегка склонил голову; титул с лёгкостью сорвался с его языка. Признание положения Торина волшебником, известным среди всех народов Средиземья, было не менее важным, чем признание гномов и людей, что сейчас обитали в Эреборе. — Ваш народ успел соскучиться по своему королю. Торин склонил голову в знак почтения. — Это облегчение — снова ходить среди него. Я очень долго оставался в тени и не знаю, что сейчас тревожит жителей моего королевства. Гэндальф на мгновение замолчал, глотнул супа из своей миски и задумчиво хмыкнул. — Сейчас людям и гномам нужно то же, что и по прибытии в Эребор: еда, одежда и безопасность. Ваша Компания прекрасно справляется и обеспечивает гору всем необходимым. Торин недовольно поджал губы, по-видимому, сдерживая слова несогласия с голословными утверждениями волшебника. Сейчас вокруг них было слишком много лишних ушей, владельцы которых с лёгкостью могли подслушать разговор и исказить чужие слова на свой манер. Бильбо знал, как на самом деле обстоят дела. И что Компания далеко не «обеспечивает гору всем необходимым». Но распространяться сейчас об этом и наводить панику было бы верхом глупости. Поэтому Бильбо оставалось только молча слушать и есть. Хоббит подождал, пока Торин сделает первый глоток горячего супа, прежде чем самому приступить к еде и пытаться не застонать от наслаждения, когда его бурчащий желудок наконец-то успокоился. Еды было слишком мало, а людей и гномов слишком много, но Бильбо был не вправе жаловаться и просить добавки. Были те, кто нуждался в еде больше, чем он. — Я с нетерпением жду того момента, когда вопрос «хватит ли нам еды и дров на следующий день» — больше не будет стоять на повестке каждой встречи Компании, — Торин взял маленькую лепёшку из корзинки на столе, разломал её напополам и положил часть на тарелку Бильбо. — Действительно, — с весельем в голосе ответил Гэндальф, и Бильбо бросил на него мрачный взгляд, наверняка зная, что вызвало веселье волшебника. Среди хоббитов ухаживания считались простым делом. У ширского народа не было сотен традиций, которым нужно следовать. Мужчины-хоббиты дарили женщинам цветы, а те взамен разделяли с ними пищу. Поэтому то, что сделал Торин, считалось бы открытым заявлением о любви, если бы они находились сейчас в Шире. Ну, а так как Король-под-Горой ничего не знал о традициях хоббитов, то это, скорее всего, было дружеским жестом и не более того. — Я уверен, что этот день наступит раньше, чем вы думаете. Бард только что рассказал мне об успехах охотников. Человек, о котором зашла речь, застыл, так и не донеся ложку до своего рта. Мужчина бросил на Гэндальфа хмурый взгляд, однако не стал в открытую возмущаться своенравности волшебника, который решил оторвать его от питательной пищи и втянуть в чужой разговор. У Бильбо замерло сердце, когда Бард заговорил: настолько уверенно держал себя бывший контрабандист. — Погода сейчас паршивая и совсем не подходит для того, чтобы охотиться, но другого выбора у нас нет. Госпожа Тауриэль помогла нам найти хорошие места, где водятся фазаны, кролики и даже олени. Всё мясо мы сушим и солим в равных количествах, — Бард на мгновение замолчал, доел последние кусочки мяса из своей миски и снова заговорил, с готовностью встречая тяжелый взгляд Торина. — Всех людей и гномов, которые занимаются охотой, я разделил на два отряда и послал один на озеро. Несколько сетей уцелели, и мы используем их, пока есть такая возможность. — А что будем делать зимой? — Проделаем во льду проруби и будем ловить рыбу на леску. Но, несмотря на то, что говорят все остальные, я не считаю нехватку мяса самой острой из наших проблем. Хлеб и зерно, которого практически не осталось — вот что меня беспокоит. Торин задумчиво хмыкнул. — Мы сможем выжить на мясе, если придётся, но я понимаю, что вас беспокоит. Кто-нибудь говорил с вами о дороге, ведущей в Дейл? Бард сосредоточенно выскребал черствым хлебом последние капли похлебки из своей миски. — Я уже послал туда людей по просьбе мастера Бофура и мастера Бифура. Хотя я и не понимаю, что вы надеетесь найти в тех руинах. — Узнаете через пару дней, — Бофур улыбнулся и хлопнул по плечу гномку, которая молча обедала рядом с ним всё это время. — Тала нашла в библиотеке несколько карт. Чернила слегка выцвели, но мы смогли разобрать кое-что. Так вот, если карты не врут, то в Дейле должно быть как минимум два зернохранилища. Тала молча кивнула, подтверждая слова Бофура, из-за чего две светло-зелёные бусинки в её волосах тихо зазвенели, привлекая внимания Бильбо. «Два сына», — на мгновение мелькнуло в голове у хоббита, прежде чем он снова сосредоточил своё внимание на разговоре. — Есть два зернохранилища к югу от города, Ваше Величество, — она с уважением склонила голову, отрываясь от своей еды. Бильбо не мог оторвать взгляда от её рук. Но хоббита привлёк не блеск колец, которыми были усеяны все её пальцы, а грубые мозоли из-за тяжелой работы. Но теперь он знал, что гномы, как мужчины, так и женщины, гордились своим ремеслом и всем тем, что оно даёт. — С разрешения лорда Барда мы раскроем их и посмотрим, в каком состоянии зерно. Бард поморщился от такого обращения, но не стал ничего говорить по этому поводу. — Тала, ты думаешь, они выдержали нападение Смауга? А даже если и так, ты правда считаешь, что зерно не испортилось за такое количество лет? — В подходящих условиях? Да, зерно будет в превосходном состоянии. Всё зависит от того, как были построены зернохранилища. Если верить картам, то в земле. А если в земле, то, скорее всего, они были облицованы камнем, а двери, ведущие в зернохранилище — залиты воском, — Тала пожала плечами. — Но пока мы не найдём их и не вскроем, то, боюсь, не узнаем, так ли это… Внезапно раздался гулкий грохот, который прошёл через всю гору, после чего наступила гробовая тишина, нарушаемая лишь потрескиванием поленьев в камине. Торин крепко схватил Бильбо за плечо, готовый в любой момент толкнуть хоббита под стол и схватиться за оружие, чтобы встретиться лицом к лицу с врагами. Люди и гномы вскочили со своих мест, с крепко зажатыми в руках топорами и мечами. Но никто так и не ворвался в зал, неся с собой смерть. Спустя пару мгновений тишины и несколько гулких ударов сердца Бильбо услышал странный шум, который доносился откуда-то из глубины горы. — Вода? — прошептал Бофур и нахмурился в замешательстве. — Нет, нет. Это больше похоже на… — Золото, — произнёс Торин, прежде чем Бильбо смог закончить. — Что-то случилось в сокровищнице. Торин был прав. Бильбо очень хорошо помнил этот звук. Его издавали монеты каждый раз, когда дракон шевелился в горах сокровищ. Это противное дребезжание преследовало Бильбо в кошмарах не одну ночь, поэтому звон золотых монет он бы не спутал ни с чем другим. Но зверь был мёртв. Гнил на дне озера со стрелой в своём брюхе. Или нет? Бильбо на мгновение прикрыл глаза, пытаясь отогнать от себя призрака, который никак не мог восстать из мёртвых, прежде чем решительно встать на ноги и схватить Торина за руку, чтобы не дать гному ринуться в самую гущу событий. — Нет, ты останешься здесь. Я пойду и посмотрю, что там произошло, — прежде чем Торин успел что-то возразить, Бильбо уже отвернулся от гнома и направился к выходу из большого зала, кивком подзывая к себе Двалина. — Возможно, это просто каскад — что-то могло обвалиться в сокровищнице, а, возможно, это попытка выманить Торина. — И если это второе, то ты тем более не должен идти в сокровищницу, — тихо проговорил Торин, так, чтобы его слышало как можно меньше людей и гномов, что сейчас находились в зале. — Возможно, кто-то пытается выманить тебя, а не меня. Никто другой, кроме членов Компании, не знал, что я собираюсь покинуть сегодня комнаты исцеления. — Я буду осторожен. Возьму с собой Ронина и несколько других гномов, с которыми я уже раньше работал. Мы ставили балки, чтобы сдерживать золото и спокойно работать. Они строители и будут знать, что делать, лучше, чем кто-либо другой из присутствующих. Двалин насмешливо фыркнул, окинул Бильбо взглядом с головы до ног и одобрительно кивнул. — Парень прав, — сказал он Торину и пожал плечами в ответ на недоумение на лице у Короля-под-Горой. — Будет глупостью позволить тебе снова отправиться в тот проклятый зал без какой-либо серьёзной необходимости, когда это могут сделать другие. Кроме того, Бильбо носит мифрил, он защищён лучше, чем кто-либо другой в Эреборе. — Я пойду с Бильбо, — встрял в разговор Гэндальф, медленно вставая из-за стола и пытаясь не задеть напряженных гномов вокруг себя. — Так, на всякий случай. Торин ничего не ответил. На его скулах ходили желваки, а взгляд потемнел. Наконец, спустя пару длинных мгновений тишины, он слегка кивнул и подозвал к себе нескольких охранников, что стояли всё это время у стены. — Я знаю, что никто из вас ещё не обедал, но, пожалуйста, сопровождайте мастера Бэггинса и его группу в сокровищницу и оставайтесь рядом с ними, пока они не закончат свою работу, — Торин на мгновение замолчал, прежде чем заговорить громким и командным голосом, так, чтобы его услышали все находящиеся в зале. — Все остальные должны оставаться в главном зале ради собственной безопасности, пока мы не узнаем, что произошло. Как только Торин замолчал, в комнате разразился хаос. Бильбо на мгновение выловил из шумной толпы силуэт Нори, который, впрочем, через мгновение затерялся среди людей и гномов. Без сомнения, ещё к концу дня Нори доложит обо всём, что ему удалось узнать из чужих разговоров и сплетен. Бильбо в последний раз бросил взгляд на недовольно хмурящегося Торина, прежде чем развернуться и выйти из большого зала. Ронин шёл справа от Бильбо, как, впрочем, и всегда в последнее время, подстраиваясь под быстрые шаги хоббита. Все остальные гномы, с которыми Бильбо успел сдружиться, обступили его вокруг, из-за чего он оказался в центре, защищенный со всех сторон вооружёнными гномами. Двое охранников обогнали их небольшую группу, чтобы разведать дорогу впереди, в то время как Гэндальф замыкал их странную процессию с оставшимися стражниками. Они молчали весь путь до сокровищницы. Бильбо с осторожностью переступил порог, пытаясь рассмотреть что-то в полумраке, царящем вокруг. Они освещали это место как могли, и только на время работы, чтобы понапрасну не тратить топливо. Для спокойной работы достаточно было видеть перед собой монеты и далекие ступенчатые террасы, что удерживали груды золота. — Наверху! — Колн , молодой шахтёр из Железных Холмов, указал на самую большую гору из золотых монет, южная сторона которой все ещё осыпалась, создавая тихую причудливую мелодию. — Гриндл, смотри! Как минимум три террасы снесло. Гриндл, старый инженер-строитель, проработавший на Даина больше века, прикрыл глаза одной рукой и прищурился, пытаясь рассмотреть то, на что показывал молодой гном. — Да, парень, ты прав. С северной стороной всё в порядке, но что-то случилось с южной. — Нам нужно подойти ближе, чтобы понять, что к чему, — Бильбо успел ступить только один шаг по скользкому золоту, когда кто-то схватил его за плечо и спину. С удивлением обернувшись, Бильбо встретился с хмурым взглядом Гэндальфа, который сжимал его плечо, не давая двинуться дальше. Ронин же крепко держал его за пальто на спине. — Прошу простить меня за такую вольность, мастер Бэггинс, — гном быстро отнял руку, словно обжёгшись, и низко поклонился, — но вы не можете ходить по золоту. Нельзя сказать наверняка, что вызовет следующий обвал. — Можно обойти со стороны, — Колн махнул рукой в сторону, указывая на узенькие проходы между горами сокровищ, которые строители сделали пару дней назад для подхода к платформам на стенах зала. — Солдаты, вперёд, а ты — ни на шаг от меня, — громко приказал Гэндальф гномам и уже чуть тише — Бильбо. — Кричите, как только увидите или услышите что-то необычное, — волшебник ещё крепче сжал плечо хоббита. — Я не чувствую никакой другой магии, кроме той, что несут в себе монеты. Ступай с осторожностью, Бильбо. Хоббит лишь молча кивнул в ответ и нащупал в кармане знакомый ободок холодного золота. В последние недели он всё время носил кольцо с собой. Бильбо испытывал неприязнь к миру, наполненному зловещими тенями и жутким шёпотом, но был готов надеть кольцо в любой момент в случае необходимости. Хоббит поморщился и мысленно выругался, вспомнив, что он оставил Жало в комнатах исцеления. Боец из него, возможно, и никудышный, но меч в руке всё же лучше, чем ничего. Было тихо, и лишь шаги гулким эхом отдавались под каменными сводами. При всём своем желании они не смогли бы подобраться к кому-либо незамеченными. Возможно, один Бильбо смог бы тихо пробраться сквозь груды сокровищ, но рядом с ним шли гномы, которые отнюдь не славились беззвучной поступью. Тем не менее, тени на стенах оставались неподвижными, а стража молчала, не замечая вокруг никакой опасности. К тому времени, когда их маленькая группа приблизилась к лавине из золотых монет, которая снесла несколько террас под своим весом, сокровищница всё ещё казалась пустой. — Здесь много мест, где можно с лёгкостью спрятаться. Всем быть начеку, — предупредил Ронин, прежде чем обратиться к Колну и Гриндлу, которые бурно обсуждали что-то с другими строителями. — Делайте то, что считаете нужным, но будьте осторожны. — Нужно осмотреть боковые стойки, — Гриндл махнул рукой в другую сторону от сокровищ, из которых тут и там торчали огромные деревянные балки. — Мы должны понять, какие из них сломались и почему. Через несколько мгновений Гэндальф и Бильбо остались одни. Ронин и два других охранника стояли чуть поодаль и могли только наблюдать за работой остальных, так как никто из них не был строителем. Гномы работали практически в тишине, лишь изредка перекрикиваясь между собой о нестабильности той или иной части террасы. Бильбо окинул взглядом всё ещё бескрайние груды сокровищ. Несмотря на тяжёлую работу, которую люди и гномы проделывали каждый день, разделяя золотые монеты и древние реликвии, их трудов практически не было видно. Бильбо несколько мгновений наблюдал за работающими гномами, прежде чем пораженно застыть, когда ужасная мысль настигла его разум, и снова перевести взгляд на груды сокровищ. По прошествии времени, вспоминая этот момент, Бильбо так и не смог понять, что привлекло тогда его внимание. Возможно, отсутствие блеска в месте, где всё вокруг переливалось всевозможными оттенками золотого цвета. — Стойте, — тихо проговорил Бильбо, чувствуя, как страх шевелится где-то внутри него, вытесняя из головы все здравые и рациональные мысли. Хоббит передёрнул плечами, сбрасывая руку Гэндальфа и начал взбираться по скользким монетам. — Стойте! — Бильбо! — громко прокричал Гэндальф. Его голос, наполненный страхом, эхом разнесся по залу, привлекая внимание всех присутствующих. Бильбо проигнорировал друга. В пару мгновений взобравшись по скользким монетам, он упал на колени и тут же стал разгребать золото в стороны, надеясь, что ещё не поздно. — Сюда! Быстрее! Мне нужна помощь! — звон монет на мгновение сменился шипением Бильбо, когда поломанное лезвие меча впилось в его ладонь. Но это не имело в данный момент никакого значения. По сравнению с рукой, торчащей из груды сокровищ, которые скрывали её владельца, рана хоббита была ничем. Гномам потребовалось несколько секунд, чтобы присоединиться к Бильбо. На их лицах медленно проступал ужас, который хоббит видел в последний раз на земле, покрытой кровью сотен гномов, людей и эльфов. Гриндл тут же начал отдавать приказы, требуя побольше верёвок и досок, чтобы попытаться сдержать сокрушительную силу сокровищ и спасти несчастную душу, которую пыталось забрать золото в вечные объятья тьмы. Несколько гномов ринулись выполнять приказ Гриндла, в то время как остальные присоединились к Бильбо, помогая тому разгребать сокровища. — Приведите Оина, — приказал Бильбо. Он не оторвался от своей работы, чтобы проверить, послушался ли кто-то его или нет. У него не было на это времени. Каждая секунда промедления могла стоить жизни тому, кто находился под лавиной из сокровищ. Через мгновение послышались поспешные шаги кого-то из стражников, кто кинулся выполнять приказ хоббита. Через несколько долгих минут, которые показались Бильбо вечностью, его руки, наконец, дотронулись до лица пожилого гнома. Кровь залила его лоб, а на скулах уже начали проступать синяки. Он даже не стонал от боли. Бильбо поднёс дрожащую руку ко рту гнома и не смог сдержать возглас радости, когда почувствовал тепло чужого дыхания. — Он жив! — Так и держи его голову, — прохрипел Оин, падая на колени рядом с Бильбо. В руках он держал сумку, в которой загремели какие-то склянки, когда её небрежно кинули на холодное золото. — Сколько времени вам ещё понадобится, чтобы освободить его? — Ещё несколько минут, — заверил Колн, помогая Гриндлу устанавливать балку. — Мы продолжим копать, как только уверимся, что не случится новый оползень. — Делайте, что должны, но поторопитесь, — Оин раскрыл веко гнома, помахал рукой взад-вперёд у того перед лицом, прежде чем перевести свой взгляд на голову пострадавшего и нахмуриться. — Паршивый удар, — целитель протянул чистую повязку Бильбо и рассеянно кивнул на раненую руку хоббита. — Перевяжи ладонь. Я осмотрю твою рану чуть позже. Бильбо на мгновение остановился, кое-как перевязал свою ладонь, и снова вернулся к раскопкам бедного гнома. Медленно, дюйм за дюймом, им удалось освободить из плена сокровищ сначала плечи, потом грудь и руки, пока, наконец, Бильбо не увидел потрепанные сапоги с толстой подошвой. Оин тут же начал осматривать ноги пострадавшего, что-то тихо бормоча себе под нос. — Мастер Оин? — к ним приблизились двое стражников с носилками в руках. Оин лишь на мгновение бросил на них взгляд, прежде чем одобрительно кивнуть и отойти в сторону, чтобы не мешать поднимать раненого. — Осторожней. У него слишком много переломов, — предупредил целитель. Медленно Бильбо поднялся на ноги и поморщился, только сейчас чувствуя боль в спине и ладони. Собственный дискомфорт казался столь незначительным на фоне жизни незнакомого гнома, что Бильбо отбросил боль в сторону и сосредоточился на проблемах, которые требовали немедленного решения. — Найди Ори, — приказал Бильбо одному из солдат. — Он должен быть в столовой. Пускай проверит списки и скажет, кто отсутствовал сегодня при перекличке. Нам нужно узнать, кто наш пострадавший. — Мастер Бэггинс? А нам что делать? — спросил Колн, пропуская стражников с носилками. — Нам продолжить поиски и сообщить вам, если мы найдём что-то? Бильбо медленно кивнул, хмуро поглядывая на груды золота. — Да. Сразу сообщите мне или кому-то из Компании, если найдёте что-то стоящее вашего внимания. Делайте то, что вы считаете нужным, но будьте осторожны. Я в комнатах исцеления, если понадоблюсь, — Бильбо ступил несколько шагов в сторону выхода, прежде чем замереть и обернуться, чтобы встретиться с напряжёнными взглядами гномов, которые помогали ему во всём, о чём он не попросил бы. — Мы должны убедиться, что здесь безопасно работать. А до этого момента никого не впускайте в сокровищницу. Он отвернулся, прижимая раненую руку к груди, и продолжил свой путь. Ронин, уже успевший стать его тенью, отдал приказ остаться вместе со строителями половине стражи, а другой сопроводить «мастера Бэггинса» обратно. Бильбо прикусил губу, когда мрачные мысли, одна хуже другой, стали проноситься в его голове. Полуживой раненый гном явно был не тем, что он надеялся найти в сокровищнице. Хоббит не знал его имени и был уверен, что ни разу не встречался с ним. А это уже было большой проблемой. Потому что Бильбо знал каждого, кто работал в сокровищнице. Если не по имени, то в лицо. Кроме того, зачем гному быть в сокровищнице, когда все едят? Во время обедов, ужинов и завтраков все, кроме стражников, находились в большом зале. Бильбо тяжело вздохнул, отбрасывая все свои предположения в сторону. У него было слишком мало информации, чтобы предполагать что-то или, тем более, обвинять кого-то. Медленно спускаясь по лестнице, ещё в коридоре, он услышал привычный для комнат исцеления шум. Он уселся на скамейку у дальней стены и стал наблюдать за работой Оина. Целитель чёткими и выверенными движениями срезал с раненого гнома одежду, чтобы наложить повязки на раны и вправить кости. Оин хмурился время от времени и тихо бурчал что-то себе под нос, отдавая приказы другим целителям, что бегали вокруг него. — Бильбо? Тёплая рука легла ему на плечо, и Бильбо не нужно было поднимать голову, чтобы понять, кто это. Торин. Гном был его солнцем, отрадой и единственной радостью среди всех печалей, что царили вокруг. Бильбо позволил себе медленно расслабиться, зная, что сейчас он в полной безопасности. — Все остались в большом зале? — Нет. Балин и Нори решили, что будет лучше поддерживать иллюзию рутины. Мы хотим избежать паники. Все снова приступили к работе, кроме детей. Они вернутся в сокровищницу, как только мы убедимся, что там безопасно. Скамья скрипнула, когда Торин опустился рядом с Бильбо и уставился на небрежную повязку, что тот наложил на свою руку. — Что случилось? — Ничего. Я поранился мечом, когда пытался выкопать нашего «безымянного искателя новых приключений для Эрабора» из-под груды сокровищ. Торин хмыкнул и с осторожностью начал разматывать раненую руку Бильбо. Это был весьма нежный и личный момент между ними, но почему-то, когда Бильбо встретился взглядом с Торином, то практически физически ощутил, как-то, что они разделили друг с другом чуть ранее, ускользает от них, уступая место реальному миру. — Госпожа Тауриэль, — обратился к эльфийке Торин. — Не могли бы вы взглянуть на рану Бильбо? Бильбо моргнул, удивленный тем, что Торин попросил эльфийку о помощи. Ещё совсем недавно гном бы в жизни не обратился к Тауриэль, прося о помощи, да ещё и в таком вежливом тоне. Теперь же он настолько уважал и ценил её способности, что попросил осмотреть Бильбо вперёд целителей-гномов. Хоббит чуть заметно улыбнулся. Он знал, насколько трудно даётся Торину преодоление многовековых предрассудков, но, видя, как медленно, шаг за шагом, гном двигается в правильном направлении… В его груди медленно разливалось тепло от гордости за Торина. — Позволишь? — тихо спросила Тауриэль и нежно улыбнулась, когда Бильбо кивнул и протянул руку. Эльфийка засунула свои длинные рыжие волосы за шиворот рубашки, прежде чем склониться над Бильбо. — Меч из клада дракона? — Это мог быть и кинжал. Я был немного занят в тот момент, так что не уследил, какой именно вещицей проткнул себе руку. Тауриэль лишь молча кивнула в ответ и взяла горшочек с остро пахнущей мазью с ближайшего стола. Она поднесла его к пламени свечи и чуть взболтала, прежде чем нанести тонким слоем на порез. Эльфийка тихо забормотала извинения, когда Бильбо зашипел от жгучей мимолётной боли, которая, впрочем, быстро сменилась лёгким покалыванием. — Можешь сделать вот так? — Тауриэль сжала пальцы в кулак, и Бильбо отзеркалил её жест, с удивлением заметив, что никакой новой крови не появилось. — Очень хорошо. Ты не задел сухожилия. Наноси мазь на порез каждый раз, когда моешь руки, пока он полностью не заживёт. Тауриэль вскинула голову, когда Оин склонился над её плечом, с прищуром оценивая работу, прежде чем одобрительно кивнуть. — Перевяжи руку, если ты снова планируешь лазить там, где куча пыли и оружия, отравленного магией дракона. В противном случае делай так, как говорит девчонка. Свежий воздух пойдет только на пользу. — Что с ним? — Бильбо кивнул в сторону раненого гнома. Оин перевязал его лоб, а на синяки и ушибы наложил лёд. — Уже есть идеи, что могло произойти? Оин отрицательно покачал головой, создавая тихую причудливую мелодию бусинками в своих волосах. — Синяки, порезы, несколько сломанных рёбер и пальцев. Но больше всего меня беспокоит рана на его голове. Она довольно глубокая. Что-то сильно ударило его, хотя я без понятия, что бы это могло быть. — Его зовут Сторн . Бильбо поднял голову, с удивлением рассматривая хмурую Талу, гномку, которая так уверенно говорила о зерновых хранилищах в Дейле за обедом. Слева от неё стоял Бофур, а справа — Ори с несколькими десятками пожелтевших листов в руках, на которых аккуратным почерком были выведены имена всех обитателей Эребора. — Он был учтён при перекличке: одна из команд Бофура работала в туннеле, ведущем в Дейл. Вот почему я не поднял панику, — объяснил Ори. — Сторн занимается многими вещами, как и все из нас, но всё же он плотник, — Тала на мгновение замолчала и тяжело выдохнула, прежде чем продолжить. — У него не было никаких причин, чтобы находиться в сокровищнице. Особенно во время обеда. Её слова застыли в воздухе, и Бильбо буквально кожей ощутил вопросы, которые моментально возникли в головах у всех присутствующих. — Что ты знаешь о нём? У него есть друзья? Семья? В разговор вступил Бофур. — У него нет никаких родственников, но он хороший парень. Я расспрошу тех, с кем он сидел за столом в большом зале. Возможно, они что-то знают. — Мастер Бэггинс? — Бильбо перевёл взгляд на дверь, возле которой стоял мрачный Гриндл с куском дерева в руках. Бильбо оторопело моргнул несколько раз, пока до него не дошло, что это одна из досок, которые они использовали для верхних террас с золотом. Она была разбита на две равные части, и, судя по выражению, которое застыло на лице у Гриндла, это не было случайностью. — Вот что является причиной нашей проблемы, — проворчал Гриндл, кладя улику на стол и делая быстрый глубокий поклон в сторону Торина. — Саботаж, Ваше Величество. Кто-то сломал верхнюю доску, а три остальные не выдержали веса золота. И мы нашли вот это, — гном вытащил из кармана зубило, плоский конец которого был тусклым и немного ржавым. Торин взял в руки инструмент и спустя несколько секунд беглого осмотра недоуменно покачал головой. — Это каменное зубило. Лезвие слишком широкое, чтобы его можно было использовать для дерева. — Разве он не знал бы об этом? — спросил Бильбо. — Тала, ты сказала, что Сторн плотник? Тала утвердительно кивнула головой. — Он работает в туннеле вместе со мной. И да, это, скорее всего, одно из тех зубил, которые мы сейчас используем. Я прикажу пересчитать их. Может… он просто использовал первое, что попалось ему под руку? — Но почему? — Торин нахмурился и окинул взглядом гномов и людей в комнате. — Зачем пытаться обрушить террасы, пока в сокровищнице никого нет, и он единственный, кто может пострадать? Он ведь старый гном, который очень хорошо владеет своим ремеслом. Сторн ведь наверняка знает, как правильно повредить балки так, чтобы они сломались со временем, и уж точно, какие инструменты нужно использовать для подобного. — Лично я не вижу здесь никакой связи, — вмешался Оин. — Кроме того, его травмы говорят больше любых доказательств, — гном кивнул на руки Сторна. — Пальцы и запястья сломаны. И если вы спросите меня, то я скажу, что он, скорее всего, поднял обе руки, чтобы попытаться защититься от лавины из золота, что неслась на него в тот момент. — Он был похоронен под золотом, — начал размышлять Бильбо, мысленно возвращаясь в сокровищницу. — Гриндл, ты лично руководил установкой верхней террасы. Мы убрали оттуда столько золота, сколько смогли, чтобы доски выдержали вес сокровищ. Поэтому, в отличие от всех остальных, верхняя терраса получилась плоской. Если бы Сторн взобрался на верхнюю террасу и повредил одну из балок, то у него, скорее всего, было бы предостаточно времени, чтобы убраться оттуда, и уж точно он бы не оказался погребённым заживо под лавиной из золота. — Все его раны, кроме той, что на голове, говорят о том, что он столкнулся лицом к лицу с лавиной из сокровищ, когда террасы обвалились, — Оин не отрывал взгляда от раненого гнома. — Травмы могут рассказать больше, чем любые другие доказательства, нужно лишь правильно их прочитать. Так вот, я не думаю, что этот гном — наш преступник. Бильбо встретился взглядом с Торином, наверняка зная, что сейчас их гложет один и тот же вопрос. Если не Сторн, то кто это сделал?***