Карпатец

Внизу в Денфайре было полно посетителей, но в комнате Гермионы было тихо. Книги, разложенные вокруг нее на кровати, когда перо и пергамент левитировали в воздухе. Каждый раз, когда Гермиона находила интересную информацию, все, что ей нужно было делать, это диктовать записку, и перо записывало ее. Как только волнение от матча по квиддичу улеглось, над святилищем нависло облако печали и домыслов. К обеду каждый человек на территории точно знал, что случилось с Норбертой и ее пропавшим яйцом. Шепот и украдкой бросаемые взгляды заполнили столовую. Никто не знал, был ли среди них преступник. Разговор Гермионы и компании за ужином казался натянутым. Чарли не сел с ними, и на протяжении всего ужина Джулия смотрела туда, где он ужинал с Дору и Ллевеллином. Драко вернулся к созерцательному молчанию, которое он демонстрировал сразу после буйства Норберты. Посуда зазвенела, когда его нога подпрыгнула под столом, и Гермионе пришлось положить руку ему на бедро, чтобы успокоить его. Ему не терпелось поскорее закончить ужин, чтобы они с Гермионой могли встретиться в ее комнате, как и планировалось. Она знала, потому что чувствовала то же самое. Теперь она ждала прибытия Драко. Они договорились, что он подождет двадцать минут после ужина, чтобы не вызывать подозрений, но это было полчаса назад. Наконец, раздался стук в ее дверь. Гермиона взмахнула палочкой, чтобы открыть ее, и Драко вошел внутрь со стопкой двух маленьких коробочек, левитирующих перед ним. Он поставил их рядышком на стол и открыл крышки, чтобы показать выбор десертов. — Не мог пройти мимо Марджори, чтобы она не вручила мне это. — Драко выбрал один из кексов, затем махнул рукой в сторону коробок. — Что-нибудь сладкое, прежде чем мы начнем? Еще теплый яблочный пирог и щедрая порция патоковой помадки соблазнили ее вкусовые рецепторы, но Гермиона выбрала мини-пирог с заварным кремом. Она откусила кусочек слоеного теста и закрыла глаза, наслаждаясь вкусом. Угощение стоило небольшой отсрочки, тем более, что оно, казалось, облегчило предыдущие тревоги Драко. Драко жевал свой мясной пирог, окидывая взглядом ее книги. — Дай угадаю, — сказал он, сделав глоток. — Ты потратил время перед ужином на то, чтобы подобрать книги в «Эстинс и Пергамент»? — Я не хотела больше терять время после возвращения Дору, — объяснила Гермиона, стараясь не слишком зацикливаться на том факте, что Драко правильно угадал ее действия. Она схватила плавающий в воздухе кусок пергамента и протянула его Драко. — Тут не очень много, но это поможет нам начать. Драко просмотрел двухфутовый свиток, покрытый заметками, и поднял бровь. — Ладно, это немного больше, чем «не очень», — сдалась она, чувствуя, как розовеют кончики ее ушей. Он коротко фыркнул, затем положил пергамент на стол рядом с десертами. — Что ты узнал из маленькой секретной беседы Дору и Чарли? — Я еще не читала, — сказала Гермиона к явному удивлению Драко. Она призвала сморщенный пергамент, на котором была расшифрована беседа, и вернула его в полный размер. — Я подумала, что подожду, пока ты придёшь. — Она наклонила голову и слегка улыбнулась ему. — Как ты сказал, теперь мы команда. Зеленая лента все еще была завязана бантом в нижней части косы Гермионы. Драко ухмыльнулся. — Ты права. Гермиона переместилась на край кровати, но вздрогнула, почувствовав, что матрас продолжает сдвигаться. Книг, которые были ей ближе всего, больше не было, их заменил Драко, сидящий прямо рядом с ней. Он придвинулся ближе, предположительно, чтобы лучше рассмотреть пергамент, и их бедра коснулись друг друга. Мгновенный поток покалывающего тепла пробежал по ее венам. Даже от краткого контакта ее голова повернулась к нему в трепещущем шоке. — Что-то не так? — спросил он, встретившись с ней взглядом. Она провела языком по пересохшим губам, затем покачала головой. Она ожидала, что он либо займет стул за столом, либо останется стоять, пока она будет читать стенограмму вслух, но это не было ужасной альтернативой. На самом деле, когда шок прошел, это было довольно приятно. Гермиона и Драко провели следующие несколько минут в тишине, пока читали задокументированный диалог. Строка за строкой Гермиона мысленно анализировала каждое слово. Ей приходилось постоянно напоминать себе, что нельзя мять пергамент в руке. Ее глаза забегали, ей не терпелось дочитать до конца, но когда она перевернула страницу на другую сторону, Драко откашлялся, побуждая ее замедлиться. Это было трудно. Чем дальше продвигалась Гермиона, тем быстрее ей хотелось читать. — Был подан отчет, и ваши опасения приняты к сведению, — Гермиона разозлилась, когда Драко тоже закончил. Ее кровь вскипела. — Что за вздор! Значит, авроры действительно собираются проигнорировать украденное драконье яйцо только потому, что они утверждают, что другие случаи имеют приоритет? — Я предупреждал тебя, что они отвергают все, что касается святилища, — сказал Драко с холодным безразличием. — Хотя, это могло бы облегчить нам задачу, если бы никто другой не вмешивался. Гермиона нахмурилась. — Или усложнить задачу, поскольку мы не можем объединить то, что обнаруживаем сами, с тем, что узнают они. — Планируешь сделать подслушивание привычкой? Короткий, по общему признанию, удивленный смешок вырвался у нее из рта. — Не особенно. Но это сработало, не так ли? — Ее внимание вернулось к расшифровке. — Каким бы наивным это ни было, я не могу поверить, что Авроры не собираются проводить расследование. Она передала расшифровку Драко, а затем поплыла над пергаментом, содержащим ее предыдущие заметки. — После того, что ты сказал о Конвенции чернокнижников 1709 года, я подумала, что было бы полезно дополнительно почитать о том, какие предметы в Румынии обозначены как материалы, подлежащие продаже, а какие нет. Покупка и продажа драконьей крови, конечно, разрешена — если она приобретена легально у недавно умершего дракона, как и другие драконьи товары. Но что более примечательно, несмотря на то, что мы относимся к более низкому классу, не подлежащему обмену, чем в Британии, торговля драконьими яйцами здесь строго запрещена. — Возмущенный смешок сорвался с ее губ. — Министерство Румынии не может предполагать, что вы позаботитесь о драконах без их поддержки, когда произойдет что-то подобное. Где в этой стране надлежащая юридическая защита волшебных существ? Отблеск пламени в соседнем фонаре вызвал блеск в глазах Драко. — Ты собираешься ворваться туда и переписать законы самостоятельно? Она бросила на него косой взгляд, но улыбка тронула ее губы. — Не искушай меня. Когда ее мысли вернулись к более насущному вопросу, Гермиона опустила подбородок и едва заметно покачала головой. — Я нахожу совершенно невероятным, что авроры так заняты выслеживанием Темных волшебников в Бухаресте, что не могут выделить одного или двух человек для расследования. Мне все равно. Это должно быть более приоритетным. — Да, тебе не все равно, — последовал тихий ответ Драко. — Как и мне. Последнее, что кому—либо из нас нужно, это еще одна война — независимо от того, в какой стране она ведется. Так что в этом смысле я понимаю, откуда берутся Авроры. Лучше ловить Темных волшебников, пока не стало слишком поздно. Плечи Гермионы опустились, а внутри нее закрутилось тревожное чувство. — Я знаю, — тихо согласилась она, прежде чем выпрямиться, — но драконье яйцо было украдено всего за несколько дней до вылупления. Если мы не найдем яйцо в ближайшее время, дракончик вылупится вдали от Норберты и не сможет запечатлеться на ней. Темнота затуманила глаза Драко, почти так же, как это было ранее в тот же день. — Да, и мы с тобой оба знакомы с тем, что может произойти, если детёныш дракона окажется не в тех руках. Нахлынули воспоминания с первого курса. В то время она, Рон и Гарри знали, что Хагриду запрещено иметь дракона, но они не отреагировали должным образом на то, насколько это действительно опасно. Из всех сомнительных поступков, которые совершил Хагрид, ему повезло, что ситуация закончилась до того, как она вышла из-под контроля. Теперь ребенку Норберты грозило подобное начало жизни. При неправильном обращении драконы были опасны. Мерлин, они были опасны при надлежащем уходе. Если яйцо Норберты было продано кому-то с намерением вырастить его самостоятельно, то неизвестно, какой непоправимый ущерб мог быть нанесен как владельцу, так и дракону. В груди Гермионы вспыхнул огонь. — Нам нужно разобраться в этом, — сказала она более решительно, чем когда-либо. Она потянулась обратно к матрасу за блокнотом, в котором были ее наблюдения с начала выходных. — Здесь должно быть что-то, с чего нам стоит начать. Гермиона пролистала страницы, чтобы найти то, что она написала после произнесения заклинания, но голос Драко вернул ее внимание к нему. — Или, может быть, мы подходим к этому задом наперёд — Он оттолкнулся от кровати и начал расхаживать по комнате. — Мы сосредоточились только на святилище, но тот, кто крадет эти предметы, более чем вероятно, затем продает их где-нибудь здесь, в городе. Ему не нужно было заканчивать мысль, чтобы Гермиона воспрянула духом. — Это блестяще — сказала она, чувствуя себя глупо из-за того, что не подумала об этом сама. Драко усмехнулся. — Ты здесь не единственный светлый ум. Нет, она не была. Она всегда знала, что Драко умный. Она никогда бы этого не признала, но Гермиона еще больше гордилась тем фактом, что быть лучшей в их классе означало, что она победила его. В течение многих лет они были противниками, причем во многих отношениях. Теперь они были товарищами по команде. Партнеры. Равные. Пока Драко ждал ее реакции, уголки его рта приподнялись в усмешке. Она улыбнулась в ответ. Хотя она знала, что волшебник, стоящий перед ней, был тем же человеком из школы, этот жестокий мальчик вырос в респектабельного мужчину. Враждебность, которая когда-то разделяла их, больше не была ощутимой. Вместо этого, всякий раз, когда она останавливалась, чтобы посмотреть на него — по—настоящему посмотреть на него — она чувствовала только удовлетворение. Но затем вспыхнула та же волнующая искра, которую она испытала, когда Драко улыбнулся ей во время матча по квиддичу. Накануне вечером, когда они вместе играли в шахматы. Всего несколько мгновений назад, когда его бедро коснулось ее. Иногда это было немного больше, чем простое удовлетворение. Эмоции захлестнули ее грудь, и Гермиона задрожала от чувства, которое она отказывалась идентифицировать. Знакомые. Это все, чем они были. Размышления о чем-то большем отвлекли бы ее от реальной проблемы. Причина, по которой она осталась. Не Драко. Она стерла улыбку, возвращаясь к делу. — Есть ли в Верделле место, где могут происходить подобные сделки? Драко на мгновение замолчал. — Есть много темных уголков, где мы могли бы обнаружить не совсем законные сделки, но если мы ищем место, где встречаются дилеры и контрабандисты для обсуждения, то паб «Падающая звезда» — это место для нас. Гермиона схватила свою расшитую бисером сумку с тумбочки. — Тогда пошли.

…

Паб «Падающая звезда» не был заведением, в которое Гермиона вошла бы одна. Скудное освещенный однокомнатный паб, где столы были расставлены так плотно, что спинки стульев могли легко врезаться друг в друга при малейшем движении назад. За барной стойкой стоял огромный волшебник, который, как подозревала Гермиона, был по крайней мере на четверть гигантом, в данный момент он стоял перед двумя деревянными бочонками с кранами. На выбор предлагалось выпить медовуху или пиво. Гермиона выбрала пиво. Янтарный эль стоял нетронутым на столе, пока Гермиона ждала, пока Драко оплатит их счет в баре. Когда он вернулся, то принес не только свой бокал медовухи, но и арендованную Волшебником шахматную доску и фигуры. — Сейчас неподходящее время для твоего матча-реванша, — сказала Гермиона, неодобрительно наклонив голову. Драко все равно опустил доску. — Мы играем несерьезно, — сказал он прерывистым шепотом. — Если мы с тобой собираемся сидеть здесь тихо и пытаться слушать окружающих нас людей, не поднимая тревоги, то нам нужно выглядеть так, будто мы сосредоточены на чем-то другом. Уже дважды подряд Драко придумывал что-то умное. Небольшая часть Гермионы была раздражена тем, что она, в очередной раз, не додумалась до этой идеи сама, но в основном, она была впечатлена. Было приятно проводить расследование с кем-то столь же проницательным. Она прошептала Заклинание переводчика без палочки, пока Драко делал то же самое. В ушах у нее защекотало, прежде чем поток окружающих диалогов перешел на английский. Они расставили шахматные фигуры по своим местам, но все это время Гермиона держала ухо востро. Поскольку был вечер понедельника, паб был не особенно полон. Занято было не более пяти других столиков. Хотя это и ограничивало их шансы услышать что-то интересное, это, по крайней мере, облегчало отслеживание различных разговоров. На этот раз Драко использовал белые фигуры и приказал одной из пешек передвинуться на две клетки вверх. Гермиона повторила ход. Рыцари, слоны и другие пешки вскоре присоединились к другим фигурам в игре, но Гермиона по-прежнему была сосредоточена на разговорах вокруг них. Группа из четырех чумазых волшебников, собравшихся в киоске, недавно обменяла семейные реликвии семьи Розье, сделанные гоблинами, местной чистокровной семье. Ведьма с волосами, как солома, хвасталась волшебнику напротив нее поддельными темными артефактами, которые она обманом заставила кого-то купить за солидную прибыль. Еще одна группа дилеров в углу планировала массовую трансграничную торговлю семенами Дьявольских силков. Никто не упоминал драконов. Гермиона приказала своей королеве двигаться по диагонали, и деревянная фигура начала протестовать. Очевидно, если Гермиона захватила коня Драко, то это означало, что ферзя заберет один из белых слонов. К большому разочарованию королевы, Гермиона не изменила своего решения. Ни она, ни Драко не уделяли игре достаточно внимания, чтобы беспокоиться о своих часто неверно выбранных указаниях. — Что-нибудь есть? — она спросила Драко, но он покачал головой, прежде чем взять ее ферзя своим слоном, как и опасалась фигура. Ночь продолжалась во многом по той же схеме. Шахматные фигуры, казалось, были готовы взбунтоваться из-за того, как бессистемно они с Драко играли, но они продолжали слушать всё, кроме маленьких черно-белых фигурок. Пиво Гермионы выдохлось, а они еще не слышали ничего, связанного с кровью, яйцами или даже святилищем. Она уже собиралась предложить им закончить на сегодня и попробовать снова завтра, когда скрип тяжелой открывающейся двери возвестил о прибытии новых клиентов. Гермиона не обернулась, чтобы посмотреть на них, но почувствовала, как один из них плюхнулся на стул прямо у нее за спиной. Сидевший напротив Драко не сводил глаз с Гермионы, за исключением тех случаев, когда его взгляд каждые несколько секунд перебегал за ее спину. Только когда волшебник позади Гермионы начал говорить — по—английски, — ее внимание было полностью привлечено. Она знала этот голос. Единственная проблема была в том, что она не могла вспомнить это. Гермионе потребовалось значительное самообладание, чтобы не повернуться к нему лицом. Она не могла рисковать раскрыть их прикрытие. Не тогда, когда это могло стать потенциальной зацепкой. Гермиона откинулась на спинку стула и слушала как можно внимательнее, волшебник, которого она не узнала, заговорил первым. — Вы знаете, как медленно идут дела теперь, когда они вернулись в Верделл. Очередь Драко. — Не надо мне об этом рассказывать. Если бы я знал, что все будет так плохо, я бы вообще отсюда не переезжал. Она передвинула пешку. — Ты даже не можешь попасть на рынок драконьей крови? — Я больше не могу заполучить ни одного чертова флакона! Она пнула Драко под столом. — Ой! Ее пронзительный взгляд заставил его замолчать. Едва заметно дернув головой назад, Драко, казалось, понял. Разговор за ее спиной продолжался, но Гермиона услышала достаточно, чтобы понять, что источник будет ценной зацепкой. И если ее растущие подозрения относительно его личности были верны, она ожидала, что вытянуть из него больше не составит труда. Гермиона наклонилась, и Драко сделал то же самое. — Тот, что позади меня, — сказала она шепотом. Драко перевел взгляд на волшебника, затем снова на Гермиону. Он кивнул. — Встретимся в твоей комнате? Она тоже кивнула, и ранее разработанный план привел в действие. С полным бокалом Гермионы в руке Драко откинулся на спинку стула, затем поднялся на ноги. Гермиона в ожидании сжала свою палочку. Она считала секунды. Раз, два, три. Стекло разбилось о половицы. В ушах у нее зазвенело от скрипа ножек стула, когда волшебник напротив их жертвы поднялся со своего места. Без сомнения, он был зол; если все шло по плану, Драко только что облил его пивом. Но Гермиона не задержалась достаточно долго, чтобы увидеть, чем закончился этот неизбежный спор. Поскольку внимание всего паба было приковано к Драко и другому волшебнику, Гермиона повернулась на своем стуле и схватила волшебника за мантию у себя за спиной. Один взгляд на его налитые кровью, мешковатые карие глаза и запах его тела с примесью табака — и подозрения Гермионы подтвердились. Прежде чем он смог убежать, Гермиона закрыла глаза и сосредоточилась на своей цели, не выпуская из рук его мантию. Они с хлопком появились в ее комнате, и она швырнула волшебника на кровать, откуда он пополз навзничь. — Наземникус Флетчер, — сказала Гермиона, скрестив руки на груди. — Почему я не удивлена, увидев тебя в Верделле? Наземникус потянулся за своей палочкой, но он был слишком медлителен. — Экспеллиармус! Палочка взмыла в воздух, и Гермиона легко поймала ее. Глаза Наземникуса начали расширяться от паники, прежде чем он бросился к двери. Он трижды дернул за ручку, прежде чем сдаться. Он действительно думал, что Гермиона не догадалась заклинанием запереть дверь? Как он ни старался, Наземникус никуда не уходил. — Это кажется знакомым, — сказала Гермиона, как только Наземникус смирился и вернулся на кровать. — Если я правильно помню, последний раз мы виделись на площади Гриммо после того, как ты украл медальон. Наземникус задрожал. — Откуда я мог знать, что это Крестраж? И это было много лет назад. Чего ты хочешь от меня сейчас? С другой стороны двери раздался сильный стук, и Наземникус практически спрыгнул с кровати. Слишком парализованный шоком, он не пошевелился, даже когда Гермиона открыла дверь для Драко. — Эй, я знаю тебя из газет! — Воскликнул Наземникус, указывая прямо на Драко. — Ты мальчик Малфоев. Драко усмехнулся, но быстро переключил свое внимание на Гермиону. — Узнала что-нибудь? С тех пор, как она видела его несколько минут назад, его волосы выбились из-под галстука. Длинные пряди обрамляли его лицо и заканчивались чуть ниже подбородка. Как она могла догадаться, другому волшебнику не понравилась «случайная» шалость Драко, и вспыхнула небольшая стычка. По крайней мере, он не выглядел каким-либо образом раненым. Драко подошел ближе к кровати, твердо сжав челюсти, и Гермиона сердито посмотрела на Наземникуса. — Пока нет, — ответила она, пристальнее вглядываясь в съежившегося волшебника. — Но я уверена, что скоро мы что-нибудь узнаем. Она направила свою палочку прямо в нос Наземникусу. Его лицо побледнело, как он выбросил руки вверх, сдаваясь. — Что вы хотите знать? — Наземникус запинаясь говорит. — Я скажу вам что требуется. Только не отправляй меня обратно в британское министерство. — Он поморщился. — Кингсли все еще не простил меня за Грозного Глаза. — Тогда это должно быть легко, — сказала Гермиона с хитрой усмешкой. — Расскажи нам все, что ты знаешь о торговле драконьей кровью на черном рынке в Верделле. Наземникус отшатнулся. — Драконья кровь? Сто лет ничем не торговал. Драко направил свою палочку Наземникусу в грудь. — Начинай говорить. — Ладно, ладно, ладно, — уступил Наземникус, откидываясь на кровати, в то время как его глаза расширились от страха. — Да, я когда-то покупал часть этого рынка. Купил бы его здесь и продал в Лютном переулке. Неужели никто больше не торговал им там после того, как Министерство попыталось все закрыть. — Раньше? — Спросила Гермиона. — Когда это было? — Ах, пять, шесть месяцев назад? Она обменялась удивленным взглядом с Драко. — Я думал, первое нападение дракона было чуть больше месяца назад? — Первая атака, о которой мы знаем, — поправил Драко с рычанием. На некоторое время воцарилась тишина, прежде чем Гермиона переключила свое внимание на Наземникуса. — Откуда взялась кровь? — спросила она. — Кто был твоим источником? Как они выглядели? Как они попали к вам? Почему они остановились? Кто сейчас торгует кровью? — Притормози, ладно? — Наземникус прервал Гермиону прежде, чем она успела задать все свои вопросы. — Ты хочешь, чтобы я ответил, или нет? — Его голос был напряженным, но, тем не менее, он подчинился. — Встречался с этим человеком всего один раз, и все это время он был в плаще поверх головы. Заклинание изменения голоса и все остальное. Мы организовали место для самовывоза за городом, которое было заколдовано паролем. Я оставлял деньги, они оставляли флаконы. — Выражение его лица помрачнело. — Пока однажды я не расстался с деньгами и ничего не получил взамен. — Тогда кто сейчас обменивает это? — Потребовал Драко, повторяя последний вопрос Гермионы. Наземникус побледнел. — Я— я не думаю, что мне следует тебе это рассказывать. Драко перевел прицел своей палочки с груди Наземникуса прямо на его сердце. — Драко, — прошипела Гермиона, но он отмахнулся от нее. В его голосе слышалось горькое рычание. — Я думаю, тебе следует. Наземникус уставился на свою палочку, все еще зажатую в руке Гермионы. Похоже, он раздумывал, можно ли высвободить ее. Но Наземникус всегда был трусом, и он довольно скоро сдался. — Вы слышали это не от меня, — сказал он почти шепотом, — но вся торговля монополизирована Семью братьями. Гермиона наморщила лоб, никогда раньше не слышала этого имени, но по тому, как потемнело выражение лица Драко, оказалось, что слышал. — Я думал, они уехали из Румынии после своего последнего пребывания в Рокхолде. Наземникус невесело рассмеялся. — Ни за что. Они ушли оттуда пару месяцев назад и забрали обратно весь черный рынок, даже хуже, чем раньше. Просто стал лучше разбираться в этом. — Он нахмурился. — Перечь им, и следующим будешь заперт ты. С кончика палочки Драко сорвались искры, и Гермиона накрыла его руку своей, чтобы заставить опустить ее. От Наземникуса не было бы пользы, если бы он был мертв. — Ты видел сегодня что-нибудь необычное? — Спросила Гермиона, слегка меняя тему. — Или заметил кого-нибудь из «Семи братьев» в городе? К горлу Наземникуса подкатил комок. — Да, я их видел. — Его слова лились медленной каплей. — Двое из них шли по одной из боковых аллей, пока я направлялся к " Падающей звезде». Многого не слышал, но они казались взволнованными. Что-нибудь насчет того, чтобы приобрести у кого-нибудь товар и совершить крупную сделку сегодня? Ужас скрутил желудок Гермионы, но следующим раздалось низкое рычание Драко. — Что еще? — Это — это все. Больше ничего существенного, клянусь. — Наземникус снова запинался, в его глазах снова была паника. — Просто что-то грандиозное, чего клиент давно хотел, но никогда не думал, что получит. Сердце Гермионы упало, а вены превратились в лед. Наземникус знал недостаточно, чтобы понять всю историю, но Драко и Гермиона могли догадаться об остальном. Кто-то продал яйцо Норберты Семи братьям, а они уже продали его в другом месте. Она инстинктивно потянулась к Драко, ее ладонь мягко легла на его бедро. Но даже от этого легкого прикосновения она почувствовала напряжение в его теле, он старался оставаться решительным. Если Наземникус и заметил их перестановку, он никак не отреагировал. Он даже не перестал говорить. Он продолжал болтать о том, что потрудился послушать разговор только потому, что это звучало как прибыльная тема, на которой Наземникус, возможно, тоже хотел извлечь выгоду. Очевидно, черный рынок в последнее время был не очень прибыльным, и с финансами у него было туго. Только когда Драко заговорил, Гермиона снова обратила на него все свое внимание. — Я заплачу тебе. Гермиона резко повернула голову, чтобы посмотреть в лицо Драко. В его простой рубашке и поношенных брюках ей потребовалось мгновение, чтобы вспомнить, какое богатство носила его фамилия. Наземникус, однако, казалось, не нуждался в напоминании. Жадная усмешка тронула его губы. — Что имеет в виду наследник Малфоев? Драко шагнул к Наземникусу, и рука Гермионы снова опустилась. — Ты станешь нашими глазами и ушами в Верделле. — В его тоне не было эмоций. Он был ровным. Спокойно. И все же в нем чувствовалась суровая сила, которая, как знала Гермиона, означала, что он был серьезен. — Если кто-нибудь скажет хоть слово о Семи Братьях или что-нибудь, касающееся торговли товарами дракона, я хочу знать. Немедленно. Наземникус поднял бровь, проявив интерес. — Моя оплата? — Двести пятьдесят галеонов авансом и дополнительные пятьсот, если вы дадите нам что-нибудь ценное. У Гермионы отвисла челюсть. Это было больше, чем она заработала за три месяца в Министерстве! Но если это означало пересечь дорогу Семи Братьям, Драко должен был сделать так, чтобы риск стоил того. Судя по блеску в глазах Наземникуса, он был согласен с огромной суммой. Он протянул руку, и Драко принял. Сделка была заключена. Драко и Наземникус подтвердят детали обмена денег завтра, как только Драко вернется в Лондон, чтобы внести необходимые средства в Гринготтс. В голове Гермионы мелькнуло любопытство относительно того, почему его деньги все еще были на Диагоне, а не в Верделле Гринготтса, но она приберегла этот вопрос на потом. Прямо сейчас ее задачей было зачаровать две тетради, чтобы все, что Наземникус написал в одной, дублировалось в ее двойнике. Драко вытащил из кармана несколько румынских монет и пробормотал заклинание Протеан. Он протянул одну Наземникусу, а другую Гермионе. — Если возникнет что-то, что потребует наших срочных знаний, воспользуйтесь этим, — проинструктировал он. — Затем я отправлю ответное сообщение с указанием места встречи с нами. Понятно? После установления условий и обмена необходимыми предметами Гермиона сняла чары. Она бросила его палочку обратно Наземникусу, и он аппарировал с неэлегантным треском. В комнате воцарилась тишина. Гермиона не знала, что сказать. Драко, по-видимому, тоже. У них появилась новая зацепка, но яйцо исчезло. Драко не смотрел на нее. Его взгляд остановился на произведении искусства в рамке на ближайшей стене. Гермиона предостерегающе посмотрела на него, затем положила руку ему на плечо. Эхо ее бешено бьющегося сердца достигло ее ушей. — Ты в порядке? Он сбросил ее руку со своего плеча, и в ее груди разверзлась пропасть. Его голова наклонилась в сторону, ровно настолько, чтобы Гермиона смогла уловить фрагмент его профиля. От плотно сжатых век образовались складки на коже вокруг его глаз, в то время как кислый изгиб рта усилил боль в грудной клетке Гермионы. Драко вышел из комнаты, лишь проворчав, что ему пора уходить. Затуманенное оцепенение парализовало Гермиону. Вечернее открытие оставило ее такой же горестной и оцепеневшей, но она знала эту битву. Снова и снова она сталкивалась с препятствиями, которые, казалось, останавливали ее прогресс. Месяцы охоты за крестражами дали бесчисленное количество примеров. То, что сегодня вечером они столкнулись с ужасными новостями, не означало, что пришло время оставить надежду, даже на яйцо Норберты. Гермиона отбросила все остальные эмоции и погналась за Драко. Столовая в этот час была практически пуста, хотя Гермиона промчалась через нее, не раздумывая ни секунды. Драко там не было, и это была единственная важная деталь. Она добралась до входной двери и протиснулась наружу, не заботясь о том, как свежий воздух конца сентября обжигает ее кожу. Там, всего в нескольких шагах от нее, был Драко. Ее тяжелые шаги отдавались по земле, и она выбежала перед Драко, чтобы остановить его. — Ты пока не можешь уйти, — сказала она между короткими вдохами. — Нам нужно поговорить о том, что мы узнали. Решить, что делать дальше. Выражение лица Драко было мрачным. — Оставь это. С меня хватит на сегодня, — горько заявил он. Он опустил голову и покачал ею. — Мне не следовало играть в матч по квиддичу. Я потратил время впустую, и теперь яйцо продано. — Тебе нужна была эта игра. Это было ужасное утро, и прохождение через нее оставило бы тебя эмоционально опустошенным, — попыталась возразить Гермиона. — Наземникус, возможно, подслушал, как они обсуждали сделку сегодня вечером, но, насколько нам известно, весь обмен произошел до того, как мы проснулись этим утром. Мы не знаем, могли ли мы это остановить. — И теперь мы этого никогда не сделаем. Драко обошел ее, но Гермиона поймала его за руку, прежде чем он успел до нее дотянуться. Он остановился, в его глазах был калейдоскоп боли. — Драко, — выдавила она, — ты не должен винить себя. — Почему бы и нет? — последовал его едкий ответ. — Я был основным хранителем, которому поручили присматривать за яйцами Норберты. Теперь одно из них пропало. Точка. У нее все разрывалось внутри, когда она видела сожаление, которое исходило от каждого его мускула. Морщинки на каждом дюйме его лица. — Мы можем выяснить, кому Семь братьев продали яйцо, — попыталась она успокоить его. — Ты сказал, что у нас есть пара дней до того, как яйца должны вылупиться, верно? Это дает нам время. Драко фыркнул. — Как, должно быть, приятно всегда верить, что есть шанс, что ты все еще можешь победить, — сказал он, хотя слова были скорее смиренными, чем резкими. — Посмотри правде в глаза, Грейнджер. Я потерпел неудачу. Точно так же, как действия имеют последствия, у бездействия тоже есть последствия. Он снова попытался пройти мимо нее, но она не позволила ему. Она по-прежнему крепко держала его за руку. — Ты не можешь жить с таким менталитетом. — Тебе легче так говорить, когда твои прошлые действия не помогли той стороне в войне, — огрызнулся он, в его глазах вспыхнуло негодование. — Разве мне не позволено винить себя за это? Пожиратели Смерти попали в замок благодаря моим сознательным действиям. — Его взгляд упал туда, где ее левая рука протянулась, чтобы схватить его за руку. — И это слово врезалось тебе в кожу из-за моего бездействия. У нее перехватило дыхание. — Драко. — Его имя было таким тихим, что она не была уверена, что ей удалось выдавить его из своих губ. Не раздумывая, Гермиона протянула руку, чтобы обхватить его челюсть, сжатую и прохладную под ее кожей. — Я не виню тебя за это. Я никогда не винила. Она вглядывалась в его лицо, пульс бился все быстрее. Лунный свет падал на него, освещая каждую черточку раскаяния. Сквозь тонкое пространство между ними она практически чувствовала биение его сердца, но все, на чем Гермиона могла сосредоточиться, это на том, как его боль утихла в тот момент, когда ее ладонь коснулась его щеки. — Вернись в мою комнату, — попыталась она, горло сжалось. — Только ненадолго. Пока ты успокоишься. Тебе не следует аппарировать, когда ты расстроен. Она могла бы помочь ему. Ей нужно было помочь ему. Но Драко закрыл глаза, накрыв ее руку своей, чтобы разорвать их связь. — Не сегодня, — его голос дрогнул. — Я просто — мне нужно сейчас побыть одному. На самую короткую секунду их пальцы переплелись, прежде чем он развел их. Мгновение спустя Гермиона осталась одна в лунном свете, и сердце ее разбилось, когда она уставилась на место, которое освободил Драко.