Карпатец

Чарли почти ничего не сказал, ни когда приветствовал Гермиону в святилище, ни по пути в столовую. Темные полумесяцы легли тенью на кожу под его глазами. Несколько смен ночного патруля в неделю не были бы устойчивой долгосрочной перспективой, если помимо Чарли должен был выполнять ещё и свои обычные обязанности. Столовая все еще гудела от слухов, но Гермиона не обращала на это внимания. Она была слишком занята, осматривая комнату в поисках светлых волос. Она никого не нашла. Ее настроение менялось, пока она ковырялась в своем завтраке. Каждые несколько минут она поглядывала на дверь в ожидании, что он появится, просто поздно. Он так и не появился. Чарли, конечно, заметил рассеянность Гермионы, но это ее не остановило. Прошло почти двадцать минут, прежде чем она, наконец, задала вопрос, мучивший ее разум. — Где Драко? Аурел прикрыл рот рукой, продолжая жевать. — Он казался не в себе, когда я увидел его сегодня утром в ванной. Думаю, он решил пораньше начать осмотр. Гермиона пыталась скрыть свое разочарование, но по тому, как Чарли продолжал наблюдать за ней усталыми глазами, она сомневалась, что ей это удалось. Драко нужно было сходить в Гринготтс перед встречей с Наземникусом, поэтому имело смысл, что сначала он выполнит свои другие обязанности. Она просто надеялась увидеть его до этого. День тянулся медленно. Гермиона взяла с собой блокнот для исследований, чтобы чем-то себя занять, зачаровала их под документы Подразделения Зверей на случай, если Чарли или кто-нибудь еще посмотрит. Раз в час она проклинала себя за то, что не сделала третью тетрадь с сообщениями Наземникуса. По крайней мере, тогда она смогла бы увидеть, когда и где Наземникус и Драко договорились обменять деньги — или увидеть какие-либо сообщения вообще. Неудивительно, что Драко не появился на обеде, хотя Гермиона все еще была обескуражена, когда это произошло. Более тревожным было то, что его тоже не было на ужине. К этому моменту Драко должен был завершить свои дела с Наземникусом. Чарли, очевидно, видел его часом ранее, и Драко попросил его передать всем, что ему жаль пропускать еще один ужин. От этого Гермионе стало лишь немного лучше. Несмотря на это, беспокойство росло в ней на протяжении всего ужина. Она не уловила ни единого сказанного слова, в то время как все остальные болтали без дальнейших обсуждений об отсутствии Драко. Из нескольких отрывков, которые она услышала, похоже, что к защите святилища были добавлены дополнительные чары, в том числе заклинание против привидений на территории, которое активируется в девять и может быть отключено только одним из членов ночного патруля. Маркусу и Аурелу снова предстояло дежурство в ночном патруле, в то время как Чарли мог немного поспать. Мысли Гермионы вернулись к Норберте и ее пропавшему яйцу. День казался потраченным впустую, поскольку Гермиона не обнаружила ничего нового, а яйца приближались к вылуплению. Каждый час был жизненно важен. Прождав достаточно времени и съев только половину своей порции, Гермиона рано ушла с ужина, сославшись на усталость. Но вместо того, чтобы вернуться в Деннфайр, она наложила на себя Чары разочарования и осмелилась прогуляться по территории. Последние намеки на закат исчезли с ночного неба, и в вышине засияли первые звезды. Было трудно понять, с чего начать поиски дополнительных подсказок. Они с Драко оба подозревали, что в этом замешан кто-то из святилища, и, потратив весь день на просмотр ее записей, Гермиона пришла к единственному логическому выводу. Преступнику месяцами сходила с рук кража крови, прежде чем кто-либо еще заметил что-то неладное. Это требовало знаний. Опыта. Но даже если бы она обыскала каюту каждого отдельного хранителя, Гермиона сомневалась, что нашла бы что-нибудь компрометирующее. Если бы у преступника были хоть какие—то мозги — а похоже, что были, — он бы давно убрал все подозрительные предметы. Ноги Гермионы сами того не желая привели ее к одной из хижин круга. За исключением того, что они остановились перед хижиной Драко. Она постучала и первые несколько мгновений надеялась услышать его голос в ответ. Единственным ответом была тишина. Она повернула ручку двери; та была не заперта. Тихие шаги привели Гермиону внутрь. Все фонари были погашены, но она не использовала Люмос на случай, если кто-нибудь, возвращаясь с ужина, увидит зарево в окне. Лунный свет был ее единственным ориентиром, когда она оглядывалась вокруг, проверяя, нет ли каких-либо признаков того, где был Драко или где он был раньше. На его столе лежали две книги, из одной торчал клочок пергамента. Гермионе было любопытно посмотреть, что Драко выбрал для утреннего чтения в тот день, и она открыла ее на странице с закладкой. Вот только клочок пергамента использовался не просто как закладка. На нем была написана всего одна строчка.: Я объясню, когда вернусь. Она никогда раньше не обращала особого внимания на его почерк. Он был аккуратным. Написан по сценарию. Без сомнения, результат многолетних тренировок, когда он был моложе. Но то, что заставило ее покраснеть, было тем фактом, что Драко знал ее достаточно хорошо, чтобы предсказать, что она придет сюда в поисках ответов — и знать, где лучше всего спрятать записку, даже не сообщая о месте. Гермиона призвала перо и чернильницу и написала ответную записку. Тебе же лучше. Кончик пера завис над пергаментом, готовый продолжить, но она резко остановилась. Было бы слишком сказать, что она волновалась. Вместо этого она подождала, пока высохнут чернила, прежде чем вложить записку обратно в книгу. С чарами Разочарования, все еще окутывающими ее фигуру, Гермиона покинула каюту Драко и направилась ко входу в святилище, откуда она могла аппарировать обратно в Верделл. Едва она прошла несколько домиков, как услышала возбужденный голос Джулии. — Это смешно, Чарли! Они требуют от тебя слишком многого. — Я в порядке. Честно. — Возможно, многое происходит, но тебе тоже нужно позаботиться о себе. «Ночной патруль» действует уже пять ночей, включая сегодняшнюю. И все же тебя просили сделать это уже дважды! Их громкие слова разносились в свежем ночном воздухе. Гермионе было неловко слушать — она действительно слушала, — но информация о ночном патруле могла оказаться полезной. Ей и Драко нужна была любая информация, которую они могли раздобыть. — Кто-то из руководства должен быть там каждый вечер, — объяснил Чарли после вздоха. — Ллевеллин взял на себя инициативу в пятницу, я в субботу, Дору в воскресенье. Прошлой ночью должен был быть Ллевеллин, но он слишком устал от всего вчерашнего, поэтому я вызвался вместо него. Это как раз то, что мне нужно прямо сейчас. — Тогда почему Маркус и Аурел снова работают во вторую смену, а? Насколько я знаю, они не в команде лидеров. Чарли сделал паузу. — Это то, что тебя интересует на самом деле? Гермиона подошла ближе к домику Чарли, стоя у открытого окна. Она добралась туда как раз вовремя, чтобы услышать раздраженный возглас Джулии. — Это, конечно, не помогает делу, — ответила она с такой явной горечью, что Гермиона практически почувствовала укус через стеклянную панель. — Не пытайся говорить, что это из-за старшинства или чего-то в этом роде, потому что они работают с более опасными драконами. Я здесь дольше, чем они, и ты знаешь, как усердно я работаю. — Конечно, я знаю, — сказал Чарли, — но я не принимаю таких решений. Джулия снова фыркнула. — Верно, потому что все всегда сводится к тому, что говорит Дору. — Еще одна напряженная пауза. — Признай это. Если бы ты не вызвал дополнительную помощь для Норберты, меня бы не включили. Дору никогда не воспринимал меня всерьез как хранителя. — Перестань, Джулия… — Не затыкай меня, Чарли. Я устала от этого! Всю свою жизнь мне приходилось сталкиваться с тем, что мои усилия игнорировались, в то время как мужчины были в центре внимания. Вы знаете, как трудно было добиться признания от профессоров Дурмстранга? Я была одной из двух ведьм, выбранных представлять нас на турнире Трех волшебников. Две. И посмотри сюда! Количество женщин-хранительниц драконов только уменьшилось с тех пор, как Тавиан ушел. Это не совпадение. Между ними повисло короткое молчание, прежде чем Джулия произнесла последнее замечание. — Я должна была уйти, как только он предпочел Драко мне в норвежских риджбеках. После этого Гермиона услышала только скрип половиц, вскоре за которым распахнулась дверь каюты. Она быстро отошла еще дальше в тень, но Джулия, казалось, была слишком ослеплена возмущением, чтобы заметить ее присутствие. Джулия едва успела сделать два шага к двери, как Чарли бросился за ней, их спор продолжался, пока она мчалась через круг домиков к своей комнате. Гермиона не поняла. Она чувствовала себя виноватой за то, что так долго слушала. Вернувшись в Деннфайр, Гермиона остановилась в столовой, чтобы выпить, вместо того, чтобы направиться прямо в свою комнату. Марджори подала ей горячее сливочное пиво, пока Гермиона записывала все подробности ссоры Джули и Чарли, которые могла вспомнить. Теперь у нее было более трех десятков страниц, заполненных заметками и мыслями, но не было ощущения, что они с Драко приблизились к поиску виновного, даже со всем, что они узнали от Наземникуса. Гермиона постучала пером по одной из страниц. Был один важный вопрос, на который Гермиона не получила ответа прошлой ночью. Ответ, который дал бы ей что-то новое для размышления перед сном. Она закрыла блокнот и подождала, пока Марджори закончит чистить грязные стаканы. — Могу я спросить тебя кое о чем? Марджори левитировала очки на нужное место. — Чем я могу тебе помочь, дорогая? — Я случайно услышала, как пара человек в городе говорили о каких-то волшебниках по имени Семь братьев, — начала Гермиона, барабаня указательным пальцем по бедру во время разговора. — Они мало говорили, но звучало как устрашающая группа, и я подумал, стоит ли мне беспокоиться. Кто они? Затрагивать эту тему было рискованно, но Гермиона не могла лечь спать, не добившись некоторого прогресса, достигнутого сегодня. С Драко или нет, ей нужен был ответ. Судя по отстраненному блеску в глазах Марджори, она могла бы рассказать именно это. — На самом деле они не братья, — начала объяснять Марджори. — Просто соглашение печально известных торговцев с черного рынка в этом районе, которые известны своей жестокостью. Гермиона наклонилась вперед. — Жестокость? Как же так? — Угрозы, которые приведут к последствиям, если их требования не будут выполнены. — Ее лицо стало серьезным. — В основном по отношению к людям, от которых они надеялись что-то получить. — Насколько они активны сейчас? — Насколько мне известно, не очень. Но в те далекие времена, когда вы были заняты своими войнами в Британии, они торговали темными артефактами и тому подобным. Похоже, это замедлилось после окончания Второй войны, и они переключились на менее опасные, но все еще ценные предметы. — Нравятся редкие или нелегальные товары с драконами? — Вопрос вырвался прежде, чем Гермиона смогла опомниться, и она поспешила исправить свое замечание. — Кажется, логичнее всего попытаться торговать здесь. Марджори побледнела. — Да, — сказала она, лишенная гостеприимной теплоты, к которой привыкла Гермиона. — Это разрушило отношения Тавиана с его братом. Гермиона не смогла сдержать удивления. — Брат Тавиана есть в «Семи братьях»? — Был, — поправила Марджори. — Антон умер чуть больше года назад. Хотя, не раньше, чем он оставил этот шрам на щеке Тавиана. Когда Гермиона впервые увидела Тавиана прошлой ночью, она даже не подумала о шраме. Она просто предположила, что это остаток того времени, когда он был хранителем драконов. — Мне жаль — тихо произнесла Гермиона после нескольких секунд молчания. Марджори вздохнула, в ее глазах снова появился свет. — Тебе не за что извиняться, дорогая. Я просто счастлива, что у меня все еще есть мой Тавиан. — Она протянула руку и ободряюще похлопала Гермиону по ладони. — Но чтобы ответить на твое первоначальное беспокойство, нет, тебе не о чем беспокоиться. Гермиона сомневалась в этом, но, тем не менее, оценила попытку Марджори успокоить ее. — Спасибо, — это все, что Гермиона сказала в ответ. Она сделала глоток сливочного пива и позволила теплому напитку послужить соской, пока Марджори вытирала стойку перед тем местом, откуда недавно ушел посетитель. Гермиона записала новую информацию в свой блокнот. Это было похоже на то, что в ее голове были разложены сто частей головоломки, но не хватало остальных четырехсот частей. Все должно было соединиться. Ей просто нужно было выяснить, как. Гермиона не была уверена, сколько прошло времени, но продолжала листать свои записи, постоянно меняя в уме кусочки головоломки, чтобы увидеть, какие из них подходят друг другу. — Разве Драко не должен был уже присоединиться к тебе? Звук голоса Марджори вывел Гермиону из задумчивости. Она моргнула, чтобы сосредоточиться, и обнаружила, что Марджори стоит перед ней, устремив взгляд на пустой барный стул рядом с Гермионой. — Он занят сегодня вечером, — ответила Гермиона, не обращая внимания на то, что это признание разочаровало ее. — Слишком занята, чтобы провести с тобой ночь? — Марджори слегка фыркнула. — Должно быть, это важно. Гермиона почувствовала, как все ее лицо покраснело, а на губах Марджори растянулась довольная улыбка. Она протянула руку и забрала у Гермионы пустой стакан из-под сливочного пива. — Я наблюдала за этим молодым человеком последние четыре года, и я никогда не видела его более поглощенным беседой, чем когда я увидела вас двоих прошлой ночью, — сказала она, когда взмахом палочки очистила кружку. — С тех пор, как Чарли и Джулия начали встречаться, я надеялся, что Драко тоже найдет кого-нибудь для себя. Лицо Гермионы вспыхнуло еще ярче. — О, нет. Драко и я — мы не вместе. Мы просто— Друзья? Странное ощущение пронеслось по ее телу. Она и Драко не были друзьями. Они были просто двумя людьми, работающими ради общего дела. Не друзьями. Напарники. Но и это слово показалось ей неточным. Марджори поставила стакан и смяла сухое кухонное полотенце из своего домашнего фартука. — Позволь мне кое-что тебе сказать, — сказала она, тряхнув кухонным полотенцем в направлении Гермионы. — Я владею этой гостиницей более тридцати лет, так что я повидал немало взаимодействий между ведьмами и волшебниками. У вас двоих могут быть свои причины не реагировать на это, но что-то в этом есть. Я вижу это. — В ее взгляде отразился понимающий блеск. — И я должна сказать, не часто кто-то заказывает каждый десерт, который я готовлю, только для того, чтобы удивить кого-то ее любимым. Все остальные мысли вылетели из головы Гермионы. — Он— он что? — Ее сердце сжалось, когда она уставилась на Марджори с открытым ртом, не веря своим ушам. — Он сказал, будто ты настояла на том, чтобы отдать их нам. Марджори хихикнула. — Может, у меня и великодушное сердце, но это все его рук дело. В животе у нее закружились волны, и Гермиона боялась подумать, что они означают. — Это было мило с его стороны. — Да, дорогая. Да, так и было. Вскоре после этого Гермиона вернулась в свою комнату, но вместо того, чтобы сосредоточиться на том, что она узнала о Семи Братьях, ее мысли сосредоточились на Драко. Коробки, дополненные чарами «Оставайся свежим», все еще стояли на столе, наполненные нетронутыми лакомствами. Она доела кусочек паточной помадки, а затем откинулась на кровать, уставившись в потолок. Всю свою жизнь у Гермионы была миссия. То, к чему она стремилась. Четкое намерение. В детстве: учеба. Подростковый возраст: война. В настоящее время: работа. Она направляла свою энергию на эти миссии, отдавая им приоритет — независимо от того, как это влияло на ее отношения с другими. Она была крутой всезнайкой. Надоедливая одноклассница, которая не умолкала о правах домовых эльфов. Решительный боец, который остался с Гарри, когда волшебник, в которого она была влюблена в то время, заставил ее выбирать между ним и Крестражами. Несмотря на недавнее разочарование в работе, она все еще была той же решительной ведьмой. Та, кто требовала большей поддержки Министерства для забытых популяций магических зверей, даже когда каждый из ее тщательно проработанных проектов и предложений неизбежно отклонялся, лишался финансирования. Это была та, кем была Гермиона. Но в какой-то момент, под стопками книг и кипами пергамента, она потеряла другие части себя. Не по этой ли причине она вообще приехала в Румынию? Чтобы снова обрести себя? Пока она была занята работой, она пренебрегала другими жизненно важными аспектами своей жизни. Не специально; она просто была настолько сосредоточена на других вещах, что никогда сознательно этого не замечала. Ее дружба была крепкой. Гарри, Рон, Чарли, Дафна и другие. Но с момента ее последних романтических отношений прошли годы. На самом деле, Рон был ее последним сколько—нибудь значимым парнем — и это было так давно, что он уже был помолвлен с кем-то другим. Было бы здорово снова иметь кого-то подобного. Кто-то, кто сказал бы ей отложить работу, когда солнце скрылось за горизонтом несколько часов назад. Слушать ее болтовню об идеях, когда она хотела закончить только одну последнюю вещь. Утешать ее, когда стресс становился невыносимым. Быть ее товарищем по команде. Быть в ответ его товарищем по команде. Она потянулась к прикроватной тумбочке и намотала на руку зеленую ленту. — В конце концов, мы с тобой теперь команда. Ей все еще было непривычно, как это звучит. На самом деле, скорее ей нравилось. Возможно, больше, чем следовало. Но Драко никак не мог подразумевать что-то большее под этим замечанием. Если не… Марджори была не единственной, кто видел что-то между ней и Драко. Чарли видел это. Джулия тоже. И если Гермиона была честна сама с собой, она чувствовала следы этого в отдельные моменты на протяжении всего уик-энда. Игривые поддразнивания. Их непринужденность. Его широкие улыбки. Думал принести ей завтрак, когда она проспала. Делился мельчайшими фрагментами из своего прошлого, несмотря на то, как сильно они ранили. Доверял ей быть рядом с ним, когда ситуация становилась ужасной. Конечно, это было не все в ее голове. Хотя ничто из этого не меняло того факта, что пребывание Гермионы в Румынии было временным. Действительно ли стоило рисковать, чтобы увидеть, может ли между ними быть что-то большее? Биение в ее груди усилилось, но вопрос остался без ответа, когда стук в дверь отвлек ее от размышлений. С трудом поднявшись на ноги, Гермиона открыла барьер, чтобы увидеть Драко по другую сторону. У нее внутри все замерло. Его волосы были аккуратно завязаны в небольшой хвост на шее, а не в пучок наверху. На какой-то момент у него остановилось сердце, он стал похож на своего отца, особенно когда Гермиона заметила, что он сменил черную рубашку и оливковые брюки на красивую мантию. Это было так, как если бы она увидела, каким утонченным волшебником стал бы Драко, если бы не уехал из Англии. Он почти чувствовал себя незнакомцем, но когда Драко распустил волосы и провел пальцами по прядям, пока они не вернулись в более взъерошенное состояние, волнение в груди Гермионы было таким же. — Уже поздно, — сказала она, хотя время на самом деле не имело особого значения. — Я знаю. Это одна из причин, почему я прибыл сначала сюда. — Она отступила, чтобы впустить Драко, но он остался в коридоре. — На самом деле, другой причиной было то, что я надеялся, что ты вернешься в санктуарий со мной. Вспышка его улыбки и напоминание о том, как сильно она скучала по нему весь день, побудили ее согласиться, но Гермиона заставила логику вернуться на передний план. — Я не думаю, что это хорошая идея, — сказала она, несмотря на желание ответить иначе. — Сейчас намного позже, чем мне разрешено находиться на территории, и было бы нехорошо, если бы ночной патруль застукал нас. Ее рассуждения были здравыми. Так было всегда. Но то, как Драко откинул волосы назад, прежде чем плавно засунуть руки в карманы мантии, при этом не спуская с нее взгляда, еще больше растопило решимость Гермионы. — Дору сегодня не в патруле, так что нам не нужно беспокоиться о нем, — сказал Драко, равнодушно пожав плечами. — Что касается остальных, я уверен, мы сможем договориться, если нас заметят. — Короткий смешок растянул его губы в озорной усмешке. — Кроме того, сколько раз ты сбегала из башни Гриффиндора после комендантского часа? — Все по уважительным причинам! — И разве проводить время со мной недостаточно уважительная причина? Мерлин, она надеялась, что он не мог видеть, как сильно этот вопрос заставил вспыхнуть все ее тело. И все же, по тому, как выражение его лица стало более уверенным, Гермиона усомнилась в успехе. Согласие вернуться с ним ничего не значило. Если Драко хотел, чтобы они вернулись в убежище в этот час, на это должна быть веская причина. Возможно, он чему-то научился. Или появилась новая зацепка. Гермиона вздохнула, сдаваясь. — Просто дай мне забрать свои записи, и тогда мы сможем— — Без заметок. Она моргнула, открыв рот, чтобы возразить, но его пристальный взгляд заставил ее остановиться. — Оставь их, — заявил он так решительно, что, если бы Гермиона не слушала так внимательно, она, вероятно, пропустила бы едва уловимую нотку в его команде. — У меня был долгий день. Я просто хочу провести остаток с тобой. Ее пульс пропустил удар. — Но драконы. Яйцо… — Я знаю, — сказал он, — Я знаю. Только — не сегодня. То, что ты сказала прошлой ночью… о том, что мне нужно сбалансировать свои личные потребности и расследование. Ты была права. В моей жизни есть и другие вещи. Это чувство задело Гермиону сильнее, чем он когда-либо мог себе представить. Когда он протянул руку, Гермиона колебалась всего долю секунды, прежде чем принять ее. После этого Драко ни разу не отвел от нее глаз, даже когда он вывел ее из комнаты, чтобы она присоединилась к нему в коридоре. Время, казалось, замедлилось. Она была прямо перед ним, их груди разделяли не более пары дюймов. Она запрокинула голову, чтобы посмотреть на него, но ее мысли были отвлечены тем, какой нежной казалась ее рука в его твердой хватке. Связь длилась недолго. Все закончилось меньше чем за секунду. И все же, чтобы успокоить пульсирующую боль в груди Гермионы, потребуется гораздо больше времени. Милый Мерлин, во что она ввязалась? Они вышли из Деннфайра в молчаливой компании, сердце Гермионы с каждым шагом все сильнее колотилось о грудную клетку. Она все еще не была уверена, что возвращение в убежище так поздно было самой блестящей идеей, но, в конце концов, Гермиона доверяла его решению. Бывший враг, друг или как его еще ни называй, Драко был человеком, которому она доверяла больше всего прямо сейчас.