Дело Пиетта (The Piett Affair)

      Скрэпс вытер пот со лба, как будто в этом климате подобное действительно могло что-то изменить. Некоторые существа любили влажность. Скрэпс к ним не принадлежал.               Ландерс, хотя и обливался потом, казался совершенно невозмутимым, и оба они занимались своей работой, собирая темно-синий виноград, который здесь в изобилии рос.               Они прибыли четыре дня назад и были приняты на работу почти сразу после нескольких вопросов. Очевидно, принцесса в своих предположениях была права. Поля простирались на несколько миль за город, где, как он знал, держали адмирала. Прошлой ночью они с Ландерсом дошли до своего арендованного жилья и, наконец, увидели низкое белое тюремное сооружение, которое соответствовало координатам, которые дала ему ее высочество. Он не совсем понимал, откуда она это знает, и у него на этот счет имелись подозрения. Возможно, у него даже хватит смелости ее спросить, когда закончится это ужасное дело. Потому что, скорее всего, была задействована Сила.               Но прямо сейчас им с Ландерсом нужно было придумать, как добраться до Пиетта. Его адмирала держали здесь уже две недели, и Скрэпс в стремлении его вернуть готов был вылезти из собственной кожи. Принцесса отдала ему большую аптечку, которую Хенли лично упаковал перед отправкой в ангарный отсек.               — Там есть датапад с инструкциями по лечению, — серьезно сказала она. — И доктор Хенли также включил пакеты с питательными веществами, потому что, вероятно, они об этом не слишком побеспокоились. И если он настолько болен, то, скорее всего, не слишком интересовался едой.               Скрэпс крепко сжал аптечку и попытался обрести хоть какое-то подобие контроля над своим гневом.               — Я знаю, — тихо сказала принцесса. — Я действительно очень хорошо это понимаю, Мэтью. Я доверяю это вам и только вам. Пожалуйста, верните его домой.               Он посмотрел в ее ярко горящие глаза и нашел родственную душу.               — А вы, ваше высочество? Что вы будете делать?               — Я буду продолжать работать с правительством. Но, если потребуется, я готова присоединиться к вам без официального разрешения.               Потом она напугала его крепким объятием: — Это вам. — Она подержала его еще немного. — А это для адмирала.               Скрэпс отстранился, слегка покраснев: — Эм, принцесса, я действительно не...               Она вскинула бровь, посмотрев на него: — Я не думаю, что он будет как-то возражать, Мэтью, — сказала она со знанием дела.              Когда вошел Ландерс, Мэтью поднял глаза от маленького столика, за которым сидел в их грубом помещении.               — Все готово? — спросил он у рослого сержанта. Ландерс достал носовой платок и вытер лицо и шею.               — Все готово, малыш.               — И вы уверены, что за вами никто не следил?               — Эй, может, я и не слишком скрытен, но знаю, когда за мной кто-то следит. У нас все хорошо. Есть что-нибудь новое по головидео?               Скрэпс все еще одержимо его изучал — пытаясь понять, как оно могло быть сделано.               — Пока нет. Я все еще пытаюсь.               Ландерс был тем, кто нашел пещеру в джунглях и подготовил ее для того, чтобы спрятать Пиетта, как только они его заберут. Они не могли рисковать, привозя его сюда, и им нужно было на некоторое время затаиться, пока не прибудет принцесса, и они не смогут начать заниматься юридической стороной дела с астирийцами.               Ландерс каждую ночь потихоньку вывозил контрабандой свои припасы — одеяла, воду, еду и оружие. Аптечка ушла последней. Это было не идеальное место для ухода за больным человеком, но они должны были обойтись, надеясь, что это не займет много времени.               — Хорошо. Есть два охранника, которые каждую ночь после окончания смены заходят в таверну около 23.00. Мы собираемся встретиться с ними там и купить им столько выпивки, сколько потребуется. Узнать об их привычках и о том, каково жить в комплексе. Преисподняя, они могут даже знать об адмирале. Тогда завтра мы подстережем их и займем их место.               Ландерс нахмурился, глядя на него, открыл бутылку с водой и выпил половину: — Люди поймут, что мы — это не они.               Скрэпс кивнул: — Я знаю. Но нам придется блефовать. Тамошние охранники не кажутся мне официальными военными. Скорее, похожи на наемников. К счастью для нас, это — местный изолятор временного содержания. И я не хочу больше ждать. Кто знает, насколько адмиралу плохо?..               Он замолчал, плотно сжав губы, потому что размышления о затруднительном положении Пиетта совсем ему не помогали. Скрэпсу нужно было сосредоточиться на самой миссии, а не на том, что адмирал был один в удушающей жаре с лихорадкой, и никому не было до него дела...               Он тяжело вздохнул и посмотрел в понимающие карие глаза мужчины, который сел напротив него.               — Послушай, малыш. Я знаю, это тяжело. Но Пиетт — упрямый ублюдок. Так было всегда. И мы здесь, верно?               Скрэпс слегка ему улыбнулся: — Да. Я просто...               Ландерс протянул руку, чтобы похлопать его по плечу: — Хочешь убить всех ублюдков?               Капитан-лейтенант фыркнул: — Да. Да, хочу. Но это ему не поможет, и мы не должны никого убивать, если это вообще возможно. Мы должны сосредоточиться на защите адмирала. Принцесса ясно дала понять, что хочет разобраться с этими существами, используя как можно больше своего арсенала, и то, что мы кого-либо убьем, этому не поможет.               Сержант кивнул и провел рукой по своим редеющим темно-русым волосам: — Тогда все в порядке. Давай напоим этих нерфопасов.               ********              Он ненавидел, что не мог контролировать дрожь. Ему действительно не нравилось терять контроль над чем-либо, но сейчас тело его предавало. Ему приходилось быть очень осторожным с водой, потому что ее приносили не каждый день, и он не мог позволить себе пролить ни капли. Иногда приходилось ждать по два часа, просто глядя на воду, испытывая невыносимую жажду, но ожидая, когда руки станут достаточно твердыми, чтобы донести влагу до рта.               Его связь с реальностью тоже ослабевала, и иногда он боялся, что разговоры, которые он вел с принцессой, на самом деле были всего лишь лихорадочными мечтами в его собственном сознании.               Возможно, так и было с самого начала. Всегда ли он был здесь? Неужели он вообразил звездный разрушитель и звезды? Выдумал ли он военный порядок жизни и братство с высоким генералом? Возможно ли, что он действительно был виновен в том, в чем его обвиняли? Возможно, все это время он жил в глубокой яме самоотречения...               Он пошевелился, и острая боль в лодыжках внесла долгожданную ясность в разум, часто далекий от реальности.               Хотя он ненавидел оковы, и теперь они оставили уродливые раны после того, как натерли его кожу до крови, он мог, по крайней мере, положиться на боль, которая вернет его к жизни.               Он был Фирмусом Пиеттом. Он был адмиралом «Палача» и флота Новой Республики. У него был лучший друг, которого он когда-либо имел в своей жизни, в лице Макса Вирса, и семья в лице принцессы и рыжеволосого мальчика, который так страстно его защищал.               Они не его оставят. Не бросят. И он был невиновен в этих ужасных обвинениях.               Пиетту удалось принять сидячее положение, и он злобно посмотрел на свой ежедневный рацион. В данный момент ему трудно было съесть что-то без угрозы рвоты, но для его охранников это не имело ни малейшего значения. Он подумывал спросить, не могут ли они принести ему что-нибудь помягче, но вспомнил об угрозе быть полностью скованным, и понял, что сойдет с ума, если они выполнят эту угрозу.               Поэтому Пиетт заставил себя попробовать поесть, хотя и знал, что все извергнет. Он скупо отпил воды, приберегая немного на следующий день. Сегодня утром он попытался встать и упал, проклиная свои ослабевшие мышцы. Поэтому адмирал удовлетворился тем, что сел на тонкий матрас и сделал все возможное, чтобы посмотреть, сможет ли он контролировать возвращающуюся дрожь.               — Дорогой адмирал.               Он пошевелил правой лодыжкой и позволил боли от этого трения сохранить ясность в голове, чтобы убедиться, что это действительно его принцесса.               — Принцесса?               Он почувствовал ее беспокойство.               — Мы идем за вами. Я хотела, чтобы вы это знали. Чтобы не теряли надежды.               — Вы опровергли их доказательства?       Пауза.               — Пока нет. Но я уверена, что мы это сделаем, — поспешно послала она. — И вы не в том состоянии, чтобы спорить по этому поводу, дражайший адмирал.               — Я не хочу ставить Новую Республику в положение, когда...               — Адмирал, — она была крайне непреклонна. — Только их отношение к вам дает нам основание прибыть. Я обещаю вам, что буду заниматься этим вопросом на дипломатическом уровне. Но ни за что в девяти преисподних я не оставлю вас вот так, и генерал абсолютно согласен.               — Передайте Максу от меня благодарность.               — Держитесь, мой адмирал. Положитесь на нас.               — Спасибо вам, моя дорогая.               Ее любовь была сильна — почти так же хороша, как глоток воды, и он наслаждался ею, прежде чем связь прервалась.               Они прибывали. Без официального разрешения. Смелый шаг с их стороны, ведь это может иметь очень тяжелые последствия. Принцесса может потерять свой дипломатический статус. Вирсу грозит трибунал. Крифф, каждый на Леди может предстать перед военным трибуналом...               Где-то посреди тревожных мыслей Пиетт погрузился в беспокойный сон.               *******              Ландерс чувствовал, что до сих пор этот план был именно тем, который ему нравился. Все просто. Двое охранников, которых он и Скрэпс пригласили выпить прошлой ночью, стали довольно разговорчивыми, не замечая, что молодой человек пьет сок джуджа. Он был похож на пиво — имел тот же глубокий золотистый цвет, — но сохранял у него совершенно ясную голову.               Сам Ландерс действительно наслаждался местным хмелем, но ограничился тремя пинтами, потягивая их, пока двое мужчин с удовольствием выпивали свои и заказывали еще.               Парень, без сомнения, был сообразительным. Он назвал это... Эти люди, в основном, были в данном районе наемными бластерами. В основном, они видели городских пьяниц и воров. Может быть, изредка мелкого члена банды. Да, они вспомнили, как некоторое время назад поймали маленького импа, но им ничего о нем не сказали. Просто инструкции о том, как он должен быть заключен, и абсолютно никаких разговоров с ним или у него с ними.               Скрэпс, услышав это, нахмурился, и Ландерс тоже почувствовал мерзость такого поступка. Он достаточно хорошо знал Пиетта, чтобы понимать, что этот человек уже сошел бы с ума сильнее, чем джава на спайсе, если бы его держали в таком маленьком помещении и не выпускали наружу.               Но чтобы не было абсолютно никакого общения... совершенно ничего не зная о том, как может продвигаться его дело…               Охранники начинали свою смену в девятнадцать ноль-ноль. После того, как они, пошатываясь, вышли из таверны, хрипло распевая на хаттском, Скрэпс повернулся к Ландерсу, и в глазах парня был гнев всех богов.               — Завтра, — отрезал он. — Мы будем их ждать.               Соответственно, они со Скрэпсом ждали в пышных кустах с массивными зелеными листьями, обеспечивающими удобное укрытие. Насекомые сводили его с ума, но Ландерс мог вспомнить задания и похуже, на которых ему приходилось бывать. Парень рядом с ним весь напрягся в предвкушении того, что, наконец-то, достигнет своей цели. Ландерс задавался вопросом, имеет ли Пиетт хоть малейшее представление о том, насколько преданными были его дети.               Конечно, этот человек обладал природной способностью внушать такую преданность тем, кто даже короткое время находился под его командованием. О, конечно, были каркеры, которым он не нравился из-за того, что был родом с Аксилы, или которые считали его слишком чопорным, или слишком большим приверженцем правил.               Однако Ландерс никогда не слышал о ком-либо, кто не любил бы Пиетта из-за его характера.               — Там, — прошипел Скрэпс, и они оба в готовности пригнулись, когда двое мужчин с прошлой ночи свернули за поворот. Оба были явно в угрюмом настроении и, без сомнения, нянчились с ужасным похмельем.               Они подождали, пока охранники поравняются с их укрытием, а затем открыли огонь. Наемники беззвучно упали на мягкую грунтовую дорогу, и Скрэпс выскочил из укрытия, а Ландерс с трудом выбрался следом за ним. Они затащили двух мужчин на место, которое только что покинули, и быстро их связали, прежде чем забрать карты данных, оружие и любые кодовые цилиндры, которые смогли найти. Затем они также опустошили свои карманы, потому что Скрэпс, как и его адмирал, был скрупулезен.               Скрэпс перекинул через плечо бластерную винтовку и положил в карман остальные мелочи. Ландерс сделал то же самое, и они обменялись быстрым взглядом.               — Готовы блефовать, чтобы пройти через это? — спросил парень с этой дикой ухмылкой на лице и, карк, но она была заразительной.               — Да, будь я проклят, — ответил он, и они отправились в путь, шагая так развязно и уверенно, как только могли.               Вскоре в поле зрения появился металлический забор с электроприводом, и они подошли к тяжелым дюрастиловым воротам, чтобы проверить свои карты данных.               Ворота с шипением открылись, и Ландерс был благодарен, что в этой области не было финансирования для биотехнологий, иначе они попались бы при сканировании. Они вошли во двор комплекса и впервые хорошенько разглядели древнее грязное здание из белого камня и примыкающие к нему маленькие одинокие хижины.               — Одна из этих, — сказал парень, мотнув головой. — Принцесса сказала, что он в одиночке.               Подошел небритый охранник с дурно пахнущей сигаретой.               — Я тебя не знаю. Где Блюм и Васкер?               Ландерс был действительно впечатлен парнем Пиетта. Не теряя ни секунды, тот мерзко рассмеялся: — Откуда, преисподняя, мне это знать? Я бы предположил, что они выжили из ума. В головном офисе сказали, что нужны охранники, и они платят. И вот мы здесь.               Мужчина вынул сигарету и, прищурившись, на них посмотрел: — Тогда почему компьютер зарегистрировал их идентификаторы?               — Нам сказали использовать их, а вы выдадите нам наши, когда мы доберемся сюда, — сказал Скрэпс. Проклятье, парень быстро соображал. Ландерс с трудом удержался, чтобы не посмотреть на него с восхищением.               Другой мужчина фыркнул: — Карк с ними. На что мы должны смотреть? На обработку данных? Мы здесь этим не занимаемся. Я не знаю, что такое тебе сказал этот флимси нек, малыш, но он ошибается. После смены вам нужно вернуться туда и получить правильное удостоверение личности.               — Прекрасно, — пожал плечами Скрэпс. — Тогда где ты хочешь, чтобы мы были?               — Патрулируйте двор. В начале каждого часа вы получаете десятиминутные перерывы. Каждый час проверяйте заряд ограждения и следите за тем, чтобы заключенные вели себя тихо. И никаких разговоров с ними, особенно с тем, кто в камере 14.               — Это которая из них? — небрежно спросил Скрэпс, но его плечи чуть расправились.               — Вон та одиночка. Строгий приказ не разговаривать, понял?               Парень кивнул: — Ладно, да, конечно.               Они неторопливо двинулись в путь, а другой мужчина направился обратно в свой обшарпанный офис: — Мы патрулируем первые два часа, — тихо проинструктировал Скрэпс. — Получите представление о местности. Посмотрите, есть ли здесь кто-нибудь еще, и как часто появляются другие. Если все будет в порядке, то доберемся до адмирала. Как только он будет у нас в руках, необходимо будет двигаться быстро. Спидер-байк готов?               Ландерс спрятал старую модель в джунглях примерно в четверти мили отсюда.               — Все готово.              — Вы доведете его до спидера и доберетесь до нашего места. Я последую за вами пешком, чтобы убедиться, что никто не сможет нас выследить. Меня не ждите.               Ландерс кивнул. У парня определенно был дух командира, Пиетт бы гордился. Ну… Гордился сильнее, чем до сих пор. Ландерс не упустил из виду, как его старый друг поглядывал на своего начальника службы безопасности, когда думал, что никто не смотрит. Это был взгляд гордого отца, или Ландерс был тупее, чем сам себя считал.               Два часа, пока вокруг сгущалась тьма, казались вечностью, но они были удовлетворены, увидев, что было только два других охранника, и те патрулировали за пределами комплекса.               — Мы подождем, пока они не сделают следующий перерыв с боссом, — пробормотал Скрэпс, видевший, как те заходили последние два раза, чтобы покурить и поговорить.               Сердце Ландерса бешено заколотилось, когда ворота открылись и вошли двое других охранников, кивнув им, когда проходили мимо. Скрэпс небрежно кивнул в ответ, и они продолжили свой путь, рассчитав время так, чтобы оказаться поближе к камере, в которой содержался Пиетт. В тот момент, когда остальные скрылись из виду, Скрэпс принялась рыться в поисках украденного им кодового цилиндра.               Тот не сработал.               Ландерс протянул ему свой, загорелся зеленый, и металлическая дверь с шипением открылась. Внутри было душно, но у них не было времени из-за этого злиться, потому что возникло новое препятствие, которого они не предвидели.               — Эти ублюдки! — прорычал Скрэпс, опускаясь на колени рядом с Пиеттом и осматривая оковы. — Адмирал? — Он положил руку на плечо мужчины, но Пиетт не пошевелился. Ландерс приложил руку ко лбу и чуть не отпрянул от жара.               — Карк, он горит. Малыш, помнишь ключи? Те, которые?..               — Да, хорошо, спасибо, сержант, — пропыхтел Скрэпс, роясь в карманах в поисках старомодных металлических ключей, которые были в карманах охранников. Он попробовал несколько из них и, наконец, нашел нужный, разомкнул кандалы и снова горячо выругался при виде открывшихся ужасных ран.               Неужели они все это время держали в них адмирала? Это казалось возможным.               — Адмирал, — снова прошипел Скрэпс, подходя и опускаясь на колени у головы Пиетта, и он был так нежен, когда щупал его пульс и измерял температуру, что любой наблюдатель (и Ландерс включал себя) подумал бы, что они на самом деле родственники.               Совершенно неожиданно ярко-карие глаза открылись и озадаченно уставились на молодого капитан-лейтенанта.               — Сэр? — спросил Скрэпс и показал Ландерсу на бутылку с водой, которая была у того в кармане брюк.               Он быстро передал ее молодому человеку, который открыл воду и опустил голову Пиетта себе на руку. — Вот, сэр.               — Нет, — прошептал адмирал надтреснутым голосом. — Приходится нормировать... не всегда… приходят. Уже так было.               — Нет, адмирал, — сказала Скрэпс ровным голосом, но в глазах была мука, — вам не нужно беспокоиться об этом, сэр. Мы принесли для вас более чем достаточно.               — Скрэпс? — спросил Пиетт, отчаянно пытаясь сосредоточиться, и Ландерс видел, как его тело сотрясает дрожь.               — Совершенно верно, сэр. Пожалуйста, выпейте. Потом мы заберем вас отсюда.               И что-то в этих командных интонациях дошло до Пиетта. «Может, так, а может, он просто нутром почуял, что парню можно доверять», — подумал Ландерс. В любом случае, адмирал подчинился, и Скрэпсу потребовалось несколько драгоценных минут, чтобы напоить мужчину.               — Ладно, — сказал он, закрывая бутылку и возвращая ее Ландерсу. — Некоторое время ситуация будет довольно напряженной, адмирал. Но давайте разберемся с этим. Вы сможете встать?               «Вряд ли», — решил Ландерс. Пиетт всегда был худощавым, но здесь он потерял пугающее количество веса из-за пота и недостатка питания.               — Извините, — прошептал мужчина. — Потерял способность несколько дней назад. Скрэпс? Это действительно вы?               Скрэпс посмотрел на Ландерса, и в его глазах была темная жажда убийства.               — Спокойно, парень, — сказал Ландерс. — Ты ему нужен.               — Да, сэр, — выдавил Скрэпс, стиснув челюсти. — Ландерс вас отвезет.               Он неохотно отодвинулся в сторону, и Ландерс наклонился, чтобы поднять адмирала, обнаружив, что тот легче ожидаемого.               Скрэпс отстегнул свою бластерную винтовку и проверил, что она настроена на оглушение.               — Готовы? — спросил он.               Ландерс переложил Пиетта в своем захвате: — Готов.               Скрэпс вышел первым и побежал к воротам, вытаскивая ключ-карту и проводя ею. Ворота медленно распахнулись, и Ландерс пробежал мимо него. Бежать в такой влажности было невыносимо, но у него в руках была вся необходимая мотивация, и он бросился к джунглям, а Скрэпс держался у него за спиной, прикрывая побег.               Ландерс услышал сердитые крики и стрельбу, но не остановился. Скрэпс справится. Несмотря ни на что... Добраться до спидера и доставить адмирала в безопасное место.               Ему не нравилось оставлять ребенка на произвол судьбы, но Ландерс понимал приоритеты. Его легкие горели, когда он добрался до места, где прятался старый спидер. Сержант обнаружил, что Пиетт снова блуждал в лихорадочном бреду. Крепко обняв мужчину, он нажал на акселератор и помчался сквозь большие деревья. Ландерс не мог ехать слишком быстро — он был не настолько хорош, и необходимо было думать о пассажире.               Наконец, Ландерс заметил место, которое обнаружил несколько дней назад. Он замедлил ход и спешился, занеся потерявшего сознание адмирала в пещеру и осторожно уложив его на постель, которую они для него приготовили, прежде чем быстро побежать назад, чтобы как можно тщательнее замаскировать спидер листвой в нескольких шагах от их укрытия.               Затем он поспешил обратно. Пещера была идеальной. Во время разведки он заметил массивную корневую систему старого упавшего дерева. При ближайшем рассмотрении корни частично скрывали в скале вход в пещеру, ведущую в пологий склон. Она была глубокой и широкой. Более того, была хорошо спрятана и гораздо прохладнее, чем гнетущая духота планеты.               Что сначала? — задумался Ландерс, включив лампу на батарейках и поставив ее на пол рядом с Пиеттом. Его внимание привлекли отвратительные кровоточащие язвы на лодыжках. Ландерс не был медиком, но мог перевязать такие раны. Сначала он достал антибиотики и ввел их, прежде чем переключить свое внимание на очистку кровоточащих ссадин. Хенли снабдил их действительно очень тщательным набором, и он благословил этого человека. Сержант не был уверен, почему все, казалось, страдальчески смотрели на доктора.               Он осторожно обернул бакта-бинты вокруг каждой лодыжки, пока Пиетт стонал и сам с собой говорил в бреду. Затем он открыл еще одну бутылку с водой и сделал все возможное, чтобы уговорить адмирала напиться.               И что теперь? Жар. Пиетт то и дело колебался между смертельной бледностью и нездоровым румянцем. Ландерс нашел холодные компрессы и завернул несколько в ткань, приложив их к ключевым артериальным точкам на теле невысокого мужчины. Было трудно удерживать их на месте, так как из-за болезни Пиетт дрожал и метался.               — Мне очень жаль, сэр, — тихо сказал Ландерс, используя влажную ткань, чтобы вытереть пот с лица адмирала и попытаться принести ему некоторое облегчение.               Он услышал шорох и уронил ткань, чтобы схватить свой бластер, прикрывая вход, но, к его огромному облегчению, это оказался Скрэпс. Парень был весь в поту, но не пострадавшим, и подошел, чтобы наклониться и упереть руки в колени, сильно отдуваясь.               Ландерс быстро порылся и достал ему из своих запасов бутылку с водой.               — Спасибо, сержант, — тяжело выдохнул юноша.               — Есть преследователи? — спросил Ландерс.               — Нет, — уверенно отозвался Скрэпс. — Оглушил их всех. Таким образом, они не знают, в каком направлении мы пошли. Я уверен, что они будут охотиться в джунглях, но, насколько им известно, мы направлялись в космопорт или в другое полушарие.               Ландерс кивнул: — Хорошая работа, малыш.               Скрепс допил остатки из бутылки и поднял над головой бластерную винтовку: — Как он себя чувствует?               Он встал на колени рядом с Пиеттом и оценил сделанное Ландерсом: — Довольно плохо, — кратко ответил сержант, и Скрэпс постучал по датападу из аптечки, просматривая присланные Хенли инструкции. Затем он выбрал правильную инъекцию и ввел ее в шею адмирала.               — Ладно, заведите часы. Это — первая доза. Ему нужно ввести еще две через 24 часа, так как они могут сильно повлиять на организм. Давайте посмотрим, — он взял сканер и изучил его показания. — Хенли говорил, что если уровень питательных веществ в его организме будет ниже 35, я должен поставить эту капельницу… Карк.               — Что? — спросил Ландерс, которому не понравился его тон.               Скрэпс быстрым движением вытащил указанную капельницу и нашел вену на безвольной руке Пиетта. — У него 2. 2!               Парень был воплощением одновременно ярости и нежности, и за ним было интересно наблюдать. Он попросил Ландерса поставить капельницу на несколько сложенных ящиков и переключил свое внимание на другую капельницу для гидратации адмирала, прикрепив ее к небольшому скальному выступу на стене пещеры.               Они оба следили за жидкостями, пока Пиетт вздрагивал и метался. Молодой офицер, должно быть, невероятно устал, поскольку Ландерс знал, что тот плохо спал. Но он был тверд, как скала, — вымыл лицо Пиетта, затем достал звуковую бритву, чтобы удалить щетину с челюсти их командира. В течение следующих двух часов он неустанно прикладывал холодное полотенце к лицу и шее адмирала, успокаивая его, когда бред достигал пика, и бормоча утешения.               Знал ли Пиетт, как сильно этот ребенок его любит?               Когда капельницы опустели и были разобраны, Ландерс помог ему переодеть Пиетта в чистую, мягкую одежду, которую принцесса прислала с ними.               — Поспи, малыш, — сказал Ландерс, когда Скрэпс закончил укутывать адмирала легким одеялом и в миллионный раз положил руку ему на лоб. У него был сканер, чтобы проверить температуру, но, похоже, физический контакт помогал и Скрэпсу, и адмиралу.               — Я должен...               — Если ты свалишься в обморок, от тебя никому не будет пользы, — указал Ландерс, устраиваясь на земляном полу рядом с головой Пиетта. Они соорудили для него постель из стопки спальных мешков — это было не идеально, но намного лучше того места, где он был.               — Я разбужу тебя, если ему станет хуже, или если к нему вернется ясность, хорошо? — сказал Ландерс.               И Скрэпс, наконец, неохотно кивнул.               — Хорошо. Он еще раз нежно провел рукой по голове Пиетта и неуклюже поднялся, чтобы найти свой собственный спальный мешок у противоположной стены.               Он — хороший ребенок, — задумался Ландерс. — Действительно хороший. Пиетту повезло.