Чудовище

НЕСКОЛЬКИМИ ЧАСАМИ РАНЕЕ

Утро встретило его весьма прозаичным образом: Астория уже успела покинуть кровать и застелить накрахмаленное и белоснежное постельное белье со своей стороны. Да, она обожала делать «такое», и Драко, проживя с ней семь лет в браке, уже привык к тому, что жена справляется с домом своими силами, без помощи эльфов.  Она с маниакальной настойчивостью демонстрировала себе и окружающим, что может обойтись без прислуги. Что все может «сама». Кроме, конечно, последних месяцев, когда она заметно сдала.  Но Астория все равно оставалась той еще упрямицей. Либо дело было в проступившем родовом проклятии, которое выжимало из неё последние соки, и потому она старалась изо всех сил «победить» болезнь, либо правда заключалась в том, что молодая миссис Малфой просто по своей природе - борец.   И хоть Астория своей изящной, тонкой, ледяной красотой так походила на его мать, но её нутро обжигало своей живой кипучей энергией. Жаждой жить. И она незримо сеяла зерна своих взглядов в умах окружающих её людей, влияя так же незаметно, как проникают ноты эксклюзивных духов в клетки кожи - глубоко и надолго. И Драко уже успел пропитаться каким-то невероятным оптимизмом жены. Верой в то, что «все будет хорошо».  Но истина заключалась в том, что у Драко никогда не было «хорошо». Всё в его жизни, всё, к чему он бы ни притронулся, все загнивало и превращалось в какой-то лютый пиздец. Но никогда - в «хорошо». Исключением не стала даже Астория - по-настоящему светлая и умеющая тонко чувствовать женщина. Сколько прошло после заключения брака, когда проявилось проклятие? Да меньше года.  Иногда внутренний голос нашептывал Драко, что это он виноват. Что это его мудацкая аура очернила супругу, пробудив беспощадного монстра, пожирающего молодую девушку изнутри.  Но он успевал логически победить это мерзкое ощущение, забывал, а потом оно всплывало вновь. Спустя какое-то время. И так по кругу. Утро предвещало что-то эмоциональное - даже на циферблате магических часов Драко, мирно лежащих на прикроватной тумбочке, безжалостно были выгравированы невинные буковки, складывающиеся в одно будоражащее слово:

«Влюбленность»

«Твою ж мать», - выругался Малфой про себя и откинулся обратно на подушки, в следующую же секунду замечая, что губы не слушаются и против воли растягиваются в бесконтрольной улыбке.  Это всё вчерашняя ночь и Грейнджер со своим ртом, глотающая зелье. И пожирающая его лицо своими глубокими, почти черными из-за слабого освещения, глазами.  «Как же чертовски хочется трахнуть её».  Драко поднялся со своего нагретого места и с гордо вздернутым вверх членом отправился в ванную, выполненную будто специально в слизеринских тонах, да еще вдобавок обрамленную черным кафелем.  «Благодарю, Поттер. Очень адресно». Хотя лучше сейчас оставить мысли о великом герое магической войны, ведь Малфой направлялся исполнить очередной утренний ритуал, к которому он, взрослый привлекательный мужчина, уже успел привыкнуть - чертова дрочка под душем, будто он прыщавый подросток лет четырнадцати, ставящий заглушающее на полог своей кровати.  У них очень давно не было секса с Асторией. Да, глядя на внешние данные его супруги, ни один человек не подумал бы, что у этой идеальной до кончиков волос женщины могут быть какие-то проблемы в интимной сфере. Но из-за чертового проклятия, которое сделало секс для неё адски болезненным процессом, Астория просто физически не могла «выполнять супружеский долг».  Они это выяснили еще тогда, когда Скорпиусу как раз исполнилось около четырех месяцев.  Драко был в ужасе. Наверное, так и получают сексуальные травмы.  Обычная прелюдия, нежный секс после долгой «разлуки» из-за послеродового восстановления, без животной истерии, которая случалась у него с Грейнджер. И тут он заметил - Астория как-то напряжена. Чересчур напряжена. Драко прервался, вышел из неё, и его супруга тотчас же скорчилась от боли, прижимая ноги к груди и свернувшись в спасительную позу «зародыша». Ее полные губы задрожали, а по щекам побежали слезы. Кажется, это был первый раз, когда он своими глазами наблюдал ее слезы.  А потом Драко увидел, как простыня заливается кровью. Да еще и в таком количестве, что он совершенно растерялся от шока и не знал, что делать. А алая жидкость, точно издеваясь, все растекалась и растекалась по ткани, образуя приличных размеров узор.  Он чувствовал себя насильником. Убийцей. Злом во плоти. Обвинял себя и не смел потом долго прикасаться к жене даже пальцем. Астория пыталась еще несколько раз сблизиться с Драко, и, признаться, однажды он сорвался, но результат оказался таким же плачевным.  Увы, все, что Малфою перепадало на сексуальном поприще своего брака - оральные ласки. Без ответных поползновений в сторону жены. Да, он даже не мог доставить ей удовольствие - Асторию так скручивало, словно Драко мучил её круциатусом.  Так что они давно оставили идеи с удовлетворением этой стороны семейной жизни. Тут, как любит поговаривать пессимистичная часть личности Забини, - «без вариантов».  Но Драко так невыносимо скучал по женскому телу. И хоть он уже много лет придерживался аскезы, не употреблял некоторые продукты, повышающие либидо, да и практики от Девасаттвы, которые хоть и были направлены на усиление магической силы, неведомым образом избавляли от навязчивых мыслей о сексе, но все равно Малфой не мог выколоть себе глаза и не замечать красивых женщин. Думать о них. Представлять. Хотеть. А после того, как одна зарвавшаяся волшебница вернула ему память…  А он согласился работать с ней в одном отделе и изредка наблюдать за Грейнджер в стенах Министерства, навязчивые образы стали возвращаться и зациклились только на одном единственном объекте с россыпью аккуратно уложенных кудрей. Последнюю неделю Драко уже не успевал разбить грезы о Грейнджер еще на подлете к своему сознанию. Произошел системный сбой: он, идиот, начал их впускать. Смаковать. Раскручивать и посвящать чересчур много времени водным процедурам, запираясь в ванной комнате. А сегодняшняя ночь просто снесла ему башку. Нет, конечно, он сможет себя контролировать в жизни. Все-таки ему не четырнадцать, а Грейнджер - не внезапно превратилась в красотку на Святочном Балу.  Но этой ночью, после их столкновения, после того, как она покорно последовала за ним, после этого сны оказались чересчур яркими и по-девчачьи «розовыми». Драко запомнил, как они с Грейнджер бежали по улочке Парижа и смеялись, он хватал её и закидывал на плечо, а она притворно протестовала и била его своим - Салазар, какая крошечная у неё ручка - кулаком по спине. Затем картина была уже не такой невинной: она сидела у него на коленях, взгляд томный и размазанный - Грейнджер рвано дышит - а он ощущает, как её кожа на талии под его пальцами плавится, как воск от свечи. Драко чувствовал свой каменный стояк в штанах и терся носом о её тонкую шею, пока Гермиона вздрагивала и покрывалась мурашками, прикрыв глаза.  Но ничего не произошло. Он проснулся.  И всё же ему удалось восстановить эту картинку, когда вода ненавязчиво стучала по плечам: Грейнджер. Ее губы, с привкусом шоколадного ликера (хрен знает, почему). Она елозит на его коленях и запрокидывает голову, закусывая свои блядские губы. Пошло. Развязно. Щеки бесстыдно алые. Она горит, плавится, плавится, плавится. Сходит с ума. Голова запрокинута, глаза закрыты.  Драко задирает её юбку - непременно строгую юбку-карандаш, которую он видел на ней на одном из собраний отдела - и до боли сжимает внутреннюю сторону бедра.  Он ускоряет темп, обхватывая ствол крепче. Почти болезненно.  Картинка уже другая: темная комната. Её глаза - пьяные-пьяные, она не может сдержаться и стонет: «Дра-ако-о».  Опускается на колени, продолжая смотреть - невинно-испуганно и совершенно расфокусированно - взрывной коктейль от очаровательного гибрида монашки и шлюхи. И открывает свой рот. Обхватывает член. Сосет. Блять, старательно, сосет. Она ведь любит во всем быть лучшей. Отличницей. Правильной.  — Сука… - свистящий рык сквозь зубы.  Драко зажмуривается сильнее и кончает. Образ развеивается дымкой, но он лишь сильнее старается ухватить её острое лицо, то, как она сглатывает и вытирает рот от слюны и остатков жидкости. И смотрит покорно, снизу-вверх.  Опустошение накрывает его моментально, возвращая в прохладную комнату. Душ барабанит прямо по макушке, заливая лицо и плечи.  — Блять, - капитулируя. Признавая окончательное поражение.  В голове всплывает надпись на часах.  И ни одной мысли, что то-самое-слово-которое-он-нахер-не-будет-произносить-даже-в-мыслях могла увидеть Астория.  *** Малфою не нужны были никакие подтверждения. И переглядки. Грейнджер и без того проникла ему под кожу, под мышцы, забравшись в вены и начав циркулировать по телу вместе с кровью.  Драко не смотрел на неё. Одного раза было достаточно, чтобы прочитать: она тоже.  За завтраком настроение неумолимо стремилось ввысь. То ли он заразился от Уизела дебилизмом, то ли просто ощущение, что Грейнджер сидит неподалеку за одним и тем же столом, что и он, и никуда не испарится, стоит пройти какому-то скучному «собранию», окрыляло само по себе.  Даже Трэвис с кукольной и вызывающей Шарлоттой не раздражали - наоборот, Драко с особым энтузиазмом слушал про путешествие аврора в Австралию и то, как он познакомился с родителями своей полоумной (и явно не «нагулявшейся») невесты.  — … и я всю жизнь думаю, что мои предки - обычные магглы, как вдруг приезжает этот красавчик, и выясняется! Расскажи дальше, дорогой! У тебя эта часть лучше выходит! - трескотня американки внезапно перескочила на её так называемого «красавчика», которому понадобилась секунда-другая, чтобы оторвать свой взгляд от притягательной ложбинки в груди своей спутницы и понять, о чем вообще шла речь.  — А-а-а, да. Так вот, мы приехали и… — Это я уже рассказала! - с лица Шарлотты не сходила возбужденная улыбочка, она нетерпеливо толкнула локтем своего парня в бок, вновь разворачиваясь и жадно впиваясь в лица Драко и Астории, мол: «Сейчас будет такое!».  В эту секунду, Малфой мог поклясться, он воочию увидел лицо Нарциссы, чуть ли не покрытое инеем от презрения к повышенной эмоциональности, приведи её сын в дом такую невесту. Следом разыгравшееся воображение подкинуло скукожившееся, словно от головной боли, лицо Люциуса, и Драко окончательно развеселился, дожидаясь нужного момента и на словах Трэвиса «…выдал все тайны своих праотцов, только потому что я единственный, кто напомнил, что у них дочь-волшебница, а не простая беглянка» прыснул со смеху. Может, это было неэтично (Астория выразительно кашлянула сбоку от мужа), но Драко было глубоко насрать. Шарлотта сама смеялась над этим, разве нет? Да. Сегодня явно какой-то необычный день.  Висок прожгло от пристального взгляда. О, да. Он знал, кому он принадлежал, а потому не удержался от еще одной улыбки.  «Интересно, она ревнует?» - проскользнула шальная мысль, и желание быстро глянуть на Грейнджер зудом прокатилось по коже. Но он сдержался, так как почувствовал, как Астория слегка сжала его руку под столом.  Он повернулся к ней, бегло мазнув по волнистым каштановым волосам взглядом, и встретился с внимательными сапфировыми глазами жены. Астория слегка поджала свои прекрасные пухлые губы, стараясь скрыть недовольство. — Что такое, дорогая? — Передашь мне виноград и сыр, пожалуйста?  В её просьбе не было ничего предосудительного. Кроме того, что блюдо стояло ближе к ней, чем к нему, а потому в помощи не было никакой необходимости. Драко изогнул бровь, усмехнувшись, и чуть приподнявшись, положил перед Асторией желанную тарелку.  — Все, что пожелаешь, любимая.  Да, это прозвучало иронично. Да, он не выказывал жалости (миссис Малфой ее не терпела, впрочем, как и он сам). Да, он видел, что она вела себя как-то иначе. Но не придал этому значения.  Потому что его мысли крутились, как планеты вокруг самой мощной Звезды, только около одного и того же: «Что сегодня выкинет Грейнджер? Что сегодня выкинет ее муженек? А Поттер?».  Когда завтрак закончился, и они расселись в круг, словно это очередное дурацкое собрание министерских недоумков, Драко с удовлетворением заметил, что сидит точно напротив Грейнджер. Как удобно. Ну, кроме того момента, что её верный пес находился рядом и - вот же блять - уже прожег дыру в слизеринце своими пылающими неприкрытой неприязнью глазами.  Но куда Уизли до действительно устрашающих глаз, которые смотрели на Драко так, что у того душа вылетала изо рта? Лучше не вспоминать об этом сейчас.  Малфой стряхнул видение из прошлого и повел плечом, вновь сосредотачиваясь на одной лишь женщине, а точнее - на попавшем под солнечный луч забавном локоне, отливающим золотом. Семейство Поттеров, обремененное младенцем, жаждали пообщаться с кем угодно, только бы не друг с другом, а потому активно продвигали идею игр. Драко удержался от того, чтобы не закатить глаза. Ну, что за идиотизм?  «Видимо, гриффиндорская отличительная черта», - ответил разум.  Он терпеть не мог всех этих дурацких забав, и первый раз сыграл во что-то подобное как раз в компании гриффиндорцев, и только лишь потому что… Глаза неосознанно вернулись к кудрявым волосам, обычной водолазке, обтягивающим джинсам.  «Да уж. Что-что, а причина остается неизменной», - Драко звучно хмыкнул своим мыслям. Даже захотелось разозлиться, но тут заговорила американка (или всё же она австралийка, если родом оттуда?), и Малфой тотчас же поддержал её идею. Все лучше, чем играть по правилам «храбрейших и тупейших».  И, как оказалось, он не прогадал.  «Мафия» оказалась весьма интригующей игрой, и тут было, где развернуться. А еще, они с Грейнджер могли беззастенчиво пялиться друг на друга, но, как и в жизни, - отыгрывать полнейшее равнодушие и незаинтересованность.  «Интересно, как будет вести себя Грейнджер? Она же прирожденная лгунья! По крайней мере, она основательно преуспела в том, чтобы лгать самой себе». Но проследить за умениями Золотой Девочки не удалось - её вывели свои же из-за чересчур менторского тона, которым она назойливо вставляла свои жизненно-важные комментарии по поводу и без. «Грейнджер, твой рот пригодился бы в другом месте», - раздраженно подумал Малфой и, видимо, большинство бы с ним согласилось. А потому проголосовали против неё. Драко наслаждался тем, как зрелищно она пыхтела от досады и злости, и чувствовал, как горячее что-то, похожее на шоколадный ликер, разливается в солнечном сплетении. Грейнджер умиляла его. Особенно, когда отключала режим суки, и становилась той старательной зубрилой-отличницей, у которой несправедливо отняли баллы. «Просто прелесть», - удовлетворенно протянул внутренний голос. Но Драко и сам ненадолго задержался в игре. Ибо его искусно вывела собственная супруга, а слизеринец не мог не поддаться своей женщине. Хотя по её подрагивающим в волнении пальцам и излишней собранности, он понял, что ей и попалась злосчастная буква «М» в распределении ролей. А по тому, насколько часто она кидала взгляды на Поттера, Драко догадался, кто ее напарник. Хотя сам Мальчик-Который-Кажется-Бессмертный придерживался идеальной линии поведения - удивительно, но он изумительно лгал. Мысленно Драко запомнил эту черту Поттера, откладывая полученную информацию «на потом». Вдруг однажды ему это сможет пригодиться. Драко пересел на диван, к «убитым», окинув выразительным взглядом Грейнджер, но та сидела с четко очерченной спиной, будто её позвоночник трансфигурировали в кочергу, и даже бровью не повела в его сторону. Острые крылья её аккуратного носа подрагивали то ли от злости, то ли от напряжения, с которым она наблюдала за разворачивающейся игрой. «Мафия» выиграла. Драко мысленно поаплодировал себе, ведь он единственный смог вычислить «преступников», и вернулся на свое место. Второй раунд. И вот оно - долгожданная и такая привычная сердцу буква «М». Драко подавил свой мгновенно впрыснутый в кровь триумф, сосредоточившись на фамильном перстне. «Нельзя ничем выдать себя». Почему-то только сейчас он ощутил весь накал от игры, начиная осознавать, почему Асторию так потряхивало, пока она занимала эту роль. Невероятное количество адреналина. Малфой неосознанно полоснул взглядом увесистую фигуру рыжего мужчины напротив, и ребяческое чувство, что Драко просто обязан выиграть, поглотило его без остатка. «Будет смешно, если мой напарник - Уизел». Слизеринец усмехнулся своим мыслям, отторгая такую идиотскую идею, и надеясь… Ясно на что. Вероятность того, что именно она будет встречаться с ним взглядом в наколдованном полумраке «ночи», будоражила похлеще, чем жажда победы. Но Грейнджер держалась холодно и отстраненно, а вот её муженек напротив - отчего-то нервничал и краснел. «В целом, за таким шоу тоже будет неплохо понаблюдать», - успокоил его мозг, уже готовясь поймать взбешенный взгляд рыжего недотепы, когда объявят переход хода к «мафии». Но стоило полумраку проступить, как Драко задохнулся от нахлынувшего восторга. Будто ему снова пять, а Люциус подарил ему на Рождество волшебную метлу, хоть и грозился, что сыну не видать полетов, минимум, лет до девяти. Не-ве-ро-ят-но. Грейнджер, как трогательная лань, учуявшая опасность, застыла вполоборота от слизеринца и нарочито медленно начала разворачиваться к нему. И когда их взгляды встретились, то Драко физически почувствовал волну магии между ними, с электрическим треском пробежавшую в пространстве. И её взгляд: не-ве-ро-ят-но. — Мафия познакомилась и, скажу я вам, это будет захватывающе, - довольно пропела Шарлотта, и слизеринец был с ней очень даже солидарен. - А теперь Мафия выберет первую жертву. Легкий драйв, детское желание вытворить что-нибудь эдакое, взыграло в мужчине с новой силой, и он, ни секунду не раздумывая, кивнул в сторону миссис Поттер. Та сидела с довольным лицом, предвкушая свою первую нормальную игру. «Прости, дорогуша. У нас с моей прекрасной зазнайкой другие планы». Но Грейнджер была бы не Грейнджер, если бы не старалась неоправданно серьезно относиться ко всему, что происходит. А потому она, разумеется, оказалась против «убивать» свою подружку.  Драко кинул на соратницу долгий взгляд, транслируя одну единственную мысль, от которой вскипала кровь и отчаянно хотелось подняться со стула и засосать эту сучку прямо под носом у всех: «Будь умницей, Гермиона. Слушайся». И она словно бы услышала. Вся напускная гордость и официоз крошкой осыпались к её ногам. Темные ресницы робко дрогнули, Грейнджер набрала в грудь побольше воздуха и качнула головой, мол, делай, что хочешь. И - блять! - покраснела. Воздух начал клубится плотным туманом. Драко с трудом вдохнул от тех фантазий, которые настырно заплясали в сознании чересчур живыми образами: широким шагом он все же пересекает пространство круга, карие глаза напротив в ужасе распахиваются, но Грейнджер - чертова Грейнджер - послушно открывает свой рот, не смея сделать ничего против той власти, с которой Драко притягивает её острый подбородок к себе и целует. Такая дерзость, пусть даже в фантазии, заставляет сердце подпрыгнуть в шальном страхе и в то же время - возликовать. Сотвори он подобное в действительности - это бы точно разорвало всех присутствующих стократной бомбардой максима. БУМ. Драко не заметил, как пропустил всю перепалку Поттеров и еле успел ворваться в разговор, чтобы не навлечь на себя подозрения своим долгим молчанием. Оставшееся «дневное» действо он только и делал, что ждал «ночи», чтобы вновь встретиться с Грейнджер. И проверить, насколько он тронулся умом, чтобы претворить свои мечты в жизнь. Но теперь сестричка рыжего имбецила следила во все глаза за их переглядками. Ей повезло, что она не видела краснеющее лицо своей «правильной» невестки, а то бы её охи звучали еще выразительнее. «Все как в жизни, да, Грейнджер?» - еще одно мысленное послание. - «Для всех ты - святая, я - мудак. Но когда никто не видит: настоящие мы тонем с тобой в одном и том же дерьме. Вместе». Он не удержался от того, чтобы не подмигнуть ей, но гриффиндорка так и осталась сидеть насупленной, продолжая безотрывно пронзать Драко пылающими враждебной страстью глазами. Это лишь подстегнуло его к очередному ходу, которого эта упрямая ослица, не желающая признавать очевидное, явно не ожидала. Кудри разметались по её плечам, когда она вновь яростно замотала головой и выразительно задышала. «Ну, конечно. Великий Поттер.» Даже смешно, что Грейнджер так отчаянно цепляется за обломки прошлого, за тех, кто ни черта не знает о ней. И, если судить по сегодняшней ночи, знать-то особо и не хочет, предпочитая верить в удобную реальность. В удобную, жертвенную Грейнджер.  «Доверься мне», - прошептал одними губами, а она замерла. Лишь на краткий миг, но его было достаточно, чтобы уловить судорожный вдох, дрогнувшую радужку в глазах и… покорность. За которыми последовал легкий кивок головы. Грейнджер не может противостоять ему. Даже сейчас, когда он «убивает» её друзей. Драко заулыбался, как умалишенный, и кивнул Шарлотте, подтверждая выбор. Американка чуть ли не захлопала в ладоши от такого поворота. И игра понеслась, словно прозвучал свисток на поле для квиддича. После недолгого шока пошло обсуждение, все накинулись на Грейнджер, - заметь, дорогая, с подачки твоего любимейшего Поттера - а та, хоть и храбрилась, но явно нуждалась в защите. И Драко, повинуясь импульсу, постарался вытащить ее задницу из этой передряги, настолько незаметно, насколько это вообще возможно, но… Он осознал свою оплошность, когда увидел, как панически заметался взгляд её коньячных глаз. Алые пятна стыда окрасили лицо - Грейнджер облизнула пересохшие губы, скосилась на Асторию. Уизел тяжело вздохнул и нервно заелозил на своем стуле. «Я только что, на глазах у всех, откровенно флиртовал с ней. Блять. Идиот». Но следующая реплика Грейнджер не поспособствовала тому, чтобы Драко сумел умерить свой пыл, а наоборот - лишь сильнее раззадорила: — Не нуждаюсь в вашей защите, мистер Малфой. Лучше скажите, почему Вы не можете являться мафией? Мерлин, Грейнджер выглядела ужасно - ужасно палевно: с пунцовыми щеками, учащенным дыханием, этим взглядом, в котором плескалось столько всего, что даже недалекий Уизли уже смог утвердиться в своих подозрениях насчет них двоих. И в то же время Грейнджер снова - сновасноваснова - предпочла перевести все стрелки именно на Драко. Это даже забавно, насколько точно она повторяет сценарий, по которому бежит по своей гребаной и охуеть-какой-правильной жизни!  Малфой хищно ухмыльнулся, учуяв «добычу» и помчавшись к ней, абсолютно наплевав на все приличия и на то, что его жена вообще-то тоже (скорее всего) смогла проникнуться единой мыслью собравшегося коллектива: «Что за химия между этими двумя?».  Но Драко было уже не остановить. Он и без того держался слишком - слишком, мать его - долго. — Я, миссис Уизли, до сегодняшнего утра считал, что Поттер, ах, простите, мистер Поттер - мафия… «Да, да, я про твоего драгоценного дружка, что даже не потрудился поговорить с тобой лично, а предпочел сразу занять сторону рыжего недоумка!» —…И Вы, вместо того, чтобы помогать вычислить настоящего преступника… «Вместо того, чтобы выбрать (хотя бы раз) меня!» —… переводите стрелки на того, кто, попрошу заметить, в прошлый раз безошибочно вычислил мафию. Так что, либо не мешайте думать, либ… Но он не успел закончить свою мысль. — Малфой, ты не смеешь так разговаривать с моей женой. Так захотелось рассмеяться. Прямо в веснушчатое лицо рыжего. Зло, безжалостно. И сказать что-то на добивку, чтобы навсегда вытравить из этого поганого рта слово «моя» по отношению к Грейнджер. Но Уизли и без того выглядел до умопомрачения жалко. Казалось, от того, чтобы поддаться инстинкту и броситься на Малфоя, его сдерживает невидимая шелковая нить, вот-вот готовящаяся разорваться с концами. «Что ж. Посмотрим, кого в этот раз кинется спасать гриффиндорская принцесса». — Ты слишком серьезно воспринимаешь игру, Уизли, - Драко намеренно принялся расслаблять тело, чтобы физически ощущать дополнительный контроль над ситуацией, которая абсолютно хаотично летела, хрен знает куда, без единого доступного способа управления. — Как она закончится, можем поговорить, - все еще убивая взглядом исподлобья мужчину напротив, твердо произнес Уизли. «Сукин сын», - прозвучало в голове параллельно с тихим дрогнувшим в пространстве её голосом: — Рон, что ты делаешь? - и маленькая ладошка с невесомой нежностью опустилась на лапищу этого рыжего придурка. Если бы из глаз могли вылетать сверкающие молнии, одаряя своим разрядом тока каждого, кто попадется на пути, то супруги Уизли уже бы превратились в обугленный фарш. И тотчас же, даже не потрудившись остановить себя, Драко зло выплюнул: — Уизли, уверяю, тебе не понравится, - что в переводе : «Только попробуй, и я уничтожу тебя нахуй». И всё. Больше он не смотрел на рыжего дегенерата. И пока Поттер приказным тоном решил снивелировать взрывоопасный момент, Драко, как завороженный, увяз в кричащей мимике Грейнджер, словно в самом сладком пудинге. Одиночество. Усталость. Жажда поддержки. В секунду из воинственной героини она превратилась в потрепанную пташку, какой предстала перед Малфоем сегодняшней ночью. Отчаянно-острая. На грани. Ломавшая себя из страха. «Мерлин, она действительно на грани». И стоило это подумать, как Грейнджер метнула в него свой якобы грозный, а на деле - умоляющий - взгляд. Ореховые глаза исступленно перепрыгивали с одного его глаза на другой, а брови сложились домиком. И уже привычное тепло незримой ладони коснулось его солнечного сплетения, со скоростью света распространяя по коже жар. И злость, как по волшебству, отступила, оставив место тихому смущенному чувству, поселившемуся в груди. «Я с тобой, Грейнджер. Ты не одна, не переживай», - и Драко подмигнул ей. Доля секунды, но он успел уловить её недоумение. Кажется, одна доблестная героиня войны не привыкла, что кто-то может встать на её сторону, если она перестает вести себя так, как от неё того ждут. Драко попытался перевести тему, уводя подозрения от Грейнджер и переключаясь на Трэвиса. Но внезапно Астория, о которой он, если честно, даже не думал в последние пару минут (а зря!), подала голос: — А почему мафией не могу быть я? Я ведь тоже весьма подозрительно себя веду, разве нет? Серые глаза столкнулись с мутновато-синими. И без того бледная кожа Астории приобрела снежный оттенок, а алая помада на губах на таком разительном контрасте стала выглядеть еще ярче.  Драко знал эту манеру жены держаться безупречно на людях, и потому не купился на мнимое спокойствие. Он оглядел её лицо и, к своему сожалению, заметил там проблески эмоциональной бури, которая разворачивалась прямо сейчас внутри миссис Малфой. Вина тяжелым грузом привычно надавила на плечи. Как он мог так опростоволоситься? Как мог забыть о супруге и позволить себе в её присутствии… — Я не знаю, дорогая. Просто чувствую, что это не можешь быть ты. — Вот это аргумент! - воскликнул Трэвис. - «Просто чувствую» к фактам не относится никак! — Это называется «интуиция», Трэвис, - спокойно парировал Малфой. - И порой, в таких ситуациях, именно она - лучший подсказчик. Его оппонент в мгновение ока вспыхнул и возмущенно проговорил: — А логические выводы, нет? Ты призываешь засунуть подал… — Я знаю, кто мафия. Голос Грейнджер звучал тихо, но убедительно твердо. Словно бы ее приговорили к поцелую дементора, и дали последнее слово. И она безоговорочно решила, какую именно фразу произнесет напоследок. «Что опять за неоправданный героизм?» — Это Драко Малфой. «Да что за… нет, это просто невероятно!» - слизеринцу в который раз захотелось истерически расхохотаться. Ну, надо же! Грейнджер, в своей чокнутой манере, вновь решила кинуть именно его! «Ты до смешного предсказуема, дорогая», - Драко посмотрел прямо в пронзительные шоколадные глаза, слушая её невероятные аргументы против своего же «напарника». Ее глаза сверкали, она шумно дышала. И… черт. Будь он проклят, если Грейнджер не старалась побороть себя же в этой заведомо проигранной игре со своими желаниями. «Твоя жизнь не будет лучше, если ты снова меня оттолкнешь, Грейнджер. Неужели не понимаешь?». Всё же, самая умная волшебница современности в каких-то вещах была совершеннейшим тупоголовым троллем. — Спасибо за комплимент моим умственным способностям, но почему с таким же успехом мафией не может быть твой муж? «Грейнджер, оглянись кругом. Ты только и говоришь обо мне. Да еще как. Понимаешь намек?». — Рон просто… - она поджала губы, мельком глянув на своего муженька с проскользнувшей жалостью. Блять, он один это видит? - Он просто не мог. Мисс Я-Всегда-Веду-Себя-Правильно гордо вскинула подбородок, абсолютно игнорируя всеобщее зависшее в воздухе непонимание, приправленное волнением от догадки, настойчиво закрадывающейся в головы. С каждым гребаным словом Гермиона подставляла себя, и лучше бы Драко дать ей понять, да поскорее, что именно она творит. — Правильно ли я понял, что ты не считаешь своего мужа настолько умным, чтобы провернуть такую схему?  Ведь сейчас все присутствующие, кто более-менее обладал функционирующим мозгом, трактовали выпады Грейнджер в его сторону именно таким образом. Градус взлетел до небес, когда со своего места шумно поднялся Уизли с фразой: «С меня хватит». «Интересно, он кинется на меня прямо сейчас, или Поттер не допустит такого позора на глазах у всего отдела?» - промелькнула мысль, прежде чем Драко, смотрящий исключительно на приближающегося к нему мужчину, услышал звук. Неестественный. Такой уродливый, как скрежет когтей по стеклу. Сердцем он уже понял, что только что случилось, но мозг до последнего сопротивлялся. Драко нехотя оторвал глаза от застывшего в шоке Уизли, цепко выхватывая темные разметавшиеся по полу волосы и странно выгнутую женскую фигуру. Ноги понесли его к жене быстрее, чем Малфой успевал соображать, что происходит. Черт, он так увлекся своими чувствами, ощущениями, что совершенно не подумал, как такое перенесет Астория, которая избегала любого вида эмоциональных потрясений и стрессов. «Блять. Блять. Блять. Только не сейчас. Пожалуйста». Драко услышал, что Поттер, который внезапно материализовался рядом, профессиональным тоном человека, который точно знал, что делать, произнес, что его жена жива, но без сознания. Мыслей не было, лишь краткосрочное облегчение. Гарри помог поднять потяжелевшее тело жены (Драко предпочел самостоятельно нести её, а не левитировать Асторию, точно мертвый предмет, по воздуху) и пошел рядом, оказывая таким образом… поддержку? — Малфой… - настороженно проговорил самый известный и доставучий Аврор в Англии, стараясь поймать взгляд слизеринца. - Я видел на её магическом отпечатке… Я сталкивался с чем-то похожим один раз… В общем, если нужна какая-то помощь, зелья, или… — Все в порядке, Поттер. Не стоит. Он даже не вслушивался в эту сочувственную речь великого спасателя, сующего свой нос везде, где только можно погеройствовать, а думал. Горечь собралась во рту при тех мыслях, что проскочили в мозгу: «Если Астория умрет… то, получается, я свободен?» Драко одернул себя, содрогнувшись от омерзения. «Ну, ты и циничная мразь, Малфой. Просто… Браво». Старательно заталкивая подобные измышления подальше, Драко обернулся, чтобы взглянуть на неё. Чтобы получить настоящую дозу облегчения. Успокоения. Надежды, что Грейнджер… Драко не знал, на что конкретно он надеется. Но она смотрела. Она ждала его взгляда. И что-то в ней изменилось, или у Драко уже окончательно поехала крыша, и он видит только то, что хочет видеть? Кое-как сумев отпустить её блестящие глаза из виду, слизеринец прошел к лестнице. Вдвоем с Поттером они аккуратно доставили Асторию в комнату, и Драко уложил жену на идеально застеленную сторону кровати. Быстро призвав манящими чарами восстанавливающее зелье, Драко приподнял голову, аккуратно влил его в приоткрытые губы, накрашенные все еще - удивительно - идеально ровно кроваво-красной помадой. И вывел палочкой в воздухе специальную руну, чтобы Астории не нужно было глотать жидкость - все необходимые компоненты моментально впитаются через слюну.  Проделав все необходимые манипуляции, Драко отошел от жены и встал напротив изножья кровати. Поттер мялся с ноги на ногу, но любопытство перевешивало его чувство такта, а потому гриффиндорец не уходил, продолжая топтаться у порога. А слизеринец не собирался нарушать гнетущее молчание первым. — Вызвать колломедика? - почти что шепотом спросил брюнет, переводя взгляд с бессознательной женщины на Малфоя. — Нет. Поттер, видимо, боролся с собой, чтобы не влезть со своим очередным ценным советом, но проиграл буквально спустя секунды четыре. — Я знаю одного очень хорошего… Драко резко обернулся и пристально впился в зеленые глаза цепким взглядом. — Поттер. Ты думаешь, я не знаю хороших специалистов? Они бессильны. — Как давно у неё… это? Драко отвернулся, пряча ладони в карманы брюк, и как можно равнодушнее произнес: — Проклятие крови. Активизировалось после родов. Все еще избегая смотреть в эти (о, Драко был уверен) полные ненужного сочувствия глаза, Малфой разглядывал умиротворенное лицо Астории. — Понятно. Понятно, - уже четче проговорил гриффиндорец, перестав окрашивать слова в услужливо-вежливые тона. Разговор был окончен. Но почему-то Поттер не торопился уходить. Драко устало выдохнул, демонстрируя свое откровенное недовольство происходящим, и вновь повернулся лицом к брюнету. — Какие-то еще вопросы? - абсолютно не заботясь о своем грубом тоне, небрежно бросил Малфой. Поттер смотрел прямо на него, не мигая, и под этим сканирующим взглядом из под очков делалось неуютно. Драко сглотнул, удерживая непроницаемую маску на лице, позволив себе лишь выгнуть бровь в наигранном недоумении. — Зачем ты провоцировал Рона? - с расстановкой проговорил аврор, словно застал преступника на месте убийства и теперь припечатывал его заклинанием.  — Это моё излюбленное занятие еще со школы. Решил молодость вспомнить, - усмехнулся Драко, понимая, что сейчас они оба знают, что это наглая ложь. Поттер без малейшего колебания продолжил допрос, отзеркаливая позу собеседника и пряча руки в карманы брюк. Но прежде чем он успел задать свой следующий вопрос, Драко издевательски произнес: — Может, мне стоит встать спиной к двери? Или какие там еще есть приемчики, чтобы выбить из колеи допрашиваемого? Давай создадим комфортные условия для подобной «беседы». — Я не нападаю, Малфой. Не надо защищаться, - ровным тоном произнес Поттер и чуть смягчил свой взгляд, меняя тактику ведения разговора на ходу. - Мне лишь любопытно, для чего это нужно было делать. «Вот же хитрый хрен», - пронеслось в голове у Драко, но внешне он безразлично пожал плечами и иронично проговорил: — Просто так? Поттер даже не изменился в лице. Только разочарованно выдохнул, словно уговаривал своего ребенка почистить зубы, а тот воинственно отстаивал свое право ходить грязным. Драко почувствовал себя идиотом, а это означало одно - Поттер отлично гнул свою линию. — Я надеялся поговорить с тобой по-взрослому, - произнес брюнет тише и задержал свой взгляд на мирно спящей Астории. Извиняющийся - сука - взгляд, словно он просил прощения у нее за такого испорченного мужа. Или за то, что произойдет чуть позднее в её присутствии. — Да о чем нам с тобой говорить, Поттер? Ты думаешь, что я буду откровенничать с тобой, только лишь потому что ты застал меня в уязвленном состоянии? Драко понимал, что проглотил наживку, острый крючок упирался ему прямиком в горло, но уже ничего не мог поделать из-за в секунду одолевшей его ярости. Поттер все же сумел найти и нажать на необходимые болевые точки. Вот же засранец. — Да. Именно так я и думаю, - обезоруживающе честно проговорил он. - Что происходит между тобой и Гермионой? Малфой позавидовал высокой выдержке своего бессменного школьного соперника. Потому что сам он чуть было не пошатнулся от озвученного вопроса, распалив себя злостью еще больше, что точно не сыграло ему на руку.  — Поттер, не лезь туда, куда тебя не приглашали, - зашипел Драко, окончательно теряя контроль над ситуацией. Почему-то слизеринец вновь почувствовал себя на квиддичном поле, бок-о-бок с двенадцатилетним очкариком, который вот-вот победит и выхватит снитч прямо у него из под носа. Чертово бессилие, которое он всегда испытывал в противостоянии с Поттером, вновь захватило все его естество. — Меня уже пригласили. По правде говоря, вы сегодня своим поведением пригласили туда абсолютно всех присутствующих, - обретая уверенность, без обиняков поговорил гриффиндорец и, прищурившись, продолжил вколачивать гвозди в крышку гроба малфоевского самообладания. - И твое поведение лишний раз доказывает, что ты понимаешь, что я прав. Поэтому бесишься. Драко сделал угрожающий шаг в сторону Поттера, сокращая расстояние, и криво усмехнулся. — Почему ты не докапываешься до своей дражайшей подружки? Или вас на Гриффиндоре научили кидаться в огонь, даже не рассмотрев ситуацию со всех сторон? Поттер замер на мгновение, и Драко не мог не насладиться этим мигом, хотя тот не длился долго, ибо герой магической Британии нанес следующий удар, от которого Малфой бы болезненно поморщился, если бы смог: — Ты… ты её защищаешь. Не вопрос - утверждение. Произнесенное с долей потрясения и неверия, но все же. Драко свел дистанцию между собой и гриффиндорцем до минимума, выплевывая звенящим от чувств голосом прямо в лицо этому говнюку:  — Если хочешь в чем-то разобраться, Поттер, то я тебе настоятельно советую опросить сначала всех «подозреваемых». Странно, что такой профессионал, как ты, не разбирается в простейшей процедуре сбора информации. Да, он осознавал, что ведет себя безрассудно. Что можно было бы наговорить Поттеру столько всего, что точно бы похоронило хваленое Золотое Трио навсегда, и это была бы отличная месть, разве нет? Но сейчас он, вместо реализации такого грандиозного плана выгораживал чертову зазнайку, которая бы ни за что в подобных обстоятельствах не выбрала бы Драко. Ни за что. Она никогда его не выбирала.  «Я долбоеб», - это была последняя связная мысль, перед тем, как раздался робкий стук в дверь. Они с Поттером недоуменно переглянулись, после чего тот, стушевавшись, чуть отошел в сторону, пропуская Малфоя к двери. Сердце рухнуло в пятки, когда Драко широко распахнул дверь, встречаясь с вьющимися каштановыми волосами, воинственно горящими карими глазами и упрямо поджатыми губами. Приди она хотя бы на десять минут позже… Драко хотел бы застонать от бессилия, но смог лишь выпустить свистящий воздух сквозь сжатые зубы. «Грейнджер, как же ты невовремя…» — Я хотела кое-что сказать, могу войти? - смело проговорила она, словно бы заучивала эту фразу наизусть, но неестественные натянутые ноты все равно выдавали ее волнение. Малфой буквально физически ощутил, как напрягся Поттер, едва заслышав знакомый голос. «Блять…» — Нет, - безапелляционно проговорил он, собираясь захлопнуть дверь прямо перед носом этой упрямой… Но Грейнджер - что за тупица - решительно выставила руку вперед, не дав ему это сделать. — Это важно! - с нажимом произнесла она, на секунду оборачиваясь, будто боялась, что кто-то может их услышать. Наверное, она опасалась, что Поттер ошивается поблизости. И, черт возьми, ее интуиция не ошибалась. Избранный переминался с ноги на ногу в нескольких дюймах от них. — Если дело во мне, то я уже ухожу, - достаточно громко произнес Мальчик-Который-Напугал-Грейнджер-До-Усрачки. Он вышел в свет, возникая в проеме двери, но Драко, матеря себя на чем свет стоит, положил руку тому на плечо, не позволяя протиснуться на выход. — Стой, Поттер. Ты тут устраивал расследование, так куда же ты так резво сбегаешь? - нарочито-сладко протянул Малфой, внутренне содрогнувшись при беглом осматривании побелевших губ Грейнджер, которая застыла, точно мраморная статуя. «Переживу ли я еще один обморок за сегодня, на этот раз - её?» — Гарри? - задушенно, словно ей перекрыли доступ к кислороду. У Поттера заиграли желваки под кожей. Он кинул осуждающий взгляд на свою подругу, потом перевел глаза на Малфоя. — Мне уже всё понятно, - жестко отрезал он, но Драко лишь сильнее сжал пальцы на широком плече - блять, почти отчаянно. «Ну же, Поттер. Что ж ты за ублюдок! Скажи ей хоть что-то, помимо этого дерьма». — Ты спрашивал, что происходит между мной и Грейнджер, но выяснять это у неё самой не планировал? - намереваясь сбить спесь с Избранного, выкладывая все карты на стол, только чтобы она сумела включить свой гениальный мозг и сообразить, наконец: «Я на твоей стороне. Я твой напарник даже без этой гребаной игры в «Мафию», Грейнджер». Поттер действительно на миг смутился, а Грейнджер сверкнула глазами в сторону своего, так называемого, друга. «Ну, наконец-то». — Гарри, если ты хочешь что-то спросить, то я обязательно отвечу на твои вопросы наедине. То же самое касается и тебя, Малфой. Она перевела тяжелый, не предвещающий ничего хорошего взгляд на Драко, и он расцепил пальцы на поттеровском плече, как по команде. — Мне тоже нужно сказать тебе одну вещь наедине. Карие глаза прожигали серую радужку. Может, Драко почудилось в бреду, что её зрачки слегка расширились? Что она вправду хотела так долго на него смотреть не только потому, что злилась? — Да без проблем, я уже ухожу, - прохладно проговорил Поттер и буквально вылетел из комнаты, не сбавляя шага, и скрылся в коридоре. Грейнджер проводила его спину болезненно-тоскливым взглядом, разом растеряв былую стойкость и властность. Плечи её ссутулились, а от лица отхлынули краски. — Заходи, - мягко проговорил Драко, осторожно коснувшись её запястья. Гермиона перевела растерянный взгляд на слизеринца и хотела было отрицательно замотать головой, силясь высвободить руку из слабого захвата, но Малфой, понизив тон, твердо произнес: — Коридор - плохая идея. Проходи. И она повиновалась, прошмыгнув в приоткрытую дверь с опущенной вниз головой. Драко увлек оторопевшую женщину за собой в смежную комнату, прикрыл двери и наложил заглушающее. Астория проспит еще несколько часов, но меры предосторожности никогда не помешают. Особенно, когда дело касается Грейнджер. Он прошел к дивану, с растущим удовольствием отмечая, что она, словно под империо, все еще безропотно идет за ним и не вырывает своей руки из его пальцев. Но в случае с Гермионой Грейнджер предварительно радоваться не стоило - её покорность не означала ровным счетом ничего. Ведь в следующую секунду она могла запросто объявить, что они больше никогда не встретятся. Или могла достать палочку и снова стереть Драко память о себе. Кто вообще знает, что сейчас варится в её сумасшедшем котелке? — Что случилось? Ты бы не пришла сюда просто так. Он разжал ладонь, разворачиваясь к ней лицом, оценивающе вглядываясь в каждую черточку её лица. Грейнджер выглядела эмоционально потрепанной, но решительной. Набрав в грудь воздуха, она подняла глаза - всполохи азарта пляшут в паре с обречённостью - и почти шепотом проговорила: — Тебе, то есть, вам нужно уезжать. Рон, он… он хочет... В общем, он немного не в себе и… — … хочет меня убить? - спокойно закончил за неё Малфой, иронично вздернув брови. Словно бы его забавляет сама мысль о том, что рыжий Уизел способен в принципе на что-то, кроме бесполезного поглощения кислорода. Но Грейнджер все равно с трудом задышала, едва заслышав такую комбинацию слов и почти пискнула: — Да. Это ощущалось, как брызги шампанского. Залп, залп, и еще один залп. «Уизли, это победа!» Небывалое облегчение вкупе с драйвом ударили прямиком в мозг, Драко пьяно улыбнулся одними уголками губ. — Ты боишься за меня? - почти промурлыкал он, томно растягивая слова и, совсем осмелев, провел тыльной стороной ладони по её лицу, якобы для того, чтобы убрать спадающие пряди. Её грудь резко поднялась и плавно, неспешно, почти незаметно начала опускаться. Карие радужки дрогнули и зарябили. Рот слегка приоткрылся, словно бы в удивлении. — Прошу, не трогай меня. Там твоя жена, - бессильно выдохнула, еле-еле волоча языком Грейнджер. — Только это тебя останавливает? Сокращая дюймы. Поддевая невесомым касанием подбородок. «Смотри на меня». — Нет, не только. Мне надо идти… - гриффиндорка поджимает губы, усилием воли отступает на несколько шагов назад (рука Драко так и остается зависать в прохладном воздухе) и, кивнув, уже собирается развернуться к двери, но замирает и добавляет. - Пожалуйста, уезжайте, как можно скорее. Попрошу активировать каминную сеть, это самый безопасный способ передвижения, учитывая… все нюансы. Конечно, она имела в виду Асторию, но почему-то постеснялась даже произнести её имя. Грейнджер грустно глянула на Драко, словно прощаясь, но в этот самый момент, превозмогая все страхи в голове, слизеринец в два шага дошел до неё. И, чувствуя небывалый прилив сил, развернул женское податливое тело к себе. — Гермиона, подожди. Ты доверяешь мне? - заглядывая в глаза, невербально транслируя через них одну единственную воистину волшебную комбинацию слов, которой не было ни в одном магическом учебнике, трактате, даже в древних писаниях. Грейнджер замерла. Ее глаза прыгали с одного его глаза на другой, с каждой микросекундой замедляя и замедляя темп своего бега, пока умоляющая морщинка не пролегла меж бровей. Затем её веки потяжелели, а ресницы задрожали перед тем, как она прикрыла глаза. Это было громче любых слов. Драко уничтожил жалкие дюймы между ними, и прижался губами к ее рту. Они оба судорожно выдохнули. И вновь припали друг к другу, словно их притянуло громадным магнитом. Он не мог остановиться, продолжая жадно исследовать ее рот, крепче прижимая к себе. Еще пару месяцев назад Малфой вообще не помнил о том, что его школьная фантазия стала реальностью.  Еще пару месяцев назад - подумать только - он мечтал линчевать эту зарвавшуюся суку, посмевшую подпортить ему мозги.  Еще пару месяцев назад он помиловал её после долгого и плодотворного сотрудничества с алхимиком Девасаттвой. Еще чуть больше месяца назад не удержался и таки согласился стать временным сотрудником Министерства, пообещав себе, что разберется со всем «по ходу пьесы».  И вот уже месяц он так тесно взаимодействовал с Грейнджер без малейшего сексуального подтекста, что сейчас окончательно сошел с ума.  «И вот мы здесь». Благоразумие летит в бездну, оставляя править одно сплошное жжение в животе и легких. Сумасводящий жар.  Грейнджер - естественно - отстраняется первой. Черешневые глаза подернуты туманной дымкой, губы припухшие и влажные от поцелуя. Она предупредительно кладет ладошку ему на центр груди, где в нескольких дюймах преступно быстро колотится сердце, и на выдохе шепчет: — Стой…. Драко пьян. Он не хочет слышать никакого «стой», он хочет одного: впиться в эти - теперь доступные - губы, смять ее тело, ставшие за эти годы широкими бедра, и увидеть, как у нее сносит крышу, как изо рта вырываются задушенные полустоны-полувсхлипы, а темные зрачки закатываются от удовольствия так, что становятся видны белки. Но надо посмотреть правде в глаза - этого не произойдет сейчас. Не то время, не то место. Не те обстоятельства. «У нас с тобой, Грейнджер, всегда всё не то». Драко, повинуясь, отступил на шаг, на ходу сжимая челюсти и разочарованно выдыхая воздух сквозь сомкнутые зубы. Но продолжая сжимать её плечи своими пальцами, будто боясь, что стоящая перед ним женщина - это мираж, который, стоит ему разомкнуть руки, тотчас же рассеется.  — В этот раз, Грейнджер, ты от меня так просто не отделаешься, - саркастично произнес слизеринец, намеренно решив чуть сбить градус накаляющейся ситуации, отчего Гермиона облегченно выдохнула, и лицо ее озарилось светлой улыбкой. Мерлин, как же он давно не видел её такой… живой.  — Я не собиралась от тебя «отделываться», - карие глаза робко скользнули по его лицу, а сама гриффиндорка нервно поправила на себе и без того неплохо сидящую одежду.  - Просто мне нужно идти, заклятие не сможет долго действ… — Ты наложила на Уизли заклятие? - Драко чуть было не зашелся в истеричном хохоте, но сдержал себя, выпустив наружу только лишь шальную улыбку во всё лицо.  «Нет, что… правда?!» Глаза его горели неприкрытым весельем, а сам Малфой напоминал больше школьную версию себя, чем половозрелого статного мужчину, которым он являлся пару минут назад. Но заметив, как Гермиона за какую-то гребаную микросекунду эмоционально захлопнулась, поставив железный занавес перед собой, вся веселость и задор схлынули с него.  Волшебница дернула плечом, чтобы освободиться от его рук, и слизеринец послушно отступил еще на шаг, пряча ладони в карманы брюк.  — Грейнджер, - через силу выдавил из себя Драко, удерживая на лице прохладно-равнодушную маску. Не дай Мерлин, чтобы она пошла трещинами, и эта несносная женщина стала свидетельницей пропитавшего его насквозь отчаяния.  Гермиона подняла глаза. И взглянула. Глубоко, пронзительно. Скручивая органы тугим узлом внутри Драко. «Я жду, говори быстрее» - ритмично отбивала ее топающая в нетерпении нога. При этом выражение карих глаз оставалось мертвецки бесстрастным.  «Нам надо поговорить» «Я хочу тебя увидеть» «Я хочу тебя» «Если ты снова оттолкнешь меня, я, блять, не переживу этого» — Не пропадай.  Драко захлопнул рот быстрее, сжав зубы так крепко, чтобы сквозь них не выскользнул готовый вот-вот сорваться разочарованный стон.  Черт! Было столько вариантов! А он выбрал именно это? «Не пропадай»!  «Ты дегенерат, Малфой». Грейнджер замерла. Скользнула глазами вниз - к губам, он может поклясться! - и снова вверх. Сдержанный кивок.  — Хорошо, - тише шепота. Её кудри резанули пространство, а Драко завороженно наблюдал за пляшущими волнистыми волосами, струящимися по натянутой в напряжении спине.  Гермиона вышла из комнаты, оставив его одного.