«ОТЧАЯНИЕ»
Гарри успел заметить. Он неторопливо выдохнул и, доверившись своей интуиции, которая говорила о том, что им понадобится подкрепление, поджал губы, мазнув взглядом по темной мраморной плитке. «Хоть бы Гермиона была жива». — Она самая умная волшебница. Она выпутается, — с надеждой в голосе произнес Поттер, сталкиваясь с озадаченным взглядом серых глаз. За один миг равнодушная маска поползла с лица Малфоя, как чернила с бумаги под проливным дождем, открывая такую глубокую воронку боли, что Гарри ужаснулся и поспешил отвести глаза, чтобы не оказаться невольным свидетелем интимного откровения. Но было поздно. Он-видел-всё. «Не время про это думать!» Малфой же, продолжая сверлить героя войны своим пронзительным взглядом, — Гарри точно это ощутил — одними губами прошептал: — Я надеюсь, Поттер. Иначе… я тебя уничтожу. «Ну вот, прежний Малфой». У Избранного отлегло от сердца. И хоть в словах блондина не было и тени реальной угрозы, Поттеру стало значительно проще находиться рядом с тем человеком, которого он всегда знал. Шипящим гадости, мстительным и трусливым. Решительный и отчаянный Драко Малфой был для Гарри экзотической диковинкой, к которой он не знал, с какой стороны подступиться. К счастью аврора, ему недолго пришлось находиться в гнетущей ауре слизеринца, так как вдалеке он увидел приближающихся коллег. Колин подоспел первым, пыхтя от тяжеловесной экипировки для группы и прочей атрибутики, которую запасливый юноша прихватил «на случай». Трэвис, МакКинли и еще двое мужчин, которых Гарри только вчера успел привлечь в команду на замену Деррена присоединились на пару секунд позже. — Наш подозреваемый: Маркус Спайк - оборотень, — Гарри принялся быстро вводить подчиненных в курс дела, пока они все переодевались в защитную униформу и разбирали из рук Колина волшебное боевое оружие. — Он увел с собой Гермиону Грейнджер. Есть тринадцать пунктов назначения - следуем во все по очереди. Долго не задерживаемся. Гарри выразительно посмотрел на Малфоя, протягивая тому мантию из драконьей кожи — тяжелая, собака, но уберегает от заклятий отменно. Малфой взял протянутую ему вещь без единого вопроса. — Если угроза жизни - обезоруживаем. Не убиваем! Это понятно? Все закивали, а Гарри проследил, чтобы Драко надел защитную аврорскую форму. Но тот, все еще держа драконью кожу в длинных подрагивающих пальцах, будто отключился от действительности, шальным взглядом очерчивая камин. Кажется, он готов был вновь впасть в истерику. «Это только ради Гермионы», — обманчиво шепнул внутренний голос, и гриффиндорец сделал шаг. — Малфой! — он крепко схватил блондина за грудки и хорошенечко встряхнул его. — Соберись! Ты идешь - или нет? Драко часто-часто заморгал, фокусируя зрение на Избранном, словно пытался сообразить, где он находится. Глаза его были полны дикого страха, но он сглотнул ком в горле, коротко кивнул и едва слышно произнес: — Да. Гарри отпустил его и уже хотел было двинуться за всеми к камину, как до него долетел почти что шелест знакомого тембра: — Спасибо, Поттер. Этот мир точно перевернулся с ног на голову. *** Пахло землей. Влажной промозглой землей. Одурманивший её розоватый туман рассеялся окончательно, стоило Грейнджер прислониться спиной к леденящей кости земляной стене. Глаза постепенно привыкали к новому освещению. «Мерлин, где я?» Кромешная тьма простиралась перед ней, а до мозга начали отдаленно долетать звуки голосов. Гермиона постаралась восстановить в памяти то, что она запомнила последним, как вдруг громкость поставили на максимум. Острая резь зудом прошлась по ушным перепонкам, но девушка закусила губу, чтобы не застонать в голос и не привлечь к себе ненужное внимание. —….ЭТО ТЫ МНЕ ГОВОРИШЬ?! — визгливо вскрикнул незнакомый мужской голос, плавно переходящий в жалостливую мольбу. — Нам осталось-то всего ничего, видишь! Посмотри! МЫ ПОЧТИ У ЦЕЛИ! Незнакомец снова фанатично закричал, а Гермиона, относительно привыкнув к полумраку, смогла, наконец, рассмотреть большое подземелье, в котором находилась. — Сколько еще должно погибнуть? Сколько еще жертв требует эта штука, Тэн? Нет, она оказалась не права: подземелье было огромным, а не большим. Напольные ржавые канделябры с волшебными свечами стояли по углам, отчего некоторые участки были скрыты мглой. Вдалеке виднелся крошечный сгусток света - лестница, ведущая наверх. Выход. Он есть. — Столько, сколько потребуется! Ты идиот, Марк, если думаешь, что мне есть дело до кого-то, кроме тебя! Глаза стремительно ухватились за мрачные тени двух людей, в одном из которых отчетливо угадывался Маркус Спайк. «Итак, он думает, что я еще под Империо, верно?» Поэтому он так беспечен, что даже не считает нужным следить за действиями своей пленницы? Мелкая мышка бесшумно пробежала вдоль стены, едва коснувшись ног гриффиндорки, но та непроизвольно отшатнулась и со свистом втянула воздух сквозь зубы. От неожиданности. Шорох от ее движения эхом отразился в пространстве, привлекая к себе внимание похитителей. Они застыли и напряженно замолчали. Гермиона вытянулась по струнке, практически не дыша. Сердце неистово замолотило по ребрам, норовя выпасть на пол. Второй мужчина, который до этого все время кричал, развернулся так стремительно, что девушка попятилась назад, когда тот размашистым шагом направился прямиком к ней. На его блестящем от пота лице застыла маска непоколебимой решимости. И стоило его фигуре приблизиться настолько, что свет от свечей четче выхватил очертания его одежды, как Гермиона внутренне охнула - не узнать эту потрепанную кожаную куртку с множеством нагрудных карманов было невозможно. Это он был у неё в кабинете, прикинувшись Маркусом Спайком. Но… зачем? Если они - по идее - заодно? Мужчина обвел безумным взглядом ее лицо, а затем, видимо, поняв, что действие заклятия окончилось, неодобрительно нахмурился и выругался сквозь зубы: — Блять! Ну, ничего-ничего… сейчас-сейчас… Он суетливо начал рыскать по своим карманам («В поисках палочки!»), как вдруг Гермиона воскликнула: — Нет, постойте! Без воли я буду для вас бесполезна, а так я… я… помогу вам с «Венцом Тьмы». Гробовая тишина. Мужчина окаменел, перестав рыться в куртке. Затем медленно посмотрел на неё исподлобья. — Повтори? Отступать было некуда, а потому Гермиона по слогам произнесла: — Помогу с «Венцом Тьмы». Преступник хрипло спросил: — Откуда ты знаешь? Секунда - и ее затылок оказался прижат к морозной влажной земляной кашице за спиной, а потные мужские руки, вцепившиеся в лацканы её пиджака, со всей силы принялись трясти её, точно тряпичную куклу. — КАК ТЫ УЗНАЛА?! Это прекратилось так же резко, как и началось, когда до них дошел громкий вскрик: — Брат! Прекрати! Умоляю! Маркус Спайк. Это его голос. С ним ли она виделась раньше? Или все это время с ней под Оборотным зельем общался этот слетевший с катушек человек? Мозг будто бы бился о стенки черепной коробки все то время, пока незнакомец вколачивал её в стену, оттого голова, находясь, наконец, в покое, слегка гудела. С запозданием Гермиона сообразила, что её взволновало пару секунд назад: Маркус Спайк назвал стоящего перед ней волшебника братом. — Я догадалась… сегодня. Прочитав отчет, — почти не размыкая губ, пролепетала она первое, что пришло в голову. — Врешь! Инкарцеро! Он замахнулся палочкой, которую все-таки нашел в одном из бесчисленных карманов своей куртки. Из древка вылетели крепкие путы, обвязавшие ее тело с ног до плеч, будто гигантский питон. Кожу ужасно саднило в местах соприкосновения с веревкой, и Гермиона старалась лишний раз не шевелиться. Особенно ощутимо магические шнуры давили в области живота. Грейнджер запаниковала, активнее начав мотать головой и оправдываться: — Нет! Я читала… Нашла связь… Черный агат, тигровый глаз, аметист, гранат, темный дуб. Кожа. Она рвано дышала, прямо глядя в прищуренные глазки стоящего напротив неряшливого запыхавшегося мужчины. Тот жадно внимал каждому ее слову. — Я помогу. Только… развяжите. Я безоружна, — Гермиона умоляюще глянула на него, а затем, повинуясь инстинкту, крикнула стоящему позади Маркусу Спайку. — Пожалуйста! И не прогадала. Тот встрепенулся и с болезненной гримасой на лице попросил: — Тэнебрис! Пусть поможет! «Тэнебрис» — записать, отложить на подкорку. Мужчина нехотя отменил заклятие, а гриффиндорка, все же не сумев удержаться на ногах, пошатнулась и согнулась пополам, обхватывая ладонями свой живот. Она кашляла мучительно долго, в надежде выиграть немного времени. Как скоро они поймут, что она обманывает их? «Нужно коснуться сережек. Попробовать связаться с Драко», — наметила себе ближайший план Гермиона, медленно возвращая своему телу вертикальное положение. Мужчина по имени Тэнебрис все еще направлял на неё свою палочку, а затем холодно заявил: — У тебя пять минут. И в благодарность за помощь я тебя не убью. А всего лишь сотру память. Внутри у Гермионы все похолодело. С нескрываемым ужасом она закивала, вспомнив краткую выжимку из рассказа Гарри про Деррена, которому нападавший повредил своим неумелым заклятием некоторые отделы мозга. Без шансов на восстановление. «А говорят, что принцип бумеранга не работает», — иронично хмыкнул внутренний голос, пока гриффиндорка мялась на месте, а затем аккуратно спросила: — Прежде всего мне нужно узнать, на каком вы этапе. Иначе мне не хватит пяти минут. Мужчина зло сплюнул на пол, и громко выкрикнул, обернувшись на брата: — Маркус! Выйди! — Нет. В этот раз я останусь. Прежде чем Тэнебрис развернулся к оборотню, Гермиона успела заметить, как расширились его глаза от удивления, едва слова Маркуса Спайка долетели до них. — Я останусь, потому что я не хочу, чтобы ты всё тащил один, — совсем расхрабрившись, громче повторил оборотень и храбро выпятил подбородок. — Я что сказал? — мужчина с чуть длинными сальными волосами забыл про Гермиону, развернувшись к брату всем корпусом, но продолжая держать пленницу на прицеле палочки. — Ты свою часть выполнил, со всем остальным я разберусь сам, а ты — не лезь! — Брат, я не могу на это просто смотреть со стороны. Хватит. Сегодня мы все разделим поров… — Проклятие не должно тебя коснуться, дубина! Я сам всё сделаю! Пальцы потянулись к уху. Она коснулась серьги и бесшумно произнесла «Deus nos Iunxi», надеясь, что так заклятие тоже сработает. Но внезапно украшение раскалилось, а алмазы налились алым цветом. Она, как ошпаренная, отдернула руку, но тщетно: ее заметили. Тэнебрис, углядев вытянувшееся в недоумении лицо своего брата (младшего, судя по всему), резко развернулся, хаотично бегая глазками по своей пленнице в попытках найти что-то подозрительное. И он нашел. Острый прищур мутноватых глаз остановился на поблескивающих в свете пламени алмазах. — Снимай, — мужчина кивнул на украшения, сжав челюсти так, что стали отчетливо видны желваки. Гермиона послушно потянулась к серьгам, стараясь лишний раз не провоцировать безумца. «Ничего, Драко скоро будет здесь». Щелк — вот уже одна золотая саламандра мирно покоится на её ладони. «Надо лишь подождать минуту». Щелк — вторая. — Акцио! — дорогой подарок тотчас же прыгнул вверх, свободно падая в раскрытую ладонь стоящего рядом преступника. Он повертел одну серьгу, подняв ту на уровень глаз и присвистнул. — Неплохо же вам платят на такой работенке! Марк, как думаешь, настоящий? — Спайк-старший отлевитировал ювелирный изыск своему младшему брату, и тот принялся с интересом разглядывать камень. — Пошли! Он грубо схватил Гермиону за предплечье (явно останутся синяки), волоча ту к центру комнаты и… «О, Мерлин». Во тьме она не заметила сразу: на камне черным углем были выведены огромные алхимические круги, увенчанные руническими символами и арабской вязью, словно штрихами для придания объема. Поверх самого центрального круга пролегала запекшаяся кровь. Много крови. И, конечно же, все необходимые объекты: черный агат, тигровый глаз, аметист, гранат, темный дуб, завернутые в тонкий полупрозрачный мешок из… кожи. Гермиону замутило. Она сглотнула ком поднявшейся тошноты, ощутив её желчь уже в гортани, и принялась успокаивать себя. «Все хорошо. Все хорошо. Скоро. Уже скоро все закончится». Нужно сдерживать тошноту, иначе это может их разозлить. — Ну, что, как думаешь, какой это этап? — издевательски выплюнул Тэнебрис, а гриффиндорка, не в силах оторвать глаз от алтаря, молчала. Секунда.………..
Вторая.………….
«Сейчас!». ……… Ничего не произошло. Гермиона ощутила, как утекает ее надежда на спасение — словно последняя крупинка, падающая вниз, в песочных часах. «Драко не придет». — Вам осталось лишь активировать его, — прошептала не своим голосом девушка, все же позволив себе зажмуриться. — Но Вы не знаете, с помощью чего. — Да, кровь оказалась бесполезной. Хотя там написано, что это должна быть она, — Тэнебрис с диким восторгом оглядел свое «творчество», растянувшееся почти на весь каменный пол огромного подземелья, затем повернулся к Гермионе, отчего у той поднялся целый табун омерзительных мурашек вверх по позвоночнику, и, кровожадно улыбаясь, прошептал. — И, поверь, я не пожалею еще, если потребуется. Значит, это была человеческая кровь. Её подозрения подтвердились. «Я все равно не сдамся. Ни за что. Малыш, мы выберемся. Я обещаю». Гермиона храбро встретила взгляд того самого преступника, за которым они так долго вели охоту, и в тон ему ответила: — Для чего вам «Венец Тьмы»? Ведь последствия… Он лающе рассмеялся, точно вот-вот задохнется, и посмотрел на неё, как на умалишенную: — Ах-ха-ха! Потеря рассудка? Магии? Это такие мелочи по сравнению с тем, что может сделать это, — он одухотворенно ткнул палочкой в центр алхимического круга, от возбуждения усилив хватку на её предплечье. — И что оно может сделать для вас? — но её вопрос потонул в слегка оторопевшем голосе Маркуса Спайка, раздавшегося за их спинами. — Они и вправду настоящие… И, брат, это красный алмаз. За них можно выручить около 2000 галлеонов! Гермиона прикрыла глаза и глубоко вдохнула. «Сосредоточься! Думай!», — приказала она себе, ощутив прилив праведной ярости. От всей той ситуации. От того, что именно она оказалась такой беспечной, что её смогли застать в беззащитный момент и похитить — прямо из Министерства! Что именно она, вместо того, чтобы сейчас сидеть в чайной с Джинни, вновь оказалась среди крови, тошнотворного трупного запаха, которым она предостаточно надышалась во время войны… Стоп. Откуда здесь этот запах? Он убил кого-то прямо здесь? — Жаль, они нам не попались раньше, могли бы не париться насчет этих безделушек! — ухмыльнулся старший брат, больно впившись отросшими грязными ногтями в её уже и без того болезненную кожу предплечья. Его смрадное дыхание вновь обожгло щеку. — Ну? И что же способно активировать его? Если не кровь? — Для начала мне нужно понять, для чего вам его активировать. «Венец Тьмы» — очень сложный и многоликий. Он открывает возможности в совершенно разных сферах и… если вкратце: под каждую дверь необходим свой ключ. Она безбожно врала и импровизировала, исходя из тех данных, что ей удалось изучить по этому артефакту. Но пока что ей это сходило с рук. — Я знаю! — прорычал раздосадованный Тэнебрис. Кажется, Гермиона сумела нечаянно задеть его, но несмотря на это была уверена, что это лишь быстрее подтолкнет его довериться похищенной сотруднице Министерства. «Помни, он в отчаянии». — Это всё из-за меня, — вновь раздался голос Маркуса Спайка за их спинами. Он был гораздо мелодичнее и не резал слух, как наждачкой, в отличие от тембра Тэнебриса, и Гермиона невольно поразилась, как такой свирепый на вид человек, может звучать… почти что ангельски? Они оба обернулись. «Нет, я точно общалась не с настоящим Маркусом Спайком». Карие глаза девушки буквально впились в такое знакомое лицо со шрамами, пока он, уже без прежнего запала, проговорил намного тише (видимо, под гнетом охватившего его чувства вины): — Брат хочет открыть портал Времени, чтобы спасти меня. Чтобы я… остался человеком. Предотвратить нападение. Он стыдливо опустил глаза, начав изучать взглядом носы своих сбитых ботинок, как вдруг его неуравновешенный братец рявкнул - у Гермионы чуть не заложило уши: — Ты нашел с кем откровенничать! — Да какая разница! Ты все равно сотрешь ей память! — внезапно вскрикнул Маркус, повысив голос на несколько октав выше - и по его дрожащим бровям и подбородку стало очевидно: его точно не привлекают «методы» Тэнебриса. Но он не пытается его остановить, лишь «разделить ответственность». «Одним словом, он хочет себе прежнюю жизнь, но…. Не такими преступными способами». Отчего-то Гермионе даже стало жаль его. Лишенного нормальной жизни, вынужденного скрываться и взаимодействовать исключительно со своим безумным братом. Она оглядела уродливые шрамы Маркуса, потрепанный усталый вид и, набравшись смелости, произнесла: — Мой друг был оборотнем. Я… немного могу понять, каково Вам. Спайк-младший успел поднять на неё испуганно-невинный взгляд. Кажется, ему не доводилось так прямо общаться с другими людьми (в особенности, с женщинами), которые выказывали сочувствие — а не жалость — к его персоне. Внезапно она услышала вибрирующее рычание рядом с собой и успела осознать, что что-то пошло не так. Да, это была ошибка с её стороны. Налаживать связь с Маркусом Спайком прямо под носом чересчур опекающего его братца было опрометчиво. — Ты ни хрена не понимаешь! — зло выплюнул он и дернул ее за руку. — Нет, ты посмотри! Подлизывается к тебе! А на самом деле? Что ты думаешь о нём на самом деле? — его глаза острым лезвием прошлись по её лицу, Тэнебрис оскалился. — Я тебе скажу: что он животное, чудовище! Что не достоин находиться в «приличном» обществе. Не достоин работать, не достоин того, чтобы дышать с такими, как ты, одним воздухом! Это была боль. Огромная, тяжелая, совершенно уродская. Гермиона все же слегка зажмурилась, пока он выкрикивал ей эти слова чуть ли не в самое ухо. Но стоило Тэнебрису замолчать, как гриффиндорка — нет бы просто вести себя тихо и не провоцировать — спокойно, но отчетливо произнесла: — Я так не думаю. Но то, как в обществе относятся к оборотням — это несправедливо, и мы намерены это изменить. Она посмотрела на Маркуса. Он был обескуражен её прямотой и смелостью — видимо, нечасто кто-то на его памяти вступал в спор с Тэнебрисом. С обозленным и до ужаса непредсказуемым. — Не надо будет ничего менять. Скоро их не останется, — ни с того, ни с сего пробормотал самому себе старший Спайк, выглядя при этом устрашающе безмятежным. Такие перемены в настроении действительно пугали и подтверждали теорию Гермионы о его психической неустойчивости. Или прогрессирующей болезни. Она побоялась произнести вслух то, что заплясало у неё в голове: «Что значит «не останется»? Он что, собирается стереть с лица Земли всех оборотней? Что?!» — Брат, что ты имеешь в виду?.. — кажется, не одну ее посетила такая мысль. Маркус Спайк умоляюще глядел на своего, очевидно, единственного авторитета в своей жизни, и жажда услышать опровержение своим догадкам полыхала в его глазах так ярко, что Гермиона поспешно спрятала взгляд в каменный пол. Отчего-то ее сердце сжалось. Черт, она действительно сумасшедшая, если жалела сообщника этого морального урода. Но Гермиона Грейнджер если и не знала, что такое быть оборотнем на отшибе социальной жизни, то одно она знала не понаслышке: как можно болезненно и безрассудно любить кого-то, верить, прыгать вместе с ним в самую глубокую бездну и прощать ему самые ужасные вещи. — Я уже сказал. Я убью того самого, первого. И больше не будет никаких оборотней. Никогда. Никто не будет мучиться от этой болезни! — он отвернулся, пряча лицо и отпуская руку Гермионы, наверное, забыв о пленнице в порыве откровения. — И ты останешься человеком. Потому что я очищу наш мир от этой скверны. Ужас сковал все легкие. Если ему удастся активировать «Венец Тьмы» и действительно войти в ту самую ветвь времени… «Мерлин! Он может глобально изменить всю историю магического мира!». Гарри может вообще не родиться. Волдеморт может править миром. Да что угодно может произойти только лишь из-за желания одного единственного психа уничтожить целый вид существ! — Брат… — потрясенно выдохнул Маркус. Больше он не смог говорить, округлив свои глаза до невероятных размеров. — Я знал, что ты не поймешь. Но я уже всё решил, — отрезал Тэнебрис. Внезапно он вспомнил о присутствии третьего человека и, рассвирепев за секунду, сцапал Гермиону за руку и подвел к самому центральному кругу с запекшейся кровью и главным алтарем. С нечеловеческой силой дернул вниз. — Ну! Достаточно узнала? Активируй. У тебя пять минут! Я не шучу. С тобой или без тебя - мне без разницы. Я все равно найду решение. Вопрос времени, — безжалостно проговорил он, а от его давления гриффиндорка рухнула на пол, болезненно приземлившись на колени и проехавшись прямо по темно-коричневой засохшей «краске». Сердце гулко забилось, она затравленно уставилась на кончик его палочки, переводя взгляд на прищуренные глаза. Тэнебрис был непоколебим. Он точно не шутил. Тем более, Грейнджер стала свидетелем чего-то действительно личного. «И теперь он в любом случае убьет меня». Это читалось во взгляде. В позе. Маркус Спайк не станет ему перечить. Он, даже если и проникся к героине войны, но не встанет ради нее против брата. Она просчиталась. *** Десять пунктов назначения. И все без толку. Гарри заметно начал нервничать. Он боялся столкнуться со следами аппарации в одном из следующих мест (в предыдущих следов трансгрессии обнаружено не было). И тогда это означало одно - они уперлись в тупик. Ибо каждое из мест могло быть перевалочным пунктом перед финальной точкой назначения. И тогда они потеряют уйму времени, прежде чем понять, где именно находится Гермиона. Гарри смотрел на отчет с колдографией оборотня Маркуса Спайка, запоминая каждую его черту. Стараясь проникнуть в его разум, понять, для чего похищать такую высокопоставленную сотрудницу? Это ведь совершенно безбашенный шаг. Значит, он был в себе уверен. Уверен, что у него будет время. Это заставляло главного аврора очень сильно нервничать. На Малфоя Поттер старался не обращать внимания. Тот бледнел с каждым новым провалом, обретая с очередным перемещением оттенок на полтона светлее, чем был до этого. Аристократ мрачнел и молчал, пока другие авроры хоть как-то выражали досаду. Одиннадцатый пункт. Промах. Двенадцатый. Промах. Гарри был на взводе. Его потряхивало, когда группа готовилась к очередному перемещению, как вдруг МакКинви громко произнес: — След от трансгрессии. Двое волшебников. Аппарировали отсюда. «Нет». Избранный постарался собрать всю свою волю в кулак, чтобы не закричать. Он сжал челюсти крепче, подходя к коллеге. С каждым шагом внутри все осыпалось, рушилось, точно громадное высотное здание от внезапного взрыва. Они не успеют. Гарри не мог в это до конца поверить, хотя мозг выводил именно такой логический итог. Преступник точно знал, что они не успеют. Он не был самонадеян. Он был расчетлив и дерзок. Гарри не смог издать ни звука. Он просто кивнул. Внезапно в воздухе пронеслась серебристая рысь, изящно останавливаясь перед начальником спецгруппы, и заговорила голосом Кингсли: — Выяснили в архивах место, которое Спайк самым первым указывал, как адрес проживания, когда вступал в сообщество оборотней. Графство Западный Суссекс, Грэтам, недалеко от моста Грэтам. Аппарируйте сначала туда. Будь аккуратны. Удачи! Дикая кошка растяла в воздухе, а у Гарри в мгновение ока появился колоссальный прилив сил. Надежда вновь затрепыхала под ребрами. Он бегло оглядел присутствующих и бодро проговорил: — Все слышали? Аппарируем к мосту Грэтам, там будет виден дом. Наложите на себя Дезиллюминационное после трансгрессии. Увидимся на месте. Гарри бегло глянул на Малфоя, но по его безучастному взгляду сложно было понять, слышал ли он вообще то, что говорил Поттер. Недолго думая и чертыхаясь про себя, гриффиндорец зло прошагал прямо к этой слизеринской обузе, схватил того за ледяную руку и закрутился в вихре аппарации. Нельзя было терять ни секунды! А этот остолоп все только замедлял своими страданиями. Они оказались в деревенской местности, почти что в поле. Откуда их мог увидеть любой. Гарри тотчас же наложил на себя чары Невидимости, Малфой (благо, с ним не пришлось нянчиться в этот раз) повторил его действие. Чутье, развившееся на службе, подсказывало Гарри - это то, что нужно. Обветшавший деревянный дом, выглядящий точно, как заброшенный дом с привидениями. Огромная местность, вдалеке лес: кажется, это отличное место для затаившегося оборотня. — Малфой, — тихо шепнул Гарри. — Ты можешь остаться тут. — Не дождешься, — тотчас же огрызнулся Драко где-то неподалеку от Избранного и — слышно было — двинулся первым в сторону дома. «Осел!» Если его ранят или изувечат, то Гарри будет вынужден отвечать за этого недоумка. Влюбленного и отчаянного недоумка. Они пробирались к дому. Бесшумно открыли дверь. В доме точно кто-то жил. Это читалось по грязной посуде, вилкам, ложкам. Даже захудалая скатерка смотрелась весьма живенько на деревянном столе. — Гомениум Ревелио Дуо, — прошептал голос Малфоя по левую сторону от Гарри, а затем тот появился целиком перед озадаченным взглядом зеленых глаз. «Какого черта он делает?!» — Малфой! — шикнул Гарри, но увидев мертвенно-бледное острое лицо, почувствовал, как его желудок упал куда-то в пятки от нахлынувшего страха. — Четыре человека. В подвале. Один мертв, но скрыт под чарами, — его голос звучал в голове Гарри, точно эхо. Стараясь не поддаться панике, Поттер потянулся к зачарованному кольцу, чтобы все оперативники получили команду: «Подвал». Затем он строго посмотрел на Драко (жаль, тот не мог видеть его испепеляющего взгляда) и еле слышно сказал: — Малфой, чары. Соберись! Гарри прошел мимо него, обнаружив вход в подвал. Картинка реальности ходила рябью недалеко от него, что означало, что вся группа в сборе. Избранный наложил на ноги Заглушающее и начал движение вниз. Адреналин скакал в крови, заставляя мысли четко маршировать по полочкам. Сейчас он его поймает. И Гермиона будет спасена. Уже с лестницы он услышал женский голос, похожий на голос подруги, и стало уже легче дышать. Гарри ускорил шаг. Кромешная тьма опутывала его, не позволяя разобрать то, что происходило между похитителем и пленницей, но теперь он уже отчетливее услышал: — Дайте мне минуту! Тут… посмотрите! — Ты заговариваешь мне зубы, да? — злобно шикнул мужчина, схватив рукой кудрявые волосы на затылке девушки. Та испустила сдавленный свист сквозь сжатые челюсти, но не застонала от боли. — Ты меня за идиота держишь?! — Нет! Нет! Я хочу помочь! НЕТ! Это было невыносимо. Гермиона кричала, от отчаяния дергаясь и извиваясь, а державший её человек настороженно замер. Гарри знал, что это означает. Так застывает хищник перед смертоносным прыжком. «Он убьет её». Избранный вскинул палочку и громко крикнул: — Экспеллиармус! — заклятие выстрелило точно в грудь ублюдка, отчего того подбросило в воздух, а Гермиона все-таки завизжала от боли, хватаясь за затылок. Одновременно с этим с другого конца раздался еще один вскрик: — НЕЕЕЕТ! — Аврорат, всем не двигаться! — отрывисто скомандовал Трэвис, снимая с себя чары Невидимости. Гарри шел - почти бежал - прямиком на того, кто напал на Гермиону, как на него с громким ревом вылетел Маркус Спайк (сумел различить-таки сквозь чары!). Он повалил Гарри на пол, отчаянно дергаясь в попытке удержать аврора на месте, а когда прямо над его плечом пролетел алый луч, то он вскочил, прикрываясь невидимым пленным, как щитом, и срывающимся голосом завопил, направляя кончик волшебной палочки точно в горло Гарри: — ОСТАНОВИТЕСЬ! ИЛИ ЕМУ КОНЕЦ! Вряд ли он блефовал, учитывая, что смог похитить саму Гермиону Грейнджер прямо из её личного кабинета, но Поттера это не взволновало. Избранный не рассчитывал терять ни секунды. Он намеревался двинуть преступнику локтем под ребра, чтобы уклониться от траектории возможного заклятия и вывернуться из нежелательных объятий, как вдруг алый луч пролетел прямо рядом с ухом Гарри и угодил в мужчину позади него. «Надо сразу несколько заклятий! Он же оборотень!» - хотел вскричать Поттер, но преступник дрогнул и пошатнулся. Лишь на мгновение, но все же. Главный Аврор не успел поразмыслить над этим, как в следующую же секунду из другого конца послышался яростный вскрик: — Авада Кедавра! Это тот самый сумасшедший, что пару секунд назад держал Гермиону за волосы - невредимый и стоящий на своих двух - пустил заклятие в сторону Трэвиса, но тот успел увернуться и наложил на себя Дезиллюминационное. — Авада Кедавра! - еще один изумрудный луч вырвался из палочки этого безумца, но земляная стена поглотила его, не коснувшись кого-то из людей. Воспользовавшись творящимся сумасшествием, Гарри двинул локтем Маркусу Спайку под дых, а тот охнул, и аврор без промедления вырвал палочку из рук оборотня. — Петрификус Тоталус! - нападавший вздрогнул сильнее и, хоть и не упал с полной парализацией тела, но стал очень заторможенно двигаться. — АВАДА КЕДАВРА! - взревел тот безумец, разрезая воздух палочкой, а Герой магической Британии, осознал, что проклятие стремится к нему. Время замерло, отсчитывая миллисекунды до смертоносного удара. Уклониться бы в таких обстоятельствах все равно не получилось. «Нужно отразить». Гарри автоматически вывел нужную руну, а из каменного пола молниеносно выросла статуя. «Отразить» - крутилось в голове на повторе. То, что это слово могло настолько повлиять на сотворенное заклятие, Поттер не сумел предвидеть. Всё произошло стремительно. Сначала послышался неприятный стук падающего тела о каменный пол. Такой неправильный, совсем неуместный хруст. Пространство словно увязло в нескончаемой смоле - всех точно заморозило в этом мрачном подземелье от одного этого звука. На полу лежало мертвое тело Маркуса Спайка, в которого попало Убивающее проклятие, рикошетом отскочившее от блестящей поверхности статуи, за которой стоял переводящий дух Гарри Поттер. — Братишка?… Марк?… - раздался задушенный голос его соратника, и Избранный почувствовал, как внутренности резануло от таких хорошо знакомых интонаций. - Нет, братец. Нетнетнетнетнет… Гарри знал, что после шока следует отрицание, а затем… «Гнев». А потому главный аврор скомандовал на опережение: — Сейчас! С нескольких сторон прозвучало множество заклятий от авроров (и «остолбеней», и «инкарцеро», и «экспеллиармус»), направленных только в одного единственного нападавшего. Брат убитого Маркуса Спайка душераздирающе закричал, прежде чем отключиться от такого количества проклятий, брошенных в него одновременно. Тишина. Гарри сделал глубокий вдох, опираясь на возведенную пару мгновений назад статую из полированного камня, и прикрыл глаза. Громогласное молчание. Поттер снял с себя чары невидимости, и глянул на безжизненное тело Маркуса Спайка. Он выглядел спящим и даже немного… счастливым. «Все кончено. Гермиона спасена. Все кончено». Колоссальное облегчение пронзило все его тело от макушки головы до пят, что Главный аврор позволил себе на секунду прикрыть глаза. До него донесся шум от передвижений спецгруппы, женский всхлип, начинающий набирать громкость гомон голосов. Колин догадался наколдовать над потолком подземелья свечи, и теперь помещение стало хорошо проглядываться. Поттер вытер пот со лба, наблюдая, как группа без его команд распределилась по периметру, занимаясь каждый своим делом. Вдалеке, ближе к лестнице, Гарри завидел МакКинви, склонившегося над обескровленным трупом Хейвуд, с которой спали чары Невидимости. Испытав горечь от такой несправедливой утраты, он поспешил отвести глаза. Взгляд соскочил на платиновую макушку рядом с каштановыми кудрями. Гарри даже пришлось слегка проморгаться, чтобы понять, что его не подводит зрение и то, что он видит, реально. Малфой и Гермиона, наплевав на любые пересуды, стояли посреди мрачного подземелья, вплетаясь крепкими объятиями друг в друга, словно закрученные в спираль нити. Обоих трясло, наверное, они плакали, или смеялись - сложно было разобрать. Слизеринец оторвался от нее, взяв ее лицо в обе ладони, и недвусмысленно прижался к её губам. А затем к щекам. Лбу. Расцеловывая. Нашептывая что-то ласковое. Гермиона не выглядела потрясенной - наоборот, она начала тихонечко посмеиваться и утирать влажные дорожки от хлынувших слез. «Мерлинова Борода. Что. Они. Творят». Некоторые авроры, завидевшие эту сцену, в буквальном смысле, шокированно вытаращились на них, а Колин даже раскрыл рот от удивления. — У нас мало времени! Работаем! - напомнил Гарри, выходя в центр. - Колин - полный рапорт с места происшествия! Трэвис - следи за преступником! Альвэн… И пока Гарри говорил, то каждый раз взгляд его спотыкался о милующуюся парочку, для которой словно бы больше не существовало никого в этом мире, кроме них самих. Ладонь Малфоя нежно легла на низ живота девушки, и он что-то зашептал Гермионе на ухо, выглядя при этом совершенно поехавшим (от счастья/облегчения?). Героиня войны накрыла собственной маленькой ручкой мужские пальцы и умиротворенно прикрыла глаза. МЕРЛИН. «Она беременна от него???!!». Кажется, Гарри нужно было немного времени, чтобы прийти в себя от новой порции адреналина, которым его вместо «спасибо» щедро наградила эта Парочка Года. *** Весеннее поле с поющими птицами и отличным видом на простирающийся вдали горизонт совершенно неуместно смотрелись рядом с этим хилым домиком. Но Гермиону это не смущало. Малфой обнимал девушку за плечи, бездумно поглаживая её где-то в районе локтя. Он хранил понимающее молчание, и она была благодарна ему за это. Гриффиндорка с громким вздохом ткнулась блондину в шею, а тот, в свою очередь, еще ближе притянул её к себе. И этого было достаточно. По правде говоря, она была уверена, что уже не выберется из этой переделки. Тэнебрис догадался, что пленница утаивает от него правду, а потому ей точно светил билет в один конец. Но министерские вовремя подоспели. Чистое везение, от которого подкашивались колени, стоило Грейнджер подумать, а что было бы если… «Лучше не думать». Маркус Спайк оказался убит проклятием от собственного брата, так рьяно опекавшего его. У жизни и смерти, все же, какое-то особенное, изощренное чувство юмора. Предпочтительнее для Грейнджер была мысль о том, что Маркус освободился от бремени, которое нес долгие годы. Гермиона отдаленно отловила, что ощущает грусть по этому поводу, но старалась сильно не погружаться в эмоции. Она подумает обо всем пережитом позже. Чуточку позже. Она поняла, что обнаружили Пенни Хейвуд. К сожалению, слишком поздно. Значит, именно её Тэнебрис использовал, как жертвенную дань для «Венца Смерти». И когда самая умная волшебница об этом догадалась, то её замутило. Но Драко умело вывел свою возлюбленною на цокольный этаж, а затем - на улицу. Уже подоспела дополнительная группа волшебников из Аврората, преступника смогли доставить в Министерство, а они с Малфоем всё так и стояли, наблюдая за солнцем, плавно катящимся к земле. Потрясенные. Счастливые. Свободные. Живые. — Кхм-кхм, - это был Гарри, который ненавязчиво (Мерлин, все же немного неловко!) сообщил о своем присутствии. - Хотел вас предупредить: тут скоро появится пресса. Так что вам, наверное, стоит… — Мне похуй, Поттер, - отрезал Драко, поворачиваясь к давнему недругу и глядя тому точно в глаза. - Мне так глубоко похуй. А тебе, Грейнджер? Она сдержалась, чтобы не хмыкнуть. Конечно, вряд ли Драко прямо уж так не волновали газетные заголовки, учитывая их положение. Но, конечно, другого ответа для Гарри он и не сумел бы найти. «Какой идиот», - ласково прошептал внутренний голос. Она устало улыбнулась уголками губ, чувствуя лишь отупляющую приятную пустоту в разуме. «Я жива. Мы живы» - все, что хотелось произносить после пережитого. О, а еще: «спасибо-спасибо-спасибо». — Я просто устала и хочу домой. Гарри, ты извинишься перед Джинни за меня? Лучший друг нахмурился, не зная, что и ответить, но вежливо и слегка растерянно проговорил: — Что? Ах, да. Да-да, не переживай. Он уже собирался было двинуться в дом, чтобы оставить их, как вдруг Драко окликнул брюнета по фамилии и совсем нетипично для себя, то есть, тепло и дружелюбно произнес: — Поттер. Спасибо тебе. Губы Гарри дрогнули в легкой понимающей улыбке. Он скользнул взглядом по своей смиренно стоящей под темным крылом слизеринской мантии подруге и кивнул. По-доброму. Очень светло. Как умел только Гарри. — Рад, что… в общем. Я рад. Еще одна преграда треснула, точно пробковая пластина - легко и без особых усилий. — Черт, чуть не забыл, - внезапно Гарри выудил из своего кармана мантии прозрачный пакет для вещественных доказательств и протянул им. Драко молниеносно ухватил его и спрятал в карман своих брюк (кажется, там мелькнул знакомый блеск красного алмаза), возвращая ладонь на прежнее место - на низ живота гриффиндорки. — Все, увидимся! — До встречи, Гарри! — Пока, Поттер. Драко нехотя отстранился и оглядел Гермиону ласковым взглядом. — Полетишь со мной на метле? - озорно и как-то по-мальчишечьи произнес он, выуживая из кармана небольшого вида портмоне (очевидно, с заклятием незримого расширения) и поигрывая бровями. - Буду галантен и нежен, обещаю. То ли сказалось нервное перенапряжение, то ли гормоны все еще терроризировали тело, но Гермиона засмеялась. — Как ты… откуда? — Всегда с собой после одной прекрасной новости, - Малфой кинул любовный взгляд на её живот и лучезарно улыбнулся. - Так что: ты согласна? И глядя в эти потрясающе красивые и хитрые глаза, это полное невероятного счастья любимое лицо, Гермиона на одном лишь выдохе прошептала: — Да я на всё согласна, лишь бы с тобой. Малфой звучно хмыкнул, удовлетворенный таким ответом, переплел свои пальцы с ее и потянул за собой.