Отпуск

Казалось, всё в этот день способствовало ухудшению его состояния: студенты были более вялыми, чем обычно, в учительской коллеги по уши погрязли в бумажной волоките и не высовывали из неё носа, а на улице хлестал дождь, уныло завывал холодный ветер. В очередной раз проверяя телефон на наличие уведомлений и не находя среди них желаемого, лицо Гена почти слилось с печальным серым цветом невыразительного неба. На душе беспокойно. Сенку не отвечает на сообщение больше двух недель. Иначе говоря, он не подаёт ни малейших признаков жизни. Асагири ни раз и ни два по несколько часов топтался у дверей его квартиры, стучал, но уходил ни с чем. Расспросы его одногруппников и друзей ничего не дали: все, как один, говорят, что, скорее всего, он у себя. Это порождало в голове Гена бесчисленное множество вопросов и опасений: неужели Сенку игнорирует только его? Что он сделал не так? А вдруг с Сенку что-то случилось? Он поскользнулся, когда принимал душ, получил сотрясение и теперь лежит один-одинешенька на полу в луже крови… Он остановил себя на этом месте. Ему не нужно паниковать, ведь Сенку взрослый человек, который может о себе позаботиться и при этом имеет голову на плечах. И вообще такое происходило уже не в первый раз, но Ген не оставлял надежды смягчить жесткий нрав Сенку. Рабочий день тянулся, словно самая лучшая резина, долго и бесшумно, но, наконец, он подошёл к концу. Надев тёмно-коричневое пальто и чёрную шляпу, Ген выбежал на улицу, сразу же словил жёлтое такси и указал адрес Сенку. Машина тронулась. — Извините, по пути мы будем проезжать продуктовый, не могли бы остановиться там? Я покажу, где. Мне нужно кое-что купить, — водитель с вежливой улыбкой на губах кивнул. Самый обычный круглосуточный. Среди полок магазина Ген находит ту, что ему нужна. Он берёт оттуда булочки синнабон — одну из любимых сладостей Сенку. Может быть, если в этот раз он застанет его дома, они вместе выпьют чаю. Взяв четыре штуки и оплатив их, он садится в машину и снова отправляется в путь. Пара минут, и он стоит у нужного подъезда. Успев войти вместе с ещё одним жильцом дома, Ген поднимается до пятого этажа. Тяжёлые шаги отдавались эхом. Наконец, нужная дверь. Ген стучит. Стучит ещё раз. И снова. Нет ответа. Он надавил на ручку, и в этот раз дверь тоже не поддалась. На секунду на его лице промелькнуло отчаянье, но вдруг он слышит знакомую поступь сбоку. — Сенку! — радостно воскликнул Ген, заключая юношу в свои объятья. По лицу учёного было явно видно, что тот не рад его видеть. Интересно, откуда он возвращался? — Зачем ты пришёл? — хмуро спросил Ишигами, пытаясь выбраться из хватки Асагири. Ген расплылся в улыбке. Всё такой же, как и всегда. Ворчливый, с непонятно чем на голове, с теми же алыми глазами и помятым белым халатом. — Ты не отвечал мне две недели. Я волновался, Сенку-чан! — он отпустил его, встал напротив. — А ты не думал, что, если я тебя игнорирую, то это значит, что я занят? — Сенку спрашивал это таким голосом, словно объяснял очевидные вещи ребёнку. Ген сильнее сжал пакет с булочками и странно посмотрел на Сенку. — Но ты ведь мог хотя бы коротко написать, что с тобой всё хорошо. — Почему я должен тебе отчитываться? — Я же волнуюсь! — воскликнул Ген. — И? — Сенку цинично выгнул брови и сложил руки на груди. — Что значит «и»? Мы ведь с тобой в отношениях, ничего удивительного нет в том, что я беспокоюсь о своём любимом человеке! — Асагири всплеснул руками. Ишигами же закатил глаза и вздохнул очень протяжно, медленно, заставляя Гена чувствовать себя глупым и несуразным. — Извини меня, конечно, но ты, очевидно, должен был знать, что исследования мне гораздо дороже тебя и вообще кого бы то ни было. Меня очень раздражает твоя навязчивость. Мне вообще, наверное, давно стоило сказать тебе, что всё, что между нами было, случилось только из-за того, что мне захотелось провести эксперимент. Мне было интересно, повысится ли моя продуктивность. В принципе, ничего не изменилось, — разочарованно сказал Сенку. — Но с тобой было весело. И ещё, — на лице Гена ужас. Сенку всё говорил и говорил. Равнодушные фразы резали, рвали, душили нутро Гена, но он всё стоял и слушал. — Ладно, раз уж я так плох, не буду больше напрягать тебя своим присутствием, — тихо сообщил Ген и быстрым шагом направился к выходу, надел туфли и захлопнул за собой дверь. — Стой, я не закончил! Ты недослушал, — крикнул ему вдогонку Сенку. — Нам не о чем больше разговаривать! В душе всё рвалось на куски и нещадно кровоточило. Похоже некоторые истины не понять, пока не испытаешь их на себе. Сенку "смягчиться" только когда сам этого захочет, а Ген здесь уже ничего не решает.