Сказки выпивших вампиров

Жил-был я, всем известный вампир Лестат. И однажды приспичило мне выпить чью-нибудь кровь. Захотел я тогда какого-нибудь рок-музыканта. Неслышно наблюдал я за одной группой, из них состоящей, но испугался их вида синего, похмельного. Тогда пошёл я в другой бар, и увидел там того, кто был мне нужен. Но вот беда — пока я раздавал автографы хорошеньким вампиршам, он успел уехать от меня на электросамокате. Пришлось мне вновь выслежить его по запаху странному, аки из помойки исходящему. Пока я догнал его, запыхавшись, смотрю, рядом с ним уже стоит мой Луи и с ним разговаривает. — Эй, рок-музыкант, я тебя съем! — говорит ему мой друг. — Не было такого! — возмутился Луи. — Что за бред?! — Это — не твоя сказка. Не мешай, — отмахнулся от него Лестат. А рок-музыкант ему отвечает: — Не ешь меня, молодой бомж, я тебе песенку спою: Я пою только рок, рок Я Надеждою рождён, И на сцене освещён, В рифмованье я силён, И, как Будда, пробуждён, Алкоголем напоён. Я от матери ушёл, От продюссера ушёл, От тебя, молодой бомж, и подавно уйду! И покатился на своём электросамокате дальше, только Луи его и видел. Пока я смеялся над проделкой этого идиота, он снова далеко укатился от меня и встретил я его уже, когда рядос ним стоял Арман. — Эй, рок-музыкант, я тебя съем! — улыбаясь, говорит ему Арман и подкрадывается неслышно со стороны затылка. — Не ешь меня, наглый херувим, я тебе песенку спою: Я пою только рок, рок Я Надеждою рождён, И на сцене освещён, В рифмованье я силён, И, как Будда, пробуждён, Алкоголем напоён. Я от матери ушёл, От продюссера ушёл, От молодого бомжа ушёл, От тебя, наглый херувим, и подавно уйду! Пока Арман стоял в шоке от такого «искусства» певца и его запаха, аки из покойки принесённого, рок-музыкант покатился дальше, только его Амадео и видел. Пока я наблюдал за этой ситуацией и радовался, глядя на брезгливое лицо нашего херувимчика, он уже укатился далеко и встретил его ник кто иной, как Мариус. — Эй, рок-музыкант, я тебя съем! — говорит ему наш художник. А рок-музыкант ему отвечает: — Не ешь меня, древняя мумия, я тебе песенку спою! — А эта мумия очень даже хорошо сохранилась! — заметил Арман, посмотрев на мастера, который сидел с недовольным выражением лица от того, что Лестат ненавязчиво упомянул про его возраст. Я пою только рок, рок Я Надеждою рождён, И на сцене освещён, В рифмованье я силён, И, как Будда, пробуждён, Алкоголем напоён. Я от матери ушёл, От продюссера ушёл, От молодого бомжа ушёл, От наглого херувима ушёл, От тебя, древняя мумия, и подавно уйду! Пока Мариус копался в памяти рок-музыканта и выяснял, где находится его Амадео, он покатился на электросамокате дальше, только его мастер и видел. Но тут я уже не мог упустить свой шанс! Я стал прямо посередине дороги, не испугавшись вида его синего, небритого и спросил (конечно, когда он остановился и чуть меня не сбил): — Рок-музыкант, а рок-музыкант, куда катишься? — Еду по дорожке, чтобы наркотики купить, снять девушек, напиться и забыться. — Рок-музыкант, спой мне песенку? Обрадованный новым поклонником певец взял да запел на всю улицу: Я пою только рок, рок Я Надеждою рождён, И на сцене освещён, В рифмованье я силён, И, как Будда, пробуждён, Алкоголем напоён. Я от матери ушёл, От продюссера ушёл, От молодого бомжа ушёл, От наглого херувима ушёл, От древней мумии ушёл, А от тебя, безумного поклонника — нехитро уйти! — Хорошая у тебя песня. Наверное, хитом будет, — ответил я, льстиво улыбаясь его роже красной, опухшей. — А автограф ты мне дашь? Рок-музыкант радостно рассмеялся, бросил свой электросамокат и подошёл ко мне. И тут я его — гам! — и съел. Вот и сказке конец, а кто слушал — соси кровь дальше.