Квиты

      Джексон же сходил с ума и гудел. Дина сидела напротив Марии, которая нервно ходила из угла в угол. Они с Джесси только вернулись. Томми спал в палате госпиталя. Его буквально вытащили из-под пуль, но глаз так и не удалось спасти. Провели операцию на ногу. Его малоберцовая кость была раздроблена, а мышцы разорваны. Пришлось вырезать часть тканей, чтобы не развилась газовая гангрена.   - Вы с ума сошли? Где Элли? Почему вы её не забрали? Я безумно счастлива, что хоть вы образумились и вернулись. Но где она?! Томми не выдержит, если с ней что-то случится. Она же ему как племянница. Я не знаю, что с вами сделаю – она подошла к столу, накапав в стакан настойку пустырника. -А ты не думала, каково мне? Думаешь, что мне все равно? Я бросилась за ней вслед за тридевять земель! Чтобы потом в момент она назвала меня обузой и ушла?       Мария еще не была оповещена о беременности Дины, потому абсолютно не чуралась никаких выражений, местами даже слишком давила на девушку.   -Ты сама за ней бросилась. Я настаивала, чтобы ты осталась – женщина покачала головой, прикусив кончик ногтя – сами не знаете, с чем играете и что творите. Шибанутые. Элли можно понять, да. Но Эбби сохранила вам жизнь. Ей нужен был только Джоэл. Это может звучать ужасно, но за своего отца я бы тоже мстила. Джоэла уже не вернуть. Да. Но ваши дурные головы спасти еще можно. Томми пострадал. Я не хочу, чтобы с вами случилось то самое же – женщина опустилась в кресло, в углу комнаты и потерла ладонями лицо – как же я переживала за вас. Просто не представляете. Я надеюсь, что Элли вернется живой и здоровой.     Дина задрожала. Её плечи мелко затряслись, а из глаз потекли слезы. Джесси положил руку на ее спину, аккуратно поглаживая, в попытках утешить. - Я умоляла её остаться. Дождаться утра. Я пошла бы с ней. Но она обозвала меня. Сказала, что я лишняя. Я очень люблю её. Очень. Я ночи напролет не спала, слушала передачи по радио, лишь бы знать, где Эбби, чтобы полезной хоть в чем-то. Мне очень плохо. Меня постоянно тошнит от любого запаха. Я не могу спать и мое сердце разбито – тыльной стороной кисти она утирала влажные дорожки на щеках – Мария, я хотела остаться, но она заставила меня уйти. Потому что я беременна…        В воздухе повисла неловкая, напряженная тишина. На лице Марии застыла удивленная гримаса. В глазах читались жалость и ужас. - Боже мой, девочка моя – она подскочила с кресла и чуть ли не подлетела к Дине, крепко обнимая её – с ума сойти. Когда ты узнала? Почему не сказала сразу же? - Я боялась, что ты не пустишь меня – Дина зарылась носом в воротник женщины, разрыдавшись еще громче.  - Не пустила бы. Да. Ты права. Но главное, что все в полном порядке, милая.       Но знала бы Дина, Джесси и Томми, что сейчас происходит с Уильямс, что вместо того, чтобы придушить убийцу, раскрошить её грудную клетку, заставить хлебать собственную кровь, она объединилась с ней, найдя схожую душу в ней и общую цель.        Знали бы они, почему сейчас Элли тяжело дышит, сдерживаясь, почему у нее искусаны губы. Почему Эбби встает с колен, а Уильямс застегивает ремень. Почему её щеки пылают, почему она не может смотреть ей в глаза и прячет взгляд.       Если бы они об этом узнали. Дина бы сошла с ума. Рыдала бы ночи на пролет - ей изменили. Мария бы разочаровалась, а Томми прикончил бы на месте. Быть может, Элли все еще любит Дину. Но имеет ли это теперь смысл?       Потому ей больше нет места в Джексоне. Быть может, её доставят туда, расфасованной по баночкам в виде вакцины, если повезет и они все же доберутся до цикад.       Никто не сможет понять её лучше, чем её враг.