And, Like Clockwork, We Fall(И, как часы, мы падаем)

1-X: Последствия​ ----- Прошло десять часов после падения... форта. Конечно, у дома, который построил Белый Клык, было название, но оно уже не имело значения. И форт, и его капитан пали под ударами гримм. Какое бы значение ни имели эти разрушенные стены, стратегическое или сентиментальное, они были отброшены. Будучи заброшенными и разрушенными, эти некогда восстановленные руины вновь стали просто руинами. Но к такому исходу многие в Диких землях были готовы, поэтому каждый из Белых Клыков мог лишь смириться с потерей с тяжелым сердцем. И лейтенант Вермонт тоже. Нет, теперь он был капитаном Вермонтом. Новый капитан, напомнил он себе, ибо старый пал. Даже сейчас он видел последние минуты жизни своего начальника, слышал его последние слова, когда он приказал им всем отступать. Несколько торжественных команд отправили инженеров в автопарк, где они и остались, пока остальные новобранцы и солдаты бежали. И как старый капитан отправился отбиваться от гуманоидов-гримм, так и его подруга-лейтенант решила остаться с инженерами. Громкий взрыв и страшный обвал возвестили о конце Айрис, инженеров и самого форта. Бесчисленные ящики с пылью исчезли в одночасье, что стало тяжелой ценой для Белого Клыка, почти такой же тяжелой, как жизни, потерянные во время всей битвы. Но это того стоило, ведь многие были спасены. По крайней мере, Вермонт пытался убедить себя в этом, давая старому капитану и остальным его павшим коллегам минуту молчания. Он был не одинок в своей скорби: все, кто находился в грузовиках, были мрачны и не хотели произносить ни слова, пока ехали по грунтовым дорогам. Но даже скорбь должна заканчиваться, и на плечи нового капитана легли новые обязанности, когда он обратился к остальным фавнам. Конечно, они были вынуждены покинуть свои дома, но они не были беженцами. Поблизости были другие лагеря Белого Клыка, и со временем они найдут себе новый дом. Сейчас важно было пересчитать живых и двигаться дальше. Именно с этой целью Вермонт направился к крытому фургону. Он постучал в маленькое окошко, соединявшее пассажира с водителем, и тот без лишних слов передал ему рацию. Несколько минут человек на пассажирском сиденье возился с рацией, но в конце концов настроил ее на аварийную частоту местного района. В диких землях таких радиочастот было мало, и лишь немногие вышки оставались не тронутыми гриммами, но старый форт был центром активности Белого Клыка, и Вермонту понадобилось всего несколько мгновений, чтобы связаться с ближайшим лагерем. "Это капитан Вермонт. У меня более двухсот переселенцев из Белого Клыка". Его голос был торжественным, но, несмотря на возраст рации и неустойчивый сигнал, его тон передавался отлично. "Это Южный дозор-3. Повторить?" "Это капитан Вермонт..." Он на мгновение запнулся, не желая произносить старое название форта; оно имело для него слишком большое значение. И все же он должен был что-то сказать. Шакал-Фавн еще немного помялся, прежде чем вспомнил, что их старый дом должен был получить новое название в свете новой политики милитаризации Белого Клыка. "... Центральный склад оружия пал". "Что? Как?!" "Атака Гримм. Численность превысила ожидаемую для этого района". А это уже о чем-то говорит. Этот регион всегда был подвержен нашествиям гримм, и единственная причина, по которой в форте было приемлемое количество людей, заключалась в том, что Белый Клык регулярно истреблял местных гримм. "... Гримм было слишком много. Слишком много видов гримм. Сталкеры смерти, Невермор, даже странный гуманоид". На другом конце послышалось шарканье и тишина. Оно затянулось почти на минуту, пока люди на заставе судорожно проверяли бумаги, отчеты по региону и кто знает что еще. Однако и это продолжалось недолго, когда раздался другой голос. "...Принято. Мы будем готовы принять ваших раненых. И как только вы прибудете сюда, приготовьтесь сделать доклад. Командованию это не понравится". ----- "Вы уверены в этом?" Голос принадлежал мужчине средних лет, но в нем чувствовался вес того, кто прожил в жизни гораздо дольше. "Да". Второй голос был таким же старым, и в нем звучал опыт, полученный, когда человек прожил достаточно долго, чтобы стать ветераном. Ведь мало кто жил достаточно долго, чтобы по-настоящему называть себя ветераном, когда сражался в качестве частной охраны для начинающих корпораций. "И чтобы вы знали, я продал ту же информацию нескольким другим компаниям. Это слишком большое дело, чтобы оставаться эксклюзивным даже для такого человека, как вы". "...Вот как?" Это было скорее утверждение, чем вопрос, и собеседник это знал. "Да. Это так". Тем не менее, он отнесся к нему с юмором. "Даже старый полковник не может позволить себе эксклюзивность в этом вопросе". Ветеран издал усталый смешок, лишенный веселья. И это отсутствие энтузиазма прекрасно передалось по свитку мужчины средних лет. "О? Наш старый друг теперь полковник?" "Ваш старый друг, а не мой". Его тон ясно дал это понять, даже когда кислое лицо расплылось в нехарактерной ухмылке. "А также ваша проблема. Не забывай, что он в постели с крупнейшими конкурентами моих боссов... И даже он не может позволить себе замалчивать эту информацию". "Да..." мрачно произнес мужчина, на мгновение остановившись и уставившись в окно. Его отражение было едва заметно на фоне утреннего неба, так как вдали начинало всходить солнце. "... Это оружие действительно настолько ужасно?" "Я уже говорил, что даже не знаю, было ли это оружие. Но это было что-то, и что бы это ни было, оно заморозило гримм на добрых десять секунд". Пока ветеран повторял свой отчет, второй мужчина постучал по своему свитку, вызвав запись. И, как он и сказал, на видео появилась загадочная вспышка фиолетового цвета, в результате которой бесчисленные стаи Невермора и других гримм застыли на месте. "В любом случае, это нечто такое, чего никто никогда не видел". "Я понимаю. Спасибо за информацию". "Конечно". Ветеран сделал паузу, мысленно обдумывая что-то, и его лицо приняло сложное выражение. Это не осталось незамеченным его собеседником, который лишь бросил на него пытливый взгляд. Однако после минутного молчания старый охранник наконец заговорил. "... Просто знайте, что если вы хотите что-то с ним сделать, то лучше сделать это быстро. У меня есть приказ собрать большую группу для расследования к концу недели". "Я использую эту информацию с пользой". На этот раз мужчина улыбнулся старому ветерану с редкой благодарностью. "Еще раз спасибо, старый друг". "Я повторюсь, Озпин, но я не друг". Слова прозвучали тихо, и их смысл был потерян для всех, кроме обоих мужчин."...Без проблем, Озпин". На этом разговор закончился. Озпин стоял за своим столом, его улыбка сменилась хмурым взглядом, а глаза были устремлены вдаль. Он обратился к пустой комнате, пытаясь собраться с мыслями, глядя в пустоту. "... Интересно, что это может означать?" Ему ответила лишь тишина. Похоже, в наши дни ответов на все вопросы было мало, и мужчина с тяжелым вздохом вернулся за свой стол. Одной рукой он взял свою кружку, вечную часть его репертуара, и поднес ее к губам. Это был один из немногих успокаивающих жестов, которыми он владел в последнее время, и к которому он все чаще возвращался. Взяв свиток, директор нажал на определенный контакт, не отрывая глаз от устройства, пока звонок не соединился. Красные глаза встретились с его собственными. "... Озпин". "Привет, Кроу... Ты слышал новости?" ----- В пространстве, находящемся далеко за пределами видимости смертных, совершенно отдельно от мира, охваченного беспорядком, стояли четыре фигуры. Первая сидела на пустом месте, скрестив одну ногу с другой, небрежно откинувшись на спинку кресла, а на черепе у нее была неизменная ухмылка. Вторая порхала по комнате в праздном внимании, ее взгляд метался между ее коллегами и артефактом в центре комнаты. Третья свернулась калачиком, обхватив колени руками, ее взгляд был прикован к артефакту, и она была совершенно спокойна, пока ее крылья обхватывали руки. А четвертый стоял молча, глядя в Кросмоз, и только его взгляд не видел загадочного предмета. "Вы только посмотрите на это! Мало того, что ваш маленький трагический злодей привел толпу монстров в поселение невинных людей, он еще и похитил двоих из них". Срам захихикал, его голос отдавался призрачным эхом, когда он повернулся к Леди Сострадания. Как может что-то столь однообразное иметь такой вес? "Ну, по крайней мере, это не так плохо, как попытка уничтожить целую расу, верно? Детские шаги". Сакриер бросила острый взгляд на своего благочестивого спутника, но получила лишь пустую ухмылку - ту же самую, что навсегда застыла на черепе Срама. Честно говоря, она ничего не могла сказать, не могла опровергнуть его утверждения, поскольку снова обратила свое внимание на Зеркало. Да, Зеркало. Хотя называть его так было не совсем верно. Сказать, что оно было странным, значит не сказать ничего. Вскоре после того, как они отправили душу Нокса через портал, он закрылся. Некоторые из них думали, что на этом все и закончится, что спираль Вакфу, разорванная во вселенной, растворится в небытии... но этого не произошло. Вместо того чтобы исчезнуть, портал еще несколько мгновений мерцал, искривляя и изгибая пространство внутри себя, пока не превратился в нечто более осязаемое. Не совсем телесное, но гораздо более стабильное, чем простой разрыв, - этот круг Вакфу был чем-то, чего не могли понять даже они сами. Светло-голубое сияние энергии слилось само с собой, превратившись из ровного гула света в тонкое полотно, висевшее в воздухе. И сквозь это таинственное стекло они могли видеть путешествие Нокса через Кросмоз. И его дальнейший путь. Сначала через тьму, которая, как они знали, окружала эти края, а затем в нечто более темное, чем тьма. Чего они никак не ожидали, так это того, что что-то существует и за ее пределами. А может, и не за гранью. Это было нечто, о чем не знали даже боги, и оно потрясло почти всех их до глубины души. Однако во время его формирования только Кселор и Экафлип оставались невозмутимыми. Хранитель времени просто наблюдал за происходящим с молчаливым стоицизмом, а Бог Шанса довольствовался лишь знающей ухмылкой, принимая странное явление таким, каким оно было, не задавая лишних вопросов. Конечно, боги были непостоянными существами, и хотя спуск Нокса был любопытен, тот факт, что зеркало не передавало ничего, кроме видимости, мало чем мог удовлетворить их любопытство. А когда единственным зрелищем стал сломанный Кселор, стоящий среди группы неизвестных зверей, и ни одна из сторон не двигалась уже большую часть часа, их интерес ослаб. Многие исчезли в неизвестном направлении, и только Сакриер, Кселор, Срам и Энирипса остались. "И все же, даже если его состояние улучшится, вряд ли Садида будет довольна таким маленьким результатом". Срам снова заговорил, откинувшись на спинку кресла и переведя взгляд с зеркала на Сакриера. "Даже если технически он их не убивал... Кто знает. Может, ему все равно, раз они не Садида? Он вообще странный". И все же, сколько Срам ни тыкал пальцем, Леди Сострадания не издала ни звука. И это молчание, похоже, наскучило богу, и он безразлично пожал плечами. "Не стесняйтесь и дальше наблюдать за его действиями. А мне нужно кое-что сделать". И с этими словами Срам исчез, отправившись заниматься тем, чем занимаются Боги Теней. "Просто не обращай на него внимания, Саки!" Как только Срам исчез, богиня-фея тут же защебетала: Энирипса игриво похлопала богиню по плечу. "Не похоже, чтобы Нокси делала что-то плохое или делала что-то нарочно! Эти чудовища уже были там, когда он пришел! И я уверена, что у него есть причина похитить этих двух людей!" "... Какая у него может быть причина для этого?" тихо произнесла Сакриер, уставившись в землю. Она, как никто другой, знала, что движет Ноксом. Для Леди Сострадания он был не таким уж и диковинным; в конце концов, она носила еще один титул, который яростно перекликался с ошибочными попытками Нокса. Сакриер, богиня жертвоприношения, вновь обратила свой взор на Энирипсу. "Зачем ему понадобилось похищать людей? Теперь у него новый старт!" Конечно, это не было реинкарнацией, но судьба подарила Кселору новый шанс. И вместо того чтобы воспользоваться им, Тень Ноксемилиана Коксена предпочел растратить его впустую. "... О чем он думает?" And yet, nothing but silence chose to respond to the Goddess's question. Her silent pleas to the Miracle Fairy went unanswered, and the quiet gaze she threw to the God of Time was met with in kind. ----- Ему больно. Это были первые когнитивные мысли, пришедшие в голову капитана. Остальные части его тела оставались бездейственными, пока он медленно начинал оценивать свои умственные и физические способности, пытаясь найти источник боли. Но через несколько мгновений он понял, что болит все. Открыв глаза, капитан увидел тусклый оттенок металлического потолка и отдаленный звук неразборчивой болтовни. И что-то тикало. Он сдержал стон, пытаясь устоять на ногах. Двигаться было все еще больно, но он не мог позволить себе валяться на металлическом полу. Собравшись с силами, тигр-фавн медленно переключил внимание с внутренней боли на окружающую обстановку. Ему потребовалась всего минута, чтобы понять, что он в... неприятности. Он находился в камере. А за решеткой - стая беовульфов и урсаев, каждый из которых смотрел на него багровыми глазами. Он попытался достать оружие, но обнаружил, что его руки связаны. По комнате разнесся резкий стук, и капитан на мгновение замер. Но это было лишь мгновение, поскольку раздался другой голос. "Шшш!" Голос был тихим, но знакомым. Мгновенно отвлекшись, капитан медленно повернулся лицом к источнику. В центре клетки сидел его лейтенант, закованный в наручники. "Простите, капитан, но я в таком же замешательстве, как и вы... Просто сидите тихо, пока..." Слова Гризли-Фавна были прерваны странным смехом, раздавшимся по всей комнате. Пленники повернулись к источнику и увидели, что в комнату вошел гуманоидный гримм. Оба представителя элиты Белого Клыка замерли, не в силах что-либо предпринять, отдаваясь на милость этого странного существа, приближавшегося к ним. Оно заговорило, произнося непонятные слова, которые они не могли разобрать. Но, несмотря на их видимое замешательство, существо не стало уточнять, а лишь рассмеялось, обернувшись. Раздалось рычание урсы, которая внезапно прильнула к клетке. Оба фавна подняли руки в защиту, решив действовать до конца. Однако ни тот, ни другой не были готовы к тому, что... мумия внезапно вытянула руку и выпустила в урсу пурпурную вспышку, уничтожив ее окончательно. Голос мумии в маске зазвучал снова, на этот раз издевательски, словно подбадривая слабеющую дымку, не обращая внимания на то, что Урса умерла мгновенно. Голос продолжался еще мгновение, прежде чем его неизвестные слова наконец прекратились. Гуманоидный гримм издал последний смешок, после чего вновь покинул комнату. А в это время на заднем плане раздавалось непрекращающееся тиканье.