***
Такой интересный получается контраст. С утра они ведут себя максимально целомудренно, разве что иногда могут позволить поцелуи разной степени длительности и откровенности. Но, как правило, все всегда остается в допустимых рамках. На работу, к счастью, это никак не влияет, так как они все в том же режиме выполняют все, что требуется в данный период времени. В какой-то момент Арсений четко осознает, что они практически полностью смогли разгрести все просроченное и даже висящее мертвым грузом на шее самого Антона. Дышать определено становится легче. И это не может не радовать на самом деле. Ведь постоянно находиться в режиме стресса, сдаваясь назойливым и давящим своей ответственностью мыслям, очень тяжело. Чудо, что еще никого не шибануло жестким выгоранием по всем частям тела одновременно. Они потихоньку, но справляются и двигаются в определенно верном направлении. Но когда на город опускается вечер, в кабинете за закрытой дверью может начать происходить что-то более личное и откровенное. Сегодня они не сдержались, не смогли просто так расстаться и спокойно разойтись по домам. Антон не выпустил из крепких объятий, углубляя все больше чувственный поцелуй, а Арсений не смог противостоять такому сладостному порыву и оказался вмиг посажен на край стола, послушно раздвинув шире свои ноги. Между ними растет напряжение и дикое желание, Антон уже откровенно притирается пахом, что вызывает лишь тихие стоны, тонущие в развязном поцелуе, и усиливает и без того разыгравшийся аппетит. Арсений выгибается, чтобы было больше контакта, так сильно хочет его. Ему опять начинает невероятно сносить крышу, да и все остальное. – Котенок, промурчи что-нибудь? – предлагает вдруг Антон, не отрываясь от увлеченного вылизывания его шеи. – Зачем? – Когда ты это делаешь, я чувствую себя особенным. Пока что Арсений себя уверенно и успешно сдерживал все это время. Ну почти все. Потому что рядом с Антоном ему на самом деле хочется мурчать примерно всегда, так его невозможно разрывает от чувств и всего испытываемого калейдоскопа эмоций. Когда они даже просто находятся достаточно близко, то уже хочется громко тарахтеть и тереться. Кажется, Арсений признал своего человека и всем своим видом и поведением хочет это показывать при каждом удобном случае. Еще эти постоянные комплименты, приятно ласкающие его слух и самолюбие. Пока что он себе позволил отдаться порыву и промурчать только во время их первой близости с Антоном, особенно это получилось неконтролируемо громко во время оргазма на самом пике вперемешку с блаженным стоном. И даже волнующие сейчас воспоминая вызывают порыв в грудной клетке издавать определенные звуки. Они еще пару раз после того случая срывались и жарко дрочили друг другу, хотя в основном это делал Антон своей большой ладонью из-за удобства. И это было очень эмоционально, так интересно и необычно из-за разницы размеров. Арсений в свою очередь не смог противостоять своему любопытству и чуть детальнее рассмотрел этот невероятный манящий его постоянно член, изучающе провел пальцами по головке: она плоская, по сравнению с обычными человеческими мужскими половыми органами, необычной формы и во время возбуждения увеличивается чуть ли не в два с половиной раза, со слов самого Антона. А еще член прямой, с выделяющимися крупными венами и ощутимым утолщением к основанию. И довольно крупные яйца. Да там все, в общем, большое! Мысли об этом каждый раз сбивают спокойное дыхание. Уж очень сильно Арсения это возбуждает. Большим удивлением и открытием стало, когда Антон рассказал, что иногда пользуется кольцом-ограничителем, чтобы держать эрекцию и в это же время контролировать длину проникновения. И разговор вроде бы носил вполне серьезный характер, касающийся именно технических моментов, будто бы на ближайшее будущее. А Арсений в этот момент сразу же начал представлять, как этот вожделенный член полностью в него погружается, распирая до самого сильного кайфа, как он с диким наслаждением насаживается самостоятельно на всю невероятную длину прям до упора. А потом еще проталкивает в себя налившийся огромный узел. На него тоже было бы очень интересно подробнее взглянуть. И когда-нибудь ощутить. Арсений каждый раз очень сильно возбуждается и обильно течет от этих всех непристойных мыслей, представляя, что бы с ним было, произойди это с ними в реальности, а не в его дурманящих не на шутку фантазиях. Там-то можно представлять все, что угодно без каких-либо ограничений. Но он не может себе этого позволить, потому что это уже та самая опасная грань. Он не переступит ее. Это будет уже действительно слишком. – Хочу тебя попробовать, – говорит хрипло Антон, вырывая из очередных сладких мыслей про его же член. – Разрешишь себя коснуться языком? Ну какой невозможный. А сейчас еще обходительный и аккуратный. И очень хитрый. Расплавил до состояния податливой ко всему массы и заставляет принимать какое-то осознанное решение. Один же может только быть сейчас ответ – «Да!!!». Причем большими жирными буквами на самом гигантском транспаранте. – Коснись, – тихо выстанывает Арсений, потому что Антон прижался к нему слишком близко. Как жаль, что они еще полностью в одежде, потому что контакта кожа к коже хочется нестерпимо. – Переместимся на диван? Этот диван вызывает уже определенную и внушительную кучу воспоминаний, заставляя каждый раз невольно закусывать губу, чтобы вернуться в реальность и успокоить учащенное сердцебиение. Арсений бы никогда не подумал, что один предмет мебели способен будет на такие удивительные вещи с подсознанием. Сколько непотребства уже на нем произошло и как минимум сейчас случится еще одно. И диван, вероятно, сам в шоке от своего внезапного участия в их стремительно развивающейся сексуальной жизни. И как только Арсений соглашается с предложением по перемещению и хочет самостоятельно сползти со стола, Антон его просто подхватывает под задницей и сам спокойно переносит на обговоренное место. Причем держит его так легко и уверенно, словно пушинку, хотя Арсений и ростом не маленький и по весу не пятьдесят килограмм. Но по сравнению с Антоном он всегда становится крошечным. Уже такая обстановка для них становится привычной в каком-то смысле: поздний вечер, тишина офиса, этот кабинет, освещаемый приглушенным светом от настольной лампы на столе, и только они вдвоем, позволяющие себе каждый раз немного больше. Они снова возвращаются к глубокому поцелую, распаляя друг друга еще сильнее. От одной мысли, что сейчас может произойти уже нереально потряхивает и поднимается температура тела, заставляя кожу накаляться. Но Арсений не хочет представлять, он очень хочет чувствовать. Эти руки и губы, это тело. Антон расстегивает на нем рубашку, не отказывая себе в удовольствии задержаться языком на груди и уделить персональное внимание каждому соску, поигравшись с сережками и даже немного прохватив их зубами, тем самым вызвав громкий удивленный стон. Руками он продолжает ласкать содрогающееся тело, оперативно расстегивая уже брюки. – Садись, как тебе удобно, – просит Антон хрипло и опускается на колени перед ним. На этом диване удобно в любой позе (буквально!). Поэтому Арсений немного елозит, но остается примерно на том же месте. Удовлетворившись принятым положением, Антон стягивает с него полностью брюки вместе с нижним бельем. Причем очень удачно сегодня пригождаются синие кроксы, чтобы беспрепятственно и быстро вынуть из них ногу. Несмотря на оставленную на плечах расстегнутую рубашку, Арсений ощущает себя сейчас полностью обнаженным. Он не стесняется физически, не стесняется эмоционально, он Антону доверяет и разрешает делать все. Точно знает, что не будет ничего плохого. И он уже очень сильно возбужден. Член стоит давно, требуя хоть каких-то с ним действий, уже весь даже влажный, потому что по-другому у Арсения теперь не бывает. Он каждый раз испытывает крайне опьяняющее желание близости с конкретным человеком, словно ему что-то подмешивают, но на самом деле все у них по-настоящему и обоюдно. Антон быстрым движением расстегивает на своей рубашке верхние пуговицы и возвращается к телу, такому раскаленному и жаждущему прикосновений. Ведет ладонями по ногам вверх, смотрит пока что неотрывно в глаза, считывая реакцию. Затем наклоняется и начинает оставлять мокрые поцелуи на бедрах, уделяя больше нежного внимания их внутренней стороне. Уже сейчас Арсения невероятно плавит, и он чувствует подступающее к горлу мурчание. – Я могу тебя укусить или, быть может, оставить небольшой след? – уточняет аккуратно Антон, поднимая затуманенный взгляд. На самом деле, все подобные следы вообще нежелательны из-за возможных последствий при их случайном обнаружении. Они уже эту тему даже как-то обсуждали. Но вот сейчас, в моменте, когда уже подсознание радостно запустило поток мыслей о том, как это сладостно и остро, хочется согласиться вообще на все. Пусть кусает и оставляет следы, пусть жадно впивается губами в нежную светлую кожу, помечая. Никто ничего не увидит. Никто ничего не узнает. Арсений шепчет одними губами, что «можно». В следующие минуты все ощущения смешиваются в один безумный коктейль. Антон своим огромным мягким языком ласкает вообще везде. Оставляет на каждом миллиметре кожи мокрые следы, прихватывает губами и зубами, только все равно очень бережно, притягивает ладонями за ягодицы к себе ближе, так, что Арсений немного съезжает по спинке и не знает, куда себя деть от переполняющих его чувств. Свою руку он укладывает Антону на макушку, чтобы погладить его между ушек и показать, чтобы он ни в коем случае не отстранялся и не останавливался. Но он явно этого и не планирует. Ведь сейчас его язык касается члена, проводя мучительно медленно вдоль до самой головки, и губы мягко смыкаются не ней, забирая в свой горячий плен. Невозможно больше сдерживать ни стоны, ни мурчание. Антон сосет с таким чувством, с легкостью берет в рот член полностью, потому что рот у него тоже достаточно большой, а член вполне себе стандартный без каких-либо физических изменений в строении. Периодически проводит по всей длине языком, задерживается только на одной головке, создавая вакуум, от которого невольно из груди вырываются довольные стоны. Спускается к мошонке, уделяя ей особое внимание, посасывает по очереди яички. А еще каким-то образом умудряется кончиком языка пройтись по промежности и коснуться мокрого пульсирующего сфинктера, от чего Арсения чуть ли не подбрасывает до потолка на месте. Он уже понял, что сейчас Антон нацелен на ласки именно члена, но вот такие его желания и умения не оставляют равнодушным. Ну какой он нереальный. А еще Арсений замечает и совершенно ничего не имеет против того, что во время таких пылких и откровенных ласк Антон параллельно водит ладонью по собственному члену. Скорее это даже добавляет еще больше возбуждающих ощущений, накаляя общую атмосферу. Внизу живота начинает печь, и Арсений знает, что Антон все прекрасно чувствует и четко понимает, что неумолимо близится яркий финал. Но вот еще одним удивлением становится, что все искреннее наслаждение он полностью ловит ртом, ни на секунду не отстраняется от пульсирующих толчков, проталкивая член прямо в горло. С другой стороны, он же так и сообщил, что хочет Арсения попробовать. Присутствует огромное желание кричать от переизбытка вообще всего, бессильно распластавшись на этом удобном диване. От очередного бешеного оргазма, от умелых чувственных ласк, от вихря бесконечных эмоций. – Сладкий, вкусный какой, – Антон продолжает облизывать его везде и говорить такие вещи. – Как же мне тебя мало… Арсению тоже катастрофически его мало.***
За окном потихоньку темнеет, а Арсений уже весь день ходит по квартире и думает. Очень усиленно и много. Решил вот так провести один выходной – в будоражащих тягучих размышлениях о невозможно приятном. Ему сделали очень чувственный и такой бесстыдный минет. Кажется, что такого с ним еще никогда в жизни не происходило. Настолько это было восхитительно. Прошло уже несколько дней, а он до сих пор содрогается всем телом буквально в приятном экстазе, когда вспоминает все подробности и детали. Каким же этот мужчина может быть одновременно нежным, откровенным и безудержным в выражении своих пылких желаний и чувств. От этого конкретно сносит голову, запуская новую волну самых пошлых фантазий. И снова мысли возбужденно стекают в одно конкретное русло. Арсений думает про член Антона. То, какой он наощупь, какой необычной формы и что его по-прежнему нестерпимо хочется. И, наверное, он бы смог все-таки себе позволить тоже его обласкать губами и языком, попробовать засунуть в рот, насколько вообще получится. Попробовать его. Господи, да он с бешеным желанием хочет его ощутить целиком едва ли не больше в своей глотке, чем в заднице. И все эти мысли неотвратимо накаляют кожу, хочется это наваждение с одной стороны растянуть на подольше, еще потомить себя, но с другой… Арсений не может себя больше сдерживать. Да ему и нечего стесняться и отказывать себе зазря в удовольствии. Он отправляется в спальню и захватывает с собой в душ прозрачный фиолетовый член. Специально для таких вот случаев, на присоске. Устанавливает его на плитке на стене и пока что включает воду. Капли попадают по лицу, он приоткрывает рот, чтобы дышать под теплым потоком. Проводит руками вдоль тела, оглаживает себя, распаляет. Касаться собственного члена сейчас не хочется. Он заводит назад руку, отводя в сторону хвост и обматывая его вокруг бедра. Касается пальцами уже порядком влажного колечка мышц, свободно проталкивает сразу два внутрь, потому что он достаточно сильно взбудоражен одними только жаркими фантазиями. Его даже потряхивает всего изнутри, как ему хочется ощутить большее. Растягивает себя медленно, добавляя уже третий палец, который также не чувствует особых сложностей при введении. Мышцы податливо принимают необходимую форму, нежно обхватывают пальцы. Свободной рукой Арсений ведет вверх по телу, задевая соски, задерживается ненадолго на них, сжимая и оттягивая, как ему нравится. Ползет ладонью выше, сжимая немного шею и поднимая голову вверх под слабый поток воды. Аккуратно отходит назад к стене, обхватывает ладонью резиновый член, совершая вдоль несколько поступательных движений и размазывая по нему свою смазку, оставшуюся в достаточном количестве на пальцах. Водит прозрачной головкой по промежности, медленно отступая дальше к стене и постепенно насаживаясь. Разводит ягодицы ладонями в стороны и немного наклоняется вперед для более глубокого проникновения. Постепенно ягодицы касаются прохладной плитки. Как же хорошо, наконец-то член заполняет его собой полностью, жаркое возбуждение накаляет все органы внутри и заставляет начать сразу же на нем двигаться. Хочется непрерывно стонать и не останавливаться. Арсений даже опирается на соседнюю стенку рукой, потому что колени уже сильно дрожат. Он выпрямляется и увеличивает скорость проникновения. Чтобы еще сильнее и глубже чувствовать. Второй рукой гладит себя, ведет выше и касается пальцами приоткрытых губ. Высовывает язык и облизывает их сначала, затем начинает посасывать два, протолкнув подальше в рот. Откидывается головой назад и прикрывает глаза. Яркими вспышками мелькают воспоминания о произошедшей близости с Антоном, их страстных поцелуях, бесконечных касаниях. Какими тогда они были полностью мокрыми на диване в кабинете, такой и сейчас Арсений мокрый под душем. Как же ему тогда хотелось, чтобы Антон в него вошел своим каменным, влажным от смазки членом, нестерпимо хотелось, чтобы потом он долго и мучительно его трахал, входя полностью на всю длину, впечатывая в дрожащие ягодицы свои наполненные спермой яйца, чтобы все хлюпало с самым пошлым в мире звуком, чтобы громко стонать, срывая надолго голос. Его накрывает мощнейшим оргазмом, простреливая многовольтным зарядом низ живота. Он содрогается всем телом, сразу же соскальзывая с члена и опускаясь без сил на колени. Упирается обеим руками в ванну и часто дышит. Трясется всем естеством, пережидая повторяющиеся импульсы, мышцы ануса сокращаются неустанно, распространяя все новые острые волны удовольствия по организму. Ноги не держат, даже стоя на коленях. Сверху продолжает литься потоком теплая вода, совсем не остужая пыл. А он никак не может восстановить дыхание и успокоить вразнобой скачущие бесконечные мысли. Он уже сходит с ума.***
– Арс, го погуляем? – внезапно влетает со своим предложением в комнату Матвей, отвлекая от прослушивания подкаста. – Куда? – Арсений лениво вынимает наушники и спокойно смотрит. Ему, по сути, и без разницы куда, погода сегодня хорошая, подышать воздухом всегда полезно. Вообще, хотелось бы и пофоткаться где-то в красивом и необычном месте, но это опционально. – Да просто где-нибудь пошатаемся. И пока они ходят в миллионный раз по Сокольникам, Матвей очень нудно что-то все о себе и о своей работе рассказывает, причем очень монотонно без каких-либо эмоций. Ему бы с такой интонацией лекции студентам в вузе читать на первой паре, чтобы они, бедолаги, доспали постоянно недостающие молодому организму утренние минуты. А еще Матвей уж очень углубляется в своем рассказе в какие-то мелочи, понятные только ему одному. И раньше это было правда интересно, так как у самого Арсения работа была непыльная и довольно однообразная, а все эти детали казались чем-то невероятным и разбавляли его ничем не наполненные будни. Вот только сейчас уже многое изменилось за прошедшие полгода, и сам Арсений в свою очередь может рассказать много чего увлекательного и интересного. Но его Матвей обычно и не спрашивает про работу и какие-то успехи, которых накопилось уже достаточно, довольствуясь чаще какими-то поверхностными рассказами, и сразу же переводит тему. Вообще, это очень в его стиле – если он что-то не понимает или не знает, то сразу съезжает на то, что он точно понимает, в чем он хорошо разбирается и имеет какой-то практический опыт. Естественно, этого не признавая. Это же ему так комфортно, и он к этому всегда стремится, пусть и не всегда осознанно. Проблема в том, что эта профессиональная сфера сильно ограничена и специфична, а также уже много раз обмусолена вдоль и поперек. После прогулки они заходят поужинать. Общаются, но вот уличная тема продолжает развиваться и сейчас. Матвей с упоением рассказывает, как съездил в очередную командировку, из которой вернулся как раз вчера вечером. Не теряя веры в лучшее, Арсений пытается как-то немного сместить вектор беседы и предлагает сходить сегодня или завтра в кино, например, перечисляя фильмы, которые заявлены в прокате, но получает снова тотальную и непробиваемую незаинтересованность. Хотя тема-то достаточно общая, Матвей любит комедии, а сейчас как раз их показывают, даже несколько. Но, видимо, в данный момент времени ему интереснее рассказывать про замену лопаточек в турбине и то, как он одну бракованную трогал, но забрать себе ее категорически не разрешили. Вообще, Матвей хороший, довольно консервативный во всем, но он приятный и добрый. Арсений невольно проводит параллель с тем, какие наполненные и разнообразные разговоры у них обычно бывают с Антоном. С ним действительно через край интересно и увлекательно, они могут вообще все что угодно обсуждать: кино, музыку, театр, погоду, путешествия, эмоции, машины, одежду, украшения, просто все подряд. Очень точно ощущают на каком-то молекулярном уровне, когда и какую тему поднять на этот раз. И всегда это максимально комфортно и вовремя. Даже удивительно, что так бывает с людьми, которых ты знаешь довольно непродолжительное время. На этом фоне скребется скромная мысль, что, может быть, Матвей и не тот вовсе человек для Арсения. Он совсем не воспринимается в данный период как самая большая любовь всей его жизни. И как только данные мысли начинают потихоньку захватывать разум, Матвей словно тонко чувствует что-то негативное и гнетущее, а, быть может, и видит глубокую задумчивость в потухших глазах, поэтому резко замолкает. Но тут же заводит разговор про предстоящую свадьбу, про которую они нечасто и вспоминали. Но выглядит очень заинтересованно и воодушевленно, что хочется об этом действительно поговорить. – Арс, через две недели свадьба. Ты помнишь? Укладывает невесомо свою руку на его. И это ощущается так странно. Вроде и не ново, довольно привычно. Но будто это совсем не то. Просто рука физически лежит на другой руке. И все. Никаких других чувств это действие не вызывает. – Конечно, Моть, – Арсений на это тепло улыбается все равно. – Ты уже нашел или, даже, купил себе костюм? Ты говорил, хочешь что-то интересное. Да. Арсений нашел. И уже купил, несколько раз примерил дома, поразмыслив над подходящими аксессуарами, и в полной мере удовлетворен своим внешним видом. Не очень вычурно и ярко, никакой этой явной свадебной пышности. Лаконично, стильно и ничего лишнего. Как он изначально и хотел. – Да, красивое, мне нравится. – Ты во всем красивый, – почему-то его интонация звучит так сухо, будто это дежурный комплимент, сказанный на автомате. – Кстати. Я бы хотел тебе сделать подарок, если так можно его назвать. Я могу сам тебе выбрать букет? На этом неожиданном предложении у Арсения внутри все начинает активно трепетать, и он довольно водит своим хвостом и дергает ушками. Он очень любит, когда ему дарят цветы. И желание Матвея на такое важное для них событие самостоятельно подобрать подходящий букет очень сильно греет душу. И дает какую-то надежду, что не все так уныло и плохо может у них пройти. – Конечно можешь, как раз самое время его заказать. Они обсуждают еще некоторые моменты, касающиеся свадьбы. Как поедут, во сколько, что точно надо не забыть паспорта и кольца, а то примета плохая. Что фотограф – знакомый Арсения – уже оповещен и ждет сигнала. Но так как они хотят просто поставить штампик без всякой пышности, то и подготовка у них минимальная. И Арсений только вот после этих разговоров реально понимает, что свадьба ведь скоро. Очень скоро. А он в последнее время совсем про нее не думал, забыл напрочь, словно с ним это никак не связано. Ему это было до этого момента совершенно не нужно и не интересно, вообще не увлекало. А сейчас мысли о предстоящем очень быстро и больно возвращают его в реальность настоящего. Он же когда-то согласился стать мужем, они давно с Матвеем вместе и им… хорошо?***
За что Арсений любит пятницы у них в офисе, так это за то, что можно прийти на работу, не соблюдая официальный стиль в одежде, то есть, например, в джинсах и футболке с каким-нибудь дерзким принтом. Главное не в купальнике для женщин и одних шортах для мужчин, это будет уже конкретный перебор с позволением себе вольности. Ведь в каждом действии должна быть мера. Правда, у каждого она своя. Поэтому сегодня, в очередную пятницу, выбор пал на синие джинсы, которые по цвету будут отлично сочетаться с его неизменной сменкой. Правда они ну уж очень облегающие и дерзко обтягивают самые интересные места, но, когда этот пункт Арсения вообще останавливал в жизни. Он надевает легкую тонкую рубашку, заправляя ее внутрь, и все готово. Выглядит очень даже официально и вполне прилично. Но, вообще-то, у него на сегодня есть некоторый план, и он его будет по возможности придерживаться. После обеда он заходит к Антону переговорить по итогам недели и подписать очередной отчет заодно, и они даже успевают еще утвердить план на следующую неделю. Ловить на себе изучающий взгляд приятно, поэтому Арсений не упускает возможность подойти ближе, чтобы выгодно прогнуться в пояснице, находясь в поле зрения. С невозмутимым выражением лица опирается на столешницу и делает серьезный вид, что вот была именно острая необходимость подойти очень близко, чтобы уточнить детали, ткнув пальцем в несколько пунктов на распечатанных страницах. А еще он упорно делает вид, что совершенно ничего не замечает: потемневшего взгляда, частого облизывания пухлых губ, очередного поправления галстука и мотыляния из стороны в сторону пышного хвоста. Антон сегодня по сравнению с ним сугубо в официальном, так как перед обедом у них была общая большая планерка с генеральным директором. Когда все надуманные даже вопросы заканчиваются, Арсений все также с невозмутимым видом медленно отстраняется и направляется в сторону двери. Но на середине пути его ловят в долгожданный плен руки. Антон всем телом прижимается сзади, демонстрируя свою очевидную сильную заинтересованность и твердое возбуждение. Жадно ведет ладонями по торсу, обнимает и говорит в макушку, задевая носом вибрирующие в предвкушении ушки: – Куда так быстро собрался? Как раз именно такого настроения Арсений сегодня ждал и усиленно добивался. Но это пока еще не все. Достигнута недостаточная концентрация. Он пока что продолжает делать невинный вид, правда сдержаться полностью и не потрогать в ответ все равно не получается, поэтому он ласково ведет пальцами по обнимающей его руке, вызывая ответные мурашки. – Так уже пора потихоньку расходиться по домам… – А я тебя еще не отпускал, – Антон тихо рычит в макушку. Все-таки попался. Проведя носом по волосам и шумно вдохнув, Антон их оперативно разворачивает кругом, и таким слипшимся комком они маленькими шагами доходят до стола. Он давит ладонью между лопаток, и Арсений его слушается, покорно наклоняется, уперевшись руками о столешницу. Довольно улыбается и игриво помахивает в воздухе хвостом. Чувствует на бедрах горячие ладони, которые изучающе скользят по джинсовой ткани. Выгибается сильнее в пояснице, расставляя ноги, и слышит сзади шумный выдох. Антон сжимает пальцами напряженные в такой позе мышцы и резко отстраняется. Быстро направляется к рабочему телефону и тыкает кнопку вызова. – Егор, скажи пожалуйста, ко мне же сегодня никто больше не хотел зайти? Угу. Отлично. Тогда ты на сегодня можешь быть свободен. Да. Спасибо, и тебе. Пока Антон говорит по телефону, Арсений плавно поднимается и подходит к нему, огибая стол. Дожидается, пока трубка будет положена на место, и хватается за галстук. Тянет на себя, аккуратно наматывая его кончик на ладонь. – Такой ты серьезный, когда даешь поручения. Всегда хочется тебе безоговорочно подчиниться. Арсений уверен, что его поймут правильно и примут правила игры. Дальше в планах сообщить Антону о своих намерениях сделать ему минет. Он безумно этого хочет. Достаточно давно просчитывая все детали и свои возможности. Даже в эту секунду, пока он об этом думает, во рту начинает скапливаться слюна, так сильно ему это надо. Они оказываются очень близко, и Антон ухмыляется, не лишая себя удовольствия положить ладонь на бедро, ощутимо сжав его. – Строгий руководитель… Это так возбуждает, если честно, – говорит Арсений практически в губы, сдерживая себя, чтобы не наброситься с голодными поцелуями. Он и так весь день терпел. – Ты и такое любишь? – хрипит Антон. – А почему нет? На это Антон хмыкает, и его взгляд становится каким-то хищным и опасным. Он больше не оттягивает момент, берет Арсения за подбородок и впивается жадным поцелуем. Тоже ведь целый день терпел. Они ходили вокруг друг друга сегодня и накаляли до предела, будто специально ничего не предпринимая. Как и всегда четко считывая обоюдное желание, совершенно не сговариваясь. И все это для того, чтобы потом было вот так: глубоко, мокро, страстно. – Хочу сделать тебе приятное, – сообщает Арсений, хватаясь за ладонь Антона и притягивая ее к своему лицу. Высовывает язык и облизывает пальцы, обхватывая губами указательный и средний. Втягивает щеки и проталкивает их глубже, неотрывно глядя с вызовом в глаза. Смачивает обильно слюной и снова показательно облизывает, чувствуя, как самого это невероятно заводит. Антон смотрит жадно, не отходит ни на шаг, второй рукой водит по спине, запуская приятные импульсы по телу. Хочется уже приступить к основному задуманному, потому что нет больше сил сдерживаться. Арсений отстраняет ладонь, наигравшись с пальцами, и чувственно целует влажные приоткрытые губы. Его ладонь по груди сползает уверенно вниз и сжимает твердый член через ткань брюк. Он проводит вдоль всей длины, нажимая ладонью, обхватывает пальцами мошонку, распаляет Антона еще сильнее. – Сейчас мой рот полностью в твоем распоряжении, – шепчет на ухо свое греховное желание, намеренно задевая губами мочку. – Хорошо, – отзывается Антон и начинает самостоятельно расстегивать пуговицы на рубашке Арсения, при этом смотря прямо в глаза. Устанавливает какой-то глубокий, волнующий контакт, захватывает в свой темный омут, чтобы утонуть там вместе. Закончив с пуговицами, Антон начинает эту рубашку стягивать, но не делает этого полностью, фиксируя ею руки сзади. Обматывает и завязывает, проверяя не сильно ли. В это мгновение у Арсения в бешеном ритме заходится сердце, он смотрит огромными глазами. Как же он его хочет. Больше пока с ним ничего не делают, оставляя вот так стоять. Антон кидает хищный взгляд, сканируя обнаженный торс, не может снова удержаться от облизывания сосков, наклоняется и касается их влажным языком. Целует, лижет, да так активно, что вся грудь уже блестит от большого количества слюны. Кажется, это его огромный фетиш. Как неожиданно приятно они в этом сошлись. Сил терпеть это мучительное наслаждение не остается, к тому же внутри полыхает бешеное желание самому уже облизать полностью вожделенную плоть. Арсений медленно опускается на колени, усаживаясь на пятки, и открывает послушно рот. Видно, как в секунду Антон ярко вспыхивает от этой картины, ласково проводит ладонью по щеке и быстро расстегивает себе ширинку. Вынимает член с влажной блестящей головкой, приспуская немного брюки с бельем. Наблюдает за тем, как Арсений ненасытно рассматривает его, дразнит, медленно ведя ладонью вдоль ствола. Подходит вплотную и, придерживая за основание, сначала проводит головкой по раскрытым губам. Арсений в наслаждении от всех прошибающих его эмоций прикрывает глаза, дрожа ресницами. Но вскоре открывает их, потому что хочет смотреть. Он высовывает язык и наконец-то касается манящей жаркой плоти. Лижет со всех сторон, примеряется, изучает. Антон все также придерживает член рукой, чтобы было удобнее, шумно дышит, машет с хостом. Арсений поднимает взгляд вверх, чтобы столкнуться с темными глазами, высовывает сильнее язык и мокро ведет от самого основания к головке, не прерывая зрительного контакта. Продолжает сидеть на коленях со сведенными сзади руками, не ощущая какого-либо дискомфорта. Приподнимается выше и касается языком лобка с недлинными волосками. Увлеченно лижет, поднимается к низу живота и проводит по блядской дорожке. Все в районе члена становится мокрым, он с упоением трется еще щеками, носом, губами, целует везде, невероятно кайфуя в процессе. Даже снова начал тихо мурчать, не сдерживаясь. Возвращается непосредственно к самому члену, пропихивает в рот головку полностью, касается ее языком, обводит по кругу, двигает головой. Пробует насадиться сильнее, чтобы понять свои возможности. На самом деле, он спокойно может осилить горловой, только вот с обычным, стандартным по размерам членом. Но тут совершенно другой случай, очень большой, толстый, твердый, влажный от слюны и смазки, с выступающими крупными венами. Арсению кажется, что он фактически осиливает только одну треть всей длины, думает, что в теории может и больше, только вот надо предварительно потренироваться, чем он обязательно потом займется на досуге. А сейчас он очень старается, лижет, чувственно посасывает набухшую головку, обхватив ее губами. Он сам уже весь невероятно мокрый, везде. – Ты такой голодный, – шелестит Антон, выпуская из себя продолжительный стон. Отстранившись, Арсений хитро блестит глазами из-под прикрытых век и облизывается. В этот момент Антон смотрит по сторонам и отходит вбок, чтобы усесться на пуфик, который совершенно идеально подходит им сейчас по высоте. Тот самый пуфик, который ему недавно притащил Арсений с легкой руки Стаса и расположил рядом со столом. Пригодился, получается. Антон усаживается, стягивает прям через ботинки брюки, потому что совершенно нет времени ждать, сильнее расставляет ноги и откидывается чуть назад, оперевшись руками о край пуфика. Теперь нужно действовать самостоятельно. Арсений поднимается, чтобы пройти несколько шагов и снова опускается на колени. Наклоняется к паху и трется щекой о член, лижет его, смотрит проникновенно Антону в глаза, и видит, как в его плещется бескрайнее удовольствие. А он сам находится в невероятном восторге и восхищении. Особенно сильно подстегивает ответная реакция на его ласки – Антон стонет хрипло, не переставая, гладит по голове, шепчет, предупреждая, что уже вот сейчас кончит. И через несколько мгновений действительно кончает, очень обильно, заливая буквально Арсению все лицо и даже попадая на оголенную грудь. Очень много жидкости. Какое-то невероятное безумие, как очень часто и случается между ними в последнее время. Арсений открывает глаза, снова внимательно следит за чужой реакцией и медленно облизывает губы, тем самым пробуя теперь на вкус Антона. Сперма густая и довольно вязкая, ему почему-то мимолетно кажется, что помимо обычных ноток чего-то солоноватого и немного горьковатого, там еще и присутствует что-то едва уловимо мятное. Хотя такого точно не может быть. И все-таки Арсений купит в обязательном порядке в ближайшее время себе фаллос зоореалистик. Теперь он точно легко на глаз определит максимальную схожесть с оригиналом, так как сегодня почти что детально изучил каждую клеточку и складочку. А потом, несомненно, порадует своими прокачанными способностями Антона. И себя.