Привкус полыни

— Нет, ты не можешь!.. Скрип открывающейся двери заставил Гермиону отскочить к ванне. Наступив на мокрую одежду, комом лежащую на полу, она проскользила к бортику, врезавшись в него коленкой и чудом не растянувшись в ногах у зашедшего человека. Комичнее ситуации не придумаешь. Осталось наложить поверх сцены закадровый смех, какой бывает в ситкомах, крутящихся на комедийном канале летними вечерами. Развернувшись всем телом, Гермиона покрепче перехватила полотенце на груди. Малфой стоял у самого входа, сжимая в руках какие-то тряпки. — Зачем было спрашивать, если ты все равно вошел? — раздраженно спросила она. — Поттер приперся, — ответил Малфой, не отрывая взгляд от ее лица. Интересно, ей показалось, или он смутился? Парень стоял неестественно прямо, и его обычно бледное лицо слегка порозовело. Мышцы рта свело легкой судорогой; Гермиона сжала челюсти, чтобы не засмеяться. — И приход Гарри стал оправданием тому, чтобы ворваться в ванную к голой девушке? Вот теперь ей точно не показалось! Краска залила лицо Драко вплоть до шеи. — Откуда я знал, что ты будешь раздеваться? — Впрочем, сохранить высокомерный тон у него получилось. — Надо было подумать об этом, бросая меня в воду! — Пять минут назад ты на ногах не стояла! Сердце бешено колотилось о ребра, как после пробежки. Ее кожа покрылась мурашками, хотя духота в помещении превысила всякие нормы. Только сейчас Гермиона по-настоящему осознала свою наготу через мокрую ткань полотенца. Ни один парень в мире не видел ее в настолько интимный момент. И где только ее мозги? Остались в кружке чая с порцией коньяка на кухонном столе. На том же столе она бросила палочку. Замечательно! Гермиона закусила щеку изнутри, чтобы не застонать. Замявшись, Малфой протянул ей одежду и отвел взгляд вниз и влево, стараясь не смотреть на ее голые ноги. Его глаза тут же округлились. Гермиона посмотрела вслед за ним и увидела свое нижнее белье, лежащее прямо на куче мокрой одежды. Она шагнула вбок так, чтобы прикрыть ворох одежды своим телом. Краска на лице Малфоя стала еще гуще. — Сухая одежда, — потряс он вытянутой рукой. Гермиона поспешно выхватила ее, боясь за сохранность полотенца на теле, но Малфой резко развернулся и вылетел за дверь. Мерлин, что это было? Если Гермиона могла себя оправдать эффектом от дурацкого чая, то как объяснить поведение Малфоя? — Одевайся быстрее, я без тебя не спущусь, — раздался за дверью его голос. Он что, собрался ее караулить в коридоре? Гермиона скривила губы и инстинктивно похлопала по бокам в поисках палочки, чтобы закрыть дверь, но руки нащупали только бархатистую ткань полотенца. — Не заходи! — прикрикнула она на дверь, и ей показалось, что за ней раздалось фырканье. Прижав локти к ребрам, Гермиона осторожно развернула ткани и повесила их на свободные крючки. Один сверток оказался светлыми джинсами свободной посадки – ее нелюбимой посадки, к слову (но «современная» Гермиона, видимо, имела свое мнение касаемо моды). А вот белая широченная футболка была похожа на мужскую — в такую они могли влезть вместе с Джинни, и еще осталось бы местечко для Живоглота. Футболка, джинсы и на этом все. Гермиона в который раз за вечер смутилась и оглядела пол вокруг себя в надежде, что уронила что-то еще. Нет, все правильно. Никакого нижнего белья. — Малфой, ты здесь? — позвала она. За дверью было тихо. — Малфой? Выругавшись под нос такими словами, от которых у профессора Макгонагалл прибавилось бы седых волос в тугой прическе, Гермиона скинула полотенце прямо на пол. Закрутив еще мокрые волосы в жгут, она намотала их на макушке в нечто похожее на пучок. — Чего тебе? — раздалось из коридора. — Ты не принес белье, — раздраженно ответила она. — Какое еще белье? — Нижнее белье! — прошипела Гермиона, слегка согнувшись и развернувшись всем корпусом к двери, как будто в такой позе он услышит ее лучше. — Трусы! Знаешь, что такое трусы? — Я не буду копаться в твоих трусах. — Не будь ребенком! Малфой ничего не ответил. Гермиона со злостью пнула мокрую одежду, все еще валявшуюся на полу, которую уже могла бы высушить, не утащи этот придурок ее наверх без палочки. Гермиона натянула футболку через голову, оставляя на ней мокрые полосы от волос, и глянула в зеркало. Край футболки опустился чуть ниже бедер, зато из-за ее ширины и плотности ткани отсутствие бюстгальтера не бросалось в глаза. Не ахти какой наряд для новогодней ночи, зато в компании друзей. Всяко лучше пустой гриффиндорской гостиной. В дверь постучали. — Я принес… Принес тебе трусы, — глухо сказал Малфой сквозь дверь. — Какое счастье — с сарказмом ответила она и пошла к двери. — Давай сюда. Она потянулась к ручке, но дверь открылась, и Гермиона пискнула, едва не столкнувшись с парнем лбами. Малфой стал еще краснее, чем когда он вышел из помещения в прошлый раз. У него в руках была целая стопка трусов. — Какого черта ты опять зашел? — Но ты же сказала!.. — Я не одета! Сгорая от стыда и унижения, она схватила самую верхнюю пару из стопки и вытолкнула парня из ванной, закрыв за ним дверь. Ее глаза наткнулись на защелку. Все это время в помещении была защелка! — Идиотка, — прошептала она, чувствуя, как сильно горят ее щеки, и натянула трусы. Стоит сказать спасибо Малфою, что он притащил ей что-то из своего белья. Джинсы на удивление удобно сели на ее талии, не стягивая бедра и давая свободу движению. Ботинки все еще валялись под раковиной. Они чудом не промокли от разлитой повсюду воды. В каждом из них Гермиона нашла по сухому носку. К своему стыду, она не заметила, что Малфой стащил с нее ботинки вместе с носками. Обувшись, Гермиона подошла поближе к зеркалу и, наконец-то, как следует, осмотрела свое лицо. В отражении в зеркале угадывались привычные черты; в то же время, лицо было словно чужое — сетка морщинок под глазами, почти незаметная, но уже видимая при внимательно осмотре. Россыпь мелких веснушек на носу и под глазами стала заметнее. Гермиона провела пальцем по непривычно оформленным бровям и повернула голову вбок, надеясь, что показалось; седая прядь серебрилась прямо над ухом, поднимаясь полосой в собранный пучок. Отпечаток пережитых потрясений? Старение волновало Гермиону в последнюю очередь. С возвращением Волан-де-Морта оно даже казалось привилегией. К тому же, отражению в зеркале не было и двадцати пяти лет — разгар молодости. Лучшие годы жизни и все такое. И все же было непривычно видеть себя такой. Вздохнув, она порылась в навесном шкафчике. На одной из полок стояла декоративная косметика и зелье для укладки волос «Простоблеск», но множество склянок для ухода за кожей были ей незнакомы. Не рискуя, она умыла лицо только водой, нанесла крем и пощипала щеки, возвращая им румянец. За дверью послышалась возня и возмущенная брань Джинни: — Ради бога, Малфой! Я просто ей помогу! — Пусть зайдет, — громко сказала Гермиона, выпрямляясь над раковиной. Она открыла дверь, и Джинни ворвалась в ванную маленьким вихрем. Малфой попытался заглянуть внутрь, но Гермиона закрыла дверь перед его носом. — Судя по крикам, вы либо сексом занимались, либо он тебя топил! — захихикала Джинни. — Но Малфой выглядит так, словно потерял девственность. — Всего лишь отрезвляющая ванна, — покраснев, ответила Гермиона. — Ты палочку забыла. Гермиона с благодарностью приняла свое орудие. Пара взмахов палочкой – и на полу не осталось водяных луж, а одежда была высушена и отправлена в корзину для грязного белья. — Помочь с прической? Я знаю отличное заклинание для кудрей. Джинни нетерпеливо подпрыгивала возле зеркала, наблюдая за ней. Гермиона кивнула и полубоком села на край ванны. — Просто высуши, и пойдем. Я не буду переодеваться, иначе Малфой психанет. Джинни захохотала над ее головой. — Он помог мне поставить стол в вашей гостиной, но как в камине полыхнуло зеленым, сразу смылся. — Гарри пришел без Рона? — тихо спросила Гермиона, и Джинни похлопала ее по плечу. — Братец немного задерживается из-за своей подружки. Малфой измерял шагами коридор, словно не понимал, чем еще себя занять. Когда девушки вышли из ванной, он остановился и кивнул Джинни, избегая взгляда Гермионы. Его уши слегка порозовели. Третий час пребывания в будущем, видимо, можно было назвать часом неловкости. — Идемте, голубки, — бодро воскликнула Джинни, — Гарри нас уже заждался. Пропустив их вперед, Малфой поплелся следом. Гермиона спиной чувствовала его присутствие и мечтала провалиться сквозь землю. У произошедшего в ванной был единственный плюс — стены больше не сжимались, а пол под ногами выровнялся. Четко очерченные кудряшки, уложенные умелой рукой Джинни, пружинились на плечах и спине. На лестнице она все же оступилась, запутавшись в своих ногах, и почувствовала, как Малфой схватил ее за локоть. Прямо спаситель для дамы в беде. Она повернулась к нему, чтобы выдать нечто язвительное и прекратить, наконец, странные (и ужасно смущающие) взаимодействия между ними. — Я уже думал вызывать весь свой отдел на подмогу! — вдруг раздался голос Гарри откуда-то снизу. Ее сердце ухнуло. Вырвавшись из хватки Малфоя, Гермиона бросилась вниз. Гарри стоял в коридоре, раскинув руки в стороны, как делал каждый раз при первой после летних каникул встрече. Она почти упала в объятия друга. Он подхватил ее и на секунду оторвал от пола, сомкнув на талии крепкие руки. Щетина царапнула по ее скуле. — Меня всего две недели не было, Гермиона! — засмеялся Гарри ей в ухо. — Я выпила слишком много чая! — созналась она. Гарри слегка отстранился и строго посмотрел на свою жену через плечо Гермионы. Легкая небритость ему странно подходила, а обычно торчащие во все стороны волосы оказались коротко подстриженными. Оставив одну руку на его плече, она развернулась к лестнице. Джинни подошла к ним мягко, как кошка. В ее глазах плескалась смешинка. — Экстренная помощь! Ситуация под кодом «красный», — невозмутимо ответила она и обняла его с другой от Гермионы стороны. Гарри засмеялся, запрокинув голову. Его шрам почти не было видно. «Гарри победил Волан-де-Морта», — вспомнила Гермиона, и сердце трепетно сжалось. Захотелось прикоснуться к шраму и проверить, будет ли другу больно. Когда она уже протрезвеет? — Привет, Драко! — сказал вдруг Гарри, высвобождаясь из объятий девушек. На имени слизеринца его голос слегка огрубел, но в нем не оказалось ни намека на враждебность. Малфой стоял у основания лестницы, засунув руки в карманы. По равнодушно-высокомерному выражению лица не было понятно, о чем он думает. Гарри первым шагнул к нему и протянул руку. Его дружелюбный, бесхитростный жест стал самым странным происшествием за этот сумасшедший день. Гермиона прикусила щеку в ожидании ответного действия. Удивляло уже то, что ее друзья спокойно стояли в коридоре дома Северуса Снегга, которого ненавидит весь Гриффиндор, в обществе Драко Малфоя, которого их факультет ненавидит не меньше. Никто не попытался послать Летучемышиный сглаз или подвесить врага вниз головой под потолком, а прошло уже больше пяти минут. Больше часа, если считать прибытие Джинни. «Они уже взрослые, — напомнила себе Гермона, — они прошли через войну». Вот только… Малфой не был взрослым и не проходил ни через какую войну. Он остался избалованным мальчишкой из девяносто шестого года. Тем противным однокурсником, по любому поводу цепляющим Гарри или Рона, или Невилла, или Джинни. Тем, кто первым назвал Гермиону мерзким оскорбительным словом, указывающим на ее «низкое» происхождение. — Привет, Поттер! Словно прочитав грохотавшие в ее голове мысли, Малфой ответил на рукопожатие Гарри. Хорошо — этот момент точно забрал себе пальму первенства по странности! Джинни тихонько охнула и схватила Гермиону за предплечье. Отпустив руку Гарри (и при этом даже не поморщившись), Малфой выпрямился и легким жестом указал в сторону гостиной: — Чувствуйте себя, как дома. Хотя, полагаю, вы уже. — Пришлось, — ехидно заметила Джинни, опередив Гарри, — Пока ты приводил жену в чувства, я взялась за… э-э-э, организационные моменты. Малфой сдержанно усмехнулся. Перемены в его образе поражали: сейчас он выглядел как хозяин этого дома, благодушно принимающий гостей. Это что, обязательная дрессировка чистокровных? Будущий наследник Малфой-мэнора, наверное, обязан уметь держать себя в руках на светском приеме. — Спасибо, Джинни, — ответила Гермиона за Малфоя. В голове промелькнула дикая мысль — не нужно ли подойти к нему и сыграть роль супруги и хозяйки — но она быстро ее отбросила. Гарри, может быть, и не в курсе их совместной амнезии, но Малфой вряд ли мечтает притворяться вместе с ней счастливыми молодоженами. Избавив ее от дальнейших размышлений, Джинни взяла Гарри за руку и провела в гостиную. Гермиона двинулась за ними, но неуверенно остановилась возле арки. Драко оставался на месте. Она поняла, что он пропускает ее вперед, лишь когда теплая ладонь легка на поясницу и подтолкнула ее к входу. Когда он убрал руку, место начало гореть. Оказавшись в гостиной, Гермиона невольно обомлела. — Неплохо, — заметила ее реакцию Джинни. Гермиона ответила кивком. Пока она боролась с опьянением и мокрой одеждой, Джинни с Малфоем установили посреди комнаты стол и стулья на шесть персон, отодвинув мешавшуюся мебель к стене возле камина. Верхний свет больше не горел, и стол освещали свечи в изящных антикварных подсвечниках и ель в углу комнаты. Стол был застелен белой скатертью и обставлен большим количеством блюд из кладовки и не меньшим количеством бутылок с алкоголем и графинов с соком. Обстановка создавала ощущение двойного свидания. Или тройного. Если Рональд Уизли и его новая угадайте-кто-это подружка надумают объявиться, конечно. Гарри отодвинул перед Джинни один из стульев и помог ей сесть. Малфой сделал то же самое с соседним местом, и, усаживаясь, Гермиона подумала, что сможет пережить этот вечер. И все же в гостиной витала атмосфера неловкости. Происходящее выглядело абсурдно: Гарри и Джинни переглядывались над пустыми тарелками и стаканами, словно вели немой разговор; Малфой сидел слева от нее, сложив руки на груди, совершенно не переживая, что чуть ранее вломился к ней в ванную, когда она стояла в одном полотенце. Неужели только она об этом думает? Гермиона моментально покрылась мурашками и потянулась за ближайшей бутылкой. Бледные пальцы перехватили ее руку за запястье. — Серьезно, Грейнджер? — негромко спросил Малфой. — Огневиски? — Я хочу пить. Приподнявшись, он подтянул графин и наполнил ее бокал тыквенным соком. — О, отдел по борьбе с пьянством в деле, — ткнула ее под бок подруга. Гарри фыркнул, и его смешок снял всеобщее напряжение. Наблюдая, как Малфой наполняет стакан для Джинни, Гермиона пригубила сок, который на вкус был скорее полынным с еле заметной ноткой тыквы, и обратилась к Гарри: — Как дела на… работе? Гарри с сочувствием ей улыбнулся: — Не переживай, Джинни ввела меня в курс дела. В общих чертах. Как много вы забыли? — Семь лет. Помрачнев, он откинулся на спинке стула и поправил очки указательным пальцем, почему-то напомнив ей о Перси. — Это не шутки, Гермиона! Хоть ты и гениальнейшая ведьма своего времени (Малфой тихо фыркнул), но как мракоборец и близкий друг прошу быть осторожнее с экспериментами. Даже забыть несколько дней ужасно, но потерять из памяти годы жизни… — Он многозначительно покачал головой. — Вы обращались в больницу? — Думаю, это временный эффект, — громко ответила Гермиона, чтобы заглушить стенания Малфоя, чей лимит светских манер исчерпался (Мракоборец? Как неожиданно!), — Мы обратимся, если к утру не станет лучше. — Очень на это надеюсь. Он протянул руку, заставляя Джинни отклониться назад, и, когда Гермиона вложила свою ладонь, три раза сжал. Она чуть не расплакалась. Гарри всегда так делал, когда хотел выразить поддержку больше, чем просто словами. — Значит, ты стал мракоборцем? — спросила она, когда друг вернулся к тарелке. Гостиная наполнилась стуком столовых приборов и разговорами. Гарри рассказывал Гермионе о своей работе с таким восторгом, словно нашел свежие уши. Джинни иногда вставляла едкие комментарии: «Отогнали всего парочку Дементоров?... Да их была дюжина! Я думала запереть Гарри в каморке Кикимера до июня», — а Малфой молчал. Бросив на него взгляд, Гермиона заметила, что он без аппетита ковырял кусок индейки в своей тарелке. Почему он не сыпал оскорблениями направо и налево? Вряд ли его останавливало численное преимущество. На пятом курсе после матча Гриффиндора со Слизерином Малфой высмеял Гарри и близнецов Уизли в соотношении сил один против троих. Тогда трибуны ломились от зрителей, учителя внимательно наблюдали за полем, и потому его поступок не выглядел храбрым. Но Гермионе показалось, что Малфой специально спровоцировал противников на драку, благодаря чему сразу три отличнейших игрока вылетели из гриффиндорской команды. На третьем курсе он дразнил Клювокрыла, чтобы насолить Хагриду, а после старательно изображал серьезное ранение, чтобы его папаша добился казни гиппогрифа. На первом настучал на них профессору Макгонагалл, когда они на пару с Гарри через друзей Чарли Уизли отправляли дракона в Румынию, хотя сам влетел на отработку. Ладно, последнее он вряд ли ожидал. Драко Малфой, которого она знала, был трусоват, но хитер и изворотлив. Если дело касалось каких-нибудь пакостей, его ничто не останавливало. Мог ли такой Драко Малфой чувствовать это: словно две его личности — из прошлого и будущего — понемногу слеплялись в одну, как детали пазла. Потому что она ощущала, что с ней происходит нечто подобное. С Драко оказалось проще, чем она могла представить. Весь вечер он злил ее, иногда вел себя, как ребенок, но в следующий момент проявлял участие. Ей понравилось с ним спорить: подбирать в голове колкие слова и слышать не менее острые ответы. Как будто она встретилась на словесном ринге с равным противником после толпы избитых слабаков. И сейчас она не могла не думать о нем, сидящем рядом, о близости его уютных рук, которые совсем недавно сжимали ее талию. Эти мысли: о его словах, руках, о его внимательных глазах — принадлежали ей, но в то же время оставались чужеродными. Малфой опустил приборы в тарелку и повернул к ней лицо. В его глазах зависло удивление. Еще бы! Она беззастенчиво пялилась на него, давно потеряв нить разговора с друзьями. Мерлин милостивый, она сходит с ума! Уткнувшись в свою тарелку, она отрезала кусок индейки и отправила себе в рот. В этом момент ожил камин. Гермиона поперхнулась. Непрожеванная индейка встала поперек горла, и она с усилием сглотнула, проталкивая ее в пищевод. Еще не хватало корчиться в удушении прямо на глазах возлюбленной Рона! Она поспешно схватила стакан и сделала пару тяжелых глотков. Во рту разлился вкус сливочного пива. Часы на кухне глухо отбили одиннадцать раз. — Это мой стакан, — сказал Малфой. Она с ужасом поняла, что все это время пила тыквенный сок, и чуть не выплюнула пиво обратно в стакан. — Извини, — пробормотала она и поставила его на место, — Сейчас принесу тебе чистый. — Не нужно, — ответил Драко. Выпучив глаза, Гермиона повернулась к нему. — Вот и Рон! — донесся возглас Джинни откуда-то издалека. Драко дернул уголком рта. Смотря ей в глаза, он поднес стакан ко рту, отпил из него и слизал пивную пену с губ. Он что, флиртует? — Полумна? — раздался голос Гарри. Оторвав взгляд от губ Малфоя, Гермиона посмотрела на прибывших гостей. Возле камина стоял Рон. Сияя, как начищенный галеон, он помогал выбраться блондинке с длинными волнистыми волосами почти белого цвета. Это определенно была Полумна Лавгуд, пусть и без редисок в ушах и ожерелья из сливочных пробок на шее. Мечтательная, слегка отстраненная улыбка и выпуклые светло-серые глаза могли принадлежать только ей. Отцепив от поленьев подол длинной широкой юбки, не особенно подходящей к кардигану в крупную вязку, она вышла из камина и встала рядом с Роном, еле доставая ему макушкой до плеча. — Та-дам! — нелепо воскликнул Рон. Он выставил руки в сторону Полумны, словно презентуя ее. Она покружилась, как маленький вихрь, и присела в реверансе. Джинни взвизгнула. Она вскочила со стула и, бросившись к девушке, сжала ее в крепких объятиях. — Неожиданно, — весело смеясь, сказала она. Следом за ней поднялся Гарри, чтобы поприветствовать друга. — А по мне — идеальная пара, — произнес Драко так, чтобы его услышала только сидящая рядом Гермиона.— Полоумная и Король с дырявыми руками. Вау, старый добрый говнюк Малфой вернулся. Неожиданно для самой себя Гермиона злобно фыркнула. Забрав у него стакан с пивом, она осушила его до дна. — Нужно поздороваться, — прошептала она. — Проявить гостеприимство. Он цокнул языком, но встал из-за стола и подал ей руку. Гермиона почти с благодарностью приняла ее, почти жалея, что нельзя держаться с Малфоем за руки до конца года. Гости тесной кучей толклись у камина, словно не решаясь пройти дальше. Джинни настороженно косилась на Гермиону, пока Полумна рассказывала о причине их задержки. Что-то о попытке выследить садовых гномов, которые по древней традиции в канун Нового года чистили на поверхности свои сокровища. «У садовых гномов нет сокровищ», — хотела возразить Гермиона, но вместо этого она сказала: — Привет, Полумна! Еще несколько дней назад эта замечательная девушка утешала ее в туалете после издевательств Рона. Полумна сказала, что Рон бывает несправедливо жестоким к тем, кто ему дорог. А теперь они пара — как забавно иногда складывается жизнь. — Привет! — нараспев ответила Полумна. — Ты замечательно выглядишь, Гермиона! Эта футболка смотрится весьма празднично. Драко, добрый вечер! — Она махнула парню за спиной Гермионы, и он, неловко отсалютовав, отошел к Гарри и Рону. Гермиона крепко обняла ее, не давая себе и шанса передумать: — Рада тебя видеть! Вас обоих. Джинни скорчила лицо за спиной Полумны. Гермиона показала ей язык. После случившегося в Отделе Тайн Джинни сблизилась с однокурсницей, потому выбор брата не мог ее не обрадовать. Гермиона не собиралась ее за это винить. Она отпустила Полумну и почувствовала легкое касание к плечу. Рон застенчиво улыбнулся ей и притянул в свои объятия. Ее лицо уткнулось в мягкую ткань свитера. — Гермиона, — пробормотал Рон ей в волосы, — Спасибо, что позволила прийти. — Пожалуйста, — ответила она. Рон позволил ей отстраниться, но оставил руки на ее плечах. Годы оставили свой отпечаток и на нем. По сторонам от уголков его рта углубились две вертикальные морщины, похожие на скобки. Рон смотрел на нее с теплой улыбкой, но в его взгляде было что-то непривычное. Похожее на отпечаток старого, но слишком сильно пустившего корни горя. У Джинни в глазах было нечто похожее. Как она сразу не заметила? — Мы можем поговорить? — спросил Рон той самой извиняющейся интонацией, что она слышала каждый раз, когда он признавал свои ошибки. — Э-э-э, прямо сейчас? Нет-нет-нет, только не сейчас! Она не была готова! — Да. Пожалуйста, Гермиона, давай на минутку выйдем... Его перебил холодный голос. — Все, что ты хочешь сказать моей жене, Уизли, ты можешь сказать здесь. Их головы синхронно повернулись на голос. Малфой стоял рядом с Гарри возле окна, лениво крутя в руках палочку. Этот жест выглядел бы невинно, если бы это был кто-то другой. Но Малфой… Выражение его лица снова напомнило ей о Роне. Не о том, что стоял рядом с ней, положив тяжелую крупную руку на плечо. Он напомнил о Роне на Святочном балу, когда они ссорились из-за Виктора Крама. Или когда он предлагал подцепить Маклаггена. И почему весь вечер находит общие черты в этих двух совершенно разных парнях? Почему она вообще их сравнивает? Со стороны стола раздалось хихиканье Джинни: — Вау, как быстро возвращается память, стоило только приревновать… Ее никто не слушал. Гарри переводил обеспокоенный взгляд с одного парня на другого. Он сжал руку в кармане — Гермиона поспорила бы на галеон, что именно там лежала волшебная палочка. — Я просто хотел извиниться, — ощерился Рон. Он убрал руку с плеча Гермионы, но остался стоять рядом, всем телом развернувшись в сторону слизеринца. — Так извиняйся, в чем проблема? —Это личный разговор! — Вот как, — крутанув палочку в руках, Малфой ловко заправил ее за ухо. — Как я и сказал, ты можешь говорить с моей женой прямо здесь. — Тебя никто не спрашивает, хор… — Ух, ты, мы как будто снова в школе, — мечтательно, но громко прошелестела Полумна, перебивая своего парня. Она заглянула в лицо Гермионе: — Например, ты выглядишь в точности как на старших курсах! И Драко тоже, — она повернулась к Малфою и легонько ткнула в его сторону пальцем: — Мы с тобой не общались в школе, но я помню эту ухмылку. Почти незаметно пихнув Рона в сторону стола, она проплыла к Драко и подняла руку. Он с ошарашенным видом отступил назад. — Не трогай меня, Полоумная! Рон злобно засопел и выхватил палочку. — И правда, как в школе, — легким движением ладони Полумна сделала полукруг перед его лицом, словно хотела стереть нечто видимое только ей. — И ухмылка, и выражение глаз. На свадьбе ты выглядел иначе. Более расслабленным и счастливым. И ты тоже, Гермиона, — она снова обратилась к девушке. — Ты смотрела на Драко не совсем так, как сейчас. Немного похоже на то, как смотришь на Рона, только с более глубокими, взрослыми чувствами. Вы оба словно не из этой реальности. Малфой растерянно посмотрел на Гермиону, покрывшуюся красными пятнами. Прочитав в его глазах немой вопрос, она еле заметно покачала головой. Она никому не говорила, что они «прибыли» из прошлого. — У Гермионы и Драко серьезная амнезия, — подал голос Гарри, — Они забыли последние шесть лет жизни, если я правильно понял. — Семь, — поправила Гермиона, — мы забыли семь. Эксперимент с бодроперцовой настойкой. — Не все эксперименты хорошо заканчиваются, — спокойно ответила Полумна, — но я рада, что вы физически невредимы. Она отошла от Драко и легонько проскользнула за стол на свободное место, прямо напротив Джинни. Рон откровенно пялился на Гермиону, о чем-то сосредоточенно соображая. Наконец он щелкнул пальцами. — Семь лет назад мы учились на шестом курсе! — И как ты только посчитал, — съязвил Драко. — Малфой, — Гермиона строго на него посмотрела, и он сжал челюсть. — На шестом курсе Гермиона плакала из-за тебя, — мечтательно сказала Полумна, — Ты бросил ее перед балом у профессора Слизнорта. Моральные силы, еще тлевшие где-то в нервных окончаниях Гермионы, покинули ее, словно вытекли через дыру в сердце прямо на ее футболку. Она еле сдержала желание посмотреть на грудь, чтобы убедиться, что пятно не расползается по белизне ткани. Рон покраснел до кончиков ушей и уставился на свои ботинки. — Извините, я… Мне нужно… Не закончив предложение, Гермиона быстрым шагом покинула гостиную, жалея, что не может вот так просто покинуть это время. Все, чего ей хотелось — это вернуться в задымленный заброшенный туалет к Плаксе Миртл и злому, саркастичному Малфою. Как она вообще могла подумать, что сможет принять любой выбор Рона? Ничего глупее она в жизни не делала. Хватит с нее будущего. Пора выбираться отсюда.