Сердца Земель Рассвета

Мертвенно-зеленоватый оттенок распущенных по плечам волос, прохлада рук и прохлада губ. Вексана сперва только иногда покидала тронный зал и приходила к Фарамису спастись от тоски, поглотившей с туманом Бездны всё её королевство, а затем окончательно оставила свои холодные покои. Посох Фарамиса, магический блеск которого сдерживал туман, стоял, прислоненный к стене, освещал тусклым белым сиянием комнатку. Вексана еще до того, как они стали любовниками, предлагала придворному алхимику палаты просторнее, но теснота между бесконечных полок и шкафчиков с зельями, травами, настоями и пустыми фигурными флаконами, неяркий свет и мягкий травянистый аромат, кровать в далёком, ещё хранившем тепло углу были для Фарамиса некой иллюзорной безопасностью. Глубокой ночью королева лежит на этой кровати одна, даже в полусне наблюдая за искусными руками Фарамиса. Пахучая дымка над столом, тихий звон склянок и шуршание мантии который год навевали ей спокойствие. Ни одного звука из леса, окружающего замок, не было слышно, как по другую сторону стены подковы Барбиэля ударяли о смерзшуюся землю. Леоморд и через тысячу ночей хмурился всякий раз, когда узнавал, что Вексана желает остаться в каморке алхимика до утра, но покорно склонял голову. Фарамис поднял голову от зелий, рун и длинных цепей заклинаний, поймал сонный взгляд королевы и нежно улыбнулся ей. Пожалуй, на сегодня достаточно работы. Он и так на несколько шагов ближе к разгадке тайны тумана. Закрыть фолианты, расставить флаконы... Алхимик постарался разогнать рукой черноватый дым, густо паривший над столом. Несколько крошечных искр вспыхнули, когда кисть в тёмной перчатке прорезала плотную завесу и порвала её на тающие в тёплом воздухе кусочки. Фарамис устал, и кровать встретила скрипом его отяжелевшее тело, Вексана прижалась к нему. Он несколько раз пропустил между пальцев пряди её волос, закрывая глаза. Под веками зажигались и гасли колкие искорки. От утомления. Травяной аромат истончился под утро. Проснувшийся Фарамис протянул руку, чтобы обнять Вексану, но королевы не оказалось на кровати. Простынь была смята её телом и ещё тепла, в воздухе трепетали мельчайшие вспышки света, сиявшие долю секунды. Дым над его столом истончился, но не рассеялся. Алхимик знал, что заклинания и зелья в комнатке безопасны, ведь он всеми силами охранял Вексану от любой неосторожности, любой случайной ошибки в обращении с незнакомой ей магией трав. Вздохнув, Фарамис встал с кровати. Посох послушно лёг в его руку, и алхимик направился к высокой спиральной лестнице, которая вела к тронному залу и палатам, где когда-то давно жила Вексана. Он невольно вспомнил, как стучали каблуки её туфель по винтовым ступеням, когда королева, совсем юная, сбегала по ним навстречу Фарамису, и среди безнадёжности, тоски и тишины Некрокипа это был невероятно живой и громкий звук. Они только открылись друг другу, а сердце Фарамиса, влюблённого давно, едва ощутимо трепетало от счастья. По закрученным ступеням алхимик поднимался тихо и осторожно, гадая про себя, куда утром могла уйти Вексана. Тяжëлые и высокие двери тронного зала в заржавевших от сырости тумана, но искусных кованых узорах давно были плотно закрыты, и замок превратился в труху. Фарамису не пришлось толкать их, они отперлись сами. Точнее, их открыла изнутри тонкая рука, на которой алхимик рассмотрел расшитую золотом манжету. Поражëнный, он перевёл взгляд на фигуру, встречавшую его в проёме. Сверкающая корона на золотистых волосах сбила его с толку, но черты лица были Вексаны. - А я ждала тебя, Фарамис. Королева стояла перед ним в роскошном платье, окружённая плотным роем тех искр, которые он видел в ночном дыму и принял за видение усталости. Свет бил в заросшие пылью и лишайником витражные окна тронного зала. Туман Бездны растаял, о нём напоминали только капли мутной воды, оставшиеся кое-где. - Ты нашёл, как разбить проклятие, - улыбнулась Вексана, подходя ближе к замершему Фарамису, - но встал слишком поздно, чтобы увидеть всё преображение Некрокипа. Золотые туфли зазвенели о пол, как несколько долгих и тёмных лет назад. Королева, взяв руку алхимика, подбежала к одному из окон и распахнула его. Внизу Леоморд, чернота лат которого почти рассеялась и обнажила серебристую сталь, запрокинул голову и, держа за уздечку коня, смотрел на лёгкие розоватые облака в посветлевшем небе.