Изумрудные волны под звездным небом

Мм, наконец спокойное утро… Голова не трещит от будильника, не нужно хватать бутерброд впопыхах и бежать на автобус, роняя по пути вещи. Какеин медленно поднялся, потягиваясь, и сунул ноги в тапочки. Место на кровати рядом пустовало – очевидно, Дио уже на работе. С кухни доносился слабый запах завтрака. Похоже, он был приготовлен около часа назад. Сладко зевнув, Нориаки отправился выяснять, что же сегодня его ждет на столе. На белой тарелке лежала самая обычная яичница, посыпанная петрушкой (опять петрушка… говорил же, что не нравится). Рядом стоял стакан апельсинового сока, а из раковины виднелся очередной грязный бокал. «Опять ночью сидел на кухне, дегустируя еще одно дорогущее вино». С деньгами у Дио никогда не было проблем, об этом говорила роскошная квартира и настоящий винный погреб в кладовке. Его харизма и умение общаться с людьми были только на руку при работе в фирме отчима. Пусть он и не начинал с самых низов, однако пробрался наверх лестницы очень быстро, что, в свою очередь, позволяло ни в чем себе не отказывать. Через пару недель их отношениям стукнет ровно год, и за него пара успела слетать в Египет, посетить местные чудеса архитектуры, Лондон – там прошло детство Дио – и много других мест. Нориаки не слишком любил путешествия, особенно самолеты, но разве от таких предложений отказываются? Однако на свой мощный игровой компьютер Какеин заработал сам. Откладывал со стипендии и зарплаты, иногда рисовал на заказ. Этот путь был долгим, но результат того стоил – все летало без пролагов, джойстики нормальные, хотя пользовался Нориаки только одним (Дио не игрок, точнее, не командный игрок), а подсветка была любимой и обязательной частью компьютера. Как-то приятнее засыпалось под ее мягкий свет. Ковыряя вилкой уже остывшее блюдо, тщетно пытаясь убрать кусочки ненавистной петрушки, Какеин думал о сегодняшнем дне. Погода со вчерашнего дня стояла хорошая, так что не хотелось проводить все время у компа, даже ретро-игрушки не могли перетянуть юношу на свою сторону. Мысли невольно вернулись к курсовой. Давно пора занести куратору наработки, но они такие паршивые… В ответ на это в голове прозвучал голос профессора: «Неважно, как ты видишь свое творение. Важно, что я увижу в ней прогресс и то, над чем нужно работать». Он, как всегда, звучал убедительно. Какеин встал, намереваясь выкинуть уже холодное и, очевидно, невкусное блюдо, однако по спине пробежали мурашки, внутрь залезло чувство стыда. Наверняка Дио старался порадовать своего парня с утра, а он вот так… Через силу запихнув холодную массу в рот, Нориаки пошел собираться в универ. Пара попыток нарисовать эмоциональное море уже находилась в тубусе, студент лишь добавил туда последнюю. Набор для рисования – блокнот, мягкий карандаш и клячка – лежал в сумке, там же вишневая жвачка и маленький браслет с гранатом – подарок Дио на полгода отношений. Камень был кроваво-красный, что не очень нравилось Какеину, так что он просто носил побрякушку с собой на удачу. Также на всякий случай там всегда находился анальгин и пластыри. Утро было по-осеннему прохладным. Нориаки ни разу не пожалел, что надел свой любимый белый шарф и теплое темно-зеленое пальто. На голове была шерстяная шапка, закрывающая уши – синусит никто не хочет. Одной рукой в такой же темной перчатке Какеин придерживал лямку тубуса, второй шуршал в сумке, выискивая наушники. Он никогда и никуда не выходил без них, даже чтобы вынести мусор или пройтись до магазина. Сегодняшний плейлист дня подкинул песни группы Ghost, и нельзя сказать, что они не подходили к моменту. Дорога до универа была долгая, Какеину нравилось сидеть в автобусе и смотреть в окно, думая о своем. Свободных мест было полно – мало кто из такой дали ездит в сторону университета, а рабочий квартал находится в другой стороне. Еще один неоспоримый плюс местоположения дома. Мелькали деревья, дома, такие же автобусы и машины. Периодически взгляд фокусировался на своем отражении, изучая лицо. Простые черты редко цепляли взгляды, поэтому, кроме необычного цвета волос, ничто не сподвигало знакомиться с Нориаки, а сам он не стремился искать общения. Зачем ему другие люди? У него есть прекрасный молодой человек и полная чаша жизни. Разве что иногда появлялось желание посидеть с кем-то, просто поболтать или поиграть во что-то, но юноша быстро его отгонял. Высадившись напротив общаг под впечатлением от приятной поездки и музыки, Нори продолжил глядеть вокруг. По дороге в универ было мало студентов. Заканчивалась вторая пара, а те, что были, явно спешили на учебу. Тишину нарушил чей-то воодушевленный рассказ. – Ну я тебе и говорю! Захожу я, значит, в туалет с этой палкой, ничего не подозреваю, и тут огромный свин вылезает, прямо из слива!! Этот голос Какеин явно слышал не впервые, стоило убавить громкость музыки – и он точно его узнает. – Не может быть, Польнарефф. – Да! Я буквально выпал из этого сортира и больше туда не возвращался… Нориаки сдался и достал один наушник, напрягаясь, чтобы узнать человека, рассказывающего такую волнительную историю. Не тот ли это студент-историк, что вчера… – О, вишневый парень из кофейни, привет! – Какеин остановился, быстро размышляя, кому был адресован возглас. По сути, на улице редко можно встретить других вишневых людей, да еще и из кофейни. Тем временем пара студентов уже догнала его. – Чего застрял, не узнал, что ли? – Юноша со странной прической обошел Нориаки и протянул ему руку. – Польнарефф. А тот зануда – Абдул. И ничего я его не пугаю! – Сказал уже другу студент. – Я лишь познакомился. – Очень приятно. – Темноволосый парень так же протянул руку Нориаки, испепеляя стоящего рядом Жана-Пьера взглядом. – Нориаки Какеин. – Легкое покачивание руками, и они расцепились. Какеин быстро достал второй наушник. – Так ты тоже здесь учишься? Ни разу тебя не видел. – Я на заочном. Художественный. – В подтверждение юноша тряхнул тубусом. Польнарефф понимающе хмыкнул. – Аа, живописец, значит. Это здорово, точно тебе говорю. Куда интереснее всяких звездочек на небе! – Польнарефф слегка наклонил голову в сторону Абдула и ухмыльнулся. – Небосклон бесконечен и загадочен, это не просто «звездочки на небе». – Ладно-ладно, обойдемся без нотаций. Слушай, я вот что хотел сказать, – Жан-Пьер по-братски хлопнул по плечу Какеина, вызвав легкое удивление, – кофе ты варишь просто волшебный! К нему бы пару добротных французских блинчиков, и цены не было бы! – В нашем меню есть и блинчики. – Нориаки растянул губы в едва заметной улыбке. – Рад, что тебе нравится. – Не, это не то… Вот мама моя печь такие умеет, что во рту тают, вместе с джемом, такие тонкие! Ой. – Польнарефф вздрогнул, словно кто-то сильно дернул его за рукав. – Вот еще что. Раз ты художник, то и на пенке рисовать умеешь? – Умею, но… – Нориаки неловко почесал затылок. – Не всегда получается. Мало практики. – Да для моей просьбы особого таланта не надо! Просто… – А ну прекрати! – Взгляд Абдула полыхал так, что Жан-Пьер втянул голову в плечи. – Мало того, что ты лезешь к человеку, которого еле знаешь, так еще и просьбами докучаешь. Мы уже опаздываем, а ты прицепился… – Все нормально, Абдул. – Нориаки поднял руки в успокаивающем жесте. Все-таки он сам может ответить. – Я обязательно нарисую тебе что-то, когда встретимся в кофейне, хорошо? Тем временем ребята уже подошли к воротам универа. Абдул возмущенно отряхнул рукава, а Польнарефф, на пару секунд ошарашенный, просто кивнул. Однако быстро вновь заговорил. – Тебе же в тот розовый корпус? А нам вот туда, в кирпичный. – Похоже, разговорчивость юноши было сложно усмирить. – Не понимаю, зачем мне на историческом физика? Особенно с этим профессором Джостаром. Он за два месяца рассказал нам лишь о том, как разбил три самолета! Абдул вновь обреченно выдохнул. – До встречи, Какеин. – Он махнул рукой и двинулся в сторону корпуса. – Ах, да-да, мы же опаздываем… Прости, что задержал, еще увидимся! Надо же… Именно так заводят друзей? Нориаки уже направлялся на свой второй этаж, мимолетно замечая белое пятно в гардеробе. Его мысли были заняты новыми людьми, неожиданно нарисовавшимися в его жизни. Все выглядели общительными (исключая Джотаро) и довольно приятными. Вряд ли кто-то из них играл в f-mega, но в мортал комбат-то точно. А Польнарефф, кажется, вообще за любой кипиш. Перед глазами появилась дверь уже родного кабинета с табличкой «Композиция. Рохан Кишибе». Три раза постучав и услышав бодрое «войдите», Какеин открыл дверь и ступил внутрь. Атмосфера в кабинете была, как всегда, расслабляющая. В который раз Нориаки осознавал, как же ему повезло с куратором. Да, не без странностей, однако вряд ли где-то в мире существует абсолютно нормальный человек, способный нарисовать целую главу манги за четыре часа. Абсолютно нормальных людей в принципе не бывает. Профессор Кишибе никогда не требовал от студентов пунктуальности, педантичности или чего-то подобного. Он в основном рисовал свою мангу и витал в ее сюжете, так что даже если ты учишься очно, можно не посещать абсолютно все занятия. Однако зачет проходит в одинаковой строгости для всех. – Я принес вам свои наработки по Айвазовскому. – Оставь на задней парте. – Преподаватель задумчиво переместил один лист на доске вперед другого, как бы накладывая его. – Как думаешь, что должно быть на первом плане – суть рисунка или его трагедия? На листке спереди была нарисована девушка с собакой. Ее каре слегка развевал ветер, пальцы что-то сжимали в руке. Сзади же красовался горящий, уже разваливающийся дом. Какеин выложил рисунки, оставил тубус на передней парте и задумчиво оглядел наброски. – Я бы оставил суть сутью и оттенил ее трагедией. – Тоже неплохо. – Девушка с собакой переместилась чуть левее, теперь дом стоял как будто далеко от нее. – Иди, сегодня не получится хорошо поработать. Мне навязали… Раздался стук. Спустя секунду дверь открылась – там стоял Джотаро, держа в руках кипу бумаг. – Заходи. – Профессор качнул головой вглубь класса. Студент двинулся внутрь, едва заметно кивнув Какеину. Тот улыбнулся и кивнул в ответ. – Ну что, выбрал, какую породу дельфинов будешь изучать? – Да, крестовидные дельфины. – Проходи, садись. Какеин, загляни на неделе, обсудим твои моря-океаны. – Конечно, до свидания. – Так, ты знаком с анатомией, это я помню… «Интересно получается. За два года обучения я видел здесь от силы два-три биолога, им нужно было подтянуть анатомию для альбомов… Но то были с лечебного дела. А тут дельфины. Хотя он говорил, что они ему по душе». Нориаки развернулся к двери. Когда он перешагивал порог, что-то обожгло затылок. Может, чей-то взгляд или просто расшалившееся воображение? Дверь тихо хлопнула, и студент в задумчивости двинулся в сторону выхода. Необычно это все. Казалось, столько времени проработать в общепите и не завести знакомств – чудо, а тут все как с неба свалилось. Вопрос, появившийся после встречи с Польнареффом и Абдулом, вновь возник в голове – так и заводят друзей? Они еще встретятся? Хотя, наверняка не стоит спешить с друзьями… Для начала хватит и хорошего знакомства. Еще один виток мыслей забился в голове – что скажет Дио? Он привык быть единственным человеком в жизни Нориаки, а тут… Юноша тряхнул головой. Конечно, он обрадуется! Социализация – крайне важный шаг в становлении любой личности, нельзя это отрицать. Подходя к гардеробу, Нориаки еще раз дернул головой. Глупые мысли. Словно он думает не о своем любимом, а о деспоте каком-то, что запретит ему общаться с людьми и запрет в своей башне. Получив пальто, Какеин вышел на крыльцо. Вариантов было немного – желания сидеть дома все еще не было. Взгляд упал на студенческую аллею с красивыми кленами и деревянными скамейками. Еще пару секунд постояв, Нориаки направился вперед.