Младший сын. История зимы, что окрасила снег алым.

День свадьбы, 7 лет назад. В ночь перед свадьбой Мира не могла найти себе места, ни о каком сне не шло и речи, сердце в приступе сжималось. На улице стоял снегопад, а двор спустя безумно хлопотный день погрузился в сон. Желая хоть немного заглушить нахлынувшие чувства, она вышла на порог дома закидывая голову к небу позволяя холодным снежинкам охладить разгоряченные щеки. В окне кабинета Иошихиро все еще горел свет, вероятно ему никак не удается уйти спать вовремя, чем занимался весь день Акио ей и вовсе было неведомо. Госпожа, ощущая жгучий холод по ногам с интересом прошлась босиком по снегу наслаждаясь колкими ощущениями и наконец развернулась в сторону двери, как ей на плечи упала теплая накидка: — Простудишься, — голос был тихим, заглушенным от ревущего ветра. — Акио? Человек позади не ответил лишь на мгновенье прильнул губами к затылку, от чего Мира тут же смутилась, но попыталась развернуться, чтобы высказаться как ее начали толкать вперед буквально силой заводя в дверь дома и хлопнув. Опешив от подобного обращения Мира замерла, услышав за дверью тихое: — Прости. Все-же не уснув в тот день она терпела наставления Аи и Шизу, а уходя была несказанно рада видеть его. Она слабо помнила дорогу на гору и не придавала значение окружившим ее духам, которые восхищено взвизгивали, нахваливая невесту. Их труд нельзя было не оценить, платье вышло действительно удивительным, получив в руки заветную ленту Мира шла к назначенному месту в сопровождении говорливых существ, но внутри не отпускало жгучее чувство тревоги. Рассвет был все ближе, но человек, который был нужен, так и не появлялся даже вдалеке. С каждой минутой даже болтливые духи начинали умолкать, а лицо Миры становилось все более бледным, пока странный голос из собственных уст не произнес: — Он не придет. На мгновенье она замерла. Оглянулась, выглядывая вокруг себя духа со столь грубым и низким тоном. — Ты ведь понимаешь, кто это. Девушка отрицательно покачивала головой стараясь унять собственное воображение. — Мой брат во дворце, на этом моя помощь окончена. — Твой брат? – взволнованно спросила Мира, словив на себе удивленные взгляды духов, но ответа так и не последовало. Девушка подняла глаза в сторону горизонта абсолютно растерянно глядя перед собой, что делать и куда бежать? Она никак не успеет до дворца и даже объявившись там, что ее ждет? — Хочешь успеть сделать хоть что-то не стой столбом. — Почему ты решил говорить со мной? — Потому что я ненавижу этого ублюдка. Мира не была человеком, легко поддающимся панике, она выбросила злосчастную ленту на снег под изумленные взгляды маленьких духов. Что есть силы укусила собственную губу пуская тонкую струйку крови, которой смогла нарисовать почти забытое заклинание. С надеждой глядя в небо Мира не понимала, чего ждать от существа, которое с такой жестокостью прогоняла. — Звездочка, прошу, — тихо проговорила она, глядя в небо и наконец раздался знакомый рык. Существо с грохотом рухнувшее на снег подозрительно смотрело на Миру остановившись в нескольких шагах, казалось оно принюхивается, пока девушка протягивала дрожащую руку к знакомому клюву: — Прости меня, маленькая. Большие черные глаза казалось смягчились и кинувшись в объятия непутевой хозяйке звездочка звонко рычала, но тут же опечаленно выдохнула: — Да, это снова я, — тихо сказала Мира. Не требуя больше слов, звездочка приготовилась ко взлету бережно подождав, когда госпожа займет свое место. После резво взмыла в воздух. Благодаря Аурараси в собственном теле ей не составило труда найти источник жуткой скверны, увидев Акио она понимала, что сейчас не время отдаваться чувствам. Не желая вмешивать наивного Таро она все-же подвергла и его опасности. А после просто ждала приговора, она не могла смотреть в лицо Акио, пусть внешне это выглядело как абсолютное хладнокровие, на деле Мира чувствовала, как по кирпичику рушатся остатки ее души, безжалостно рассыпаясь в дребезги. Ничего уже не имело значения, он должен был жить и наслаждаться счастьем, а в итоге умирает. Пусть его смерть будет самой жестокой какая возможно, пусть он настрадается как следует, чтобы в голову больше никогда не приходило жертвовать собой ради кого-либо. Акио должен был выжить ради себя самого, а он умирал, значит так ему и нужно, на фоне разбитого сердца расцвела обезумившая ненависть, заполняющая пустоту. Мира не помнила криков умирающих людей, не помнила ни одного своего ранения, все до момента, когда перед ней предстало лицо Акио было одним сплошным белым пятном в ее памяти. Глядя в мутный блеск чайного взгляда перед ней вновь и вновь всплывало его лицо с озаряющей улыбкой: «Я проиграл, Мира, я не сдержу своего обещания». «Твоя любовь не причиняет мне боли». «Я возьму на себя эту ношу, буду любить тебя вместе с твоими дурными замашками». Зачем он говорил все это, зачем вновь и вновь заставлял ее поверить если в итоге он прощается с собственной жизнью? Почему все уходят? Почему? В Мире было слишком много чувств, но все на что ее хватило это холодное: — Ненавижу тебя. Сбегая от собственного бессилия, девушка рухнула на снег смывая багровую краску, запятнавшую руки до локтей. Кровь Акио на ее руках сейчас была подобно огню прожигая все тело. Сердце беспорядочно билось, смешивая физическую боль с душевной. Дрожащие руки и горячие слезы, льющиеся на красный от крови снег. Она знала, что нет никакого смысла бежать, она впервые в жизни чувствовала себя беззащитной, просто нуждаясь в поддержке обнимала сама себя глубоко вдыхая воздух. В этом мире еще оставался один человек, который сейчас был нужен, человек, который несмотря на собственный нрав всегда был терпелив с ней, который бесконечно заботился о близких, разве она ему так и осталась чужой? Она искала в его глазах последнюю надежду, стараясь ухватиться хоть за что-то в этом мире. Но ответом на ее объятия стала фраза окончательно вернувшая ее к реальности, в которой она была одна: — Свяжите ее и отведите к императору. Противиться собственной судьбе есть смысл лишь когда у тебя есть за что бороться, Мира же ощущала лишь пустоту теряя землю под ногами. *** Когда глаза перед ней больше не было света, руки и ноги были скованны знакомыми цепями, а вокруг ни души. Неизвестно сколько времени прошло прежде чем перед ней появился силуэт в белых одеждах. Масаши не улыбался, его глаза скорее были сочувствующими, он остановился в нескольких шагах от сестры не решаясь заговорить, девушка же вернула лицу привычную маску безразличия: — Ты должна знать, что я не хочу причинять тебе боли или держать подобным образом, но у меня нет выбора, — он присел на колени стараясь поймать на себе убегающий взгляд синих глаз, — Мира, ты знаешь почему я поступаю так, но продолжаешь меня ненавидеть. Я же искренне люблю тебя и не желаю навредить, поэтому просто яви Аурараси, мне нужен он. — Все еще считаешь, что поступил правильно, оберегая людей от деспота сестры? — Я не хочу осквернять твое имя, но и пустить тебя к трону не могу. — Ты просто боишься, потому что знаешь, что тебе никто не поверит, люди бояться меня, а тебя нет! — Это не важно, я не собираюсь выслушивать от тебя оскорблений. Яви Аурараси и мне не придется тебе вредить. — Все еще остаешься таким благородным в моих глазах, покажи уже свою настоящую сущность, запятнанную кровью любимых мною людей и собственного отца! — Я еще раз повторюсь, что мне нужен демон внутри тебя, — Масаши был строг, но Мира видела в его глазах глупую привязанность. — Нет, — сухо отвечала она. — Не заставляй меня тебя принуждать. — Думаешь у тебя выйдет? Масаши отвел глаза тяжело выдыхая, он поднялся на ноги отряхивая колени и достал из кармана маленькую коробочку доставая пилюлю. Мира не изменилась в лице, но ощутила, что ничего доброго ждать от него не придется: — Не бойся, они не навредят тебе, — схватив ее за подбородок он силой затолкнул таблетку ей в самое горло от чего Мира зашлась в приступе кашля и подступающей рвоты, Масаши лишь брезгливо вытер собственные пальцы наблюдая как сестра пытается привести дыхание в норму, — поговорим чуть позже, — он развернулся и ушел. Гнетущая темнота и тишина слились в обезумившем сознании Миры, так что ей казалось, что она в гробу. Тяжело дышать и все вокруг нещадно плывет. Лишь слабо различимый белый силуэт и слабые отголоски его голоса, ничего не разобрать. Страшно. Она была в том состоянии, что не могла обуздать собственную душу. Действие пилюли быстро начало сходить на нет, но судя по разочарованному лицу Масаши даже в бессознательном состоянии Миры Аурараси не вышел на переговоры. — Ты ведь защищал меня в детстве, — все еще затуманенное сознание Миры говорило за нее. — А потом я понял, что защищать нужно от тебя, — сухо сказал брат, доставая кинжал с выгравированным лотосом. — Может 16-летний Масаши и хотел людям добра, но тот что напротив сейчас ничем не отличается от меня, так и в чем же я оказалась не права? — Не падай в моих глазах еще ниже сравнивая себя со мной, ты куда лучше, сама знаешь. — Зачем тебе нож? – вопрос был глупым, но все-же Мира хотела увидеть реакцию на вопрос. — Прости, но, если демон не выходит по-хорошему, — он закрыл глаза и воткнул нож в шею девушки. Ее раны затягивались быстро, но все же она всегда отчетливо чувствовала боль. Холодное лезвие, резко вошедшее в горячую плоть, заставило ее глаза застыть в ужасе, а тело не сразу принявшее шок онемело. Масаши быстро достал нож наблюдая за девушкой, но синие глаза оставались на месте, пока горячая струя крови лилась вниз. — Разве тебе не больно? — Больно, очень…— тихо сказала девушка едва моргая. — Где он? Почему не появляется? — Он говорит, чтобы ты шел… — Мира не договорила следующий удар пришелся в ребра. Масаши не выглядел как безумец, казалось, что он проклинает себя за каждый взмах ножа, но это никак не оправдывало его в глазах девушки чье тело окутала горячая боль, а слезы все же непослушно вырвались из глаз: — Мне больно, — сухо говорила она, еще немного и Мира опустилась бы до низости умолять перестать, но вопреки собственному бессилию закусывала губу продолжая терпеть. Она не знала почему Аурараси не явил себя, она была не властна над ним. В тот день Масаши ушел ни с чем, лишь дав очередную пилюлю, которая хоть немного заглушила боль срастающихся ран. Он заботливо принес сестре еду и таз с теплой водой, чистую одежду. Пусть это все сейчас не имело значения, но Мира не могла продолжать чувствовать себя грязной от собственной крови и все еще застывшей под собственными ногтями кровью Акио. Она смывала с себя грязь так что вода становилась болотисто багровой, а после переодела изрезанное белое платье на скромные одежды местных прислуг. К еде она так и не притронулась. Масаши не объявлялся по ощущениям несколько дней, хотя следить за временем здесь было достаточно сложно из-за полного отсутствия окон. А когда заявился все повторялось вновь, как бы он не старался, сколько бы ранений не появлялось на ее теле Аурараси так и не проявлял себя. Каждый раз он оставлял пилюлю, которую Мира сама быстрее стремилась проглотить. Все же чувство голода сломило ее и спустя несколько долгих дней здесь она смогла поесть, хоть и совсем немного. Месяц, а может и больше, все это тянулось настолько бесконечно долго, что стало похоже на один сплошной кошмар из которого не выбраться. Пока в один день Масаши не сменил орудие пытки на устрашающее жаром клеймо, Мира ни с чем не спутает этот узор, которым клеймили их лошадей. Маленькая жаровня с тлеющими углями еще отдающими ярким светом и длинное клеймо с лотосом на краю. — Я прошу тебя, Мира, не заставляй меня делать этого, — Масаши наклонился к ней обеспокоенно глядя в глаза. — Делай что хочешь, — устало ответила девушка. Лишь когда жгучий метал коснулся ее тела она больше не смогла сдерживать крик. Жаль он не остановил брата, император лишь тяжело выдохнул вновь, нагревая клеймо и приложил его еще раз. Мира чье тело реагировало на шок полным онемением раздалась в безумном смехе, который никак не могла остановить. Она смотрела в обеспокоенное лицо и продолжала смеяться. — Прекрати, — строго сказал он, но девушка не реагировала, — я прошу тебя прекрати. — Какое же ты ничтожество! — Я же просил тебя прекратить, — Масаши перешел на крик опрокинув раскаленные угли в ее сторону так что одежды медленно начало охватывать жгучее пламя. Мира широко раскрыла глаза поднимая их вверх. Одежда возгораясь прилипала к коже опаляя каждую ее клеточку от боли она теряла сознание, но тут же возвращалась обратно. — Больно! больно! Брат! — она громко кричала, глядя в испуганное лицо человека, который отступил на несколько шагов. — Пусть явится, пока ты не сгорела заживо, — стараясь оставаться спокойным сказал император. Но одежды лишь сильнее возгорались, а Аурараси так и не появлялся. Мира больше не смогла терпеть обессиленно, закрыв глаза. Когда она пришла в себя взглянуть на собственное тело было страшно. Белые одежды обгорели, прилипнув к ее коже все до самой груди было неестественно черным с сочившимися красными язвами. Напротив, же стояла большая бочка, в таких обычно купаются дети прислужников. А у входа сложив руки на груди стоял Масаши: — Он так и не явился, прости, — сухо сказал брат выходя наружу. Мира опускалась в теплую воду болезненно закусив губу. Все тело пекло, она рыдала, снимая с собственных рук ни то кожу, ни то обгоревшую ткань. Почему бы просто не умереть? Дни сменяли один за другим, она не чувствовала вкуса еды, не помнила, как выглядит свет, казалось ничего кроме ежедневных пилюль не приносит ей облегчения. Устало забившись в угол, она погрузилась в сон, а после открыв глаза хотела закрыть их раз и навсегда. Девушка замерла в непередаваемом ужасе, пока Масаши оставил ей очередную порцию еды: — Чего так удивляешься? Неужели не соскучилась? – отряхивая руки Масаши сидел на корточках рядом с ней глядя в ту же сторону, что и испуганный синие глаза. — Почему он здесь? — Видимо физическая боль тебя не пугает, так что попробуем по-другому. Тебе же нравился наш учитель. Смотри, он почти как живой, если не смотреть на жуткий шрам на шее – то же унылое лицо. — Ты правда меня ненавидишь? — Не неси ерунды, в конце концов я ради тебя его продержал в таком состоянии, знаешь ли трупы быстро гниют. Конечно можно было бы приволочь сюда Акио, но его тело в таком безобразном состоянии после тебя, что лучше не видеть. — Забери меня от сюда, не оставляй, пожалуйста! — впервые в жизни взмолив к нему Мира схватилась за его руку. — Заставь его выйти и тебе больше не придется страдать, — Масаши откинул руку сестры выходя из темной комнаты. Девушка боялась сделать вдох. Она в ужасе зажмурила глаза, но образ неподвижного тела напротив все ровно стоял перед глазами. — Ясуо… — закрывая глаза ладонями едва ли произнесла она.