Flashback
Шастун, как обычно это было, по вторникам и четвергам шел после уроков на занятие в драмкружок. Правда теперь, после ухода Клавдии Эдуардовны, руководитель кружка тоже должен был смениться. Антон очень надеялся, что место займет не Арсений Сергеевич, иначе ему просто придется уйти и выбирать другое внеучебное занятие, потому что с новым учителем он точно не сойдется характером и работать с ним тоже не сможет, это Шастун уже выяснил на сегодняшнем уроке литературе. Антон, быстро поднявшись на четвертый этаж, после того как проводил своего друга, подошел к двери и негромко постучав, прошел в кабинет. Все ребята из группы уже были на месте. Они дружно поприветствовали Антона, обменявшись рукопожатиями. — У нас новый руководитель, — начал было говорить Данил. С Данилом Дупиным Антон давно знаком. Они хоть и учились в параллельных классах, но все равно часто встречались на занятиях драмкружка, в который вместе ходили с третьего класса. Часто ребята вместе ездили выступать на конкурсы и другие мероприятия. Поэтому из всей театральной группы они общались лучше всего. Однако договорить Данилу не дал Арсений Сергеевич, вышедший со сцены, который, видимо, до этого подготавливал аппаратуру к занятию. В этот момент Антон сразу понял, что сегодня его последний день в театральном кружке. — О, Антон, проходи. Мы тебя ждали, — мужчина неловко улыбнулся ученику, видимо, чувствуя вину за сегодняшний урок и двойку по литературе. — Мне сказали, что ты ведущий актер. — Ну, в общем-то, он наш новый руководитель, — шепотом закончил Данил. — Вроде его зовут Арсений Сергеевич. — Он у нас ведет русский и литературу, — также тихо сквозь зубы проворчал Шастун другу. Антон был зол и одновременно с этим до глубины души разочарован. Ему придется уйти из этого кружка. У него, конечно, еще есть театральная школа, но драмкружок все равно был ему дорог. В отличие от профессиональной школы здесь не было экзаменов и обязательных дисциплин. Драмкружок для него был отдушиной и приятным времяпрепровождением, где он мог поговорить с другими ребятами и со своей любимой учительницей — Клавдией Эдуардовной, просто отдаваться сцене и играть, под добрые и восхищенные взгляды его лучшей руководительницы и друзей, а не под строгие взгляды преподов из театралки. — Мы сегодня будем ставить новую пьесу. Тамара Васильевна попросила подготовить конкурс к одному мероприятию в школе, — продолжил говорить Арсений Сергеевич, но Шастун его уже не слушал. —Очень жаль вас прерывать, но господин-неуч вынужден вас покинуть, — перебил он учителя. Арсений на минуту замолчал, явно не ожидая такого, а потом все же спросил: — У тебя есть уважительная причина для пропуска сегодняшнего занятия? Какие-то дела или прием у врача? — Да, причина есть. Сегодня на первом уроке мне нанесли душевную рану, — съязвил Антон. — Возможно, я неправильно изъяснился, прошу простить неуча, сударь, но я имел в виду, что я вынужден уволиться из данного кружка. — Почему? — удивленно спросил Попов, даже проигнорировав манерную речь ученика. Все остальные вынужденные участники спектакля молча стояли и наблюдали за всем, совершенно ничего не понимая. Неужели Антон, которой всем сердцем любил литературу и драмкружок, решил их бросить. — Очевидно потому, что неучи не любят искусство, — легко пожал плечами Антон. Хотя на душе было не легко, а паршиво… Шастун развернулся и собирался уже уйти, как его остановил Арсений Сергеевич, схватив за руку. Ему явно было несладко. Как говорится, беда не приходит одна, поэтому тут же активизировались и другие учащиеся: — Если Антон уйдет, то мы тоже, — хором сказали дети. Коллектив был очень дружен, благодаря усилиям их прошлого руководителя и Антона, который всегда всех поддерживал и мотивировал, что сейчас сыграло злую шутку с Поповым. Это же надо — в первый день его руководства все развалить. — Подождите, сейчас со всем разберемся, — попытался успокоить учитель ребят. Арсений с Антоном вышли в коридор. — Антон, скажи честно, ты обиделся из-за двойки? — спросил мужчина, все еще продолжая держать ученика за руку. Шастун нахмурился и выдернул свою ладонь из рук Попова, а потом все же ответил: — Ну что вы, как неучи могут обижаться, — огрызнулся он. — Я же сказал, что такие холопы как я просто не любят искусство. — Антон, мне рассказали про твои успехи в литературе, — вздохнул учитель. — Я узнал, что ты был всю неделю на конкурсе, и сегодня мог даже не появляться в школе. — Очень рад, что хоть кто-то хорошо о неучах и тунеядцах думает, — снова съязвил Шастун и, поправив лямку спадавшего портфеля, добавил, — Если это все, то я пойду, у меня сегодня еще занятия в театральной школе. Мне надо подготовиться. — Все ведь можно исправить, Антон, и оценки в том числе, — уже на грани безвыходности сказал Арсений. — Я тоже так считаю, Арсений Сергеевич, — усмехнулся Шастун. — Поэтому идите попытайтесь склеить драмкружок, а то, мне кажется, он разваливается, — напоследок сказал он и ушел. — А то театр одного актера звучит совсем плохо. Когда Антон спускался по лестнице его догнали все участники группы. Они все вместе ушли из кружка. — Тох, мы тебя не бросим, — улыбнулся Данил. — Если уходить, то всем вместе.The End
Насколько Антон знает, тогда Арсению Сергеевичу удалось вернуть лишь несколько человек из пятнадцати, а чтобы хоть как-то восстановить кружок ему понадобилось около полугода, но больше никогда никто не занимал первых мест на конкурсах драматических постановок. Шастун потряс головой, отгоняя грустные воспоминания, и вышел из студии. Он шел вдоль коридора, пока снова не остановился у одной двери, которая на этот раз была заперта. Антон, недолго думая, постучал. Парень, конечно, не рассчитывал на то, что кто-то откроет, но ему было интересно, работает ли Леонард Рафаэлович сейчас. Когда-то именно в этом кабинете Шастун занимался скульптурой, на которую его заставила ходить Тамара Васильевна.Flashback
После разговора с учителем русского языка у Антона испортилось настроение еще больше. Мало того, что он должен ожидать этот никому ненужный кружок скульптуры, так еще всякие тут Леопольды предлагают жить дружно, даже если это невозможно. Так в тяжелых размышлениях и попытках прочитать и осмыслить хотя бы одну страницу интересной книги пробежало время последнего урока и прозвенел звонок. Антон отправился к кабинету-мастерской, где должен был проходить кружок скульптуры. Он был на четвертом этаже здания школы. Антон поднялся и зашел в светлый необычный кабинет. Шастун, по правде говоря, еще здесь не бывал. Здесь не было обычных парт или столов, а были какие-то подставки, круглые и квадратные столики, емкости с чем-то непривлекательным, стулья с широким подлокотником, на который можно было положить, например, блокнот или инструменты. В кабинете были уже ученики из разных классов и руководитель кружка. Антон понял, что все учащиеся были здесь впервые и не все по своей воле. Как только звонок раздался на урок, в кабинет внеслась на всех парусах Тамара Васильевна. Она быстренько пересчитала учащихся, увидела Антона и прямо расцвела довольной улыбкой. — Сколько же будущих скульпторов у нас собралось! Похвально! Ну, ребятки, жду от вас шедевров круче, чем Венера Милосская. — завуч похихикала над своей шуткой, а затем строго добавила: — Чтобы все присутствующие посещали кружок исправно! Уйти из кружка можно только по уважительной причине, а это: вариант «а» — справка от врача, что вам нельзя заниматься скульптурой; вариант «б» — письменное доказательство, что вы ходите в другой кружок; вариант «в» — ваша болезнь или смерть. После убедительной речи Тамара Васильевна резво развернулась и поскакала навестить другие кружки, а учащиеся все хором вздохнули, потому что здесь мало кто жаждал заниматься скульптурой. Руководитель кружка, видя негативный настрой, попытался разрядить обстановку: — Ребятки, меня зовут Леонард Рафаэлович Иванов, — представился он. — Да, мои родители были обделены фантазией и имели специфическое чувство юмора, поэтому мои фамилия, имя, отчество вызывают улыбки. И чтобы предварить ваш дурацкий вопрос, сразу отвечу: я не люблю конфеты Рафаэло! — специально выделил преподаватель. — Ко мне можно обращаться по имени отчеству, как и к любому другому учителю, но так же можно обращаться ко мне «Мастер». — А можно Вас называть Мастер Ли? — задал вопрос Антон, хитро улыбаясь. — Можно, уважаемый ученик, меня так уже именовали по начальным буквам имени и фамилии, — разрешил преподаватель. — Теперь давайте начнем наш первый урок. В этот момент в кабинет ввалился Данил Дупин. Он запыхался и пытался отдышаться: — Извините, я немного заблудился и не успел к началу. Я постараюсь больше не опаздывать. Надеюсь без меня Вы еще на рассказали как лепить стратегически важные части тела. — Нет, молодой человек, мы только начали, так что проходите и устаивайтесь поудобнее на свободное место. Ух ты, впервые вижу такой наплыв желающих овладеть скульптурой. Значит продолжим, — улыбнулся он. — Сейчас откройте тетради и мы запишем, что вам понадобится для занятий в мастерской и дома, — продолжил мастер. — Рафаэло Леонардович, у меня нет тетради, я не думал, что она мне понадобится в этом кружке, — невинно захлопал глазами Антон. — Меня зовут Леонард Рафаэлович, молодой человек, — спокойно поправил мастер. — А если у вас нет тетради, возьмите листок. Настоятельно рекомендую завести тетрадь на 48 или 60 листов для важной информации и альбом или этюдник для зарисовок будущих моделей, — следом добавил он. — Да-да, скульптор должен еще уметь немного рисовать. Поэтому мы иногда будем помогать художественному кружку рисовать или даже изготавливать декорации для драмкружка. Что же нам понадобиться для скульптуры и лепки? — Леонард Рафаэлович крупными буквами написал на доске семь пунктов. — Значит так, нам понадобится из чего лепить и чем лепить. Вот главные пункты, запишите их пожалуйста. 1. Пластилин /глина 2. Стеки, резаки 3. Инструменты для измерения 4. Станок 5. Доска для лепки 6. Халат 7. Защитный крем для рук Пока все дети записывали, Шастун тихонько сказал Дупину: — Похоже на то, что половину вещей мы будем закупать в магазинах БДСМ. — Данил прыснул в кулак, но продолжил писать. — Мы будем лепить и из пластилина, и из глины, — продолжил рассказывать Леонард Рафаэлович. — На пластилин нужно будет потратиться и купить себе мягкий скульптурный пластилин или черного или бежевого цвета. Желательно бежевого, так глаза не очень устают. — А можно обычный, детский? — задала вопрос девочка из седьмого класса. — Он красивее будет, чем просто бежевый или черный, как же без разных цветов? Красного или зеленого например? — На первых уроках можно, конечно, и такой использовать, но он достаточно твердый и ты быстро устанешь его разминать — это раз, во-вторых, красители часто окрашивают руки. Я думаю, тебе не захочется щеголять с синими или зелеными руками, — ответил учитель. — А если я хочу ваять из глины? Где мне ее доставать? На стройке, там где котлованы копают? — задал очередной вопрос Антон. — Нет, специальную глину нам будут привозить и она будет бесплатна для работы в студии. Если вы решите творить дома, то вам придется приобрести ее в специальном магазине, она продается или уже готовая, или в порошке, — продолжал крайне спокойно говорить преподаватель. На памяти Антона это единственный такой терпеливый учитель, который терпел все его вопросы-допросы с пристрастием. — Кстати, если у вас что-либо не получится, то вашу работу можно перемолоть, и снова мы получим необходимый порошок, который разведем водой и вуаля, опять у нас есть глина, — рассказывал Леонард Рафаэлович, иногда приостанавливаясь, чтобы дать время школьников все записать. — Станок для перемалывания глины у нас так же имеется. Главное, не суйте туда свои пальцы и руки, чтобы потом в глине не было мясных примесей и неприятного запаха. Все дружно скривились, как будто почувствовали вонь. — Далее. Чем мы будем работать. Стеки, — продолжил воодушевленно вещать мастер. — А стеки нам нужны для того, чтобы лупить наши скульптуры по задницам? Или Вы нас будете ими наказывать, если мы что-то неправильно слепим? И где покупать сей незамысловатый девайс? Нас еще не пустят в магазины для взрослых. Или мы должны ограбить конюшни? Ведь стеками подгоняют лошадь, если она скакать не хочет, если я не ошибаюсь, — засыпал вопросами учителя Антон с выражением крайней заинтересованности на лице, иногда хлопая наивными глазками. Преподаватель на мгновение потерял дар речи. Он понял, что с этим учащимся ему не будет скучно, от слова совсем. — Нет, любознательный отрок, стек — это незаменимый инструмент для работы. Необходим для моделирования формы, отсекания лишних частей, проработки деталей. Впрочем, как и резак. Надеюсь, никому не надо объяснять, что резаком или стеком не нужно тыкать в глаза или другие части тела ни себе, ни соседу, ибо это чревато последствиями, — чуть серьёзнее сказал мастер. — Если вы нечаянно поранитесь во время занятия, у нас есть аптечка, ну и, соответственно, в медпункте вам могут оказать квалифицированную первую помощь. Стеки могут быть деревянными или металлическими. Они бывают и пластиковые, но такие недолговечны, — всё это время преподаватель ходил по рядам, следя за детьми. — Их можно купить в обычном художественном магазине или изготовить можно самостоятельно. Для тех, кто захочет, я смогу провести мастер-класс. В нашей мастерской таких инструментов достаточно. Только убедительная просьба, если работаете со школьным инвентарем, приводите его после работы в порядок и оставляйте в школе. Они недорогие, и всегда лучше, конечно, иметь собственные. Учитель рассказывал увлеченно об измерительных приборах, которые демонстрировал детям. — Леонард Давинчевич, а станок какой? Х-образный или Т-образный? — опять начал умничать Антон. Данил уже смеялся в голос. — Я вижу, что вы очень начитанный юноша, но, к сожалению, читаете литературу не по возрасту. И где только вы ее достали? — поинтересовался преподаватель. — И еще я вам настоятельно рекомендую тренировать память. Вы опять меня неправильно назвали. Я — Леонард Рафаэлович, или просто Мастер, — спокойно исправил учитель. — Так я в интернете нахожу интересующую меня информацию, и, великодушно прошу меня простить, знаете ли, память девичья, или юношеская. В общем, я запутался, — продолжил представление Шастун. — Кстати, меня зовут Антон де Шастун, — при этом Антон коротко поклонился. — И можно ко мне на «ты», а то я задолбался оглядываться, все время думаю, что Вы обращаетесь не только ко мне, — улыбаясь попросил мальчик. — Ох, и почему же ты в драмкружок не пошел? По тебе же плачут большие и малые театры! — Так я оттуда только вышел! Тамара Васильевна сказала, что мне больше нравится скульптура, и вот я здесь, чтобы ее не огорчать. — Ладно, продолжим, — вздохнул учитель и вернулся к теме урока. — Станки могут быть квадратные или круглые, но с вращающейся верхней частью, чтобы удобно было работать со скульптурой со всех сторон. В домашних условиях можно использовать диск Здоровье — это довольно удобный и бюджетный вариант. С доской для лепки, я думаю, вопросов не возникнет. Это должна быть гладкая жесткая доска формата А4 и больше. Далее у нас еще остались халат и крем. — О, это уютненько так, по-домашнему. У меня есть отличный банный халат. А крем какой? Для лица, для рук, для ног или от геморроя? — опять поинтересовался Антон. — От геморроя? Зачем тебе он здесь? — опешил мастер. — Ну как зачем. Мы же будем голых людей лепить, а сейчас, знаете ли, у каждого второго проблемы в этой области. Чтобы наши были работы красивее, вот и будем использовать его. Говорят — это просто чудодейственное средство не только от геморроя, но и от мешков под глазами, — продолжал нести чушь Антон. У друга, и не только у него, уже начиналась истерика. Дети уже не жалели, что их заставили сюда ходить. Если такое представление их ожидает каждый раз, то это того стоит. — Халат нужен, чтобы не испачкать вашу одежду глиной или пластилином. Для аккуратных можно носить нарукавники и фартук. А крем должен быть жирным, чтобы защитить кожу ваших рук от пересыхания. Потому что работа с глиной имеет свои минусы. Желательно с заживляющим эффектом, потому что могут образовываться микротрещины. И еще эта информация касается прекрасного пола и любителей украшений. — учитель внимательно посмотрел на руки Шастуна. — Ногти должны быть короткими. Кольца и браслеты придется снять перед занятием. И не потому, что мне не нравится, что учащиеся носят украшения не по уставу, а потому что вы их можете попросту испортить, поцарапать или даже сломать при работе. А так же придерживаемся стандартной техники безопасности: с острыми предметами не носиться по классу и не тыкать ими в окружающих, пальцы в розетку и измельчитель не совать, глиной не кидаться, если что-то случилось, сразу обращайтесь ко мне, — дети закивали головами. — Теперь мы перейдем к практике. Видите там стоит ванна с непривлекательной смесью? Так выглядит сырая глина. Такую глину еще требуется вымесить, чтобы она стала без комков и стала пластичной. — Фу, а Вы точно уверены, Леонардо Скульптурович, что это глина, а не некое другое вещество? Пахнет оно уж больно подозрительно, — задал очередной вопрос Антнон. — Антон, угомонись! Это глина, не переживайте, я проверил. — Интересно, как он ее проверял? На вкус? — тихонько на ухо Шастуну прошептал Данил. — Давайте, смелее, возьмите себе каждый по доске для лепки, займите один из станков, — подбодрил учитель. — Не толпитесь, станков хватит каждому. Затем подойдите к ванной и возьмите приличный комок глины и начинайте месить как тесто, — диктовал мастер, иногда подходя к некоторым ученикам, чтобы помочь. — Вымешивать нужно довольно долго, когда ваша глина будет напоминать пластилин, то есть, будет однородной, без комочков, тогда попытайтесь слепить шар, примерно десять сантиметром в диаметре. Это будет первая ваша работа, — проинструктировал учеников Леонард Рафаэлович. Антон взял доску и занял станок у окна, затем подошел к ванне с глиной и со словами «По амбару помету, по сусекам поскребу» взял большой ком глины. Когда он месил, то думал, что кружок скульптуры тоже неплох, и руководитель здесь адекватный. В конце концов, после усердного замеса, у Антона первого получилась отличная глина. И он быстро скатал шар, который был чуть больше, чем необходимо. Из кусочка глины он вылепил нос, пальцами он сформировал рот и глаза. Он так увлеченно работал, что не заметил, как учитель подошел к нему: — Хм. Интересная работа! Неужели ты так представляешь колобка? — Да, — улыбнулся Антон. — Отлично!The End
На удивление Антона он услышал шаги из кабинета, а потом дверь и вовсе открыли.***
Fortsetzung folgt…