Чему не учат в универе

— Хм. В твоем опусе слишком много выдумки. Ты не задумывался, что значит «фотография-конспект»? — невесело поинтересовался учитель, строго смотря на студента. — Это значит, что ты записываешь все в точности, как было на уроке. Это ясно? — Да я так и делал! — оскорбился Антон. — Ты иногда слишком обтекаемо и в общих чертах пишешь материал, — сделал замечание он. Антон на это лишь мысленно показал Арсению Сергеевичу язык, на деле продолжая кивать. — Надеюсь, следующие конспекты ты напишешь на должном уровне. У нас сегодня еще два урока русского языка. Поэтому я ожидаю от тебя достойных работ! И желательно без ошибок, а то я вижу уже некоторые, — снова задушнил Попов, заставляя Антона закатить глаза. — И эти темы мы как раз будем отрабатывать с 5 классом сейчас, и в субботу тебя ожидают несколько упражнений на эту тему. — Где ошибки?! Даже если они и есть, это механические, потому что я не стенографистка, чтобы так быстро писать каллиграфическим почерком и доводить все хвостики буквы «а» до необходимой Вам длины! — уже открыто начал возмущаться Шастун. — Вместо того, чтобы пререкаться, лучше бы повторил правила! Антон лишь сверкнул ненавистью во взгляде, но решил промолчать."Вот же ж Арсений-заучка-Сергеевич! Будет тебе подробный конспект-фотография!» — пронеслось у Шастуна в голове. Арсений еще некоторое время нудел, но Антон уже его не слушал, в голове бродили мысли, как бы насолить этому индюку, но чтобы было непалевно. Поэтому когда учитель спросил, все ли понятно, Антон с готовностью кивнул головой, хотя ничего не слышал, что говорил учитель до этого. Тут прозвенел спасительный звонок. Арсений Сергеевич пошел к своему месту и начал готовить материалы к уроку. Антон сидел и наблюдал за этим сатаной. «Как жаль, что Серега в больнице! Он хоть меня подбадривал, а то я уже не вывожу. Интересно, как он там? Нужно будет после школы его набрать, чтобы узнать обстановку.» Тут начали влетать, вбегать или даже вползать на четвереньках в кабинет пятиклассники с гиканьем, смехом и ором. Антон аж дернулся от неожиданности. Арсений Сергеевич нахмурился и поднялся со своего места. И тут самый шумный ученик увидев Арсения застыл на месте и выдал: — Ой, это Вы, Арсений Сергеевич? А мы Вас не узнали в одежде! Антон сначала от шока вытаращился, потом стал маскировать гогот кашлем, ибо сдержаться не смог. Арсений сначала смерил взглядом пятиклашку, затем зыркнул на Антона. — Ой, я не то сказал. Я хотел сказать, что у Вас новый костюм. Да? — попытался оправдаться мальчик. — Успокаиваемся! Я тебя понял, Яблочкин. Готовься к уроку, — строго угомонил учитель. — А что это за взрослый мальчик за последней партой? — поинтересовалась девочка в очках. — Он долго болел и много пропустил? Или он не хотел учиться и его оставляли на второй год? — Скорее всего второе, — ухмыльнулся Арсений-шут-Сергеевич. — Будешь плохо учиться, Наташа, с тобой тоже такое несчастье произойдет: вырастешь, а в голове ничего не задержится, вот и не найдешь себе хорошую работу, — посмеялся преподаватель, а затем хлопнул в ладоши, привлекая внимание учеников. — Хватит болтать! Все рассаживаемся по местам! Антон обиделся. Опять этот Арсений Сергеевич-увы-не-Пушкин рассказывает обидные небылицы про него. Поэтому в отмеску было решено написать конспект о-о-очень подробно. В течение урока Антон записал все от слова буквально. Он исписал более десяти листов убористым почерком. По звонку Арсений подошел к Антону. Студент молча резко протянул тетрадь, как будто хотел треснуть ею учителя, и отвернулся к окну. Арсений удивился объему написанного. Но начав читать, его брови все выше и выше поднимались в удивлении. — Антон, зачем ты описывал все до мелочей и даже написал свои мысли? Цитирую: «Это правило необходимо, чтобы ты, Агапов, не опозорился перед своей подругой, когда будешь ей писать письма» — сказал учитель, попутно сверившись со своим конспектом, видимо, сам не запомнил хорошо правило.» И зачем ты записал это?! — «А.С., а можно выйти в туалет? Я писать хочу! — Можно, Белкин, на перемене, или когда закончишь писать предложение, если тебе уже действительно невмоготу. — сказал учитель, ему хорошо говорить, у него, видимо, там памперс.» — Как Вы и просили, я учел свои ошибки, и записал все, что было на уроке. И по-моему, это самый полный конспект урока, который я когда-либо писал! — усмехнулся Антон. Арсений Сергеевич же продолжал стоять, читая конспект студента. — Теперь можно мне удалиться в столовую? Ибо Ваши претензии разбудили во мне зверский аппетит. А зная Вас, Вы и сегодня меня можете лишить хлеба насущного, — проговорив это, Антон расправил плечи и с высоко поднятой головой проследовал за толпой пятиклашек в столовую. Арсений почувствовал укол вины за вчерашний выпад в столовой в сторону студентов. Он привел рабочее место в порядок и также пошел в столовую. В столовой, как обычно, было шумно, весело и вкусно пахло едой. Арсений Сергеевич сразу же просканировал все помещение, отметив местонахождение проблемных учеников, взял поднос и встал в конец очереди. Антон выбрал себе котлету, картофельное пюре и салат из капусты с морковью. На десерт взял пирожок с повидлом и чай. Он знал, что это маловато для его телосложения, но решил немного сэкономить. Вдруг будут непредвиденные расходы, а еще раз к родителям он не собирался обращаться. Ему ведь еще нужно закупить продуктов подешевле, чтобы протянуть как можно дольше. Ведь если так пойдет и дальше, на стипендию ему не придется рассчитывать. Арсений в который раз удивился небольшому объему еды на тарелке у студента, но сегодня он хотя бы платил сам. Арсений оплатил свой обед и с подносом подошел к столу, за которым сидел Антон. — Приятного аппетита, Шастун, — садясь напротив, сказал учитель. — И Вам не подавиться, — поддержал беседу Антон и начал есть в два раза быстрее. — Ты можешь не торопиться, времени еще достаточно, чтобы все спокойно съесть, тем более так немного, как у тебя. — Да, но я боюсь, что Вам приспичит и сегодня по-быстрому затолкать в себя еду и не дать другим насладиться трапезой, — выдал студент, продолжая быстро наворачивать обед. Арсений вздохнул и приступил к обеду. Как ни крути, а Шастун был прав. Попов почувствовал себя последней эгоистичной сволочью. Но все так же не знал, как переманить Антона на сторону взаимопонимания и добра. Иногда просто хотелось его пожалеть. «Пожалеть?! Почему мне хочется его пожалеть? Он же мелкая бестолочь, которая вечно хочет насолить и сделать не так как нужно! Это уже по-моему перебор! Нужно срочно сходить в клуб и как-нибудь развлечься. А не тряхнуть ли стариной и не пойти ли в клуб по интересам?!» — так Арсений вел диалог с умным человеком, то есть, с самим собой. А тем временем Антон уже быстро насладился котлетой и дожевал пирожок и поднялся, чтобы отнести грязную посуду в мойку. — В цивилизованном обществе не принято вставать из-за стола не испросив разрешения, когда рядом сидящий еще не доел, — выдал Арсений-зануда-знающая-этикет-Сергеевич. — Во-первых, мы не в цивилизованном обществе, а в школьной столовой, во-вторых, вчера Вы не потрудились испросить позволения, когда уже проглотили трапезу аки удав, а двое рядом сидящих еще и половины не одолели, а в третьих, не соблаговолите ли Вы, господин-учитель, позволить мне, недостойному, покинуть Вас, пока Вы вкушаете свои блюда и сходить до ветру? — отбил упрёк Антон. Арсений от такой тирады чуть не подавился. Ну что ж, за что боролись, на то и напоролись. А Антон, усмехаясь, взял поднос и продефилировал к мойке. — Вижу, воспитательный процесс в самом разгаре, — хлопнул по плечу Павел и плюхнулся рядом с Арсением. — Когда тебе уже надоест задирать мальчика? Признайся себе, он тебе нравится! — заявил англичанин. — Ничего подобного. Он меня раздражает своим невежеством и безалаберностью! Хоть кто-то привьет ему правильные манеры. — И этот кто-то будешь ты, я прав? Не закручивай так сильно гайки, и увидишь, он потянется к тебе. — Вот еще, и ничего я не закручиваю. Я воспитываю молодое поколение, чтобы получить хороших учителей, а не раздолбаев. Мне Родина еще спасибо скажет, — гордо сказал Арсений. — Ага, и медаль вручит, — заржал Воля. — Все, я пойду, пока мы не поссорились из-за этой мелочи пузатой, — вздохнув, Арсений встал, убрал пустые тарелки на поднос и собирался уйти. — Давай, только да — это мелочь, но отнюдь не пузатая, а очень худосочная. Ты что у него пирожки отбираешь? — продолжал шутить Павел Алексеевич. — Да ну тебя! Все я ушел, а то уже скоро звонок. До скорого. Арсений, идя по коридору думал о словах Воли. И незаметно подошел к кабинету, где ожидал его Антон и десятый класс, у которых по расписанию был русский язык. — Проходите, — открыв дверь и отойдя в сторону, сказал Арсений. Все зашли, кроме Антона. — Тебе что, отдельное приглашение нужно? — выгнул вопросительно бровь педагог. — Нет-нет, что Вы, что Вы, я пытаюсь соблюдать этикет, — заявил Антон, важно разглаживая брюки руками. — Если возле двери стоят двое и один из них пожилой человек, его нужно пропустить вперед. Меня этому родители научили, господин учитель, — похвастался он. — И вот, я жду, когда вы захотите прошествовать в сей храм науки, а я, смиренный смерд, прошествую за Вами. Арсений смерил Антона строгим взглядом, но прошёл вперёд. На удивление урок прошел хорошо. «Вот что значит взрослые люди, которые уже соображают, зачем они здесь», — думал Арсений, записывая домашнюю работу на доске и выставляя оценки в электронный журнал. Антон тоже справился с конспектом довольно хорошо, сидел и проверял последние предложения, когда Арсений попросил показать работу. — Вот видишь, можешь, когда захочешь, даже знаки препинания все на месте. Удивительно! — съязвил Арсений-ехидна-Сергеевич. — Все для Вас стараюсь, господин учитель, все для Вас, не жалея живота своего! — как обычно отбрил Шастун. — Надеюсь, ты все задания записал, которые я задал сегодня классам. Возьми, пожалуйста, расписание, а то Сережа вчера его забрал. Как я понимаю, у тебя его нет. А вот дополнительный материал, который ты должен выучить на завтра, — передал Арсений стопку листков. — Пожалуйста, поработай над выражением, когда будешь рассказывать его. За сегодняшний день у тебя оценка 3 с плюсом. Плюс — за последний конспект. Подготовься качественней, а то мне не нравится ставить тебе такие оценки, — попросил Арсений-жмот-на-оценки-Сергеевич. Антон устал за сегодня, поэтому решил не ввязываться в спор. Ну три, так три, он не собирался унижаться и выпрашивать оценки. Больше никогда в жизни! Он только кивнул и начал собирать свои вещи. Как же хотелось насолить Арсению Сергеевичу, и так, чтобы прочувствовал, как он не прав! Но месть — это блюдо, которое подают холодным. Поэтому нужно все хорошенько обдумать. Качественные проделки пока не оформились в мысли в голове у Тоши, а мелкие пакости — это не то, из-за чего нужно было страдать. У Антона еще было одно не оконченное дело, которое требовало его внимания. Нужно было извиниться перед мастером Ли. Все таки он несправедливо вчера его обвинил. Поэтому собрав свои вещи, Антон поднялся на четвертый этаж. Дверь была приоткрыта, но учеников там не было, потому как еще был только пятый урок. Антон понадеялся, что Леонард был на месте и у него было окно. Леонард Рафаэлович еще преподавал изобразительное искусство или по простому рисование и у старших классов черчение. К счастью, мастер был на месте и гонял чаи. — Кто там топчется в коридоре и боится войти?! — крикнул мастер. Антон с опущенной головой вошел в кабинет. — А, это ты, Антош, проходи. Что случилось? Почему грустишь? — забеспокоился Рафаэлыч. –Случилось то, что я — долбоеб! Простите меня, пожалуйста. Я был вчера неправ и нагрубил Вам незаслуженно. — Да Бог с тобой, Антош, я на дураков и учеников не обижаюсь, — улыбнулся учитель. — Хм. Интересно, значит я в категории дураков для Вас, если я сейчас не Ваш ученик, — немного обиделся Антон. — Да нет, ты — ученик, ибо бывших учеников не бывает! Так что не забивай себе головушку дурными мыслями. Ты с чем-то еще пожаловал или только извиниться? — Леонардо Давинчьевич, я готов искупить свою вину посильной помощью в Вашем кружке. Ибо мне скульптура более приятна в этой школе, чем драмкружок, — весело отозвался Антон. — Можно я буду на кружке показывать детям как нужно лепить, или месить глину, или даже просто убирать после занятия кабинет? — Конечно, я с удовольствием, поработаю с тобой. Ты сам не ваяешь ничего? У тебя же был определенно талант! Я помню твои чудесные работы. А сколько мы конкурсов с тобой выиграли! Нужно развиваться, — продолжал Леонардо. — Ну, для скульптуры нужны материалы и время. На первое у меня нет лишних средств, а второе съедает полностью учеба. Но, кстати, о конкурсе, — вдруг вспомнил Антон, — Вас еще не обрадовали, что в течение этого месяца мы будем готовить проекты с 6-7 классами. И Вы должны нам всячески помогать. Тема проекта — Чудеса Света. — Какая интересная тема! — воскликнул мастер. — А кто курировать весь проект будет? — Ну, всеми нами незабвенный и почитаемый Арсений-падлюка-Сергеевич! — недовольно сказал Шастун. — Антон, но так же нельзя! — захохотал Леонард. — Относись к нему проще! Хочет человек показать, что он все правильно делает, так пусть показывает. Он —очень талантливый учитель. Правда, занудный немного, но все мы не без греха. Но ты действительно можешь очень многому у него научиться! — Ага, как доводить до нервного срыва учащихся? Или портить им аттестат? Или может не идти на уступки и нудить? — начал заводиться Антон. — Тише-тише, в тебе говорит обида. Но если отбросить свои амбиции и посмотреть на все глазами учителя, ты же тоже был не подарок. Все время оскорблял завуалировано и пытался задеть побольнее. Ведь так? — аккуратно начал объяснять Леонард Рафаэлович, стараясь не разозлить Шастуна ещё больше. Антон задумался. А ведь и правда, иногда он, конечно, перегибал палку, но в основном Арсений Сергеевич был справедлив, за исключением первой встречи и когда не пошел на уступки, чтобы исправить оценки. И часто Антону спускал с рук многие обидные шутки и жестокие шалости. Но в любом случае, Арсений Сергеевич — взрослый человек и мог не срывать свое недовольство на подростке и отрабатывать свои принципы. — Так, — ответил Антон, — но все равно нужно быть добрее, тогда к тебе потянутся люди. А он — фирменная зараза! Ладно, давайте не будем о нем, — закрыл тему он, а то становилось уже неловко перед любимым учителем. — А то получается, что я на него Вам опять жалуюсь, вместо извинений за свое свинское поведение. — Все хорошо, Антон, — поспешил успокоить мастер. — Приходи в кружок, хоть расслабишься, развлечешься. У тебя получится поладить с детьми. Только постарайся также наладить отношения и с Арсением Сергеевичем, — осторожно заметил он. — А то он еще ради возмездия возьмет и испортит тебе практику. — Ладно, я подумаю, — согласился студент. — Пойду я домой, а то у меня еще много заданий нужно сделать. До свидания. Скорее всего до завра. Арсений Сергеевич сказал, что мы подойдем к Вам завтра. Только сделайте удивленное лицо, когда мы придем, чтобы Арсений-гад-Сергеевич не подумал, что я приходил жаловаться на него, — попросил Антон, сделав глаза как у кота Шрека. –Договорились, — засмеялся мастер. — И постарайся не называть его обидными прозвищами, а то вдруг услышит, что потом будешь делать? До завтра! У Антона как камень с души свалился. Как хорошо, что Рафаэлыч такой добрый. Шастун заторопился домой. Ведь еще много чего нужно успеть сделать сегодня. И в магазин сходить, и Сереже позвонить, и в телефоне позалипать, ну и эти долбанные задания сделать.

***

Fortsetzung folgt…