— Боже, — стонет Сёко, морщась. — От тебя сегодня действительно несёт.
Сюэ в ответ на её слова просто приподнимает брови, мол «да, конечно, я занимаюсь сексом и от меня пахнет альфой, с которым я занимаюсь сексом. А что в этом такого?» и, честно говоря, это действительно логично, но, чёрт, Сюэ всего семнадцать и Сатору тоже только семнадцать и они не должны делать ничего подобного.
Потому что, серьёзно, от Сюэ действительно так сильно пахнет лимонами. Он провонялся ими сверху донизу и Сёко готова поклясться, что даже пальцы ног будут пахнуть лимонами. С одной стороны, это вроде бы нормально: Сатору встречается с Сюэ и у него словно какой-то пунктик, который говорит ему пометить Сюэ всеми доступными способами, чтобы все видели, что омега занят. С другой стороны, опять же, им всего по семнадцать лет.
Сёко знает — Сюэ принимает противозачаточные. Точнее, у него есть таблетки, но вот принимает ли он их, ей точно неизвестно.
В любом случае.
Даже если, чисто технически, им обоим уже можно заниматься чем-то подобным, это вовсе не значит, что это нужно делать. Да, это может быть весело и приятно — ну, у Иэири никогда не было парня и всё, что она знает об отношениях, было подчёркнуто ею из книг и разных слухов-историй — но им семнадцать.
Она находится в противоречии.
Опять же. Это по обоюдному согласию и всё такое, но Сёко не может не думать, что они для такого ещё слишком молоды. Да и сколько Сатору встречается с Сюэ? У них вообще было хоть одно нормальное свидание? Именно свидание, а не прогулка друзей, с Сугуру под боком?
Это не её дело, конечно, но Сёко не может не сунуть туда свой нос. Сатору её друг, а Сюэ, ну, Сюэ кажется ей не совсем тем, на кого можно положиться в вопросе правильности со стороны этики или морали, потому что омега лёг под богатого и самого сильного альфу среди двух её друзей — всего лишь через три с половиной месяца после знакомства с ними. Это действительно подозрительный срок, как ни смотри.
Короче — она не одобряет эти отношения.
Они кажутся ей слишком быстрыми и поспешными. Сёко, конечно, не имеет собственного опыта и она даже ни разу не целовалась с парнем, но из всего того, что она видела в фильмах и читала в книгах, ни одни такие отношения никогда хорошо не заканчивались.
Сюэ кажется ей совершенно ненадёжным и неподходящим для Сатору.
Иэири кажется, что Сюэ вообще стал встречаться с Сатору не потому что ему может нравиться Сатору, а потому что отношения с Сатору более выгодны, нежели с Сугуру.
Сёко видит, как Сюэ смотрит на Сугуру — и, поверьте, это гораздо более жаркие и трепетные взгляды, нежели то, как Сюэ смотрит на Сатору.
Что волнует её гораздо больше, так это то, что Сугуру точно также смотрит на Сюэ. Другое дело, что всё это происходит практически на глазах Сатору и тот, словно болван, совершенно этого не замечает.
А если и замечает, то не понимает.
Может, понимает наполовину?
Потому что ничем другим она не в состоянии объяснить то, как сильно от Гаммы пахнет лимоном. Это сильно, кто бы что ни говорил, довольно очевидно, и, что гораздо больше поражает Сёко — Сюэ этого вообще не скрывает.
Как будто говорит что-то вроде «он мой, а я — его» и, чёрт побери, всё это в корне неправильно.
Сёко бы сказала свои мысли; но, во-первых, Годжо и Гето всегда были вместе и то, что Гамма каким-то образом смог войти в их тесный круг, только ещё сильнее отдалило её от этих двоих. Во-вторых, она понятия не имеет, как о таком вообще можно кому-либо из них сказать.
Наверное, это даже хорошо, что Иэири ни за что не стала бы поднимать эту тему с омегой — потому что после произошедшего, пусть и не по вине самого Сюэ, но оставаться с ним наедине всё ещё нервно, а если говорить о её мыслях про его с Сатору отношениях… то это ещё более нервно.
Также Иэири не может остаться на достаточное количество времени ни с одним альфой. Они постоянно вместе и, чаще всего, именно с Сюэ.
Сёко не может поговорить о подобном даже с Сугуру, потому что Сугуру словно приклеен к парочке — что, опять же, говорит лишь о чувствах Гето к Гамме.
— Ты не видела мои бёдра, — говорит Сюэ. На его губах улыбка, словно он хвастается, и Иэири отдалённой частью своего мозга мгновенно бесится, потому что Сатору не предмет для хвастовства. И, уж тем более, он не то, за что должны бороться два представителя слабого пола в их классе, где всего четыре человека. Да и она сама никогда на Годжо так не смотрела! Или на Гето!
Это оскорбительно как для Сатору, так и для Сугуру. Первый — потому что его оценивают как кусок мяса на рынке. Второй — потому что его вообще никак не оценивают.
Опять же —
просто омерзительно.
Сёко пытается понять, насколько огромной будет катастрофа, когда Сюэ залетит.
Не если.
Когда.
Или — если — когда переспит с Сугуру.
Для Сатору это будет ударом, от которого он никогда не оправится. Два его самых близких человека повернулись к нему спиной, предали, ударив в это невероятное мягкое сердце.
— Бёдра? — спрашивает она, не зная, хочет ли знать. Взгляд уходит в сторону, чтобы увидеть Сатору и Сугуру, которые сегодня утром по-джентельменски решили взять им завтрак.
Иэири предполагает, что знает причину их настолько хорошего настроения. Сатору вчера явно поразвлёкся с Сюэ (и сегодня, очевидно, тоже, потому что этот запах, очевидно, не в силах смыть даже душ — или это даже было в душе, что, честно говоря, не совсем её дело, но она просто не может не предполагать, потому что от омеги пахнет и это начинает её сильно раздражать, потому что он теперь постоянно так пахнет). А Сугуру либо ревнует Сюэ к Сатору, либо ещё этого не понял и, честно говоря, она никогда не могла сказать, что на уме у Сугуру.
Тем не менее, он выглядит задумчивым и это что-то.
— У него на них странный фетиш, — пожимает плечами Сюэ, отмахиваясь. Он озирается по сторонам, тоже осматриваясь, прежде чем его внимательный взгляд неожиданно останавливается на столе второгодок.
— Насколько странный? — немного нехотя интересуется Сёко, вновь привлекая его внимание, не зная, хочет ли она на самом деле об этом знать.
С одной стороны, это её друзья. Ну, Сатору по крайней мере точно. И обсуждать его предпочтения в… постели… или сексе — ну, фу. Именно фу.
С другой стороны, Сюэ единственный человек, с которым она может настолько открыто поговорить о сексе. Сатору и Сугуру, очевидно, парни и альфы, а близких подруг у Сёко нет. Конечно, она дружит с некоторыми девчонками из Киотской Академии, но это определённо другое. Она не настолько с ними близка и говорить о подобном было бы весьма неловко.
С Сюэ говорить о подобном, опять же, тоже неудобно, потому что любые темы, которые она с ним поднимет, автоматически затрагивают и Сатору, но, кхм, Иэири не может не спрашивать.
Гамма кидает на неё взгляд и легко отвечает. С ним вообще чаще всего очень легко говорить на любые темы, что странно:
— Засосы. Думаю, они у меня полностью красные. Может, он даже оставил отпечатки зубов, — на этом он морщится. — Я сказал не кусать до крови, так что синяков быть не должно, но они всё равно почти до колен красные.
Это мерзко.
И очень интересно.
Но всё равно странно.
Сёко хочет это увидеть и не хочет видеть подобное зрелище никогда в своей жизни.
Чёрт.
Если бы она могла просто прийти к чему-то конкретному, было бы проще.
— Звучит не очень, — неловко говорит она в итоге.
Сюэ снова пожимает плечами. Рядом с ним она на секунду чувствует себя старой девственницей-неудачницей, прежде чем напоминает себе, что ей всего семнадцать и для того, чтобы завести парня и заняться с ним сексом, у неё впереди ещё целая жизнь.
Если, конечно, она внезапно не оборвётся на каком-нибудь опасном задании, но маги не стали бы рисковать с ней, потому что иначе они могут потерять её услуги с предоставлением обратной техники. То, насколько идеально её может использовать Иэири, никто другой осознать просто не в силах.
Ну, по крайней мере пока что.
— Секс вообще мерзкий, — внезапно говорит ей Сюэ. Это звучит равнодушно и сухо; факт жизни, с которым он делится просто потому что отчего-то решил поделиться.
Сёко неловко мнёт пальцы под столом, стараясь оставаться как можно более равнодушной.
— В каком это смысле? — недоумённо спрашивает она.
— В книгах и фильмах это всё показано слишком романтично, но, по сути? Секс — это когда потные тела трутся друг о друга, запахи начинают противно смешиваться и дышать нечем, а потом ты ещё и весь в сперме. Да, телу хорошо и процесс кайфовый, и он стоит того, но после него иногда бывает просто мерзко. Так что секс мерзкий.
— Откуда ты можешь знать, что это мерзко, если у нас ещё не было секса? — неожиданно спрашивает голос сверху и Сёко от страха резко поднимает голову.
Так резко, что, кажется, она потянула мышцу. Одно место теперь адски болит.
Сатору нависает над ними с двумя подносами в руках, прищурив глаза на Сюэ. Тот мгновенно улыбается, помогая поставить подносы как Сатору, так и Сугуру, потому что они оба пришли и, очевидно, подслушали окончание разговора.
Иэири тщательно подавляет смущение внутри себя. Это кажется ей той темой, которую Сатору и Сюэ должны обсудить наедине друг с другом, а не при ней и Гето, а уж тем более в общей столовой.
Тем не менее, они хотя бы говорят тише обычного.
— Сатору, — вздыхает Сюэ.
Его тон меняется и становится ласковым и, честно говоря, вот что по-настоящему мерзко. То, как Сюэ говорит с альфами, как он на них двоих смотрит, словно подлизывается. Как он всегда улыбается рядом с ними (не то чтобы он не улыбался без них, но всё равно. Улыбка рядом с парнями у него шире и как будто бы сильнее, ярче).
Иногда Сюэ…
Ну, в этих ситуациях он словно не Сюэ, а, ну…
ОМЕГА.
Иэири понятия не имеет, как это объяснить. Просто вот в один момент он говорит с ней как Гамма Сюэ, а в другой момент, когда рядом Сатору и Сугуру, он не то чтобы кардинально меняется, но парень как будто бы совершенно другой. Это странно и непонятно, это кажется ей фальшивым и отвратительным, и она понятия не имеет, почему никто, кроме неё, этого просто не видит.
Почему этого не замечает Сугуру?
Почему этого не видит Сатору?
Сюэ — ну, — чёрт, она просто не в силах всего этого объяснить, но разве это нормально? То, как он меняется, как просто-напросто подстраивается под этих двоих,
словно стелется как шлюха-
— Может, у меня с тобой не было конкретно секса, — говорит Сюэ играя словами, и Сёко обращает внимания на то, как он говорит «у меня с тобой». — Но и того, что у нас есть, вполне хватает, чтобы составить мнение.
Значит ли это, что у него было что-то с кем-то другим?
Сатору фыркает но, вполне очевидно, он отвлекается на какие-то другие мысли. Может быть, он даже подумал о том же, о чём после слов Сюэ задумалась Сёко. Но — вряд ли.
Ей не хватает смелости спросить вслух.
Сёко кажется, что если она сейчас не спросит, не расставит все точки, то потом сильно об этом пожалеет.
Иэири молчит.
— Сюэ, а ты хочешь заняться сексом? — спрашивает очень неожиданно Сугуру.
Его голос тих и он смотрит в свою тарелку, опустив голову и приподняв плечи. Его чёлка опускается вниз странным образом и это привлекает внимание Сёко, которая смотрит на волосы до тех пор, пока маленькие сильные пальцы Гаммы не заправляют прядь за ухо, замедляясь там на короткое, но весьма неприличное время.
Очень неприличное, учитывая тот факт, что он встречается с Сатору и Сатору прямо сейчас сидит рядом с Сугуру и даже может видеть происходящее прямо перед его глазами.
Годжо, однако, туда даже не смотрит. У него приподняты очки и, по плану, Шесть Глаз должны это видеть, но он полностью смотрит на лицо Сюэ и совершенно не обращает внимание на то, что творится прямо рядом с ним; в десяти сантиметрах от его головы, так близко и так явно неправильно!
Потому что он смотрит на омегу, который улыбается, кидая ему игривый взгляд. Чёрт побери, Гамма ему даже подмигивает, словно заигрывает.
Не «словно». Он именно что заигрывает, когда заправляет прядь волос Сугуру и подмигивает Сатору, причём умудряется сделать это незаметно и в одно и то же время!
Как же мерзко.
Сёко хочет немедленно отсюда уйти.
Потому что смена темы это не то, что сработает с этими тремя. Сатору так сильно увлечён Сюэ, что не видит, как тот увлечён Сугуру, а Сугуру настолько сильно поглощён отношениями Сатору и Сюэ, что тоже ничего не замечает! Что гораздо ужаснее, Гето, очевидно, даже не понимает, почему именно он настолько сильно обращает внимание на отношениях Сатору и Сюэ — почему он так задумчив по этому поводу — потому что он отвечает взаимностью на, какие бы там ни были, чувства Сюэ.
Сюэ.
Сюэ.
Сюэ.
Тот самый, который по какой-то причине решил, что встречаться с Сатору — то, что ему нужно.
Какого хрена он решил это сделать?
Отвратительно.
Как же мерзко.
— Почему бы и нет? — пожимает плечами Сюэ, потому что, конечно же, для него это явно не первый раз и ему совершенно плевать, займётся ли он сексом с Сатору. Словно поставить галочку в списке дел на завтра. То, что этот вопрос вообще-то задал Сугуру, почему-то все упускают из виду, но Иэири просто не может не обратить на это внимание; и на то, что другие не обращают внимание, она тоже обращает внимание, понимая, что все слишком увлечены тем, что происходит. Настолько увлечены, что они не могут даже нормально усвоить происходящее. — Если будут презервативы, то тогда я — за.
Сатору смущается. У него расширяются глаза, он смотрит на Сюэ, который, бросив фразу, начинает кушать завтрак. Сёко хватило одного лишь взгляда, чтобы понять, что на поднос всё собирал Сугуру, и там всё, что Сюэ любит — чёрт побери, снова и снова, ну почему она вынуждена то и дело натыкаться на факты, которые говорят о том, что Сугуру нравится Сюэ в, очевидно, романтическом плане?
Сёко видит, что Сюэ снова бросает любопытный взгляд в сторону второгодок. Ну, точнее, двух второгодок и одного первогодки, потому что в этом году на первый курс был зачислен только один человек, парень, альфа, который опоздал со своим зачислением на две недели.
— Ты знаком с нашими кохаями, Сюэ? — спрашивает Сатору, тоже заметив, что омега туда смотрит.
— Нанами Кенто и Хайбара… Эм, просто Хайбара? — улыбается Сюэ, снова обращая внимание на Сугуру, даже не обратив внимание на Годжо.
Тот это замечает и слегка улыбается, прежде чем спокойно ответить:
— Хайбара Юй. Рядом с ними сидит первогодка по имени Ватару Такахаши. Все альфы.
Последнее сказано с некой запоздалой мыслью и Иэири проницательно замечает момент, когда оба альфы внезапно чуть выпрямляются, устремляя внимание на младшеклассников. Их глаза весьма похоже щурятся, как будто они внезапно инстинктивно поняли, что те могут стать соперниками за внимание омеги. Сюэ эту плавную собранность не замечает вовсе, кивнув и снова обратив внимание на кохаев.
На его губах задумчивая маленькая улыбка, которая не остаётся незамеченной.
— Надо будет поближе с ними познакомиться, — говорит Сюэ, всё ещё смотря в ту сторону. Иэири, сидя к нему ближе всех, под весьма удобным углом, не может понять, на кого именно он смотрит, а сказанную фразу ставит под большие сомнения.
Ей она кажется игристой, флиртующей, даже если эти слова весьма нормальные в данной ситуации.
«Шлюха», — проскакивает в голове мгновенно и она неловко упирается взглядом в свою тарелку, напряжённо стараясь больше ни о чём подобном не думать.
Это сложно сделать, когда Сюэ состоит в довольно интимных отношениях с Сатору, довольно очевидно испытывает чувства к Сугуру и прямо сейчас интересуется ещё тремя другими альфами.
— Если хочешь, мы можем присоединиться к ним на тренировке, — говорит Сатору, всё ещё не убирая собранной позы. Его голос звучит несколько натянуто.
Сюэ явно это замечает и наконец-то поворачивает голову к альфам. Омега задумчиво кладёт рис с мясом в рот, какое-то время жуёт, а потом просто пожимает плечами. Иэири не видит в этом жесте никакого смысла до тех пор, пока Сугуру незаметно не расслабляется — что замечает Сатору, даже если он не смотрит на темноволосого альфу прямо. И поэтому он тоже расслабляется.
Сёко приходит к выводу, что Сюэ не настолько интересны трое других и это что-то вроде отказа.
— Мы давно не отдыхали, — прожевав, говорит Гамма, тем самым подтверждая её мысли по поводу ответа. — Как насчёт кино? Ты хотел посмотреть «восстание зомби во время атаки пришельцев», верно?
По крайней мере, что бы Сюэ не делал, ему хватает такта всегда запоминать чушь Сатору, которую больше никто не может запомнить. В тот момент, когда он перестанет дословно знать о каждом тупом фильме, который альфа хочет посмотреть, Сёко сразу же сделает вывод, что он полностью переключился на кого-то другого.
На Гето Сугуру.
Сёко сглатывает.
Она достаточно много раз читала кучу романтических историй, чтобы знать — когда между двумя альфами встаёт омега или девушка, то дружбе обычно приходит конец. Чаще всего при этом омега/девушка сначала спит с одним, а потом весьма внезапно понимает, что влюбилась в другого и спит со вторым за спиной первого.
Чаще всего первый умирает.
Иэири очень невовремя вспоминает, что Сугуру единственный, кого Сатору признал равным по силе.
— Хочешь с нами, Сёко? — спрашивает неожиданно Сюэ.
Иэири внезапно понимает, что палочки в её руке дрожат и поспешно опускает их в тарелку, чтобы деревянные концы никто не заметил. Девушка поднимает голову к омеге, а потом неловко переводит взгляд на Сатору и Сугуру.
Сатору просто смотрит.
Сугуру ест, смотря в свою тарелку.
— Мне хватает всякой чуши во время практики, — как можно более уверенно говорит она, закатывая глаза.
Она подавляет порыв сжать палочки сильнее. Ни к чему говорить что-то вроде «как будто кто-то из вас действительно хочет, чтобы я смотрела с вами тремя фильм».
До зачисления Гаммы Сюэ она никогда не чувствовала себя одинокой. Тем не менее, сейчас это явно так.
— Жаль, — говорит Сюэ, вздыхая. — Ну, тогда в следующий раз вместе соберёмся.
Как будто, блять, этот следующий раз когда-нибудь настанет. Ему самому не смешно?
Сёко спешит молча доесть свой завтрак, чтобы наконец-то оставить их одних, раз они этого так хотят.
***
В редкие моменты свободы Иэири обычно могла быть рядом с Сатору и Сугуру. Раньше они устраивали между собой тренировку, она садилась чуть дальше, после чего доставала книгу и читала, изредка на них поглядывая. Парни были заняты друг другом, а Сёко была как бы с ними, но сама. Всех всё устраивало.
С приходом Сюэ Сёко поняла, что ей больше это не нравится.
Первые месяца парни всё ещё продолжали тренироваться друг с другом, но их манера битвы в самом начале была весьма выпендрёжной, словно они пытались покрасоваться перед Сюэ. Сам омега, к слову, на эту показуху и глазом не повёл, обычно просто говорил, что они хорошо постарались и изредка мог дать конфеты, приговаривая, что ему прислала их мама, а сам он такие не очень любит.
Потом Сатору и Сугуру от учителя Яги знатно влетело за то, что они на тренировках халтурят. Гамма об этом не знал, конечно же, потому что в первый месяц они ещё не настолько успели приклеиться к друг другу. Тем не менее, парни немного вернули себе серьёзности и внимательности, уделяя омеге меньше времени, а тот вместо этого доставал телефон, играя в какие-нибудь игры. Или тоже брал книгу, садясь с нею рядом. Книги, к слову, могли быть как учебными, так и просто мангой.
Когда Сатору и Сугуру окончательно вернули себе прежний темп тренировок, их прежняя динамика не вернулась. То есть, ну, раньше они садились возле неё, что-то обсуждали с друг другом и Сёко была как бы сама по себе, но с ними.
Сейчас? Сейчас они садились поближе к Сюэ, словно там им мёдом было намазано. Сатору флиртовал с Сюэ, Сюэ флиртовал с ними обоими (причём с Сугуру в такие моменты он был вообще не скрытен), а сама Иэири была вынуждена слушать и смотреть, как посторонний зритель.
Один лишний зритель.
И так теперь было везде. Где бы ни была Сёко, если рядом был кто-то из троицы, то значит вскоре присоединялись ещё двое (чаще всего первым был Сатору, как самый быстрый и энергичный, а вот Сугуру и Сюэ шли вместе, довольно близко к друг другу и едва ли не за ручку). И тогда она снова была лишней.
Не «третьей лишней» даже, а просто «лишней».
Поэтому в последнее время Сёко привыкла сидеть сначала в своей комнате, по соседству с ними, а потом весьма незаметно переехала из общежития учеников в общежитие учителей. Здесь в принципе и самих учитель было раз-два и обсчёлся, притом учитывая уже директора Ягу, так что её переезд остался действительно незаметным.
А если кто-то и заметил, то всё равно ничего не сказал. Иэири по этому поводу тоже всё довольно ясно: Сюэ весьма характерно пахнет Сатору, так что учителя считают, будто бы она не хочет подобное слышать.
Некоторые люди даже поспорили, как долго выдержит Сугуру такое соседство и когда он тоже решит переехать.
На самом же деле Иэири переехала сюда из-за срыва, что был примерно месяц назад. Возвращаться обратно ей было слишком страшно и нервно, сердце ходило ходуном из-за паники и ужаса, поэтому директор отнесся к этому несколько снисходительно, войдя в непростое положение. А уже после этого от Сюэ стало пахнуть и Сёко воспользовалась отговоркой, чтобы остаться.
Такой переезд ещё больше отстранил её от троицы, которую в последнее время стали звать легендарной.
Гамма Сюэ со своей необычной и неповторимой силой туда отлично вписался.
Сёко честно считала его настоящей гадюкой, что остальные почему-то пригрели на шее.
Не то чтобы Сюэ был плохим, нет, вовсе нет. Скорее эгоистичным, с заниженными моральными и этическими нормами; тем, кто делает всё исключительно для собственного удовлетворения, не обращая внимания на чувства и потребности остальных.
Короче — гадюкой. Самой настоящей гадюкой.
Иэири не имела никаких доказательств, кроме своих наблюдений и это явно не то, что кто-либо станет слушать. В любом случае, у неё даже никого не было, чтобы хоть пару минут с этим кем-нибудь поболтать, потому что теперь она проводила все свои дни практически одна, запершись в этой новой, немного неприветливой комнате.
Немного — потому что директор Яга в удивительно добром жесте подарил после переезда, явно для успокоения нервов, игрушечного медведя. Не проклятый, очень хорошего качества, мягкий и большой, бурый мишка теперь почти всегда занимал место на её кровати.
Сёко никому бы не призналась в том, что она с ним спит, но её реальность была именно такой: она была одна, ей было одиноко и единственным человеком, с которым она сейчас разговаривала, был директор Академии, где она училась. А спала Иэири с игрушечным мишкой, которую ей тоже подарил директор.
У неё, конечно, были наставники в медицинской практике, но это не считалось. Их вопросы были однотипными и такими же, как и всегда: «Прочитала? Всё понятно? Начнём практику?» и, в самом конце «Вот следующий материал, приходи, если будут вопросы».
Вопросов обычно не было.
Разговоров тоже.
***
С Ягой Масамичи Сёко была знакома мало. Но оно, в принципе, и понятно: он был мужчиной тридцати лет, а Иэири его ученицей. Девушкой. Что между ними могло быть общего, кроме весьма слабых, хоть и крепких, отношений учителя и ученицы?
Тем не менее, было между ними какое-то слабое понимание. Не по поводу Сюэ, но Иэири вообще ни к кому бы со своими мыслями о Сюэ не полезла. К тому же он был их общим учителем и просить Ягу принять чью-то сторону казалось ей весьма неправильным, потому что, как учитель, он должен сохранять в этом плане профессиональный нейтралитет.
Было просто… понимающее отношение к друг другу? Сёко не знала, как бы нормально это выразить даже в мыслях, потому что, ну, они относились к друг другу с понимаем? Учитель Яга всегда старался понять, что она делает, что говорит, что чувствует. А сама Иэири в последнее время — явно свихнувшись от одиночества и изоляции, в которую она сама себя, но именно из-за других людей, вогнала — пыталась сделать то же самое по отношению к учителю.
Обычно ученики и ученицы никогда не проявляют такого понимания к своим учителям. Просто потому что это явно не то, что они должны делать. Не та динамика отношений, которая бы позволила такое.
И всё же.
Всё же-всё же-всё же.
Иногда Сёко было слишком тяжело быть в новой комнате, но при этом она не могла пойти к своим одноклассникам, потому что с тех пор, как Сюэ влился в их компанию, она не чувствовала, что может к ним прийти. Потому что она была явно лишней.
Но и продолжать сидеть на кровати было невыносимо.
По телу начинали ползти мурашки, ей казалось, словно кто-то или что-то смотрит на неё — а, может быть, это просто
НИЧЕГО решило вернуться? Сюэ отчего-то на неё обиделся — или даже просто захотел, он ведь тот, кто делает всё, что захочет, не думая о чувствах остальных людей, что ему убийство своей одноклассницы, когда он водит за нос сразу двух сильных альф? — и оно смотрит и смотрит, смотрит и смотрит, не переставая, а Сёко даже пошевелиться не может, вынужденная пялиться в стену, онемевшая от страха, потому что нет вообще никакого спасения от этого
НИЧЕГО.
Даже Сатору не смог увидеть это
НИЧЕГО — и его барьеры вообще никак не могли защитить от этого
НИЧЕГО.
Ни одно проклятие Сугуру не было достаточно сильным, чтобы составить конкуренцию
НИЧЕГО — и никакие новые идеи не помогали продвигаться в идее изучить это
НИЧЕГО, чтобы таким образом обрести пусть и небольшой, но контроль над непонятной силой.
В такие дни собственные мысли Сёко были такими… скачущими, что она выходила из комнаты и слегка нерешительно стучалась в кабинет директора.
Иногда он был в дальнем кабинете, разбирая бумаги. Хмурил брови, но кивал, давая разрешение присесть на диван и просто сидеть рядом, в тишине, которая то и дело прерывалась чьим-то шелестом страниц, потому что Иэири читала книгу по медицине. Или делала вид, что читала. Или иногда просто переворачивала страницы, не в силах даже слога разглядеть на них, потому что глаза словно ослепли, ничего не видя.
А иногда он был в ближнем кабинете, сидел и мастерил свои игрушки. В такие моменты Сёко не долго сидела за учебником, потому что они могли послушать музыку, а могли поговорить друг с другу. О заданиях. О проклятиях. Об Академии.
Постепенно они узнавали друг друга, как бы странно это ни звучало. Сёко знакомилась с тем, как директор смотрит на мир. Чаще всего их мнение сходилось, а иногда она просто не могла понять, о чём он говорит, потому что это была разница в поколении и чтобы понять одно, то, о чём он говорил, нужно было знать что-то другое.
Такие вечера, на удивление, были очень приятными.
Сёко никогда не говорила о Сатору, Сугуру и уж тем более о Сюэ. Директор Яга мог поднять разговор о них, но чаще всего это было мельком, не особо заостряя на них внимание, а просто потому что они, его ученики, были частью его жизни, так что было бы странно, если бы он не обращал на них внимание. Если бы он о них не думал.
Он, конечно же, переживал и думал. Так что и некоторые темы-размышления о них были вполне логичными.
***
Ночами Сёко частенько выбиралась из учительского корпуса, чтобы спрятаться около медблока и покурить сигарету-другую. Затянуться хорошенько, пуская гадость по лёгким, чувствуя, как мышцы спазмами, как будто бы через силу, расслабляются, вынужденные послушно пропустить яд внутрь организма. Как этот белый дым опускается вниз, практически оседая, липнет к внутренним эпителиям, загрязняя и впитываясь, чтобы разойтись по кровотоку.
И — вторая затяжка, точно такая же, чтобы ещё больше дыма оказалась в лёгких.
Раньше она курила с Гето и дыма в её лёгкие попадало меньше.
А пару раз к ним даже присоединился Сатору, чтобы попробовать.
Курить — привычка вредная. Её сколько угодно можно оправдывать, но факт всегда остаётся фактом: здоровью оно вредит и здесь ты с этим ничего не поделаешь. Появляются вредные привычки вечно искать место покурить, руки хотят ощутить маленькую сигарету, губы тянутся, чтобы взять её. И тебя сушит, сушит и сушит в этой дикой потребности снова впустить яда в тело, потому что курение — оно просто лёгкая версия наркотика.
В конце-концов, в сигаретах тоже трава.
Она просто иначе действует на тело и сознание.
Вот только Сатору от курения отказался почти сразу же. Ему это не особо нравилось и прикола он не понял, да и вкус, по его мнению, невероятно мерзкий. Что, правда, просто обычно к нему привыкаешь и именно из-за вкуса в конечном итоге и берёшь те или другие сигареты. Впрочем, это не мешало ему, такому хорошенькому мальчику, которого так и хочется взять и испортить, чтобы не был таким всем из себя идеальным, сидеть рядом и всё равно медленно вдыхать дым.
Гето же хорошо затянулся. Годжо, наверное, нужно было чуть больше времени.
Привычка вредная, но кто не курит?
Вот только когда появился Сюэ, то Сатору не было никакого смысла теперь сидеть рядом, пока они курят. В конце-концов, он и раньше сказал, что курить сигареты не для него и сидел рядом всё это время только потому что таким образом был в компании. Но с Гаммой? С этим омегой Сатору не нужно было оставаться в одиночестве, пока двое из них, ранее только троих, курят. Теперь он оставался с Сюэ.
А Сугуру так много времени проводил вместе с Сатору и Сюэ, что, когда выяснилось о непереносимости Сюэ к сигаретам, ему, Гето, почему-то было так легко бросить курить. Как будто все эти моменты между ними тремя — или двумя — вообще ничего не стоили.
Курить, конечно, вредно. Сёко это знает, наверное, получше этих двоих. Вот только ужасная привычка просто въелась под кожу, её вообще никак не изгнать, оно же не воплощённое проклятие, а просто проклятие.
Иэири относится к такой особенности организма Сюэ с пониманием. У каждого может быть аллергия или непереносимость и парень не выставлял никому претензии о курении — Сугуру как-то вообще сказал, что Гамма, наверное, про это даже не в курсе.
Как будто бы Гамма Сюэ такой поверхностный, в самом деле! Да знает он всё, это просто такая чёртова манипуляция, делать вид, что ты ничего не понимаешь и тебе плохо — потому что вот, посмотрите! Сёко теперь осталась одна, а эта чёртова шлюха получила всё внимание, которое хотела!
Курить с ней, видимо, было не так важно, как она думала.
С Сюэ, видимо, просто лучше.
Ну и пусть!
Сёко даже не обиделась на это, она всё понимает. Легче быть с тем человеком, который не доставляет никаких проблем, рядом с которым ты можешь показать себя в другом свете; словно павлины, выставляют свои хвосты на показ! А сами-то всё те же идиоты!
Но ведь она, Сёко, тоже не доставляла им никаких проблем.
Просто с Гаммой Сюэ они альфы. И этим, наверное, всё сказано.
***
— А я думала, что хуже уже и быть не может, — морщится Сёко, утром снова встречаясь с Сюэ.
Омега закатывает глаза. На его губах всё та загадочная улыбка, которую про себя Иэири стала называть «шлюшьей», просто потому что она… ну, она именно такой ей и кажется. И, чёрт, как же сильно от этого омеги пахнет лимонами. Они ведь вчера вечером собирались втроём посмотреть кино; видимо, кино плавно перетекло во что-то другое, намного менее приличное.
Сёко отчасти уже сожалеет о своём отказе. Сугуру, наверное, было неудобно покидать комнату, чтобы предоставить им двоим пространство для всех этих интимных действий.
— Всегда может быть хуже, — философски тянет Сюэ.
Слова у него вообще всегда такие — глубокомысленные, сильные, словно сказаны из какой-нибудь научной книги. По факту, размышляет Иэири, они вообще не несут в себе никакого смысла и, на самом-то деле, довольно пусты.
Сюэ вообще, такое ощущение, что пустой. Он, наверное, именно поэтому такой и есть: эгоистичный. Потому что так сильно стремится заполнить свою внутреннюю, душевную пустоту, что даже на других внимания не обращает.
— Но не настолько же, — чуть более эмоционально говорит она, не сдержавшись.
Гамма моргает; на его губах всё ещё сохраняется улыбка, которая начинает бесить.
— Сатору, ну, это Сатору, — закатывает тот глаза. — К тому же, никогда не знаешь, сколько нам осталось. Когда ещё, если не сейчас? Нам по семнадцать, мы свободны, так что самое время экспериментировать.
Иэири прикусывает язык, чтобы истерически что-то не то не ляпнуть. Тот факт, что Сюэ вообще подбирает к ней слова и говорит об этом, говорит о том, что он хочет сохранить с ней хорошие отношения. Учитывая тот факт, что на него уже смотрят и Сатору, и Сугуру, это может значить только одно — что омега всё ещё берёт её во внимание, считая, что она может повлиять на мнение и действия парней.
Это лестно, даже если Сёко на самом деле прекрасно знает, что она не может этого сделать. Вообще никогда не могла, если честно, потому что кто вообще когда-либо мог дать команду Годжо и Гето, причём так, чтобы они этого человека не только услышали, но ещё и послушались?
Но пусть думает, что хочет. Для Иэири так даже лучше. Может, это будет держать его в узде какое-то время.
— Кстати, — продолжает Сюэ. — Может, у тебя тоже есть кто-то на примете?
Сёко не хочет об этом говорить. Она давит вопрос «да кто у меня может быть?». Невольно вспоминает о том, как она и Сугуру стояли и молча курили, говоря на бессмысленные, но в то же время очень глубокомысленные темы.
— Разве что Яга, — хмыкает она, медленно отвечая наполовину правду.
— Ну, к директору Яге ты сможешь подкатить только лет через пять, когда официально устроишься в Академию работать, — улыбается Сюэ. — А как насчёт Хайбары? Он чем-то напоминает мне тип Сатору и, вроде как, такие в твоём вкусе, верно?
Сёко секунду смотрит на Сюэ, а потом бросает взгляд на упомянутого мальчишку. Он действительно отдалённо в её вкусе, но…
Но фиг она бросит Сатору и Сугуру одного разбираться с тем, что из себя представляет Сюэ.
В качестве ответа Иэири просто пожимает плечами. Гамма более не настаивает, явно понимая, что она не особо хочет продолжать этот разговор.
Омега продолжает смотреть на второгодок. Пальцы Сёко дрожат в желании взять сигарету и затянуться прямо здесь, но она сдерживается по многим причинам и аллергия Сюэ по какой-то причине уже не на первом месте, а делит первое место с нежеланием получить выговор.
— Хм, Ватару Такахаши, — протягивает Сюэ задумчиво. — Кажется, где-то я его видел, но всё не могу вспомнить…
— Я мало что о нём знаю, — честно говорит Сёко, снова привлекая внимание.
Омега пожимает плечами, после чего завязывает более лёгкий разговор о её планах до тех пор, пока не приходят остальные парни. Как и вчера, Сюэ помогает Сатору поставить поднос, потом помогает Сугуру.
В этот раз, когда Сугуру собирается сесть, Гамма неожиданно просит, улыбаясь неловкой, явно фальшиво-застенчивой улыбкой:
— Сугуру, а можешь поменять десерт с персикового на ананасовый?
Он тебе не собака, чтобы вечно посылать по всяким мелочам!
Гето в ответ пожимает плечами и послушно берёт десерт, чтобы пойти и поменять его. Сатору на просьбу не обращает внимания, а когда друг уходит, то продолжает смотреть на улыбку Сюэ, ломая палочки и начиная пересказ вчерашнего фильма, явно до сих пор находясь под впечатлением от этой ерунды.
Как, ну вот как они оба могли пригреть эту змею на груди?
Сёко, как и всегда, молча ест свой завтрак.
В желудке всё равно есть ощущение тошноты, которое ничем не перебить.
