Метаморфозы

      Когда он аппарировал, она мгновенно почувствовала его присутствие, невзирая на идеальную маскировку.       Она напряглась, уставившись на него – или сквозь него – потом расслабилась.       Она притаилась там же, где и обычно, откуда удобно наблюдать, рядом с высоким забором поместья Реддлов.       Том Реддл учился стрелять из пистолета.       На этот раз у неё не было синяков, по крайней мере, он их не видел.       Он снял заклинание невидимости и прислонился к стволу ближайшего дерева.       Она на него даже не взглянула, её разноцветные глаза были устремлены на маггла.       У отца был хороший глазомер, человек, который его учил, постоянно его нахваливал. − Мне надоело, − пожаловался Том Реддл собственному отцу после того, как учитель ушел. – Мне скучно, − он положил пистолет на стол и взял книгу. − Джентльмен должен уметь обращаться с оружием. Особенно в наше время. − Война только что закончилась, − возразил Том Реддл, открыв книгу на отмеченной странице. − Война идет вечно, − ответил дедушка Волдеморта, не отрываясь от чтения газеты. – Особенно если ты британец. − Так или иначе, я знаю, как обращаться с оружием. Занятия можно бросить. − Тебе все равно надо… − Если он еще раз придет, я его пристрелю.       На этом разговор закончился. Они принялись читать, хотя Томас Реддл был немного напряжен и то и дело косился на сына.       Меропа пристально наблюдала за магглом, время от времени поглядывая на пистолет. − Твой дар гораздо сильнее, − произнес Волдеморт, и она вздрогнула, явно забыв о его присутствии. − Нет, − тем же скрипучим голосом ответила она.       Волдеморт задумался, говорил ли с ней хоть кто-то после их беседы прошлым летом. − Да, − настаивал он. – У тебя есть магические способности.       Она покачала головой. − Я сквиб.       Он удивленно моргнул, глядя на неё, но она не сводила глаз с маггла. − Ты не сквиб. − Сквиб, − решительно подтвердила она. − Тогда почему тебя не замечают собаки?       Владения Реддлов сторожили большие гончие. Но они никогда и близко не подходили к Меропе. Пытались, но потом синхронно разворачивались и уходили.       Она ничего не ответила. − Ты похож на мистера Реддла, − отметила она, по-прежнему не глядя на него. – И на Томми тоже.       На это ему нечего было ответить. Он был не особенно на них похож. А может, был когда-то, но сходство стерли многочисленные магические ритуалы. Марволо не замечал сходства Волдеморта с соседями. Но Марволо и не глазел сутками на Реддлов.       Волдеморт достал из зачарованного кармана мантии фляжку с тыквенным соком и несколько сэндвичей.       Он отлевитировал еду к ней и аппарировал в Хогвартс. *** − Профессор! Профессор Гонт, сэр!       «Черт возьми».       Волдеморт снова забыл прибить Поттера. Это все Дамблдор виноват, таскал его по всему земному шару.       Едва окончился приветственный пир, как мелкий чертенок поспешил его догнать. − Что? – рявкнул Волдеморт. − Здравствуй, Флимонт, − встрял Дамблдор, сияя улыбкой. – Хорошо провел лето? − Замечательно, сэр, − Поттер не обратил внимания на Дамблдора, безумно ухмыляясь. – Смотрите, профессор Гонт!       Он полез в рюкзак и достал крошечное существо с острыми клыками. Оно тут же укусило Поттера. − Ой! Смотрите, сэр! Смотрите! Он выжил!       О, точно. Чертовы совы, которых Волдеморт превратил в гремлинов в прошлом семестре. Единственный гремлин, которого Дамблдор не смог найти, чтобы вернуть ему прежний облик. − Это было нелегко, − признался Поттер, пытаясь отодрать существо от руки. – Однажды оно откусило мне полпальца! Пришлось ехать в Святого Мунго, чтобы вернули как было! Но оно живое! У меня получилось!       Дамблдор забрал гремлина и залечил следы от последнего укуса. − Бедняжка, − пробормотал он, превратив существо обратно в сову. – Том, ну как так можно! − Вы пообещали мне пять баллов, сэр, если он у меня проживет все лето, − напомнил Поттер.       Волдеморт зло вздохнул. Но делать было нечего. − Пять баллов Гриффиндору, − недовольно прошипел он.       В зачарованные часы упали красные рубины.       Первые баллы в этом году. − Ура! – торжествующе воскликнул Поттер, победно взмахнув кулаком. И тут же побежал в Большой Зал. – Матильда, я получил пять баллов! От профессора Гонта!       Дамблдор пытался успокоить сбитую с толку сову.       Кошмарное начало нового учебного года.       Добравшись до кабинета, Волдеморт достал элегантный журнал – подарок Арктуруса – и обмакнул перо в чернильницу.       «Разобраться с Поттером!» − записал он и дважды подчеркнул написанное. ***       Вспомнив реакцию Дамблдора летом, Волдеморт решил, что не стоит более упоминать Гриндевальда.       Только реализовать это оказалось сложновато. Ведь его имя все чаще упоминалось в газетах. Венгерские власти выдали ордер на его арест, в то время как Австрия Гриндевальду не только предоставила убежище, но и позволила принять участие в выборах. После распада Австро-Венгерской империи тянулась хаотичная и запутанная судебная тяжба, две страны не могли договориться по многим вопросам. Некоторые волшебники отказывались признавать распад, называя его «маггловской придумкой».       Разумеется, наблюдать за историческими событиями в режиме реального времени было интересно.       Дамблдор осунулся и все чаще читал газеты за завтраком.       Он стал реже улыбаться.       Почему его так тревожат события, которые никак его касаются?       Волдеморт гадал, отчего Дамблдору потребуется еще целых тридцать лет, чтобы выступить против Гриндевальда, ведь его уже сейчас волнует происходящее.       Из школьного детства Волдеморт помнил, как все умоляли Дамблдора избавить их от Гриндевальда. «Наша единственная надежда», − напишет о нем «Ежедневный Пророк».       Даже Международная конфедерация магов продолжала приглашать Дамблдора на собрания по этому вопросу, из-за чего он в последние годы обучения Тома Реддла часто пропускал занятия в школе.       И все же Дамблдор до последнего медлил с принятием решения. ***       Ликорис Блэк явилась, чтобы заменить старшего брата в группе лучших студентов Волдеморта. Проблема заключалась в том, что он её не приглашал. − Меня прислал Арктурус, − упрямо заявила она, поправив на мантии новенький блестящий значок старосты. − Вы слишком юны, − сказал он, уже зная, что уступит.       У неё были светло-серые глаза и волосы короче, но в общем облике прослеживалось слишком много сходства с Беллой, чтобы он мог ей отказать.       Иногда он гадал, что же случилось с Беллой после того, как он отправился в прошлое. Когда он ушел, она лежала в объятиях Рудольфуса. Его ближайшие последователи. Самые верные.       «Удачи, милорд. Я искренне надеюсь, что в моей семье вы обретете союзников».       Она ему нравилась, поэтому он не стал ей говорить, что, на его взгляд, её семья совершенно невыносима.       Но Арктурус был не так ужасен. А Ликорис и Регулус были гораздо спокойнее старшего брата и не доставляли никаких неприятностей. − Ладно, − согласился он и разрешил ей войти. *** − Ты должен прийти, − тихонько настаивал Слагхорн. – Это обрадует Альбуса.       Дамблдор сидел в кресле чуть поодаль, в углу, уткнувшись носом в газету. На первой странице улыбался Гриндевальд, заправляя за ухо прядь светлых волос. Скоро он получит должность в австрийском министерстве. − С чего ты взял, что я хочу его радовать?       Слагхорн вздохнул. − Его не волнует даже отставание Гриффиндора от Слизерина на сто баллов. Все настолько плохо. Летом что-то случилось? − Он выиграл пять медалей, возможно, хотел шесть, − насмешливо отозвался Волдеморт.       И все же в субботу он, наконец, тоже отправился в Хогсмид.       В только что открывшийся паб «Кабанья голова». Дамблдор действительно стал похож на себя прежнего, увидев спускающегося по парадной лестнице Волдеморта. Всю дорогу до Хогсмида Дамблдор препирался со Слагхорном. − Мой брат, Аберфорт, − представил он Волдеморту долговязого рыжеволосого парня. К счастью, у того волосы оказались короче и более блеклого цвета.       Аберфорту Волдеморт не понравился с первого взгляда. Он недовольно прищурился, оглядев Волдеморта. Тот отметил, что у Аберфорта такие же голубые глаза, как и у Дамблдора, но в них нет его ума. − Вижу, ты так и не усвоил урок, − пробормотал Аберфорт, обращаясь к брату, и исчез за прилавком. − Извини его, − сказал Дамблдор, хотя у него на скулах заходили желваки. – Он не очень общительный. Не принимай близко к сердцу. Надо быть козлом, чтобы ему понравиться. − Какой урок ты не усвоил? – тихо спросил Волдеморт, пока Слагхорн заказывал себе выпивку.       Дамблдор отвел взгляд. − А, что не стоит приводить высоких загадочных мужчин в места, где они быть не хотят. − Что ты хочешь сказать?       Ответить Дамблдор не успел, Аберфорт подал Слагхорну его выпивку и крикнул, чтобы они определились с заказом. − Если он будет общаться со мной в таком тоне, − невозмутимо заговорил Волдеморт, − я превращу его в козла, раз они ему так нравятся. − Однажды я это сделал, − улыбка Дамблдора стала озорной. – Мама была очень недовольна.       Насколько Волдеморт помнил, Слагхорн плохо переносил алкоголь. Он опьянел после всего пары пинт и поэтично вещал о любви всей своей жизни, ведьме, с которой познакомился летом в Дублине. − Разве ты не был в прошлом году влюблен в ту ужасную певицу из Шотландии?       Дамблдор расхохотался. − У Горация короткая память. − Вовсе нет! – воскликнул Слагхорн, чьи щеки уже покрылись красными пятнами. – Просто это не судьба. − Дважды он даже был помолвлен, − пояснил Дамблдор. Волдеморт уже знал об этом от других словоохотливых коллег.       Кто бы мог подумать, что Слагхорн в молодости был таким дамским угодником? − Хватит обо мне. Что насчет тебя, Том? Есть где-то особенная леди?       Потому Волдеморт и держался подальше от такого рода сборищ. Одно дело обедать с Дамблдором, который не задает глупых вопросов, предпочитая обсуждать книги, и совсем другое − когда кто-то пристает из любопытства. − Нет, − коротко ответил он. − Ты должен захаживать на мои вечеринки, − икнул Слагхорн. – У меня гости разные, не только бывшие и нынешние студенты. Я мог бы познакомить тебя с симпатичной девушкой. − Нет. − О, точно! Альбус, надо познакомить его с Хепзибой!       Дамблдор скорчил рожу. − Хепзибой Смит?       Волдеморт про себя содрогнулся. − О, так ты с ней знаком? Она прелесть! И богата. Очень богата, − подмигнул Слагхорн. – Ты умрешь, если увидишь её коллекцию древних бесценных артефактов.       Коллекция Хепзибы Волдеморта в самом деле впечатлила. У этой дамы был хороший вкус. − Я с ней не знаком, но слышал имя. − Это было бы здорово! Потомок Слизерина и наследница Хельги Хаффлпафф! − У нее в голове пусто, − тихо и непривычно ядовито заметил Дамблдор. − Альбус! – удивленно воскликнул Слагхорн. И тут же взмахнул пустой кружкой, привлекая внимания Аберфорта. − Именно так, − настаивал Дамблдор. – Она бы тебя раздражала, − добавил он, обращаясь к Волдеморту. − Глупости! Она прелесть, − повторил Слагхорн.       Волдеморту удалось перевести разговор на более терпимую тему – какое-то революционное зелье, появившееся на прилавках магазинов. Невзирая на все недостатки, Слагхорн обладал невероятными познаниями, не говоря уже о таланте, и он тут же затеял монолог о наиболее оптимальной температуре приготовления Зелья удачи.       Весь вечер Волдеморт спиной чувствовал взгляд Аберфорта. ***       Он стоял у стола гриффиндорцев и делал выговор некоторым из них за то, что они слишком громко разговаривают за ужином, когда в Большой зал ворвался монстр.       «Мы тут как в западне», − промелькнуло у него в голове, когда химера направилась прямо к первокурсникам Рейвенкло.       Половина гриффиндорцев тут же вскочили со своих мест и выхватили палочки, готовые защищаться.       Хаффлпаффцы сгруппировались, следя, чтобы никто не остался позади.       Рейвенкловцы неуверенно отступили в угол.       А слизеринцы пустились в бегство – самое разумное решение.       Волдеморту не повезло – он оказался учителем, стоящим ближе всех к рейвенкловцам, которых уже, считай, начали поедать.       Он мог уничтожить зверя на расстоянии. Но тогда студенты тоже умрут.       И потом возникнут вопросы, отчего он не сделал ничего, чтобы защитить этих гребаных детей.       Он зло вышел вперед.       Химера тоже разозлилась, что её оторвали от трапезы. − Вы непроходимые идиоты, − прошипел он, обращаясь к гриффиндорцам, от которых было больше вреда, чем пользы.       Волдеморту пришлось на мгновение повернуться спиной к чудовищу, чтобы оттолкнуть Поттера, нарывавшегося на длинные смертоносные когти.       Тут еще стоял и вопрос самолюбия.       Волдеморт не хотел, чтобы в его личном деле значилось, что он некомпетентен и под его присмотром погиб ребенок.       Он не Дамблдор и не Диппет, чтобы мириться с тем, что у него под носом мрут студенты.       Химера вцепилась ему в плечо.       Остальным учителям потребовалось меньше минуты, чтобы присоединиться, но Волдеморт уже успел убить химеру. Он мог управиться и быстрее, но решил не использовать темную магию в Большом Зале.       Все паниковали, кричали и бегали туда-сюда.       Первым пришел в себя Диппет – он организовал носилки, чтобы доставить раненых в Больничное крыло. Биннс и декан Рейвенкло пытались успокоить студентов.       Дамблдор и Слагхорн отправились в Хогсмид на традиционную вечернюю прогулку, которых Волдеморт поклялся избегать.       Он был ужасно голоден. Он с утра ничего не ел.       Но он решил, что на него будут странно смотреть, если он просто сядет и примется за еду. − Слава Мерлину, ты был здесь! – наперебой твердили бледные и потрясенные коллеги. − Старосты, соберите студентов в ваших общих гостиных, − объявил Биннс, но его было едва слышно из-за всеобщей суматохи, паники и воплей. − Старосты, − произнес Волдеморт, и его, конечно, все услышали. – Соберите своих однокурсников. Пересчитайте их. И садитесь за свои столы. − Значит, мы не расходимся по гостиным? − Расходитесь, − сказал Биннс. − Нет. В замке могут быть и другие монстры. − О, − выдохнул Биннс. – Но слизеринцы, − в ужасе прошептал он. – Кое-кто же уже ушел! − Я абсолютно уверен, что они справятся, − ответил Волдеморт, и несколько слизеринцев, не успевших сбежать из Зала, одновременно ухмыльнулись. − Я проверю замок, − заверил Волдеморт, направляясь к дверям.       Никаких зверей не было. Химеры никогда не путешествуют стаями. Волдеморт просто хотел, чтобы все обитатели замка заперлись подальше от него. У него раскалывалась голова от всех воплей и криков, а еще он был голоден.       По пути на кухни он решил, что будет правильно, если он проведает раненых. Иначе решат, что он безразличный учитель. − Ненавижу эту работу, − пробормотал он. − Да, я тоже ненавидел, − отозвался один из портретов. – Примите мои соболезнования. *** − Вы ранены, − констатировала целительница. – Снимите мантию. – Она указала на свободную кровать. – Я займусь вами сразу же, как закончу с детьми.       Волдеморт рассмеялся. В самом деле? Он мог бы обучить её искусству целительства.       Какие-нибудь специальные мази ему бы и впрямь не помешали, но на его теле было достаточно защитных рун, так что он обойдется и без мазей.       А вот руны ей видеть нельзя.       Ведь это вызвало бы ряд вопросов. − Со мной все в порядке. − Нет, мистер Гонт. Если вам не оказать помощь, вы можете умереть.       Он не обратил на её слова внимания и покинул Больничное крыло.       Учительский долг он выполнил, справился о самочувствии детей.       А теперь, наконец, можно и поесть.       Примерно полчаса спустя, когда он наслаждался последним кусочком восхитительной запеченной баранины, дверь в его кабинет открылась и ворвался Дамблдор. − Я примчался, как только узнал! − Ты пропустил все веселье, − отозвался Волдеморт, вытирая губы. – А теперь ты мне докучаешь. Пожалуйста, уйди. − Целительница сказала, тебя укусили.       Дамблдор извлек пузырек из кармана мантии.       Волдеморт застонал. − Уходи, Дамблдор. Я устал. − Ты же знаешь, тебе это нужно. − Мне ничего не нужно. − Я не уйду, пока ты не смажешь мазью рану.       Волдеморт прищурился. − Я могу тебя выставить.       Дамблдор неприятно улыбнулся. Он был бледнее обычного, на лице выделялась россыпь веснушек. − Я просто вернусь.       Их глаза встретились.       Дамблдор был настроен решительно. − Ладно, − прошипел Волдеморт. − Спасибо, − Дамблдор обошел стол и остановился за стулом Волдеморта.       Было… неудобно.       Чувствовать врага у себя за спиной.       «Придурок, он пытается тебя исцелить. Он тебе не враг».       «Он враг, просто он об этом не знает». − Э… рубашка, − внезапно голос Дамблдора зазвучал неуверенно.       Волдеморт расстегнул пуговицы.       Дамблдор тоже не должен был видеть руны.       Они были темными, по крайней мере, некоторые из них он узнает.       Но в глубине души ему хотелось, чтобы Дамблдор их увидел. Пусть оценит степень величия Волдеморта, его мастерство нанесения древних рун.       Дамблдор будет поражен. Почувствует благоговейный трепет.       Волдеморт снял рубашку.       Резкий вдох. Волдеморт отчетливо услышал в нем потрясение.       «Да. Я настолько могущественный и…».       Пальцы Дамблдора коснулись его плеча.       Волдеморт вздрогнул.       Он ничего не мог с собой поделать.       Он слишком давно не ощущал человеческого прикосновения… и забыл, каково это.       За исключением нескольких рукопожатий, к нему уже никто не прикасался больше десяти лет. − Будет немного щипать, − мягко предупредил Дамблдор.       Волдеморт фыркнул, порадовавшись, что Дамблдор не спросил, почему он вздрогнул. − Кажется, тебя это не слишком тревожит, − продолжил Дамблдор.       Волдеморт не мог определить эмоцию в его голосе, но был уверен: это не благоговейный трепет перед рунами.       «Черт».       Шрамы. Он совсем забыл о них.       Мазь, прохладная, успокаивающая, вызвала легкое жжение.       Приятное ощущение, честно говоря.       А потом Дамблдор кончиком палочки обвел края раны.       Сложное исцеляющее заклинание.       Конечно, рана тут же открылась заново.       Дамблдор еще раз обвел её. Волдеморт не мог увидеть его лицо, но уверен: Дамблдор нахмурился. − Оставь, − произнес Волдеморт. – Само заживет.       Он так и не смог до конца исцелиться после создания крестражей.       Расщепление души сделало его бессмертным, но после второго крестража процесс заживления стал очень долгим, любая полученная рана не заживала до конца.       Даже малейший порез на пальце несколько дней кровоточил и оставлял шрам.       К счастью, раны он получал нечасто.       Дамблдор пару мгновений постоял у него за спиной, потом обошел и встал напротив.       Вид у него был непривычно серьезный.       Он подвинул стул поближе к Волдеморту и уселся.       Его взгляд упал на шрамы на груди, и Волдеморт снова надел рубашку.       Тогда Дамблдор взял его за руку.       Явно импульсивный поступок.       «Это нормально?» − спросил себя Волдеморт. Он принялся лихорадочно вспоминать, перебирать в памяти увиденное…       «Да, да, нормально». Люди, которые считают себя друзьями, часто без причины прикасаются друг к другу.       Для успокоения, подумал Волдеморт.       Но он был не такой, как другие люди.       Похоже, Дамблдор как раз об этом вспомнил, поскольку тут же отпустил его руку. − Если тебе что-нибудь понадобится… − начал он. − Не понадобится, − заверил Волдеморт. – Я в полном порядке.       Понятно, что Дамблдор ему не поверил, но и настаивать не стал. Он поднялся. − Тогда оставлю тебя отдыхать. – Поколебавшись, он провел рукой по своим рыжим кудрям. – Если только ты не хочешь, чтобы я остался… − Когда я вообще хотел, чтобы ты остался? – огрызнулся Волдеморт.       Дамблдор попытался выдавить улыбку, но не преуспел.       И вообще он выглядел как-то… странно.       Но Волдеморт не мог понять, в чем именно заключалась странность.       Огорченным – пожалуй, самое подходящее слово.       Наконец, Дамблдор все же ушел.       Остатки мяса остыли.       Он вздохнул и отодвинул тарелку. ***       После того вечера Дамблдор стал общаться с ним по-другому.       Мягче, почти без подколов и шутеечек. Будто Волдеморт мог сорваться от громкого голоса.       «Он меня жалеет», − возмущенно думал он.       В пятницу после ужина он ворвался в кабинет Дамблдора.       Хозяина он застал склонившимся над книгами. − Мне не нужна твоя жалость, − выпалил Волдеморт. – Со мной все в порядке.       Дамблдор расправил плечи и захлопнул книгу. − Должно быть, рана беспокоит? − Я привык не обращать внимания. Нет, не беспокоит.       Дамблдор ему не поверил. − Я в порядке! – повторил Волдеморт, подойдя ближе и нависнув над столом, чтобы взглянуть Дамблдору в глаза. – Я так живу уже очень давно. Я к этому привык. − Тебе известна причина? – спросил Дамблдор. – Я пытаюсь разобр…       Волдеморт метнул взгляд на книги.       Все по темной магии. Разумеется, все из запретной секции. − Это навсегда, − сказал он. − Должно быть лекарство, − настаивал Дамблдор, открыв другую книгу. − Его нет. Если бы оно было, я бы его нашел. Раз не нашел я, то, конечно, и тебе не удастся. − Уверен, ты заметил, что я довольно умен, − парировал Дамблдор.       И почему-то в его голосе не было ни капли высокомерия.       Волдеморт всегда уважал эту его черту.       Дамблдор никогда не играл в скромника и не скрывал свою гениальность.       И все же каким-то образом он никогда не выставлял ее напоказ.       На протяжении всей своей жизни Том Реддл пытался повторить этот его подвиг.       Он был уверен, что ему это не удалось. Должно быть, он казался высокомерным. − Не так, как ты, понимаю, − добавил Дамблдор. – Но, возможно, ты чересчур зациклился. Свежий взгляд… − Альбус, не лезь в это.       Дамблдор улыбнулся, и спустя мгновение Волдеморт сообразил, в чем дело.       Он назвал его Альбусом. − Зачем Диппет хранит их в библиотеке? – Волдеморту всегда хотелось это знать. Он выхватил из стопки «Секреты Темных Искусств».       Лучше бы Дамблдор не читал о крестражах. В этой книге им посвящался лишь один короткий абзац, а незаживающие раны не упоминались вовсе. Волдеморт узнал о них, лишь когда их нанес.       Не стоило лишний раз наводить Дамблдора на ненужные мысли. Он должен знать о крестражах, просто Волдеморту не хотелось, чтобы он о них читал, думая о нем, о Волдеморте. − Он настаивает, что это очень редкие издания, − покачал головой Дамблдор. – Иногда я пытаюсь убедить его от них избавиться, но он не сдается. − Идиот, − ответил Волдеморт.       Дамблдор кивнул − Не волнуйся. Я спрятал их в укромном уголке и защитил множеством чар. Ни один студент никогда их не увидит.       Волдеморт приподнял бровь. − Ты считаешь, студента отпугнут чары? Не привлекут ли они лишнее внимание? − Невозможно. Ребенок просто не заметит книги. Ты же знаешь, я хорошо разбираюсь в чарах. − Талантливый студент может и заметить, − упрямился Волдеморт.       В конце концов, Том Реддл смог.       Том Реддл увидел нечто, не предназначенное для его глаз, и принялся это исследовать. Он трудился не покладая рук, пока не удалось снять чары и найти книги. − Для этого студент должен быть очень талантливым, Том.       Волдеморт многозначительно ухмыльнулся. − Это правда, − согласился он, не став развивать эту тему. − Ты расскажешь, почему не можешь исцелиться? Тебе это известно?       Волдеморт на миг задумался. − Я наделал ошибок, − наконец, произнес он. Хотя «ошибки» это мягко сказано. – И чудом остался жив, − добавил он тихо, больше для себя, чем для Дамблдора.       Он поверить не мог, что так много раз был близок к смерти.       Нужно раз и навсегда придумать, как обмануть смерть и обойтись при этом без крестража.       Волдеморт взмахнул волшебной палочкой, и книги взмыли в воздух. − На выходные я уезжаю. − Но к нам приедут представители из Министерства. − И пусть.       Дамблдор поскреб подбородок. − Ты второй человек в задокументированной истории, убивший химеру. Первый умер вскоре после этого. Они собираются вручить тебе орден Мерлина… − Пусть засунут его себе в… − Ты не можешь игнорировать их вечно. − Спорим? – усмехнулся он. – И я вовсе не первый волшебник в истории, выживший после убийства химеры, что за бред.       Дамблдор улыбнулся. − Я же сказал – в задокументированной истории. Уверен, прежде были какие-то… э-э… не столь респектабельные волшебники, кому это удавалось, но считается, что это возможно исключительно с применением темной магии. − Выяснили, как она сюда попала? – спросил он.       Дамблдор кивнул. − Диппет сказал, авроры расследуют дело некого контрабандиста, который живет в Хогсмиде. – Он вновь поскреб подбородок. – Куда ты уезжаешь? − У меня квартира в Лютном. − Неужели так ужасно остаться и принять похвалу? Или поговорить с кем-то из мастеров Заклинаний, которые умирают от желания с тобой познакомиться? Ты же любишь беседы о магии… − Я не люблю людей. − Ну, меня ты все же терпишь, − с улыбкой заметил Дамблдор.       Волдеморт закатил глаза. − Потому, что ты не идиот.       Улыбка Дамблдора стала шире. − Тебя и правда заносит, − исправился Волдеморт, пока собеседник не воспринял его слова как комплимент. – Но ты хотя бы не скучный. *** − Мистер Гонт? – остановила его в Косом переулке незнакомая женщина. − Что вам нужно?       Он окинул её испытующим взглядом. Среднего возраста, среднего класса, нейтральные черты. Было в её лице нечто знакомое, но он её не помнил. − Я так и думала, что это вы. Во вчерашнем «Пророке» я видела вашу колдографию!       Проклятый «Пророк». Колдограф, должно быть, подловил его, когда он уезжал из Хогвартса. − Генри, смотри, мистер Гонт! – она протянула руку и выдернула из толпы мужчину.       О. Вот этого человека он узнал. Не то чтобы они были знакомы, но эти волосы ни с чем не спутать. − Поттер, − прошипел он. − Генри Поттер, − представился мужчина, протянув руку. Волдеморт проигнорировал этот жест. − Мы ходили по магазинам в поисках подарка для вас! – воскликнула женщина. – Мы хотели отблагодарить вас. Флимонт написал, что вы спасли его от химеры.       «О господи!» − Он все лето о вас рассказывал! – энергично закивал мужчина. – Вы его любимый учитель.       Волдеморт тяжело вздохнул, с большим трудом подавив желание потянуться за волшебной палочкой. Эти люди смотрели на него снизу вверх, их лица и улыбки излучали добро и свет.       «Я должен убить их следующим летом». Он точно это записал?       Поттер не опустил протянутую руку. Волдеморт развернулся и ушел. *** − Церемония будет короткой, − заявил Дамблдор, крутясь в учительской вокруг Волдеморта. − Нет. − Очень короткой. Максимум пять минут. − Мне противно Министерство, − огрызнулся Волдеморт, вычеркнув целый абзац в одной из проверяемых работ. − Ты когда-нибудь был на приеме… Погоди, почему ты это зачеркнул? Риддикулус же правильное заклинание против боггарта. − А правописание ужасное, − отозвался Волдеморт, зачеркнув еще один абзац, после чего поставил большую жирную букву «С» в верхнем углу пергамента и швырнул его в стопку. − Теперь ты оцениваешь правописание? − Кто-то же должен.       Как трагично. Грязнокровки получают образование в своих школах до Хогвартса. Богатые чистокровные волшебники нанимают репетиторов. У представителей среднего класса есть матери-домоседки, они учат своих отпрысков писать. Но есть и еще один сегмент – волшебники из бедных семей, у которых родители работают и ни сном ни духом не знают о маггловских школах и репетиторах. И вот дети приходят в Хогвартс, едва умея читать и писать. − В любом случае ты должен получить свой орден. − Мы уже это обсуждали. Ты меня не убедишь. − Я могу пойти с тобой, если хочешь. Обещаю отпугнуть любого, кто попытается с тобой заговорить. − Ты? – Волдеморт с усмешкой взглянул на него. – Ты и кролика не отпугнешь. − Ты не видел моего испепеляющего взгляда, − не согласился Дамблдор, пытаясь сохранить серьезный вид.       «Еще как видел». В будущем Волдеморту доставалось множество таких взглядов. Но они исходили от человека гораздо старше. Куда более состоявшегося. У которого не было ярко-рыжих кудрей, свободно обрамляющих юное лицо. − Мне говорили, я довольно страшен.       Волдеморт не удержался и фыркнул. − Кто тебе так бесстыдно врет? − Чем больше ты будешь избегать внимания, тем больше его тебе достанется, − философски сказал Дамблдор. − В конце концов им надоест, − ответил Волдеморт, возвращаясь к проверке работ. – Но раз тебе так хочется пойти на вечеринку, можешь принять орден от моего имени. Возьми с собой Слагхорна и куролесьте, как мальчишки, весь вечер.       Последовал долгий страдальческий вздох. − Я не хочу идти на вечеринку. И уж точно не с Горацием. С тобой бы пошел. В смысле, для тебя. − Как благородно, − манерно растягивая слова, произнес Волдеморт. – Я не пойду. И пока ты ничего больше не сказал, имей в виду – после перерыва у меня твои гриффиндорцы. Ты же не хочешь, чтобы я злился перед уроком. ***       У неё была разбита губа.       Она до сих пор ходила в том же платье. Летнем. Единственном платье, которое на ней видел Волдеморт.       Тома Реддла нигде не было видно, но она по-прежнему стояла у забора.       В поместье проходила рождественская вечеринка. В высоких окнах он видел женщин в модных нарядах и мужчин с дорогими часами.       С неба весело падал снег, но не касался её обнаженных худощавых плеч.       Она взглянула на него за пару мгновений до того, как он стал видимым.       От этого он почувствовал себя неуютно.       Получалось, раз не было поблизости маггла, то она обратила внимание на него. − Я невидима? – спросила она.       Он нахмурился. − Нет, − он подошел ближе. – А что? − Меня никто не видит, − просто объяснила она. – Только папа и Морфин, когда они голодны или им надо постирать одежду. А остальные смотрят сквозь меня, − она попыталась улыбнуться, но складывалось впечатление, будто она попросту не знает, как это делается. От этого улыбка казалась вымученной. Она кивнула на поместье. – Томми дважды меня видел. Посмотрел на меня и увидел.       Волдеморт замер, остановившись перед ней. Лучше бы она ему этого не говорила. Вообще не говорила ни слова. Он пожалел, что пришел сюда. − Ты похож на него, − продолжила она. – На Томми.       Он вздрогнула, когда он поднял руку, но не убежала.       И вновь вздрогнула, когда он коснулся её лица.       Она была теплой.       Он не понимал, отчего магия согревает её в снегу, но не исцеляет рану на лице.       Края раны сомкнулись под его пальцами.       Он набросил ей на плечи свою мантию. Отдал заранее захваченную для неё еду и принялся смотреть, как она ест.       Она что-то мурлыкала себе под нос и больше с ним не заговаривала. *** − Я знаю, почему ты пришел сюда, − заявил Дамблдор, сидя в кабинете Волдеморта.       Стоял обычный тихий день в Хогвартсе, как всегда во время каникул. − Сомневаюсь. − Твои ошибки, − ответил Дамблдор. – Ты говорил, что совершал ошибки. Ты был молод и совершал поступки, о которых сожалеешь.       Он сожалел о крестражах, но и только. − Ты осознал, что власть развращает. И ты плохо ей противостоишь. Ты пришел сюда, чтобы держаться от неё подальше.       Разумеется, нет. Какие странные выводы. − Ты не ищешь славы, нет, − покачал головой Дамблдор. – Ты даже имя себе не хочешь сделать. Ты гораздо лучше меня. − Да, − ответил Волдеморт, хотя…       Как волшебник он точно лучше не был.       «Лучше как человек?».       «Нет», − шепнул внутренний голос. − Я тоже за этим здесь, − продолжил Дамблдор уже тише, хотя они были одни. На его лице не мелькнуло и тени улыбки. Взгляд был сосредоточен, но не ярок, как обычно. – Я вкусил власть и проиграл. Я для неё не подхожу. У меня никогда не должно быть облеченной законом власти.       Волдеморт нахмурился. − Я прибыл в Хогвартс, чтобы учить и смирять себя. Держаться подальше от искушения. И все же я до сих пор… До сих пор жажду одобрения. Я участвую в этих абсурдных соревнованиях, хотя там для меня нет никакого вызова. Просто чтобы получить медаль, успокоить себя, доказать другим… Не знаю. Я не знаю, зачем участвую.       Дамблдор выглядел уязвимым. Раскаивающимся.       Почти напуганным.       Волдеморту стало не по себе. − Что ты натворил? – в кои-то веки он задал прямой вопрос.       Множество намеков ясно указывали – есть нечто, в чем он не хочет признаваться.       «Это не могло быть правдой». − Я… − Дамблдор прикусил губу. – Я поддался соблазну. Мой брат винит моего… друга. Конечно, в этом тоже есть правда.       Волдеморт замер.       «Нет, − забилось в его голове. – Нет». − Но именно власть меня привлекла. Мысль, что я мог бы править всеми. Что они глупее, и именно у меня есть право властвовать. Так сказать, для общего блага, − с горечью произнес он.       «Ради общего блага».       Волдеморт вскочил. − Значит, это правда? – спросил он.       Дамблдор стряхнул воспоминания и хмуро взглянул на Волдеморта. − Что? − Ты был связан с Гриндевальдом?       Теперь замер Дамблдор.       В точку. Волдеморт увидел это на его лице.       Нет, это немыслимо. Его разум отказывался это воспринимать. Он не мог представить Дамблдора с Гриндевальдом. Это было невообразимо, ведь он все еще воспринимал Дамблдора старцем из будущего, который доминировал над всей жизнью Волдеморта.       Но стало еще хуже, когда он попытался представить Дамблдора – этого Дамблдора, рыжекудрого и ясноглазого, улыбающимся Гриндевальду, экспериментирующему с темной магией – нет! − Кто… как ты… − еле выдавил Дамблдор. Он сидел в кресле, глядя на Волдеморта снизу вверх. − Это правда? Про тебя с Гриндевальдом?       Дамблдор резко вскочил. Теперь его глаза опасно сверкали. − Как ты об этом узнал?       «Вижу, ты так и не усвоил урок», − пробормотал Аберфорт, явно невзлюбив Волдеморта с первого взгляда.       Аберфорт, может, и был извращенцем и простаком, но интуиция у него была развита отлично. Увидев брата в баре в компании незнакомого мужчины, он тут же почувствовал тьму внутри Волдеморта.       Он вспомнил книгу Риты «Борьба братьев Дамблдоров». − Твой брат думал о нем, когда мы пришли в его бар, − признался Волдеморт. – Теперь все сложилось и встало на свои места… − Ты применял легилименцию к моему брату? – прошипел Дамблдор. − Не смей! – прорычал Волдеморт. – Не смей сваливать все на меня. Ты злишься, что я применил легилименцию к твоему братцу? – Ну и наглость! Он всегда сурово судил Тома Реддла. Он заклеймил монстром Тома Реддла за то, что тот украл несколько игрушек в одиннадцать лет, в то время как на счету Дамблдора были прегрешения гораздо хуже. – Ты придумал девиз для Гриндевальда!       Хотел бы Волдеморт, чтобы у него была при себе та книга. Тогда он не обратил на неё внимания. Он был уверен, что это клевета, но вспомнил, что Рита опубликовала несколько писем. Писем Дамблдора Гриндевальду. Которые, по всей видимости, были подлинными. Он помнил, что было в тех письмах – смутные планы по подчинению магглов и «мы придем к власти РАДИ ОБЩЕГО БЛАГА».       Сейчас он отчаянно жалел, что не уделил книге больше внимания.       Просто это было не в стиле Дамблдора. Даже теперь, когда он это подтвердил, Волдеморт не мог с этим смириться.       Дамблдор никогда бы ничего подобного не сказал. − Я был молод! – взмолился Дамблдор.       Теперь он больше не выглядел опасным. Он выглядел отчаявшимся. Пристыженным.       Том Реддл тоже был молод. Тому Реддлу было одиннадцать, потом пятнадцать, потом семнадцать, это никогда не мешало Дамблдору его критиковать. − Я и представить не мог, что все так обернется, − просительно продолжил Дамблдор. Он подошел ближе, но Волдеморт в ярости отступил. – Я… я бы никогда не зашел так далеко. Я был наивен. Я думал, мы действительно сможем помочь как волшебникам, так и магглам. Что мы сможем принести мир. Мне никогда не приходило в голову, что он воспользуется моими идеями иначе. Что на их основе он начнет убийства и террор… − Тебе не приходило в голову? – воскликнул Волдеморт. – И ты рассчитываешь, что я в это поверю? Ты умнейший человек из всех, кого я знаю! Что значит – тебе не приходило в голову? Ты рассчитывал, что сможешь прийти к власти без убийств? Не смеши меня! − Я был… − Не смей говорить, что ты был молод! – лицо Волдеморта раскраснелось. – Убирайся! Исчезни с глаз моих прямо сейчас! − Том, пожалуйста! Просто выслушай меня!       Но Волдеморт не хотел слушать. Ему не терпелось достать волшебную палочку. Он чувствовал, как она горит в кармане и просто-таки требует, чтобы ею воспользовались.       Только самоконтроль, приобретенный за четыре года преподавания и воздержания от убийств студентов, помог ему сдержаться.       Но самоконтроль был слаб. Хрупок. Волдеморт чувствовал, что он на грани. − Убирайся, − прорычал он. Он сдерживал руку, однако магия рвалась изнутри. Она окружила его, угрожающая, исполненная ярости, готовая карать.       Дамблдор вышел.