СУМС

Когда Хонджун увидел сообщение, он сильно удивился, хотя и не совсем понимал, о чем шла речь. Он конечно понимал, что у него много тайн, но о какой именно шла речь не догадывался. Из всех своих секретов он вспомнил только несколько выделяющихся, но только один был серьёзным. Первый и самый банальный: может какой-то фанатик «Русалочки» узнал, кто он. Хотя он и был редким видом и не кричал о своей сущности на право и налево, но всё же не скрывал этого. Второй: он подделал документы для заселения в общежитие, чтобы жить одному. Перед тем как заселяться, надо взять справки у нескольких врачей. И есть один врач, который прописывает, какая комната должна быть у студента. А так как Хонджун не хотел ни с кем жить, он её подделал и написал там, что ему не рекомендовано соседи из-за особенностей строения его тела в истинном облике. Проще говоря, он просто очень большой и сосед не поместится с ним, но не настолько большой, чтобы выделять ему переделанную комнату. Ну а третий секрет был самым серьезным, и ему не хотелось, чтобы о нем кто-то знал, ведь он был связан с его отцом. Это был быстрый поток мыслей в голове Хонджуна, который пришлось резко прервать, когда он заметил Юнхо у главных дверей второго корпуса. Не долго думая, он быстрым шагом направился к младшему, надеясь, что тот ему объяснит всё происходящее. — Ещё раз привет, Юнхо — машет рукой Хонджун и мило улыбается. — Привет, хён, пойдём внутрь и там поговорим, а то скоро наша очередь — говоря это, Юнхо уже развернулся и направился внутрь здания, а Хонджун последовал за ним. — Очередь? Куда? — недоумевал старший. — Здесь по очереди допрашивают, кто раньше пришёл, тот раньше и пройдёт, когда после нас пришли ещё студенты, я сказал, что я последний, поэтому ты можешь пройти передо мной. — О, хорошо — кивая, сказал Хонджун, — ты, кстати, обещал мне рассказать какие-то новости. — Да, точно, их не так много, но всё же. Самое главное: начало учебного года перенесли на неделю, и в течение этого времени инспекция будет проводить своё расследование. Насчёт погибшего пока ничего не известно, нам не хотят рассказывать о нём, ну или о ней. — А сами студенты ещё не догадались кто это? Типо у кого-то же должен был пропасть сосед — удивлённо спросил Хонджун. — Ну как многие говорят — это кто-то из первокурсников, значит этого человека ещё толком никто не знал — грустно проговорил кицунэ, явно расстроенный этим, — А, и, кстати, помнишь я рассказывал, что видел странного парня в чёрном, когда заселялся — увидев подтверждающий кивок, Юнхо продолжил, — Я не один его видел… — В смысле? — Хонджун перебивает Юнхо, громко крикнув, чем привлекает к ним внимание ожидающих своей очереди студентов, но не обращает на них внимания, пристально смотря на друга, в надежде поскорее получить ответ. — Ну я кое-что слышал, да и видел кое-где посты с этим таинственным парнем, но это сейчас не важно. Важно то, что этот тип запутал многих студентов, и они теперь думают, что у них есть сосед по комнате, но на самом деле его нет. Поэтому и трудно понять, кто жертва — договорив, Юнхо посмотрел на старшего и увидел его задумчивый взгляд, направленный куда-то вперёд, тот явно пытался осознать и переварить новую информацию, раскладывая все новые зацепки по полочкам у себя в голове. Кицунэ не успел получить ответа, как их окликнул знакомый голос — Хонджун, Юнхо давайте быстрее, скоро наша очередь — крикнул Уён, подзывая их рукой к себе. — Никакого уважения к старшим — тяжело вздохнув, Хонджун с Юнхо направились к группе друзей, стоявшей рядом с дверью в какой-то кабинет, в котором Хонджун никогда не был. — Не ворчи, и так проблем много — цокнул Уён. — Вы можете не ругаться хотя бы сейчас — возмутился Ёсан, но когда увидел недоумевающие взгляды, уточнил, — Когда здесь наши новые друзья. Хотя зачем я прошу, вас это не остановит — тяжело вздохнув, фейри оглядел двух широко улыбающихся друзей. Им явно нравилось его злить. — То есть тебя волнует только то, что это могут услышать Сан и Минги? А то, что здесь идёт допрос об убийстве тебя не смущает — смеясь, сказал Уён. Его забавляла эта ситуация с расследованием. Он не понимал какой толк от допроса тех, кто был в стельку пьян на момент преступления. — Да всё нормально, не переживай — успокоил Сан, положив руку Ёсану на плечо, который решил игнорировать насмешки Уёна. — Это нам не помешает с вами дружить, все же друзья подкалывают друг друга, да? — улыбнулся им Минги, не замечая вопросительных взглядов. — Да, дружище — сказал Юнхо, подойдя к оборотню и положив ему руку на плечо так же, как и Сан Ёсану, на что Минги ещё шире улыбнулся. — Когда наша очередь? — решил всё-таки перейти к делу Хонджун. — Сейчас там друг Сана, после него пойдём мы по очереди, Юнхо вроде как последний, так что мы просто должны пройти перед ним. Мне без разницы каким я пойду — ответил Ёсан. — Да мне в принципе тоже. И что за друг Сана, вы о нём ничего не писали? — спросил Хонджун. — А это Сонхва-хён, он сюда пришёл раньше нас, поэтому я попросил занять нам очередь, он согласился с условием, что пройдёт первым — спокойно ответил Сан, пожав плечами, будто в этом не было ничего такого. Но от него не ускользнул задумчивый взгляд Хонджуна, который видимо понял, что тот самый вчерашний друг, которого они ждали, чтобы начать играть, тот самый, которого Сан не мог нигде найти. — Хорошо, надо будет его потом поблагодарить, кстати, сколько примерно по времени идёт этот допрос? — спросил Хонджун. — У всех по-разному, кто-то выходит через десять минут, а кто-то через полчаса — ответил Сан. — Странно — тихо пробормотал, — От чего зависит такой разброс во времени? — уточнил Хонджун, хотя понимал, что ему не ответят, ведь сами не знают. — Если бы мы знали — сказал Уён, поглядывая на дверь. — А сколько там уже твой друг, Сан? — спросил Юнхо. — Около пятнадцати минут, он скоро должен выйти, так что давайте решим, кто пойдёт следующим — ответил Сан, осматривая, всех друзей, которые образовались круг. Его взгляд остановился на Уёне, у которого был какой-то озорной блеск в глазах, но не успел он спросить, что его так развеселило, как Хонджун резко сказал: — Никаких считалочек или магии. — Ну Хон, не будь такой букой, хоть где-то надо искать радости в этой жизни. — Нет, Уён, мне хватило прошлого раза. — Ну и ладно, тогда следующим иду я. — Ну и иди, не думаю, что кто-то будет против побыть десять минут без тебя. — Эй, эй всё успокойтесь — не желая больше этого терпеть, в их разговор, больше похожий на спор двух детей, влез Юнхо. — Что было в прошлый раз? Безобидная считалочка же не могла сделать ничего такого, чтобы тебе так не хотелось это повторять, Хонджун-хён — спросил Сан, но быстро добавил, — Я же могу обращаться к тебе на хён? — Конечно, и там была не безобидная считалочка — начал Хонджун, злобно поглядывая на Уёна, который улыбался как чеширский кот, явно наслаждающийся этим воспоминанием, — Этот идиот решил попрактиковать черную магию на нас, использую считалочку, тем самым выбирая себе жертву. — Я так понимаю жертвой был ты? — сбоку послышался незнакомый голос, но Хонджун не сразу обратили на это внимание и ответил: — Да — но поняв, что не знает кому принадлежит этот голос, быстро обернулся, увидев перед собой высокого и красивого парня, одетого в чёрную рубашку, расстёгнутую на три верхние пуговицы, и такие же брюки с туфлями, в ухе у него была длинная серьга, а волосы, цвета вороньего крыла, были зачёсаны назад, только пара прядок спадала на лоб. Парень поправил рубашку и хотел было начать говорить, как Хонджун спросил удивленно-требовательным голосом, — Ты кто такой? Какого хрена лезешь в чужой разговор? — парень был явно удивлён таким тоном, но быстро это скрыл и поспешил объясниться: — Я Пак Сонхва, хотя не знаю, что тебе это даст, но раз так хотел узнать, то вот. Я не знаю, кто из вас следующий по очереди, но там свободно, так что идите быстрее, если не хотите, чтобы ваше место заняли — спокойно ответил парень, совсем не раздражаясь от тона Хонджуна. — Хонджун-хён, можно было и повежливее — сказал Сан, не желая пристыдить, хотя вышло совсем наоборот. — Эй, ну я же не знал — Хонджун виновато посмотрел на Сана, а потом перевёл взгляд на его друга, — Прости, я Ким Хонджун, и спасибо за то, что занял нам очередь — говоря это, он протянул руку, в знак приветствия, которую Сонхва сразу же пожал. — Очередь занять мне было не сложно, да и я не злюсь, всё нормально, ты видимо сегодня не в настроении, хотя после вчерашнего все какие-то грустные — посмеиваясь сказал Пак. — Да он всегда не в настроении — сказал Уён, громко смеясь. — Ты почему ещё здесь, живо иди в кабинет — наругал младшего Хонджун, он не хотел здесь оставаться надолго. — Да иду я уже, иду — быстро сказав это, Уён забежал в кабинет. — Я тогда пойду, пока — сказал Сонхва, уже разворачиваясь, но остановился и добавил, — Сан, напиши мне, когда закончишь — увидев, как Сан кивнул, показывая, что понял его, он быстро ушёл. — Я его обидел? — нервно спросил Хонджун, явно обеспокоенный этим. — Нет, что ты, он же сказал, что всё нормально, просто у него дела — успокоил Сан, хотя это не особо помогло. — Ну мало ли что он сказал, можно говорить одно, а думать дру… — Я всё, кто следующий? — из кабинета выбежал Уён, перебивая своим криком Хонджуна. — Почему ты так быстро? — спросил Юнхо. — Ребята, можно сейчас я схожу? — не давая ответить Уёну спросил Ёсан. — Конечно — хором сказали все, кроме Уёна, который только проводил взглядом его удаляющуюся фигуру. Ёсану не нужно было разрешение, чтобы пойти следующим, он спросил просто для приличия, чтобы не казаться грубым и хоть как-то показать, что следующим идёт он. У него не было никакого желания оставаться в этом месте с гнетущей атмосферой, хотя на первый взгляд казалось всем всё равно, но по правде людей в этом здании не волновала смерть неизвестного, их больше заботился собственная жизнь. А вот инспекцию, проводящую допрос, по-видимо не волновало ни то и ни другое. — Вот кто здесь обиделся — заключил Сан, отвечая на всех волнующий вопрос, который никто не решался задать: что с ним? — Так почему ты так быстро? — еще раз спросил Юнхо. — А что мне там нужно было долго делать? Я даже вчера не сам своё имя записал. Ты же меня и принёс, так вспомни в каком я был состоянии — посмеиваясь сказал Уён. — Ну да, толку от тебя ноль — пробормотал Юнхо, почесывая затылок. — Это всё очень некомпетентно с их стороны — раздраженно фыркнул Хонджун. — Что ты имеешь ввиду? — уточнил Минги, непонимающий, что не так сделала инспекция. — Ну сам подумай, кто-то убил человека, отрезал ему голову и избавился от неё в очень людном месте, конечно многие были пьяны, но все. Учитывая всё это, можно понять, что убийца хорош в своём деле. И притвориться пьяным ему не составит труда. Да любой может мямлить что-то и делать вид, будто не в себе — раздраженно сказал Хонджун, не понимая, как можно не понимать таких простых вещей. Но когда он объяснил удивление было не только на лице Минги, а у всех, — Следуя из этого, можно сказать, что инспекция не выполняет в полной мере свои обязанности, они должны быть взять кровь хотя бы, чтобы убедиться, что он и вправду был настолько пьян, хотя и там убийца мог что-нибудь придумать и напиться после убийства. Вот как они должны думать и работать, исходя их этих мыслей — тяжело дыша от того, что очень быстро говорил, Хонджун оглядел всех, видя в их глазах удивление и понимание. — Ну так-то ты прав, но мне всё равно, как они работают, главное, что меня быстро отпустили и теперь я свободен — всё так же широко улыбаясь сказал Уён. — И почему я не удивлен — пробормотал Сан, на что Юнхо понимающие покачал головой. — Кстати, Сан, а какие дела у твоего друга могут быть здесь, когда ещё даже учёба не началась? — спросил Хонджун, желая поскорее услышать ответ, на вопрос, который мучает его с ухода Сонхва. — Эээ… Ну он же это… в седьмом общежитии живёт, а их сейчас переселяют всех, вот он, наверное, пошёл вещи переносить — как-то неуверенно сказал Сан, но никто кроме Хонджуна не обратил на это внимания, но и тот решил это никак не комментировать. — Хён, ты же всё ещё один живёшь, да? — уточнил Юнхо и, когда увидел подтверждающий кивок, продолжил, — значит у тебя теперь может появиться, сосед. — Ты что рад этому? — недоумевал Хонджун. — Ну я подумал, что одному жить скучно и что ты хочешь себе соседа, а тут такой шанс, не смотря даже на то, что это временно — пытался объясниться Юнхо, видя негодование старшего. Он не хотел с ним ругаться из-за таких пустяков, хотя, наверное, разные взгляды на жизнь нельзя назвать пустяками. Юнхо хотел только всего самого лучшего для своего хёна, поэтому нарушить его комфорт было для него самой большой ошибкой, которую он никогда бы себе не простил. — Последнее что я хотел бы — это новый сосед, который будет мне мешать работать — тяжело вздохнув, сказал Хонджун. — Так тебе бы подселили ночного, а значит, что ночью его нет и ты спокойно спишь, а днём, когда ты на учёбе спит он, всё просто — сказал Сан, активно жестикулируя руками, будто показывая плюсы обеих сторон. На это Хонджун лишь тяжело вздохнул, подумав, что, похоже, никто его никогда не поймёт. Он по своей природе был отстранённым от других существ, но любил находиться в кругу своих сородичей. Русалки стайные существа, живущие небольшими общинами, но, когда они выходят на сушу, с целью остаться там навсегда и начать новую жизнь, все их связи с общиной разрываются, что сильно сказывается на их ментальном здоровье, ведь приходится учиться по-новому понимать людей и контактировать с ними. Русалки общаются друг с другом на очень высоких частотах, которые люди не могут слышать. Эти частоты могут улавливать только дельфины, являющиеся неотъемлемой частью жизни русалок. Из-за этой способности русалки никогда не видели смысла общаться с помощью слов, жестов или других звуков, но выйдя на сушу, приходилось учиться всему с нуля, и даже если Хонджуна это не затронуло, ведь он уже родился на суше, эта особенность осталась присуща всем русалкам и его не обошла стороной. Общение ему всегда давалось с трудом, будучи ещё совсем маленьким, он отказывался говорить и всегда пытался общаться только на высоких частотах, но его никто не слышал и не понимал, кроме его семьи, но даже, став старше и научившись говорить, он не менял свой стиль общения. Из-за этого его детство выдалось тяжелым, ведь друзей у него не было, а это — самый важный аспект жизни ребёнка, ему было не с кем проводить свободное время, гулять и изучать мир, но всё стало хуже после смерти его отца. Когда Джун был подростком самого близкого для него человека не стало, что только усугубило его тяжелое психическое состояние, существу созданному для жизни в стае, тяжело быть одному, а когда исчезает то малое, чем оно дорожило больше всего, становится еще хуже. Так же было и с Хонджуном, который потерял весь смысл жизни, желая только одного — поскорее закончить свои мучения. Он долго не решался на такой серьёзный поступок, ему тогда было всё равно на брата и маму, он не думал, как им будет больно, когда его не станет. Он понимал, что это очень эгоистично с его стороны, но отец его всегда учил, что в первую очередь нужно думать о себе. Так в злополучный вечер пятницы, возвращаясь со школы, он не пошёл домой, а направился к мосту. В ушах были наушники, в которых громко играла меланхоличная музыка, на голову был накинут капюшон, а по щекам бежали слёзы. В таком виде Хонджун, низко опустив голову, шёл мимо людей, не обращавших на него никакого внимая, у всех были свои проблемы и заботы, и какой-то плачущий школьник не стоил их внимания. Идя по мосту, Хонджун вчитывался во все слова поддержки на баннерах, созданных отговаривать таких, как он, от неминуемой гибели, которой они сами хотят, что заставляло его ещё сильнее плакать. Остановившись на середине, он развернулся к перилам, смотря в даль, в глубины водной глади и в умиротворённые покачивания небольших волн, думая обо всём и ни о чём сразу, вспоминая все счастливые моменты своей жизни и все самые худшие и тяжёлые её аспекты. А потом он вспомнил отца, слёзы полились с новой силой, желание всё закончить усилилось, и он, стянув с себя рюкзак и кинув его рядом с ограждением, подошел в плотную к перилам, намереваясь перелезть и спрыгнуть. Он хотел избавиться от всех проблем, закончить своё жалкое существование и найти покой рядом с отцом. Он не придумал места лучше, чем вода, ведь эта могущественная стихия была ближе всего ему. Он хотел уйти из жизни ощущая ее, хотел, чтобы она окружила его безжизненное тело и унесла его туда, где ему было место, туда, где он был нужен, туда, где такие же, как он, находят покой. Вцепившись в перила до побеления костяшек пальцев, он почувствовал влагу на руках, но это были не его слезы, это были мелкие капельки начинающегося дождя, который должен был стать его проводником в иной мир. Вода уже на суше начала покрывать его, давая понять, что всегда будет рядом с ним, до последней минуты его жизни. Слезы смешались с дождем, когда он поднял голову к небу, смотря как капают маленькие капельки, которые с каждой секундой становились быстрее и разбивались об асфальт и гладь воды в реке. Он должен был стать такой же каплей, слиться с ними и упасть в воду, разбившись об неё и становясь её частичкой. Не желая растягивать этот мучительный момент, Хонджун перелез через ограждения. Он стоял на небольшом выступе, держась руками за перила, и никто не обращал на него внимания, все еще никому не было дела до бедного школьника с кучей проблем и нежеланием жить. Посмотрев последний раз себе под ноги, взглянув на такую манящую его воду, он сделал шаг вперёд, отпустил руки и начал падать. Закрыв глаза и улыбнувшись, он наслаждался свободным падением, он чувствовал, что слился с каплями дождя, окружающими его, он верил, что скоро полностью сольётся с водой и станет с ней одним целым. Он упал в воду с громким всплеском и почувствовал, как вода обволакивает его, окружает все его чувства. Вода — это всё, что он чувствовал. Но в какой-то момент появилось ещё одно чувство, очень знакомое ему ощущение покалывания и жжения ног. Он понял, что принял свой истинный облик, что он теперь тот, кого вода не отвергнет, не выкинет на ближайший берег, а заберет с собой в глубины океана. Но было одно но. Он был всё еще жив, он не чувствовал никакой боли, он не терял сознание, он просто наслаждался моментом, нахождения в родной стихии. Вода забрала его к себе, но не его жизнь. Открыв глаза, он увидел свет луны, отражающийся от глади воды, он увидел, как разбиваются маленькие капельки, так же, как должен был разбиться он. Он погружался всё глубже, пока не коснулся дна, он лежал и смотрел на небо сквозь воду, снова вспоминая отца. Но потом он заметил кусочек одежды, проплывающий над ним и тяжело вздохнул. Он был всё еще жив, без штанов и своих вещей, у него не было возможности никому позвонить, чтобы ему принесли одежду, ведь его сейчас была разорвана на кусочки и плавала вокруг него, как бы напоминая ему о глупости его поступка, напоминая ему о том, какая никчёмная его жизнь. Так и закончилась его первая и неудачная попытка самоубийства, о которой знает только он. Он русалка, которая решила утопиться. Даже звучит смешно, так же смешно как и история его жизни. А смерть должна быть под стать жизни.

***

Тем временем в кабинете Ёсан зашёл в кабинет, который оказался намного меньше, чем он ожидал. Это была скорее кладовая с тремя столами оборудованная под допросную. В комнате было три человека, но только один сидел за столом, напротив которого стоял еще один стул. Люди, а если точнее существа, были одеты в униформу инспекции, по ним было трудно сказать к какому виду они относятся, но для Ёсана это было неважно. — Здравствуйте — тихо проговорив, Кан подошел к столу и посмотрел на человека, сидевшего за ним. — Здравствуй, я Чхве Чонхо, главный следователь по делу об убийстве, произошедшем вчера ночью. Присядьте, пожалуйста — сказал инспектор Чхве, указывая рукой на стул, — Не могли бы вы дать мне своё удостоверение личности? Ёсан сев на стул, сразу полез в карман, доставая оттуда студенческий пропуск и протягивая его инспектору, — Вот, возьмите. — Спасибо — мило улыбнувшись инспектор аккуратно взял из рук фейри карточку, подтверждающую его лично, и передал одному из своих коллег, который взяв его, сразу начал капаться в бумажках, ища личное дело Ёсана, а когда нашёл его, передал Чонхо. Всё это время они сидели в абсолютной тишине. — Кан Ёсан, фейри, вы никогда не фиксировались нигде, а это значит, что закон не нарушали, так ведь? — спросил инспектор, внимательно смотря на Кана, ожидая его ответа. — Да — уверенно ответил Ёсан, боясь, что его тон может сыграть большую роль в получении доверия сотрудника инспекции. Он не хотел, чтобы его необоснованно подозревали. Инспектор сразу расплылся в улыбке, отдал личное дело Ёсана назад своим коллегам и, снова пристально посмотрев Кану в глаза, сказал: — Хорошо, не могли бы вы ответить на пару моих вопросов? — получив в ответ кивок, он начал спрашивать, — Вчера вы видели что-нибудь подозрительное или может вы были недалеко от места преступления? — Извините, я всё время был в комнате, которая находится очень далеко от того туалета, поэтому я ничего не видел и не слышал. Но я готов вам помочь всем, чем смогу — сказал Ёсан, желающий хоть чем-то помочь инспекции и принести свой вклад. — Хорошо, спасибо вам, мы ценим ваше желание помочь, но не волнуйтесь, мы справимся со всем сами, ведь это наша работа — снова ярко улыбнувшись и посмотрев в глаза Ёсану, инспектор Чхве сложил руки перед собой — на этом допрос окончен, вы можете быть свободны и уверены, что мы вас впредь не побеспокоим, до свидания. — До свидания — удивившись такому короткому допросу, Ёсан встал со стула и направился к двери, сразу её открывая и выходя из комнаты. Он направился к своим друзьям, которые что-то бурно обсуждали. — Я всё, кто пойдет следующим? — спросил Ёсан подходя к группе друзей. — Я пойду, мне надо сегодня ещё поработать, поэтому хочу пораньше закончить, вы же не против? — спросил Хонджун только для того, чтобы не показаться грубым перед их новыми друзьями, и под всеобщие «нет» и отрицательные повороты головой, он направился к кабинету. Войдя, он увидел мрачную, небольшую комнатку, которая ему сразу не понравилась, но стоило увидеть троих людей в форме, стало ещё хуже. Один вид этой отвратительной формы вызывал у него отвращение, и, похоже, человек, сидевший за ближайшим к двери столом, заметил перемену в нём, но никак это не прокомментировал. — Здравствуйте — поздоровавшись для приличия, Хонджун прошел вглубь комнаты и сразу сел на стул. — Здравствуй, я Чхве Чонхо, главный следователь по делу об убийстве, произошедшем вчера ночью — проговорил очередной раз за день дежурную фразу Чонхо и продолжил, — не могли бы вы дать мне своё удостоверение личности? — Что? Я его не брал с собой — удивившись, сказал Хонджун, не совсем понимая зачем оно им, если у них должны быть все документы на студентов. — Может у вас есть студенческий пропуск? — Нет — грубо ответил Хонджун, ведь он же уже раз сказал, что у него ничего нет с собой, — я могу вам показать фото своего паспорта? — Ммм, это не то, что мне нужно, но хорошо, хотя бы буду уверен, что вы тот, за кого себя выдаёте — посмеиваясь, сказал Чонхо, пытаясь разбавить напряжённую атмосферу, пока Хонджун искал фото. — Вот, держите — сказал Хонджун, протягивая свой телефон инспектору, на котором было изображено фото его паспорта, Чонхо в свою очередь забрал телефон из его рук и передал своему коллеге, который смотря на данные с фото искал документ с личным делом Хонджуна. Спустя две минуты, он передал телефон и папку с документами Чонхо, который забрал их с тихим «спасибо» и отдал телефон его владельцу. Открыв папку он внимательно начал изучать все данные и чем больше он читал, тем напряжённее становился. — Ким Хонджун, правильно? — Конечно правильно или вы так проверяете свои навыки чтения? Могу вам по слогам прочитать — Хонджуна вся эта ситуация начала уже выводить из себя и он не стеснялся в открытую грубить. — Ты хоть видишь с кем разговариваешь?! — послышался недовольный голос из-за спины Чонхо, видимо его поведение не понравилось другим инспекторам. Но вот что не понравилось Хонджуну, так это реакция Чонхо, а точнее её отсутствие. — Конечно вижу, не слепой всё-таки — цокнул Хонджун. — Хонджун, вы хоть понимаете в каком положении находитесь? Ваше поведение сейчас его только усугубляет — спокойно объяснил инспектор Чхве. — И в каком же я положении нахожусь? Я даже ничего не сделал, но ко мне уже предвзятое отношение, ахаха — смеясь сказал русал. — Ну почему же вы ничего не сделали? Думаю вы знакомы с политикой нашей работы и прекрасно знаете, что если хотя бы раз вы где-то числились, будете сразу считаться подозреваемым, а вы, к слову, были главным подозреваемым в таком серьёзном деле — медленно и четко сказал Чонхо. — Вы сами себя слышите? Вы же вроде взрослый и умный человек, так вам самим не смешно от такой политики — резко изменившись в поведении, Хонджун серьёзно сказал. — Это вполне обоснованная политика, тем более, что это дело сильно похоже на то, в котором вы были подозреваемым. — Подозреваемый — это не преступник, так что это не обоснованное обвинение — фыркнув, сказал Хонджун, он понимал, что ничего не сможет сделать, но сдаваться без боя не собирался. — Спасибо за уточнение, но для нас это не так, мы отложим допрос с вами на следующий день. Вы и все те, кто как-либо числился в подобных делах, будут допрошены потом, потому что теперь вы становитесь подозреваемыми в этом деле — строго сказал инспектор Чхве. — Что?! Но я же ничего не сделал! — возмутился Хонджун. Проблемы подобного рода ему были не нужны. — Пожалуйста, покиньте кабинет и позовите следующего — безэмоционально сказал инспектор. — Да пошли вы — вскочив со стула, Хонджун быстро выбежал из кабинета, громко хлопнув дверью. Он направился сразу к выходу из здания, пробегая мимо своих друзей, которые удивлённо на него смотрели. И только Юнхо начал звать его, пытаясь остановить, но не побежал за ним. Оказавшись на улице, Хонджун пошёл быстрым шагом к своему общежитию, не замечая ничего на своём пути, а именно пристального взгляда красных глаз из-за деревьев, фигура хозяина которых была скрыта в тени. Его сейчас ничего не волновало, ведь все его мысли были заняты воспоминаниями об его отце и его прошлом.