Гейко

В следующую их встречу Харуко появилась в тёмном кимоно, подпоясанным бежевым оби с сиреневым и чёрным геометрическим орнаментом. Это был подарок Сказителя, человека, которому девушка, честно говоря, боялась отказывать. Не было никаких сомнений в том, что он — Шестой Предвестник Фатуи, которые, насколько ей известно, способны на ужасающие душу поступки. Например, убийство. Разве Харуко была вправе рисковать своей шкурой и пренебрегать его вниманием, от которого хотелось бежать, не оглядываясь назад? Хотя это и был какой-то странный, с привкусом горечи интерес к ней. — Добро пожаловать, господин. Он только кивнул головой, после чего одним лишь хмурым, вечно чем-то недовольным взглядом указал на место рядом с собой. Девушка поняла команду и аккуратно присела рядышком, своими ручками тут же потянувшись к чайнику из исиньской глины, благодаря которой раскрывалась вся внутренняя красота чая – от аромата до вкуса. — Всё-таки сегодня не нанесла косметику на кожу. Похвально, — подметил Скарамучча, коснувшись большим указательным пальцем девичьей щеки, которая и без белил казалась до ужаса бледной. От его прикосновений гейко аж дёрнулась, отчего чуть не разлила зелёный чай. — Слышал, что гейши — это всего лишь украшение вечера для мужчины, так что укрась собой и мой вечер тоже. Я слишком устал. Он не говорил это вслух, но Харуко и так знала, что Предвестник имел в виду — завладеть его вниманием и быть прекрасной собеседницей, которая только и делает, что молча кивает головой, когда тот жалуется на своих подчинённых и коллег. Имён Сказитель никогда не называл, только обзывал их какими-то странными и оскорбительными прозвищами, говоря потом следующее: «Они меня все бесят». Видимо, Скарамучче нравилось, что у него появилась женщина, которая каждый раз внимательно выслушивает все его жалобы, при этом умудряясь делать вид, что ей и правда интересно. Харуко при каждой встречи укрывала брошенную марионетку вуалью, сотканную из своего трепетно-лживого внимания. Она не просто слушала Сказителя, но ещё и пыталась понять этого странного юношу. Выслушав лишь первую порцию жалоб, Фрейя станцевала для него «Наблюдение за цветением сакуры», а потом исполнила и «Вишнёвый цвет в ночи». По окончанию танца он старался не показывать то, какие истинные эмоции стали обуревать его душу, поэтому она могла только догадываться, что означает этот кривой изгиб губ. — В этом кимоно танец с веером выглядит... более необычно. — произнёс Скарамучча. — Кстати говоря, — скучающим тоном продолжил юноша, — тебе понравился мой подарок? — Да, господин, но не стоило так тратиться. Кажется, он удовлетворился и таким ответом. — Чайные церемонии, танцы, игра на музыкальных инструментах... Что ещё делают гейко? — с интересом спросил Предвестник, осторожно, словно Харуко была фарфоровой куклой, касаясь светлых волос девушки, собранные в сложную причёску с тонной украшений. — Мы искусны в каллиграфии, в искусстве икебаны, — она нервно сглотнула от прикосновений к себе чужих пальцев, — а ещё мы занимаемся в театре Кабурэндзё. При последнем слове Скарамуччу словно передёрнуло, накрыв волной неприятных и выжигающих грудную клеть воспоминаний. Он убрал наконец руку и немного отодвинулся, пригубив зелёного чая. Прикрыв глаза, гейко устало выдохнула. Предстояла ещё одна тяжёлая ночь в его компании. — Вскоре я уеду, — неожиданно проронил Сказитель, глядя куда-то сквозь стену. — Ты когда-нибудь была в Сумеру? — Нет, господин. Я всю жизнь прожила на острове Наруками.  Но хотелось бы. Когда Инадзума закрыла границы, то Фрейя напряглась, а когда сёгунат объявил охоту на Глаза Бога и страна оказалась на грани раскола, она поняла — надо пытаться выбраться отсюда. Ей также хотелось выпорхнуть из клетки гейши и улететь из района карюкаи прочь, только бы больше не заниматься этим и не видеть лица всех этих мужчин, некоторые из которых всё-таки пытались переспать с ней. Но покинуть Инадзуму оказалось не так-то и просто — нужно было преодолеть сильный шторм и грозы, на что была способна Бэй Дэу. Вот только тогда в порту Харуко встретила не слишком радостная весть — капитан Южного Креста уже отчалила прочь. В тот же день она «случайно» подслушала разговор светловолосого путешественника с летающей малышкой, напоминающей фею. Они говорили о многом, но гейко зацепилась за слова, касающиеся Предвестников Фатуи. Харуко честно хотелось подойти и сказать: «Эй, один из них почти каждый вечер приходит в очая, чтобы поиздеваться надо мной. Если вы ищите именно этого, то забирайте». К ним она так и не подошла. — Эй, ты вообще слушаешь меня? — на ушко шепнул Скарамучча, заставив покрыться мурашками от горячего дыхания и этого томно-жуткого тона. — Извините, задумалась о своём, господин. — Ну-ну. Не забывай — это твоя работа, так что переставай витать в облаках и развлекай меня, — с раздражением цыкнул языком Предвестник.