***
— Прекрати создавать проблемы из ничего, тупица, - отчитала Кей из-за журнала, которым прикрывала лицо. Она либо спала, либо притворялась спящей во главе самого длинного стола в библиотеке, где банда шумно устроилась заниматься. Ну, большая часть банды, - Теперь мы просрали Фунгами из-за драки с ее братом. Как зовут того парня, Юта?, - схватив журнал и сворачивая его в трубочку, она пару раз легонько стукнула им Кареру по макушке. — Ой, - ворчала Карера при каждом ударе, весьма неубедительно. Она изо всех сил старалась выглядеть как можно более виноватой, стоя на коленях и склонив голову в знак раскаяния. — Юя, - пробормотал Джозефуми на вопрос Киры-семпай, все пытаясь запомнить имена некоторых девушек. Например, обеих Хигашикат. Каждая из них руководила своей маленькой группой и относилась к учебной подготовке очень серьезно, что приятно удивило Джозефуми. Однако, он все еще не смог вспомнить имена ни одной из них, ни семпая, ни кохая. В конце концов его взгляд остановился на единственной паре, чьи лица не были спрятаны за учебником или стопкой тетрадей. Это были девушка-инопланетянка и ее злая, чрезмерно заботливая подружка. Длинные, платиново-светлые волосы «инопланетянки» расчесывал... человек? Если так можно сформулировать. Помимо замешательства от этого дуэта, ни одно из имен так же не пришло Джозефуми в голову. Начиная разочаровываться в собственной ужасной памяти, он отчаянно пытался встретить хоть одно знакомое лицо, и наконец-то встретил. «О, Хиросе-сан. И... младшая сестра Кареры-сан? Да, это она», - он улыбнулся и помахал обеим девушкам. Ясухо слегка взвизгнула и помахала в ответ, в то время как ее подруга одарила его презрительным взглядом. Как ее звали то? Юка? Юко? — Да мне похуй. Теперь они оба отстранены до конца недели благодаря твоему ненужному вмешательству, Карера. Отличная работа, дура, - продолжила Кей, подчеркнув слова более сильным ударом по лбу Кареры. Тем не менее, девушка вытерпела это как героиня, едва надув губы и глядя на босса снизу вверх. На противоположной стороне стола Томоко и Шинобу хихикали и шептались на ухо друг другу, явно больше сосредоточенные на выговоре Карере, чем на помощи своим одноклассникам или кохаям, - Тебе придется умолять Юну о прощении, когда она вернется, и ты будешь умолять. В противном случае тебя ждет поистине ужасающее наказание. Ты должна прекратить саботировать банду, частью которой являешься! Разве это сложно? — Наказание? Звучит не так уж плохо, босс, - ответила Карера своим скользким тоном, который, по ее мнению, звучал сексуально. Но это лишь заставило всех в пределах слышимости поморщиться, - Делай все, что пожелаешь, - прорычала она, снова грубым голосом. Девушка полностью игнорировала все негативные высказывания, в пользу того, чтобы следовать своему собственному, искаженному пути. Но этот путь вел в никуда, как она скоро узнала. — Заткнись нахуй, Карера, ты и так уже достаточно испортила учебную подготовку. У тебя официально тайм-аут, если я услышу сегодня еще хоть одно твое слово, то заклею тебе рот скотчем, - посетовала Кей, ущипнув себя за переносицу. Карера открыла рот, чтобы пожаловаться, и сразу же закрыла его, поймав на себе озлобленный взгляд Кей. Она не шутила, поняла Карера, и ее надутые губы надулись лишь сильнее, - Хорошо. Оставайся такой и иди заниматься с остальными. В полной. Тишине. Вперед, - приказала Кей, и опустошенная Карера встала, печально поклонилась, а затем потащилась туда, где сидели новобранцы ее банды, Хиросе и Ямагиши. Джозефуми проследил глазами за поверженной одноклассницей, немного беспокоясь за нее после такого жестокого наказания. Он чувствовал себя виноватым, Карера же всего лишь пыталась оттащить Юю него, пусть и в ужасно конфликтной манере. Он не просил о помощи, но она все равно помогла ему, и теперь он был в долгу. Может быть, он мог бы попытаться как-нибудь успокоить гнев Киры-семпай? В это время Хиросе-сан и Ямагиши-сан погладили Кареру по волосам и спине, пытаясь немного подбодрить. «Наверное, здорово, когда есть младшая сестра или брат», - тихо размышлял юноша, скользя взглядом по сотням книг, выстроившихся вдоль стен. — А ты что скажешь в свое оправдание, молодой человек? Неужели ты не мог остановить тупое бесчинство Кареры или хотя бы вмешаться? Ибо то, как она пересказала события, звучит так, будто ты и есть настоящая причина всех неприятностей, Куджо, - от голоса Киры-семпай и взгляда, направленного прямо на него, у Джозефуми на секунду застыла кровь в жилах, прежде чем он заметил, что она не выглядит сердитой. Скорее, уставшей. — Я бы не смог, - однако этих слов оказалось недостаточно. Кира-семпай продолжала недоверчиво буравить в нем дыру взглядом, как будто ждала настоящего ответа, - Я имею в виду, я не враждебный человек, я понятия не имею, как вмешаться в конфликт, а как его уладить тем более. — Тем не менее, конфликт, похоже, постоянно затрагивает тебя, Куджо, - ответила Кей, скрестив руки на своей пышной груди. Ее очевидная усталость исчезала, сменившись негодованием. Все слабовольное поведение парня начинало ее раздражать, и она собиралась дать ему знать об этом, - Может, тебе и не нравится ввязываться в драки, но ты хотя-бы должен знать, как дать отпор, верно? Ты серьезно ожидаешь, что я поверю, что такой большой мужик, как ты, не может припугнуть, когда надо? — Большой? Эм, - Джозефуми колебался, принимать ли это как комплимент? Что-то в том, как она это сказала, просто задело его за живое. Был ли он большим? Потому что обычно он ощущал себя презренно маленьким. Он уставился на свои мозолистые ладони, длинные пальцы и грубые ногти. Были ли его руки больше, чем у других? А его ступни? Или его ноги, плечи, спина? Или она просто имела в виду его рост?, - Ты хотела сказать, высокий? Потому что я не такой уж тяжелый, не сильный или что-то в этом роде. — Да, я имею в виду высокий! Куджо, ты огромный. Наверное, самый высокий парень в школе, - настаивала Кей, решительно кивнув. Она внимательно рассмотрела сидящего рядом с ней мальчишку с разных ракурсов, - Хотя у тебя ужасная осанка и вообще отсутсвует брутальность, но у тебя есть потенциал! Потенциал, который ты растрачиваешь, будучи чертовски кротким. У тебя есть все природные качества, необходимые для того, чтобы быть силовиком, настоящим головорезом. Вопрос в том, как выжать это из тебя. Думаю, я справлюсь, - заявила она, решительно вставая. Внезапное движение заставило большую часть банды с любопытством повернуться к ней. Кей склонила голову набок и прислонила указательный палец к губам. Томоко сразу поняла намек и вернулась к учебникам, все остальные девочки последовали ее примеру. Разум Джозефуми колебался между изумлением, уважением и страхом, - Пойдем со мной. Пришло время для краткого урока, - пригласила Кира-семпай, и ее тон ясно дал знать. Это было не то приглашение, от которого ему можно отказаться. — Что? Здесь и сейчас? Но, семпай, мы в библиотеке, - заявил Джозефуми тоном ниже шепота. Вероятно, слишком тихим, Кира-семпай даже не услышала его жалобы. Она уже ушла вглубь почти пустой библиотеки, поэтому Джозефуми порылся в многочисленных тетрадях и учебниках, которые принес с собой, схватил блокнот, ручку и побежал догонять, - Разве мы не должны готовиться к экзаменам? — Как будто тебе нужно учиться, Куджо. Тебе меня не одурачить, я видела твои оценки. Ты, блядь, самый умный среди нас, так что забудь о логарифмах и спряжении английских глаголов. Давай научим тебя тому, что действительно может помочь в жизни, - внезапно Кей остановилась и повернулась лицом к новоиспеченному ученику, - Перестань быть смешным и выбрось этот блокнот. Не нужно записывать, чувак. Нужно усваивать, - заявила она, постучав себя по виску. — Но я не очень хорошо воспринимаю на слух, поэтому заметки помогают мне, - однако Кира-семпай выбила блокнот из рук Джозефуми одним быстрым шлепком, прервав его объяснения. Мгновение он угрюмо смотрел на разбросанные страницы, прежде чем покорно сдаться, криво кивнув. Спрятав ручку в нагрудный карман рубашки, от греха подальше, он снова присмотрелся к девушке. Ее глаза хоть и были того же чернильно-синего оттенка, что и у Киры-сан, но им недоставало тепла и доброты, которые Джозефуми привык видеть в глазах врача. Вместо них кобальтовый взгляд Киры-семпай полнился холодной напряженности и тщательно продуманной тайны. Для него она была нечитаема. — Хорошо, намного лучше, - продолжила Кей, уловив слабый намек на раздражение в жестком, беспокойном лице Куджо. Отличное начало, но есть, куда расти, - Шаг первый — встань прямо!, - терпеливо инструктировала она, сильно толкая парня за плечи к книжному шкафу позади. Не имея возможности сопротивляться, единственным выходом Джозефуми стало прислушаться к чужим словам. Боль в ключицах медленно отступала, а мышцы спины растянулись, так сильно, впервые за многие годы. Да, больно, но не так и уж плохо, - Встань прямо, расправь плечи, голову откинь назад. У тебя шея напряжена. Растяни позвонки, мужик. У тебя спина длиннее стала, видишь? Ты возвышаешься над всеми. А ты думаешь, что не большой, дурачье. Отвечаю, если ты поднимешь руку, то достанешь до потолка, - конечно это было преувеличение, но результат все равно приятно удивил. — Ладно, я высокий, признаю, - пояснил Джозефуми, глядя прямо перед собой. Он прекрасно видел пыльные верхушки книжных шкафов, заваленных паутиной и тушами насекомых. Но стояв так прямо, он не видел ничего снизу, - А теперь, пожалуйста, отпусти меня. Я продолжу стоять так, я обещаю, - взмолился он, чувствуя себя странно одиноким, глядя в пустоту перед собой. Поскольку его глаза не могли обнаружить присутствия другого человека, то казалось, что он ни с кем не разговаривает. — Не могу, - отрезала Кира-семпай, толкая парня еще сильнее. Теперь его пятки касались шкафа, - Продолжим. Шаг второй, ты используешь силу, и убираешь мою руку. Иначе, мы оба проторчим здесь, пока я не устану или нас не выгонят, - вердикт Киры-семпай был окончательным, - Просто признай тот факт, что ты силен и в последнее время становишься лишь сильнее. Кого ты пытаешься обмануть, Куджо. Я видела, как ты таскаешь огромные горшки и по два двадцатикилограммовых мешка с почвой за раз по всему здешнему саду, как будто это пустяки. Думаешь, это было бы возможно, будь ты слабым сопляком?, Давай, Куджо, используй силу. Но на что вообще похожа сила? — Я никогда не задумывался обо всем этом, семпай, - признался Джозефуми, размышляя, сколько сил тратило его хобби. Садоводство одновременно утомляло и приносило удовлетворение, но считать это тяжелым занятием? Особенно когда все его партнеры по садоводству — пожилые дамы за семьдесят, - Получается, я сильнее, чем мне кажется?, - пробормотал он, все еще не убежденный. — Так и есть, могу тебя заверить. И все же ты тратишь силы на что? На прополку двора и посадку цветов. Неблагодарная работа, и такая абсурдная трата времени какая тупость, - Кей закончила, пожав плечами с наигранным разочарованием. Тело Куджо напряглось под ее ладонью, которой она толкнула его еще раз для пущей убедительности. В результате пара книг упала с полок, рассыпавшись вокруг них. Куджо выглядел так, словно вот-вот сорвется. И он сделал это в своей тихой, сдержанной манере. С бесстрастным выражением лица Джозефуми обхватил рукой ее твердое запястье и сжал, прежде чем отвести от себя, оторвав примерно на дюйм от своей груди. Но девушка не сдавалась. — Возможно, ты права насчет неблагодарности, но, пожалуйста, не нужно принижать мое увлечение, - пробормотал он непреднамеренно угрожающим голосом, гораздо более низким, чем его вечно извиняющийся тон. Они молча боролись, толкая и тянув друг друга, с очень напряженным выражением. Болезненная хватка лишь усиливалась. «Блядство, этот парень страшен в гневе», - подумала Кей про себя, уступая и ослабляя давление на грудь Куджо. Напряжение в хватке тоже немедленно исчезло, будто внутри Джозефуми щелкнули переключатель, и девушка сразу же отдернула руку. — Ну и силища, Куджо, - усмехнулась Кира-семпай в знак поздравления. Боль в ноющем запястье постепенно переходила в пульсирующий жар. Куджо с трудом сглотнул и напрягся, все еще пытаясь стоять прямо, как приказала Кира-семпай. Но его воля слабела. Нижняя губа дрожала, глаза слезились, а лицо напоминало жалкую маску. Он явно сожалел об их разговоре и, возможно, был в минуте от того, чтобы рассыпаться в извинениях, что совершенно некстати, - Перестань выглядеть грустной псиной. Лучше объясни, как ты набрался сил и чуть не сломал мне запястье. Это из-за гнева? Я тебя разозлила? Джозефуми горестно посмотрел на ее опухшую руку, а затем на свою собственную, причиняющую боль. С таким же успехом он мог смотреть на орудие убийства. Он чувствовал себя ужасным, чудовищным. И невыносимая виноватым. — Семпай, я... Мне так жаль. — Это не то, о чем я спросила, Куджо! Не отклоняйся от темы и отвечай должным образом, - возразила Кей, сильно нахмурившись. Она перестала гладить свою руку и решила резко жестикулировать ею, как будто ничего не случилось, и даже не морщилась от боли, - Прекращай уже. Ты четко выполнял мои приказы, поэтому за любые травмы несу ответственность я, а не ты. Я не хочу слышать ни одного жалкого извинения, понял? - она многозначительно поднесла свой обвиняющий палец так близко к лицу Джозефуми, что почти коснулась его носа. Тот нервно кивнул с закрытыми глазами, - Ладно, хорошо. Теперь спрошу еще раз. Ты разозлился? Откуда взялся этот внезапный прилив сил? Разве по твоим словам ты не двухметровый слабак? — Я правда... Немного разозлился. Нет, больше, чем немного, - уклончиво начал парень. Кира-семпай кивком призвала его продолжать, - И я знаю, что я сильный. Я понимаю это, правда понимаю. У меня действительно есть силы, чтобы… Совершать поступки. Я имею в виду жестокие поступки. Но я не хочу! Гнев — это плохо, ужасно и неконтролируемо. Я не люблю драки, все нужно улаживать путем обсуждения, нужно быть рациональным. Я не могу драться, я не буду. Я отказываюсь, - признался Джозефуми, и слова становились все быстрее и отчаяннее. Мысли лились из него почти без фильтра, но он не мог сдержаться, ему хотелось объяснить ей, насколько она ошибалась. Она должна была знать, что впервые в жизни он испугался самого себя и того, что он мог сделать. — Ого, а теперь расскажи все это тем ебланам, которые избили тебя до полусмерти в апреле, - упрекнула она, совершенно не впечатленная пылкой тирадой. Если она хотела прорыва, ей нужно продолжать, но возможно, слегка изменив тактику, - Видишь ли, настоящая сила исходит не от твоих кулаков, а от уверенности, что ты можешь легко выбить дерьмо из любого нападающего. Если у тебя есть такая уверенность, ты излучаешь ее, и все видят ее, поэтому не лезут на рожон. Ты успешно отговариваешь врагов даже от мысли напасть на тебя, - договорила она, тщательно подбирая слова, чтобы они звучали как можно более безобидно. Очевидно, что хвастун без настоящих навыков сражений не продержится и дня в их суровой реальности, но нужно начать с чего-то простого, более легкого для восприятия мягкосердечной личности Куджо. — Значит, не драться и не злиться, но... Знать, что ты можешь разозлиться и подраться?, - в надежде переспросил Джозефуми. — Да, типа того. Тебе не нужно быть задирой, но ты должен уметь драться, когда того требует ситуация, понял?, - на вопрос Куджо отреагировал кивком, хотя и не так убежденно, - Драка — совсем другое дело, но это не наша сегодняшняя тема. Вот почему я просто немного надавила на тебя, мне нужно было, чтобы ты осознал свою силу. И ты оказался чертовски крепким, ага?, - Кей встряхнула поврежденным запястьем в знак подтверждения и сжала кулак. — Семпай, пожалуйста, не бей. Пожалуйста, я уже так... Я просто не могу, пожалуйста!, - взмолился парень, закрывая лицо руками и устало сползая по книжному шкафу вниз, пока не оказался сидящим на покрытом ковром полу библиотеки. Ноги совсем не держали его. — Ты ебанутый? Расслабься, я не собиралась бить тебя, Куджо. Захотела бы наподдать тебе — ты бы валялся в крови еще до всех моих советов. Хотя, знаешь что? Тебе стоит найти настоящего спарринг-партнера вместо того, чтобы валять дурака с Шинобу и Томоко, и научиться контролировать силу удара, потому что твой нынешний и так смертелен, - Кей присела на корточки рядом, все равно чувствуя себя слишком маленькой. «Он реально громила», - тихо рассудила она, когда их глаза встретились. — Мой нынешний что?, - спросил «громила», выглядывая из-за рук. — Удар, - ответила Кей, поднимая кулак перед собой, - Уже забыл, как чуть не выбил челюсть ублюдку, пытавшемуся зарезать меня ножом несколько недель назад? Тот самый, который ударил маленькую Ясухо Хиросе, первогодку, - упомянула она, разжимая руку, со странной ностальгией любуясь длинным шрамом на своей ладони. Джозефуми, наконец, вспомнил то угасающее воспоминание. Был ли он зол тогда? Не совсем. Но он... Волновался. За Кареру-сан и Хиросе-сан. Да, он волновался. Значит, по словам Киры-семпай, то был хороший удар? — О, это было... — Отлично, вот что это было. Наверняка именно тогда я решила, что ты присоединишься к банде. Ну, и Йоши... Кхм! Я имею в виду, ты высокий и все такое, да, - ей едва удалось не наболтать лишнего. Куджо озадаченно склонил голову набок, на что Кей просто широко улыбнулась, в попытке скрыть свою оплошность, и легонько стукнула его кулаком по плечу, - Ну, на сегодня достаточно издевательств над тобой, давай вернемся к ребятам. О, и еще, - она снова схватила Куджо за плечо, когда он поднялся на ноги, - Теперь ты часть моей банды, помни. Так что ты должен участвовать во всех мероприятиях нашей банды, нет, нашего клуба. Встречи, поездки в сэнто, учебные подготовки, как сейчас, в общем, все, что мы решим сделать этим летом. Понял, Куджо? — Лето..., - Повторил Джозефуми потерянным, расфокусированным голосом, прежде чем вернуться к реальности и радостно воскликнуть, - Да, босс!***
«Я ненавижу лето». Йошикаге глубоко вдохнул, пытаясь очистить разум, но воздух вокруг него был слишком горячим и липким, делая мысли еще более расплывчатыми. Он шел черепашьим шагом по коридору третьего этажа к лестнице, прочь от большого конференц-зала, из которого только что вышел. Само собрание далось нелегко, все такое же медленное и неорганизованное, как и обычно. Там было довольно жарко, половина вентиляторов вышла из строя, и кондиционер тоже сломался, но, как он теперь понял, далеко не так жарко, как в этом адском коридоре. «Микроволновка» — так назвали его какие-то бестолковые школьники. Название полностью оправдано. — Это место опасно для здоровья, - пробормотал он себе под нос, пытаясь подышать свежим воздухом. Ничего не помогало, вокруг становилось лишь жарче и жарче. Жемчужинки пота выступили на коже и заскользили по спине, казалось, словно под одеждой шевелятся насекомые. Одна только мысль о том, что по нему ползали жуки, заставляла вздрогнуть и поперхнуться, пошатывая и без того неустойчивую опору, - Я начинаю бредить, - сумел выговорить мужчина, продолжая спотыкаться, медленно продвигаясь все ближе и ближе к стене. Вода, ему нужна вода. Где, черт возьми, туалеты на этом богом забытом этаже? Они были по пути или ему следовало развернуться? Йошикаге остановился и изо всех сил пытался сориентироваться. Внезапная остановка в купе с вытягиванием шеи из стороны в сторону только усилили жгучую боль в висках. Все, что он мог видеть, это размытые одинаковые двери в неиспользуемые классы. Никаких признаков туалета в поле зрения. — Неважно… Просто продолжу идти, - пробормотал он себе под нос, так ничего и не добившись. Прислонившись к раскаленной стене с приоткрытыми окнами, врач устремил рассеянный взгляд на колеблющийся от высокой температуры воздух. Провел влажными пальцами по своему почти прозрачному отражению на стекле. Сознание покидало его. «Я не могу упасть здесь в обморок», - его последние ясные мысли перед тем, как на секунду погрузиться во тьму. — Кира-сан! Джозефуми поймал обмякшее тело Киры-сан, когда оно рухнуло вниз, прервав падение. Первым побуждением было подхватить доктора на руки, но времени не хватило, он едва успел словить его, прежде чем тот ударился об пол. Разум Йошикаге приходил в норму, проблеск понимания промелькнул в его затуманенных глазах. Собрав последние силы, он схватил Джозефуми за рубашку и слабо сжал ее. — Джо... фуми..., - приглушенный, сухой голос, тише шепота, незаметный для любого возможного стороннего наблюдателя. Кроме Джозефуми Куджо, находящегося близко, о, так близко к губам говорящего. — Я держу вас, не волнуйтесь. Я с вами, - прошептал в ответ Джозефуми своим самым надежным тоном. Он колебался, не в силах решить, что сделать для Киры-сан, паника медленно овладевала его сердцем. Либо проклятая жара в проклятом коридоре. Однако легкий вес почти потерявшего сознание Киры-сан на руках вернул к реальности, и его опыт ассистента школьного врача также дал о себе знать. Кира-сан явно стал жертвой острого теплового удара, поэтому ему нужно было как можно скорее восстановиться. «Мне отвести его в туалет? Нет, не думаю, что он сейчас сможет хотя бы попить из-под крана. Может быть, фонтанчик с водой? Уф, я не уверен, какие из них работают в этом здании... Нет, нам нужно в лазарет, даже если он далеко, в главном здании», - стремительные мысли Джозефуми переполняли голову вариантами и решениями, но когда он, наконец, остановился на наиболее подходящем, его тело отреагировало само по себе. Ученик опустился на одно колено, просунул свободную руку под ноги доктора и поднял его. Внезапная невесомость на секунду истощила мужчину. Однако, полностью доверив собственное благополучие своему «помощнику», Йошикаге Кира закрыл глаза и прислонил ноющую голову к чужой груди. — Держитесь, Кира-сан. Мы скоро спустимся вниз, - пообещал Джозефуми, прижимая пострадавшего к себе и бросаясь бежать по коридору, как будто от этого зависела его жизнь. Нет, от этого зависела жизнь Киры-сан. Он старался нести мужчину не слишком грубо, безмолвно проверяя его при каждом повороте на лестнице. К тому времени, когда он добрался до первого этажа, его взгляд был полностью прикован к своему возлюбленному и ни к чему другому. Он доверял своим ногам, которые, казалось, прекрасно знали дорогу к кабинету школьного врача, - Мы почти на месте, Кира-сан. Останьтесь со мной, пожалуйста. Йошикаге мог только замычать и слабо кивнуть в знак одобрения, ловя каждое слово юноши. Каким бы слабым и больным он себя ни чувствовал, он все еще был в сознании и осознавал ситуацию. «Это должен был быть он, конечно, только он мог мне помочь. Либо я самый счастливый человек на Земле, либо это судьба», - размышлял он, ощущая знакомый запах выбеленных полов и антисептика. Они прибыли. Джозефуми с предельной осторожностью уложил Киру-сан на койку у стола. То самое место, где они впервые встретились. Сердце встрепенулось от такой мысли, но он сразу же взял себя в руки, зная, его работа уже началась. — Мы здесь, Кира-сан. А теперь позвольте мне позаботиться о вас, пожалуйста, - менее чем за минуту он снял с доктора ботинки, медицинский халат и беретик, сунул градусник под мышку и прилепил охлаждающий компресс на лоб. Возясь с регулятором кондиционера, чтобы сделать и без того холодную комнату еще прохладней, он распахнул холодильник и взглянул на содержимое. Несмотря на разнообразие бутылок с водой и спортивных напитков, внимание Джозефуми привлекли две коробки бенто, близко стоящие бок о бок, как пожилая супружеская пара. Укол вины за то, что он снова пропустил совместный обед, был немедленно заглушен всепоглощающей волной ликования. Он попытался подавить свою легкомысленную улыбку, покачав головой, но безуспешно. Одно только пребывание с ним делало его бесконечно счастливым. Громкий писк термометра прервал влюбленные грезы Джозефуми, заставив его поспешно схватить ближайший напиток и повернуться обратно к своему «пациенту». — Вот, Кира-сан, выпейте чего-нибудь прохладного. Вы не могли бы присесть на минутку?, - сорок три градуса, цифра, отобразившаяся на градуснике. Слишком высоко. Нужно немедленно сбить температуру. Когда юноша встряхнул термометр, прежде чем положить обратно, он понял, что вещь довольно скользкая на ощупь, как и сам Кира-сан. Возможно, ему нужно вытереть пот, заметил Джозефуми, сильно покраснев. Хриплое «м-м-м» — это все, что смог выдавить из себя Кира-сан, безуспешно попытавшись сесть. Разочарованный собственной бесполезностью, он ожидал, что Джозефуми рассмеется над ним, чего, очевидно, не произошло. Вместо этого ученик издал огорченный вздох и поспешил вернуться к койке, изо всех сил стараясь помочь Кире-сан подняться и неловко положив правую руку на его влажную спину. Пусть и не идеальная опора для поясницы, но сработало. После пары долгих жадных глотков из пластиковой бутылки, Кира-сан наконец смог выразить свою благодарность: — Спасибо, Джозефуми. Я уже чувствую себя намного лучше, - мужчина попытался подкрепить слова привычной очаровательной улыбкой, чувствуя себя неуверенно из-за своего нынешнего вида, отвратительного и жалкого, - Мне жаль, что тебе пришлось увидеть меня в таком состоянии. Тебе, должно быть, противно, - добавил он, прижимаясь разгоряченным лицом к прохладной полупустой бутылке. Освежающий контакт казался божественным, таким же успокаивающим, как и присутствие Джозефуми. — Ох, не говорите так! Вы никогда не отвратительны, вы просто выглядите... Немного неряшливо. Не более, так что не волнуйтесь, - возразил Джозефуми, убирая несколько влажных прядей с идеального лица Киры-сан. Когда врач сделал еще пару глотков, Джозефуми не мог не оценить странную красоту, которую придавали ему обильный пот и одышка. Бледная кожа стала теплой и раскрасневшейся, капельки пота игриво скатывались по ней. А тяжелое дыхание, растрепанная одежда и слегка влажные волосы создавали впечатление, что его только что… опустошили? Нет, растерзали… «Вы прекрасно выглядите», - хотелось ему сказать. И по мере того, как мужчина продолжал жадно пить белесый спортивный напиток, благоговение и любовь Джозефуми начали превращаться в щемящую похоть. Внизу живота невыносимо потянуло, когда он заставил себя отвернуться от неотразимого, непристойного образа ослабевшего тела Киры-сан. Мысли становились все более дерзкими и похабными, и даже… Отвратительными, - «Он сейчас такой беззащитный, я мог бы легко одолеть его и, может быть... Поцеловать? И обнять его, раздеть... Сделать его своим», - он сильно прикусил губу, почти до крови, борясь с этими чудовищными идеями. Каждая частичка его тела дрожала, кроме левой руки, крепко державшей бутылку, чтобы Кира-сан мог спокойно попить. — Ты слишком добр, Джозефуми. Если я выгляжу хотя бы вполовину так плохо, как чувствую себя, этого было бы достаточно, но спасибо за твою милую ложь. Можешь принести воды?, - теперь Кира-сан больше походил на самого себя. Джозефуми послушно кивнул и быстро побежал обратно к холодильнику, чтобы выполнить просьбу, - Ах, отстой. У меня температура, да? Насколько высокая?, - спросил он, слегка касаясь лба после большого глотка воды. Его усталые, неуклюжие пальцы наткнулись на охлаждающий компресс, что испугало. Он даже не заметил, когда Джозефуми приложил его. — Где-то под сорок. Это очень плохо. Нам следует измерить ее снова?, - сказал Джозефуми, все еще полный беспокойства, получая в ответ короткий отрицательный жест от врача, - У вас все еще кружится голова, Кира-сан? Может, вам нужно, эм, проблеваться? Мне отвести вас в туалет? — Нет, я в порядке. Ну, конечно не в порядке, но мне не настолько плохо, - возразил Кира-сан после краткого самоанализа, - Оказывается, пропуск обеда ради участия в тупом собрании все же помог. В моем желудке нет ничего, что я мог бы извергнуть, - он рассмеялся про себя, искренне забавляясь собственным наблюдением. Но все его хихиканье только усиливало тупую головную боль, да и Джозефуми не нашел никакого юмора в этом самоуничижении, о чем свидетельствовали его хмурый вид и поджатые губы, - Не смотри так расстроенно, я просто шучу, мне становится лучше с каждой каплей воды, клянусь. И это все благодаря тебе, - добавил он, сделав большой глоток воды, как бы подчеркнув, - Единственная проблема в том, что я весь липкий и мокрый, и что я скорее умру, чем воспользуюсь здешним душем. — Хорошо, как скажете, - уступил Джозефуми, не сводя глаз со своих переплетенных пальцев. Он так сильно хотел помочь, но все никак не мог придумать, что еще можно сделать. Однако идея внезапно пришла, - О, если вы вспотели, я мог бы… Вытереть вас? Точнее, ваш пот. Где-то здесь остались прохладные салфетки с ментолом, - он оказался прав, одна из коробок все еще полнилась различными видами влажных салфеток. Но пока юноша возился с упаковкой, до него дошло, что ответ Киры-сан так и не прозвучал, поэтому он остановился и застенчиво попросил разрешения, - Эм, должен ли я? Я имею в виду... Могу я... вытереть вас, Кира-сан?, - ему даже удалось не покраснеть, но сердце все равно колотилось как сумасшедшее. Почему-то он все равно чувствовал себя преступником, даже задав столь простой вопрос. — Конечно, это определенно поможет. Спасибо, - ответил Кира-сан, невозмутимый как огурчик. Будто такое предложение вообще не имело для него большого значения. Для Киры-сан это было бы не более чем лечением, предположил Джозефуми, немного разочарованный, - К тому же, не думаю, что смог бы остановить тебя сейчас, ты уже прямо как настоящий врач. Джозефуми издал нервный смешок, кивнул и почесал затылок, немного смущенный. «Ну, зато он не сказал, что я веду себя жутко», - подумал он с облегчением. И после минутных безуспешных попыток, наконец, открыл упаковку влажных салфеток. — Помоги мне снять верх, пожалуйста. Мои руки все еще вялые и похожи на макароны, - быстро попросил Йошикаге, борясь со своей одеждой. Как бы не хотелось признавать, но сейчас он слишком слаб. Каждая мышца болела, каждый дюйм кожи казался натянутым и скользким, болели даже ногти. Проклятая «микроволновка» задала ему жару, ха-ха. — Хм? Ах! Д-да!, - Джозефуми аж чуть не выронил пачку из рук, услышав новую просьбу Киры-сан. Приподнимая матросский воротник над чужой головой, он предусмотрительно закрыл глаза, пытаясь избежать искушения. — Не глупи, Джозефуми. Ты не сможешь помочь мне вслепую, - прокомментировал Кира-сан, заметив милую, но ненужную предосторожность. Джозефуми приоткрыл один глаз, только чтобы тут же закрыть его снова и густо покраснеть. Кира-сан усмехнулся, пораженный невинной реакцией юноши, и скрестил руки на груди, «прикрывая» себя, - Все в порядке, я не против, чтобы ты увидел меня полуголым. И мы оба парни, в этом нет ничего такого, верно? Уверен, в общей раздевалке ты видел намного зрелищные виды. — Кира-сан, это совсем не помогает, - тихо посетовал Джозефуми, снова открыв глаза и обнаружив мужчину в еще более провокационной позе, - Сосредоточься, сосредоточься, - тихо пробубнил он и покорно кивнул. Да, в этом нет ничего такого. Нет, он не позволит своему похотливому подростковому мозгу победить. Он выполнит свою работу, от этого зависело здоровье Киры-сан, - Хорошо, я начну с вашей спины. — Конечно... Ах!, - попытался сказать Кира-сан, прежде чем благоухающее, прохладное прикосновение свежего ментола к коже превратило его слова в довольно оргазмический вздох. Джозефуми немедленно остановился и закрыл в очередной раз покрасневшее лицо руками. Однако он не смог спрятать уши. Кира-сан повернулся посмотреть, что произошло, и снова рассмеялся, восхищенный столь застенчивым жестом, - О, не останавливайся. Мне было приятно, - подбодрил он с одурманенной улыбкой на губах. Все раздражение от жары медленно исчезало, принося пьяное, затуманенное облегчение, - Извиняюсь, пожалуйста, продолжай. — Вы уверены?, - застенчиво пробормотал Джозефуми сквозь пальцы. Доктор мягко кивнул ему, головокружительная улыбка полностью обезоружила его оборону. Верный своему слову, Джозефуми подавил все искушающие колебания и сосредоточился. Он методично растирал кожу мужчины, освежая каждый дюйм его обнаженного тела. Он тщательно вытер спину, шею, руки и плечи. Только поглаживание груди и живота Киры-сан заставило его остановиться. «Божественное ощущение», - подумал Йошикаге с неглубоким вздохом, когда долгожданная прохлада распространилась по всему его существу. — М-м, Кира-сан? Я хотел сказать... Мне жаль!, - ни с того ни с сего выдал Джозефуми, все еще не решаясь растирать грудь Киры-сан дальше, проводя вместо нее по челюсти и вискам. — За что?, - молодой человек все время ужасно извинялся, и Йошикаге почти уже привык, но сейчас это правда прозвучало как гром среди ясного неба. — За то, что... Пропустил обед с вами сегодня. А еще вчера. И на прошлой неделе, и до этого. Мне очень, очень жаль. Карера-сан таскала меня по многим банд... То есть, клубным мероприятиям - поспешно исправился юноша, продолжая ласкать кожу Киры-сан. Все его поведение стало вялым, когда он заговорил, переполненный чувством вины и раскаяния. — Я знаю, ты же каждый раз отправлял мне сообщения, - как ни в чем не бывало ответил Кира-сан, пытаясь ослабить тревогу Джозефуми своей обычной прямотой. Но, похоже, на этот раз это не сработало, - Маленькая банда Кей так сильно беспокоит тебя? Должен ли я сказать им, чтобы они отвалили?, - наверняка Йошикаге сейчас выглядел ни капельки не угрожающим, но он правда пытался. — Нет, ничего подобного! Мне вроде как весело с ними. Это, я не знаю, здорово. Находиться рядом с людьми, взаимодействовать с ними здорово. Интересно было наблюдать за тренировками клуба чирлидерш, они все очень талантливы. И я кое-чему научился у старшеклассниц, в основном… Хм, боевым приемам, которые, я надеюсь, мне никогда не придется использовать, - заключил Джозефуми с теплой улыбкой, правда, она недолго продержалась на его лице, - Но все же, я подвел вас, не так ли? Вы приносили мне эти красивые коробочки с бенто каждый день, и где я находился? Не с вами. — Прекрати, я не желаю ничего слышать, - заявил Йошикаге Кира, используя все свои силы, чтобы схватить дрожащий подбородок ученика и привлечь его внимание к себе. Поблекшие шрамы Джозефуми придавали ему еще больше трагичный вид. «Всего секунду назад он был таким радостным и веселым. Я должен все исправить», - решительно подумал Йошикаге, - Я не сержусь на тебя, как я вообще могу злиться на то, что ты хорошо проводишь время с Кей и ее дурочками? Я не то что злюсь, я даже рад за тебя, - сказал он с бесконечным терпением и состраданием в голосе, убирая руку с лица молодого человека. Намек на улыбку изогнул шрам на губе Джозефуми, к большому удовольствию Йошикаге, - Но я очень хорошо знаю, какой ты жадный до наказаний, так что, если ты все еще чувствуешь себя виноватым из-за того, что бросил меня ради своих новых подружек, ты можешь загладить вину, съев оба наших бенто. Видит бог, сейчас я не смогу справиться ни с какой едой, и будет жаль, если все приготовленные мною шишамо останутся несъеденными. Уши Джозефуми заметно навострились при упоминании шанса на искупление. И названия рыбы, которую он никогда раньше не ел. — Я съем!, - воскликнул он от радостного волнения. Даже если кража обеда Юи, или заимствование, по словам Кареры-сан, до сих пор насыщала его, у него всегда найдется место для всего, что предложит ему Кира-сан. Прежде чем броситься обратно к холодильнику, он тихо помог Кире-сан надеть темно-синюю рубашку, слишком отвлеченный обещанием еды, чтобы даже покраснеть, - Спасибо за угощение! На душе у Йошикаге снова стало спокойно от вида Джозефуми, поглощающего его стряпню. Прямо сейчас ничто не могло сделать его счастливее. — Получается, банда Кей терпима? Или это по сравнению с домогательствами Кареры? Как говорится, из двух зол меньшее, - оставался вопрос, может ли столь мягкий человек, как Джозефуми, в самом деле процветать в столь жестокой среде, как банда его сестры? Хотя Кей клялась, что они сильно смягчились в этом году, но учитывая количество раз, когда ему приходилось подлатывать ее и других девиц, верилось с трудом. Джозефуми проглотил большой кусок вкуснейшей рыбы, и оценил высказывание Киры-сан, что на самом деле было не так уж и далеко от истины. — Ну, я потихоньку привыкаю к манере Кареры-сан. А остальные члены банды, ой, клуба, - поправил он, прочищая горло, - Совсем не похожи на нее. Большинство из них отрабатывают движения, придумывают танцевальные программы и делают растяжки, как в любом другом спортивном клубе. Остальные обычно просто сидят и болтают, строят планы, красят друг другу ногти. А еще с недавнего времени мы на перемене готовимся к экзаменам, всей группой. Фунгами бы сказал, что мы как настоящие задроты, только очков не хватает. Но это правда мило со стороны семпаев — помогать первогодкам, - продолжил он, закрывая первую пустую коробку из-под бенто и открывая вторую, гораздо более скромную порцию, - А еще были попытки Хигашикаты-семпая и Каваджири-семпая... спарринговать со мной? Честно говоря, все, что я делаю, это уворачиваюсь от их атак. Но это в некотором роде забавно, по крайней мере, менее агрессивно, чем с Кир... Ой!, - оборвал себя Джозефуми прямо перед тем, как совершить фатальную ошибку. Он абсолютно не хотел создавать никаких проблем между братом и сестрой, и не нужно быть гением, чтобы понять, как бы Кира-сан разволновался, услышав об «уроках» Киры-семпай. — Что?, - к этому времени Кира-сан выглядел едва проснувшимся, поскольку лежал тихо с закрытыми глазами и почти не двигался. Зато он внимательно слушал Джозефуми. — Я хотел сказать... Что у Сугимото-семпай самые длинные и безумные истории о ее многочисленных подработках няней! Она помогла вырастить целое поколение здесь, в Морио, разве это не безумие? И ей исполнилось восемнадцать всего неделю назад!, - Джозефуми продолжал болтать, стараясь уйти как можно дальше от темы драк, - А еще есть Цуджи-сан, которая не семпай, но, безусловно, ведет себя так. Она всегда делает прически и макияж другим, включая меня. Хотя я совсем не разбираюсь в этом, - усмехнулся он, на секунду откладывая палочки для еды. Прошло всего пару недель, и он до сих пор чувствовал себя застенчивым в присутствии так много девушек. Но простое воспоминание обо всех их совместных моментах вызывало теплое, расплывчатое чувство внутри. Оно полностью отличалось от того, что он испытывал рядом с Кирой-сан, но все равно было приятно. Кто бы мог подумать, что заводить друзей — приятно? — Эта девушка, Ая Цуджи. Я помню ее, она просто чудо, - прокомментировал Кира-сан с озорной улыбкой, - Признаю, она делает лучший маникюр во всем Тохоку, - Йошикаге Кира попытался представить следующую сцену. Неустанно работающая Ая над волосами, лицом и руками Джозефуми. Вероятно, она говорила бы о многочисленных шрамах Джозефуми и о том, как они испортили его лицо, или, может быть, раскритиковала бы его странную прическу или грубые ладони. Обычно у нее не было фильтра для высказываний, но ее способность к жестоким, неуместным комментариям обострялась, когда она работала над кем-то. Для нее необходимо достигать отличного результата, и оскорбление клиента было просто частью процесса. Однако она непревзойденный профессионал, и в конце концов, настоящий косметолог. — Итак, о твоих «новых друзьях». Я полагаю, все девушки?, - вслух поинтересовался Йошикаге с любопытством, но немного алчно. С тех пор, как Джозефуми упомянул, как теперь счастлив, у него начало назревать горькое подозрение, - Скажи, тебя кто-нибудь из них интересует?, - он мог поклясться, что выразился кристально ясно, но и вопрос, и подтекст оказались слишком расплывчатыми для Джозефуми. Казалось, все пролетело у него над головой, пока он продолжал радостно жевать горох. Ошарашенный, Йошикаге позволил тишине затянуться, но реального ответа так и не последовало. Джозефуми просто пожал плечами и беззаботно улыбнулся, - Кхм, извини. Возможно, я выразился слишком неточно. Что я хотел спросить, так это нравится ли тебе кто-нибудь в клубе? В смысле, чувствуешь ли ты влечение к кому-нибудь? В романтическом плане, конечно, - ну вот, столь очевидная настойчивость заставила его почувствовать себя слишком любопытным подонком. — Что?! Нет!, - Джозефуми почти закричал, едва не подавившись горошком во рту. Шок от вопроса Киры-сан все еще не прошел, даже после того как доктор предложил ему глоток воды из своей бутылочки, - Ах, спасибо. Но нет! Нет, нет, никогда! Я бы никогда, я имею в виду, это запрещено. Кира-семпай так сказала, - наполовину солгал он, понимая, насколько возмутительной и преувеличенной была его реакция. Кира-семпай сказала ему не то, что он не может встречаться ни с кем в клубе, а то, что он не должен. Для его собственной безопасности и благополучия. Тогда Джозефуми решил, что она имела в виду исключительно Кареру-сан. Но познакомившись с остальными девушками в клубе, теперь он понимал, в чем соль. Все они либо хаотичные, либо агрессивные, либо пугающие, Карера-сан просто была пиком всех трех характеристик. — Но ты же не обязан с точностью с подчиняться всему, что говорит Кей, - мягко ответил Кира-сан, к его собственному удивлению. Какого черта он вообще поощрял Джозефуми искать девушку в клубе? Кажись, он правда не в своем уме. — Но я не ослушаюсь. У меня нет причин, потому что я..., - начал Джозефуми,, прежде чем оборвать себя. Что он собирался сказать? Что он вообще мог сказать? «Возьми себя в руки, возьми свои эмоции под контроль. Ты не можешь просто выпалить, что любишь его, идиот», - угрюмое молчание между ними затягивалось. Первые капли дождя снаружи наполнили воздух. Кира-сан открыл свои темно-синие глаза и пристально уставился на Джозефуми, терпеливо ожидая, когда тот заговорит. Но... Он просто не мог посмотреть на него, - Мне не нужен «любовный интерес», мне и так нормально. Мне не нужен, я не... Мое сердце… занято, - пробормотал Джозефуми, закрывая почти пустую вторую коробку из-под бенто и вставая, все еще чувствуя на себе печальный, выжидающий взгляд Киры-сан. Поэтому он коротко добавил, - Я не хочу об этом говорить, - и направился к раковине. — Извини за расспросы. Я больше так не буду, - примирительным тоном пробормотал Кира-сан через мгновение, закрывая глаза в безмолвном стенании. Он не мог продолжать пялиться на эту широкую сутулую спину, пока Джозефуми мыл коробки и полностью игнорировал его. Просто глядя на Джозефуми, Йошикаге чувствовал себя на удивление неадекватным. У него снова раскалывалась голова, усталость овладевала все больше, потому он позволил долгожданному проливному дождю убаюкать себя беспокойным сном. Внезапный холод от металлического наконечника градусника привел Йошикаге Киру в сознание. Его встретило испуганное лицо Джозефуми Куджо. — Ах, простите, я хотел измерить вашу..., - Джозефуми застенчиво извинился и указал на термометр, торчащий из рубашки Киры-сан. Мужчина кивнул и выдохнул. По крайней мере, Джозефуми больше не избегал разговора, но его лицо выглядело изнуренным и красным. Когда Джозефуми снова попытался заговорить, то его голос дрожал, - Кира-сан, простите меня за неуважительные слова. Я не должен был... — Тс-с, все в порядке. Это твоя личная жизнь, я не должен был в нее вмешиваться, - перебил Кира-сан. Термометр запищал. На этот раз он выхватил инструмент из подмышки прежде, чем ученик успел среагировать, и попытался сам прочитать тусклые цифры. Тридцать восемь градусов. В целом, не очень хорошо, но лучше, чем полчаса назад. Или час? Сколько вообще было времени? В динамиках прозвенел школьный звонок, но что это значило? Он совершенно потерял счет, - Разве ты не должен быть на занятиях? — Сегодня среда, Кира-сан, пятого урока не будет. Но я все равно не отошел бы от вас, пока не был бы на сто процентов уверен, что с вами все в порядке, даже если бы мне нужно было идти на занятия, - заявил Джозефуми, взяв градусник, тоже присмотревшись к цифрам, и положил его обратно на место. Сильный дождь снаружи затуманивал вид. Тем не менее, можно было разглядеть смутные силуэты школьников и их зонтиков, бросающих вызов стихии. Озаренный, Джозефуми потянулся к открытой коробке с салфетками на столе и взял парочку, сидя у койки в торжественном молчании. Юноша хоть и не выглядел счастливым, но казался очень занятым, отметил Йошикаге. Он мастерил маленькую куклу из бумаги. — Что это? - спросил доктор, пытаясь наклониться вперед и получше разглядеть вещицу. Но его тело слабо рухнуло обратно. – Ах, Кира-сан, не надо! Вот, я принесу вам, - взвизгнул Джозефуми, наблюдая за безуспешными попытками Киры-сан встать. С озабоченным выражением на лице он подошел к койке и поближе показал свое творение. Это была простая кукла, полностью сделанная из бумаги. Скомканный шар из салфетки составлял содержимое головы, а все остальное свисало вниз, как простыня на костюме привидения. Второй салфеткой, как бечевкой, он надежно закрепил шарик на месте. Безликая фигура бесцельно покачивалась меж пальцев, - Это просто теру-теру-бодзу. Ну, или подобие. Я только что понял, что у меня нет под рукой маркера, чтобы нарисовать для него лицо. Наверное, тогда он не сработает, придется возвращаться домой под дождем. Джозефуми вздрогнул, услышав, как Кира-сан тихо хихикнул себе под нос. Прежде чем он успел спросить почему, доктор невнятно пробормотал: — Теру-теру-бодзу... Как название группы моего отца, - его меланхоличная улыбка не исчезла, когда он слегка коснулся руки ученика своими ослабевшими пальцами. Джозефуми не сопротивлялся этому жесту, очарованный Кирой-сан, - Ты можешь взять ручку в моем халате, - продолжил Кира-сан, и его бархатистый голос был пропитан странной печалью, которую Джозефуми никогда раньше не слышал от него. Это одновременно и беспокоило, и интриговало, - Без лица он выглядит печально. Нарисуй ему лицо, Фуми, - настаивал Йошикаге, на секунду прозвуча почти по-детски. — Ох... Хорошо, - Джозефуми быстро поднялся на ноги в поисках вышеупомянутой ручки. Он был очень рад шансу ретироваться, так как щеки неизбежно начали заливаться румянцем, а все из-за Киры-сан, небрежно назвавшего его одним из многочисленных прозвищ от Кареры-сан. Джозефуми неуверенно попытался нацарапать простую рожицу на кукольном лице. Однако ему пришлось потратить на это время, в основном ожидая, когда пульс перестанет мчать, как бешеный. В конце концов, получилось немного кривовато, но хотя бы выглядело дружелюбно, - Все, готово, - объявил он, откидываясь на стул. Кира-сан одарил его слабыми аплодисментами и теплой улыбкой. Их маленькая перепалка, казалось, была почти забыта, - Значит, ваш папа играет в группе! Это круто! А группа известна? Неужели он знаменит? — Он был знаменит, особенно в восьмидесятых, - начал рассказывать Кира-сан, с трепетом касаясь бумажной куклы, - Он уже мертв, как и все в группе. Они вместе погибли в авиакатастрофе около… Пяти лет назад? Нет, больше. Пока не десяти, но точно больше. Желудок Джозефуми сжался, а кукла выпала из рук. Все краски отхлынули от его лица. Бесстрастные слова Киры-сан отскочили в голове, как теннисный мячик. Неужели он нечаянно затронул мину, как раз когда думал, что преодолел их предыдущий тупик? Ошеломленный и сбитый с толку, все, что он смог выдавить, было сдавленное: — Что? — Не волнуйся, это было давно. Это не щекотливая тема, для меня точно. В случае с Кей, я настоятельно советую не упоминать об этом, - ни намека на какие-либо сильные чувства. Никакого гнева, грусти или сожаления, лишь простой, сдержанный, профессиональный тон, который Кира-сан часто использовал во время работы. Но его кажущееся спокойствие никак не помогло Джозефуми, юноша дрожал как осиновый лист, - Извини, это было довольно шокирующее начало истории с преждевременным концом главного героя. Но я могу рассказать о его группе или его кончине, если тебе правда интересно. — Все точно в порядке?, - спросил Джозефуми едва слышным шепотом. Однако, все еще бледный и потрясенный, он попытался преодолеть свой первоначальный шок, вспомнив, каким добрым и терпеливым всегда был Кира-сан, слушая его собственные жалостливые истории. Разве он не мог сделать тоже самое для него, хотя бы сейчас? Почему он был таким эгоистом? Все, что он делал, это брал и никогда не отдавал. «Нет, доверие должно быть взаимным. Пришло мое время выслушать». - заключил он про себя. — Конечно, все в порядке, после всего, чем ты поделился со мной, почему бы мне не поделиться с тобой одной из своих... Травм, я полагаю. Или это просто часть моей жизни, моей истории? Я не знаю, иногда мне кажется, что это повлияло на меня недостаточно сильно, чтобы считаться настоящей травмой, - признался Йошикаге, на мгновение устремив взгляд в потолок. Смотря на неровный пустой свод наверху, почему-то было легче вернуться к тем роковым дням. Джозефуми молча схватил мужчину за рубашку и тихонько потянул за нее, давая понять, он рядом и он слушает, - Меня здесь не было, когда это случилось, я имею в виду, в Японии, - продолжил Йошикаге, срываясь на шепот, - Я был посреди Атлантики. Вот почему я узнал обо всем лишь пару дней спустя. Длительные трансатлантические туры означали полное отсутствие связи с сушей, сотовые телефоны тогда были не очень распространены, и в итоге я узнал о трагедии только по прибытию в порт. Мой командир сообщил мне эту новость, дал билет на самолет обратно в Японию и сказал, что я в отпуске на неделю. — Билет на самолет? Но ваш папа тогда только что... Эх, это как-то бесчувственно, - вмешался Джозефуми, все еще используя свой тихий, трагический тон. Сам того не ведая, он почти комично гримасничал от чужого рассказа. Кира-сан незаметно усмехнулся, забавляясь его преувеличенным, но очень серьезным выражением лица. Он вел себя как подобает плененной аудитории. — Ну да. То путешествие обратно в Японию, вероятно, были худшими двенадцатью часами в моей жизни. Не только из-за горя и вполне оправданного страха, но и… Из-за мамы и Кей. Я не мог с ними связаться, сколько бы я ни звонил. Я ужасно волновался, - продолжал говорить Йошикаге, перебирая пальцами. Обеспокоенный необычными, нервными движениями, Джозефуми страстно захотел переплести свои пальцы с его, чтобы успокоить. Однако он подавил такой вульгарный порыв. На Йошикаге нахлынула та же ужасная неуверенность, которую он чувствовал тогда. Она душила его. От переживаний и без того пульсирующая головная боль стала еще сильнее. И снова Джозефуми мог сказать, что с его любимым Кирой-сан что-то не так. Даже если это было едва заметно, он уловил тончайший страдальческий взгляд. — Они приехали забрать вас? — Нет. Когда я добрался до Японии, то оказался совершенно один, - перебил мужчина, застенчивый голос Джозефуми наконец-то привел его в чувства. Он благодарно взглянул на молодого человека затуманенными глазами, желая успокоить чужое беспокойство, - Я был отрезан, потерян, бесцельно бродил по аэропорту, как потерявшийся ребенок. Позже тем же вечером друг моей семьи, по-видимому, узнал, что я застрял в аэропорту, и приехал забрать меня. Наверное, ты его знаешь, он своего рода знаменитость Морио, Нориске Хигашиката, - на что Джозефуми отрицательно покачал головой, не в силах вспомнить это имя. Однако оно показалось знакомым, - Когда он вез меня домой, то сразу ввел в курс дела. Он сказал, что моя мама, самый жизнерадостный человек на свете, была не в состоянии вести машину, она просто лежала в постели и плакала, пока не заснет. Она была опустошена, безутешна. Нориске-сан понятия не имел, что делать, кроме как заняться подготовкой к похоронам и следить, чтобы она ела хотя бы раз в день. Джозефуми не мог вообразить себе Холли-сан, встреченную во время спортивного фестиваля, скорбящей. Даже если он общался с ней всего пару минут, она излучала неоспоримое и безудержное веселье. — Это действительно трудно представить, Кира-сан. Ваша мать, я не знаю, как солнце, - учтиво вмешался Джозефуми. Кира-сан мягко кивнул в знак согласия. — С другой стороны, Кей. Услышав плохие новости, она... сорвалась. И сбежала куда-то со старшей дочерью Нориске-сан, Хаато. И он позволил им исчезнуть с радаров на пару дней, тьфу! Он доверил четырнадцатилетней болванке заботу о Кей, - добавил Кира-сан с усталым вздохом, пытаясь провести пальцами по своим влажным волосам. У него едва хватило сил поднять руку к голове, - Однако, как оказалось, он сделал правильный выбор. Эта «болванка» успешно притащила Кей назад как раз к похоронам и оставалась рядом, пока она не пришла в себя. Так что, как бы мне ни не нравились Хигашикаты, я считаю себя в долгу перед Нориске-саном и Хаато. Перед ними и только перед ними. — А что насчет остальных? Разве они не друзья вашей семьи?, - спросил Джозефуми, теперь с настоящим любопытством. Он только что вспомнил, где слышал эту фамилию раньше. Томоко Хигашиката, Джоко Хигашиката. Были ли они и те другие Хигашикаты родственниками? — Не все, многие довольно сомнительные, - прокомментировал Йошикаге. Молодой человек выглядел таким забавным, серьезно хмуря бровки, что он не смог удержаться от улыбки и потянулся своей теплой рукой к руке Джозефуми. Тот все еще цеплялся за его рубашку, - Ты уже позабыл Джошу Хигашикату?, - пробормотал он полунамеком, чтобы не вызывать слишком много неприятных воспоминаний. — А-а, - выпалил Джозефуми, почти пораженный этой информацией. Он же знал, точно знал фамилию Джошу, какого черта он ее забыл? Его память с радостью впитывала названия блюд от Киры-сан, добрые слова, все его рассказы, и заканчивалась, когда нужно было вспоминать чужие имена. Стыдоба то какая, - Тогда они мне тоже не нравятся... Но я не могу по-настоящему судить, я никого из них не знаю толком. — Надеюсь, ты никогда и не узнаешь. Их присутствие на похоронах было... По меньшей мере хлопотно, - со вздохом заключил Кира-сан. Говорить обо всем этом, о том дне, несомненно, утомительно. Даже в отличной форме это сказалось бы на нем, а сейчас он уставший, измотанный и его голова нещадно раскалывалась. Ему нужно остановиться, сменить тему, - Но ты спрашивал меня о группе, а не об аварии. Извини за все эти тяжелые вещи, я больше не буду тебя утомлять, - незаметно, он протер глаза, в надежде скрыть тот факт, что необъяснимо находился на грани слез. – Нет, не говорите так! Пожалуйста, не держите все в себе, - пробормотал Джозефуми, неосознанно сжимая руку Киры-сан с широкой доброй улыбой, от которой сердце Йошикаге защемило. Как он вообще мог сказать «нет» этому лицу? — Может быть, в другой раз. Длительные похороны стало испытанием для нашей семьи, и мы с трудом его выдержали. Лично мне кажется, отношения между Кей и моей мамой так и не восстановились полностью. Но я не уверен, я ведь многое упустил, потому что... Меня не было с ними, - заметный оттенок вины пронизывал слова Киры-сан. Но каким образом Джозефуми мог хотя бы начать утешать его? — Это звучит действительно жестко, - прокомментировал Джозефуми, испытывая жалость ко всей семье, но особенно к Кире-семпай. Внезапное откровение поразило. Никогда, никогда он прежде не испытывал этого особого чувства. Он так привык жалеть себя и никогда не вмешиваться в дела других, никогда не проникаясь к кому-то сочувствием. Казалось, ни у кого не было так плохо, как у него. Но, возможно, это потому, что он на самом деле... Никого не знал. — Эй, а тебе не нужно повесить теру-теру-бодзу на подоконник, чтобы он заработал?, - неожиданно спросил Кира-сан, вырывая Джозефуми из акта самобичевания. Взгляд доктора приковался к маленькой бумажной кукле, все еще лежащей между ними. — Вы правы, - признал Джозефуми, неохотно отпуская руку Киры-сан. Он подвязал куклу на к оконной раме и слегка подтолкнул, чтобы она немного поплясала, - Вот так. Приступайте к работе, господин теру-теру-бодзу, - попросил он с хлопком и молитвенным жестом. Кира-сан повторил за ним, по настоящему молясь о хорошей погоде. Не хотелось, чтобы бедному Джозефуми пришлось снова идти под ливнем, - Кстати, а почему группа так называлась? Вы не знаете? — Обижаешь. Это был каламбур из имен моего отца и его коллективистов, - начал объяснять Йошикаге, пока Джозефуми возвращался к койке, - Его звали Йошитеру Кира, так что, уже одно «теру». Потом госпожа Хибики, ее звали Теруми. Еще одно «теру». А затем появился американец Роберт Холл, называвший себя боссом или бодзу на своем ломаном японском. Это не имело никакого отношения к реальному значению слова «бодзу», но он настаивал. Хоть и не идеальное совпадение, но они были слишком привязаны к шутке, чтобы отпустить ее. Та еще кучка придурков, - закончил Кира-сан с простодушной улыбкой, сразу уловив намерения Джозефуми перейти к более легкой теме. — Да они гении! А в каком музыкальном жанре играла группа?, - Джозефуми пересел еще ближе, прямо на койку, и положил свою руку заметно к руке Киры-сан. — В основном джаз, раздражающий, экспериментальный. Сплошная экспрессия, - Йошикаге позволил своим пальцам коснуться чужой огрубелой ладони, - Однако все их самые известные хиты пришлись на «преппи» годы, когда они довольствовались заурядной поп-музыкой восьмидесятых. Но грех жаловаться, эти гонорары давным-давно оплатили наш дом и скоро оплатят обучение Кей в колледже. — Вау! Быть популярным музыкантом действительно окупается, даже когда… Тебя больше нет!, - торжественно пробормотал Джозефуми. Отлично, с поддержкой он провалился, и ежу ясно, а теперь он проваливает обычный диалог! Обычный! Диалог! Что с его мозгом не так? Какой «даже-когда-тебя-больше-нет»? «Вау!». Нужно сменить тему, - Как вы думаете, я знаю какую-нибудь из их популярных песен? — Хм, я не уверен. Какая музыка тебе нравится?, - Кира-сан спросил в ответ, вопросительно поглаживая его пальцы. Реакцией ученика на вопрос стало простое пожатие плечами и глубокий вздох. Очень тонкий, очень сдержанный способ сказать: «просто продолжайте говорить». Кира-сан усмехнулся и с радостью уступил, - Ну, насколько я помню, долгое время вся их работа как джазовых музыкантов заключалась в том, что все три участника могли играть на любом из инструментов группы на смехотворно высоком уровне. Они часто импровизировали и резко менялись инструментами, просто чтобы встряхнуть публику. И они так же неплохо пели. Короче говоря, они были великолепными выпендрежниками. — Ничего себе, впечатляет!, - заключил Джозефуми с искренним волнением, слегка сжимая руку Киры-сан, - Продолжайте, мне интересно. И разумеется, Йошикаге снова не мог сказать «нет» этому драгоценному лицу. — Давай тогда вернемся в семидесятые, когда образовалась группа. Мой отец наконец-то покончил с попытками приударить за мисс Хибики после ее пятнадцатого отказа. Она не интересовалась моим отцом, а вот его талантами — да. Она видела в нем равного, в смысле, одинаково талантливого, поэтому именно она предложила создать группу. А еще, именно она пригласила американца к ним. Она действительно была главой группы, первой «теру» в названии, понимаешь? Джозефуми хихикнул, представив покойного Йошитеру Киру более джазовой версией своего Киры-сана. Образ не выходил у него из головы даже после того, как он увидел реальную фотографию мужчины и группы. Но это произойдет позже, ближе к лету. А пока, ему еще предстояло бежать домой сквозь неумолимый шторм, потому что теру-теру-бодзу отказался работать.