Неудобная правда

— Смеркается. — сделал вердикт сам для себя молодой детектив и с тяжёлым вздохом посмотрел на серую каморку, которую спутали с комнатой. Еле стоящий стол, который именно поэтому и передвинули плотно к стене, маленькая кроватка, как в тетрисе, плотно представленная к столу и так же к стене, под окном, на котором легко развевалась старая тюль, и на третьей стене, компактно представленная невысокая деревянная тумба и неуместный высокий шкаф, который шел до самого потолка. И при всей этой красоте ещё и потолок низкий, и очень удобно висящая простая люстра, на которой так и хочется повеситься от атмосферы в комнате. — Не густо…– Хэйдзо натянул на руки резиновые перчатки, осмотрев эти грустные девять квадратных метров. Он хотел сделать шаг, но тут же запнулся о что-то вязкое и мягкое. Молодой человек опустил взгляд и увидел, что стоит на брендовой вещице: черная накидка с золотой вышивкой. «Ручная работа…» — отмечает сам для себя в мыслях юноша. Детектив усмехнулся — он прямо сейчас стоит на шести своих зарплатах, с учётом ночных смен и авансов. Всё-таки решив сойти с вещи, Хэйдзо сел на корточки рядом с ней, ударяясь головой о рядом стоящий стол, как карма за содеянное, от чего невольно тянется рукой к болезненному месту. Разглядывая ткань, он наткнулся на торчащую из кармана бумажку: «Простите меня, Итэр» — Гань Юй. На что юноша только улыбнулся. Этот Итэр вечно стоит гулом в их отделении. Всех очень интересовало его дело и, конечно же, хотелось в нём покопаться, но слова начальства о «закрытие дела» были исчерпывающими. Хоть он и пришел узнать причину смерти младшей, украденной сестры действующего магистра Мондштата, покопаться в нижнем белье всё-таки хочется. Он положил накидку в специальный мешок и отложил к своим вещам. Комната полностью пустая и Хэйдзо этому никак не удивился, в конце-концов, что могло быть у простой служанки? «Прочистив» пустынные полки, он всё-таки нашел кое-что интересное, будто специально оставленное для него: — Барбара Пегг. — читает четко и достаточно громко, бесцеремонно открывая, прислоняя обложку к самой тетради, согнув листы. Он быстро пробегается глазами по детским записям и довольный забирает тетрадь себе. Хэйдзо немедля покидает комнату, от чего Сяо вздрагивает, роняя какую-то книгу из рук, и она с громким хлопком падает на пол. — Мне там больше смотреть нечего, — он быстро махает головой из стороны в сторону, выискивая ему нужную комнату. — где комната её хозяина? Сяо сконфуженно пронзает взглядом детектива, будто Хэйдзо только что что-то сказал, выходящие за грани его понимая. — Кстати, спасибо, что оставили мне тетрадь. — молодой детектив махает тетрадкой перед лицом Сяо, чуть не задевая того по кончику носа. Адепт замечает лисий прищур его головной боли и даже не пытается что-то сказать в своё оправдание, ведь по нему и так все видно. — Именно поэтому я и помог вам возобновить дело Итэ-…– Хэйдзо решил не давать Сяо возможности договаривать слова, коротким движениям касаясь к губам указательным пальцем. — Я надеюсь, комнату вашего господина не трогали? — Хэйдзо, не смотря на собеседника, задаёт себе угодные вопросы. — Вы хоть с такой задачей справились? — Да.– оборванным кивком в никуда парень опасается, что встретит тут кого-то кроме прислуги. Сяо раздражённо выдыхает, смыкая густые ресницы. Ему с титаническим усилием хватает сдерживать себя, дабы не выгнать наглого юношу. При всей своей мерзкой натуре… Хэйдзо — прекрасный детектив, который раскрывал даже самые мутные дела, в столь юном возрасте. Таких называют гениями. Большой ком в горле застрял у адепта. Сяо не понимает, почему он предает свои принципы и своего умершего господина, помогая «младшему». Тяжёлый груз вины и жалости к Итэру давит ему на грудь, не давая полноценно вздохнуть. «Это вина и жалость, вина и жалость» — пытался себе внушить Сяо, хоть сам и понимал, что это жуткая привязанность к нему и глупое желание вновь посмотреть именно ему в глаза. Он и сам не понимает как они смогли зародится, но осознать эти чувства он смог, когда внеочередной раз получал по лицу за неповиновение приказам или защиту Итэра от самого Чжун Ли, а сам же Итэр, как назло, все больше и больше влюблял в себя, глупо пошутив или упросив посмотреть как тот вяжет, дабы не сидеть одному в запертой комнате. Сяо шел впереди размашистыми шагами, все сильнее сжимая кулак. « Если кто-то об этом узнает…» Ещё один тяжёлый вздох и он поднимает взгляд на старую бумагу, приклеенную к двери — печать. Он запечатал дверь Итэра, чтоб уж точно никакой любопытный нос не посмел туда взглянуть. — Не вздыхай так громко, а то подумают, что ты жив. — Хэйдзо медленно прошел в комнату, а Сяо так и не понял, что он хотел сказать ему под этими словами. — Красота…– блаженно протянул Сиканоин, поставив руки по бокам. В комнате Итэра уже сформировался внушающий слой пыли, но все вещи лежали на своих местах. В серой комнате будто замерло время: не заправленная с того дня постель, на которой красовалась засохшая кровь, комод, который заменял шкаф, и туалетный столик юноши, весь переполненный украшениями, отодвинутый вбок стул, будто с него кто-то только что встал, и стол, на котором в хаосе лежали документы и проекты, — которые Чжун Ли вешал на Итэра, — оставшиеся замороженными. В воздухе летали маленькие частички пыли, сверкая на единственном луче солнца, который прорывался через маленькое окошко. В этот раз Сяо зашёл в комнату вместе с детективом и тут же услышал запах, который ассоциируется с хозяином комнаты — духи с ароматом Цисинь, перемешанный с запахом соленых слез. — Вы не боитесь, что сюда может сейчас кто-то заглянуть? — Хэйдзо не смотря на адепта, хозяйничает в чужих вещах, перебирая и выбрасывая. — В это крыло никто больше не ходит. — сухо процедил Сяо и облокотился к стене, — Просто уже нет надобности… Опять нависло молчание. Молодой детектив быстро бегает глазами по бумагам на столе и иногда то поднимает, то опускает брови. А Сяо задумчиво всматривается в вещи Итэра. — Я смотрю…он не глупый парень…— как-то натянуто, будто бы не может оторваться от неровных записей, сказал детектив, искренне удивляясь. — он точно был трезвым, когда совершил убийство? Сяо молчал пару минут, скрестив руки на груди и вспоминая тот вечер. — Было предоставлено доказательство, что он был трезвым. А Хэйдзо в свою очередь не медлил с ответом и бодро выдал на одном выдохе: — В любом случае, тут все ясно как день. — поймав на себе вопросительный взгляд, он продолжил. — С первого взгляда и не скажешь, но видно то, что он подвергался насилию и не только психологическому, — юноша подошёл к деревянной двери, ткнув в неё пальцем.– тут на двери царапины от ногтей? Сяо увел взгляд, огорченно кусая пересохшие губы. — Как минимум можно начать с того, что даже дверь можно закрыть только с внешней стороны, то есть он никогда бы не смог закрытья, а его закрывали, и в придачу и на двери в ванную нет замка, а про единственную щель под потолком, которую язык не поворачивается назвать окном, я вообще молчу… не удивлюсь, если он вышел на улицу, хотя бы в сад, в лет шестнадцать, а на мероприятие в семнадцать, за ручку с Господином Чжун Ли.– детектив перевел взгляд, разочарованно осознавая. — Зеркало неоднократно менялось, даже видно по случайным царапинам на стене, а комод все тот же, на нем оставленные следы от ногтей, будто выцарапанные в истерике, ну, либо в комнату запихнули дикое животное, которое чуть не разнесло тут всё. Мне продолжать? Все знают о его проблемах с головой, вы ведь сами их какое-то время даже не скрывали. Сяо тяжело выдохнул, не желая что-то добавлять. — Я не буду описывать абсолютно все, ибо вы и сами понимаете, так, Сяо? — Хэйдзо опустился на корточки, заглядывая куда-то между столом и стеной, заметив что-то, он рывком потянулся, и достав оттуда небольшой ежедневник, улыбнулся. — Что это? — Сяо дернулся навстречу к юноше и сел рядом с ним. — Вот сейчас и узнаем…– Головная боль Сяо быстро отцепил кнопку и открыл блокнот, в кожаном чехле, и от туда моментально выпадает стопка фотографий, разлетаясь по комнате. Пока детектив досконально изучал ежедневник и все документы, которые были в нём, Сяо решил собрать все фотографии: доказательства домогательств, которые были сфотографированы исподтишка. Он даже помнил, как он ловил неугомонных людей и ломал им запястья. И так же он точно помнил, что все эти фотографии хранились у него, но, по всей видимости, Итэр попросту украл их, когда Сяо позволил зайти к нему. Адепт потянулся к последним двум фотографиям и его лицо перекосило в недоумении. Пытаясь вспомнить те моменты, юноша ворошил все свои воспоминания, но подумал, что займётся этим позже, и тут же смял эти пленки, быстро убирая себе в карман брюк. Все эти снимки были сделаны не с целью поймать с поличным, а наоборот, ещё больше унизить. — Похоже, господин Сяо, — Хэйдзо захлопнул ежедневник и быстро встал на ноги. — Ваш ненаглядный друг давно планировал побег, но, по всей видимости, он пошел по пути меньшего сопротивления. — парень посмотрел на Сяо исподлобья, с насмешкой хмыкнув. — Может…вам что-то известно, м? Адепт замер на месте, сглотнув. Он сжал в руке стопку снимков и четко смотрел детективу прямо в глаза. — Нет, я бы сам хотел знать причину. — Сяо судорожно отвёл взгляд на календарь, делая вид, что что-то с усилием проверяет. — В тот день я с ним встретился, когда он, уже чем-то разъяренный, шёл в основной зал, но мои попытки его остановить увенчались провалом, в конце-концов, он по статусу выше меня, и я должен подчиняться контракту, о котором, я надеюсь, вам известно. На эти слова Хэйдзо ничего не ответил, лишь коротко кивнул и взял из рук Сяо фотографии. — В любом случае, у меня есть все, что нужно. — он направился к выходу из серой комнаты, напоследок её бегло осмотрев. — Я дорогу помню, можете не провожать. — взяв свои вещи и махнув рукой, Хэйдзо мгновенно поспешил уйти. Сяо стоял в абсолютно пустой комнате, в который стало невыносимо душно. Стены давили на голову, сжимая, желая расплющить черепную коробку. Он сжал челюсть с такой силой, что заныли зубы. Парень пятерней провел по волосам и с дрожью выдохнул. Сяо никогда не умел врать.

***

— Так вот, белобрысый дружок, — детектив откинулся на спинку стула и закинул ногу на ногу — я жду благодарностей… Наконец отведя взгляд от Сяо, я уставился на детектива, который был чересчур уверен в своих действиях. — За что? — я поддался вперёд и немного приподнял бровь. — За то, что ты, предоставленный мне государством, адвокат, который даже не адвокат? Сказал на деле наугад, удивившись, что это оказалось правдой. — Я тебя почти из тюрьмы вытащил! — Ты будешь выступать за адвоката? — Сяо немного напрягся, но мы его полностью проигнорировали. — Очень интересно, — я не сдержался и закатил глаза, откинувшись на спинку стула. — Мой суд будет только через пару дней, и то, там выносят приговор, — Я издал нервный смешок и мой глаз быстро дернулся в нервном тике. — никто и слова не говорил о том, чтобы меня «вытащить», мне хоть и представили адвоката, но сомневаюсь-… — Ну-ну-ну… — детектив перебил на полуслове и устало, так же как и я, закатил глаза. — Не жужжи, я таких как ты безостановочно вытаскиваю, тем более, этот суд по рассмотрению твоего дела. Его возобновили. У меня от этих слов глупо дрогнули губы. — Я думал, ты занимаешься только «благородными» делами. — подал голос Сяо, опираясь рукой на спинку стула — Только невиновным помогаешь… На эти слова Хэйдзо ничего не ответил, и Сяо уже обрадовался, что тот заткнулся на секунду, и довольно ухмыльнулся, но его настрой тут же смыло новой волной предложений: — Иногда надо менять что-то в своей жизни…– он прикоснулся рукой к подбородку, мельком улыбнувшись. — тем более, всегда мечтал окунуть в грязь кого побогаче, да повыше… Только вот в Инадзуме это сделать почти невозможно, а вот у вас…уже полегче. На эти слова я решил вообще ничего не говорить, лишь ещё раз перевел взгляд на Сяо, лукаво улыбнувшись, вызвав у него неоднозначные эмоции: — Что он тут делает? Мой вопрос был полностью проигнорирован, и нагло опущен на второй план. — У нас есть два варианта развития, — детектив-адвокат показал за стеклом два пальца, подмигнув. — первое: я кое-что откопал… кое-что очень и очень интересное, а второе …– на этом он лишь звякнул своим кошельком, намекая, что просто напросто они подкупают судью. Я усмехнулся, но меня все равно очень напрягает то, что Сяо участвует на моей стороне. — Сяо, — сказал я, медленно направляя на обладателя этого имени стеклянный взгляд. — ты же понимаешь, что делаешь?

***

— Ну как прошла свиданка, кто это всё-таки пришёл? — Кадзуха слез с кровати, как только меня увидел. — Ничего особенного, там были два незнакомых мне мужчины. — тяжелый выдох произвольно вылетал изо рта и я почувствовал облегчение. — Похоже мой адвокат и…его напарник Я слышу как парень приближается ближе, но не спешу поворачивается в его сторону, все ещё видя его периферийным зрением. — Точно, у тебя же суд…– Кадзуха почесал загривок и сел на стул, о чем-то задумавшись. — как ты думаешь, смягчат? Он сейчас серьезно? Я даже не стану ему что-то объяснять, мне просто лень. Поэтому я просто промычал что-то, по типу «угу», только в саркастичном тоне, от чего с его стороны в меня полетела кружка с водой. — Эй! За что?! — я оттянул намокшую ткань футболки, чтобы оценить ущерб. — Итэр, сколько повторять, не относись так пассивно к жизни! — К чему это вообще сейчас?! А как мне ещё на это реагировать? — я поднял кружку с пола, громко стукнув ею по столу. — Ой, да меня, конечно же, отпустят и сомнений нет! Я расскажу все как есть и меня пожалеют! Я специально пропищал, чтобы он понял, что безнаказанным я в любом случае не останусь, в конце концов, я подтвердил свою вину при первом допросе и меня с счастливой душой закинули в эту камеру. Кадзуха замолчал, обдумывая мои слова, неужели он впервые послушал меня? Я начал снимать футболку с себя, чтобы повесить сушиться, но услышал за спиной непонятный звук в виде резкого рваного вздоха. Я повернулся и посмотрел через плечо на сокамерника. — Ты чего? — я не дождавшись ответа, натянул на оголенное тело рубашку, застёгивая верхние пуговицы. — Что это за жуткие шрамы на спине? — взволнованно, с расширенными глазами, донеслось от него. — Ты только сейчас заметил? — я немного удивился, ведь я думал, он сразу все заметил, поэтому и не отставал от меня, а оказывается те бурные реакции были поводу рук и шеи. — Мне что делать нечего, как пялится на тебя, когда ты переодеваешься? — нахмурил брови Кадзуха и встал, чтобы подойти ко мне ближе. Честно, я и сам не люблю вспомнить тот случай. Я же очень часто прибывал в «той тюрьме»: «… …По темному коридору передвигается два темных силуэта, а их тени медленно проплывали по стенам. Никто не смел потревожить тишину, пропуская вперёд Хозяина с юным господином. Итэр уже не задавался вопросом куда он идёт и что Чжун Ли хочет от него. Юноша давно потерял счёт времени, он перестал задаваться вопросом: который сейчас час, какое время суток и который сейчас год — он не интересовался ничем. Чжун Ли идёт быстрым широким шагом, стуча невысоком каблуком по камню, пока юноша помладше быстро перебирал ногами, дабы успеть за ним. Странный страх окутывал ноги Итэра, запрещая им передвигаться, но очередной взор Чжун Ли на него, и он тут же ускорился, стараясь забыть о чувствах. Они шли по абсолютно незнакомым ему местам, или он уже не помнит, как здесь проходил? Они всё приближались к огромной железной двери в конце коридора, и оттуда все сильнее слышался запах медицинских настоев. Нервно сглотнув, Итэр перевел взгляд на исцарапанные стены, которые были полностью пустыми, от них так и веяло холодом, и смертью. Ему бы стоило привыкнуть. Чжун Ли подошёл к огромной двери, открывая ее: — Ну…– господин повел рукой в помещение, дабы мальчик не стоял в проёме, — заходи, что ты как в первый раз… Холодный тон пугал подростка, от чего тот часто заморгал и начал заламывать себе пальцы, но он послушно кивнул и вошёл в комнату Войдя внутрь, Итэра ослепил яркий холодный свет, исходящий от круглой большой лампы, нависающей над каким-то странным креслом, в котором в спинке была дыра, за которым стояли несколько человек в белых халатах и масках. —…кто эти люди? — Итэр испуганно оступился, врезавшись в Чжун Ли. Юноша сразу всё понял. Опять. Он вцепился ногтями в рубашку господина и заскулил. Детский писк оглушающей волной прошёлся по мрачной комнате, от чего люди в халатах дернули плечами. — Давай, Итэр, не упрямься, всё только для нашего блага, — Чжун Ли нчал двигать за плечи мальчика, но тот упирался ногами, рыдая, говоря, что больше никогда не ослушается Чжун Ли. — а вы чего встали? Господин щёлкнул пальцами, и те люди тут же двинулись в их сторону, хватая подростка и оттаскивая к себе. Итэр в истерике пытается ухватиться за руки Чжун Ли, но тот лишь их отдёргивает и скрывается за дверью.

«Отвратительно.»

Мальчик пытался вырваться из хватки: он барахтался, выкручиваться и кусал за руки, но ничего их не остановило. Итэр выплюнул кровавый кусок чужой плоти, оставляя на руке одного из людей рваную рану, до костей. Они содрали с него рубашку и резко кинули на кресло, размазывая кровь ещё больше. Учёные прикрепили железными обручами руки, ноги и шею Итэра, не давая ему даже намека на движения. —Что вы делаете? Пожалуйста, только не снова! Но учёные не обращали внимания на крики ребенка и продолжили, переговариваясь о чем-то. Один из них поднес к напряжённой руке Итэра шприц с бесцветной жидкостью и ввел её тут же в вену, вызывая новую волну криков со стороны ребенка. Невыносимая боль паутиной распространялась по телу, заставляя его срываться на истошный крик. Но никто никак не отреагировал, будто перед ними не живое существо, а лишь кукла или дохлое животное. Надрывая голосовые связки, Итэр бился в судорогах, пытаясь изогнуться. — Отпустите меня! Уйдите! Он бился о железо конечностями, разбивая их в кровь, от чего в кабинете встал отвратительный терпкий запах. Белые шорты превратились в нечто отвратительное, грязно-красного цвета. На его лице смешались слёзы, кровь и слюни, и всей этой липкой субстанцией стекали по подбородку и шее, иногда вызывая кашель от попадания в гортань, его рот пытались заткнуть кляпом, который он просто прокусил, так же выплюнув. Из глаз с разбитыми сосудами тек нескончаемый поток слёз. Силы с каждой секундой уходили, но он никак не мог потерять над собой контроль, будто его специально держали в сознании. Кресло поднялось выше и люди прикоснулись холодным лезвием к спине, разрезая белоснежную плоть. — Пожалуйста! Умоляю вас! Помогите, кто-нибудь! Он впивался ногтями ткань кресла, разрывая, стараясь выгнуться, от чего с грудной клетки медленно и невыносимо слезала кожа с кусками мяса. «Услышите меня, Архонты!» Душераздирающий крик слышал весь дворец. Детский вой и просьбы о пощаде обволакивали стены, погружая в лютый мрак и на то серое здание. Липкие ресницы отказывались разрываться друг от друга да и не было смысла, белая пелена покрыла когда-то светло-карие глаза — глаза цвета меда. Адская боль разносилась по телу, конечности немели, и он лишь чувствовал, как в спину вцепились металлические когти, создавая рваные раны, оставляя после себя новый болезненный импульс. Юноша ощущает как тягучая собственная кровь падала с грохотом на каменный пол, оглушая. Итэр не знает сколько прошло времени: минута, час, сутки — у него не было сил, у него больше нет сил на жизнь. Голос охрип, а уголки губ были разорванными от открытого крика, ногтевые пластины полностью оторваны. Хриплые вздохи, перебивавшиеся кашлем из крови и слюней, заставляли знать, что Итэр ещё жив. — Ну вот видишь, — учёные поставили мальчика перед Чжун Ли на ноги, держа с двух сторон, — совсем не больно, так? Потеряв опору, юноша тут же упал на пол лицом, разбивая нос, ещё больше оставляя на себе кровавых следов. Ватные ноги подрагивают, а руки его отказывались шевелиться. Сяо в ужасе подбежал к телу мальчика, сев на колени, смотря на своего господина. —Хозяин, так…так же нельзя…— Сяо боялся, он просто трясся от ужаса за Итэра. — сколько уже людей погибло от этого… Адепт готовился получить очередной удар по лицу, поэтому уже напрягся всем телом, пытаясь собой прикрыть мальчика. — Сяо, не воспринимай его за человека.–бесстрасно сказал Чжун Ли и покинул помещение, напоследок взглянув.– И приведи его в порядок, тошно смотреть. Лабораторию покинули и учёные, переходя к другим, таким же людям в белой одежде. А из коридора слышался диалог: «Что это за вопли стояли?! Так сложно было достать….?» «Господин, мы не нашли его…его просто нет…» «Как нет?!» «Следы были и были………мы соскребли все, что у него оставалось, сейчас у него еле силы на существование остались. Его жизнь отличается от нашей.» — Сяо, …— трясущиеся рукой прикоснулся к нему, не открывая глаз, Итэр. — …пожалуйста…почему ты просто не можешь добить меня? — прохрипел он. — Это скоро закончится, Итэр, — положив руку на макушку подростку, он начал нежно поглаживать, осматривая изуродованную спину. — Ты...врешь. … » Я чувствую как подступает рвотный рефлекс. Плечи невольно вздрогнули, от нахлынувших воспоминаний… Это был далеко не первый раз, когда я оказался в том месте, после того момента, я и потерял все свои силы. — Я упал с лестницы… — я выдавил нервный смешок и посмотрел на Кадзуху. — глупо, правда?