***
Чхве возобновил тренировки как только его перестало мутить от каждого движения. Как назло, Уен все еще опасался ставить Минги для спарринга, потому Сан просто прокачивал свою физическую форму самостоятельно. Ему это не нравилось. Реакция, вот что важно, вот что поможет вовремя нанести удар и уклониться. А отточить ее самостоятельно было просто невозможно. Со настаивал, что с ним давно все в порядке, но Чон его слова не воспринимал, картинно ковыряясь в ушах и закатывая глаза, как только Минги заводил этот разговор. Упрямый засранец. Чон сказал, что будет строго следовать рекомендациям доктора Юнхо. В какой-то степени это было похвально, но лично для Сана это стало проблемой. Чхве пришлось еще раз сопровождать Уена в конце недели, в этот раз они объехали всех без проблем и напряженности. Сан держался так уверенно, что многие воспринимали его серьезно и сторонились. Опасались одного его вида, это льстило. Не то, чтобы это происходило просто так — он постоянно строил на своем лице агрессивные гримасы. Уен, правда, разразился смехом, когда увидел одну из них, но на посторонних суровый взгляд Сана действовал иначе. Иногда он ловил на себе любопытный взгляд Чона и с прищуром смотрел в ответ, пока парень не отворачивался. В этих постоянных гляделках Уен всегда сдавался первым. Чхве был рад отвлечься от довольно нудного избиения несчастной груши. Он был рад свежему воздуху и компании Чона, был рад очередному отобранному у парня чупа-чупсу и последовавшему за этим ворчанию. Был рад тому, что в этот раз по завершению их поездки они поехали не в дешевую забегаловку за соджу, а в лофт, где Уен приготовил всем ужин. В последнее время он делал это все чаще. Чону нравилась готовка, это мог не понять только слепой. В процессе он был сосредоточен, улыбчив и спокоен, как никогда. Жаль только не хотел признавать это ни себе, ни другим. Но это были одни из тех моментов, когда Сан думал, что видел парня насквозь. Ровно как обычно испытывал чувство, что Уен свободно читает его мысли и блуждает в них, когда просто смотрит на его. Так что Чхве воспринимал это как моменты, когда они менялись местами. Потому Сан пару раз нахваливал совершенно отвратный суп из водорослей так, словно это лучшее блюдо в его жизни, чтобы увидеть выражение лица Уена и быть уверенным, что он думает и какие чувства испытывает в этот момент. Если бы не Минги, тоже решивший попробовать и тут же выплюнувший все с громкими ругательствами, все прошло бы гладко. Однако Уен был обижен до глубины души враньем Сана и сказал, что это был последний раз, когда он что-то готовит. Благо, это оказалось неправдой. Чон любил ворчать и преувеличивать, это Сан уже давно понял. И да, отчасти Чхве Сан свободно блуждал в его мыслях. Но не совсем так, как он об этом думал. На последней тренировке мистер Ким наставлял Сана, как правильно уворачиваться и не дать себе умереть на ринге. Не очень обнадеживающе. С неким удивлением и обидой парень понял, что от него совсем ничего не ждали. Именно с такими мыслями Чхве Сан упал на свой тонкий матрас и уснул под монотонное посапывание Минги.***
Уен не появлялся весь день. Чхве заметно нервничал, но старался не подавать виду. Он никогда не мог сидеть без дела, но сегодня был особенно дерганным. Метался от одного дела к другому, лишь бы занять себя. После утренней тренировки он перемыл все, до чего дотянулся. Со был в восторге, но позже его начало напрягать такое поведение Сана. — Расслабься немного, — Минги хлопнул его по спине так, что парень поморщился от боли. Но Со лишь коротко хохотнул. По крайней мере это сработало, и Сан отвлекся от своих тревожных мыслей на тихое ворчание. — Просто испытаешь свои силы. — Я расслаблен, — Чхве звучал вполне убедительно. Вот только Минги как никто другой знал, что то, о чем говорил Сан было просто невозможно. К тому же, он не был слепым. Поэтому парень недовольно покачал головой в ответ на такую очевидную ложь. Раздался противный скрип, от неожиданности оба бойца вздрогнули. Сан снова выругался, надеясь, что когда-нибудь привыкнет к этому звуку. В лофт вошел хмурый Есан, а чуть позже за ним показался такой же мрачный Уен. Братья о чем-то переговаривались, пока не подошли ближе. — Ги, поедешь сегодня с Есаном, нужно будет ему помочь кое с чем, — не здороваясь бросил Уен. — М, ладно, — парень удивленно приподнял брови и кивнул, затем немного расстроенно глянул на Сана. — Хотелось посмотреть на тебя, но видимо в другой раз. Удачи, — Со похлопал его по плечу, в этот раз куда мягче и приободряюще сжал на последок. — Не думаю, что ему будет нужна удача, — спокойно сказал Есан. Он тут же поймал на себе три пары удивленных глаз и улыбнулся. Парень открыл было рот, чтобы что-то добавить, но его тут же перебил младший. — Валите уже, — буркнул Уен, слегка толкая брата, затем перевел взгляд на Сана. — Ты готов? — Готов. — Я прикупил тебе еще одежды, — парень бросил пакет на диван. Не дожидаясь ответа, он кивнул на выход. — Пошли. За рулем Уен тревожно покусывал нижнюю губу. Ее, а не привычную карамель, которые были разбросаны по всем карманам парня, машине и сумкам. — Может, я поведу? — В другой раз, — коротко бросил Чон. Он был серьезным, и выражение его лица тяготило Сана. Он сам не понимал, почему. Возможно, после той бездумной попойки он не мог выбросить из головы счастливого смеющегося Уена. Теперь казалось, когда парень был другим, это в корне неправильно. А он был другим всегда. Серьезным, хмурым, избитым или пьяным, но всегда нелепо смеющимся над тем, что происходило в его жизни, ведь он не мог ничего изменить или исправить. Он был многогранным, но точно не таким, каким был на самом деле. По началу Чхве думал, что это он не вписывается во все это, что он очень далек от криминального мира. Но это было не совсем так. Сан оказался весьма стойким, он сам убеждался в этом изо дня в день. А вот то, как не вписывался Чон, с его добротой и открытостью, с его страхами и беспокойством за других... Сначала он надменно смотрит на тебя, называя своей вещью, а затем дрожащими руками пытается привести в сознание упавшего в обморок Минги. Говорит, что купил тебя, чтобы развлечься, гладя на то, как ты избиваешь кого-то или сам превращаешься в кровавое месиво, а затем готовит завтрак, немного грубо спросив о предпочтениях, ведь надо скрыть свое отношение к бойцам, верно? Уен, конечно, отлично справлялся со своей ролью и обязанностями. Он тоже был сильным, он ко всему привык. Такой была его жизнь. Несмотря на это, вопиюще неправильно было видеть его за подобной работой, в подобном окружении. И в сравнении все происходящее с самим Чхве уже не казалось такой трагедией, как раньше. Уену не было места среди этих банд, оружия, боев и незаконной торговли. Настолько, что хотелось разбудить Чона и заставить его все бросить. Но вместо этого простой вопрос: — Что-то случилось? — Что? Нет, — парень помотал головой. Конечно, это было неубедительно. — Ты давно не приходил, — не унимался Сан. Вообще-то, Чон был в лофте буквально вчера. Поэтому водитель слегка приподнял брови и бросил на него удивленный взгляд. — Я могу вообще не приходить. — Точно, — Чхве выдохнул, унимая свое внутреннее раздражение. Уен не обязан ничего ему рассказывать, и явно не хотел делиться. Кто он такой, чтобы настаивать? Оставшаяся часть дороги прошла в тишине. Сану не пришлось переодеваться, ведь у него не было так много одежды, как хотелось бы. Он был в привычных спортивных штанах и белой майке. Если пачкать одежду кровью, то не то новое, что только сегодня принес ему Чон, верно? Поэтому он просто разминался в раздевалке в том, в чем приехал, прислушиваясь к шуму снаружи. Из-за того, что Сан был новичком, его бои стояли в начале вечера. Народу было не так много, как он запомнил с прошлого посещения. Видимо, Чхве будет разогревать и заводить публику перед настоящими опытными бойцами. Ожидаемо. Может, поэтому парень перестал тревожиться? Он спокойно ждал Уена, который ушел договариваться с другими менеджерами и организаторами. Это не заняло много времени, вскоре Чон появился перед ним в таком же скверном расположении духа, как и по пути в это место. — Ничего не скажешь? — Чхве чувствовал обиду. Он помнил, как Уен носился с Минги, подбадривал его, веселил, чуть ли не заигрывал, честное слово. А сейчас что? Ему плевать, как пройдет бой? На деньги и на то, что с ним может случиться? А чего ты ожидал, Чхве Сан? Всю жизнь на одни и те же грабли, серьезно? Парень мотнул головой и выжидающе посмотрел на хозяина. Он уже привык мысленно называть так Уена. Это было странно, одновременно бесило и... И парень сам не мог понять, что еще он испытывал по этому поводу. Тот посмотрел ему в глаза, явно обдумывая, что сказать. Немного погодя, он медленно произнес: — Я буду ставить против тебя. — Что? — вопрос сорвался сам собой, а брови Сана поползли вверх. Его возмущение было таким сильным, что кровь ударила в голову. Он хотел выругаться, но лишь лихорадочно вдохнул и уставился на Чона, ожидая каких-то пояснений. — Этой твой первый бой, чего ты ожидал. — Думаешь, я настолько плох? Почему тебе вообще разрешают ставить против своего бойца, вдруг я просто буду поддаваться? — громко, невольно повышая голос с каждым вопросом. — У меня есть своих схемы. И если будешь поддаваться, это может быть твой первый и последний выход на ринг, — Уен серьезно посмотрел на него исподлобья. Так безэмоционально и холодно, что от этого взгляда захотелось выть. Сан не понимал, что происходит, почему он так реагирует. Не все ли равно? — Я тебя понял, — сухо бросил Чхве, тут же выходя из раздевалки, чтобы не сорваться прямо здесь. Он даже не представлял, что его можно так выбесить. Но кто же мог это сделать, если не Уен? Что ж, по крайней мере ему будет на ком спустить пар. Впервые за все эти месяцы ему действительно захотелось выйти на ринг. В его весе было объявлено три противника. Все из них были не очень опытные, как сказал Чон. Тем не менее, имя последнего вызвало отклик у толпы, так что Чхве сразу понял — его знают, и, возможно, он хорош. Когда они оказались в углу ринга, Уен немного переменился. Он начал давать советы, машинально массируя плечи Сана. Обжигая своими прикосновениями после тех ядовитых слов. Перечислял все, что знает о противниках, в итоге тараторя без умолку, так что последнему даже показалось, будто он волнуется и так отвлекает себя. Но это было маловероятно, и Сан отмахнулся от своих мыслей. Это был привычный разговорчивый Чон Уен. Чхве пытался запомнить то, что говорил Чон, сосредоточился на его голосе, мысленно отмечал все, что считал полезным. Парень знал, что подмечать в противниках, все же он действительно разбирался в этом и был бы хорошим менеджером, не будь просто владельцем активов в виде двух бойцов. Последним должен был выйти иностранец, который всегда привлекал внимание зрителей, но Уен не вдавался в подробности — до этого боя еще нужно было дотянуть. Когда Сан поднялся, чтобы выйти к центру, Уен звонко шлепнул его по заднице. Это было так неожиданно, что парень удивленно обернулся и застыл в немом вопросе. — На удачу, — почти пропел Уен. Он не удержался и прыснул от смеха, глядя на растерянное лицо Чхве. Да, Минги никогда так не реагировал на его выходки. Сейчас он, конечно, привык, но и по началу его ничего не удивляло и не смущало. — Если я уложу его, поставишь на меня? — серьезно спросил Сан, ловя взгляд все еще смеющегося парня. Чон слегка склонил голову набок и сощурился. Он блуждал глазами по телу Сана, будто выискивая изъяны, причины этого не делать. Наконец его взгляд встретился с серьезным взглядом Чхве. Парень не отрываясь ждал ответа, слегка хмуря брови. Почему это его так волнует? На лице Уена растянулась хитрая улыбка. — Первых двух, и поставлю на третий бой. — Идет, — тут же согласился Сан. Он не собирался играть в эту игру, начинать спорить или умолять. Он просто покажет на что способен, как и сказал ему сегодня Минги. Вот и все. Уен увидит все своими глазами. С этими мыслями начался первый бой. По началу Сан растерялся. Все началось слишком резко, отличалось от тренировок слишком сильно. И все что делал боец, это держал дистанцию. Изучал противника, давая себе привыкнуть. Чхве не видел ничего и никого, лишь крепкого парня напротив. Высокого, жилистого, сверлящего его своим злобным взглядом. Но вскоре Сан понял, что движения противника были слишком резкими, атаки слишком рваными, а уклонения недостаточно обдуманными. И тогда Сан решил нападать. Он сам пропустил пару ударов в начале, и теперь чувствовал, как ноет рука и плечо, но вместе с тем будто проснулся от этой боли. Видимо, это был азарт, потому что Чхве позволил себе ухмыльнутся, когда нанес первый серьезный удар. Признаться, он думал, что его будет достаточно, но это было не так. Поэтому он пропустил последующий удар в лицо, разбивший ему губу. Но вместе с тем противник дал ему возможность попасть в открывшееся место. Затем еще. Ноги уже не держали парня, когда он получил нокаут. Это было быстро. Сан понял это по недовольным вздохам толпы и удивленному взгляду Уена, который поймал, когда его объявили победителем. Когда Сан ждал выхода второго бойца, Чон придирчиво осматривал его лицо. Ткнул в разбитую губу, что заставило Сана поморщиться, после чего довольно выдал, что тот был молодцом. В глазах Чона ни капли беспокойства, лишь веселье. Подразнив, он дал Сану воды и коротко рассказал о следующем противнике. С ним Сан расправился уже более уверенно. Решил не медлить, и сделал все быстро. Он смотрел на Уена таким самодовольным взглядом, что тот в ответ максимально показушно закатил глаза. Но улыбнулся. Этого было достаточно, чтобы почувствовать удовлетворение. Чон ушел менять ставку, пока Сан переводил дыхание и рассматривал трибуны. С этого ракурса все эти люди воспринимались по-другому - они хотели видеть, на что он способен. Они были готовы платить. Так много, сколько Чхве никогда не зарабатывал. Это было неправильно, но это было привлекательно. Показать себя, победить, оправдать все ставки, которые сделают на него. Оправдать ставку Уена. Сан почувствовал себя грязным, опустившимся в своих мыслях и восприятии мира. Но у него не было выбора, его это устраивало. Каким был мир вокруг, таким становился и он. Чхве сжал кулаки, когда увидел следующего противника. Выше, крепче, но что больше привлекло его внимание — куда спокойнее. Смотрел на него, как затаившийся зверь, не дразня и не запугивая. Уверенный. Появившийся из ниоткуда Уен обдал его распаленную кожу своим дыханием, когда склонился к уху. — Я удвоил ставку. Затем парень отстранился и кивнул на ринг, мол, выходи уже и сделай все как следует. И Чхве послушно вышел и принял стойку, пытаясь собрать мысли в кучу. Он улыбнулся, удивляясь тому, как умело Уен манипулировал им. Или тому, как хотелось следовать его желаниям. Бой начался с напористой атаки противника. Это заставило отбросить все мысли и сосредоточиться на мужчине напротив. Он был сильным. Благо, Сан привык к тяжелым ударам Минги, это помогло ему не растеряться. Однако каждое место, куда приходился удар, горело жгучей болью. Такой резкий контраст с двумя первыми боями вызвал выброс адреналина. Сан пару раз контратаковал, весьма удачно, но этого было мало. Его удары вызывали сдержанные выдохи и озлобленный взгляд в ответ, но не более. Иногда противник и вовсе лишь ухмылялся, будто играя с ним. Тем не менее, Сан все еще не проигрывал. Он слушал бешенный стук своего сердца и не открываясь следил за мужчиной, позволяя телу реагировать на каждый выпад. Толпа реагировала куда оживленнее, чем раньше, в основном выкрикивая чужое имя. Бой уже длился дольше, чем два предыдущих. Сан понял это, когда начал уставать. Он ловко уворачивался, но все равно периодически ловил тяжелые удары все чаще, что заставляло его беспомощно ловить ртом воздух и закрываться от предположительных добивающих. А вот сам он попадал по противнику все реже. И в какой-то момент все резко изменилось, возросший напор заставил его отступать, пятиться и закрываться. Откуда у мужчины было столько сил? Он бил его с яростью и остервенением, и Чхве понимал, что держится уже не на результатах своих тренировок, а на природной реакции и адреналине, выкрутившем возможности его тела на максимум. В какой-то момент противник резко ударил его ногой и Сан, пропустивший это, пошатнулся, после чего боец с дикой скоростью направил все силы в открывшееся место. Чхве только успел почувствовать удар под дых и последовавший за ним удар в ухо. Все звенело и кружилось, когда парень понял, что уже не стоит на ногах. Его ударили еще раз, в уже разбитую губу. Он сжал челюсти и где-то на задворках сознания обрадовался наличию капы. Последнее, что он помнил, перед тем как отключился, как его стошнило с кровью. Чхве с трудом открыл глаза. Его мутило. Он лежал в крохотном помещении и пялился на тусклую лампу, пытаясь побороть звон в ушах и вспомнить все произошедшее с ним. — Сан? — Уен склонился над ним и внимательно посмотрел в глаза. — Ты как? Парень потянулся куда-то, затем приложил пакет со льдом к лицу Чхве. Сан почувствовал все, что случилось во время боя раньше, чем вспомнил. Опухшие губы с трудом слушались, во рту оставался привкус крови и рвоты. Он поморщился, что тут же отдало болью в лице. Затем он попытался сесть, но эта попытка так же отозвалась резкой болью. Со стоном и помощью Чона ему удалось это сделать, после чего он попытался сфокусировать взгляд на последнем. На удивление, это получилось сделать довольно быстро, хоть лицо его хозяина и плясало перед глазами, иногда раздваиваясь. — Я облажался, — просто сказал он первое, что пришло в голову. — И да, и нет, — Уен лукаво улыбнулся. Непонимание в глазах Сана требовало ответа, и парень продолжил: — Ты долго продержался и хорошо показал себя против опытного бойца, тебя запомнили, а это было нашей целью. — Ты потерял кучу денег. — Я удвоил ставку. Но не на тебя, — протянул Чон в ответ, слегка поджав губы. — Что? — Чхве хотел повозмущаться, но чувствовал, что у него нет на это ни сил, ни права. Все же, он и правда проиграл. Уен был прав в своем выборе. Однако мысли не поспевали за языком, когда с губ парня сорвалось простое: — Но ты обещал. — Я соврал, — сказано так, будто это самая очевидная вещь на свете. Хотя, сейчас так и казалось. Уен слегка склонил голову и рассматривал лицо своего бойца. — Он слишком опытный, исход был очевиден. Но надо было, чтобы ты поднял интерес к себе, покрасовался с предыдущими бойцами и заработал пару ставок, вот я и... — Какой же ты засранец, — застонал парень, не желая дослушивать. — Просто невыносимый. — Да-да, — Уен закатил глаза и улыбнулся. — А теперь поехали отсюда.