Тонкими ниточками судьбы

      — Дядя Коля, это что, книжка? — худенькая девочка лет девяти села на лавочку рядом с Гоголем, с интересом разглядывая предмет. Коля кивнул, улыбнувшись и позволив племяннице полистать книгу.       — А откуда она у тебя? Я не видела у нас дома книжек. Мама говорит, что они очень дорогие.       — Мне её одолжил один знакомый.       — Поня-я-ятно, — протянула девочка, разглядывая буквы, которые понимала с трудом. Коля невольно подумал о том, что ему стоит спросить, есть ли у Фёдора детские книжки, чтобы можно было научить племянников читать.       Совсем скоро девочка потеряла интерес — ну что это за книжка такая, если она без картинок? — и побежала играть в футбол с дворовыми ребятами. Гоголь ещё какое-то время наблюдал за худенькой фигуркой девочки, ловко бежавшей по полю с мячом, а затем наконец погрузился в книгу.       Кажется, прошло около часа, прежде, чем Коля отложил книгу в сторону и зашёл в дом, чтобы поставить её на полку. Сестры дома уже не было, судя по всему, она ушла за продуктами в местный магазин — иногда даже её скряга-муж позволял ей распоряжаться какой-то частью финансов. Его, к слову, тоже не было, потому что по воскресеньям их магазин не работал, а мужчина любил посидеть в каком-нибудь дешёвом баре. Гоголю стало тошно от этой мысли, поэтому он постарался выбросить её из головы.       Итак, воскресенье — именно в этот день Достоевский пригласил его на чай, чтобы обсудить то, что он уже успел прочитать. По всей видимости, у Фёдора было крайне мало или и вовсе не было приятелей, раз он возился с Гоголем. Но Гоголь был вовсе не против — Достоевские казались очень приятными людьми, пусть порой ему и было некомфортно рядом с ними, когда он вспоминал о своём социальном статусе.       Коля бережно поставил книгу на самодельную полочку, на которой стояло ещё парочку одолженных им книг. Зятю не нравилось, что Гоголь читал, потому что это мешало работать. Да и в целом он был всегда недоволен, когда кто-то не работал.       После того, как он в очередной раз пришёл домой пьяный, и чуть не разбудил детей, Коля поклялся, что во что бы то ни стало вытащит свою семью из этого и избавит их от этого пьяницы. С тех пор он старался откладывать деньги, которые старательно прятал под матрасом, однако пока что сумма была невелика — магазин не приносил много дохода, а зять отбирал часть денег за то, что Гоголь жил с ними.       Коля пересчитал свои сбережения и с тихим вздохом снова спрятал их под матрас. Нет, так дело не пойдёт. Нужно искать вторую работу, если он хочет помочь своей семье. Пожалуй, стоит обратиться к друзьям со двора, они точно помогут найти какое-нибудь место. Что угодно, лишь бы не этот магазин с его вонючей рыбой и покупателями, которые так и норовят что-нибудь присвоить, не заплатив. Гоголь не винил их, ведь район действительно считался самым бедным, и люди тут выживали как могли. Просто платить за кражу Коля должен был из своего кармана, причём, по требованию зятя, в двойном объёме.       Когда сестра вернулась домой, Коля взглянул на часы и понял, что пора собираться. Он открыл шкаф, пытаясь отыскать что-нибудь поприличнее, а затем коротко поцеловал свои племянников в лоб и, сообщив, что вернётся вечером, пошёл по уже знакомой дороге, даже не заметив на себе странный взгляд сестры.       — Ох, это ты. Что ж, рад тебя видеть. Проходи.       Коля воспользовался приглашением Фёдора и вошёл в дом. Вымыв руки, парни направились в столовую, где их уже ждал чай с различными угощениями. Гоголю было даже неловко, что его так встречают, от Достоевский настаивал на том, что в этом нет ничего такого. Когда парни устроили поудобнее, Фёдор вновь обратился к Гоголю.       — Я бы хотел сразу перейти к делу. У меня есть для тебя небольшое предложение, которое, как я очень надеюсь, ты примешь.       Рука с чашкой чая застыла на полпути к губам. Гоголь взглянул на Достоевского со смесью недоумения и удивления: всё же Фёдор редко был настолько прямолинейным.       — Чё… кхм, что за предложение?       — Я бы хотел пригласить тебя в театр.       Коля аж чаем чуть не подавился. Он широко распахнул глаза, глядя на Достоевского, как на настоящего психа. Его? В театр? А он ничего не перепутал?       — Ох, прости, кажется, я тебя не расслышал. Можешь, пожалуйста, повторить?       — Я бы хотел пригласить тебя в театр.       — Ты хочешь пригласить меня в театр… я правильно понял?       — Да. Пожалуйста, хватит валять дурака, Николай.       — Но это такое дорогое заведение, Фёдор, ты уверен, что?..       — Абсолютно. Но если у тебя есть какие-то дела или ты не хочешь…       — Нет-нет, вовсе нет, — поспешно заверил его Коля, на всякий случай поставив чашку на стол, чтобы не расплескать чай. — Просто… просто у меня даже костюма подходящего нет, и я никогда не бывал в театре, я даже не знаю, как мне там себя вести, что делать и…       — Так, во-первых, ничего страшного, всё бывает в первый раз. Во-вторых, от тебя не требуется ничего особенного, если нужно, я тебя всему научу. И в-третьих, о костюме не переживай, мы купим тебе фрак.       Гоголь совсем потерял дар речи. Ему казалось, что это какая-то шутка, но Фёдор выглядел и говорил очень даже серьёзно.       — Фёдор, к чему такие траты? Ещё и на меня. Ты точно не перегрелся, не?       — Мне хочется видеть тебя там по своим причинам.       — И ты мне о них, разумеется, не расскажешь?       — Верно. Ну так что думаешь?       — Звучит сомнительно. И мне не хочется, чтобы ты…       — Конечно, у тебя есть право отказаться, но если ты всё же согласишься, я сам куплю билеты и костюм.       Коля чувствовал, как от смущения у него загорелись щёки. И, тем не менее, он согласился. Ведь когда ещё ему выпадет возможность побывать в театре? Да и Фёдора обижать, если честно, совсем не хотелось, ведь это такой щедрый дружеский жест с его стороны.       — Я с удовольствием приму твоё приглашение.       — Спасибо тебе, я знал, что ты меня не подведёшь. Детали обговорим позже, а сейчас лучше скажи мне: на каком эпизоде ты остановился?