***
Снимать режим опасности в лесу не стали даже после зачистки, потому что это было бы бессмысленно. На природу сильно сказалось это явление, и некоторые популяции животных сильно пострадали, потому что, помимо заражения, сами заражённые нападали на всё, что движется, а поэтому некоторые виды животных, которые не могли спастись или постоять за себя, сократились и оказались под угрозой вымирания. В деревне за эти двое суток, что прошли после переломных событий, сильно заметили проблему, и от этого волнуются. Сейчас что стражи, что учёные пытаются работать над этим вопросом. За эти два дня Тигнари вовсе забыл, что такое сон, и отдавался этому состоянию отдыха лишь на пару часов максимум. Даже сейчас, когда уже глубокая ночь, а работа, вроде, вся и сделана, он не может уснуть, потому что разрабатывает план, как бы сохранить те вымирающие виды, потому что цепочка, на которой состоит дикая природа, сильно пошатнётся и создаст голод среди других представителей, либо же переизбыток иных. Многие учёные уже накидали свои идеи и даже вырисовали план, поэтому сейчас задача самого Фенека — пересмотреть всё и дать добро на действие, хотя ещё и нужно получить разрешение из академии, без которой даже дышать иногда нельзя. Ещё есть вариант, как привоз некоторых животных из других регионов, а на это также уйдёт много времени и сил, начиная от переговоров с властью и заканчивая самой транспортировкой. Да, волокита большая. Создаётся ощущение, что, что бы ты не делал, — это вызывает ряд других проблем, и кажется, что лучше не делать совершенно ничего, хотя это создаст иные и более сложные последствия, с которыми потом точно не разберёшься. От работы его отвлёк крик, что раздался из другой комнаты, где живёт Эфир. Подскочив с места и в мгновение ока оказавшись в помещении, где должна спать лисичка, он натыкается на очень неприятную картину, заставляющую его сначала встать в ступор, а после и вовсе растеряться. Девушка, вся в слезах, вжалась в угол кровати, сжимая одеяло и жмурясь. На лице страх, растерянность и паника, нервные подёргивания. Он хмурится, не понимая, что вызвало такое состояние, поэтому очень быстро оказывается рядом, но не касается, потому что не знает, что с ней происходит. Что ему сейчас делать? — Эфир, что с тобой? — лисичка даже ухом не повела, она просто начала плакать, уткнувшись лицом в свои колени и сильнее вжимаясь в угол, будто желая просто слиться со стенами. Его самого берёт паника, сопровождающаяся с волнением, и он начинает лихорадочно осматривать комнату, в поисках причины её нынешнего поведения, но не натыкается ни на что. Сон плохой приснился? Он ловит эту мысль, которая вписывается в картину, и всё же решается положить руку на плечо Эфир, но та резко сбрасывает её, кричит, начинает в панике дёргаться в углу, лихорадочно отталкивая всё, что её окружает, от чего Тигнари даже подскочил с места, создав дистанцию. — Не трогайте меня! Уйдите! Я… Нельзя меня трогать!!! Лучшее, что сейчас поможет ей, это успокоительное, за которым он убегает в сторону кухни и возвращается уже через довольно короткое время. Эфир уже просто беззвучно плачет, а её тело сильно вздрагивало то ли от всхлипов, то ли от лихорадки. Больно в груди кольнуло от того, что он не знал, как правильно здесь помочь ей. Он совершенно не имел понятия или какого-то шаблона действий в подобных ситуациях. Любые раны или болезни он может вылечить, помочь, но что делать, когда болит душа человека? Какое лекарство здесь будет полезным? — Эфир, пожалуйста, выпей, — он осторожно подходит к постели, боясь реакции. Может, всё же стоит оставить её, как она и просит? Что же с ней происходит? Печать сошла, и воспоминания вернулись? — Не трогайте меня… Я опасна… — Эфир будто резко теряет все силы, поэтому говорит так, будто в полуобморочном состоянии. Она становится уже совсем вялой, словно тряпичная кукла, поэтому парень пользуется этим и аккуратно берёт ту за подбородок и направляет к себе, чтобы видеть её глаза. Поддаётся, но в глазах словно туман, она будто выпала из этой реальности и не осознаёт происходящего. — Пожалуйста, выпей, это вода. Я рядом, ты не опасна, всё хорошо, — пытаясь хоть как-то подобрать слова, боясь вызвать новую волну истерики, хоть и чувствует сам, что выходит всё очень плохо, ибо всё ещё не знает, как правильно поступать, работает интуитивно. — Всё хорошо, видишь же, я трогаю тебя, и ты совсем не опасна. Тебе приснился сон плохой. На фоне последних событий это совсем не удивительно. Девушка начала возвращаться, словно следуя за голосом, и её глаза начали замечать силуэт перед собой. Она очень тяжело дышит, но наконец замечает фенека, что всё ещё нежно, лишь кончиками пальцев, придерживает за подбородок. Он всё же преподнёс стакан с водой, разбавленную успокаивающими каплями, и она всё же выпивает того до дна, лишь слегка жмурится на горьковатое послевкусие. — Всё хорошо, успокаивайся, — Тигнари отпустил лицо Эфир и отошёл только, чтобы поставить стакан на стол, после чего тут же возвращается обратно, садится напротив лисички и берёт её руки в свои, внимательно всматриваясь в лицо. За эти два дня Эфир всё же не поддалась приказу сидеть дома и уговорила принять ряды врачевателей, потому что, помимо людей, стражи занимаются лечением диких животных, и девушка с огромным желанием и рвением уговаривала его допустить её работать. За эти два дня она успела сделать большой вклад, уменьшила работу врачей, и те стали даже успевать во многом. Её твердое желание встало после новости Ширин о том, что искатель приключений погиб. Тигнари оценил это желание, хоть и выставил для неё рамки: скрывать свои уши и хвост, потому что академия сейчас буквально поселилась в Гандхарве. Ей нельзя было всё так же показывать себя. — Люди… Я просто появлялась перед ними, и они умирали… — начала наконец-то говорить девушка, и Тигнари переключился из своих размышлений на неё. — Что ты делала? — делает корректирующий вопрос, чтобы понимать суть картины. — Ничего… Абсолютно ничего… Они просто умирали от моего присутствия… — её голос дрожит и срывается в конце, потому что её снова начинает накрывать новая волна, но Тигнари просто дёрнул ту на себя, пытаясь заточить в объятия. — Не говори ерунды, тебе кошмар приснился. Видишь, я рядом, жив и здоров, даже обнять тебя могу, — он сильнее прижимает обессиленную девушку к себе. За последние два дня она уже успела увидеть и смерть, и как люди страдали после последствий неудачных схваток во время зачистки. Он понимал, что её нервы просто не выдерживают этого стресса. Все устали, хотя прошло всего несколько дней. Эфир замолкает, потому что переваривает слова фенека. Они оба молчат некоторое время — Тигнари потому, что не знает, что ещё сказать, чтобы не испортить всё и не сделать только хуже, она же просто пыталась успокоиться и прийти в себя. Он сейчас рядом, живой, и в подтверждение этому она слышит сердцебиение, потому что прижата к его груди. Оно ускоренное, потому что волнуется за неё, сам перепугался. Это реально помогало, и она очень быстро пришла в себя, хотя, возможно, и из-за успокоительного, которое выпила. — А если окажется, что это из прошлого воспоминания? — она произносит вопрос шёпотом, будто боялась, что Тигнари ей скажет, что да, так это и есть, и когда-то она убивала людей, просто появляясь перед ними. Неизвестно, каким способом, но как-то. Тигнари тяжело вздыхает и проводит рукой по светлым прямым волосам, опускаясь на спину и слегка оглаживая ту, но это больше успокаивает его, а не Эфир. — Это глупость. Такое невозможно. Ты просто устала. Видела, как люди из-за заражённых теряли силы и падали в обморок, вот мозг и спроецировал это в кошмаре. Много не думай об этом, — Эфир кивает, коротко и неуверенно. Хотелось бы верить, вот только перед сном она вспомнила кое-что… О прошлом. — Я обещала, что буду рассказывать всё… — она обрывается, не зная. Стоит ли говорить, потому что сама ещё не разобралась, а точно ли воспоминание это было, или что-то иное? Тигнари внимательно слушает, даже задерживает дыхание, словно боится спугнуть её, после отрывает её от себя, чтобы в глаза посмотреть, потому что продолжения так и не наступает. — Что-то вспомнила? — она поджимает губы и опускает глаза вниз, лишь бы не смотреть в его карие с переливом в зелёный. — Я не уверена, но мне в какой-то момент показалось, что я видела снег. Мне захотелось зиму, потому что хотелось прохлады, и показалось, что словно всю жизнь жила там, где бесконечные снега, — Тигнари нахмурил брови. Вот и первая зацепка. Если это и вправду её воспоминания, то, значит, она может быть родом из Снежной, но так ли это? Как могла так далеко оказаться давно пропавшая раса? — Спасибо, что доверяешь мне, — единственное, что может сейчас выдать он, и замечает, как её глаза заблестели от оставшихся слёз, что ещё не успели высохнуть. — Это что-то даёт? — Это говорит о многом. Возможно, ты родом из региона, в котором вечная зима — Снежная. — Снежная… — повторяет, пытаясь прислушаться к себе в поисках чего-то, но через некоторое время мотает головой. — Не помню ничего. — Не бери в голову пока, ещё рано пытаться что-то откапывать о прошлом. Лучше ложись и дальше поспи. Время ещё очень рано, — он встаёт и направляется в сторону двери, а Эфир резко становится дискомфортно. Чувство, будто всё тепло этого мира покидает её, и паника со страхом снова окутывают. Хотелось, чтобы он остался рядом, потому что с ним так… Безопасно. — Тигнари!.. — достаточно резко выкрикивает она, когда тот уже открыл дверь, но резко останавливает себя и отдёргивает. — Спокойной ночи… — продолжает, когда он вопросительно смотрит. — Набирайся сил, — всё, что говорит он, и уходит. Эфир осталась в комнате одна, а такое ощущение, словно во всём мире. Ей совсем не нравилось это, не хотелось это испытывать, ощущать. Утешая себя, что фенек находится в соседней комнате, пытается взять себя в руки и вернуть сон, но картинки перед глазами всё так же проецируют страшные кадры из сна, и сон вовсе не желал подступать. Она не знала, как попытаться отвлечь себя, потому что не могла даже просто закрыть глаза, не то, чтобы мысленно пытаться зацепиться за что-то другое. Пока её мысли не переходят полностью на размышление о фенеке, что так нежно и аккуратно сжимал её в объятиях, гладил по голове и спине. Чувство тревоги и страха сменилось на приятное чувство чего-то неописуемого. Она не одна. Он поможет с любыми проблемами. Руки сами находят кулон, что висит у неё на шее. Так она ощущает, словно Тигнари снова рядом, и это помогает. Через некоторое время она крепко засыпает, и в этот раз без кошмаров. Тигнари, в это время, обессиленно упал на кровать, сверля глазами потолок, но поток мыслей далеко за пределами этой комнаты и намного выше, чем сама эта деревянная конструкция. Он думал над словами Странника, над тем, как её сон, всё же, заставил беспокоиться его, ведь ему так и не объяснили, в чём суть опасности. Чем опасна девушка, если сама земля под ногами может вздрогнуть? Был ли сон её отрывками из прошлого? Становится ясен один факт. Умалчивать от академии дальше глупо и опасно. Неизвестно, с какой катастрофой они могут потом встретиться, если окажется, что печать сдерживает не только её воспоминания, но и неизвестные силы. Если объявлена охота на Гертруду, может ли это быть как-то связано с тем, что Фатуи сейчас делают на их территории Сумеру? Пытаются ли они создать силы, которые могут остановить девушку, которая может владеть чем-то страшным и могущественным? Но кто запечатал эти силы? Почему просто не убили её? Поскорее бы прошла неделя, а воспоминания уже вернулись… А, может, они потом пожалеют об этом? — Как же всё сложно… — разносится в пустом пространстве, отзеркаливая о стены.***
— Я принесла лекарство. Нужно, чтобы он съел всё, и тогда можно отпускать на волю, — милая и молодая девочка, что только закончила академию и вступила в ряды врачевателей среди страж, поставила миску на деревянный стол. Эфир закончила осматривать хорька и переключила внимание на пришедшую Джухи. Хорёк попал к ним обессиленный, то ли от голода, то ли от обезвоживания, а, скорее, всё вместе, но за сутки смог восстановиться. Эфир сама лично заботилась о нём под руководством Джухи, которая как раз посвятила себя изучению и лечению диких животных. Благодарно кивнув, она поставила миску рядом с хорьком, а тот принялся сразу есть поданные ему кусочки мяса с добавками для восполнения энергии и жизненно важных элементов. Девушка улыбнулась милым почавкиваниям, после чего прикрыла клетку, которую выделили для маленького зверька. — Надеюсь, на природе ты больше не столкнёшься с проблемами и вернёшься к себе домой, продолжая свою беззаботную жизнь, — проговорила она, все ещё поглядывая на зверька. — Видишь себя в нём? — неожиданный голос привлек Эфир, и та заметила, что Джухи испарилась. Возможно, ушла дальше по делам, а обладатель голоса оказался парень с широкой шляпой. Её глаза сверкнули с осторожностью и лёгкой паникой, будто опасность подкралась за её спиной, а она этого даже не заметила. — Ты серьёзно боишься меня? — усмехнулся Странник, замечая её реакцию и не веря этому. — Совсем другая стала… — Что тебе нужно от меня? — в этот раз её голос звучал твёрдо, хотя по телу пробежала дрожь. Она же находится в деревне, так почему ощущается так, словно она не в безопасности? Этот человек вызывал непонятные ощущения, и тело само подавало знаки своей хозяйке, говоря о том, что нужно бежать. Спасаться. — Да ничего. Мне просто не верится, — он сложил руки на груди и покачал головой. Улыбка сошла с лица, заменяясь маской отсутствия каких-либо эмоций, хотя глаза изучающе бегали по ней в поиске каких-то ответов. — Даже скрыла всё, притворяясь человеком. — Откуда ты знаешь меня? — она посчитала, что это идеальная возможность расспросить у него всё. Он должен хоть что-то рассказать. — Я не собираюсь такому монстру, как ты, что-то рассказывать. Просто сделай одолжение, сдохни, а? Чтобы мне руки об тебя не марать, — он говорил совершенно спокойно, но глаза опять говорили всё вместо него. Если бы можно было убивать, просто смотря, то он явно был бы лучшим в этом. — Я не знаю, что я сделала такого, чтобы заслужить такое отношение от тебя, — в мгновение, он оказался настолько близко к Эфир, что та даже не успела отскочить. Он схватил её за шею, очень сильно сжимая. Эфир начинает хватать его за руки, чтобы вырваться из мёртвой хватки обозлённого парня. Глаза заблестели от слёз, потому что горло сильно заболело от давления, а воздуха очень сильно не хватало. Она даже не успела вздохнуть полной грудью, поэтому в лёгких было почти пусто. Голова сразу начала кружиться, издаётся непонятный звук, она даже промычать ничего не может. — Ты даже этого не заслуживаешь, сука, — он рычит так, будто зверь, готовый порвать ей эту же глотку. — Ты — большая ошибка природы. Только потому, что я не хочу схватить проблем из-за тебя и подставить стражей перед академией за твоё укрытие. Ты ещё жива и загрязняешь этот чёртов воздух, — он замолкает, в его глазах промелькает что-то непонятное для Эфир. Не знакомое. Странник отпустил, и она падает на землю, громко кашляет, почти чуть не до тошноты и рвоты, хрипит и бьёт по груди, пытаясь расправить лёгкие, что жутко горели. — Тц, какая же ты… Удивительно просто. Ты сидишь передо мной, словно псина перед своим хозяином, и пытаешься цепляться за эту жалкую жизнь, просто потому, что я сжал твоё горло, хотя когда-то лично Фатуи уважали тебя и даже относительно боялись, — он кидает усмешку и пихает ногой в плечо Эфир, от чего та не выдерживает и заваливается на спину. — Сволочь… — выдавливает еле-еле, чувствуя, как связки отдают режущей болью, словно ей воткнули нож в рот по самое горло. — Ты не в том положении, чтобы бросаться обзывательствами, — усмехается, хотя подавляет в себе желание просто закончить со всем, стереть до атомов и просто уйти. Странник наклоняется вперёд, нависая над бедной. — Если с этим регионом что-то случится — я сделаю всё, чтобы ты сдыхала в муках. Долго. Самым мучительным способом. Он пинает землю, поднимая всю пыль и грязь в сторону лисицы, и уходит. Девушка остаётся лежать и радуется тому, что находится относительно за пределами деревни, где её не скоро могут заметить, но всё же решается хотя бы присесть. В голове полный беспорядок, а на влажные щёки налипла пыль и, вытирая их, она только делает хуже, размазывая всё по лицу. От осознания произошедшего становится дурно и больно, поэтому слёзы начали лить с ещё большей силой. Хочется знать, в чём причина. Что она сделала, и почему сейчас ярость в ней просыпается с безумной силой, желая всем нутром смерти этого человека? Она настолько зла, что даже пугается самой себя. Словно ненависть и злость всегда были с ней, не отступая ни на секунду. Она дёргается от того, что в голове проскальзывают небольшие отрывки неизвестного ей голоса. — «Этот мир давно сгнил. В нём нет добра и любви, в нём осталась лишь только ненависть, обида и месть. Ты должна быть сильной и забыть о жалости, сожалении и милосердии. Ты — лишь оружие, которое должно уничтожать всё, что имеет в себе тьму», — эти слова так удачно вписываются сюда, а голос вызывает неординарные ощущения тоски и грусти. Будто этот голос был очень родным и близким, что сопровождал её всю жизнь, обучая и показывая истинную сторону всего мира. Она строго решается отомстить Страннику за такое унижение. Если голос звучал из далёкого прошлого, и она правда является оружием, которое должно уничтожать всё, то, в первую очередь, в её списке будет именно он. Кто он такой, чтобы так поступать с ней? Не важно, какое у неё прошлое, он не смел так даже касаться её. Не имел никакого права… Возможно, этот мир и правда прогнил. — Эфир? — Эфир переводит свои уставшие глаза на девушку с зелёными волосами. Коллеи. Стоит очень удивлённая и боится даже пошевелиться, будто увидела перед собой редкого вида животное. — Что случилось? — Ничего, плохо себя чувствую. Уже лучше, — нет желания разговаривать с ней, не потому, что плохо относится, нет. Она уважает эту девушку, но сейчас хотелось быть одной. — Оставь меня одну, пожалуйста. — Я позову Тигнари! — Эфир кричит ей вслед, чтобы та остановилась и не звала никого, но девушка просто, проигнорировав всё, убежала. Эфир начинает материться, потому что бесит это. Срочно нужно встать и привести себя в порядок. Понимание приходит легче, намного, чем само действие. Облокачиваясь о клетку, девушка всё же поднимается, продолжая держаться за горло, в котором не хочет сходить зуд. Так можно было и убить, как он схватил и держал её. Долго ждать не пришлось, Тигнари с Коллеи очень быстро оказались рядом, и парень даже подхватил Эфир за талию, позволяя облокотиться на него, чтобы та могла отпустить клетку, параллельно осматривал и не понимал, что с ней. — Что случилось? — на вопрос Эфир мотает головой, не желая отвечать. Не нужно ему это знать, не хотелось разбирательств. Странник явно знал, что она не будет жаловаться, поэтому допустил себе такое поведение. — Эфир! — его голос стал очень строгим и в ярости, а когда девушка глянула на него, то заметила, как его глаза прикованы к её шее. Чёрт, Странник явно сжал так, что сейчас остались следы. — Что произошло? Его рычание пробивало до мурашек. Она сама даже стала бояться, словно вся злость направлена на неё саму. Но продолжает молчать, лишь аккуратно выпутывается из хватки, убирает руку со своей талии, потому что уже способна стоять сама. Тело приходит в норму, а от такой реакции Тигнари и вовсе всё забылось, будто ничего не было. — Коллеи? — он переводит взгляд на девушку, но та начинает заикаться, потому что её такое поведение пугает не меньше. — Я… Я не видела, наставник… — она выглядит виноватой, будто это её ошибка, что не увидела. — Тигнари, успокойся, всё нормально. — Эфир не знает, что сказать. Не говорить же, что с кем-то из стражей или городских поругалась, он же начнёт рыть всё, чтобы выяснить и наказать виновного. Про Странника тем более говорить не хотелось, но резко в его глазах сама появляется нотка догадки. Он молча разворачивается, сжимает руки в кулаки и уходит, но Эфир резко хватает его и пытается остановить. Из глаз снова брызнули слёзы, потому что она не хочет, чтобы это во что-то развивалось. Этого сейчас точно не хотелось, потому что и так проблем хватало. Тигнари обернулся и замер. Увидев в глазах страх и мольбу, он резко потерял те эмоции, которыми хотел раздавить Странника, и даже не посмотрел бы, что тот является прислужником самого Архонта. От всего этого просто не осталось и капли. — Пожалуйста… — тихо попросила девушка, и Тигнари лишь тяжело вздохнул и опустил веки. Смотреть на слёзы невыносимо, а ему приходится это делать уже второй раз за сутки. Эфир не заслуживает такого, хрен с тем её прошлым. Та, что сейчас стоит перед ним, точно этого не заслуживает. Она ведь даже не понимает, за что с ней так, это как просто взять человека, который никогда не грешил, и приписать ему все грехи мира, сказав, что он просто этого не помнит, и наказать. Так нельзя. — Он должен ответить за свои действия. У него нет прав судить кого-то за свои действия, — пытается убедить и объяснить, скорее, самому себе причину его ярости и желания крови. — Не сейчас. Сейчас точно не на это надо направлять свою энергию. Я сама хочу потом во всём разобраться, — он хмурится и смотрит недовольно. Не одобрительно, но переводит резко своё внимание на Коллеи, что даже звука боялась издать и не понимала всей ситуации. О ком они, и что произошло? — Коллеи, принеси травы для компресса, чтобы вывести гематомы, — девушка очень быстро упорхала, будто только рада чем-то себя занять, а не стоять, как истукан. Тигнари же снова переводит своё внимание на Эфир, выпутывая свою руку из её цепких пальцев. — Ты не будешь марать руки больше. Хватит быть монстром, и если твоё прошлое настолько грязное — остановись, — всё отвращение было в его словах. В груди даже больно кольнуло у обоих. Он смотрел так, будто перед ним гора мусора, но, похоже, сам это понял, и глаза сменились на более нежные. — Идеальная возможность начать новую жизнь, с которой я готов помочь тебе, если захочешь. Тебе я не позволю больше делать что-то, что может продолжать тебя губить. Эфир не нашла слов, да и было ли уместным сейчас хоть что-то отвечать. Воспоминания возвращались, и пока что ничего хорошего от них она не получала, а слова Странника эхом раздавались в голове. Она монстр… Эфир в таком ужасном положении, а Тигнари хочет искренне помочь. Появилось неутолимое желание уйти отсюда, оставить деревню и этого уверенного фенека, что возомнил себя героем, способного помогать всему и всем. Не хотелось обременять его, создавать новых хлопот, поэтому это желание и мысль она проглатывает, обещая ещё вернуться к ней. — Пошли домой. Будешь сидеть там, пока ситуация в стране не урегулируется, и пока ты всё не вспомнишь. Сейчас здесь вообще не безопасно для тебя… — Не боишься пожалеть потом? — неожиданно перебивает его и задаёт провокационный вопрос. Он замирает, замолкает и смотрит растерянно. — Проблемы мои окажутся направлены на тебя и заденут всех стражей, а то и всё Сумеру. Не боишься последствий, после которых будешь сожалеть? — более точнее разворачивает свой вопрос и ожидает ответа. Тигнари тяжело вздыхает. — Если хочешь узнать честно, то уже сожалею…