Бременский принц

Принцесса неохотно приходила в себя. Голова болела, руки затекли, живот сводило от голода: зря она вчера на ночь вместе с парнями пирожков не натрескалась. Диета-диета! А кушать-то хочется! Девушка наморщилась и попробовала двинуть неудобно изогнувшейся шеей. Как она в этом положении уснуть-то смогла? Хотя они вчера все такими уставшими были, что она на первую же скамеечку на веранде гостеприимного дома завалилась. Актёр её за носик поддевал, едва она глазки закрывала, чтоб хоть подремать слегка. Вот же! Так себя с Венценосной дамой ведёт и не краснеет даже! Только лыбится довольно. Как-то по-родному даже... Но хуже только Трубадур, который на её вежливый отказ переместиться в помещение, хмыкнул, переглянулся со своим приятелем и по-простецки перекинул миниатюрную девушку себе через плечо. Ошарашенное Высочество очухалось уже носом в грязную на спине рубашку. Под задорный хохот Актёра она совсем не аристократично взвизгнула, задёргала ногами и вцепилась пальчиками в чужие бока, когда, этот музыкантишка кудрявый пригнулся, чтоб своим ростом и плечами в дверной проём пролезть. Вот ведь каланча! Зато лежанку она себе выбрала лучшую. То есть - единственную. В счёт моральной компенсации. Пусть мальчики на сене и одеялах отлёживаются, раз не знают, как с Принцессами себя вести надо! Так что... Стоп. А что это так воняет? Какой-то тошнотворный запах упорно врезал прямо по чувствительным рецепторам, оседая гниющей отвратительной сладостью прямо на языке. Как будто она лицом зависла в считанных сантиметрах над помойной ямой. Мерзость-то какая! Девушка наморщила свой милый носик, попыталась приоткрыть от чего-то тяжёлые веки, чтобы хоть немного оглядеть их не слишком удачное, как оказалось, место ночлега. Темнота. Страшная, непроглядная. Сердце отчаянно забилось. Ещё ночь? Да быть не может! Она всегда с рассветом вставала... Вставала? А ведь точно... Утро. Розоватые отливы восходящего Солнца через грязное окошко. Тишина. Трубадур, прячущий замёрзший нос где-то в шее у хмурящегося от попадающих в рот и ноздри кудряшек Актёра. Ишь как сцепились. А спать-то спинами легли. Скрип стареньких половиц. Резкий взвизг ржавенькой калитки. Свежесть скошенного сена и роса под босыми ступнями. Движение на периферии, где-то за спиной, рывок, вскрик. Темнота. "Нет! Нет! Пожалуйста, нет!" Принцесса попыталась двинуть руками, и в этот же момент поняла, что не может пошевелить даже кончиками пальцев: слишком сильно затянутые верёвки на связанных за спиной руках больно врезались в тонкие запястья. Твою мать. Её поймали и связали. Но кто и зачем?! Девушка искренне надеялась, что это просто их небольшой экипажик нагнала королевская стража и так неэтично пытается вернуть домой сбежавшую наследницу престола. Но почему так грубо? И где же все остальные? Папенька! Где она?! И что происходит?! Паника потихоньку захватывала сознание. Девушка отчаянно закрутилась, скользнула на спину, неудобно придавив локти. Заскулила от прошившей тело боли. На глазах наворачивались отчаянные слёзы - Помогите! Кто-нибудь! Помо..ммм!!! - чужая грубая рука прижала ей губы прямо через грязный вонючий холщовый мешок. - Слышь, Хорь. Зашебуршилась шалашовка! - гаркнул мерзкий прокуренный голос. - А ты канючил: "Задохнётся-задохнётся!" - Всё равно снимай! - откликнулось что-то из угла. Девушка засомневалась в человеческой природе данных существ: по запаху данного места можно было предположить что его обитатели, как минимум, скунсы. - Хоть на красивое посмотрим. А то от твоей рожи вдохновения ноль без шишечки. С неё резко сдёрнули мешок. Двое отвратительного вида мужиков оптимизма не добавляли. Один, стоящий прямо перед ней с мешком в руках, смотрел так, что немедленно захотелось помыться. Откуда взялось это желание Принцесса не знала. Но чувство, что её прямо в этот момент изваляли в каких-то помоях прилипло намертво. Второй, лысый, с маленькими бегающими туда-сюда глазками, вертел в руках что-то напоминающее небольшой ножик. Только будто бы совсем без рукоятки. Кривые ухмылки, гниющие зубы и... - Чё зенки лупишь, патлатая? Знакомится-то будем? "Так вот вы какие, настоящие лесные разбойники..." - с этой мыслью её Высочество решила покинуть данную беседу самым культурным и возвышенным способом. - Эй, она чё опять отрубилась? - Вот сучка мягкотелая! Там Хозяин уже за ней скоро придёт! - мужик хотел по старой-доброй дать барышне по щекам. - Да стой ты! Ща красоту попортишь, потом Хозяин тебе башку срежет. Так брось. Авось сама оклемается. "Оклемается-оклемается, - подумала про себя старательно подкатившая глаза Принцесса. Трюк с падением в обморок был отточен до автоматизма. Манипулировать родимым папочкой из бессознанки всегда было куда эффективней! - Это мы ещё посмотрим, кто там за мной придёт! У нас, знаете ли тоже друзья имеются!" Оставалось только, как и положенно благородной даме, благосклонно ждать спасения. И дышать через раз. И сдерживать нервную дрожь. *** Актёр чихнул. Повернул немного голову. Что-то мешало нормально дышать. Он носом в солому что ли уткнулся? Да нет, вроде. Солнышком пахло. Немного, будто бы как, пылью. Но не соломой. Ничего не кололось. Лежалось, на удивление, очень удобно. Тепло. Уютно. Какой же кайф! Хотелось поспать ещё хоть немного. Но вот это чувство в носу! Он резко фыркнул, сдувая мешающуюся травинку или листочек. Вот так отлично! Что-то мягкое снова приземлилось аккурат ему на лицо. Да что же это опять! Дебильная природа! Он не хочет просыпаться! Там хорошо было! Приятно, нежно и капельку смущающие! Там кудрявый парень обниматься лез и в губы целовал. И гладил! И на ушко всякое шептал. Ну такое всякое... Чтоб приятно было. И интересно было, а как там дальше? А узнать не дают. То в нос что-то лезет, то ветер деревьями скрипит, то свет какой-то в глаза лезет! Не, ну сколько можно?! Парень раздражённо попытался рукой с лица что-то снять, да так и завис: конечность вообще не слушалась. Сын атаманши в панике распахнул глаза. Попытался было дёрнутся. Но так и остался почти в том же положении. Итак, часть тела была всё ещё при нём. Хотя по ощущениям так и не скажешь. Всё таки на ней в наглую расположилась туша почти двухметрового мужика. Который ещё и кудряшками своими весь обзор перекрывал. Вот же ж! - Трубадур! Музыкант завозился, плотнее прижал свою небритую рожу к чувствительной коже, вдохнул глубоко и ещё ногу свою на чужие бёдра закинул. Задышал горячо в открытую шею, губами своими во сне причмокнул, коснувшись ненароком забившейся быстрее артерии. Актёр сглотнул. Задрал подбородок. Обозримых вариантов выбраться, не разбудив сладко прикорнувшего на нём мужчину, не было никаких. Так что... - А ну подъём! - гаркнул парень, припомнив любимую манеру бандитской маменьки. - Поднял жопу, чмо ленивое! - Минутку, начальник. - сонно засопел Трубадур. - Дай, приятное доснится, а? Будь человеком. - откровенно зевая на последней фразе, пробубнил музыкант куда-то в шею сыну атаманши. Тот аж вылетел на секунду. Начальник? Приятное? И тут, явно качающийся в полудрёме, мужчина сделал то, от чего Актёр едва не забыл, как дышать. Широкая ладонь, до этого спокойно лежавшая на груди юного бандита, вдруг с нажимом огладила прямо через рубашку всё ещё расслабленное со сна тело. Пальцы замерли на выпуклости соска, несильно сжали, заставив парня со свистом выпустить последний воздух. Пока юный разбойник безуспешно пытался понять, как реагировать, довольно замычавший Трубадур останавливаться и не думал: рука настойчивой лаской двинулась ниже, по неровно вздымающимся рёбрам к твёрдому плоскому животу с приятными очертаниями мышц пресса. В намёке на поцелуй, шеи коснулись мягкие губы, царапнула нежную кожицу колкая щетина. Актёр запрокинул голову, кадык боязливо дёрнулся. Да что же это такое? Мамочка... Шаловливая ладонь подлезла под тоненькую ткань, легла на нервно дёрнувшийся низ живота, пальцы застопорились на широкой пряжке ремня. - Ты у меня такой нежный... - пробубнил в полусне музыкант. - Такой красивый... И прижался ближе, притёршись пахом прямо к бедру ошарашенного молодого парня. - Можно я... - наглая рука легла прямо на вздыбленную ширинку, заставив закоротившие мозги за секунду проясниться. - Не можно! - Актёр всей массой, какая была, толкнул Трубадура на спину, возмущённо нависнув сверху вяло моргающего от утреннего солнышка музыканта. - Ты чего там удумал, извращенец несчастный?! Видно ещё не отошедший от сна, мужчина положил ладонь на немного уже колющуюся щёку прежде гладко выбритого молодого разбойника. Улыбнулся солнечно. Как на лучшее в своей жизни смотрел. - От чего же несчастный? - Трубадур мягко потянул на себя, игриво потёрся кончиком носа о чужой. И выдохнул прямо в приоткрытые губы, - Вполне себе счастливый. Лучистые глаза, мягкие золотые кудри, колкая солома под тонким слоем одеяла, задранные рубашки и сбитое дыхание. Мамочка, а что делать, когда влюбился? А? Актёр закрыл глаза. Набрал воздуха. И неуверенно прижался ртом к чужому рту. Так у него ещё не было. Так странно. И маленькими иголочками колет изнутри. И внизу живота тепло и приятно. И колотит почти, как от лёгкого испуга, когда с ветки сорвался, и уже на земле вспомнил, что не высоко было. Оба прям так и замерли: Трубадур распахнув глаза, и дерзкий сын грозной атаманши, зажмурившийся, как дитё напуганное злой-презлой бабайкой. Молодой бандит хотел уже было сдать назад, но мягкая ладонь, не знамо как оказавшаяся на затылке, вдруг настойчиво двинула к себе. Чужие губы приоткрылись, язык нежно скользнул по накусаным нежным... Актёр перехватил воздух. Приятно. Невозможно ласково, чувственно. Они оба не знали как. Но получалось всё лучше и лучше. Трубадур тихонько замычал прямо в чужой тёплый нежный рот. Их языки сплетались, руки жили своей жизнью: тянули прядки волос, оглаживали шею, загривок, ключицы. Избавится хотя бы от рубашек хотелось просто нестерпимо. Чтобы ближе. Чтоб кожа к коже. Чтоб притереться носом к терпко пахнущему телу, чтоб гладить и ласкать по живому. Чтобы руки запоминали очертания и изгибы, а слух песню порывистых несдержанных стонов и мягких просящих поскуливаний. Сердца бились заполошно, быстро. Успеть любить, успеть урвать момент такой неожиданной яркой страсти. Так волнующе, так приятно, так маняще своим неизведанным наслаждением! Так... Резкий вздох. Пересечение плывущих взглядов. Горящие губы. Тяжёлое дыхание, рывок навстречу и... - Просыпайтесь! - Резко со страшным визгом распахнулась входная дверь. В домик влетел взбудораженный Пёс. - Принцессу похитили! С кроватки, на которой должна была мирно спать девушка, с диким мяуканьем слетела не в меру любопытная Кошка. *** - Верни, как было. - Да ты затрахал уже! Всё ему не нравится! Как я тебя ещё не прирезал?! - Резалка не доросла! Зачем вообще надо было что-то трогать? Тебя кто просил? Послышался возмущённый вздох: - Да ты ж сам сказал, что... - А своих мозгов вообще не надыбал? Или всё в парашу слил? - Ах ты!.. Что-то с грохотом перевернулось, какие-то предметы застучали по полу. Звякнули какие-то железяки. - Ты чё, Хорь, совсем обозрел! И так уже часа два, не меньше. Принцесса начинала потихонечку скучать. Если в начале переругивания, как оказалось, беглых каторжников, было хоть немного интересно слушать, то сейчас уже ничего, кроме мысли, насколько же они тупые, не вызывало. Хотелось есть, хотелось пить. Хотелось обратно к друзьям. А не слушать, как по десятому кругу решают в какой позе ей лежать в обмороке и надевать ли обратно мешок. В начале девушка ещё думала, что с разбойникам можно будет договориться: банды, кроме этих двоих, нет считай. Уже думала в себя приходить, как вдруг снова всплыл этот злосчастный Хозяин. И боялись его, походу, не слабо. За что и почему было непонятно. Но единственная причина, по которой её ещё не тронули, если не считать связанных рук и похищения, была как раз в этом самом Хозяине. Чего ему от неё надо, тоже было покрыто пеленой какой-то тайны. Из разговоров бандитов было понятно, что Хозяин крайне суеверный: каждый из каторжников уже успел отлучиться, чтоб какой-то защитный круг у их логова проверять. Не без споров конечно же. Но по их переругиваниям стало понятно, что за несоблюдение этого обряда их главарь башку кому угодно снесёт. И Принцесса уже начала сомневаться, что это простая фигура речи. Время тянулось. По ощущениям перевалило за полдень. Тени становились всё меньше. Солнце встало в высшую точку. За дверью послышались грузные тяжёлые шаги. И непрерывный тихий шорох. Будто что-то тянут прямо по земле. Вялый спор затих на полуслове. Скрипнула дверь. Потянуло грязью и болотной тиной. Нервно задрожали девичьи руки. - Что охламоны, - гаркнул мерзкий гнусавый голос, - Притащили очередную невестку моему сыночке? Принцесса в панике распахнула глаза.