Покушение на свободу

— Ну, и тот парень тупо стоял и смотрел на нас пять долбанных минут, будто ждал, что ему кто-нибудь подскажет, что делать, — жаловался Се Лянь. — Так подсказал бы, — Уюн хохотнул. — В конце концов, это по твоей специальности. — И зачем мне это? — юноша скептически поднял бровь. — Я там чуть ли не засыпал. Думаешь, мозги у меня вообще функционировали? — Думаю нет.       Они вместе посмеялись. — Да, — Се Лянь шумно выдохнул. — В общем, это был натуральный кошмар. — Больше не поедешь? — мужчина сделал глоток кофе. — Да не в жизнь, — юноша вздрогнул. — Лучше убейте. — Попроси вашу историчку. Она всё устроит. — В таком случае проще и безболезненнее будет просто застрелиться. — Могу подсобить. — Давай мы уйдём с темы самоубийства?       Бай Усян хмыкнул, но ничего по этому поводу не сказал. В место этого он немного покрутил чашку у себя в руках и со странным выражением лица, спросил: — Слушай, Сяньлэ, как ты жил все эти годы?       Се Лянь напрягся. — Что именно ты хочешь услышать? — Что случилось после того, как наши дороги разошлись? — …       Юноша долго молчал. — У меня к тебе будет встречный вопрос. — Вопрос? — Почему ты так поступил со мной? — в голосе Се Лянь проскользнула горечь. — …       Теперь настала очередь Уюна умолкнуть. — Я отвечу на твой вопрос только в том случае, если ты ответишь на мой. — Хорошо, но ты первый, — Бай закинул ногу на ногу. — Как я, по-твоему, мог жить? — с иронией усмехнулся юноша. — От меня отвернулись родители, друзья, учитель. Я несколько лет жил в бедности, депрессии, с зависимостью на хвосте и младшим братом без образования. — Без образования? — не понял мужчина. — Он сбежал от моих родителей, когда заканчивал восьмой класс, — пояснил юноша. — К моим отцу и матушке отказался возвращаться. Каким-то образом А-Жуна скинули на меня. — А потом ты встретил Хуа? — Уюн решил на долго на этом внимание не заострять. — Встретил, — губы Се Ляня тронула улыбка. — Он изменил мою жизнь. — Ты с его помощью избавился от зависимости? — Мгм, — юноша задумчиво промычал. — Хватит обо мне. Я жду ответ на мой вопрос. — Оу, меня память подводит, — хмыкнул Бай Усян. — Не напомнишь? — Почему ты меня бросил? — Я не бросал тебя, — заметил мужчина. — Ты сам ушёл. — Ты меня обманул, — фыркнул Се Лянь. — Заставил поверить в существование Безликого. Практически свёл с ума. — Сяньлэ, давай на чистоту, — вздохнул Уюн. — Мне нужно было лишь падение компании твоего отца, не более. Тебе я вредить намеренно не хотел. — Не хотел вредить?! — юноша поперхнулся. — Ты заставил меня поверить, что я сумасшедший. Притворялся, будто ничего не знаешь. Скрывал имя. Лгал мне! — Сяньлэ, всё, что с тобой случилось, было сугубо твоей ответственностью, — стоял на своём мужчина. — Я не пытался угрожать тебе или указывать. Всё, что ты натворил — натворил сам. Я тут не причём. — Уюн, ты смеёшься надо мной?! — резко бросил Се Лянь, вскакивая с места. — Я доверял тебе. Слепо следовал, а ты с таким безразличием перечеркнул всё, что нас связывало. Цзюнь У, ты своими руками подвёл меня к пропасти!       Бай прищурился и холодно взглянул на него. — Сяньлэ, ты сам виноват в своей доверчивости. — Ну так теперь я не допускаю подобных ошибок, — окрысился Се Лянь. — Поздравляю тебя. — Ещё вопросы будут? — разговор уже давно пошёл не в то русло. — Где сейчас Мэй-Мэй?       Се Лянь застыл. — Я то откуда знаю? Ты был с ним ближе, чем я. — Мы поссорились, — бросил Бай Усян. — После того, как он узнал о моих планах на счёт тебя. — Стой. Наставник… он знал? — юноша широко открыл глаза. — И ничего не сказал? — Я не знаю, почему он это сделал, — сразу сказал мужчина. — Я ему ничего не делал. Он сам так решил.       Се Лянь молчал. В смятении. Наставник знал о планах Бая, но предпочёл проигнорировать? Испугался или решил прикрыть ему спину? Злость и досада зародилась в душе. — Ты с ним как два сапога пара, — юноша поднял взгляд на Уюна. — Лжецы. — Сяньлэ, по осторожней со словами, — предостерёг его Бай. — Мэй-Мэй тут не причём. — Не причём?! — вспылил Се Лянь. — Он покрывал тебя. Он знал, что ты творишь безумство. Он лгал мне в глаза, когда говорил, что я сошёл с ума. Он лгал мне, говоря, что Безликого нет. Так как ты можешь мне говорить, что он ни при чём?! — Я не знаю, почему он это делал, ясно! — рявкнул Бай Усян. — Но беспочвенно оскорблять я его тебе не позволю. — Он бросил тебя так же, как и меня, — янтарные глаза странно блеснули. — Так почему ты теперь так яро защищаешь его?! — Он меня не бросал, — оскалился мужчина. — Да что ты, — горько усмехнулся Се Лянь. — И где он сейчас?       Вопрос был зеркален. И на него вновь не было ответа. — Наставник оказался лишь жалким трусом, — хладнокровно продолжал юноша. — Сбежал, как только запахло керосином. — Сяньлэ… — глаза Уюна опасно загорелись. — Что?! Скажешь, я не прав? — Да, — отчеканил мужчина. — Не прав. Ты его не знал и не знаешь. — Как и ты, судя по всему, — огрызнулся Се Лянь.       Вновь повисла тишина. Они прожигали друг друга взглядом, будто силясь испепелить. Однако молчание продлилось не долго. — Ты ответишь за свои слова, — проговорил Уюн.       Се Лянь же на это бросил простое: — Валяй.       Мужчина оскалился. Но потом его лицо разгладилось. Спокойная улыбка вновь была на своём месте. Юноша же цокнул на подобное лицемерие и бросил на него холодный взгляд.       Он уже давно не верил в эти маски, что постоянно меняются на этом лживом лице. Не было правды там, где путь построен на обмане.       К своему стыду, Се Лянь и сам не брезгует подобной игрой. Он уже давно с трудом определяет, какая эмоция — фальш, а какая — реальна. Боится потеряться в них. Десять лет он анализировал людей, себя и свои же чувства. И пришëл к выводу, что реальный «он» никому и не нужен. Проще стало подстраиваться под ожидание окружающих. Не показывать слабости и наблюдать. Наблюдать за чужим поведением. За чужими действиями. Поступками. Эмоциями.       Именно поэтому юноша видит многое, что скрыто от чужих глаз. Видит чужую ложь. Чужой страх. Чужое отчаяние. Чужую радость. Чужой самообман.       Он видит, что Уюн яро пытается защитить Мэй Няньцина, хотя прекрасно понимает, что тот поступил неверно. Сродни тому, как слепо бы сам Се Лянь защищал Хуа Чена. Он мог понять мотивацию мужчины, но не хотел. Гнев и обида клубились ядовитым дымом в груди.       Их перекидные колкими взглядами прервал влетевший в зал Пэй Мин в сопровождении Ши Цинсюань и Хэ Сюаня. — Вот вы где! — он довольно всплеснул руками. — А мы вас по всей общаге ищем. — Се Лянь! — Цинсюань налетел на друга с обнимашками, чуть не сбив. — Как себя чувствуешь? Всë хорошо? Выспался?       Холод в груди стал отступать. Внутри разлилось приятное тепло. — Всë хорошо, — он обнял его в ответ. — Сам же видишь, я в порядке.       Ши младший обвëл его оценивающим взглядом. — Ну, знаешь… — Выглядишь так, будто тебя камаз переехал, — проговорил за него Черновод. — Хэ-сюн! — Что? — парень пожал плечами. — Зато честно.       И не поспоришь. — Я встал не так давно, — Се Лянь мягко отстранился. — Да и спал довольно долго. Так что не удивительно, что выгляжу так, словно меня тащили по канавам. — Лучшего сходства и не найти, — кинул колкий комментарий Бай.       Юноша, в отместку, скептически взглянул на него и отвернулся. — Зачем вы нас искали? — А, на счëт этого…! — Цинсюаня снова перебили. — Мы хотим вечером во что-нибудь сыграть, — улыбнулся Пэй Мин. — Присоединить? — Да хватит меня перебивать!!! — возмутился парень.       Се Лянь задумчиво прикрыл глаза. В животе закрутилось тревожное чувство. Что-то было не так. Интуиция буквально кричала о том, что идти туда не стоит. — А кто ещё будет? — А? — Ши Цинсюань отвлёкся от своих страданий. — Мы в троëм, Хуа Чен, ты и Бай Усян, если согласитесь. Фэн Синь и Му Цин пока не пришли, потом спросим. И Ци Жун. — А почему Ши Уду и Линвень не будет? — поинтересовался Се Лянь. — Не захотели, — Пэй Мин вздохнул. — У Дрожащей Цзе снова какие-то доклады, а Водяной шисюн просто отказался идти. — Брат как всегда, — отмахнулся Ши младший. — Его трудно чем-то заинтересовать. — Этого у него не отнять, — согласился мужчина. — Ну, так что? Вы идëте?       Юноша ещё не успел ответить, как услышал голос со стороны. — Идëм.       Это был Бай Усян. — А меня спросить не хочешь? — Се Лянь возмутился. — Ты бы и так, и так туда пошëл, — спокойно поговорил Уюн. — Туда пойдëт Хуа. Ты не посмеешь остаться в стороне. — Отлично! — радостно воскликнул Цинсюань. — Тогда ждëм вас в шесть!       Компания ушла и они вновь остались в двоëм. Бай обошëл его и, забрав кружку, пошëл к выходу. Прежде чем уйти, он бросил с обманчиво дружелюбной улыбкой: — До вечера, Сяньлэ.       Се Лянь внутреннее вздрогнул. Ой, не нравится ему это.

***

      К вечеру все собрались за одним столом. — И так? — Се Лянь обвёл взглядом всех присутствующих. — Во что играем? — Пэй нас сюда приволок, пусть он и предлагает, — фыркнул Му Цин. — Как на счёт игры «Правда или Действие»? — Пэй Мин хмыкнул. — У тебя профдеформация? — Ци Жун недовольно прищурился. — Решил даже в безобидной игре у всех тайны вынюхать? — Безобидной? — Хуа Чен хохотнул. — Я бы так не сказал. — Согласен, — скучающе бросил Хэ Сюань. — Ну, тогда сами предлагайте, — мужчина пожал плечами.       Рассуждения шли ещё около получаса. За это время они успели послать нахуй Пэй Мина, который предложил сыграть в бутылочку. Му Цин и Фэн Синь яро возмутились предложению Се Ляня и Уюна, что предложили игру из их ученичества, с криками «Не все из наст такие умные!».       Сами парни чуть не подрались, поскольку снова не пришли к общему мнению. Однако милая улыбочка Се Ляня и демонстративно закатанные рукава на его руках отчётливо дали понять, что играть с огнём не стоит и они, пожалуй, лучше поиграют в слова. Чем и занялись, до последнего не встревая в разговор.       Ши Цинсюань так и не смог определиться с выбором. А Ци Жун, Хуа Чен и Хэ Сюань решили благополучно промолчать. — Мы так и будим гадать? — Пэй Мин скучающе водил ногой туда сюда. — Или может всё же Правда или Действие? — Ой, давайте уже во что-нибудь сыграем, — Му Цин закатил глаза. — Хорошо, правда или действие, — Ши Цинсюань хлопнул в ладоши. — Кто начнёт? — У меня есть идея, — Пэй Мин взял из-под стола пустую бутылку. — Предлагаю крутить бутылку и на кого она упадёт, тот и отвечает. — Идея… неплохая, — согласился Бай Усян. — Кто первый? — Давайте я, — вызвался Се Лянь и крутанул бутылку.       Горлышко показало в сторону Хуа Чена. — Сань Лан, правда или действие? — юноша улыбнулся. — Правда. — Какое прозвище у тебя было в школе? — Градоначальник Хуа, — Хуа Чен довольно оскалился. — Ну, это мы и так знали, — фыркнул Хэ Сюань. — Давайте дальше.       Горлышко указало на Му Цина. — Хорошо, Му Цин, — черноволосый парень ехидно улыбнулся. — Правда или действие? — Правда, — Му Цин закатил глаза. — Кто сверху?       Парень завис на секунду. — Ты ахуел?! — Говори, — Хуа довольно хмыкнул. — Тц, мы универсалы, доволен?! — Более чем, — черноволосый студент махнул рукой.       Юноша раздражённо сделал ход. Горлышко указало на Фэн Синя. — Правда или действие? — Му Цин раздражённо постукивал пальцем по столу. — Действие. — Отвесь этой Псине подзатыльник. — С удовольствием, — Фэн Синь встал с места и подошёл к Хуа. — Прости, ничего личного. — Ауч! — парень цокнул, когда ему прилетело по затылку. — Пшёл отсюда. — Я лишь выполнил действие, — Фэн Синь вернулся на место и сделал ход.       Горлышко указало на Ци Жуна. — Эй, Лягуха, правда или действие? — Сам ты Лягуха, педрила, — гаркнул Ци Жун. — Правда. — Кто для тебя является авторитетом? — Я сам себе авторитет, — гордо заявил юноша.       Он сделал ход. Горлышко указало на Пэй Мина. — Пэй, правда или действие? — Правда, — Пэй Мин заинтересованно наклонил голову в бок. — Сколько партнёров у тебя было? — Партнёров или партнерш? — уточнил мужчина. — Партнёров. — Ни одного, я думаю, — он задумчиво потёр подбородок. — По крайней мере, я не помню. — Даже странно, — вставил свой комментарий Му Цин. — Да ладно, — Пэй Мин хохотнул. — Давайте дальше.       Он сделал ход. Горлышко указало на Ши Цинсюаня. — Правда или действие? — Действие, — парень был полон энтузиазма. — Ты когда-нибудь пробовал запрещенные вещества? — Хм… Смотря, что ты к ним относишь, — задумался Цинсюань. — Наркотики. — Нет! — сразу воскликнул он. — Я в тебе не сомневался, — довольно кивнул Пэй Мин.       Ши младший сделал ход. Горлышко указало на Бай Усяна. — Правда или действие? — Хм… Правда, — Уюн улыбнулся. — Кого из присутствующих считаешь наиболее смекалистым? — Думаю, Сяньлэ. — Кто бы сомневался, — Му Цин закатил глаза. — Я ответил на твой вопрос, — Бай хмыкнул, проигнорировав его. — Мой ход.       Горлышко указало на Хэ Сюаня. — Правда или действие? — Правда, — сухо бросил Черновод. — Ты когда-нибудь воровал? — Да, — парень пожал плечами. — Книжки из библиотеки. — Ну ты и злостный нарушитель, — хохотнул Хуа Чен. — Ой, да завались, — Хэ Сюань фыркнул и сделал ход.       Горлышко указало на Се Ляня. — Действие, — тут же ответил юноша. — Позволь кому-то уложить твои волосы и ходи с этой прической до конца дня. — А? — Се Лянь удивился. — Кому? — Давай Цинсюань, — Черновод указал на возлюбленного подле него. — О! — Ши Цинсюань радостно подпрыгнул. — Се Лянь, ты не против? — Валяй, — кареглазый юноша пожал плечами и снял резинку.       Парень подскочил к ниму и взял его массивные локоны в руки. Прядь за прядью, он стал собирать каштановые волосы в высокий хвост, а потом заплёл косу. — Готово!       Се Лянь потрогал её рукой и довольно улыбнулся. — Красивая. — Спасибо!       Юноша хмыкнул и сделал свой ход. Горлышко указало на Ши Цинсюаня. — Действие. — Нарисуй что-то на лице маркером. — Пф, да легко! Но только, если ты это сделаешь? — парень широко улыбнулся.       Он подошёл к Се Ляню и отдал ему маркер. — Откуда? — юноша непонимающе взглянул ему в глаза. — Да так, я ещё вчера его тут оставил. Рисуй давай!       Он опустился на уровень его лица и закрыл глаза. Се Лянь аккуратно дотронулся до него и сделал пару-тройку линий. — Готово.       На бледном лице красовались чёрные кошачьи усики и носик. Ши Цинсюань посмотрелся в зеркало и довольно заулыбался. — Вот это я котик. — Иди уже. Твой ход, — засмеялся Се Лянь.       Цинсюань крутанул бутылку. Горлышко указало на Бай Усяна. — Действие, — мужчина хмыкнул. — Обменяйся одним элементом одеждой с человеком, сидящим рядом и ходи в нём до конца игры.       Уюн взглянул на Се Ляня. — Сяньлэ. — Да, бля. — Дай свой кулон. — Нет, — Се Лянь жёстко отрезал. — Тогда браслет.       Юноша цокнул и передал свой чёрный тканевый браслет мужчине. — А ты мне тогда свои часы.       Бай Усян без лишних слов снял свой аксессуар и нацепил его на левую руку юноши. Потом сделал ход. Горлышко указало на Се Ляня. — Сяньлэ, — выражение на лице Уюна приобрело хищный оскал, — правда или действие?