Третья жизнь

             Вэй Усяня за его жизнь много раз называли злом, позором, нарушителем спокойствия и ещё много кем; однако к его имени редко когда добавлялся термин «трус». Он знал, что даже его самые глупые решения никогда не были трусливыми. Это не значит, что он не находил обходных путей, чтобы избежать того, что ему не нравилось. Однако сам склад его личности не допускал трусости. Отсюда и вытекал приписываемый ему комплекс героя, о наличии которого, по мнению различных умов, он даже не подозревал. Но люди ошибались: он знал, что у него есть такой комплекс, он не позволял плохим вещам случаться с хорошими людьми.       Нет, Вэй Усянь не был трусом. Но прямо сейчас ему хотелось бы быть таковым: его семья хотела получить ответы, однако многие из них он не хотел или не готов был давать. Он не хотел, чтобы они знали всю историю его последних двух жизней. Он поделился своими воспоминаниями с Лань Чжанем и Лань Сичэнем, потому что знал, что ему необходимо заручиться поддержкой Ланей. Однако в его семье Цзян не было никого, похожего на Лань Чжаня, Лань Сичэня, или даже на Лань Цижэня, который, как он подозревал, видел его воспоминания во время использования заклинания «Истина души». И теперь, даже если им ещё только предстояло сесть и поговорить о его прошлом-будущем, он уже не хотел, чтобы этот разговор состоялся.       Вэй Усянь понимал, что его откровения помогут ему в новой жизни. Что ему больше не придётся быть осторожным в своих словах. Но насколько всё изменится? Они все находились в новом мире, где создавались новые воспоминания, и он уже не был уверен, насколько его нынешние действия изменили грядущие события. Он также признавался себе, что боялся показать им, насколько он сломлен.       - Вэй Ин, - позвал его Лань Ванцзи, войдя в комнату.       В глазах возлюбленного он прочёл беспокойство, показавшее Вэй Усяню, что он не успел скрыть свои мысли; они, должно быть, ясно отражались на его лице.       - Лань Чжань! Доброе утро или день? Ещё утро?       - Мм.       - Хорошо, хорошо, что ты здесь делаешь? Пришёл проведать меня?       - Мм.       - Хорошо! Мне жаль, что тебе пришлось нести меня вчера, но я думаю, что мои ноги чувствуют себя сегодня намного лучше. Больше нет нужды меня нести! - произнёс Вэй Усянь с лёгким разочарованием в голосе, потому что ему понравилось, как Лань Ванцзи его носил.       - Время чая. Цзяны ждут во дворе.       - О, они… эм, они кажутся расстроенными?       - Нет.       - Что ж, это хорошо. Я думаю, эм… Полагаю, мне нужно пойти туда, да? Я имею в виду, что следует поговорить с ними, не так ли?       - Нет.       - Нет? Что ты имеешь в виду? У них, должно быть, так много вопросов.       - Нет, если Вэй Ин не хочет, ему это не нужно.       - Ха-ха Лань Чжань, ты пытаешься защитить меня? Ты такой милый! Мне так повезло, что я заполучил тебя!       - Это я счастлив, что заполучил Вэй Ина.       - Ах! Сколько раз мне нужно просить тебя, чтобы ты предупреждал меня, прежде чем произнести такие слова? Ты отправишь меня обратно в кому!       - Нет, - сказал Лань Ванцзи с силой, которая удивила Вэй Усяня.       Он не понимал, откуда в голосе возлюбленного взялось столько эмоций.       - Нет?       - Никакой комы!       - Ой, чёрт, думаю, ещё рано об этом шутить, да? - Вэй Усянь почувствовал себя ужасно: он расстроил Лань Ванцзи. - Хорошо, ты сказал, что пора пить чай, и семья ждёт, значит, мы должны пойти туда. Я уверен, что всё будет в порядке. Лань Чжань, всё ведь будет в порядке, верно?       - Да. - Лань Ванцзи кивнул, а потом легко подхватив Вэй Усяня на руки и понёс его, игнорируя вялые протесты.       Второй Нефрит не чувствовал, что делает что-то против воли возлюбленного, потому что на открытом лице Вэй Усяня ясно читалось: ему это нравится, ему этого хочется. И Ванцзи был готов выполнить эту нерешительную просьбу.       - Не мог бы ты поставить моего брата на землю! - закричал Цзян Чэн, когда они вошли во двор, где ждали обе семьи.       Столы для чая были накрыты посреди частного двора, а пространство вокруг них было устелено ткаными циновками, чтобы держать мантии в чистоте от случайной грязи.       - О, конечно, он так не сделает, ведь нет ничего лучше, чем когда тебя обнимают руки Лань Чжаня! – весело заявил Вэй Усянь и тихо вздохнул, когда его вторая половинка усадил его на подушку и опустился рядом.       Демонический заклинатель всегда поражался тому, что Лань Ванцзи мог сидеть где угодно и при этом выглядеть так элегантно, что это было чудом.       - Как неловко, когда двое мужчин ведут себя так, как вы. Что, если люди вас увидят?!       - Младший брат, все Облачные Глубины видели, как Лань Чжань нёс меня вчера. Не думаю, что сегодня они удивятся ещё больше. - Вэй Ин пожал плечами.       Он не собирался извиняться за чувства, которые испытывал к своей второй половинке, даже перед братом.       - Хватит, мальчики. - Юй Цзыюань посмотрела на обоих своих сыновей взглядом, который показывал, что за непослушание будут последствия, и оба затихли. - Пей чай, Вэй Усянь.       - Да-да, давайте выпьем чаю, – поспешно ответил демонический заклинатель и поймал на себе удовлетворённый взгляд госпожи Юй.       И впервые в жизни он почувствовал себя комфортно рядом с ней.       Вэй Усянь знал, что нарочно оттягивает предстоящий разговор. Именно поэтому он пил чай и одно за другим ел исключительно вкусные пирожные, а каждый раз, когда кто-то заговаривал, напоминал о правиле «Не разговаривать во время еды». Он никого не обманывал. Ему просто нужно было придумать и решить, как рассказать им правду, которая поможет спасти их, но не говорить при этом слишком много. Он сомневался, что его брат будет счастлив, получив лишь неполные ответы.       - Вэй Усянь, ты закончил с едой? Может быть, мы наконец-то доберёмся до причины, по которой мы здесь сидим? Мы явно собрались здесь не для того, чтобы смотреть, как ты пьёшь чай! – не выдержал Цзян Чэн.       Он честно пытался молчать, но его брат явно тянул время, а это было уже слишком. Две недели он пытался получить ответы, но никто ему ничего не говорит, кроме как: «Нужно спросить у Вэй Ина!»       - О... да, я думаю, у тебя есть ко мне вопросы, - пробормотал Вэй Усянь, чувствуя, как холодок бежит по его спине.       - Ещё бы! Ты потерял сознание на две недели, а затем Лани попытались рассказать нам какую-нибудь историю о том, что ты был так называемым спасителем… - сразу напустился на него Цзян Чэн.       - Цзян Чэн, этого достаточно! Почему бы нам не позволить А-Ину самому рассказать нам всё, - с лёгким выговором оборвал младшего сына Цзян Фэнмянь.       Это были долгие две недели для всех.       Вэй Усянь знал, что ему нужно сказать хоть что-то, но вместо этого ему вдруг отчаянно захотелось вернуться в мир снов. Там ему никто вопросов не задавал.       - Это отчасти точно, но я бы спасителем себя не назвал. Но это правда: меня отправили обратно, чтобы прожить третью жизнь, чтобы остановить множество ужасных событий, которые разрушили моё время, - наконец выдавил он, глядя в стол.       - Третья жизнь? А что случилось с первыми двумя? - мягко спросила брата Цзян Яньли.       - Ну, думаю, можно сказать, что в первую я и вернулся, - ответил Вэй Ин, зная, что вот-вот прозвучат вопросы, которых он боялся.       - Если сейчас ты переживаешь третью жизнь, то когда ты умер в первой? - спросил Цзян Фэнмянь, боясь услышать ответ. И не зря.       - Ну-у, это трудно сказать. После войны мне был двадцать один год, а время, проведённое в Могильных Курганах, как бы прошло незаметно, - уклончиво начал Вэй Усянь.       - Могильные Курганы - это место, наполненное энергией обиды, туда никто не может войти или выйти! - проговорила Юй Цзыюань с ужасом в голосе: - Ты говоришь мне, что жил в Могильных Курганах, Вэй Усянь?!       - Мм, да.       - Но почему тебя не было с нами в Пристани Лотоса? – растерянно спросила Цзян Яньли, и сердце её сжалось, когда она увидела, как нарастает тревога в тёмно-серых глазах её брата.       - Я больше не был членом Ордена Юньмэн Цзян. - Вэй Усянь произнёс это так тихо, что они едва не пропустили его ответ.       - Что?!! – воскликнули четыре голоса одновременно.       - Никаких криков в Облачных Глубинах… - почти весело ответил Вэй Усянь, пытаясь сгладить общее настроение семьи и зная, что это не сработает.       - Сейчас не время для шуток, Вэй Усянь! - резко заметила Юй Цзыюань, с укором глядя на мальчика. Она знала, что у них были проблемы и что она не облегчила ему жизнь, но она никогда бы не подумала, что он покинет Юньмэн Цзян, несмотря ни на что.       - А-Ин, почему ты не был членом Юньмэн Цзян? - Цзян Яньли знала, как много Орден значил для её брата, и не могла себе представить, чтобы что-то на свете заставило его уйти.       - Ну, была война против Вэней, а после войны я не был согласен с издевательствами, которым Цзини подвергли остатки павшего Ордена. Цзян Чэн был новым молодым главой, и он не мог позволить себе быть втянутым в это противостояние. Поэтому я забрал выживших Веней и перебрался в Могильные Курганы.       - Новый глава Ордена?       - В Могильные Курганы?       - Какая война?       Вэй Ин знал, что вопросы будут быстро нарастать, и он мог видеть взгляды своих приёмных родителей, в которых понемногу загоралось понимание. Была война, и они до неё не дожили.       - Давай начнём с самого начала, Вэй Ин, - решительно произнёс Цзян Фэнмянь, глядя в испуганные глаза своего приёмного сына.       - Да, давайте узнаем, почему ты оставил меня одного, если я стал новым главой Ордена? Почему ты переехал в Курганы с военными преступниками? Я думал, ты будешь управлять делами вместе со мной, когда это время придёт!       Цзян Чэн был взволнован; это было единственное обещание, которое они дали друг другу: всегда быть рядом. Когда он станет главой Ордена, он будет лидером, а Вэй Ин - его заместителем. Это было то, о чём они мечтали.       - Хватит, А-Чэн, если ты не можешь слушать, не перебивая, я не думаю, что ты здесь нужен! - Цзян Фэнмянь хлопнул ладонью по столу.       Глава Цзян видел, что его младший сын напуган, но поблажек давать ему не собирался: мальчик в любых обстоятельствах должен действовать так, как следует наследнику Ордена.       Разговор только начался, а Вэй Усянь уже устал. Он с самого начала знал, что Цзян Чэн будет больше всех расстроен его историей и подробностями, которые он решит рассказать, несмотря ни на что.       - Вэй Ин… - снова начал Цзян Чэн, но его опять прервали, на этот раз мать.       - Довольно! – рыкнула Юй Цзыюань. Она видела, что её сын слишком остро реагирует на рассказ. Так он реагировал всегда, когда чувствовал себя неуверенно, и она знала, что это их общая черта.       - Всё в порядке, Вэй Ин, - тихо сказал Лань Ванцзи и взял возлюбленного за руку, что успокоило его и его переутомлённый разум.       Это помогло демоническому заклинателю немного унять тревогу, которую он испытывал.       - Примерно через год Орден Вэнь потребует от всех наследников пройти идеологическую обработку в Цишане. Посещение будет обязательным, и с любым Орденом, который не согласится, жестоко расправятся. Затем, за несколько недель до идеологической обработки, Вэни нападут на Облачные Глубины. Они сожгут их дотла и серьёзно ранят главу Ордена, находящегося в уединении, что приведёт к его смерти. - Вэй Ин поднял взгляд и увидел потрясённые лица членов своей семьи.       - Вэй Ин, ты понимаешь, что это звучит… - начал Цзян Фэнмянь и замолчал, не в силах объяснить всё, что чувствует.       Он верил своему сыну, но его рассказ был настолько диковинным, что он не знал, что сказать.       - Я знаю. Но так случилось, что это стало катализатором начала войны. А после Облачных Глубин и идеологической обработки Вэни пришли в Пристань Лотоса… - продолжил Вэй Усянь и остановился, прерванный громкими вздохами, вырвавшимися у его семьи.       - Что значит, они пришли в Пристань Лотоса? Как они посмели! - выкрикнула Юй Цзыюань с раздражением в голосе.       - Любовница Вэнь Чао пришла в Пристань Лотоса, требуя, чтобы меня наказали, и привела с собой армию и Руку, Плавящую Ядра. Они напали на Пристань Лотоса и сожгли её дотла, как и Облачные Глубины. Сестра в это время гостила у бабушки, она была в безопасности. Единственными выжившими были Цзян Чэн и я.       Вэй Усянь замолчал и огляделся. Как и предполагалось, он увидел панику на лицах тех, кого должен был защищать.       - Ну, мы всё это остановим, мы остановим… - пробормотал Цзян Чэн.       Он хотел добавить что-то ещё, но ему помешал Вэй Усянь:       - Мы не можем.       - Что ты имеешь в виду? Что значит, мы не можем?! Ты хочешь просто позволить нам всем сгореть? Ты поэтому покинул нас? Потому что тебя не заботило то, что мы для тебя сделали? Вэй Ин, вот как ты…       Цзян Чэн внезапно покраснел, не в силах открыть рот.       - Если ты не можешь молчать, я заставлю тебя замолчать! – твёрдо произнёс Лань Ванцзи, не желая снимать заклинание.       - М-м-м… М-м-м, - был единственный ответ Цзян Чэна, который он смог выдать.       Он знал, что заклинание продлится тридцать минут, если его не снять, и что любая попытка прорваться сквозь него может повредить губы. Поэтому ему ничего не оставалось, кроме как пристально смотреть на Лань Ванцзи и мычать.       Вэй Ин тоже был взволнован, но не из-за заклинания, за которое он был благодарен, а потому, что он знал, что собирался сказать его брат: «Так ты отплатил нам за то, что мы для тебя сделали?» - все знали, что именно это он и собирался сказать. Это причиняло боль, потому что в прошлом эти слова вызвали столько страданий и вины, что помогли уничтожить его.       - Мы не можем остановить войну или другие крупные события. Но мы можем уменьшить ущерб. Все события, приведшие к концу Ордена Вэнь, дали шанс многим Орденам продвинуться вперёд. Без крупных событий мы бы создали ещё больше проблем, и мы не сможем остановить Вэней, пока не минуем их все, - заявил Вэй Усянь, глядя на своих приёмных родителей, и в эту минуту его голос не был голосом молодого парня, а звучал, как голос гораздо более взрослого человека, имеющего больший опыт войны, чем у окружающих его взрослых. - Мы также не можем никому рассказать об этом или о событиях, которые произойдут. Я знаю различные способы, которыми мы можем уменьшить ущерб и спасти больше жизней, чем мы потеряли раньше.       - Спасти больше, но не всех, - негромко проговорил Цзян Фэнмянь.       Он понимал, о чём говорит его сын, и какой эффект это может иметь.       - Нет, не всех. Будут потери. Это будет война, и ни я, ни кто-либо другой не сможет её предотвратить. В прошлый раз это была бойня, в которой участвовало так много людей. Но в этот раз, я надеюсь, всё сложится по-другому. Да, война случится. Но тогда мы были к ней не готовы. Лани были в хаосе; у нас было слишком много новых учеников, а Цзини вообще не желали брать на себя какие-либо обязательства. Единственным дееспособным Орденом был Цинхэ Не, который хотел отомстить. Но этого было мало. Однако сейчас мы более информированы и сможем лучше подготовиться.       Вэй Ин знал, что главам Орденов было нелегко слышать его просьбу не вмешиваться радикально в грядущие события. Нелегко принять тот факт, что им всё равно придется терять людей, но война всегда собирает дань смертями.       - Когда Вэни захватили Пристань Лотоса… Ты сказал, что выжили только ты и А-Чэн. Но ведь наверняка были пленные, которых они взяли, и которых в какой-то момент пришлось освободить? – взволнованно спросил Цзян Фэнмянь.       - Не было ни выживших, ни пленных. Остались только те, кто находился за пределами Юньмэна той ночью. Мы потеряли тысячу девятьсот учеников и… вас обоих, - ответил Вэй Усянь со слезами на глазах: - Не удалось спасти даже детей. В ту ночь никому из них выжить не позволили.       - Но мы ведь выиграли войну? В конце концов, Ордены сплотились и победили? Но как, если Орден Вэнь стал настолько могущественным, что был в состоянии уничтожить великий Орден за одну ночь, как нам это удалось?       - Ну….       Вэй Усянь не был уверен, как они воспримут его особое совершенствование или то, что ему пришлось сделать, чтобы выиграть войну. Хотя Мэн Яо убил Вэнь Жоханя, не он выиграл им войну. А если бы Вэй Усянь обладал хотя бы половиной тех знаний, которые он имел сегодня, он мог бы остановить это раньше.       - Вэй Ин, - произнёс Лань Ванцзи, и демонический заклинатель встрепенулся:       - Что?       - Вэй Ин выиграл войну, - просто сказал Второй Нефрит, и Цзяны оторопело уставились на него.       - Как? – выдохнула Цзян Яньли       - Благодаря моему стилю совершенствования, - ответил Вэй Усянь. - Я освоил и усовершенствовал демоническое заклинательство.       - Это невозможно. Демоническое совершенствование разрушает разум! Человеческое тело не позволяет в полной мере овладеть им или использовать его должным образом! Оно ведёт к быстрой смерти! - закричала Юй Цзыюань, не принимая услышанного: - Как ты мог прибегнуть к такому злу даже для того, чтобы выиграть войну?!       - У меня не было выбора, госпожа Юй.       - Выбор есть всегда! Ты просто выбрал лёгкий путь. Что может сделать твоё демоническое совершенствование, чего не может сделать правильный способ совершенствования? Оно не так сильно, как нравственное совершенствование. Оно во всём ему уступает, и те, кто его использует, тоже!       - Хватит! Я не позволю Вам оскорблять его в моём доме! – заговорил Лань Цижэнь, с каждым словом повышая уровень льда в своём тоне, а его глаза предупреждающе заблестели. - Если Вы не можете слушать и не осуждать Вэй Ина, госпожа, Вы можете покинуть Облачные Глубины и больше не возвращаться!       - Как ты смеешь говорить мне, что делать?! Он мой ученик, и сама идея, что он воспользуется таким под…       - У меня не было золотого ядра. – Слова Вэй Усянь заставили всех заклинателей замереть на месте. - У меня не было золотого ядра, и Вэнь Чао бросил меня в Курганы. Я прожил там три месяца без золотого ядра и с переломанным телом! Я выжил и сражался до тех пор, пока не научился контролировать энергию обиды, пока не смог овладеть ею! Я умирал тысячу раз за эти три месяца! Я терял своё сердце, свою суть и разум снова и снова, и я выбрал единственный доступный мне путь!       Я не буду извиняться за путь, который я выбрал - путь, который спас столько жизней и положил конец войне. Я не буду извиняться за путь, который я выбрал, который позволил мне жить и позволил мне быть тем, кем я не мог бы быть без своего золотого ядра.       Я выиграл войну и дал возможность землям и Орденам процветать и увидеть восстановленную Пристань Лотоса! Я не буду извиняться за изобретения, которые я создал, и которыми пользовались даже через тринадцать лет после моей смерти, потому что я помогал защитить заклинателей даже на этом злом пути. Я был героем, когда это спасало вас всех, а потом, когда война закончилась, на меня смотрели только как на оружие. На меня охотились, потому что все хотели заполучить меня, хотели использовать мои знания и умения для своей выгоды, а когда не смогли, они убили меня, они преследовали меня, и они позволили миру восстать против меня. Все мои близкие позволили им настроить мир против меня и ни разу не спросили, почему я... - Вэй Ин расстроено замолчал, а потом глубоко вздохнул и решительно закончил: - Я не буду извиняться, чтобы успокоить тех, кто нашёл меня бесполезным.       Никто не знал, что сказать в ответ на его слова. Лани знали, что тогда произошло, большинство из них видели его воспоминания. И они также понимали, что даже видения не в силах были передать всю ту боль и моральную усталость, которые пережил Вэй Усянь. Они видели отдельные сцены; они могли чувствовать эмоции, но приглушённые временем; они никогда не смогли бы до конца понять, чем жил Вэй Усянь.       - А-Ин, что случилось с твоим ядром? – нарушила тишину Цзян Яньли.       - Я…       - А-Ин?       - Это не имеет значения…       - Нет, это так, Вэй Ин, на этот раз, это не так. В любом случае, это единственный способ защитить всех, - вмешался Лань Сичэнь, стремясь поддержать молодого человека. Он знал о самой исключительной жертве Вэй Усяня, и самым большим его сожалением было то, что он отдал своё золотое ядро. - Они заслуживают знать. Они должны понимать, чего стоит твоя преданность и к чему приводят их ожидания.       - Старший брат...       - Что случилось с твоим ядром А-Ин? – снова спросила Цзян Яньли, понимая, как тяжело было её брату рассказать им о том, что произошло.       - Я отдал его тому, кто потерял своё, - проговорил Вэй Усянь так тихо, что его было почти невозможно услышать.       - Кому, чёрт возьми, ты отдал бы своё ядро? Ты идиот? – завопил Цзян Чэн, с которого, наконец, спало треклятое заклинание молчания. - Я говорил тебе, что твой комплекс героя однажды погубит тебя! Кто был настолько достоин подарка, что ты отказался от возможности остаться со мной и защитить наш Орден, а?!       Цзян Чэн кричал, не веря, что его брат сделал что-то настолько глупое, что разрушил свою жизнь ради другого человека.       - Цзян Ваньинь, как ты смеешь! – рыкнул Лань Цижэнь. Он устал от этой семьи и от ущерба, который они наносили.       Если бы только он мог запретить им всем посещать Облачные Глубины и Вэй Ина.       - Как я понимаю, он посмел отдать своё ядро ради кого-то, кто, вероятно, не заслуживал этого, но получил это, потому что Вэй Усянь не может просто так пустить всё на самотек! - Юй Цзыюань была полностью согласна с тем, что сказал её сын.       - Вы правы, они этого не заслужили, - проговорил Лань Ванцзи, и в его голосе звенела такая неприкрытая ярость, что это шокировало всех.       Никто никогда не слышал от Второго Нефрита такого тона; его голос всегда звучал исключительно ровно и сдержанно, если только он не разговаривал с Вэй Усянем, вот уж кто умел разбивать нефритовое спокойствие Ланя.       - Вэй Ин, почему ты отдал своё ядро? - спросил Цзян Фэнмянь, зная, что самым важным для его приёмного сына было его совершенствование.       Он не отдал бы его кому попало, в отличие от того, во что, похоже, верят его сын и жена.       - Почему? Вероятно, потому, что он не умеет держаться в стороне! Ему всегда нужно играть героя. Он всегда должен… - выпалил Цзян Чэн, всё ещё расстроенный тем, что его брат отказался от праведного пути.       - Хватит, Цзян Ваньинь! - Вэй Усянь повысил голос.       Впервые в разговоре с братом в его голосе был яд. Сказались все годы, когда он постоянно принижал себя, чтобы помочь поддержать своего брата, все годы, которые он провёл в Могильных Курганах, опозоренный из-за подарка, который он дал.       Несмотря на всю боль последнего года перед гибелью мира, Цзян Чэн продолжал верить, что стал потрясающим главой Ордена только благодаря золотому ядру Вэй Усяня. Всё это усиливало его усталость и эмоциональную боль, превосходя его рациональность. Он говорил те же слова… И сейчас Вэй Усянь смотрел на Цзян Чэна с чувством, которого у него никогда не было раньше, - с ненавистью. Его глаза покраснели.       - Не важно, какая временная линия перед нами – ты никогда не меняешься. – Голос Вэй Усяня был смертельно спокойным и бесстрастным; он никогда не говорил так с кем-либо из своей семьи. - Ты всегда предполагаешь самое худшее и кричишь об этом. Ты никогда не спрашиваешь, никогда не пытаешься понять. Единственные эмоции, с которой ты реагируешь, - это ненависть и гнев. Ты не понимаешь, что больно бьёшь своими словами, а твои эмоции разрушают окружающих.       - Вэй У… - начал Цзян Чэн, но демонический заклинатель не позволил ему говорить:       - Нет, замолчи и послушай меня! Я провёл свою первую жизнь, оправдывая необоснованные ожидания, возложенные на меня Орденом Юньмэн Цзян. Со мной обращались хуже, чем со слугой, чтобы я овладел своей ролью – всегда оставаться на шаг позади тебя. Я любил тебя больше всех на свете; ты был моим братом; ты должен был быть главой моего Ордена; даже несмотря на твой вечный гнев, я поддерживал тебя! Я позволил другим унижать меня, обеспокоенного дурака! Я принял тьму, чтобы ты мог жить в свете! - Вэй Усянь обвёл заклинателей красными, полыхающими яростью глазами: - Вы всё забрали, и вы все осудили меня, вы все решили, что я злой из-за моего совершенствования! – Он вновь уставился на своего брата: - Ты не можешь говорить мне, что у меня комплекс героя. Ты не можешь говорить мне, что то, что я отдал, было бессмысленным, когда я отдавал это, чтобы спасти тебя!       Ты хочешь знать никчемного человека, которому я отдал свое ядро? Это был ты, Цзян Ваньинь! Ты потерял своё ядро после падения Пристани Лотоса, и я отдал тебе своё. Ты не смог справиться со своей потерей. Ты перестал есть, пить, только лежал в постели и говорил, что тебе никогда не отомстить. Ты позволил себе умирать вместо того, чтобы сражаться!       Два дня я терпел невообразимую боль, чтобы вернуть тебе то, что ты потерял, и, в конце концов, знаешь ли ты, что ты дал мне за тот дар? Ты дал мне смерть! Ты дал мне осаду моего дома и смерть остальных членов моей семьи. Это то, чем стал для меня твой ответный подарок!       Ты позволил другому Ордену убедить себя, что я порчу репутацию твоего Ордена. Я был злом и заслуживал смерти, потому что ты не был достаточно силён, чтобы пойти против них! Ты ни разу не спросил меня - ни во время, ни после войны - почему я выбрал свой путь совершенствования. Ни разу! Поэтому, ты не можешь сидеть здесь и говорить мне, что моя жертва была бесполезной, когда ты был единственным, кто выиграл!       Вэй Усянь, наконец, успокоился, почувствовав умиротворяющую силу духовной энергии Лань Ванцзи, посланную в его руку.       - Я уже не тот молодой человек, которым был. Я не готов отдавать всё, чтобы меня снова игнорировали, даже ради тебя, Цзян Чэн. Ты единственный человек, который должен принять меня таким, какой я есть, а не кричать и говорить мне, что я позор или что мои идеи глупы! Те самые идеи, чтобы заполучить которые Ордены боролись много лет! Даже после того, как они объявили меня врагом и демоном, они всё равно сражались за мои идеи и пытались их воровать. Они хотели знаний Старейшины Илина, того самого, которого они поносили! Я не желаю прожить эту жизнь снова! Я люблю Юньмэн Цзян, но я не позволю этой любви снова уничтожить меня!       - А-Ин, мне очень жаль.       Цзян Яньли говорила с грустью в голосе и со слезами на глазах. Она видела, как сильно на её брата влияло постоянное унижение, которое он получал от матери; и ей следовало бы понимать, что грубые слова Цзян Чэна тоже влияют на него. Они все были виноваты; им всем нужно было измениться.       - Знаете, почему я никогда не любил посещать дискуссионные конференции? Из-за сплетен. Все Ордены сплетничали о том, как благородно со стороны Юньмэн Цзян было принять этого бедного нарушителя спокойствия, или когда они судачат о том, что мне дали такое высокое положение главного ученика только потому, чтобы я личный слуга хозяйки Ордена. Что, по крайней мере, я хороший заклинатель, потому что, в противном случае, я не смог бы выплатить долг за милость, которую проявила ко мне семья Цзян.       - Кто бы… - начала Юй Цзыюань.       - Все. И вы все это слышали. Просто решили проигнорировать это. Никто не сказал, что это неправда. Что говорить такие вещи – несправедливо по отношению ко мне. Вы ни разу не заговорили с теми, кто говорит эти слова. Вы сидели тихо, потому что не хотели устраивать сцен. И во что мне оставалось верить? Вот я и верил в то, что моя жизнь стоит меньше, чем жизнь моего брата и моей сестры. Что я не более чем инструмент, который должен расплатиться за всё, что было ему дано. Что я не достоин быть чем-то большим, чем слугой. Вот почему я не любил посещать дискуссионные конференции. И по этой же причине мир совершенствования охотится на меня, потому что даже для моего Ордена я был всего лишь инструментом, ради защиты которого не стоило жертвовать лицом!       - О, А-Ин…       Цзян Яньли плакала, до глубины души опечаленная тем, что сказал её брат, поскольку никто из них не мог отрицать, что то, что он сказал, было правдой.       - Не плачь, сестра. Мне жаль, что я слишком эмоционален. Мне не следовало говорить всего этого. Поэтому, пожалуйста, не плачь, - взмолился Вэй Усянь, потому что больше всего на свете он ненавидит заставлять свою сестру плакать.       - Нет, А-Ин, это не твоя вина. И твои слова были правдивы. Всё, что ты сказал – правда. Мы все виноваты. Мы все должны были быть лучше. Я надеюсь, что ты сможешь простить нас, А-Ин. Мы действительно заботимся о тебе, и ты не слуга. Ты семья. Ты мой брат.       Цзян Яньли поднялась и обняла своего брата.       Вэй Усянь понемногу успокаивался, его красные глаза снова приобрели благородный серебристый оттенок. Энергия обиды, которая мягко кружила вокруг него, рассеялась в воздухе, стоило его эмоциям утихнуть.       - Я думаю, что нам предстоит многое переосмыслить, чтобы мы могли двигаться вперёд. А-Ин, мне очень жаль, но А-Ли права. Мы виноваты в том, что нам было проще пустить всё на самотёк, вместо того чтобы высказаться. Мы все виноваты, и всё, что мы можем сделать, это стать лучше в будущем. А-Ин, я надеюсь, что ты сможешь простить нас всех. - Цзян Фэнмянь понуро смотрел на своего приёмного сына.       Он знал, что потерпел неудачу во многих вещах: как родитель, как муж, и знал, что был дураком. Он мало уделял внимания своей семье, годами оплакивая Вэй Чанцзэ, и теперь это разрушило его семью и всё, что у него оставалось от его второй половинки.       - Вэй Ин… - произнёс Цзян Чэн, испытывая жуткий стыд за всё, что он услышал о себе, и горечь за предыдущую жизнь своего брата.       Он знал, что потеряет его, если не послушается, и пообещал себе не позволить прошлому повториться снова.       - Я думаю, нам следует вернуться к нашему разговору. Как семье, нам нужно будет работать над будущим; это то, что мы сможем сделать, когда вернёмся домой. Но сейчас, возможно, нам следует узнать больше о том, что нам следует делать с этой войной, - ровным голосом произнесла Юй Цзыюань.       Она признавала, что ей нужно о многом подумать и поговорить с семьей, но сейчас было не время для этого.       - Я согласен, госпожа. – Цинхэн-цзюнь кивнул. - Я думаю, вам следует продолжить это обсуждение внутри семьи. А сейчас, нам действительно следует сосредоточиться на предстоящих событиях. С помощью Вэй Ина за последний месяц мы укрепили Облачные Глубины, создали пути отхода для старейшин и младших учеников и приняли меры безопасности на случай нападения. Я понимаю, что мы всё равно понесём потери, но надеюсь, что они будут минимальными. Хотя гарантии, конечно, нет.       - Пройдёт не так уж много времени, прежде чем придёт уведомление о необходимости участия в идеологической обработке. Нападение должно произойти к концу года. - Вэй Ин посмотрел на свою семью, которая всё ещё обдумывала его предыдущие слова: - До отбытия в Цишань у нас не так много времени, поэтому нам придётся отправиться в Пристань Лотоса и организовать там защиту прямо сейчас. В настоящее время для Облачных Глубин я сделал всё, что мог. Теперь я могу уходить. Кстати, наша с Лань Чжанем свадьба очень удобное прикрытие. Ни у кого не возникнет ненужных вопросов, почему я летаю туда и обратно, и почему я так часто возвращаюсь в Облачные Глубины, а Лани приходят в Пристань Лотоса. Итак, у нас есть время сделать приготовления.       - Ты всё ещё женишься? Тебе не кажется, что стоит подождать? - спросил Цзян Чэн.       - Нет, - возразил Вэй Усянь. - Свадьба даёт нам не только вескую причину для поездок, она поможет и в войне. Наш союз позволит нам не быть такими расколотыми, как в прошлую войну. Как я уже сказал, Ордены в то время были в значительной степени уничтожены, пока Вэни захватывали власть. Много мелких Орденов исчезло, а Лани и Цзяны были тенями самих себя. Так что брачный союз будет бонусом и позволит мне лучше прятаться.       - Прятаться? - удивился Лань Сичэнь.       - Да, это позволит мне легче перемещаться между фронтами, и ко мне будет меньше вопросов о том, почему я появляюсь то тут, то там. Если на одном фронте есть Лани, ни для кого не станет сюрпризом, если мы с Лань Чжанем «заглянем на огонёк». То же самое и с Цзянами. Это позволяет мне находиться в большем количестве мест, не вызывая подозрений.       Вэй Усянь посмотрел на внимательно слушающих его заклинателей. Он видел, что они собирались спросить о большем, но не был к этому готов.       - Я знаю, что у вас ещё много вопросов о том, что произошло в моё время, и мне жаль, что я не могу ответить все из них. Есть много вещей, которые должны произойти, и которые вам обязательно захочется изменить, если вы о них узнаете. А я не могу упустить предоставленный мне шанс.       Вэй Усянь очень надеялся, что его поймут.       - От нас тебе что-нибудь нужно? - уточнил Цзян Фэнмянь.       - Ваша поддержка. На этот раз мне нужна ваша поддержка. Поскольку начнётся война, будет много людей, особенно в конце, которые будут требовать мою голову. Поэтому мне нужно знать, что меня поддержат, - честно признался демонический заклинатель.       Он не собирался позволять прошлому повторяться; они все переживут это.       - Насколько ты уверен, что мы сможем победить? Я знаю, что у тебя есть сила, но насколько она велика, - требовательно спросила своего приёмного сына Юй Цзыюань.       - Достаточно, чтобы положить конец миру. Я могу в одиночку разрушить город. Теперь я сильнее, чем был тогда. В моей последней жизни я был самым могущественным заклинателем своего времени.       - Почему...       - Зачем проходить через это? Я могу уничтожить Безночный город, но как мне не убить невинных людей, населяющих его? Как мне не стать тем, кем стал Вэнь Жохань? Не мое дело судить, кому жить, а кому умирать. Пока они не решат сражаться. Я не буду убивать за то, что они могут сделать, пока они не начнут. Кроме того, как я уже сказал, эта война должна произойти; те, кто сражается, должны извлечь выгоду из её последствий.       Я не стану тем, кем меня представлял мир!