Третья жизнь

             Можно было предположить, что возвращение в Могильные Курганы станет для Вэй Усяня, Старейшины Илина, вскрытой раной. Но это было не так. Могильные Курганы были его домом во многих отношениях. Они приняли его, когда у него ничего не было. Он сражался и умер, чтобы заставить их подчиниться своей воле, и овладел тьмой этой земли.       В течение многих лет Орден Цишань Вэнь пытался очистить энергию обиды этого места, пока не сдался, заявив, что это невозможно. С годами Могильные Курганы стали обителью ненависти и обиды; гора, усеянная телами убитых; кости, вкраплённые в каждый дюйм проклятой земли.       Когда кто-то входил в Могильные Курганы, он впадал в безумие; это была пытка, и никто не пережил её, кроме Вэй Усяня. И сейчас, думая о прошлом, он так и не понимал до конца, как тогда ему удалось выжить. Но потом он постарался отринуть ненужные мысли: в конце концов, прошлое должно оставаться в прошлом, а болезненные воспоминания не помогут ему сейчас, когда он вернулся сюда.       Лань Ванцзи и Вэй Усянь подошли к окружающему Курганы барьеру, один - с чувством беспокойства, другой - с ощущением дома.       Могильные Курганы давно вызвали тревогу у жителей соседнего городка Илин. В своём прошлом Вэй Усянь забрал большую часть энергии обиды, позволив городу процветать, поэтому жители Илина были его главными сторонниками, и возненавидели всех заклинателей после его смерти.       Все годы после его гибели они рассказывали историю Старейшины Илина с искренним почтением, а не ненавистью.       Барьер, окружавший Могильные Курганы, поддерживали шесть каменных зверей. Вэй Усянь взглянул на них и усмехнулся: после его смерти мир совершенствования не поскупился и воздвиг ещё сто двадцать.       - Лань Чжань, когда мы войдём, ты должен держаться ближе ко мне, пока мы не доберёмся до нужного места. Курганы будут пытаться забрать тебя, пока я должным образом не очищу территорию.       - Мн.       - Возможно, тебе стоит остаться здесь?       - Нет.       Демонический заклинатель и не ожидал, что его муж захочет остаться. Однако он боялся за него. Земля в Могильных Курганах сейчас не была такой, какой она стала после того, как Вэй Усянь очистил её настолько, чтобы позволить остаткам Вэней жить там. На данный момент, это было не что иное, как сплошное море обиды и боли мёртвых.       Вэй Усянь открыл проход в барьере, «раздвигая» энергию обиды, создавая путь для себя и Лань Ванцзи. Он видел влияние, которое это место оказывает на его мужа, ведь тот не привык к тесному общению с энергией обиды. Нагрузка, должно быть, была для него невероятно тяжёлой.       - Дай мне знать, если тебе нужно будет отдохнуть, Лань Чжань, - попросил Вэй Усянь, с тревогой вглядываясь в бледное лицо мужа.       Они медленно поднимались в гору, и каждый шаг давался Лань Ванцзи с явным усилием. Энергия обиды кружилась вокруг него, требуя впустить её, но демонический заклинатель, раз за разом, отгонял её от мужа.       А Лань Ванцзи смотрел по сторонам и не мог понять, как его возлюбленный выживал в этом ужасном месте в течение трёх месяцев, не имея при этом даже своего золотого ядра.       Вдоль почти незаметной тропы, по которой они шли, бродили трупы. Они смотрели на заклинателей, провожали их пустыми белыми глазами и, пошатываясь, двигались следом, словно чувствуя возвращение своего хозяина. Это выглядело одновременно интригующе и пугающе.       Спустя, казалось, вечность, Лань Ванцзи и Вэй Усянь достигли вершины горы. Здесь, на каменистой площадке перед пещерой, виднелись остовы деревянных домов – руины древнего поселения.       - Вот мы и пришли. Я собираюсь очистить территорию. После этого тебе должно стать легче дышать. Так что продержись ещё немного, Лань Чжань.       Вэй Усянь сосредоточился и призвал к себе энергию обиды, вытягивая её из окружающего пространства: земли, деревьев, камней, руин и из воздуха. Из этой энергии он сразу же начал возводить стены мощного барьера, отгораживая площадку и пещеру от остальной части горы. Постепенно вокруг заклинателей становилось светлее, а когда барьер замкнулся, свежий воздух хлынул в лёгкие Лань Ванцзи, и он с удовольствием сделал глубокий вдох, впервые с тех пор, как они вошли в Курганы.       Демоническому заклинателю потребовалось два часа, чтобы создать безопасную зону для его мужа.       - Ну как ты? - устало спросил он.       Подъём на гору и выстраивание барьера, как ни крути, сказались на нём, и теперь остаток дня ему нужно будет отдохнуть. Что ж, он приступит к работе утром. Энергия Курганов поможет ему, придаст ему сил.       - Лучше. Теперь я могу дышать, и давление терпимо, - ответил Лань Ванцзи, заметив усталость в глазах мужа.       - Хорошо, тогда мы отдохнём здесь. Вся территория внутри барьера чиста, а вот там пещера, в которой я жил! Мы осмотрим всё здесь завтра. А сейчас давай немного обустроимся.       Им действительно нужно было отдохнуть и чем-нибудь перекусить, чтобы восстановить силы.       - Мн.       Они расположились в пещере, очистив её от грязи и пыли несколькими ланьскими заклинаниями, а потом разобрали свои пожитки. Еду, пресную воду, постельные принадлежности и некоторые другие вещи заклинатели привезли с собой, чтобы чувствовать себя комфортно во время своего пребывания здесь. В первую очередь это было важно для Лань Ванцзи, поскольку, как только Вэй Усянь приступит к работе, он почти постоянно будет находиться в состоянии притока силы, создавая свой духовный инструмент. Это была главная причина, по которой ему нужно было сделать это в Могильных Курганах; ни в одном другом месте не было такого количества энергии, необходимой для его непрерывного подпитывания, пока он очищает железо и преобразовывает его в Чэньцин.       Вечером они общались мало, дневная усталость настигла демонического заклинателя, а от лёгкой еды его тянуло лечь. Поэтому они сразу же устроились на каменной кровати, и Лань Ванцзи держал своего мужа в объятиях, пока они оба не погрузились в сон.       Вэй Усянь надеялся, что их поездка окажется более продуктивной, чем в прошлый раз. Тогда он создавал своё оружие, ведомый отчаянием и желанием мести, теперь же он действовал хладнокровно и осознанно, понимая, что, как и зачем делает. Однако даже сейчас элемент неизвестности всё же присутствовал. Как ни крути, он действовал по новому, и не мог дать полной гарантии, что всё сработает так, как он рассчитывал.       На второй день своего пребывания в Могильных Курганах они отправились за необходимыми материалами. Гора была настолько полна энергии обиды, что даже растительность на её склонах почернела, захлёбываясь ею. Заклинатели направились к небольшой реке, берега которой покрывали бамбуковые заросли, и Лань Ванцзи с удивлением обнаружил, что тонкие твёрдые стволы несут в себе прямо-таки запредельную концентрацию иньской ци. Столько же тел из давно забытой битвы питало эти деревья, если они стали почти нерушимыми и чёрными, как сама тьма. Лань Ванцзи был уверен, что простое прикосновение к бамбуку приведёт обычного заклинателя к тому, что он потеряет сознание, погрузившись в агонию криков и безумия.       - Лань Чжань, тебе нужно оставаться в стороне и не трогать бамбук.       - Мн.       Лань Ванцзи никогда не сталкивался ни с чем подобным этому месту, где они сейчас находились. Единственным участком, где он не задыхался, был небольшой круг, в котором он стоял; круг, который Вэй Усянь создал, чтобы не дать ему потерять сознание от давления энергии обиды. Но даже там Лань Ванцзи ощущал присутствие тысяч душ, погибших на этой горе в прошлом. Он чувствовал их присутствие так, как никогда раньше не мог.       Вэй Усянь тем временем внимательно осмотрел деревья, выбирая лучший бамбук для своей задумки. Бамбук был почти неразрушим, и потребовалось время, чтобы превратить его во флейту, необходимую ему для совершенствования с энергией обиды. Кроме того, ему требовались камни из реки для создания кулона, который он сформирует из иньского железа.       Демонический заклинатель собирал материалы, время от времени бросая внимательные взгляды на мужа. Они не разговаривали. Вэй Усянь знал, что Лань Ванцзи приходится нелегко, после того, как они вышли за установленный на вершине барьер. Ему бы хотелось, чтобы муж остался в лагере, но тот категорично отказался.       - Хорошо, теперь у меня есть необходимые мне камни и бамбук, мы можем вернуться в лагерь. С тобой всё в порядке, Лань Чжань?       - Да, - ответил Лань Ванцзи, но голос его звучал напряжённо.       Вэй Усянь нахмурился: нужно было как можно скорее вернуться и позволить мужу отдохнуть.       - Ладно, пошли обратно.       Когда они вернулись в лагерь, Лань Ванцзи едва не потерял сознание, снова вдохнув свежий, очищенный барьером воздух, что вызвало у Вэй Усяня панику.       - Тебе нужно поесть, Лань Чжань, - засуетился он вокруг мужа. - Давай, покормим тебя и уложим отдохнуть. Я подготовлю всё, что нужно.       Демонический заклинатель помог мужу войти в пещеру и усадил за каменный стол. После еды, чая и нескольких часов медитации Лань Ванцзи действительно почувствовал себя лучше. Всё же давление Курганов оказалось куда больше, чем он ожидал. Он снова поразился тому, как его муж пережил пребывание в этом месте раньше. Да и сейчас, в отличие от Лань Ванцзи, у него не было проблем с дыханием или энергией обиды; он был так же полон энергии, как и в Пристани Лотоса, и за этим было увлекательно наблюдать.       - Как ты выживал раньше?       - О, я не уверен… Вначале это была сплошная боль, только боль, бесконечная боль… - Вэй Усянь задумчиво уставился на свои руки. – Я знаю, что ты видел мои воспоминания, хотя чувства в них были приглушенны. Я знаю, ты знаешь… - Демонический заклинатель поднял голову и посмотрел в золотые глаза своего мужа: - Я выжил, потому что должен был. Я выжил, потому что у меня был ты, в то время, когда я боролся за выживание. Я слышал твой голос, слышал нашу песню. Я видел вспышки белого цвета. Я был настолько глуп, что не осознавал своих чувств. Мне потребовалось умереть, чтобы понять, что я чувствую к тебе.       Лань Ванцзи понимал, что это иррационально, но иногда он завидовал тому, другому Лань Чжаню, который пережил всё то, что он пережил с Вэй Ином. Они были и не были одним и тем же человеком, текущая временная линия и знания формировали их по-разному.       - Как только я осознал силу, как только я подчинил Курганы и стал командовать теми душами, что населяли их, я смог вернуться и защитить тех, кого любил. Но я совершил так много ошибок из-за отчаяния и боли. За эти три месяца я создал Печать, у которой не было хозяина. Печать, которую до конца не мог контролировать даже я сам. Но я всё равно должен был это сделать. Мне необходимо было оружие, чтобы защищать тех, кого мог, так или иначе. - Вэй Усянь вздохнул и мечтательно улыбнулся: - На этот раз всё иначе, Лань Чжань. Я могу сделать всё правильно, я могу укротить безумие.       После этого они погрузились в уютное молчание.       - Курганы - живое существо, которое было вскормлено и взращено войной и энергией обиды. Оно дикое и необузданное, но в тоже время мощное и словно пойманное в ловушку. Оно примет только одного хозяина, если таковой вообще будет. Я не до конца понял это в своей первой жизни, но каким-то образом всё стало ясно, когда я умер. Я чувствую, что оно знает, кто я, и требует, чтобы я снова овладел им.       Лань Ванцзи ничего на это не ответил, и вскоре они оба погрузились в сон.       А на следующий день демонический заклинатель окунулся в работу. Лань Ванцзи не вмешивался. Он держался рядом и внимательно наблюдал за мужем, надеясь, что в случае опасности успеет вмешаться.       Вэй Усянь расположился вне пещеры, на открытой местности. Установив на площадке небольшой стол, он свалил на него и вокруг него необходимые материалы и инструменты. Лань Ванцзи устроился неподалёку в медитативной позе. Устроенный мужем беспорядок его уже давно не удивлял. Когда Вэй Усянь творил, бывало ещё и не такое. Поэтому Второй Нефрит спокойно смотрел на казалось бы хаотично разбросанные бумаги, бамбуковые палки, камни и железки.       Затем демонический заклинатель достал из-за пазухи круглый кусок чистого белого нефрита и объявил:       - Хорошо. Когда я начну, ты не сможешь сломать выстроенный мной барьер. Запомни, Лань Чжань: ты должен оставаться снаружи, пока я не закончу. Я не уверен, сколько времени это займет. Думаю, дня три, но я могу ошибаться.       Вэй Усянь осмотрелся, чтобы убедиться, что у него есть всё, что ему нужно; если ему придётся ради чего-то покинуть барьер, потом нужно будет начинать всё заново.       - Как только процесс закончится, я хочу, чтобы ты хотя бы раз сыграл «Очищение», хорошо? Мне нужно, чтобы в конце твоя музыка очистила мой разум.       Они уже обсуждали то, как энергия обиды может перегрузить его, но он счёл не лишним повторить это снова. В конце концов, Лань Ванцзи должен быть готов ко всему.       - Я могу выглядеть устрашающе… не бойся меня, хорошо?       Вэй Усянь ненавидел те моменты, когда Лань Ванцзи приходилось видеть его во всей «красе» демонического совершенствования. Он знал, что в эти мгновения похож на демона, а ведь именно в этом и обвиняли его люди в прошлом.       - Никогда не боялся Вэй Ина.       Лань Ванцзи знал, что ничто не могло заставить его бояться своего мужа. Он знал, что Вэй Усянь по-прежнему испытывал неуверенность в себе из-за своего прошлого, и он не желал делать что-либо, чтобы подпитывать эту неуверенность. Лань Ванцзи был полон решимости, сделать всё, чтобы его возлюбленный запомнил, что его любят независимо от его пути.       Вэй Усянь активировал талисман, вызвав прилив энергии обиды, хлынувшей в него. Лань Ванцзи энергия не затронула, и он сосредоточился на своей миссии. Пространство вокруг них заполнили тени и клочья тьмы, перемещающиеся по площадке. Они льнули к демоническому заклинателю, играясь и дразня своего хозяина, который требовал контроля. Лань Ванцзи был удивлён тем, что магия Курганов держалась от него подальше, даже не пытаясь проникнуть в него, взять верх, словно она знала, что его трогать нельзя.       Глаза Вэй Усяня засветились красным от яркой, сияющей энергии, наполнившей его, а тёмные длинные волосы мягкими волнами развевались по ветру, окружая его, точно призрачный ореол. Он выглядел так же, как в пещере, когда они убивали Черепаху-Губительницу, и Лань Ванцзи находил его невероятно прекрасным.       В самой тёмной части своего разума он задавался вопросом, каково было бы взять Вэй Ина в тот момент, когда он направляет энергию обиды. Как будет выглядеть парное совершенствование с одновременным применением Ян и Инь? Это заставило его почувствовать такое возбуждение, как никогда раньше. Он желал увидеть перед собой обнажённого мужа, окутанного демоническими тенями, и надеялся, что однажды сможет это осуществить.       Отогнав возбуждающие мысли, Лань Ванцзи погрузился в медитацию.       Время шло, Вэй Усянь не мог говорить в своём состоянии. Закрыв глаза, он полностью сосредоточился на своей цели. Перед ним в воздухе висел кусок бамбукового ствола и с помощью энергии обиды он создавал из него длинный чёрный стержень с подходящими отверстиями. Когда, наконец, флейта приняла нужную форму, уже наступил вечер.       С появлением Чэньцин что-то изменилось и в окружающем заклинателей пространстве. Лань Ванцзи заметил, что обступающая их энергия обиды неожиданно заинтересовалась им. Она ласкалась к нему, а затем отступала, словно испытывала его. Она танцевала вокруг него, то устрашающе, то успокаивающе, точно пыталась прощупать, понять, почему он оказался в её владениях. Она не пыталась причинить ему вред; не пыталась захватить его; казалось, что она просто присматривалась к нему, анализировала его.       На второй день Лань Ванцзи заметил, что давление и налёт страха, которые он постоянно ощущал, находясь в Могильных Курганах, уменьшились, как будто ему позволили адаптироваться к этому.       Лань Ванцзи наблюдал, как энергия обиды наполняет рукоять чёрного клинка, которую использовал Вэй Усянь; это был туман и почти невидимые тени. Демонический заклинатель создавал более сложную и красивую флейту, чем могли бы создать мастера-инструментальщики. Он полировал свою чёрную флейту энергией обиды до тех пор, пока та не засияла. Выгравированное мелкими иероглифами «Чэньцин», мерцало, пока надпись не вросла в тело флейты, пока она не стала с ним единым целым.       Всё это время энергия обиды лилась в талисман и в Вэй Усяня. Глаза демонического заклинателя светились красным, когда они открывались, а его кожа сияла в темноте. И Лань Ванцзи жадно сглатывал: его муж в этот момент походил на прекрасного тёмного бога. Сильного, ужасного и совершенного.       Вэй Усянь отложил Чэньцин в сторону и начал создавать кулон, который он прикрепит к ней. Он создавал его из иньского железа, что медленно и неотвратимо подчинял своей воле. Если бы Вэнь Жохань увидел этот процесс, он бы понял, что ему не стоит и надеяться на то, что он сможет овладеть иньским железом так, как это делал Вэй Усянь. Демонический заклинатель работал тонко, почти ювелирно, связывая иньское железо с собой, добиваясь его верности, укрощая его безумие.       На создание кулона у Вэй Усяня ушло два дня. Он использовал нефрит и железо, сплетя их в сложный узор в форме лотоса, окружённого облаками. Когда Лань Ванцзи увидел результат, он поразился красоте кулона, где белый и чёрный цвета смешались в невероятно изысканный серый цвет, непохожий ни на один из оттенков, виденных им раньше.       Затем очередь дошла до речных камней. Из них демонический заклинатель вырезал одинаковые бусины. Каждую он старательно отполировал и нанёс на гладкую поверхность символы владения и защиты, слишком маленькие, чтобы их можно было разглядеть невооружённым взглядом. Ещё один кусок бамбука был разобран на тонкие ленты, из которых Вэй Усянь сплёл нерушимую нить, пропитанную энергией обиды, а потом насадил на неё каменные бусины и привязал к нефриту.       Весь четвёртый день Вэй Усянь работал над тем, чтобы прикрепить кулон к Чэньцин, попутно создавая связь между ней, собой и нефритовым кулоном, который должен был питать флейту и подкреплять её связь с хозяином.       Всё это время демонический заклинатель вкладывал много энергии в свой талисман, свой инструмент и в себя. Он не разговаривал, его глаза то открывались, то закрывались, пока он мастерски играл с энергией, направляя её по своей воле.       Лань Ванцзи за эти четыре дня несколько раз вставал, замечая перемены в энергии Могильных Курганов. Вэй Усянь очистил большую их часть во время создания Чэньцин, и Лань Ванцзи был ошеломлён силой своего мужа. Он чувствовал, что это место наполнялось счастьем, оно снова чувствовало себя полезным, как будто все эти столетия только и ждало своего хозяина и теперь, обретя его, могло отдохнуть.       Всё время, пока его муж находился в трансе, Лань Ванцзи знал, что он в безопасности. Порой небольшие потоки энергии обиды ласкали его, но их направлял сам Вэй Усянь, давая понять, что он здесь, рядом. Эта ласка была одновременно и Вэй Ином, и его силой; она позволяла Лань Ванцзи расслабиться.       Наконец, к концу пятого дня работа была завершена. Накопившаяся энергия в спешке была выброшена взрывом, направленным наружу, и разрушительная волна пронеслась по открытой площадке, ломая остовы домов, вздымая в воздух пыль, камни, мусор и грязь. Единственной незатронутой областью оказалась та, где сидел Лань Ванцзи. Энергия обиды обернулась вокруг него мощной волной, закрывая от внешнего хаоса.       Когда всё затихло, талисман и барьер рассыпались в прах, Чэньцин зависла в воздухе, излучая больше силы, чем Лань Ванцзи когда-либо чувствовал от духовного оружия. Как будто она целиком впитала в себя Могильные Курганы.       Вэй Усянь схватил флейту, сжал её в ладони, взглянул на мужа красными демоническими глазами и потерял сознание. Лань Ванцзи с трудом поборол желание броситься к возлюбленному. Вместо этого он напомнил себе о данном обещании и, призвав свой гуцинь, опустился на каменные плиты двора. Мелодичные звуки «Очищения» разнеслись над горой. Пальцы привычно скользили по струнам, но глаза Второго Нефрита не отрывались от мужа.       Наконец, когда последняя нота стихла, Лань Ванцзи подошёл к своему мужу, который был окружён плотным щитом энергии обиды, но каким-то образом он знал, что этот щит позволит ему пройти, позволит коснуться мужа. И когда он приблизился к Вэй Усяню, энергия обиды расступилась, попутно мягко скользнув по коже Лань Ванцзи, ластясь к нему, отмечая, как своего хозяина.       Это было удивительно, но сейчас Второй Нефрит Гусу Лань отказывался думать о посторонних вещах. Его интересовал только муж. Он проверил пульс Вэй Усяня и с облегчением выдохнул: сердце мужа билось сильно и ровно. Выпрямившись, он достал из рукава сумку-цянькунь и аккуратно собрал в неё инструменты и оставшиеся материалы, после чего подхватил своего мужа на руки и призвал Бичень. За пять дней Вэй Усянь потратил так много энергии обиды, что, как минимум, половина горы была очищена, и это позволило Второму Нефриту встать на меч и забрать своего мужа домой.       Уходя, он почувствовал объятия Курганов, но вместо давления, они ласково прощались с ним и приглашали вернуться. И Лань Ванцзи окончательно признал, что Курганы были живым существом; у них была собственная воля, а теперь и хозяин. И это существо осознавало, что Лань Ванцзи принадлежит его хозяину - это было одновременно и страшно, и успокаивающе.       - Спасибо, - тихо произнёс он, направляя меч в сторону Пристани Лотоса…       Вэй Усянь проспал шесть дней. Лань Ванцзи почти не отходил от него. Если бы не их семья, которая следила, чтобы он ел и отдыхал, Ванцзи вообще не выпустил бы из ладони руку мужа.       Наконец, на седьмой день Вэй Усянь проснулся.       А неделю спустя Орден Цишань Вэнь пересёк границу Ордена Юньмэн Цзян.