После

      За зимним лесом, где Мар оставался с Белой яшмой, находился Светлый город. В Светлом городе живут все мертвецы, чьи души прикреплены родственной связью и долгом защищать близких даже после смерти. Этот город нельзя найти на карте. Живым его не отыскать. Только мёртвым и некоторым живым дозволено сюда войти. Светлым этот город называют, потому что здесь всегда горит свет, будь то наступает ночь, или опускается тьма. Этот город похож на города из художественных произведений 19 века. Здания, многоэтажки, подвалы, черепичные, хотя немного другие, крыши. Но не стоит верить, что это полностью 19 век. Это и двадцатое столетие, и 21 век. Умершие пребывают со всех десятилетий и столетий. Здесь и узкие, и широкие улочки. Серенькие - серенькие, тёмненькие, но в них что-то было уютное. Цвет одежды Ирвинга поменялся. Теперь он был черно-белым. Белая рубашка, черный жилет, чёрные матовые штаны, лакированная, начищенная обувь. Он видел в таком наряде весьма необычно. Они вели такой диалог: - Как моя дочь? - Нормально. Мама замужем, у неё двое, трое детей; я, Аме. И Самшит. Младшая наша. - Младшая? - удивился Ирвинг. - Ну да. Добравшись до дома, Ирвинг проскользнул в дверь дома. Мар открыл своим ключом. Предстала атмосфера уютного, тёплого дома, который был бы у Ирвинга, будь он жив. Тёмные тона дерева, пластика или другого материала. Из них состояли и были окрашены стены. Стол был не менее темным, чем стены. Хозяин дома поставил свечку на ровной синей скатерти, вернее, ткани, что накрывают на стол. - Если бы ты не умер, сколько лет тебе было бы? - сидя за кухонным столом грустно спросил Мар. Мужчина присел. - 80 или около того. Я умер, когда мне было 35 лет. - Такой молодой... - понурив голову, ответил внук. - Ты недавно умер? - прозвучал вопрос деда к парню. - Да. Мне 16 было. Дветысячи двадцатый. - Девяносто второй, девяносто первый... Твоей маме тогда 15 было. Анапесту - 67...К семидесяти ближе. - подсчитав, константировал дед. - А какой он был...Тогда? - чуть оживлённо спросил мальчик. - Увлечённый. Животный анимализм занимал его мысли. По земным меркам - старый для власти, пора на пенсию. А Эрлим... - задумался он, опустив голову. - Это иное. Там другие критерии для выхода во власть, знаешь? - начал рассказывать Ирвинг. - Да, знаю. - кивнул молодой маг. - Всю жизнь он работал в школе. Его окружали четыре, пять поколений Скотного двора. За них переживал, как за самого себя. Видел как умирали, как рождались. Он хотел возродить, что было при отцах - основателях. Ты помнишь, что он один из них. Судьба сыграла с ним злую шутку. В голове промелькнула страшная ассоциация: тело на траве, в луже крови. Убитый горем Анапест. Прадед вжался в комок и горько плакал. Лето, белый фургон. Надпись...Убой. - Ты был похоронен в общей могиле? - спросил Мар. Он не знал этого при жизни, только то, что говорил Анапест. Позже он ответил на этот вопрос. Ирвинг облакотился на стул. - Нет. Анапест похоронил вещи, которые принадлежали мне. - Останки... - нет. Вот они - то и там, в общей могиле. Где останки зверей, кости, черепа, копыта, там и моё тело. Вперемешку, уже белое - едва из себя выдавил дед. Дед отвернулся и закрыл глаза руками. Тема собственной смерти для покойников, очень тяжёла, особенно, когда её рассказываешь...Агат также отвлёкся, взглянуть на кухню. - Джейн... - начал парень. При слове "Джейн" на лице Ирвинга появилась улыбка. Скулы ненадолго поднялись в улыбку. Это было его из одних положительных воспоминаний. Счастливая семья, Джейн, прекрасная как цветок розы. Она была его яркой звездой. Дочка Ванда - самое дорогое, что было скрепляющее их союза. Сначала страсть, потом семья. Недолгое счастье. - Откуда у тебя морщины? - приспросился Мар, присмотревшись. - Пририсовал когда-то...Хотел быть похожим на него. - сказал Ирвинг и тут же - Сильно устал, когда блуждал с животными до фермы - говорил дед. - До фермы? - Ну да. Долго добираться. - А откуда у тебя раны, Мар? - вдруг спросил Ирвинг. - Раны? - взволновался оборотень. Теперь уже ему было трудно говорить о своих ранах. Не говорить же ему, что он жил риском? - Я всё вижу, мой внук - строго предупредил Ирвинг. Парень сложил руки на груди, но от обескураживающего взгляда столь яркий жест не помог, и был вынужден опустить руки и вздохнул. М.А. понял, что от дедушки не отвертется. Если бы в разговоре с живым он был увильнул от ответа, то тут нет. Мёртвые они на то и мёртвые, что всё знают. Обманывать не надо - это не поможет. Тем более, в общении с близким родственником, которого не видел с самого детства. - Рабочая травма. - признался подросток, сложив ненадолго руки. - Меня резали холодным серебрянным лезвием по грудной клетке, ключицу затронули. Больно, когда кровь сочилась. В бок - вздохнул он, - ударили. Кровь шла, но держался - подбадривающе улыбнулся Агат. Будто ничего плохого не случилось. Так, небольшая травма. - Бандиты? Они...Тебя убили? - переспросил Ирвинг, взволнованный такой реакцией внука на собственное ранение. - Ответь! Младший Агатттиан задрал голову вверх, настраиваясь на нотацию. Так себе затея была рассказать про травму. - Это серьёзная травма. - настаивал маг воды. - Меня ранил один человек. Только один - уточнил Мар, желая успокоить деда. - Один?! Ты...Смог сделать что-то против него? - взволнованно спросил Ирвинг. Такой весёлый тон внука поневоле напряг деда. - Нужно чем-то жертвовать. Даже если это твоя собственная жизнь. - ответил Мар. - От..Откуда такие знания в 16 лет? - растерялся он. - На кону серьёзное мероприятие - сберечь жизнь. Жизнь жениха моей сестры. До того как умер, знал: Амелия доверится ему, когда меня не станет. Сможет позаботиться. - ответил Мар. Ирвинг застыл от шока. Его внук готов рискнуть жизнью ради других! - Кто. Он? - взявшись за стол, жёстко спросил Ирвинг. - Человек - бросил Мар. Ирвинг долго не мог поверить словам внука. - Че...Ловек? Анапест тебя за это бы убил. - строго проговорил Агаттиан. Дать разрешение на такой брак - непростительная ошибка. - И-и-ирв, ну она фея. - начал обосновывать потомок. - Я, что, смыслю в женских, а уж тем более, в любовных делах фей? - возмутился парень. - Это фея и уже после - моя сестра, и ей решать, с кем встречаться. - выдвинул аргумент Мар. - А развод? Твоя бабушка была замужем за человеком. - вновь, уже надоедая, напомнил Агаттиан. - Деда, не знаю, что там у бабушки с Дж. Джонсоном было, но у них - другое. - споря, говорил младший из Агаттианов. - Это был политический брак, чтобы ферма досталась нам. Не удалось, разбежались, родилась мама(хотя мама родилась ещё до развода с Джонсоном). Анапест рассказывал, что не получилось, несмотря на троих детей, отстоять право на принадлежность фермы. Хоть поначалу и был против этого союза. Потом он его убил, нанёс ранения в виде надписи на груди. Дед вздохнул; - Я беспокоюсь за Амелию. - наконец сказал Ирвинг. - Там родоцветов кроме нас никого. - эмоционально высказал парень. Агаттиан вздохнул, потупив взор на стол. - Грустно, что ты не на Земле. - печально вымолвил дед, не отстраннясь от стола. Нос упирался в стол. - А чего грустить? Мне и на Эрлиме неплохо было, и на Земле - ответил парень. - А с кем? - проникновенно спросил Ирвинг. Вопрос предка оживил парня. От этого он даже удивился. Теперь уже на нём была голубая в клетку рубашка и джинсы. - Сестра, её недо-учитель, младшая наша. Подруга с работы. При жизни магазин шапок открыл. Тэв там теперь работает. Была одна девушка, которой хотел признаться, Шпинель, первая печаль. - перечислил Мар - Первая печаль? - переспросил Ирвинг. - Разве не любовь? - удивлённо осведомился дедушка. Потомок усмехнулся: - Какая любовь? Я... - запинаясь, говорил парень. - Признаться не успел, знаешь ли. Характер у неё был не тот. Она умерла вскоре. - Умерла? Отчего же? - Нахимичили начальник мой с его внуком и любовным зельем. Люди разрослись до монстров. Дальше с сестрой бежали как от огня! Сычиков своих она так и не нашла. Это были любимые её птицы с Земли. Может, сбежали, может...Задохнулись. Тоже не знает, что с ними. А может, живы, и летают невесть где. - в голосе было раздражение и печаль. "О ужас, вы слишком много пережили!" - подумал Ирвинг. Неприятный разговор вывел на свет то, что сокрыто в жизни двоих весёлых, вроде бы беззаботных брата и сестры: лишения, боль, самоубийство, страдания. Суицид было причиной того, где он сейчас. - А кто твой начальник? Ты ненавидишь его, потому что он человек? - Он меня...- послышался раздражённый вздох . Пальцами он показал кавычки. Гримаса недовольства явно выдавала отношение Мара к Рику. - Спас. Хреновый спаситель, если честно. - сказал он, убрав руки. - Редко человек спасает оборотня или родоцвета. Что случилось? - резонно спросил дед. - Пересадили сердце в девять лет. Анонимный родственник дал добро на пересадку. Уверен, что это был брат Эйнепа, Ямб. Амелия думает, Рик дал согласие на пересадку. - И...Как же так вышло? - Автомобильная катастрофа. Асфальт, мелкий я под колёсами, шина прямо в грудь давит, кричу, отключаюсь. Какие-то ошибки телепорта и вместо кровати оказался на автотрассе. - О, у-жас. - Ирвинг был готов схватиться за голову от того, что пережил его внук, находясь не с ним. - Да ладно - отмахнулся Мар. Сердце пересадили, хоть и не верю, для меня Рик на доброе не способен. Он человек. Как правило, на что-то благородное их никогда не тянет. "И чему же тебя научил Анапест? Ох, знал бы, как тесть внука воспитает, не пошёл бы. " - Тебе нужно быть осторожнее - проговорил дед - Забавно это говорить в загробном мире. - усмехнулся подросток. - У тебя есть шанс вырваться. Мне давно пора в рай. - тяжесть в голосе. Или на душе? - И куда? И куда пойдёшь? Всё так безнадёжно? - экспрессивно спросил парень, встав изо стола. Показалось, что Ирвингу надоело быть удерживаемым призраком Дед опустил голову. Мар наклонился и заметил серебряную цепь. Средней толщины серебряная цепь. - Так...Ты тоже удержан? - Именно. Родственник страдающе взял внука за плечи. - Прости. Тебе не надо было этого знать - сокрушался Ирвинг. - Да ладно. Дед встал, обнял внука.