За гранью

Долина наполнена запахом яблоневых садов. Кэрол остро это ощущает на контрасте с резким и кристально-свежим воздухом Уайттейла и дурманом блажи у реки Хенбейн. Кэролин передёргивает плечами, вспоминая приторный аромат белых цветов, которым в округе у Веры, казалось, пропитано всё. Помощник с наслаждением дышит. Запах зрелых плодов такой густой, что кажется вот-вот из воздуха материализуется и свалится спелое яблоко. «Хорошо бы если на голову и с тем же эффектом, что у Ньютона», — рассеянно размышляет Кэролин на подходе к Фоллс Энду. У квадроцикла, что любезно отдает ей Уити, бензин заканчивается только к моменту, когда бо́льшая часть пути до городка уже позади. Девушка очень рада, что хотя бы не надо топать по темноте пешком. Впрочем, тому факту, что она умудряется проскочить по бездорожью посты эдемовцев, она радуется ещё больше. За то время, что она едет, каким-то абсолютно волшебным образом всё, что случилось в горах Уайттейла, становится очень далёким воспоминанием. Если бы не ключ, спрятанный у нее под рубашкой, можно было бы и вовсе убедить себя в ненастоящести всего случившегося. Кэрол в принципе ощущает себя более спокойной и собранной. Возможно это срабатывает какой-то защитный механизм, возможно удается, наконец, запихнуть голову достаточно глубоко в песок. Возможно, конечно, просто не всем подходит горный воздух. Возможно не всем просто подходит общение с маньяками-каннибалами. Словом, когда Кэрол устраивается на ночлег в выделенном для неё целом доме в Фоллс Энде (опять же, помощнику совсем не хочется знать, куда там подевались предыдущие владельцы), она чувствует себя на удивление сносно. Поэтому сперва затрещавшая, а затем наполнившая комнату знакомой мелодией рация производит эффект, как примерно если бы мерзкий клоун из «Оно» выпрыгнул вдруг из ванной. «Only youuuuu…can make all this wooorld seem right…» — старательно выводят The Platters, когда Кэрол, в лучших традициях ужастиков, вместо того, чтобы просто вырубить рацию, брезгливо отбрасывает её от себя. Как кисейная барышня, Кэрол, ну, возьми себя в руки. «Oooonly youuuu and youuu aloooone can thrill me like you do…» — вступает знакомый голос. Небрежно и чуть насмешливо, но достаточно мелодично тянет гласные. Девушка беспомощно пялится на чёрный коробок, ожидая, что вот-вот тошнотворным водоворотом её затянет в мир кровавых гонок. Мерзкий рыжий психопат. — Помощник, ты здесь? — обрывает сам себя «мерзкий психопат» и, видимо, отодвигает рацию от шкатулки с музыкой. — Или тебя уже успело «забрать», Кэ-рол? Девушка смотрит на свои подрагивающие руки, чувствует, как ключ прожигает грудину. — Кэро-лин, — мягко перекатывает её имя Джейкоб, — я знаю, что ты слышишь меня. Просто. Иди. Нахуй. Серьёзно, о чём я думала, когда спасала его задницу. — Как думаешь, помощник, мне уже пора объявить о своём чудесном воскрешении в Уайттейле или может сперва поболтать со стариком на острове? Или навестить шерифа, как думаешь, ммм? — Да какого хрена тебе надо? — девушка хотела бы звучать твёрдо и уверенно, как и полагается, но Сиду всего парочкой фраз удается превратить её в пискляво звучащее желе ярости. Кэролин искренне надеется, что это какой-то особо секретный сектантский канал для связи, и никто из сопротивленцев сейчас не слышит её. — О, Кэ-рол, тут вопрос, что надо тебе, — вкрадчиво замечает Джейкоб. — Это же не я лгу всем вокруг. — Вся ваша семейка врёт… — с готовностью бросается на защиту своей позиции Кэрол, но, кажется, Джейкоба мало интересуют её аргументы. — Я оставил тебе ключ, Кэро-лин, зачем я это сделал? — голосом, которым терпеливый учитель может говорить с безнадёжно тупым учеником, прерывает её вестник. Да чтоб мне лопнуть, откуда мне знать, что там у социопатов в голове. Слышится мягкий ускоряющий смешок: — Помощник, ты очень быстро позабыла, что до тебя были ещё… помощники. Блядь. Ну просто блядь. — Пратт? — едва выдавливает из себя Кэролин. — Или Хадсон? Ты что-то с ними сделал? Они в бункере? Девушка сама не понимает, как так получается, что в гуще всех событий и в вязком тумане самокопания она совершенно не думает о заместителях шерифа. Когда она там видела Пратта в последний раз? — Ты что-то с ними сделал, — уже утверждающе произносит Кэролин. — Ты можешь прийти и проверить это сама, Кэ-рол, — он умудряется так произносить её имя, словно за этим стоит нечто бо́льшее. Нечто постыдное и тайное. Ну да, к примеру то, как ты вручила ему антибиотики и тряслась над ранами. И нюхала его шею, а не пыталась перерезать. И тайно, и постыдно. К-комбо. — Ты же не боишься, помощник? Ты же хотела защищать людей, я всё правильно помню? — спокойный голос старшего Сида как-то совсем неправильно действует на девушку. Ей хочется тупо вырубить рацию, рассказав предварительно вестнику с максимальными подробностями, куда он может запихнуть все эти свои подначивания. Кэролин вспоминает бегающие глаза Пратта, его трясущиеся руки, бессвязный лепет, что он-то иначе уже не может, а она — ещё как «Он пытался мне помочь, — обречённо думает помощник, — что с ним сделал Сид после этого?» — Кэ-рол, — не желает умолкать Джейкоб. По всей видимости, он в отличном расположении духа. В болтливом. — Ты же достаточно сильна, чтобы помочь нуждающимся в тебе? Девушка уверена, что только сейчас в полной мере понимает выражение «скрипеть зубами от злости». — Оставь эти дешёвые уловки для своих марионеток! И хватит звать меня по имени! — рявкает она в рацию и, наконец, вырубает её. В этот раз она совершенно точно слышит напоследок мягкий смешок. Кэрол тяжело вздыхает. От души колотит кулаками подушку, представляя на её месте попеременно то челюсть, то бока старшего Сида. Совершенно не к месту вспоминает кубики пресса и букву V, сбегающую за пояс. Швыряет подушку в стену. Кэролин знает, что идти за Праттом не стоит, хотя бы по той простой причине, что её практически приглашает вестник. Значит она точно об этом пожалеет. Кэролин знает, что не идти она не может — об этом она пожалеет ещё больше. Девушка устало прикрывает веки. «Так держать», — шепчет ей Джейкоб из её воспоминаний о беготне по кроваво-красным коридорам безумия из шкатулки. Комнату затапливает густой аромат яблок и можжевельника с сандалом.