Достоин Тебя [ 配得上你。]

Минуло уже несколько дней с тех пор, как было созвано собрание по поводу Пэй Мина и его провинившегося отпрыска, Пэй Су. За все эти дни Му Цин едва ли обменялся с Се Хуа парой фраз. На небесах, на земле, в миру демонов - везде их союз мог быть справедливо признан самым крепким. Ни их недопонимания, ни их ссоры, ни гордость - ничто не могло изменить того, что они готовы пойти на всё ради друг друга. Но даже так, отстранённость Му Цина ранила, все их разговоры резко ограничились односложными ответами на вопросы принца, что заставляло сердце Се Хуа неприятно сжиматься. Раньше такое тоже случалось. Принц знал, что порой нужно дать буре утихнуть самой, чтобы увидеть новые возможности, которые появились после урагана, поэтому решил, что заняться его обязанностями, пока у него есть немного времени - будет лучшим вариантом из всех тех немногих, что у него вообще были. “Ваше Высочество!” Се Хуа сидел за низеньким письменным столом, окружённый горами свитков, старательно вчитываясь в иероглифы очередного из них за сегодняшний день. Служащие его дворца снова загнали его срочными делами, силясь успеть до того, как он вновь спуститься в мир смертных, пропав там на долгие месяцы. Се Хуа, в отличии от других небесных величеств и высочеств, превосходительств и прочих уважаемых господ, не гнушался пачкать руки в миру смертных. Сначала, ещё во времена его первого вознесения, небожители потешались и даже жалели его, прознав о том, что он - вторая жемчужина некогда Великого государства Сяньлэ, гнёт спину в рисовых полях в облике простого земледельца, по самый локоть мараясь в грязи, а после этого ещё и развлекает простой народ песнями по мелодию пипы. Однако, когда Се Хуа вознёсся во второй раз, смешки и жалость внезапно сменились тихим уважением. Вполне возможно, что такие перемены были вызваны возросшей популярность Се Хуа среди смертных. Правду говорят: невозможно предугадать, как повернётся колесо судьбы, тридцать лет река течёт на восток, тридцать лет — на запад Даже когда Се хуа низвергли, его последователи не стали убывать: напротив, число его почитателей возросло вдвое, а после число его храмов в миру начало соревноваться с числом храмов братьев Ши. Сам Се Хуа, впрочем, никогда слишком не заботился о своей репутации, делая то, что считает нужным. “Ваше Высочество Юань Сянхуэй!” - уже более требовательно повторил голос в духовной сети. Се Хуа вздохнул, принявшись пальцами левой руки массировать переносицу, мысленно посетовав: “И кому я мог так понадобиться именно в этот час именно этого дня?”. Он, помедлив, дабы привести усталый ум в порядок, приложил два пальца к виску: ”Да? Что такое?”. Внутри Се Хуа молил небеса, чтобы причиной обращения к нему у служащего его дворца не оказалась новая порция свитков, требующих его немедленного рассмотрения. Голос вновь быстро проговорил:”Ваше Высочество, вы помните, как пару дней тому назад спросили про крепость Шугуан? Кхэ, кхэм.. — небожитель средних небес нервно прочистил горло, — Смею сообщить, что её падение случилось чуть больше, чем четыре сотни лет назад”. Се Хуа сдержал смешок, грозивший вырваться наружу. Этот несчастный, кажется, совсем забыл о поручении принца, а теперь, краснея, старался быть телесным воплощением невозмутимости. “Хорошо. Спасибо за помощь. Дворцу Линвэнь тоже.” - со вздохом проговорил Се Хуа, продолжая чуть заметно улыбаться. Небожитель в духовной сети тоже облегчённо выдохнул: “Непременно передам, Ваше Высочество. А теперь, я вынужден откланяться.” Се Хуа кивнул, когда младший служащий его дворца склонил спину, и отнял пальцы от виска, бледной, холодной щекой опираясь о ладонь. Теперь, когда в его голове заплясали образы из прошлого, думать о свитке, лежавшим перед ним, не получалось. Он медленно закрыл глаза, и тут же в его памяти всплыла картина давно минувших дней. Мирный стук колёс телеги с набросанным душистым сеном, тянувшейся грузным быком с массивными рогами. Се Хуа удобно разместился в сене с пипой в руках, играя незамысловатую мелодию. Рядом с ним сидит юная девушка, с трепетом наблюдая за музыкантом, а где-то под её боком сопел мальчик, на вид не старше четырёх, по-видимому её младший брат. Телега идёт по лесной дороге, мимо них медленно проплывают деревья и кусты, всё вокруг зелёное, по-весеннему расцветшее, а лёгкие с каждым новым вдохом наполняются свежим лесным воздухом, полным цветочного благоухания и ароматом сена. — Братец Хуа, откуда ты только знаешь столько мелодий? — интересуется девушка, когда её губы тянутся в ухмылке. Се Хуа снова ласкает струны, заставляя их петь под его ладонью, а после пожимает плечами: — Я просто любил слушать, вот и запомнил парочку. — Парочку? Юноша, не скромничай! — добродушно смеётся идущий рядом с быком крепкий мужчина - отец семейства. Се Хуа робко посмеивается. Навыки, на самом деле он приобрёл далеко не так легко, как рассказывал: когда Сяньлэ пало, ему, его семье, Му Цину и Фэн Синю - всем им нужны были хоть какие-то гроши для того, чтобы выжить. Фэн Синь, Му Цин и Се Лянь могли работать. Они - бывшие небожители, талантливые воины, легко могли поднимать камни для стройки колодца, бревна для балок, Се Хуа же не обладал даже половиной их сил. Однако, он тоже нашёл способ. Юнаньскую публику начал развлекать мальчишка, то поющий, то пляшущий, то всё это вместе делающий мальчишка. Однажды, случайный проходимец вручил ему за старания дряхлую, почти разваливавшуюся, в руках пипу. Воспоминания об этом заставили юношу горько-сладко усмехнуться, а на вопросительный взгляд девушки рядом он покачал головой: “Ничего, просто задумался, сестрица.”