Брак по расчёту

Когда солнце уже стало пробиваться через плотные шторы повозки, извозчик приоткрыл окошко и известил господ о прибытии. Но его слова дошли до сонного Шан Цинхуа лишь частично, из-за чего он не обратил на мешающий шум никакого внимания и поудобнее утроился на своем тёплом местечке. Головой он лежал на чём-то твёрдом, а тело было укрыто одеялом, которое слуги предусмотрительно положили в повозку. Шан Цинхуа не помнил, как укрылся им, но это было и не важно: Теперь он попытался посильнее закутаться в одеяло, чтобы свет не мешал ему видеть последние сны. Ведь скоро должен прийти Мобэй-цзюнь, который разбудит Шан Цинхуа и заставит работать.. Или предложит провести несколько опытов. Или, может быть, попросит Шан Цинхуа дать почитать какую-нибудь его книгу. Шан Цинхуа до сих пор не мог привыкнуть к тому, что кто-то читает его творения. А особенно приятно было оттого, что Мобэй, дочитав рассказ, обсуждал его с Шан Цинхуа, иногда указывая на недочёты и тому подобное. И хоть он и делал это в своей надменно-недовольной манере, Шан Цинхуа знал, что ему нравится. Если бы не нравилось, он не брал бы каждые пару дней новую книгу.. Повозка резко дёрнулась, отчего Шан Цинхуа чуть не полетел вперёд на пол, но от падения его (снова!) придержали чьи-то большие руки. Шан Цинхуа раскрыл глаза и удивленно уставился на Мобэй-цзюня, который пристально смотрел на него самого. Волосы встали дыбом, мурашки распространились со скоростью света по всему телу, стоило Шан Цинхуа опустить глаза и увидеть, что его голова всё это время покоилась у Мобэй-цзюня на ногах. А ещё чуть опустив голову, Шан Цинхуа мог напороться прямо на!. Неважно, на что он мог напороться, главное, что от одной мысли о таком близком расстоянии с мужем, Шан Цинхуа покраснел как рак, а его температура, наверняка, доходит сейчас до 100°! "Я, что, спал на коленях Мобэя!?"— Закричал у себя в голове Шан Цинхуа, после чего как от раскаленной сковороды отпрыгнул от Мобэй-цзюня. — Почему я?!. Почему я спал у тебя на коленях!?. — Шан Цинхуа из другого края повозки смотрел на слишком спокойного (по мнению Шан Цинхуа) для такой ситуации супруга. — Ночью тебе было очень неудобно, поэтому ты лёг на меня.— Холодно ответил Мобэй-цзюнь, убирая с себя одеяло. — Что? Я лёг на тебя?. — Шан Цинхуа судорожно начал поправлять свою немного съехавшую после сна одежду. — Как же так.. Извини меня. Почему ты просто не скинул меня? Но Мобэй-цзюнь не успел ответить, послышался громкий треск, после чего повозка сильно наклонилась в сторону, заставляя Шан Цинхуа упасть в объятия Мобэй-цзюня. Тот хотел было отползти, но чёртова гравитация не давала подняться. — Стой. — Басистый голос опалил ухо Шан Цинхуа, аккуратно поставил того на ноги. Устоять при таком угле пола было сложно, но Шан Цинхуа это удалось. Он потянулся открыть дверь повозки, но Мобэй его опередил и выпрыгнул наружу, оставляя Шан Цинхуа мрачно смотреть на дверь повозки, которая теперь была выше его пояса. Он закинул одну ногу на проём двери, но слабые руки никак не могли подтянуться выше и вылезти. "Ну конечно, с таким ростом Мобэй легко выбрался. Хоть помог бы мне.." Стоило Шан Цинхуа об этом подумать, как Мобэй-цзюнь протянул ему руку. Шан Цинхуа схватил руку мужа, чувствуя, как от места соприкосновения по телу расходятся маленькие молнии. Наконец встав на землю, Шан Цинхуа оценил масштабы проблемы. У повозки оказались сломаны два колеса. А если точнее, то треснутые на несколько кусочков, сейчас валяющихся под корпусом повозки. Извозчик подошел ближе в двум мужчинам, отряхивая по пути свои одежды, которые теперь были полностью в грязи. — Чжухоу-Шан.. Плохи дела.. Придется менять колёса.. — Как они могли так резко сломаться? В прошлый раз всё было нормально. — В тот раз я заметил, что колёса немного потёртые, но не думал, что так может произойти. Видимо, мелкие камни проникли в щели и разломали колёса.. — Извозчик присел около бывшего колеса и осмотрел остатки дерева. — М-да.. Нужно было это предусмотреть и заменить повозку.. Шан Цинхуа обернулся назад, где слуги повыходили из повозки, глядя на происшествие. Шан Цинхуа глубоко вздохнул и произнес: — Нужно что-то делать с повозкой. Может, тут где-то будет ремонт? — Чжухоу оглянулся вокруг, видя, что они заехали в небольшой город. Людей на улице было немного, но редкие прохожие пялились на роскошную по их меркам карету и шептались друг с другом. Шан Цинхуа прочитал надпись над лавкой с уличной едой. "Лучшие пирожки с рыбой в Линбао.." — Равнодушно хмыкнул Шан Цинхуа. — Господин, мы можем забрать вещи из второй повозки. Остальные пока что пойдут искать мастера. Шан Цинхуа обернулся к второй повозке. Стоящие неподалеку слуги печально оглядывали сумки, с которыми им и так пришлось соревноваться за место в повозке. Почувствовав свою вину в случившемся, Шан Цинхуа повертел головой. — Нет. Не надо ничего забирать. Давайте поступим так, — Шан Цинхуа обернулся к Мобэю. — Мобэй-цзюнь, отсюда далеко до твоего храма? — Кхм, ну, пешком будет довольно.. — Вот и славно! — Шан Цинхуа улыбнулся слугам. — Тогда вы поезжайте на поиски мастера, а мы с Мобэй-цзюнем пешёчком дойдём до храма. — Эй, погоди, почему?!. — Но Мобэю снова не дали слово, Шан Цинхуа лишь громче стал давать указания слугам. — Снимите сколько нужно номеров в постоялом дворе и заплатите за починку. Золото в одной из сумок, вы найдёте. Поешьте в постоялом дворе и отдохните. Завтра мы продолжим путь. Хорошо? — Чжухоу-Шан, вы такой щедрый! — Послышались голоса слуг. — Спасибо вам большое, Господин, мы сделаем всё по вашим указаниям. — Поезжайте уже. — Махнул рукой чжухоу. Слуги залезли в повозку, а извозчик кивнул Шан Цинхуа и тронулся. Сломанная повозка так и осталась лежать посреди улицы. Благо, что люди здесь были не настолько бедны, чтобы разобрать её на куски для продажи. Шан Цинхуа обернулся к Мобэй-цзюню, чьи сведённые брови говорили о недовольстве. — Почему ты отправил слуг на повозке? Мы бы могли сами быстро доехать. — Равзе ты не понимаешь? Им хуже, чем нам. Они всю ночь ехали вместе с вещами. К тому же они много работают. Я считаю, что это несправедливость, что мы отдыхаем, пока они день и ночь трудятся. — Но мы ведь тоже работаем. — Это другое. Ты бы смог целый день бегать туда-сюда, разнося вещи и убирая всё поместье? — Это их работа. Ты им за это платишь. — Да, но слуги тоже люди и нуждаются в хороших условиях. Поэтому я делаю всё возможное, чтобы мои люди жили как минимум в уюте. Мобэй-цзюнь странно смотрел на Шан Цинхуа. Не было понятно, что именно он испытывает: недоумение, злость или же раздражение? Всё это смешалось в его голубых глазах, в которые Шан Цинхуа смотрел слишком долго для обычного разговора. — Ладно, пойдём к храму. Ты же помнишь дорогу? — Конечно. — Мобэй-цзюнь сердито сложил руки на груди. — Только я хотел сказать, что пешком идти довольно долго. — Ничего страшного. Прогулка мне не помешает. Мобэй-цзюнь выдохнул, смотря на Шан Цинхуа как на больного. *** — Да почему эта деревня такая большая?! Шан Цинхуа, окончательно растеряв все силы, сел на корточки, чтобы хоть немного восстановить энергию. Уже около двух часов он то и дело жаловался на безумно длинные улицы, но сейчас его, видимо, это окончательно достало. Мобэй-цзюнь же, ни капельки не устав, сверху смотрел на красного Шан Цинхуа. — Так сложилось, что Линбао росла не вширь, а в длину.. Мысли Мобэй-цзюня последние десять часов летали вокруг Шан Цинхуа. И вокруг того, как сам Мобэй на него реагирует. Он мог разозлиться из-за какой-то мелочи, но всё равно желал быть рядом с Шан Цинхуа. Что же с ним твориться? Почему руки сами так и норовят дотронуться до мужа? Почему он стал вслушиваться в лёгкие разговоры Шан Цинхуа, хотя не показывал это внешне? Почему ему вдруг захотелось показывать себя в хорошем свете перед Шан Цинхуа? И наконец, почему этой ночью он пересел на сиденье Шан Цинхуа и аккуратно положил его голову на свои колени, видя, как ему неудобно спалось, упираясь головой в твёрдые и холодные доски повозки? Почему его пульс увеличился, стоило Шан Цинхуа случайно упасть на него? А сейчас он безмерно рад совместной прогулке, хоть сам пытается это отрицать? — А как местные тут ходят? Чтобы дойти до лавки нужно полдня бродить.. — Просто это ты ходить разучился. — Надменно смотрел Мобэй. — Сидишь в своём кабинете постоянно, хоть зарядку бы делал. — Ты как будто делаешь. — Каждое утро я качаюсь, чтобы ты знал. Шан Цинхуа поднял на него голову, проходясь взглядом по накаченным рукам. От этого невинного взгляда в груди у Мобэй-цзюня стало горячо. — Ну да.. По тебе видно. Но у меня нет времени на подобное, я весь день работаю. — Не ври. Теперь мы вместе работаем. — Эм.. Ну.. — Тогда каждое утро я буду приходить раньше и делать с тобой зарядку. — Нагло улыбнулся Мобэй-цзюнь. — Твоё тело совсем не приспособлено для нагрузок. — Ни за что! Я.. — По улице пронёсся звук урчания живота. Шан Цинхуа покраснел, глядя на Мобэя. Тот лишь хмыкнул. — Давай где-нибудь позавтракаем. Шан Цинхуа кивнул и поплёлся за Мобэй-цзюнем. За поворотом нашлась маленькая забегаловка. От неё вкусно пахло выпечкой, запах Шан Цинхуа услышал с другой стороны улицы. Тут же во рту появились слюни, которые он смущённо проглотил. Взяв побольше булочек, Шан Цинхуа в уже более сносном настроении продолжил путь. — Неужели ты съешь всё это? — Покосился Мобэй на увесистый пакет. — Съем или нет, не твоё дело! — Проговорил Шан Цинхуа, уплетая третью сладкую булочку. С помощью "припасов" Шан Цинхуа выдержал путь на другой край деревни. Домики остались позади, а Мобэй-цзюнь всё вёл Шан Цинхуа куда-то вперед. Рассматривать местные красоты ему быстро наскучило, поэтому он снова недовольно изрёк: — Ну что? Долго нам ещё идти? — Шан Цинхуа, переведя взгляд на идущего впереди Мобэя, наткнулся ногой на кочку, которая подорвала его быстрые шаги. Но он сумел удержаться на ногах, краем глаза заметив, как рука Мобэй-цзюня успела метнуться к нему и снова статно прижаться к телу. — Или ты решил отвести меня подальше в лес и по-тихому прикончить? — Да, ты раскрыл мой план. — Мобэй весело улыбнулся. Может, так на него действовали знакомые с детства виды, а, может, улыбаться заставлял один конкретный ворчащий человек. — Правда, ты сам отказался от поездки в повозке. — Я же не знал, что храм настолько далеко! — Шан Цинхуа выдохнул. — Как местные тут ходят? Ни дорог нормальных, ни фонарей.. — Просто это ты разбалованный аристократ, остальные люди спокойно могут справиться с подъёмом на гору. — Погоди.. Ты, что, имеешь ввиду, что нам нужно подниматься на ту гору?! *** Когда после длинной крутой лестницы наконец показался храм, Шан Цинхуа был готов плакать от счастья. С него лился десятый по счёту литр пота, ноги и колени ужасно ломили, но он был доволен тому, что смог сюда добраться. Глядя снизу вверх на эту неподъёмную лестницу, Шан Цинхуа молился, чтобы глупо не скатиться колобком по склону. Но, к счастью, сейчас он лицом к лицу стоял к небольшому прибранному храму в красных цветах. Сбоку послышался восхищённый вздох Мобэя. — Что ж.. Ну.. Тогда, наверное, иди один в храм.. Я подожду тебя здесь. Мобэй-цзюнь благодарно кивнул и с низко склонённой головой зашёл, прошептав что-то на входе. Оставшись в одиночестве, Шан Цинхуа сел на ближайший большой камень и.. начал думать. Думал он последние дни непозволительно много. Волновался буквально из-за всего. Странно, но эта прогулка, как и сама незапланированная поездка позволила на какое-то время забыть о предстоящем собрании. Страх всё ещё кружил вокруг, но теперь будто заглушённый происходящими событиями. Шан Цинхуа казалось, что его муж застрял в этом храме. Небо уже успело затянуться тёмными тучами, к тому же, с горы открывался красивый вид на закат, всё ещё немного видимый из-под облаков. Стало заметно холоднее, Шан Цинхуа сжался на камне, уверяя самого себя, что если Мобэй не выйдет в ближайшие пятнадцать минут, то он вытолкнёт его силой, и плевать на нежные чувства потерявшего родителей человека! Но свой план чжухоу не успел реализовать, послышались медленные шаги и еле слышный шёпот. Поклонившись у двери, Мобэй-цзюнь вышел из храма с очень довольным лицом, за которым можно было разглядеть и тень сожаления. Шан Цинхуа ему кивнул и поднялся с холодного камня. — Пошли? Я уже постарел здесь. — Да, пойдём. В тишине они спускались по лестнице, пока Мобэй-цзюнь внезапно не заговорил. Шан Цинхуа обернулся, смотря на слегка покрасневшие щёки супруга. — Шан Цинхуа, знаешь.. Спасибо, что позволил съездить сюда. — Потемневшие в сумерках синие глаза завораживали своей глубиной. — Я не был здесь уже несколько лет. Это правда важно для меня. — Да не за что. Ты мог сразу сказать, что хочешь заехать. — Шан Цинхуа улыбнулся Мобэю, забывая все негативные эмоции. — Мобэй-цзюнь, в следующий раз не молчи, а.. — Мобэй. — Что? — Называй меня Мобэй. Шан Цинхуа остановился на лестнице, раскрывая от шока глаза. Он поджал пальцы на ледяных руках и тихо произнёс: — Правда можно? — Ты думаешь, что я тебе сейчас запрещу? — Нет.. — Шан Цинхуа отвёл глаза, пытаясь скрыть покрасневшее лицо. — Мобэй.. Хорошо, буду называть тебя Мобэй. Мобэй-цзюнь позволил себе сдержанную улыбку, скрывая от Шан Цинхуа, какие на самом деле чувства вызвало у него это робкое "Мобэй..". Беседа завелась сама собой. Они обсуждали местную природу, Мобэй рассказывал про своё детство здесь, Шан Цинхуа делился впечатлениями. Спустя час неторопливого спуска тучи окончательно заволокли небо и посыпались первые крупные капли воды. Вмиг потемнело донельзя, что руку собственную не увидишь, а неприспособленные к темноте глаза ни капельки не помогали в этой ситуации. Чтобы побыстрее спуститься Мобэй и Шан Цинхуа прибавили шаг. — Да что ж такое?! Мы же насквозь промокнем, пока дойдём до гостиницы! — Лучше быстрее шевели ногами, так у нас больше шансов не замёрзнуть! — Сквозь звуки дождя послышался голос Мобэя. — Поздно! Я замёрз ещё на том камне. — Из-за шума дождя, который превратился в сплошную стену из воды, голос Шан Цинхуа стало еле слышно. — Что? Какой камень?! — Говорю, я замёрз ещё на том камне! — Ты замёрз? Почему ты сразу не сказал? — А какой смысл говорить? Ты, что, костёр разведёшь, чтобы меня согреть? — Что вертеть? — Снова удивлённо выкрикнул Мобэй-цзюнь. — Согреть! Я сказал, ты, что, хочешь меня согре!. Внезапно все слова Шан Цинхуа прервались громким громом, и на секунду руки и земля снова стали видимыми. Но свет исчез через секунду, оставляя после себя страх. — О нет, гроза началась?! — Шан Цинхуа поскользнулся на грязи, но успел схватиться за дерево. — Будь аккуратен! Сейчас всё станет скользким, иди медленно! Мобэй немного отстал от Шан Цинхуа из-за грязи, его голос совсем перестал быть слышимым. — Что?! — Шан Цинхуа обернулся, по инерции скользя ногой по земле. Нога проскользила дальше, роняя Шан Цинхуа в грязь. Он встал, попытавшись стряхнуть грязь со светлых штанов. — Подожди! Иди медленнее, давай я пойду впереди! — Ты можешь определиться, идти мне медленней, или!. — Шан Цинхуа с ужасом увидел, что из-за темноты встал не на каменную ступеньку, а на липкую и скользкую грязь. Ногу повело в сторону, Шан Цинхуа хотел схватиться за дерево, но оно оказалось тонким и легко сломалось от его веса. Шан Цинхуа подался вперёд, чтобы не отклониться от узкой лестницы, но стопы глубже зарылись в грязь, проскользив назад, и Шан Цинхуа запоздало понял, что окончательно потерял равновесие. Грохот грома заглушил крик Мобэй-цзюня. Чжухоу в неприятно прилившей и тяжелой от воды одежде полетел вниз, ощущая своё тело немыслимо лёгким. — Или быстрее..