Эпоха Мародеров

Летние каникулы для Сириуса стали настоящей каторгой. С той секунды, когда он переступил порог отчего дома, ему был объявлен домашний арест, сроком в два месяца. Ему не разрешалось выходить из своей комнаты, кроме как на прием еды и в душевую, и от скуки Сириус даже начал читать. Видели бы сейчас меня друзья. — грустно подумал Сириус, беря с полки очередную книжонку. — Джеймс и Акела наверняка бы сказали, что на мне весит черное заклятие, и вообще я под контролем злых сил. Зато Римус бы был рад до задницы. Друзья частенько писали ему и благодаря этим небольшим кусочкам пергамента у Сириуса снова появлялась желание жить. Акела писала из Чехии, куда полетела с родителями на каникулы. Ему нравились ее длинные рассказы про изящную готическую архитектуру, старинные мосты и всеобразные уличные представления. Истории Джеймса не отличались от Акелиных по размаху приключений, не смотря на то, что это лето он с родителями проводил в своем загородном домике. Письма Римуса же частенько сопровождались свертками из плотной бумаги, внутри которых находились небольшие коробочки с кофейными конфетами, которые так любил Блэк. Питер тоже пытался, как мог, поддержать друга в своих посланиях. Так же Сириус частенько проводил время с Регулусом. Год его отсутствия сказался на поведении Регулуса, родители явно время зря не теряли. Брат даже заявил, что хочет поступить на Слизерен. Это был единственный раз за это лето, когда они серьезно поссорились. Сириус не разговаривал с ним целую неделю, но в последствии решил сильно не раздувать эту тему. В душе он все еще надеялся, что Регулус успеет поменять свое мнение. Отца он почти не видел, тот днями на пролет пропадал в Министерстве или в стенах собственного кабинета. Мать же показательно игнорировала его присутствие в доме в принципе. Возможно, в первые дни это было только на руку Сириусу, но в последствии он начал чувствовать недостаток в живом общении. Письма друзей и периодические беседы с Регулусом конечно помогали убрать часть этого неприятного ощущения, но осадок все равно оставался. Но вот наступило тридцатое августа и Сириус с облегчением начал собирать школьный чемодан. На следующий день, по утру, со сладким ноющим ощущением в груди, он попрощался с Регулусом и под пристальным надзором матери был телепортирован на вокзал, где в считанные минуты оказался на платформе девять и три четверти. Совершив легкий реверанс в сторону матери, взглядом которой можно было при желании спокойно прожечь плотный слой металла, Сириус издевательски тряхнул копной волос и устремился в кучу, толпящихся возле поезда, учеников. Его серые глаза поверхностно обежали многошерстную толпу, выискивая знакомые лица. И вот, где-то впереди, мелькнула светлая макушка с ярко-красной прядкой с боку. — Ака! — воскликнул Сириус и приветственно помахал в воздухе рукой. Акела обернулась на громкий возглас позади, ее взору предстала торчащая в толпе ладонь и уже через мгновение сжимала Сириуса в объятиях. — Тише, задушишь! — притворно прохрипел Блэк, но крепко обнял ее и уткнулся носом в короткие непослушные волосы. Они источали легкий аромат цитрусов и чего-то необъяснимо кисловатого. *** Летние каникулы пролетели довольно быстро и Джеймс чувствовал, что еще не все успел перепробовать. Еще не накупался в речке до появления легкой синевы на губах, не накатался на велосипеде в компании родителей, не наигрался в волейбол с соседскими ребятами (он чем-то отдаленно напоминал ему квиддич). Он будет скучать по вечерним посиделкам у костра, по веселым летним прогулкам на великах, но в Хогвартсе у него так же есть люди, которые не дадут ему скучать и всегда поддержат. И это грело душу. И вот, обняв напоследок улыбающихся родителей, и пообещав обязательно им писать, Джеймс подхватил чемодан и направился к поезду. Ему уже не терпелось увидеть друзей, по которым он успел изрядно соскучиться. Но вдруг, неподалеку, раздался знакомый голос, воскликнувший: — Ака! И повернув голову влево, он уже видел как Акела подбегает к Сириусу, стоящему в конце поезда, и чуть не сшибая с ног, заключает в объятья. Блэк смеется, чем-то шутливо возмущается и сжимает в ответ. Не долго думая, Джеймс рванулся в их сторону и вихрем налетев сзади, обнял обоих за плечи: — Как же я по вам скучал! — Джеймс! — в один голос вскрикнули ребята и крепко прижимают к себе. И плевать, что со стороны их объятия кажутся нелепыми. Акела фактически утыкается носом в грудь, вымахавших за лето Джеймса и Сириуса, Поттер стукается лбами с Блэком, которому отросшие волосы закрыли весь обзор, … но им плевать. Они счастливо смеются и постояв так еще секунд пять, наконец расцепляют руки. И обернувшись, обнаруживают, что перекрыли один из проходов в вагон и за ними скопилась небольшая, но явно недовольная, очередь. — Упс. — усмехнулся Джеймс. — Пойдемте народ. И подхватив чемоданы, гриффиндорцы направились в вагон. *** По пути встретив немного запыхавшегося Питера, шумная компашка наконец добралась до свободного купе и облегченно ввалилась в него. — Ура! Целых десять месяцев вольной жизни! — запихнув чемодан на полку и развалившись сразу на три места, объявил Сириус. — Ага. Не считая будущих экзаменов, нескончаемых тренировок и кучи домашки. — с сарказмом произнесла Акела, занимая сиденье напротив. — Акел, не пессимизируй. — улыбнулся Джеймс, плюхаясь рядом. — Эту функцию у нас обычно выполняет Римус. А, кстати, — он растерянно оглядел ребят. — Кто-нибудь из вас видел его? Поезд вот вот тронется, а Рема все нет. — Он написал мне вчера, что у него заболела бабушка, и он вынужден задержатся. Приедет через три дня. — протягивая Питеру кислых мармеладных змеек, проинформировала друзей Игнис. — Вам не кажется все это немного странным? — приподнявшись с сиденья, произнес Сириус. — Ну, я имею ввиду, эти частые отъезды Римуса. То у него тетя заболела, то дедушка в больнице… — Ага. — закивал Питер. — Он же почти каждый месяц уезжал из школы на пару дней. Акела с Джеймсом задумчиво переглянулись. — Да, это и правда несколько странно. — протянула Акела. — Стоит над этим поразмышлять на досуге. — Ладно. Вот вернется, тогда и спросим. — сказал Поттер. — Должна же у него быть веская причина, и я почему-то думаю, частая болезнь родственников отнюдь ей не является. На том и решили.