Знамена в дыму

Он стоял во дворе резиденции генерал-губернатора и еле сдерживался, чтобы не захохотать. Это было легко! Очень легко – взять и пробраться прямо между двумя вцепившимися друг другу в глотки армиями. Да, теперь он уже окончательно и полно ощутил свои новые возможности, осознал свою силу и обвыкся с ней. Джереми Готфилд стал чем-то большим, чем просто человек, и очень скоро Зеро в этом убедится… Подумать только! Готфилд уже так близко к своему врагу! Можно сказать только руку протяни! Освобождение Джереми, его вылупление обновлённым из кокона, подобно бабочке, в которой так мало осталось от прежней гусеницы, состоялось совсем недавно. Сначала он услышал. Странный звук, гул, отдававшийся вибрацией во всём его теле. Он нарастал, становился всё более объёмным и громким, а потом вдруг резко набрал мощи в своего рода крещендо — и в этот же момент бак Готфилда, его обитель, колыбель и тюрьма, треснул, позволяя Джереми родиться заново. Да-да, именно так! Потому что он уже иначе, чем тот, прежний Джереми Готфилд ощущал этот мир — а ещё у него были в нём другие цели. Он выпустил воду из лёгких и сделал вдох. Огромный! А потом открыл глаза. В первый момент Джереми решил, что наступил заблаговременно спланированный ставящими эксперимент учёными срок его созревания. И что сейчас ему придётся выслушать странные лекции высоколобых умников, которые его изменили, а затем, медленно и осторожно осведомляясь о своей будущей судьбе, он должен подвести их к главному. Готфилд будет полезен. Он пойдёт на сотрудничество. Но есть кое-что. Одно... Он должен найти Зеро! Найти и убить! Это будет полезно Британии, а сам Джереми без этого просто не представляет дальнейшего существования. Однако… очень быстро Готфилд сообразил, что его пробуждение состоялось вне графика – что-то не так, что-то происходит. Он увидел мечущихся людей, испуганных и паникующих. Увидел кучку солдат, пытающихся навести порядок, или его подобие. Увидел внезапно знакомую толстую физиономию адмирала Бартли. Но всё это имело так мало значения! Гораздо важнее было то, что он тогда услышал… ЗЕРО!!! С первых же минут нового бытия Джереми. Его голос звучал прямо тут, в секретной лаборатории — судя по всему радио транслировало запись речи. Он говорил, властно диктуя свою волю. Требовал капитуляции британских частей в Новом Токио. Вновь, как тогда, прежде, Зеро был невыносимо нагл, самоуверен, и, кажется, каждое его слово вызывало у Джереми ощущение, будто ему отвесили пощёчину! Он здесь! Вышел на свет! Он бросил империи открытый вызов! Не нужно убеждать и уговаривать кого бы то ни было – Готфилд найдёт и убьёт своего врага прямо сейчас! Это… это не может быть простой случайностью – то, что первым до слуха Джереми, вновь оказавшегося в обычном человеческом мире, донёсся именно голос Зеро. Нет! Это рок! Провидение, судьба! Как угодно, но Готфилд почти уверовал, что самые небеса желают, чтобы он свершил свою месть! Джереми плохо слышал, что ему говорил Бартли - а он говорил, шевелил своими губами и над ними подрагивали его дурацкие усики. Но всё это было где-то далеко от Готфилда, словно в иной реальности. Впрочем, дело было не только в безразличии – фразы и даже отдельные слова распадались в сознании Джереми на бессодержательные фрагменты. Может, всё дело в том, что он слишком резко покинул свою стеклянную обитель? Слегка побаливал живот, немного кружилась голова. Но цель его была чёткой, а всё тело ощущало в себе… силу. Какую-то особую потенцию. Он хочет и может! Остальное – вторично. Не раздумывая больше ни минуты, Джереми Готфилд бросился вперёд, в два движения обойдя пару опешивших охранников слева от Бартли, отбросил кого-то с пути так, что несчастный перекувыркнулся в воздухе. Это не имело значения... И вот теперь он был здесь. Готфилд стоял в тени арки возле розовых кустов. В его левой руке был зажат небольшой чёрный пистолет-пулемёт, в правой – длинный японский штык-нож. Джереми выбрался на свет нагим - теперь он был облачен в военного образца сапоги, штаны и куртку – всё чёрного цвета. Одежда досталось ему в наследство от проклятых «рыцарей» Зеро, но выбирать не приходилось. Наконец, поверх всего остального на нём был надет лабораторный белый халат – в его объёмистых рукавах было удобно прятать оружие. Готфилд не помнил, сколько людей убил, чтобы разжиться всем этим. Не помнил он и того, где и при каких обстоятельствах завладел оружием. Впрочем, пожалуй, матово поблескивающий ствол был не более чем данью старым привычкам – нынешний Джереми превосходно обошёлся бы и без него, одними лишь голыми руками. Ещё только в первом приближении, однако от того ничуть не менее ярко, он успел за время своего безумного броска из лаборатории в резиденцию генерал-губернатора понять, каковы его новые возможности. Он совершенно иначе теперь чувствовал своё тело – как огромный и сложный механизм, вроде часового. Готфилд мог резко добавить завода, или натянуть до предела пружину, но одновременно должен был понимать, что проще простого перейти черту и сломать его. Он заставлял свой организм работать на износ. Сколько Джереми проживёт, если будет существовать в таком режиме? До 50 лет? До 40? Ещё меньше? Сейчас и это казалось не столь значимым… При всех издержках Джереми Готфилд вероятно был сильнее, проворнее, точнее и быстрее любого другого человека на земле! По пути сюда он совершал такие вещи, в возможность которых сам не поверил бы в не столь уж давнем прошлом. Пуля одного из врагов, пройдя по касательной, поранила ему щеку. Готфилд дал ей команду быстрее зажить – и вот уже он вовсе не ощущает там боли и проводит ладонью по свежему рубцу вместо кровоточащего пореза. Джереми спокойно подтягивался на двух пальцах одной руки. Одним ударом перебил попытавшемуся с ним бороться одиннадцатому позвоночник. И вот – он здесь. Именно тут находится Зеро, сюда прибыли два чёрных вертолёта, чтобы забрать его. На бортах у обеих машин были британские опознавательные знаки – детский трюк, но действенный в этой чудовищной суете. Джереми узнал о них, когда прослушал рацию одного их тех, кто не пережил встречи с ним – офицера в чёрном. К счастью переговоры велись на английском, а не на японском. Впрочем, кажется, даже и без этого, чутьём, он сумел бы добраться до нужного места сам. Что же теперь? Убить Зеро! За то, что он сделал с ним! За позор! За апельсин! За всю перенесённую боль! А ещё потому, что это стало бы точкой в жизни прежнего Джереми. Только после того, как она окажется поставлена, сможет по-настоящему родиться новый Готфилд. Свободный. Иначе мысль о мести его просто не отпустит, заглушит своим непрерывным барабанным боем всё прочее в сознании. Решено! Дело только за способом… Он мог бы, конечно, оставаться на своей позиции, в засаде - и, в тот момент, когда покажется враг в своей блестящей маске, расстрелять его с дистанции. Но точно ли, даже теперь, ему хватит меткости? Выйдет ли Зеро на линию огня? Что если подручные закроют своего предводителя телами – вольно или невольно? Вдруг какая-нибудь хитрость, на которую ненавистный противник Джереми так горазд? Нет! Кроме того, просто убить его? Этого недостаточно! Зеро унизил Готфилда, сделал из него посмешище. А он теперь заставит его испытать страх, настоящий ужас перед смертью. Широкими шагами, уверенный, пожалуй, что и вовсе весёлый, Джереми приближался к обгоревшим остовам трёх повреждённых найтмеров, какой-то ещё покорёженной техники, а главное – к паре винтокрылых машин, рядом с которыми суетились одетые в чёрное бойцы. Но самого Зеро Готфилд не видел. Где же он? Так. Всего десяток солдат: двое – чуть поодаль, остальные восемь – плотно рядом с чёрным геликоптером. Хорошо, скученность лишит их манёвра: когда Джереми атакует, его противники будут сбивать друг другу прицел. И всё же – где Зеро? Хм! А почему бы не спросить о этом прямо? - Эй, вы! Где Зеро? Джереми широко и довольно улыбался, произнося эти слова. Он чувствовал себя хозяином положения. - Что!? Стой! Кто ты такой вообще!? На лицах солдат читалось удивление. Ещё бы! Вид у Джереми был весьма необычный, да и появился он тихо, будто из ниоткуда. - Я должен видеть Зеро. Напряжение понемногу возрастало, но Готфилду это только нравилось. Яростный азарт пенился у него внутри бурным водопадом. - Зеро сейчас улетает, у нас нет времени! И кто ты, чёрт возьми, такой? Они всё ещё не сообразили, что их собеседник – вовсе не друг и не союзник. Конечно – разве стал бы враг так спокойно приближаться, да ещё и в одиночку? Глупцы! Но хватит! Пора заканчивать представление: иначе кто-нибудь из чёрных рыцарей, пускай тем самым он подпишет себе смертный приговор, может попытаться предупредить Зеро о незваном госте… - Я Апельсин. - Что!? Их изумление достигло крайнего предела – отлично, как раз то, что нужно. Теперь он точно сможет захватить их врасплох. В течение этого короткого диалога Джеерми и не думал останавливаться. Готфилд медленно, плавно, но неуклонно приближался к цели, понемногу запуская, готовя к действию собственный организм: вот, повинуясь команде рассудка, учащается ритм сердца, вот приливает адреналин, вот уже он весь похож на натянутый канат. Ещё до того, как последние звуки вопроса слетели с губ его противников, Джереми резко подпрыгнул вверх и вперёд… Он очутился примерно двух метрах над землёй. Это при том, что прыгал с места! Готфилд летел прямо на врага. Крыльями порхнули белые рукава, пистолет-пулемёт показался из складок одного, а штык-нож – другого. Джереми мог бы точно поразить очередью одного из чёрных рыцарей, но этого было бы слишком мало - остальные сумели бы в свою очередь спокойно открыть стрельбу по нему самому и просто за счёт плотности огня всё же поразить, несмотря на всю его акробатику. Вместо этого Готфилд дал длинную очередь на уровне голов своих противников – неприцельную, но заставившую их непроизвольно пригнуться. Другая его рука в момент перед приземлением метнулась в сторону, и штык-нож распорол ближайшему чёрному бойцу, только что задававшему ему вопросы, шею. Касание земли! Перекат через себя! Джереми вскакивает и одновременно с этим выкидывает правую руку вперёд, протыкая грудь ближайшему противнику, а левую ногу выбрасывает назад, с огромной силой ударяя в живот другого одиннадцатого. Отлично! Левая рука нажимает на спусковой крючок - и короткая серия выстрелов повергает бойца в паре метров от Готфилда, а другого заставляет схватиться за бедро. Всё это Джереми делал совершенно не задумываясь. Намного быстрее, чем если бы он посвятил тренировкам многие годы. Когда-то давно Готфилд знал толк в боксе и даже интересовался местными боевыми искусствами, хотя, сказать по чести, не особенно продвинулся в их изучении. Но то, что он делал теперь, было очень далеко от всего прежнего опыта. Чего уж там! Это вообще было далеко от простых человеческих возможностей. Враги Джереми до сих пор не оправились до конца от шока. Некоторые всё ещё не успели выпрямиться после его первой очереди. Все вместе они сделали от силы три или четыре выстрела – до последнего ушедшие в молоко. А Готфилд уже уложил троих и ещё двух вывел из строя! Всё-таки злоупотреблять минутной слабостью противника и расхолаживаться было нельзя. Больше всего Джереми беспокоили двое японцев, стоявших несколько в стороне у носа винтокрылой машины – до них нельзя было дотянуться, а значит и сбить им прицел. Между тем они, да и остальные трое тоже, вот-вот должны были открыть огнь. Ха, ничего! Джереми резко упал вниз и перекатился на бок, уходя с линии огня. Попутно он, таким образом, приблизился к лежащему на земле врагу, которому только что прострелил ногу. Раз - и Готфилд вогнал штык ему точно в глаз! Используя тело убитого как опору и прикрытие, он начал стрелять по беспокоившей его парочке. Да! Один есть! Другой же едва успел скрыться за бронированным бортом машины, а значит, ненадолго выбыл из игры. Неплохо. Трое ближайших врагов, наконец, смогли развернуться туда, где теперь находился Джереми и прицелиться - несколько пуль просвистело над его головой и около плеча, а одна задела икру. Ерунда для такого, каким он стал теперь! Готфилд выдернул нож из черепа ставшего его кратковременным прикрытием японца и метнул в висок тому из троих уцелевших врагов, что стоял дальше. Одновременно сам он резко рванул вперёд и оказался прямо перед ближайшим из противников в чёрном. Тот стал разворачивать руку с громоздкой штурмовой винтовкой, надеясь упредить Джереми, с его пистолетом-пулемётом, но вместо того, чтобы стрелять, Готфилд свободной правой рукой со страшной силой ударил врага в кадык. Тот схватился обеими руками за горло и засипел, выпучив глаза. Джереми перехватил штурмовую винтовку у него из рук и вновь быстро распластался на земле, открыв огонь из обоих стволов по последнему стоящему рядом неприятелю. Есть! Остался только один противник, но он так и не показывался из за бронированного борта с заклепками. Возможно, сбежал от страха. Джереми Готфилд поднялся, прошёл пару шагов и выдернул из виска покойника штык. Посмотрел на тех двоих одиннадцатых, которые ещё не совсем отошли в мир иной: у первого лицо стало синим, а язык высунулся, как у собаки, другой был не в лучшем виде – удар ноги Готфилда сломал ему, похоже, все рёбра. Джереми добил обоих. Он не спешил. Нет-нет-нет. Он, можно сказать, смаковал свой триумф. А ещё давал возможность Зеро, который был где-то тут, буквально в считанных метрах от него, вполне осознать своё положение. Понять, что он – загнанная добыча. Тело Готфилда, только что испытывавшее сверхчеловеческое напряжение, использовало для отдыха каждую лишнюю секунду... Из-за всего этого он едва не остался в дураках. Потому что – Джереми даже не увидел – услышал, ощутил это сперва по вибрациям земли, вертолёты неожиданно начинали взлетать! Нет!!! Он не может проиграть! ТОЛЬКО НЕ ТАК!!! Элементарно, по-идиотски! Готфилд одним безумным прыжком, достойным леопарда, или льва, влетел в открытую дверь винтокрылой машины, уже запустивший двигатель. Он ударился плечом о борт, но, спружинив почти как мяч, отскочил от него и через пару мгновений оказался позади пилота, испуганно уставившегося на страшного человека в халате. Джереми не думал, что у одиннадцатого хватит духу сопротивляться, а если и так – это, конечно, не составило бы никаких проблем. Однако ему совершенно не хотелось проверять, насколько пилотирование найтмера похоже на управление летающей машиной – даже при его нынешних возможностях последствий крушения Готфилд мог не пережить. Главное же – у Зеро не должно остаться ни единого шанса, чтобы уйти! Штык-нож оказался в паре миллиметров от шеи лётчика – и параллельно левой рукой Джереми указал на уже немного оторвавшийся от них второй чёрный вертолёт, который вёз в своём металлическом нутре его главного врага: - Догоняй! - Я не предам… Не буду… Джереми не стал спорить, а вместо этого молниеносным движением отсёк пилоту мочку правого уха. Тот взвыл. Закапала кровь. - Догоняй. Сейчас же! Больше возражений не было. Они набирали скорость и высоту. Под ними проносился Новый Токио. Вернее то, что от него осталось – даже Готифлд был удивлён тем масштабом разрушений, вид на которые открывался ему сейчас. Казалось, что чуть не треть города в одночасье обратилась в руины. Дома были похожи на костяшки домино, рухнувшие один за другим по воле немыслимых размеров великана. То и дело раздавились громкие, отчётливо слышные звуки разрывов. Шёл бой, но чья берёт верх отсюда понять было невозможно. Кажется, британцы всё же наступали, однако Джереми не был уверен в этом полностью. Хорошо... Но именно он, как бы там ни было, положит всему конец! Убьет Зеро - и тогда эта змея с отсечённой головой очень быстро последует за ним… Куда они летели? У Джереми Готфилда не было и малейшего понятия, но это не имело никакого значения – за Зеро он был готов отправиться хоть на край света, хоть за край, лишь бы достать его! Похоже, они направлялись к морю – Готфилд узнал портовые сооружения, краны и доки под ними. Сколько может длиться это преследование? Джереми молился, чтобы в обеих машинах был примерно равный запас топлива. Только бы не оказалось так, что у него горючее закончится раньше – и по этой причине он выйдет из гонки! Своего оружия на вертолётах не имелось – это были чистые транспортники: Готфилд не мог сбить врага. Конечно, можно попытаться обстрелять вертолёт Зеро из штурмовой винтовки, но её пули для чёрной машины будут тем же, что дробь для слона. Оставалось только ждать, надеяться, и продолжать погоню. Они уже несколько минут летели над водой, но Джереми далеко не сразу это заметил – всё его внимание, все чувства были прикованы к тёмному борту врага – он приближался! Да!!! Он всё же приближался! Медленно, по чуточке, но Готфилд догонял. Вероятно, внутри у машины Зеро было больше груза и пассажиров, а потому её максимальная скорость оказывалась немного ниже! Сердце - в кои веки само, без команды - начало биться как сумасшедшее. Он догоняет! ДОГОНЯЕТ!!! Грянул выстрел... Джереми невероятным образом как-то сразу, ещё по звуку, понял, что стреляли не в него, но, тем не менее, быстро рухнул на пол. Когда он поднялся, то увидел, что голова пилота почти отстрелена от тела и держится на тонкой ниточке, оставшейся от шеи. Лобовое стекло было пробито насквозь. Крупнокалиберная снайперская винтовка. Значит враг открыл дверь своего вертолёта, что ещё больше его замедлило – теперь он находился в десятке или дюжине метров справа и спереди. Корпус покойного одиннадцатого навалился на штурвал и за счёт этого геликоптер с Джереми ещё продолжал двигаться вперёд. Его мозг лихорадочно работал – что же делать? А если!? …Но сможет ли он? Да! Он должен это суметь! И Зеро конец! Джереми Готфилд буквально двумя громадными шагами добрался до середины пассажирского отсека, одним движением открыл дверь, разбежался и… прыгнул! Ни один человек не смог бы совершить подобного - это была единственная отчётливая мысль, которая успела промелькнуть в уме Джереми в ту секунду, которую длился его полёт. Он ощутил сильные упругие потоки ветра, услышал его свист. А в следующий миг Готфилд ухватился обеими руками за кромку борта у в самом деле всё ещё открытой двери вражеской машины, чтобы затем, сконцентрировав всю силу в руках, даже не подтянуться, а мощнейшим рывком закинуть самого себя внутрь! Ногами вперёд, со страшной силой ударив по голове сидевшего у края бойца в чёрном с длинным стволом снайперской винтовки в руках. Конечно, всё это было форменным безумием – малейшее неверное движение, любая случайность, и эта неудача стала бы для Джереми последней! Но невзирая ни на что, он практически не сомневался. Это было… почти естественным. Именно в тот момент, когда он оказался в корпусе вертолёта Зеро, Готфилд подумал, что, возможно, его теперешнее состояние не вполне нормально не только в смысле физических возможностей. Вероятно, на психике оно тоже сказывается. Может быть бичи ветра, отхлеставшие Джереми в прыжке, немного отрезвили его? Но всё это – потом! Когда будет больше времени. Готфилд находился в пассажирском отсеке, наполненном врагами. Без какого-либо оружия – он должен был оставить свободными руки, иначе ухватиться достаточно прочно ему никогда бы не удалось… И всё равно даже в этой ситуации уверенность не покидала его – пространство в брюхе винтокрылой машины было ещё меньше, чем во время его первой схватки: это Джереми на руку. Первый враг оказался повержен сразу же: ещё не до конца влетев внутрь, Готфилд услышал хруст ломающихся шейных позвонков и заметил, как резко осевшее тело противника начинает вываливаться наружу. Джереми ударился о противоположный борт и молниеносно огляделся. Сама безумность, неповторимость для обычных смертных этого прыжка, оказалась его ключевым преимуществом – враги были не просто потрясены, а буквально введены в ступор, отказываясь верить глазам. Их было шестеро, не считая пилота и Зеро (его он так и не увидел – очевидно, тот сидел впереди, подле лётчика). Все были вооружены штурмовыми винтовками – довольно мощное, но также и сравнительно громоздкое в столь тесных условиях оружие. Не то, что подошло бы и самому Джереми, но, к большой для него удаче, у ближайшего противника, помимо прочего, была ещё и катана в старинных инкрустированных ножнах. Всё это Готфилд успел заметить почти мгновенно. Вероятно, ушло бы гораздо больше времени, чтобы описать и назвать то, что он увидел один единственный раз окинув взглядом окружающее пространство, чем в реальности ему на это потребовалось… А уже в следующую секунду Джереми выхватил катану у врага из ножен. Времени, чтобы принимать вертикальное положение и начинать бой, так сказать, по всем правилам искусства не было, а потому Готфилд тем же самым движением полоснул бедро противника, заставив того упасть на одно колено и, таким образом, зрительно его прикрыть. В этот же момент он ударил левой ногой по щиколотке другого одетого в чёрное солдата, который тоже не смог после этого устоять. В создавшейся безумной и бесформенной куче тел прицелиться было просто невозможно. Джереми успел перерезать катаной горло её недавнему владельцу прежде, чем его схватили сразу несколько рук, а голова получила удар прикладом. Будь это прежний Джереми Готфилд, рыцарь Его Высочества Кловиса Британского, пилот Королевского бронекорпуса, скорее всего, он потерял бы от такого удара сознание. И уж во всяком случае ни за что не смог бы вырваться из мертвой хватки сразу трёх пар рук. Но для него нынешнего всё это стало почти что разминкой – быстрая, как молния команда приказала организму купировать боль, а высочайшее нервное напряжение заставило мускулы работать на абсолютном пределе возможного, как в состоянии сильнейшего аффекта. Джереми, подобно виденной им когда-то скульптуре Геркулеса, встал, подняв вместе с собой обоих противников, неосторожно решившихся на ближний бой, и ударил их друг о друга головами с такой силой, что те рухнули навзничь. Готфилд увидел, что стоящий невдалеке от двери одиннадцатый навёл на него штурмовую винтовку, но больше ничего сделать враг не успел: с катаной всё же пришлось расстаться – Джереми кинул её, и, хотя и не сумел прикончить врага, но глубоко порезал ему щёку, а главное, упредил, не позволив выстрелить. Почти все противники, так или иначе, уже не стояли ровно на ногах. Кроме одного. Готфилд прыжком оказался прямо перед ним и в последний момент успел стиснуть оружие своего врага за ствол, а хватка у Джереми теперь была такой, что тому нечего было и надеяться использовать его… Но он всё же попробовал! Это одиннадцатого и погубило. Пока чёрный рыцарь, взявшись обеими руками, пытался как-нибудь направить на Готфилда тёмный провал дула, другая рука Джереми оказалась у него на бедре, после чего пуля извлечённого из кобуры пистолета пробила одиннадцатому подбородок. Меж тем один из тех двоих, которых Готфилд помимо желания заставил крепко «поцеловаться», приходил в себя - и тут же вновь оказался наготове и враг с поцарапанной щекой. Мёртвое тело только-только убитого японца было с усилием отправлено вперёд, чтобы помешать всё ещё слегка контуженому бойцу подняться, а сам Джереми резко бросился в противоположную сторону. И всё-таки одиннадцатый, чуть не погибший от катаны, оказался слишком проворен! Несколько пуль прошили левую руку Готфилда, державшую пистолет, заставив её выронить его. Джереми остался безоружен, а меткий японец ощущал себя хозяином положения. Впрочем, радость его длилась не больше мгновения – пусть и раненный, Готфилд оказался слишком близко: мощнейший удар правой ноги буквально вышвырнул даже не успевшего закричать одиннадцатого из всё ещё открытой двери вертолёта… Дело было, по сути, кончено. Сумевший-таки подняться чёрный боец не прожил после этого и секунды – Джереми просто свернул ему шею. Готфилд подобрал с пола катану и, не теряя зря времени, быстро провёл её бритвенно-острым кончиком по горлу всех лежащих, поверженных, но ещё живых противников – одного из двух ударившихся лбами, да так и не пришедшего в сознание, и того, которому ещё в самом начале схватки он повредил щиколотку (Джереми повезло – очевидно, враг, падая, сильно ударился головой). Всё! Настал черёд Зеро! У него не осталось слуг! Больше нет препятствий! - Зеро!!! Я пришёл за тобой! Ещё до того, как он завершил фразу, Джереми почувствовал, что вертолёт неподвижно завис... над землёй. В пылу боя Готфилд не успел заметить того момента, когда морские волны сменились твёрдой почвой. Очевидно, сейчас они были над каким-то островком и... Джереми метнулся к креслам пилотов, но не успел! ЗЕРО!!! Предводитель Чёрных рыцарей выпрыгнул с высоты метра или полутора из двери кабины пилотов на каменистый берег. В этот же миг вертолёт начал резко набирать высоту и разворачиваться. Нет! Джереми успокоил самого себя. Ему всё равно не уйти! Голый пустынный остров, где у него нет подручных, не сможет его надолго скрыть – лишь оттянет кончину, продлит агонию. Может быть, так даже лучше – пусть прочувствует, пропитается страхом насквозь! Нужно лишь заставить лётчика вернуться обратно. Что ж… Готфилд сделал ещё один шаг, приблизившись почти вплотную к пилоту, когда тот вдруг встал и развернулся к нему лицом. Джереми даже немного отпрянул – от удивления. Перед ним была молодая (хотя ему и трудно было бы назвать точный возраст) девушка в белой обтягивающей одежде с рукавами, излишне длинными для её размеров. Стройная, с правильными и главное - бесспорно европейскими, а вовсе не восточными чертами лица, большими выразительными глазами, которые, как ему показалось, как бы сияли каким-то своим внутренним огнём. Но самыми необычными были её волосы. Длинные, доходящие ей несколько ниже пояса, чёрные, но с каким-то очень странным зелёным отливом, напоминающим цвет старой окисленной меди. Внутри у Готфилда предостерегающе зазвучал внутренний голос, заглушив первый позыв быстро, без раздумий силой и болью заставить её подчиняться. Отрезать глупой девчонке половину уха, как тому несчастному японцу? Нет. Джереми вспомнил о том, кто он такой. Его задача во всём этом деле – убить Зеро, но не просто так, а чтобы освободиться и вернуться в сравнительно нормальное состояние самому. Готфилд… пожалел её. Может быть потому, что она не была одиннадцатой, в каком-то смысле принадлежала его кругу… Или, скорее, Джереми немного испугался той лёгкости и хладнокровия с которыми он намеревался добиться от неё того, что ему было нужно, а потом прикончить? Так или иначе, его первые слова были произнесены мягко: - Я… не питаю лично к тебе злобы и не хочу причинять вреда. Но Зеро должен умереть! Сядь назад за штурвал, разверни машину. И я обещаю, что для тебя всё закончится мирно. - Нет. Ты не убьёшь его. Я не могу этого тебе позволить. С этими словами девушка сделала шаг в направлении Готфилда и достала из кобуры на боку пистолет. Глупая девчонка! Неужели она не понимает, что это ей против него не поможет? - Брось его и вернись за штурвал. Пока ещё можешь. Она как то странно улыбнулась в ответ и с задумчивым видом спросила: - А что ты сделаешь, если я откажусь? И тут же, не дожидаясь ответа, вскинула правую руку с оружием, но выстрелить не успела. Джереми был быстр как никогда, а разум вновь уступил место почти автоматическим рефлексам: стремительно уклоняясь влево и вниз, он выбросил руку с катаной вперёд – точно незнакомке под сердце. Та охнула, выронила оружие. Проклятие!!! Как ему теперь пилотировать эту машину? Что ж, возможно, он сумеет заставить её лететь на небольшой высоте над водой и спрыгнет вниз – доплыть до острова не составит много труда. Но что за безумный фанатизм! Чем Зеро добивается подобной преданности!? По крайней мере, она умерла быстро и без мучений… В эту секунду убитая вдруг издала долгий стон, но не только не рухнула замертво в агонии, а сделала новый шаг в сторону Готфилда! Что за чёрт!? Тот удар, без сомнений, должен был отправить её в мир иной! Джереми стало не до жалости – он… почти испугался этого странного нежелания умирать. Катана вновь свиснула и рассекла девчонке шею. Кровь хлынула густым потоком, мигом окрасив белый костюм, залив пол, да и самого убийцу тоже. Ему вдруг сделалось противно – он отступил на шаг назад, чтобы уйти от этого кровавого алого фонтана, когда… ОНА ДВИНУЛАСЬ ЗА НИМ!!! Это была какая-то дьявольщина! У Джереми Готфилда волосы встали дыбом. Это не человек! Дважды убитая шла прямо на него, продолжая поливать всё своей кровью, текущей из разорванной глотки. Болезненно, но явно улыбаясь, и глядя на Джереми глазами, на дне которых - теперь уже нельзя было этого не заметить - будто горели алые угли. Готфилд испугался. Так, как, может быть, ещё никогда прежде за всю свою жизнь. Он вообразил себя монстром, почти свыкся с этой мыслью – возможно, именно из-за этого встреча с настоящим чудовищем столь сильно ужаснула его? Джереми выставил катану перед собой, уже не думая нападать – защититься бы от неведомой твари. Не замедляя шага, девушка буквально прошла через эту преграду – он видел, как японский меч взрезал ей живот. Лицо её исказилось от боли, но она приблизилась к нему вплотную и обняла обеими руками. Готфилд сделал лихорадочную попытку освободиться, разжать хватку - и преуспел. Но в этот же момент он ощутил, как оба они стараниями продолжавшей шагать нечисти в женском обличии повисли в пустоте. Они выпали наружу из вертолёта!!! Высота была огромной. Метров двести, не меньше. Это был конец. Джереми вдруг совершенно потерял контроль над собой от злости и страха. Он умирает! Гибнет! А Зеро живёт!!! Готфилд всё же вырвался, отбросил её прочь мощнейшим пинком, но всё равно продолжал видеть эти страшно горящие глаза, эти волосы с зелёным отливом. А вдруг именно так на самом деле выглядит Смерть? Потом он увидел воду. Она быстро приближалась. УДАР!!! Джереми ослеп и оглох от боли – его точно расплющили, выжали из него разом весь воздух. Он отскочил от поверхности воды. - ЗЕРО!!! Джереми Готфилд успел прокричать имя своего врага прежде, чем второй удар окончательно погрузил всё кругом во тьму.