Создание своего мира: тонкости, хитрости, советы

Мы немного говорили о том, что для работы нужно иметь хотя бы примерное представление о верованиях персонажей и об «инфлюенсерах» в обществе. Теперь рассмотрим эту тему подробнее. Для начала отвечаем на несколько вопросов: 1) Есть ли в мире магия? Если да, имеет ли она божественное происхождение или существует независимо от богов? 2) Есть ли в мире боги? Если да, то насколько интенсивно они вмешиваются в жизнь смертных? 3) Насколько большое значение религия играет в вашем обществе/произведении? Продумывание магической системы — это, что называется, отдельный разговор, и под него я отведу самостоятельный раздел статьи. Здесь же я буду рассуждать об отношении к магии и магам, настоящим или выдуманным, в обществе. Понятно, что чем большее значение религия, магия и боги будут играть в вашем произведении, тем более глубокая проработка этих аспектов вам понадобится. Начнём с религии в мире, где богов либо нет, либо они не вмешиваются в жизнь смертных непосредственно уже много сотен лет. То есть, разберём модель, близкую к нашему миру. Людям, выросшим в культуре христианской морали, привычно дуальное деление мира на добро/зло, чёрное/белое, есть хороший бог и ангелы, есть злой дьявол и черти. Однако такая ситуация в религиях была не везде и не всегда. Конечно, главной рекомендацией при написании своей религиозной системы будет изучение как можно большего их количества с целью расширения кругозора, чисто чтобы знать как бывает. Но основные тезисы я изложу здесь. Мы привыкли также к делению религии на монотеистические (поклонение одному Богу) и политеистические, где богов много. Однако фактически ситуация гораздо сложнее. Функции богов по мере развития религии могут меняться, передаваться, смешиваться и разделяться, например, под влиянием религиозных представлений соседей. Даже в формально монотеистическом христианстве Бог един в трёх лицах. В индуизме, казалось бы, много богов, однако по некоторым философским учениям этой традиции все боги «младшего порядка» и даже человек — это проявления разных аспектов вселенской божественной сущности, а мы с какой-то точки зрения просто боги самого меньшего порядка, но мы тоже являемся частью единого Божественного начала. В разное время в разных религиях делались попытки прийти к монотеизму из политических соображений, так что одна и та же религия на разных стадиях своего развития может выступать как монотеистическая, политеистическая, или как некий промежуточный вариант. Многим религиям древности также не было свойственно деление на «добрых» и «злых» богов. Взять, например, Древнюю Грецию — вы не найдёте в исходных мифах ни одного изначально злого божества, самым близким к этому определению будет какое-нибудь чудовище типа Тифона. К слову о греческой мифологии, в ней есть ещё один аспект, который бывает трудно понять человеку с современным мышлением, но который, тем не менее, прослеживался у многих народов, если не всех: это божества, не отделимые от своего домена. Например, река Лета — это одновременно и реальная река, и богиня. Каждый объект и явление обладает собственной личностью, сознанием и ролью. Гея не просто богиня земли — она и есть земля, она управляет земной твердью потому, что по сути эта твердь есть её тело. Более привычные нам боги-повелители, которые не являются прямым воплощением своего аспекта — это уже более поздний этап развития мифологической традиции, личность бога и его функции начинают разъединяться, из-за чего начинается приписывание богам власти над многими вещами, искажение их изначальных функций, что невозможно, когда бог есть воплощение какого-либо феномена. Те и другие могут существовать в пределах одной системы верований, о чём опять же свидетельствует греческая мифология. Как уже говорилось, боги чаще всего не делились на «добрых» и «злых», и в целом во многих религиях боги — это просто могущественные чародеи, многие из них даже не обладают абсолютным бессмертием. С точки зрения некоторых мифологий смерть божества — вещь вполне естественная и не является чем-то из ряда вон выходящим. Я пишу всё это для того, чтобы вы прочувствовали, какие разные могут быть отношения к богам и божественности. Но какую же роль боги могут играть в жизни обывателей? 1) Бог как закон — опять же, это характерно для современных мировых религий. В самом деле, боги зачастую устанавливают законы — например, этим у греков занимался Зевс. Однако бог не всегда выступает как некая карающая сила, которая борется за справедливость, и порядок, который он устанавливает, не всегда так уж хорош для смертных даже с их собственной точки зрения. Пример — Прометей, который был приговорён Зевсом к вечной казни за благое с точки зрения человечества деяние. Можно ли после такого поступка считать Зевса добрым богом, который любит людей? Едва ли. Ветхозаветный Бог евреев в плане характера — это вообще «тушите свет». Никакой любви и всепрощения, око за око, зуб за зуб, а рабство — можно! Итого, бог может выступать как источник закона, не обязательно благого для людей. Но при этом не факт, что бог следит, как эти законы выполняются на самом деле, и кого-то судит. Концепция посмертного суда вообще тонкая штука, о ней мы тоже поговорим отдельно. 2) Бог как объяснение природных процессов. Тут, в принципе, всё понятно, Локи дёрнулся — случилось землетрясение, Деметра опечалилась из-за ежегодной разлуки с Персефоной — пришла зима. 3) Бог как надзиратель и палач. Очень часто в мифах божественная кара наступает не потому, что человек нарушил закон, а потому, что он умудрился оскорбить конкретное божество (обидчивый они народ, эти боги, ранимый). В фэнтези, где боги имеют более прямое влияние на жизнь смертных, боги могут следить за соблюдением законов на месте и карать смертных непосредственно, но в наших религиях боги в основном служат судьями, которые определяют, насколько человек достоин блаженной вечности. В жизни каждого человека наступает момент, когда он задумывается, что там, за порогом, и есть ли там хоть что-нибудь. Принять мысль о конечности нашего собственного существования очень тяжело, а потому начинают рождаться теории о загробной жизни. Очень часто люди, живущие в жестоком и несправедливом мире, надеются, что раз боги/бог желают людям блага, то «там» им воздастся по справедливости, правда восторжествует, а зло будет наказано. Есть тут и общественные мотивы: пусть преступник может уйти от суда в земной жизни, от суда небесного ему не скрыться, и как бы человек ни обманывал соплеменников, ему не обмануть богов. Таким образом, страх божественного наказания в посмертии становится важным рычагом общественного давления, который позволяет хоть как-то снижать преступность. В целом религии можно разделить на три теории о загробной жизни: это переход в другую реальность (Рай, Ад, Чистилище), реинкарнация или присутствие в мире живых. Как правило, в теориях реинкарнации следующая жизнь напрямую зависит от нынешней. При этом в классическом индуизме наш мир представляется как своего рода Чистилище, где мы вынуждены перерождаться и страдать до тех пор, пока не возвысимся и не обретём вечное блаженство. Интересны с этой точки зрения представления о загробной жизни древних скандинавов. Мы привыкли к тому, что их аналог Рая — Вальгалла, Ада — Хельхейм, но на самом деле ситуация немного сложнее. Да, воины, умершие почётной смертью, попадают в Вальгаллу, но что же делать всем остальным, например, верным жёнам, что всю жизнь оберегали семейный очаг, чтобы бравым воителям было куда возвращаться? Неужели их ждут вечные мучения в Хельхейме? Нет. Дело в том, что Хельхейм вообще-то не имеет никакого отношения к Аду. Там есть места, где мучаются грешники, но даже это — чисто добровольный процесс. Скандинавы считали, что после смерти человек сам осознаёт тяжесть своих проступков, а потому в Хельхейме добровольно принимает причитающееся ему наказание. Когда же он чувствует, что теперь его совесть чиста, то продолжает просто спокойно жить. В этом отношении Хельхейм похож на древнегреческий Аид, где грешников, конечно, тоже карали, но остальные души там просто существовали. Хотя Аид описывается как царство мрака, тем не менее, вечных мучений там не предполагалось. Что касается ситуации, когда мёртвые продолжают бродить по миру живых, то обычно это своего рода аномалия, которая сочетается с первым или вторым вариантом. Это люди, которые не могут найти покоя и потому скитаются в мире живых в виде призраков, вампиров или другой нечисти. Изредка, впрочем, это бывают благонамеренные души, которые приглядывают за своими потомками. Однако куда чаще это всё-таки взгляд с другой стороны, из мира мёртвых, а предки навещают живых потомков только по специальным праздникам (например, в Сауинь или День Мёртвых). Если говорить о выдуманных сеттингах, то в этом смысле очень интересна концепция мира в The Elder Scrolls. Боги там влияют на жизнь смертных опосредованно, причём чаще в дела смертных вмешиваются «злые» даэдра, так как по космологии мира планы даэдра ближе к миру смертных, Нирну, чем планы «благих» аэдра. Тем не менее, аэдра тоже так или иначе помогают своим почитателям и порой весьма ощутимо влияют на мировую историю. Посмертие же существа тесно связано с тем, какому богу он служит. Так, «правоверных» нордов ожидает аналог Вальгаллы — Совнгард, данмеры, насколько известно, в основном уходят в планы даэдра, которым поклоняются. Представления о загробной жизни с точки зрения продумывания сеттинга очень важно потому, что герою могут, скажем, угрожать посмертными муками, или персонажи могут делать что-то из желания заслужить место в Раю, причём вплоть до весьма экстремальных вещей типа религиозных войн или терроризма. Также вам необходимо подумать об отношениях между религиями. В политеистических религиях отношение к иноверцам, как правило, более спокойное, потому что концепция почитания «других» богов в принципе хорошо укладывается в такую культуру. А вот если культура тяготеет к монотеизму… то тут достаточно про религиозные войны и сожжения еретиков в нашем мире почитать. Разумеется, религия может быть и просто оправданием для завоевательного похода или введения нового закона — это использовалось ещё в древних государствах, даже в Египте, где фараоны из политических соображений могли поддерживать культ того или иного бога. Кстати, в Древнем Египте у каждого города, как правило, был свой главный бог-покровитель. Где-то поклонялись в первую очередь Ра, где-то — Анубису, где-то — Гору, и так далее. Наконец, маги и магия. Если источник сверхъестественных сил — это благое божество, то к таким магам (жрецам) относятся благожелательно, хотя и могут опасаться. А вот если считается, что сила мага исходит от демонов/злых богов, то, соответственно, такого мага будут преследовать. В фэнтези обычно преследуют «тёмных» магов типа некромантов, демонологов, каких-нибудь магов Крови и так далее и хорошо относятся к целителям и магам природных элементов, однако ситуация может быть и другой. Последний вопрос, о котором стоит подумать — это религиозные табу. Подумайте, будет ли в вашей работе что-то, что считается жёстким религиозным запретом. Это, на самом деле, может быть очень хорошим сюжетным ходом, когда вам нужно создать конфликт в произведении, но для этого не находится каких-то «объективных» причин. Истоки религиозных табу чаще всего забыты, а их нарушение воспринимается очень болезненно, это можно привести к рефлексии персонажа и его опасениям касательно собственной души. Как пример, в ещё одном моём впроцесснике у одного из персонажей, верховного вождя, родились близнецы. По традициям племени, одного из таких детей нужно было принести богам в жертву (к слову, реально существовавшая во многих обществах традиция), однако ни сам отец не в восторге от такой перспективы, ни мать детей, которая придерживается совершенно других религиозных воззрений. Сам вождь на момент повествования сомневается в существовании богов своего племени и принимает решение отказаться от обычая жертвоприношения, однако он не может не задаваться вопросом, насколько правильно поступил, и не навлечёт ли это решение беду на весь союз племён. Этим же вопросом задаются и другие люди, и в итоге верховному вождю приходится буквально сражаться с защитником старых традиций в ритуальном поединке, чтобы защитить жизни своих детей, а затем он разворачивает масштабную кампанию по пересмотрю старых обычаев своего народа, которая в итоге растягивается на много лет, но позволяет ему достичь цели. Разумеется, религию можно и нужно использовать для толкования персонажами различных событий. Как пример, приведу отрывок из того самого впроцессника: Когда верховный вождь вошёл в комнату, где лежал раненый, он уже едва дышал. Всё тело покрывал липкий холодный пот, и жрицы напрасно снова и снова утирали его, только лишь переводя тряпки. Энор подошёл к ложу и вгляделся в лицо человека, что бросил ему вызов, гадая, сможет ли он ещё узнать верховного вождя. Раненый повернул голову и попытался сфокусировать свой взгляд на фигуре вождя. – Ты… пришёл… – прохрипел он, кажется, всё так же находясь на зыбкой грани между явью и забытьём. – Мне сказали, что боги не дали тебе второго шанса, – ответил Энор. – Я здесь, чтобы ты мог облегчить душу. – Разве не перед жрецами я должен каяться в грехах? Или ты уже возомнил себя не только вождём, но и жрецом? – Мне нет дела до твоих грехов, – ответил Энор. – Но если извинишься за то, что пошёл против воли вождя, боги могут смилостивиться над твоей душой. Хотя бы на том свете. Иам повернул голову и посмотрел в потолок, затем закрыл глаза. Он долго не отвечал, и Энор уже подумал, что силы наконец оставили несчастного. Но всё-таки он снова заговорил: – Боги говорили со мной… Ты — наказание за грехи людей. Ты пришёл, потому что мы прогневили богов. Не знаю… несёшь ты нам спасение или окончательную гибель… но в одном ты прав, Энор, верховный вождь. Люди сами виновны в том, что ты пришёл и сломал нашу старую жизнь. Я не буду… просить у тебя прощения. Пусть даже я не был прав. Кто-то должен был усомниться в пути, которым ты ведёшь нас, и бросить тебе вызов. Я должен был. Теперь… больше никто не посмеет. – Что ж, возможно, мне стоит поблагодарить тебя за это, – сказал Энор с усмешкой. – И за то, что проиграл мне. – Я… не нарочно. Я сражался в полную силу. Но я бы сделал это снова. Теперь… когда ты победил, у меня хотя бы есть надежда, что ты не погубишь всех нас. – Наверное, поэтому боги теперь забирают тебя, – сказал Энор. – Они знают, как жестоко заставлять тебя следовать за мной после этого боя. – Должно быть… Наверное, так надо. Я должен стать… этой жертвой. Энор покачал головой. – Жертвы угодны богам куда меньше, чем принято думать. Нет, я думаю, боги забирают тебя к себе в награду за твою храбрость. – Скоро я узнаю это. И ты, Энор, узнаешь. Когда-нибудь… Раненый вновь замолчал. Немного постояв рядом, но не дождавшись новых слов, Энор вышел на улицу. Когда-нибудь он узнает, что там, за чертой. Узнает, правда ли гневил богов, и есть ли там вообще какие-то боги. Или он, как верят венарис, рано или поздно возродится в одном из своих потомков. Но это будет потом. У Энора было слишком много дел в мире живых, чтобы думать о мире мёртвых. В конечном итоге, у него всего несколько месяцев назад родились дети. И их благополучие волновало верховного вождя даже сильнее, чем судьба его собственной души. Если за это боги приговорят его к мучениям после смерти — Энор тем более не желал почитать таких богов. Как видите, в этом отрывке смерть поверженного противника вождя от ран приписывается воле богов, которые не дали ему шанса остаться на земле, однако трактовка такого их решения персонажами немного различается. Верховный вождь, Энор, предполагает, что боги забирают его соперника к себе из уважения к его смелости, Иам же предполагает, что это может быть частью наказания за то, что он посмел бросить вождю вызов. Сам вызов обосновывается «опасным» путём, которым новый вождь решил вести племена. Отказ от старых обычаев может прогневить богов, поэтому Иам даже перед смертью говорит, что не жалеет о своём выборе — его проигрыш означает, что вождь прав, и значит богам угодно изменение старых обычаев. Это даёт умирающему надежду, что его жертва не напрасна, и что боги не уничтожат его народ. Также он говорит о том, что сам приход к власти нового вождя, сломавшего старые устои — следствие божественного гнева, того, что люди сбились с праведного пути. Отрывок заканчивается сомнениями, не первыми и не последними, самого вождя в своих решениях и пути, которым он следует, и решением продолжать следовать намеченным курсом ради того, чтобы защитить своё потомство, даже если ценой собственной души. Нужно отметить, что как правило, если боги не вмешиваются в жизни смертных напрямую, то чем выше уровень развития общества, тем меньше люди склонны искать объяснения различным явлениям в божественном вмешательстве, поскольку это объяснение предлагает им наука. Разумеется, исключения будут, но, тем не менее, подобная тенденция имеет место. Вообще испытания веры, столкновение религий — это очень сильный и мощный инструмент для создания драмы. Например, несмотря на то, что мультфильм Диснея «Горбун из Нотр-Дама» является детской версией «Собора Парижской Богоматери» Гюго, даже там взрослому человеку видно, насколько глубокой является драма «злодея» Клода Фролло, которого раздирают внутренние противоречия между тем, что он считает правильным, и искушением в лице Эсмеральды. В песне «Hellfire» мы видим не могущественного судью, а несчастного, запутавшегося человека, который бежит от самого себя. Пусть в конце концов драма Фролло приводит к многочисленным жертвам, чего нельзя оправдать, ему можно чисто по-человечески посочувствовать. Ещё один очень сильный пример — это второй акт мюзикла «Последнее Испытание», который посвящён проблемам веры почти целиком, и где основной акцент идёт на столкновении двух жрецов светлого бога Паладайна. Один из них — фанатичный Король-Жрец, который намерен объявить аналог крестового похода, вторая — напоминающая правителю о милосердии и сострадании юная жрица, поражённая, насколько жестокими могут быть её братья по вере. Разумеется, почитание тех или иных богов может быть напрямую связано с географией или ремеслом персонажей — так, Гермес был покровителем торговцев. Моряки будут молить бога или богов о попутном ветре, земледельцы — поклоняться божествам, аналогичным Деметре, ну и так далее. Но куда сильнее география будет влиять на верования касательно всякой нечисти и мелких духов — сравните, например, «обитателей холмов» из традиционной мифологии кельтов, троллей из скандинавских верований, а также славянских русалок-утопленниц, «традиционных» морских русалок-сирен и гэльских селки. В неевропейских верованиях можно найти и вовсе экзотических существ. А уж если вспомнить ками и прочих духов японского фольклора… Но если захочется совсем экзотической нечисти, то я бы посоветовала обратиться к мифам народов Африки, Центральной и Южной Америки и Океании. Да, информации по ним довольно мало, но с другой стороны о них почти не пишут. Сапковский же прославился в частности потому, что в его «Ведьмаке» основой для многих монстров стала славянская нечисть, которая в то время была далеко не такой «попсовой», как привычные всем оборотни и вампиры. Религиозные воззрения персонажей, вмешательство богов очень часто помогают при создании драмы, повысить ставки, создать серьёзный идеологический конфликт в произведении. И даже если тема религии не является основной в вашей работе, проработка пантеона и религиозных норм, хотя бы поверхностная, может подарить вам идею для побочной сюжетной линии или развития основной.