В чём твоя проблема, Вельвет?

— Пошевеливайся! — прикрикнул полицейский, подтолкнув Вельвет вперёд. — Да иду я, иду, — зарычала она в ответ, морщась от вновь подступившей головной боли. Вельвет шла, но каждый шаг давался всё сложнее.       Небо меркло, и здание психиатрической лечебницы Маунт Рейджес на его фоне казалось зловещим и неприветливым. Ещё мрачнее становилось от возвышающегося рядом бетонного забора с колючей проволокой, что ограждал находящуюся неподалёку тюрьму.       Но полюбоваться видами у Вельвет не получилось. Вновь дал о себе знать отказ от пищи и недосып. В ушах зашумело, обзор закрыли черные мушки. До крыльца оставались считаные метры, когда ноги начали подкашиваться, и Вельвет поняла, что сейчас отключится. — М-мне что-то не хор-р-шо… Лови… — промычала она, чувствуя, что отправляется в свободный полёт.       К сожалению, Вельвет так никто и не поймал. Она свалилась на землю, уткнувшись носом в сырой грунт, и ещё некоторое время так и лежала, пока полицейский не понял, что самостоятельно она не поднимется. Тяжело вздохнув, он поднял худое тело на руки, и занёс в здание, пока Вельвет, обмякнув, провалилась в глубокую отключку. *** — Велв! Велв! Это же наша любимая песня! — замахал руками Венир, отбросив в миг наскучившую машинку, и становясь напротив телевизора. На экране появилась молоденькая поп-исполнительница со своим новым клипом. Вельвет оторвалась от игры, и взглянула на брата.       Под заводную мелодию, Венир, сияя от восторга, начал танцевать, полностью повторяя движения артистки. Подпрыгивая, словно маленькая пружинка, и пуская волну, будто в его руках и вовсе нет костей. — Давай со мной! — крикнул он, и Вельвет, отложив куклу, с улыбкой подскочила к нему и присоединилась к танцу. За этим всем наблюдали родители. — Венни, как всегда, такой пластичный, — донёсся до ушей Вельвет голос матери, — Налюбоваться не могу. Жаль, Вельвет, как обычно, деревянная. И за что мы только платим хореографам…?       Вельвет запнулась, в поле зрения попало стоящее в коридоре зеркало. Точнее, её собственное отражение в нём. Неуклюжая, долговязая, словно цапля, своими движениями она напоминала скорее обезглавленного богомола. Но Венир… Он действительно двигался так, будто был рождён танцевать.       В груди опять начало пульсировать странное чувство. Жгучее, словно соус табаско, и не дающее никакого покоя.       Вельвет стиснула зубы, и продолжая танцевать, как бы невзначай наступила на провод от телевизора. Взмахнув руками, она с силой крутанулась вокруг своей оси, дёрнув провод так, что телевизор свалился с полки, задев Венира, и ударив его по ноге.       Шум, гам, сломанный телевизор, и синяк на ноге братца наконец заставили Вельвет успокоиться, подарив странное облегчение и чувство удовлетворения. Пусть она и получила знатный нагоняй, зато обжигающая зависть и ревность наконец-то утихли. Но лишь для того, чтобы уступить место горькому стыду, что вспыхивал каждый раз, как на глаза Вельвет попадалась злополучная гематома.       Ну вот, опять они смотрят на неё с немым укором, забирая с занятий танцами. — …Мама, папа, смотрите, зато я могу вам спеть! *** — Я могу вам спеть…— тихо сказала Вельвет, сбросив с плеч школьный рюкзак, и доставая ноты.       Женщина смерила её скучающим взглядом. — Не сомневаюсь, — процедила она сквозь зубы, и развернувшись к роялю, начала играть стандартную распевку, — Тогда начинай, и я скажу тебе своё мнение. ***       Дрожащий голос Вельвет натужно вытягивал последние ноты. По красным от стыда щекам всё-таки потекли слёзы, а горло горело, будто она только что проглотила ежа. Преподавательница шумно захлопнула крышку, и развернулась к ней. — Это просто невозможно! Три года, что ты меня мучаешь, идут просто коту под хвост. Более ленивой и бесталанной ученицы я в жизни не встречала. Ты не умеешь петь, ты ничего не знаешь о музыке. — Но я правда тренировалась, — оправдывается она, спешно утирая слёзы с глаз, — Я ведь так стараюсь! Другие преподаватели говорят, что у меня неплохо получается! — А ты, значит, будешь слушать других преподавателей, но не своего непосредственного наставника? Я уже сделала всё возможное и невозможное для тебя! А что в ответ делаешь ты? Не можешь спеть даже простейшую партию? — продолжала женщина, покрываясь красными пятнами от гнева. — Не правда! — взвизгнула Вельвет, — Мисс Кейт сказала, что эту партию дают старшеклассникам! А мне только двенадцать! — Может тогда ты пойдёшь учиться к мисс Кейт, и забудешь о сольном номере на отчётном концерте? — Нет! Нет! Вы не можете лишить меня номера! Я ведь так долго ради этого практиковалась! Пожалуйста! Позвольте мне выступить! Пожалуйста! Пожалуйста! *** — Пожалуйста… Пжалста… Паж-ж-ж… — мямлит Вельвет сквозь сон, и будит саму себя собственным голосом.       В глотке пересохло, в рёбра упирались пружины продавленного матраса, а в носу свербило от прогорклого аптечного запаха. Вельвет нахмурилась, и разлепила глаза. Она лежала на больничной койке в залитой солнечным светом комнате. Слева от неё было крупное окно, защищенное решётками. Справа приоткрытая дверь ведущая в коридор, и пустая койка со смятый с одеялом.       Тихо выдохнув, Вельвет поднялась с кровати. Её зелёные волосы нечёсаными космами легли на плечи: кто-то забрал резинку. Поношенной одежды со склада полицейского участка тоже не было. Вместо этого на ней болталась белая пижама. Правый рукав был закатан до плеча, а из локтевого сгиба торчал катетер, соединяющийся с капельницей. — Приплыли…— буркнула она, и растёрла глаза свободной рукой. В голове будто бы катался тяжёлый чугунный шарик.       Опираясь на капельницу, Вельвет зашлёпала босыми ногами по протёртому линолеуму, и вышла в длинный коридор с чередой одинаковых дверей. Навстречу ей вышла пожилая женщина в точно такой же белой пижаме. Проникновенно заглянув Вельвет в глаза, она несколько раз тыкнула ей в лоб мизинцем, и бормоча что-то бессвязное, продолжила свой путь вдоль стенки. На это Вельвет лишь покрутила пальцем у виска.       Нетвёрдой походкой ей удалось добраться до просторной комнаты со старыми диванчиками. Два больших окна пропускали много света, хоть и были перекрыты решетками. Вдоль стен стояли книжные стеллажи, пианино с потускневшим покрытием, пара столов, и телевизор, вокруг которого собрались «местные жители» в одинаковых пижамах. — «Новости Маунт Рэйджес! В эту минуту! Здесь и сейчас! Мы приветствуем вас, и делимся последними слухами нашего Неистового города!» — на экране телевизора замелькала красочная заставка, — «Вчера вечером состоялось заседание по нашумевшему делу дуэта «V&V». Двум восходящим звёздам, Вельвет и Вениру, обвинённым в похищении и пытках троллей, наконец вынесли приговор!» — в этот момент на экране показали запись с заседания, где Венир, чуть ли не плача, признавал свою вину, а Вельвет, с невозмутимым видом смотрела куда-то перед собой, — «Венир, младший в тандеме, полностью раскаялся. А так же признался, что всё это время совершал преступления под угрозами от своей сестры, и подвергался как психологическому, так и физическому насилию!»       Вельвет кивнула, помня, что именно такую стратегию для её брата разработал адвокат. Но в следующую секунду раскрыла рот от изумления. На экране возникла запись их разговора во время перерыва, явно снятая исподтишка. Вельвет, словно коршун, нависла над дрожащим Вениром, и рычала ему в лицо: — «… Мало того, что ты предатель, так ты ещё и лицемер. Ты переживал о ком угодно, только не о своей сестре, которая, кстати, сделала для тебя всё. А что сделал ты?» — Твою мать… — прошептала она, смотря на эту сцену со стороны, и начиная морщиться от стыда. — «Для Венира суд вынес приговор: 5 лет колонии общего режима с возможностью условно-досрочного освобождения. На данный момент молодой человек отправлен в тюрьму Маунт Рэйджес. Его сестра, Вельвет, свою вину не признала» — на экране показали крупным планом уснувшую прямо в зале суда Вельвет, беззастенчиво пускающую слюну на тусклую толстовку, — «Суд признал артистку невменяемой, и отправил на принудительное лечение в местную психиатрическую больницу.» — «Погодите, это точно какая-то ошибка! Я здорова! Прекратите снимать! Это всё глупое недоразумение!» — кричала Вельвет, выводимая из зала суда. А после калейдоскопом замелькали записи с камер видеонаблюдения из полицейского участка, где Вельвет беснуется в камере, швыряясь посудой, и пытаясь разбить зеркало. — Чёртовы журналюги… — тихо засипела Велв, пятясь назад, не в силах оторваться от экрана, — Чёртовы телевизионщики, чтоб им пусто было…       В этот момент несколько человек, услышав её сдавленную ругань, повернулись, пригвоздив Вельвет пристальными взглядами к одному месту. Никому не понадобилось много времени, чтобы узнать в растрёпанной зеленоволосой пигалице героиню только что увиденного сюжета. — Эй… Так это ты троллей мучала? — прогудел здоровенный бритоголовый детина, приближаясь к ней. — Если понадобится, то и тебя замучаю! — рявкнула она, схватив капельницу, и выставляя её перед собой, как оружие, — Что? Думаешь нет? Ещё шаг, и от тебя живого места не останется, верзила!       Вельвет уже хотела было замахнуться, как почувствовала, что кто-то схватил её с двух сторон. — Что тут происходит? — спросил вошедший в комнату отдыха мужчина в круглых очках и белом халате. — Эта девчонка, чуть не отметелила Луи! — сказал какой-то худосочный старичок с козлиной бородкой. — Так, получаса не прошло, как вышла из отключки, а уже угрожаешь нашему самому беззащитному пациенту, Вельвет?       Луи шмыгнул носом и убежал, тихо всхлипывая. — Самому беззащитному? Да ладно! У него кулак как моя голова! Луи-то сам в курсе, что он тут самый беззащитный? — ответила Вельвет, дёрнувшись в захвате двух санитаров, безуспешно пытаясь вырваться.       Врач вздохнул и сдвинул очки ближе к переносице. — Марта, Робб, пожалуйста, зафиксируйте нашу новенькую. Видимо, ей нужно время для адаптации. — Эй, стоп, что значит «зафиксируйте»? — напряглась она, — Куда вы меня тащите? Слушайте, мне не нужна никакая адаптация. Я тут по ошибке, понимаете? — старательно объясняла она, упираясь, и не желая никуда идти, — Я должна была попасть в тюрьму, но мой тупоголовый адвокат всё напутал! Я не должна здесь находиться! Не надо меня фиксировать! Да поймите же меня! *** — Ах вот что значит «зафиксируйте»… — протянула Вельвет, привязанная к кровати, и сверля злобным взглядом потолок.