Eye of the Storm

Леон застегнул рубашку под горло и влез в пиджак. Покрутил в руках галстук и со вздохом, помучившись минут пять, завязал более-менее прилично. Открыл коробку и, скривившись, влез в элегантные ботинки из тонкой кожи. Еще раз посмотрел на себя в зеркало. Час максимум и домой, Кеннеди, сказал он себе. Он должен был выступить звездой на приеме. Узкий круг заинтересованных лиц с достаточным уровнем допуска и кое-кто со стороны. Например, активные участники Террасейф. После Испании и отчета Кеннеди наступила пора сливаться в экстазе — за все хорошее против всего плохого. USSTRATCOM. B.S.A.A. Террасейф. Свежесляпанное D.S.O. Правительственные функционеры. Пара-тройка сенаторов. Леон знал, что это потепление — ненадолго. И скоро вернется пора секретов, недомолвок и конкуренции между структурами. Его наконец окончательно перевели в D.S.O., докинули еще полномочий, подняли уровень допуска до максимального. А теперь ему нужно просто пережить этот день. Он прошел через кухню, и под ногами захрустело неубранное им спортивное питание. В принципе, теперь полезные для здоровья компоненты встречались по всей квартире. Даже прилипли к его заднице ночью, неведомо как оказавшись на простыне. Да и насрать. Он облокотился о стену, стараясь настроить себя на терпение. И услышал звонок в дверь. Это не он. Он не звонит. Леон не стал менять замок на двери — знал, что это бесполезно. Он все равно зайдет, если захочет. Он неслышно подошел к двери и посмотрел в глазок. Отошел, прислонился к стене и подышал. Вдох. Вы-ы-ы-ы-дох. Вдох. Вы-ы-ы-ы-дох. Настроился должным образом и открыл дверь.        Клэр чувствовала себя неловко в этом элегантном шелковом платье и туфлях на высоком каблуке. Но Крис уверил ее, что она неотразима. Коллеги аплодировали. Так что… Она стояла перед дверью квартиры Леона Кеннеди и наконец позвонила. Сегодня Леон открыл ей быстрее. Выглядел получше — бледный, с синяками под глазами, но все-таки чуть живее, чем тогда. И снова молча сделал шаг назад. Лишь один — и застыл. Клэр решила вести себя, как обычно. Возможно, тогда Леон плохо спал, вспоминал Раккун-сити или Испанию. Мало ли что. Им просто нужно поговорить. Но не на пороге. — Привет, Леон, — она надеялась, что ее голос звучит естественно. Ему шел этот костюм глубокого синего цвета. Приталенный пиджак, элегантный, но не уныло строгий. Кипельно белая рубашка. Галстук, на пару тонов светлее костюма, с тонкими серебристыми и графитовыми полосками. Узкие брюки. Клэр неожиданно задумалась, сам Леон купил себе такой удачный вариант или кто-то ему помог… женщина? Как ни странно, в костюме Леон выглядел моложе. Мог бы сойти и за школьника выпускного класса — если бы не холодное выражение лица. Он склонил голову, окинул ее спокойным взглядом и она поймала себя на ожидании комплимента. Но… — Клэр? — Леон вздернул бровь. Клэр отступать не собиралась. — Разведка доложила, — она улыбнулась, — что мы сегодня приглашены в одно и то же место. Предлагаю тряхнуть стариной, — она задала себе вопрос, уместно ли иронизировать над них поездкой в Раккун-сити, взглянула на Леона и обнаружила, что в его лице ничего не изменилось, — и поехать вместе. Что скажешь? — Спасибо за предложение, — тон был под стать лицу. Ровный. Слова гладко слетали с губ. — Но я еду на мотоцикле. Погода располагает. Понятно. Ну что же. — Не проблема. Возьмешь меня пассажиром? — Клэр лихо уперла руку в бок, намекая, что платье — не помеха. И задала себе очередной вопрос. Все-таки — что с ним? Леон смотрел на нее без эмоций. Абсолютно. На доставщика пиццы смотрят, твою мать, с большим чувством. — Нет. У меня нет шлема. Я люблю поездки в одиночку, — отчеканил Леон. Клэр вспомнила слова Криса — будешь бегать к нему, унижаться и выпрашивать объяснений? — Понятно, — она вдруг потерялась. Словно налетела на непробиваемую стену. Взяла себя в руки, собралась сказать, что… — Клэр. Чем занимается Террасейф? — прозвучал внезапный вопрос. Тон стал скучающим. Словно Леон собирался объяснить ей элементарные вещи и призывал себя к терпению. Она растерялась. Леон прекрасно знал… — Что послужило причиной создания Террасейф? — Леон не ждал ее ответа. Просто подталкивал ее, дурочку, к чему-то очевидному. Инцидент в Раккун-сити. Борьба с темными делами правительства, покрывающего… — Кто мой главный работодатель? — Леон чеканил каждое слово. Правительство… Он намекает на… Леон не намекал. Он сказал ей прямо в лицо. — Наши цели и задачи — разные. Я не занимаюсь срывом покровов и публичным разоблачением официальных лиц. Наоборот, — Леон усмехнулся и оборвал себя, словно показывая ей — я связан кучей бумаг и подписок. Ты — чужая. Тебе это знать не нужно. — Я не могу себе позволить близкие контакты с сотрудниками вашей организации. Личное общение недопустимо. Я предполагал, ты это понимаешь. Она молчала. Клэр редко терялась в разговоре — Крис в шутку говорил, что она — больший боец, чем он, но сейчас… — У нас нет ничего общего и не может быть впредь, — она смотрела в отстраненные глаза и не верила ушам. — Не обманывайся сегодняшним приемом. Это ничего не значит. Она выдавила из себя жалкое: — Но… мы тогда… вместе… — Ночь в Раккун-сити была пять лет назад. И тоже — ни-че-го не зна-чит. Леон проговорил по слогам. — Наше личное общение помешает моей карьере, — Леон показал ей белые зубы, поднял голову, откинул блеснувшую прядь за ухо и вдруг стал похож на кинозвезду. Голубоглазую, светловолосую стройную кинозвезду, довольную собой. Да, немного бледную, изможденную, но это лишь придавало так любимую публикой изюминку. Как это называют: Героиновый шик? — В любом случае, я желаю тебе удачи в борьбе за правое дело. «Праве дело» прозвучало ведром помоев, что Леон вылил ей на голову. Он улыбнулся ей. Как вежливые люди улыбаются малознакомому соседу по утру, хоть он и раздражает их своим существованием. Она влепила ему пощечину. Просто за эту улыбку. За тон. Леон молниеносно качнул головой, уклоняясь, и она ощутила лишь на мгновение удивительно нежную для мужчины кожу на скуле. — Вызвать тебе такси, Клэр? — галантно поинтересовался Леон Кеннеди и снова улыбнулся.        Леон опоздал на этот говеный прием на полчаса. Просто сполз в коридорчике по стене, слушая через дверь грохот каблуков Клэр вниз по лестнице, и сидел так, закрыв лицо руками и качаясь вперед-назад. Ему в какой-то момент показалось, что у него остановилось сердце. Инфаркт в 26 лет, забавно. Но это была фантомная боль — сейчас он действительно вырвал кусок сердца на живую и чувствовал оглушающую пустоту. Причинить боль тем, кто тебе дорог…потому, что это будет эффективнее, чем причинять боль лично тебе… Эти слова стучали у него в голове эти последние сутки. Твои слабые места Да, все так. Он снова видел ледяные серые глаза. Он не знал, была ли это констатация факта или намек. Или предупреждение. Или жестокая игра. Угроза. Но был уверен — рядом с ним не должно быть никого. Чем дальше от него Клэр — тем безопаснее для нее. Клэр была доброй. Но — гордой. Леон надеялся, что все это — сработает. Она успокоится и вычеркнет его из жизни. Сделает нужные выводы. У нее есть любимая работа. Друзья. Семья в конце концов. Прости меня, Клэр, снова и снова шептал он. Потом перевел дух, поднялся, посмотрел последний раз на себя в зеркало и вышел из дома. Он гнал как ненормальный, влетев на стоянку у блестящего хромом здания с резким разворотом и визгом шин — так, что охрана схватилась за оружие. Подумали, видно, что он — террорист-самоубийца. Он припарковался, отряхнул с брюк дорожную пыль и прошел мимо длинного ряда шикарных тачек к входу, шутливо подняв пустые руки. Охрана немного успокоилась. — Оружие, любые записывающие устройства, телефон, — заученно протараторил охранник, протягивая руку. Леон решил проверить уровень крутизны своего нового статуса. — Леон Скотт Кеннеди, номер… — он назвал свой новый номер, под которым числился в специальных базах данных. Рука моментально отдернулась. Телефон, ствол, который он зачем-то взял собой в наплечной кобуре, под пиджак — остались при нем. — Проходите, пожалуйста, — охрана кинула на него любопытный взгляд. Леон поднял голову и легко пробежал по ступенькам наверх, к лифту, который принес его в зал, сверкающий хрусталем и экранами в полстены. Он подхватил с подноса бокал шампанского, выдохнул и: — О, наш герой, — Адам Бенфорд долго тряс его ладонь. Леон улыбнулся в тридцать два зуба и справился с невесть откуда взявшейся болью в подстреленном когда-то давно плече. — Добрый день, сэр, — спокойно сказал он, послушал: «Нам пора перейти на имена. Адам. Мы будем друзьями, я уверен…» — А вот и Дерек Симмонс, кстати. Его вдруг снова затошнило. Он терпеливо выслушивал восторженные ахи и охи. Взгляды. С ним хотели познакомиться. Он видел Клэр — она смотрела на него с болью и отвращением. Это хорошо. Ее брат Крис окинул его злым взглядом и отвернулся. Тоже неплохо. Он выпил еще шампанского. Слушал какого-то сенатора. Какого-то бригадного генерала, обвешенного медалями. Кивал. У него болело плечо. Накатывали приступы тошноты. Он поймал себя на мысли. Как будут выглядеть эти люди, если он сейчас достанет пистолет. Улыбнется им. И выстрелит себе в висок. Глок сорок пятого калибра. Это будет красиво и грязно. Он улыбнулся, едва сдержав неуместный для слушателя очередной пафосной речи смех. Он вспомнил майора Джека Краузера. И вердикт врачебной комиссии, о котором узнал неисправимо поздно «Негоден к дальнейшему несению службы». Лица его парней, не вернувшихся с той операции, где их бросили на убой посмотреть, кто сильнее — хорошо обученный отряд по руководством опытнейшего командира, но — действующий исходя из старых методов, или — новая угроза миру, биооружие. Вспомнил бесконечные допросы, когда его заперли в каком-то душном аквариуме перед камерой, приковав наручниками к стулу, специально задевая раненое плечо, дергая, толкая в ключицу и насмешливо извиняясь… Откуда-то сверху вещали голоса из динамиков, бесконечно, повторяя одни и те же вопросы сутки напролет… Угрозы невинному ребенку… Он вспомнил уничтоженный город. Его снова затошнило и он увернулся от очередного гостя, проскользнул в туалет и от души проблевался этим дорогущим шампанским. Подышал. Умылся. Прополоскал рот. Потренировался перед зеркалом, снова натянув на себя уместное обстановке выражение лица. И снова вышел в свет. Ему вручили милую открытку от Эшли — и вроде бы полегчало. Хорошая, смелая девочка. Хоть что-то в его жизни не зря. А потом в его голове зазвучали слова его учителя про судьбу Шерри и Мануэллы. Они-то не президентские дочки. Он нашел Бенфорда и задал вопрос. — Леон, я гарантирую, что с ними все в порядке, — он взглянул в лицо и поверил. С Бенфордом можно было иметь дело. Но над ухом прозвучал голос Дерека Симмонса. — Насчет личной встречи с девочкой, агент Кеннеди, — Леона снова затошнило. Он несколько раз писал запросы, но получал отказ. — Можно устроить. Он искоса взглянул на Симмонса. Их неприязнь была взаимной. И тот не удержался. — Но дети так быстро растут. И у них короткая память. Боюсь, вы будете разочарованы. Его хотели задеть, но мимо. Еще недавно Леон завелся бы, но… Твои слабые места Действительно, не стоит. Он равнодушно отвернулся, не дослушав. Он чувствовал удивленный взгляд Симмонса в спину. Наконец он вырвался из толпы и вышел на широкий балкон. Взглянул на время. Час превратился в два. Твою мать. Он думал о том, как ему было комфортно с Джеком Краузером. Несмотря на боль, временами — жестокость и деспотизм. Никакой фальшивой вежливости. И никакой лжи. Никаких приторных комплиментов, наоборот — лишь скромное «неплохо, Кеннеди». Но когда они возвращались с очередной вылазки, Джек Краузер окидывал его сканирующим взглядом, обсматривал и общупывал всего на предмет повреждений — все-таки после той истории Леон немного вышел из доверия. Потом по-свойски растрепанные волосы: — Только не вздумай стричься, Кеннеди. Ходи принцесской. И простое: — Жрать-мыться-спать, Кеннеди. Я проверю. И майор действительно приходил к нему вечером. — Ты небось в детстве с фонариком под одеялом книжки читал, Леон. Чего не спим? Майор внимательно смотрел ему в глаза, и Леон знал, что командир заботится о нем. Нет ли кошмаров. Не психует ли он от очередного кровавого дня, как новенький в этом деле. Леон поджимал ноги, освобождая место, а майор присаживался к нему на койку и резко интересовался, нарочито хмурясь: — Будем говорить или в молчанку играть, мальчик? И сидел у него с час. Леон преодолевал робость и задавал вопросы. А когда не мог справиться с собой, майор усмехался и сам рассказывал ему — короткие истории из своей богатой военной практики. Леон сонно щурился, разглядывая в полутьме грубые крупные черты, а майор понижал голос, говорил медленно, размеренно, и Леон засыпал, так и не услышав финал. Им обоим приходили в голову понятные ассоциации, и как-то майор ввалился к нему, благоухая дорогим коньяком и сигарами. У офицеров был какой-то праздник в штабе, как понял Леон. Уселся к нему близко-близко, положив тяжелую руку поверх одеяла, на согнутые колени, и протянул, хриплым, непривычно расслабленным голосом. — Сам не могу заснуть, пока не расскажу ребенку сказку на ночь. Тогда было хорошо. А сейчас…        Клэр ничего не сказала брату о разговоре с Леоном. Лишь кратко сообщила, что заезжала. Впрочем, Крису не нужны были слова — он все понял по ее глазам. Нахмурился, но ничего не сказал, лишь покачал головой. Она тайком наблюдала за Леоном. И он снова напомнил ей голливудскую звезду. Люди меняются, Клэр. И не тебе его упрекать. Вспомни, как ты уехала тогда… Но не настолько меняются. Не настолько. Клэр чувствовала нечто… странное? Леона водили от гостя к гостю. Представляли влиятельным, богатым, с полномочиями и допуском. Моя карьера… Ему жали руки и хлопали по плечу. Клэр видела улыбку — и она была одинаковая. Абсолютно. Леон улыбался одной и той же улыбкой всем. Не важно, кому, и не важно, что ему говорили. Просто в нужный момент, словно по щелчку пальцев, включалась улыбка. Потом — спокойное гладкое лицо. Она не подходила близко, но видела взгляд — без эмоций. Тоже… одинаковый… Не важно, куда смотрел Леон — на стену или на человека. — А где звезда вечера? — раздалось внезапное над ухом. Террасейф — некоммерческая организация. Если бы не спонсоры… и одна из них стояла перед ней. Со связями в министерствах и ведомствах. Клэр нашла Леона — он стоял спиной к залу, на балконе, и смотрел вниз, на далекий асфальт. Ей вдруг показалось, что готов перекинуть ноги через перила и спрыгнуть. Или нет. Перед ее глазами снова мелькнула та улыбка… Она была растеряна. — Вы вроде знакомы. Представьте меня… Отказать было невозможно. Крис, маявшийся на этом приеме, недовольно рыкнул что-то под нос. Они пошли на балкон. Клэр уставилась в спину Леона, открыла рот, соображая, как ей разговаривать с Кеннеди сейчас, но… — Какой вы молодой! — Леон медленно обернулся и равнодушно посмотрел на холеную даму неопределенного возраста. — Я думала, вы будете старше! Выше и поздоровее! Дама хихикнула. Море такта. Клэр стало обидно за Леона. Его рассматривали как заморскую диковину. — Не похожи на супер-солдата! На гладком лице ничего не отразилось. — Сожалею, что разочаровал вас, мадам… — Леону имя было явно не интересно, но дама представилась. И даже кокетливо протянула руку в перстнях для поцелуя. Леон не повел и бровью. Проигнорировал. Дама не растерялась и посыпались вопросы и умиления. — Удивительно, что вы, — Леон получил еще один взгляд, за который Клэр захотела убить эту женщину, — расправились с этими уродами… Холеное лицо скривилось в болезненном интересе. Посыпались вопросы про «уродов и тварей». Леон молчал. Клэр прониклась уверенностью, что дама отнеслась к отчету Кеннеди, гуляющему по узкому кругу лиц, как к сценарию захватывающего триллера. — А правда, — дама понизила голос, обуреваемая болезненным любопытством, — что вы и сами заразились… Но вы справились… Очень интересно! Один против всех! Операция без потерь! Клэр про себя договорила за дамочку — «прям как в кино». Впервые на все время Клэр увидела на лице эмоцию Леона, но не смогла прочитать. Что-то моментально задавленное усилием воли. — Без потерь… — протянул он. И: — Вас дезинформировали. Тон был ледяным. Официальным. Надменным. — Был потерян вертолет поддержки. Пилот не выжил, — Леон говорил резко, словно пинал собеседницу в грудь. — Два сотрудника полиции Испании. Талантливый ученый-биолог. Дама открыла рот, но видимо, не сообразила, при всей своей бойкости, что сказать. — Простые жители региона, которых вы назвали уродами, также в большинстве — жертвы культа. Повисла длинная пауза. Леон склонил голову, словно ожидая ответ. Явно решил, что ответ ему не нужен, окинул их пустым взглядом и двинулся мимо, с балкона — в зал. — Имя пилота вертолета поддержки — Майк, — он не обернулся, но слова доносились очень четко. — У него остались двое малолетних детей. И плещущее кислотой в лицо: — Если вам это интересно, мадам. И ушел. Она увидела поднятые в удивлении брови Криса. Едва дослушала возмущенное: — Какая невоспитанность… Что-то тут не вязалось. Разговоры о карьере и это… она не могла понять… Позже она решилась переступить через гордость и снова поговорить, в последний раз, но Леон ушел. Его искала не только она. Но он просто испарился, ни с кем не попрощавшись. Не судьба.        Джек наконец получил отчет группы слежения. «Объект ЛСК» Расписано по минутам. С деньгами Вескера и своими связями он собрал отличную команду профессионалов. Работали четко, обращали внимание на нужные детали. 15.00 — визит женщины. Фото. Клэр Редфилд. Визит оказался смехотворно коротким. Фото лица женщины до и после заставило улыбнуться. Джек разглядел слезы, обиду и злость. Леон-Леон. Какой же ты… 15.30 — Фото. Леон в костюме. Удивительно, ему идут эти тряпки. Джек задержал взгляд на фото. Увеличил. И смотрел еще долгие минуты. Мотоцикл. Без шлема. Он нахмурился. У Леона все также хромает техника безопасности. Все та же тяга к риску. Плохо. 15.50 — прибыл к зданию, где проходило собрание этого блядюжника… Джек уверился, что наружка не раз теряла его Леона на улицах города. Судя по расстоянию от точки до точки и времени — Леон гнал очень быстро. Джек опять нахмурился и постучал пальцами по столу. Мальчик распустился. 18.15 — Опять гонки. Остановлен полицией. Без протокола. Разбирательство заняло секунду. Статус Леона явно давал ему преференции, но… Не похоже на Кеннеди. Он никогда не позволял себе… И гонял по пустынным шоссе, не в городе. На улицах он был всегда аккуратен в вождении. Боялся не за себя. За гражданских. На приеме, скорее всего, пил шампань, но все равно сел за руль… 18.40 — Дом. Работа-дом, Леон, работа-дом. 19.00 — Снова Леон и мотоцикл. Интересно. Леон вышел из дома в том же пиджаке, но в джинсах. Сменил рубашку на футболку. До 21.15 — Гонки за городом. Чат парней, взявшихся шутковать от безысходности: «он ебанулся?» — «объект перешел на сверхсветовую» — «не ссыте, перехватим на околоземной орбите», в финале Леон получил от уставшей группы наблюдения коллективный диагноз: «поехавший на всю голову психопат». Джек хмыкнул. Он знал, как может гонять Леон Кеннеди… когда ему очень плохо на душе. И снова нахмурился. Хотя с точки зрения дела — чем хуже Леону, тем лучше… 21.40… Джек перечитал пункт два раза. Вот это новости. Связался лично на предмет подробностей и услышал уставший, раздраженный, несмотря на опыт и профессионализм, голос старшего группы. Видимо, Леон своими хаотичными гонками вымотал парней порядочно. Хвост устал. — Приехал. Пил в баре. Танцевал. Говорил с местными дилером у сортира. Предположительно на предмет попудрить носик. Предположительно, сделка состоялась. Джек засомневался. Это не его Леон… — Потом снял двух баб с мужиком… — пауза… — вернее, его сняли. Джек вздохнул. — Ведите его до моего приезда. Через полчаса он был на месте. Отпустил парней и зашел внутрь здания.