*****
здороваться с жизнерадостными малышами из самой младшей труппы стало для омеги уже очаровательной традицией, которая заряжает его энергией и настроением этих активных детей. — чонгук-хен, подожди! — мальчик омега, коих тут не так много догоняет чонгука у входа и задирает голову, впиваясь обожаемым взглядом в старшего, — я приду на твой спектакль с мамой! брови чонгука ползут вверх в удивлении, и он присаживается на корточки рядом с парнишкой. — правда? я буду рад видеть тебя там, — он улыбается и треплет сокмина по темноволосой макушке, — как твои успехи на занятиях? сокмин занимается относительно недавно — лишь пару месяцев. дети из самых младших групп еще не изучают никаких связок, не ставят танцы и занимаются чем-то отдаленным от балета, что в будущем облегчит их путь, когда они приступят к самим занятиям: растяжка, тренировки на координацию, управление своим телом и изучение теории. этот мальчишка запомнился ему тем, что он нашел его пару недель назад плачущим в коридоре, а когда спросил, что случилось, то в ответ услышал, что тот устал изучать теорию и тратить время на бесконечную подготовку, что ему уже хочется танцевать и покорять своим танцем чужие сердца, ведь уверен, что уже готов. омега тогда лишь улыбнулся, потому что он понимал его рвение, чонгук тоже когда-то был таким: слишком целеустремленным, что было смешано с нетерпеливостью и сказывалось на нем не самым лучшим образом, потому что спешить было некуда и совсем ни к чему, всему было свое время. самая простая истина — терпеливость в его деятельности — это один из самых важных факторов, который может привести к чему-то большему, если просто продолжать упорно работать над собой, забыв, что такое эта нетерпеливость. её в балете быть не должно. ты должен знать все от «а» до «я», без права пропустить что-либо, чтобы приступить к той части, которая тебе более интересна. он попытался объяснить это мальчишке, приводя примеры из своей жизни, а тот, кажется, слушал его урывками и хлопал влажными глазами, глядя на него взглядом полного восхищения, после чего вынес вердикт, что хочет быть как он. это показалось забавным, но до безумия приятным. получать комплименты от более старших трупп и балетмейстеров — невероятно, но знать, что ты для кого-то настоящий пример для подражания, что подталкивает на правильный путь — еще лучше. омега никогда не сможет описать те чувства и то тепло, что разливается в груди, когда он слышит детские голоса, которые говорят о своем восхищении чонгуком. — преподаватель похвалил меня вчера, но сказал не переусердствовать, иначе это плохо кончится, — на последних словах омега ловит нотки разочарования в голосе сокмина и наигранно закатывает глаза. — это именно то, о чем мы с тобой и говорили, помнишь? — он треплет мальчишку по кудрявой макушке и встает с корточек, — что ты натворил? младший омега поджимает губы и опускает взгляд на свои белые кроссовочки, нервно заламывая пальцы. чонгук определенно точно видит в нем себя тринадцать лет назад и это не может не вызывать улыбку и приятное чувство ностальгии, что горько-сладким вкусом оседает на кончике языка. — хотел продемонстрировать сотэ, — шепчет на грани слышимости и поднимает полный сожаления взгляд на омегу, что поражено вздыхает и театрально хватается за сердце. — это смело, сокмин-и, — усмехается, — но давай ты действительно не будешь переусердствовать? вы еще не до конца научились устойчиво находиться в позиции плие, чтобы такие смелые прыжки совершать, — омега по доброму улыбается и бросает взгляд на выход из школы, — не расстраивайся, у тебя действительно еще многое впереди. маленький омега расцветает на глазах и быстро кивает, когда понимает, что осуждения или зла в голосе старшего не слышит, и набрасывается на омегу с объятиями. — ты такой хороший, чонгук-хен, — шепчет, прижавшись щекой к животу омеги, — твоим детям повезет с папой. чонгук тянет уголки губ вверх, впиваясь задумчивым взглядом в стену, и поглаживает сокмина по макушке. эти неожиданные слова о детях огорошили и ввели в ступор, он любит детей, сильно, до покалывания в кончиках пальцев. возможно, он бы хотел семью, большую, любящую, дружную, за которой он был бы, как за каменной стеной, но при этом был бы такой же каменной опорой для своих родных, но он даже никогда не задумывался об этом всерьез, потому что все мысли забиты лишь учебой и его карьерным ростом в танцах. точно не в двадцать ему об этом думать и точно не в ближайшие десять лет. его детям повезет с папой. однажды. — я буду ждать тебя на своем спектакле, идет? — он отстраняется от мальчика и двигается к выходу, — а теперь беги на тренировку, ты уже опаздываешь. он улыбается, когда радостный мальчишка подхватывает упавшую сумку и вприпрыжку бежит к своему залу. омега выходит из здания и холодный ветер бьет прямо в лицо, пуская по телу стадо мурашек. всю последующую неделю передавали дожди и сегодняшним вечером значительно холодней, а на нем тонкая ветровка поверх футболки и влажные после душа волосы — полный стартер пак под названием «возможная простуда», но, отчасти, даже такая погода не портит его настроение, а наоборот вдохновляет и, достав наушники из кармана ветровки, он спускается по лестнице вниз. уткнувшись в телефон, он тщательно выбирает трек, под свое настроение и окружающий вайб, пока не слышит тихие свистки и перешептывания, что заставляет его лишь на миг оторвать взгляд от телефона без возможности вернуть его обратно и вернуться к своему плейлисту. — думаю, это за тобой, — слышится голос сзади. чонгук дёргается от испуга и поворачивает голову на альфу, — принц на… черном коне, — усмехается хосок и слабо толкает его локотком. — а может всё-таки за тобой? вы бы классно смотрелись, — язвительно шипит омега и пихает альфу в ответ, после чего возвращает взгляд на парковку и нервно закусывает нижнюю губу, — какого черта вообще? — поражено шепчет себе под нос. тэхен стоит, облокотившись о мотоцикл и хмурится, печатая что-то в телефоне, пока чонгук чувствует частую вибрацию, исходящую из кармана, и слабо улыбается. видеть тэхена в чем-то не спортивном и без спортивной сумки, а в джинсах и кожанке, еще и за рулем, очевидно, настоящего монстра — очень необычно. у омеги рвутся все шаблоны, когда он видит альфу в непривычном для себя образе, хотя, казалось бы — это не какой-нибудь строгий костюм, а обычная повседневная одежда, но в горле от его вида сохнет так сильно, что он прокашливается и моментально слышит смех друга за спиной. — земля вызывает чонгука, прием, — омега быстро моргает и хмурится, — он тебе уже три раза помахал. думаю, он спалил тебя за тем, как откровенно ты залип на него, — не унимается хосок и прыскает, когда омега вновь пихает его в бок. омега поправляет лямку сумки и поджимает губы, держа направление на парковку. отчего-то у него нет никаких сомнений, что тэхен приехал именно к нему, а не к хосоку, особенно, когда подходит ближе, а лицо альфы озаряет яркая улыбка, а сам он вытаскивает руки из карманов куртки и расправляет их, приглашая омегу в свои приветственные объятья. — сталкерить меня вздумал теперь? — первое, что говорит чонгук, хитро сощурив глаза, когда встает напротив него. брови тэхена ползут вверх в удивлении, а руки грузно падают на собственные бедра, когда объятий так и не случается. он усмехается и скрещивает руки на груди, склонив голову в бок. — если бы один летающий в облаках ангелочек открывал наш диалог хотя бы раз в двадцать минут, то увидел бы сообщение о том, что я собираюсь приехать за ним, не думаешь? — тэхен улыбается, говоря эти слова без какого-либо упрека и сводит все в шутку, а чонгук вспоминает, сколько раз вибрировал его телефон в зале и уже на улице, пока он оставлял тэхена без ответа на все сообщения. — туше, — сдается без боя и пожимает плечами, после чего оглядывает мотоцикл альфы, — выглядит… внушительно. — правда? — да, — омега кивает, впиваясь взглядом в глаза тэхена, — под стать тебе - ты все еще пугаешь меня, знаешь. тэхен заливисто смеется, запрокидывая голову. — брось, ангелочек, если бы я пугал тебя, то ты бы послал меня сразу же, а не общался со мной уже третью неделю. снова туше, чонгуку нечем отбивать, но что поделать, если настроение у него сегодня такое — дразнить альфу. и пока он витает в своих мыслях, думая, что такого язвительного ответить тэхену, тот продолжает: — я приехал, чтобы украсть тебя на свидание. улыбка в лице омеги медленно гаснет и на её место приходит замешательство вперемешку с неверием. свидание. чонгук всю свою жизнь был романтиком до мозга костей. для него свидания – это возможность создать незабываемые воспоминания и укрепить взаимоотношения с любимым человеком, где важно не только физическое присутствие двух людей, но и их душевная близость, искренность и взаимопонимание. он был на свиданиях и раньше, но это все было не то. не то, чего он хотел бы или представлял, ведь во время свидания он настолько воодушевлен, что находится в своем самом особенном состоянии, когда его захватывают эмоции и чувства, и он открывается для человека больше, чем обычно, с разных своих сторон. именно в такие моменты ему хочется чувствовать себя нужным, особенным и интересным — он мечтает, чтобы его слушали, слышали и поддерживали диалог, чего у него никогда раньше не было. свидания — это про медленное уединение и объединение душ друг друга, а не про мысли о продолжении дома у кого-то из них. и тот факт, что тэхен зовёт его на свидание прямо сейчас одновременно пугает, потому что его ожидания от этого вечера могут не оправдаться и разочаровать, но при этом приводит в чувство эйфории от мысли, что это их возможность узнать друг о друге больше. это предложение было быстрым и очень неожиданным, но чонгуку пора понять и принять, что альфа перед ним — самый непредсказуемый человек, от которого не знаешь чего ожидать, что удивительно, ведь дисциплина, благодаря спорту в его жизни присутствует. поразительно. весь тэхен — поразительный до умопомрачения, настолько, что у чонгука даже нет мысли отказаться от этого предложения, потому что он тоже хочет. это взаимно. но все еще есть одно «но», которое омега не боится озвучить. — очень холодно и ветрено для того, чтобы ехать на мотоцикле, — чонгук поджимает губы и растерянным взглядом бегает по черному железному коню. он бы с удовольствием прокатился с тэхеном и составил ему компанию, но на нем все еще слабая ветровка и отвратительная погода, которая разыгралась не на шутку, а болезнь перед периодом экзаменов и спектаклей — это последнее, что ему нужно прямо сейчас. тэхен с невозмутимым выражением лица , будто бы заранее готовый к такому ответу, молча слезает с мотоцикла и забирает сумку омеги, после чего снимает с себя куртку, накидывает на его плечи и помогает просунуть руки, а потом застегивает до самого подбородка. он улыбается своим мыслям, когда видит, как чонгук буквально утонул в ней и поднимает взгляд на лицо омеги, что наполовину спряталось под воротником, а глаза ошарашено вылупились на него. — с тобой даже в самый холодный день жарко, как будто в июле, ангелочек, — как бы между делом, обыденно говорит альфа, пока на щеках чонгука расцветают бутоны, — а тебе со мной - нет? тэхен не дожидается ответа и берет заранее подготовленный для чонгука шлем, чтобы в следующую секунду вновь встать напротив него. — ты согласен, ангелочек? чонгук тяжело сглатывает, кутаясь в куртку альфы сильнее и думает, кажется, целую вечность, прежде чем взять из рук тэхена шлем и нелепо нацепить на себя, а потом в очередной раз покраснеть, когда тэхен будет помогать с тугой застежкой. он ловит себя на страшной мысли, что тэхен за все его двадцать лет — единственный, кому он готов был сдаться и без боя за такой кратчайший срок. страшно, очень страшно, когда гордый и сильный он, впервые в жизни начинает чувствовать нелепую уязвимость перед человеком, которую не чувствовал ни с кем другим ранее. это странное чувство, будто ты теряешь контроль над собой же на огромной скорости, но при этом радуешься, как маленький ребёнок, не думая о том, что можешь разбиться. но, разве тэхен ему позволит? чонгук хочет верить, что нет. поэтому в следующую секунду он забирается на мотоцикл и выгибает бровь, глядя на альфу, мол «чего встал-то?», а на лице тэхена в это время расцветает такая яркая улыбка, что омега не удивится, если ослепнет от неё прямо сейчас, но в противовес этому он лишь закатывает глаза и тянет уголки губ вверх. — и куда мы поедем? — спрашивает чонгук, когда тэхен садится перед ним и надевает на себя шлем. — я немного профан во всем, что касается романтики, — издалека начинает тэхен, — знаешь, не доводилось за кем-то так долго ухаживать. омега фыркает, слабо ударяя альфу ладошкой по плечу, что трясется в беззвучном смехе. тэхен поворачивается к нему корпусом и заглядывает в его глаза, перехватывая его запястье своей рукой. он склоняет голову и поглаживает большим пальцем нежную кожу руки омеги, щурится, ожидая момента, когда чонгук не выдержит, и поджимает губы, потому что: — решил поведать мне, какой ты альфа-самец, что все сразу в тебя влюбляются? — чонгук, вообще-то, почти что тоже, но тэхену знать об этом в эту секунду не обязательно. — нет. я хотел сказать, что я хоть и профан в свиданиях, но о том, что такие сюрпризы не раскрываются заранее - прекрасно осведомлен. если тебе станет легче, то это что-то не особо грандиозное и вычурное, больше подходящее для проведения совместного досуга. такой ответ устроит? — альфа улыбается, когда видит через шлем, как чонгук медленно кивает и неловко закусывает губу. тэхен берет второе запястье омеги и аккуратно тянет на себя, из-за чего чонгук буквально валится всем телом на крепкую спину. — держись крепче, ангелочек, обними меня. омега оборачивает руки вокруг его торса и в моменте теряется, когда прижимает ладошки к его торсу и слабо сжимает чужую толстовку в кулачках. тэхен теплый. очень теплый, несмотря на то, что на улице промозглый ветер и собирается дождь, а он в одной толстовке, потому что куртку отдал чонгуку. руки моментально согреваются от чужого тепла, и омега ловит себя на мысли, что способен был согреться и без чужой куртки, а просто в чужих объятьях, лишь прижавшись к телу альфы потеснее. от этих мыслей скулы заливает румянец и он опускается шлемом на крепкое плечо, отгоняя мысли подальше о том, как бы сильно ему сейчас хотелось почувствовать его не через пластик. альфа газует пару раз на месте, пока чонгук на миг прикрывает глаза, морально готовясь к поездке и через несколько секунд он своим телом и руками чувствует беззвучный грудной смех. — не так сильно, я же так ехать не смогу, — говорит тэхен, поглаживая своей ладонью руки омеги, — или так сильно понравилось? — он вновь поворачивается лицом к младшему и выгибает бровь, улыбаясь. чонгук едва не задыхается. — хам, — шипит омега и расслабляет руки, разжимая толстовку. — ангелочек, — шепчет альфа и выруливает со школьной парковки.*****
омега, чье тело до сих пор потряхивает от длительной поездки на настоящем по его мнению звере и внезапных вынужденных объятий, даже не сразу понимает, куда тэхен привез его. — это… — чонгук щурится, пытаясь разглядеть витрины, пока тэхен растягивает застежку его шлема, снимает его с него и вешает на ручку мотоцикла. тэхен облизывает губы и неловко косится в сторону небольшого здания. он прячет руки в карманы джинс и поджимает губы, поворачиваясь лицом к чонгуку. этот неловкий и неуверенный тэхен не похож на того, кто флиртовал с ним на парковке и намеренно заливал его щеки красной краской, и чонгук силится от того, чтобы не улыбнуться. каждый новый образ альфы разрывает все шаблоны в голове омеги, и ему интересно, чем еще этот парень может удивить его. альфа, который, казалось бы, хладнокровно и расчетливо просчитывает каждый свой шаг наперед, чтобы быть уверенным, как в самом себе, так и в каждом своем действии, и, который создает впечатление решительного, смелого и непоколебимого человека — сейчас топчется с носка на пятку и бросает неловкие взгляды, то на омегу, то на здание. — я предупреждал, что полный профан в свиданиях: это кото-кафе… глаза чонгука расширяются и тэхена это не на шутку пугает, настолько сильно, что чонгук не успевает открыть рот, чтобы выразить свое восхищение, как альфа продолжает: — я просто увидел, как сильно ты любишь дарси хосока и подумал, что это хорошая идея, — альфа быстро тараторит эти слова и для пущей убедительности жестикулирует руками, что заставляет чонгука улыбнуться, — если ты хочешь, мы можем уех… — ты с ума сошел! — наконец-то восклицает омега, не желая слушать дальнейшие слова тэхена. он хватает его за рукав толстовки и тянет за собой, — это превзошло все мои ожидания, не смей говорить так, — улыбается омега, когда поворачивается к нему через плечо переходит на бег, — я их всех затискаю-ю-ю-ю, — пропевает, когда они подходят к двери. и нет, тэхен снова не завидует каким-то там котам, которые будут нежиться на коленках омеги и млеть от его объятий и поглаживаний. альфа наблюдает за тем, как чонгук хватает первого попавшегося кота и обнимает его, присаживаясь за их столик. он улыбается так ярко и искренне, пока его щеки и нос до сих пор слегка красные от ветра, что у тэхена нет никаких сомнений — он попусту переживал, когда думал о том, что чонгук не оценит. он может позволить для них самый лучший ресторан с самим дорогим ужином, какую-нибудь вычурную воздушную прогулку на вертолете или арендовать для них двоих целый парк аттракционов или кинозал, но ведь это все не то. с чонгуком не хочется этой вычурности, не хочется показывать свое влияние или превосходство, не хочется для галочки просто сводить в ресторан. намного приятней медленно узнавать интересы чонгука, мелочи о нем, которые он любит, включать оригинальность с креативностью и исходить из этого. чонгук — это про искренность, маленькую радость и очарование в незначительных мелочах. — прежде чем мы закажем еду, я хочу отдать тебе кое-что, — спустя несколько минут молчания говорит тэхен. чонгук поднимает голову на альфу, а в глазах загорается заинтересованный блеск, пока разнеженный кот продолжает мурчать на его коленках. тэхен достает из-под стола небольшой нежно-розовый подарочный пакет, который припрятал заранее, в надежде, что они все такие приедут сюда и двигает его ближе к омеге. чонгуку бы уже пора привыкнуть к тому, что тэхен постоянно что-то дарит ему. незначительное и милое. даже через хосока передает в дни, когда они не могут увидеться. он несколько секунд мнется и поджимает губы, но сдержанно спокойно двигает пакет ближе к себе, чтобы заглянуть в содержимое. чонгук неловко прокашливается и отодвигает от себя пакет, к своему огорчению замечая, как яркий взгляд тэхена постепенно гаснет на его глазах. — тэхен, ты же знаешь, что… — да, ангелочек, я как никто другой знаю и понимаю, как тебе важно держать себя в форме, но я не хочу, чтобы ты так сильно и категорично ограничивал себя в еде, — чуть погодя продолжает: — хотя бы не при мне. омега хмурится. — это не категорично. и такой ответ тэхена не устраивает, но он не хочет давить на омегу и мягко продолжает: — когда мы сидели у хосока с чимином - ты даже от фруктов отказался и пил только мой пунш, хотя был уже глубокий вечер, а ты только-только вернулся с длительной тренировки, — чонгук не спорит, терпеливо слушает, — я тоже спортсмен, которому важно держать себя в форме, но я могу иной раз позволить себе немного лишнего, потому что интенсивность моих тренировок перекрывает это все. главное, знать грань и об этом, я уверен, ты тоже знаешь. чонгуку не находится, что ответить и он просто опускает взгляд на руки, что продолжают поглаживать кота. тэхен не первый, кто говорит ему это. по правде, каждую встречу чимин с хосоком пытаются донести до него одну простую истину — если он будет так строго ограничивать себя в питании, то из него получится хороший артист балета. хороший артист балета с проблемами со здоровьем, которые в будущем будут препятствовать его карьере, если вообще не перечеркнут её. на завтрак — зеленый чай с батончиком, в обед — легкий салат или яблоко, на ужин — вода. не всегда, конечно, только в те моменты, когда омега понимает, что начинает перебарщивать и видит не ту цифру на весах или, зачастую, перед спектаклями, чтобы чувствовать себя уверенно. он не должен был пить пунш в тот вечер у хосока, но просто не мог отказать тэхену и ни капли не пожалел, этот вкус, который альфа создал, до сих пор хочется еще раз ощутить на кончике языка. слова тэхена не ранят, нет, в них нет никакого упрека. слышится только бесконечная забота и переживание и чонгук знает, что это искренне. — давай договоримся, — продолжает альфа, — ты съедаешь сладкое которое я тебе дарю, в меру, конечно же, твой комфорт превыше всего, а я в свою очередь делаю тебе свой пунш после или перед тренировками? — он протягивает руку для заключения их «договора» и улыбается, зная, что чонгук определенно не откажется, — я знаю, что он сильно тебе понравился, ангелочек. альфа щурится так хитро, и чонгуку бы взбеситься или сказать в ответ какую-нибудь безобидную колкость, но отчего-то не хочется. он протягивает свою руку вперед, но вместо договорного рукопожатия получает неожиданный нежный поцелуй в тыльную сторону ладони. он сглатывает, когда альфа медленно отстраняется от его ладони, не отрывая от него пристального взгляда. омега притупленным взглядом обводит свою ладонь, где до сих пор осталось теплое чувство губ альфы, и, после секундного замешательства, вновь берет себя в руки. — со всеми так договариваешься? — непроизвольно пускает колкость, защитная реакция во всех её проявлениях. тэхен смеется и расслабленно облокачивается на спинку кофейного диванчика. ему нравится такой чонгук, он постепенно раскрывается для него с разных сторон и это его поведение, которое граничит с колкостями и смущением — слишком губительно для его влюбленного сердца. — нет, только с тобой. — только со мной? — да, ты — особенный. однажды чонгук наградит тэхена медалью за мастерство вводить его в краску за пару жалких секунд, но он не способен думать об этом, пока его руку, лежащую на столе, снова берут в свою, большую и теплую, и нежно перебирают пальцы, уткнувшись в меню. вот так вот легко. у омеги сейчас сердце остановится от такого жеста со стороны альфы, а тот сидит, как ни в чем не бывало, и тщательно изучает меню. омега еще раз с интересном заглядывает в подарочный пакетик, потому что даже не успел посмотреть на все содержимое, и его брови ползут вверх от количества сладкого. — ты с ума сошел, я это год буд…. — он прерывается, когда по инерции поворачивает первую попавшуюся упаковку с кислым мармеладом обратно стороной и тут же поднимает непонимающий взгляд на тэхена. текстовая сторона с жирами, калориями, углеводами и прочим — жирно перечеркнута черным фломастером. он снова заглядывает в пакет и замечает, что тэхен сделал это абсолютно со всем содержимым, даже маленькой конфетой. — ты… — не думай об этом, ангелочек, просто кушай. если покушаешь сейчас, то возьму на себя ответственность составить тебе компанию завтра на утренней пробежке. глаза чонгука загораются. — правда пойдешь бегать со мной в семь утра? — он пытается скрыть всепоглощающую радость в своем голосе, потому что тэхена в его жизни становится все больше и больше. если раньше он места себе не находил от того, что из-за их графиков они на стадии узнавания друг друга редко видятся, то сейчас просто готов прыгать по этому кафе от радости. — да, а вечером украду тебя на прогулку, — не спрашивает, ставит перед фактом, а омега только рад такой перспективе. — тогда цезарь и свежевыжатый сок, — довольно выносит вердикт омега, даже не заглядывая в меню. и никакая отвратительная погода не испортит их настроение, пока они сидят друг напротив друга и делятся последними новостями: чонгук рассказывает про предстоящий спектакль и о том, что завтра у него примерка костюма, а тэхен о подготовке к чемпионату в штатах, который выпадает на выпускной период омеги. ему с тэхеном легко, настолько сильно, что он чувствует себя парящим в облаках рядом с ним. с ним комфортно, настолько сильно, что чонгук не боится быть самим собой. тэхен располагает к себе очень быстро, а сердце чонгука постепенно тает прямо в руках этого альфы. и чонгук сдается. хотя, не то, чтобы он сильно сопротивлялся.