*Момент из прошлого*
— Ублюдок, сдохни! — крикнула мать и накинулись на отца с ножом. Он был не ведьмаком и не был бессмертен. — Сука! — сдавлено крикнул отец и начал душить мать. Та кричала от боли, ведь её никто не отменял. Дети тряслись где-то в тёмном уголке квартиры, все в слезах, они слышали крики родных, не совсем любимых родителей. Но это так больно слышать... Не каждая здоровая психика выдержит. Ноги подкашивались и они, в надежде укрытия и поддержки, вжались друг в друга. Это такое эмоциональное давление... Они уже не могли говорить, ком в горле и страх давали о себе знать. Они тряслись, как загнанные животные перед охотником с ружьём. А подойти, означает подписать приговор на верную смерть. Попадутся под горячую руку.*Конец момента*
Перекусив яичницей, Адель отправилась в комнату, где хотела нарисовать новую обложку для альбома песен. Она была художницей и певицей. Рисовала она в основном простым карандашом или гуашью. Все её картины были депрессивны. То бутылка алкоголя рядом с висилицей. То луна, освещающая озеро, а на берегу труп. То мёртвое тело, внутри которого нож. То самый обычный дождь, где человек стоит совсем один и многое другое. Сама она ощущала одиночество, хоть у неё есть подруга, брат и мама. Отца всё-таки она убила. Сама Ада совершила не одно убийство... Кто перейдёт ей дорогу — труп. Мстительная девушка. Ножом пользуется не совсем по назначению, режет то режет сё, но не еду. Меткая была, так что и ножом, и пулей попасть без труда может. И драться умеет. В первом классе была хулиганкой. Потом, в восемь лет, она стала сдержаней и умней. Дралась не в людных местах. Придумав, что рисовать, сразу приготовила нужное. А именно: два карандаша, два ластика, альбом и одну точилку (так много про запас). Аделаида собиралась нарисовать одинокую ёлку в пустыне, среди пальм. Для этого альбома она решила написать грустные и одинокие песни. Ведь все художники, музыканты, скульпторы, писатели и многие другие, всегда затрагивают какую-то тему в своих произведениях исскуств. Тут она затронула тему отчуждённости, жестокости и одиночества.***
— Эй, пойдём в поле! Ты обещала в особняк зайти! — крикнул из гостиной юноша. Он пытался перекрикнуть шум телевизора. Миллер-младшая недовольно цокнула и сжала карандаш, что тот сломался. Она рефлекторно разжала руку и разозлилась больше. «Мне оставалось пару деталей!» — подумала Адель и пошла к брату. — Полетели, — Ада пыталась сохранить своё драгоценное спокойствие. Она была готова в любой момент застрелить своего брата, как ничтожного человека. — Кстати, Белла отказалась. Ей видите ли страшно! — возмущался близнец. Адель сжала кончик футболки от злости. Они подлетели к особняку, с виду он был покосившимся, гнилым и с запахом... крови? Да, крови. Этот металлический запах она не забудет... — Ты тоже... Чувствуешь кровь?... — настороженно спросил Ник. Ада кивнула и начала теребить прядь волос. Окна на удивление были не выбиты. Здание было из тёмного дуба, в каких-то местах покрыто мхом, немного сырым. Недавно был дождь. Дверь была закрыта. Запах крови вызывал жуткие ощущения. Ребята, не сговариваясь, подлетели к окну. В окне виднелись тёмные пятна крови, несколько изуродованных трупов и горы хлама. В девушке проснулось любопытство. «А вдруг тут реально живут убийцы?!» — подумала Ада. Она уже сгорала от любопытства. — Пойдём внутрь?! — восторженно спросила Аделаида. — С ума сошла? — Ник взглянул на сестру. — Пойдём, мы всё равно бессмертны! — продолжил он и ребята направились ко входу в здание.