Самый прекрасный цветок

Шерлок вначале ошеломлен беспечным ответом, а потом суровеет на глазах и его голос, натренированный командовать бойцами в своем подчинении, лязгает металлом. — Ты говоришь, глупости. — он злобно потрошит кусок мяса на своей тарелке — Ты наследник. В твоих жилах течёт кровь великого дома. Ты мой брат. Неужели ты мог допустить мысль, что я оставлю тебя? — Шерлок выглядит грозно, говорит грубой хрипотцой пытаясь убедить Майкрофта в своих словах. — Если будет нужно, я буду работать с тобой. — Будешь подавать клиентам масло или ляжешь рядом? — Майкрофт не может не улыбнуться, наблюдая за братцем, который видится ему скорее нахохлившимся воробьем, чем "Грозной рыбой Великого дома", хотя, конечно и голос и фактура у него имелись в полном объеме. — К тому же, я помню нашу мать, она доплывет сюда своим ходом и без корабля, если ты задержишься тут дольше положенного, а когда увидит меня, то упадёт замертво, если признаёт, конечно; и не издевайся над едой. Последнее Майкрофт произносит невзначай, заметив, во что превращает братец свой кусок мяса от злости, когда тянется за водой. Шерлок смущается так внезапно и ярко краснеет. Брат выбивает его из колеи одной фразой и Шерлок не может злиться. Ему стыдно и немного смешно, поэтому когда он смотрит на улыбку брата, то сам начинает улыбаться. — Я придумал идею лучше. Я просто спущу состояние Талли в этом борделе, покупая каждый твой день и каждую ночь. Надеюсь на скидку постоянного клиента — Шерлок понимает что Майкрофт сглаживает углы их знакомства и становится немного легче смотреть на Майкрофта, сердце кажется хочет вырваться из груди когда он смотрит на тонкую полуулыбку и слушает мягкие язвительные речи. Он скучал по брату и даже не смотря на то что примерно с час назад между ними были другие взаимоотношения, он все равно не оттолкнет брата. И ему не позволит. — Я надеюсь ты уснешь рядом и не пойдешь туда. — Шерлок хмурится и смотрит на брата немного сердито, когда время уже клонится ко сну. Он не смеет его ни в чем обвинять, но он не хочет видеть свое Солнце в борделе. Он намерен оставить брата рядом, безо всяких тёмных мыслей. А просто быть с ним — Сутки ещё не истекли, — напоминает Майкрофт, услышав вопрос брата, и ему даже не нужно смотреть на Шерлока, чтобы представить гримасу на его лице. Сам Майкрофт расслабленно расположился в нагромождении подушек в одной стороне ложа. Ради забавы он в какой-то момент даже примерил кафтан брата с символикой их Дома, чтобы передразнить ужимки их отца, когда брат тот и дело возвращался теме его возвращения в Вестерос, и теперь лежал в нём, прикрыв тело ниже пояса чистой простыней. По комплекции они оказались почти одинаковыми, только в Шерлоке было куда больше мышц. И Майкрофт, как оказалось, всё ещё немного выше младшего. Незаметно он опаивал брата вином, и когда солнце село, снова открыл ставни, впуская в комнату вечернюю прохладу. Думая, что если так бы проходили все его дни здесь, он не против сам платить брату и спустить всё, что скопил, чтобы откупиться от хозяина борделя. — Иди сюда, — зовёт Майкрофт, когда замечает, что глаза Шерлока совсем уже слипаются. Он укладывает его рядом с собой, почти как в детстве, и, отведя вьющуюся чёлку со лба, целует почти у самой линии роста волос, обнимая его второй рукой. — Спи, маленький брат. А уже утром Майкрофт выскальзывает из переплетения их рук и ног, чтобы вернуться в закрытую от посетителей часть борделя, попросив не будить клиента. Это была хороша передышка, и скорее всего брат не сдастся так легко, но скоро заветная праздничная декада, и почти все дни у Золотой Рыбки на неё расписаны. Шерлоку хорошо, он с удовольствием болтает с братом и пьет вино. Исподтишка любуется им, когда тот надевает гербы дома Талли. Ему удивительным образом идет все. Майкрофт и женственный и мужественный одновременно и это покоряет. Когда брат зовет лечь рядом, Шерлок как глупый щенок бросается к нему моментально, что бы устроиться в объятьях и ощутить ласковый поцелуй. Идеально. Шерлок несколько раз просыпается ночью контролируя что бы не убежала его Рыбка. Он прижимает его сильнее, оплетает руками и ногами, подминает под себя, что бы все равно проснуться в пустой постели. Шерлок разочарованно стонет, а потом подкидывается, одеваясь на скоро, он буквально летит к управляющему данным заведением, еле успевая лавировать между посетителями и проститутками. Влетает в кабинет бесцеремонно и хлопает дверью так, что сыпется побелка, но худой, лысый мужчинка, неприятный даже на вид, все равно неспешно отрывается от документации и смотрит на клиента, видимо у него такое случается частенько. Шерлок взъерошен, небрит, в мятой и растрепанной одежде, но при этом так сверкает глазами, что управляющий подобострастно говорит. — Чего изволит, Господин? — Вчера я снимал на сутки рыжеволосого мужчину. — голос Шерлока лязгает металлом — Я хочу забронировать его время для себя. Плачу золотом. — Шерлок кидает в загребущие руки мешочек, глухо звякнувший при падении. — Не знаю что и сказать... — нарочито разочарованно тянет скользкий тип, Шерлоку неприятно даже смотреть на него, не то что говорить. — Рыбка у нас золотая и приносит доход неплохой. Вы, Господин, не единственный впечатлившийся тем что у него между ног... Шерлок каменеет до ледяной ярости и молча кидает еще мешочек. До убийства этого мерзкого слизняка оставалось совсем немного. Но управляющий цапает мешочки с золотыми монетами и прячет их мгновенно, куда-то в стол. А затем явно надеясь выкачать еще денег говорит. — У него уже запись на десять дней вперёд, я постараюсь запихнуть вас в его плотное расписание... - Мужик ехидно ухмыльнулся явно намекая не расписание рабочего графика и побелел когда Шерлок направила него пистолет. — Ты не понял. Я плачу, а это значит что он только мой. Он ждет только меня. Он ни под кого кроме меня не ложится. — Шерлок тыкает дулом в глаз и вкрадчиво шепчет — А если я приду и увижу что его пользуют другие. Первым делом я прострелю мозги той твари, а после приду к тебе. Поверь на слово, тебе никто не поможет, лучше дать мне сразу, то что я хочу. Управляющий изрядно побледневший и покрывшийся холодным потом, осторожно кивает что бы ненормальный псих не вынул дулом пистолета глазное яблоко. Шерлок выходит и уже спокойно приводит себя в порядок той роскошной комнате. Уже одетый, гладко выбритый он покидает бордель. Все же ему нужно навестить одного человека в Железном Банке. — Юнцы, — говорит Майкрофт, выходя из-за ширмы, за которой скрылся, издалека заслышав шаги, когда брат, словно так и не выпущенная пуля из его пистолета, вылетает из кабинета управляющего. — Признайся, мой мальчик, чем ты их опаиваешь? — старик взвешивает в руках мешочки с золотом с алчной улыбкой, прежде чем передать их Майкрофту на пересчёт. — Если бы получалось выручать столько за каждую дырку в этом борделе, половина хранилищ в Железном Банке были бы набиты моими деньгами. — Тебе ли не знать, — Майкрофт в ответ уже даже не закатывает глаза, подобные разговоры здесь что-то вроде светских бесед, и лишь высыпает содержимое мешочков на поднос, стоящий у края стола, принимаясь ловко пересчитывать отлитые из золота монеты и пряча за привычными действиями волнение и трепет, встрепенувшиеся в нём вновь, пока он невольно подслушивал разговор. — Ты пытался присунуть мне при каждом удобном случае, пока у тебя член не отсох. — Признайся, это тоже твоя заслуга. — Не исключено... — И кто назвал тебя Золотой Рыбкой? Ты самая настоящая Пиранья. В ответ на такое заявление Майкрофт лишь усмехнулся, но не стал озвучивать свои мысли. — Капитан Младших Сынов будет огорчён, в этом году он как раз собирался тебя навестить, говорил, что хоть в эти празднества никто из Господ не собирался выпускать друг другу кишки их мечами. — Мы оба прекрасно знаем, что Капитан может прийти ко мне в любой другой день, — Майкрофт собирает стопку монет в аккуратную башенку и ставит её рядом с уже пересчитанным. — Ну или перебить цену, хотя... это было бы затруднительно. — Сколько там? — Выручка Борделя как минимум за полгода, и это я ещё не досчитал. — Ты точно что-то подсыпаешь им в вино... Нельзя в здравом уме отдать столько денег за блядь, хоть и такую необычную. Остаток денег Майкрофт пересчитывает молча, как и убирает их в сейф за всё той же пресловутой ширмой. Он не спешит, но старается разделаться совсем этим как можно быстрее, чувствуя на себе липкий взгляд управляющего, после чего убирается наконец в свои покои, где за закрытой дверью обессиленно сползает на пол, запуская пальцы в рыжие волосы. Он не рискует загадывать, что же ждёт его в эти следующие десять дней, но чувствует, что пережить столкновение его старой и новый жизней будет не просто. Впервые за очень много лет он достаёт из недр шкатулки ту самую подвеску с фамильным гербом, невольно засматриваясь на рисунок. Её выбирал ему брат, наверное, именно поэтому она и дожила до сего момента.