Самый прекрасный цветок

— Если до конца декады ко мне притронется хоть кто-то, то я откромсаю ему член, а потом найду тебя и запихаю прямо в твою поганую глотку, — спокойно выдаёт Майкрофт управляющему, когда забирает бумаги на проверку, правки и перепись, чем обычно занимался в своей комнате после пересчета расходов и выручки за вчерашний день. Что-то надломилось в нём, когда он проснулся в одиночестве, заботливо укрытый одеялом, но он не позволил себе тонуть в отчаянии слишком долго и, просидев под тёплыми лучами утреннего солнца и хоть немного согрев холодную сосущую душу бездну внутри себя, натянул привычную маску, с которой, казалось бы, уже давно сросся. После письма матери, он не знал, куда ушёл брат, и вернётся ли он. Может быть, поддавшись наконец его уговорам оставить всё как есть, Шерлок уже на пути в Вестерос. И эта мысль одновременно и успокаивала, и пугала его. Слишком хорошо знаком ему горький вкус пустых надежд. Майкрофт успокаивает себя скрипом пера по пергаменту, отвлекая монотонной работой, а после, дождавшись, когда чернила высохнут, отнёс их на первый этаж и заглянул за тарелкой с едой, которая, впрочем, не особо лезла в рот. Он думает, что ему нужно немного времени, чтобы прийти в себя. И бокал вина. Как раз стоя у окна и смотря на людную улицу, Майкрофт почти допивает его, когда замечает знакомую фигуру брата, и сердце заходится галопом. Как же, оказывается, он ждал его. Майкрофт торопливо собирается спускаться и ищет подвеску в шкатулке, чтобы отдать её брату, если сегодня последний день, когда они видятся, но ещё до того, как он успевает выйти из комнаты, к нему стучится евнух и говорит, что его просят к управляющему. Это настораживает, но Майкрофт привычно спокоен, когда заходит в кабинет и смотрит на брата и мужчину, которому угрожал буквально сегодня утром. — Сходство... есть, — Майкрофт, ещё ничего особо не понимая, слышит, как скрипят зубы у мужчины, и встаёт у стола, бросив на брата вопросительный взгляд, пока управляющий снова смотрит на, судя по-всему, портрет. — Повернись, — слышит он, когда иссохшие руки берут в какие-то старые бумаги, и, засмотревшись на свое же, но более юное лицо на холсте не замечает, как бесцеремонно ему оттягивают ухо и волосы, щупая старый шрам от стрелы. Он шипит от неожиданности, но не вырывается, читая то, что было в поле его зрения, а когда замечает под старыми бумагами край нового документа с подписью правителя Браавоса, округлившимся от удивления глазами смотрит на Шерлока. — Это правда? — от догадки он совсем забывает, что в кабинете есть кто-то ещё, кроме них. Когда Шерлок предоставляет бумаги управляющему борделя, то видит как лицо того искажается гримасой злости и сожаления. Выпустить из рук такую ценную шлюшку все же придется. Шерлок спокойно уведомляет неприятного мужчину что тот в течение нескольких лет удерживал при себе одного из наследников Великого Дома Талли. Это недопустимо и он, как новоявленный лорд Дома Талли забирает из этого гадюшника, свою кровную родню. Старик пошло усмехается. — Успел трахнуть братца или сразу понял кто он такой? — Но глядя как стекленеют глаза молодого лорда и играют желваки он все же приказывает позвать Майкрофта. Когда появляется брат, Шерлока накрывает облегчением, хотя тому вроде ничего не угрожало. Все таки трудно теперь оставить брата без опеки и защиты, даже зная что ему ничего не должно угрожать... Когда старый хрыч бесцеремонно лезет к брату, Шерлок весь подбирается, его ладонь ложится на рукоять пистолета, но он отвечает удивленному Майкрофту с ласковой нежностью в глазах. — Ты же не думал всерьёз, что я тебя тут оставлю, верно? От облегчения, которое, кажется, было сравнимо с тем, что Титан, что возвышается над Браавосом, сошёл лично с его плеч, Майкрофт прикрывает ладонью верхнюю часть лица, опасаясь, что может не выдержать и разреветься. От того, как брат смотрит на него, от того, что опасается верить, что весь этот кошмар наконец для него закончился, и он не спит. Несколько судорожных глубокий вздохов ему нужно, чтобы прийти в себя, но перед тем, как он готов был взять себя в руки и успокоиться, до слуха донёсся скрипучий голос, от которого Майкрофт вздрогнул, чувствуя, как внутри закипает давно задавленная гордость и злость. — В документе сказано, что у наследника была особая... примета, мне нужно её осмотреть, — видимо, намереваясь унизить его напоследок, управляющий ехидно улыбнулся, и Майкрофт особенно остро ощутил желание вбить ухмылку этому ублюдку зубами в глотку, но вместо этого он всего лишь перехватывает руку, собравшуюся залезть ему под подол, за запястье. — Никто. Больше. Ко мне. Не прикоснётся, — почти шипит он в сморщенное лицо, нависнув над более низким мужчиной, всё сильнее сжимая его руку, а после с силой бьёт её о столешницу, наконец отпустив. — Я хочу скорее убраться отсюда, — обращается Майкрофт уже к брату, сам собирая бумаги со стола. — Куда угодно и как можно дальше. Шерлок не успевает сломать руку ублюдку, как это делает его брат. Злость кипит, бурлит как лава и гада хочется растоптать. — Если я узнаю что ты, мразь, чинишь препятствия или мелешь своим поганым языком всякую чушь. То я не стану марать о тебя руки. Я с удовольствием заплачу безликим за твою долгую и мучительную смерть. — Шерлок шипел как кот, пока угрожал побледневшему управляющему. Затем он обернулся к брату смотря на него с еле заметной улыбкой — Идём. — Он пропускает Майкрофта вперед и добавляет когда закрытая дверь отделяет их от мерзавца. — Если ты хочешь что-то забрать, то я подожду тебя. Вечером отплывает корабль в Вестерос и мы должны быть на нём. Майкрофт на секунду задумывается. Тут нет непосредственно его вещей, но плыть им придётся не один день и нужна хоть какая-то сменная одежда. Он коротко кивает, вернув брату бумаги. — Сейчас, я бы оседлал твоё лицо и не слезал с него, пока мы не доплывем до Вестероса, — тихо, почти одними губами шепчет он, прежде чем исчезнуть на лестнице. Если это ебаный сон, то он не хочет просыпаться. Никогда. В комнате он вываливает вещи из сундука и бросает в мешок пару тёмных туник, которые меньше всего походили на платья, накидку и рубашку с одними единственными штанами. Ему не давали носить брюки по вполне очевидным причинам, а в Браавосе не нужны были тёплые вещи, и вновь обретенный Талли уже представляет, каково ему будет в плаванье, но это мелочи. Будет жаться к брату по ночам. С этой мыслью он уже хочет броситься к выходу, но задерживается у зеркала, бросив взгляд на шкатулку. Ему часто дарили что-то из золота, но он никогда бы не взял бы что-то из этих подарков с собой. Вместо этого Майкрофт стучит в дверь через несколько комнат от своей, и ждёт, когда ему откроют дверь. Девушке, что жила здесь не здоровилось уже который день, и у многих уже возникали справедливые подозрения, что она скоро понесёт. — Майкрофт? — она слабо улыбается, но заметив ,что он непривычно взвинчен и мешок с вещами, хмурится. — Что-то случилось? — Я ухожу, — тихо говорит он своей единственной, можно сказать, подруге что была у него в этом месте. — Возьми, это должно вам помочь. — Нам? — девушка опасливо смотрит, сжимая всученную шкатулку с драгоценностями. — Вам, — Майкрофт улыбается и, больше не говоря ни слова, спешит к Шерлоку, чтобы покинуть свою тюрьму вместе с братом Совершенно свободным человеком. Шерлок забывает как дышать от одного только жаркого шёпота, а потом не может вдохнуть от смысла фразы. Майкрофта уже рядом нет, а Шерлок так и стоит с документами в руках, алеющими щеками и стояком. Стоит только представить как брат преступает своими бедрами, расставляя колени по разным сторонам от лица Шерлока, как он видит над собой нежные, теплые и скользкие складки. Как Майкрофт осторожно садится ему на лицо, седлая его рот, как расходятся половые губы под языком... Шерлок приходит в себя рывком и поправляет перевязь с оружием так чтобы стояк не был так заметен и пока дожидается брата, аккуратно складывает и прячет документы. Когда он снова видит брата, то не может наглядеться и понимает что Майкрофт неуловимо изменился. Было ли это видно во взгляде или в походке, но Майкрофт не был похож на одного из обитателей борделя. Дальше экипаж отвозит их к пристани и Шерлок платит еще двадцать монет. Им как господам отводится чистая уютная каюта, пока Майкрофт обустраивается в ней, Шерлок хлопочет об ужине и вине. Он вспоминает что в Вестеросе сейчас сезон ветров, а значит дождь и пронизывающий ветер им обеспечены. В порту он купит лошадей чтобы им добраться до земель Талли и теплую одежду для брата. А может не коней, а каретный экипаж... Вряд ли брату будет удобно скакать до Талли почти полтора дня. С этим вопросом он заходит в каюту чтобы узнать мнение самого Майкрофта. — Экипаж или Лошади? — Шерлок закрывает дверь в каюту и понимает что они отчаливают от берега, скоро он привезет брата домой. — Я не сидел в седле уже очень давно, — Майкрофт чуть покачнулся с непривычки, когда они отчалили от берега (на корабле он тоже плавал один единственный раз в жизни), а после улыбнулся брату, сокращая расстояние между ними. — Но можно попробовать. Матросы, что перетаскивали вещи пассажиров, уже покинули их каюту и теперь, когда они наконец-то остались одни, он мог протянуть к Шерлоку руки, притянуть к себе, приникая к губам и почти прижав брата к двери. — Весь день мечтал это сделать, — жарко шепчет он, когда их губы размыкаются с немного пошлым влажным звуком. — Спасибо, брат. Боже, спасибо... Он снова и снова целует своего спасителя. Пока их губы не становятся налившимися и яркими от этих поцелуев. Только Майкрофту начинает казаться, что он хоть немного утолил свой голод, как, оторвавшись от брата, резкая потребность вновь толкает его за ещё одним, более жарким, глубоким и чувственным поцелуем, чем предыдущий... Но оторваться друг от друга им всё таки стоит. Хотя бы когда раздаётся стук в дверь и голос по ту сторону сообщает, что принесли еду. Майкрофт, вынужденный отпустить брата, отошел вглубь каюты и завалился на постель, наблюдая за тем, как к ним вносят нехитрые, но вкусные на вид блюда. И вино. — Если я напьюсь сегодня, — Майкрофт тихо смеётся, когда перекатывается на бок, и пола его платья съезжает, обнажая ногу до середина бёдра, — это будет нормально, как думаешь? Шерлок не то чтобы видел раньше инициативу от Майкрофта, он приятно шокирован ее наличием. Поэтому он обнимает брата, крепко удерживая в объятьях и отвечает на пьянящие поцелуи, пока самого Шерлока прижимают к двери. Лорд чувствует как губы начинают саднить, как Майкрофт целует с напором, проникает языком в его рот глубже и сам Шерлок не имеет ничего против, он опьяненный и возбужденный хватается за брата пытаясь утолить свою жажду. Стук в дверь прерывает их и прекрасный, изящный инкуб по имени Майкрофт отходит вглубь каюты, пока лорд Талли позволяет внести еду, личный рыжеволосый искуситель ложится на постель и Шерлоку кажется что персонал невозможно медлителен, но не говорит ни слова, с облегчением закрывая за ними дверь на все замки. — Мы напьемся вместе — Говорит Шерлок, а сам прикипает взглядом к белоснежному бедру, возбужденный член едва дергается от такого соблазна, но он ещё терпит. Только подходит и приникает губами к колену и смотрит жадным взглядом чуть выше где просвет лишь слегка позволяет узреть, то что сводит с ума, Шерлок поднимает глаза с расширенными до предела зрачками на брата, вот так и попадают в рабство. Когда ты готов сделать что угодно, убить, украсть, только бы тебе позволили встать на колени и прикоснуться к вожделенному месту — Но сначала я хочу отужинать с тобой, помнится ты обещал покормить меня с рук... Руки Майкрофта отдельная любовь, тонкие, изящные. С грациозными движениями... Шерлок переносит стол с едой ближе к постели, затем разливает по тяжелым бокалам вино. Чтобы сесть к Майкрофту, Шерлок снимает перевязь с оружием и тяжелый кафтан, остается в штанах и простой рубахе. На столе стоит жареное мясо, сыр, хлеб, некоторые соусы и тушеные овощи, порезанные на десерт фрукты, виноград. Шерлок вымыв руки в специальной чаше, садится рядом с братом и легко целует его в губы, потом берет сочный кусочек мяса и подносит его к губам Майкрофта. — И помнится ты кое что еще пообещал... — хрипло говорит лорд. То что его родной брат позволяет Шерлоку домогаться себя. Разводит перед ним ноги, целует и принимает в себя его член, теперь не причиняет сладкий стыд, а скорее вызывает особую пикантность ситуации. И от этого Шерлок плывёт похлеще чем от самого забористого вина. Поймав предложенную еду губами, Майкрофт смыкает их, ловя пальцы брата и, пососав без особого напора, выпускает, напоследок задев кончиком языка подушечки. Он улыбается, перекатывая кусок мяса по рту, и смотрит на Шерлока глазами, сверкающими как гранёные сапфиры под солнцем, хотя они скрыты от внешнего мира укромностью их уютной каюты. Он смотрит на брата взглядом, который говорит, что старший выполнит все свои обещания, и его улыбка вновь освещает небо в голубых глазах. Бескрайнее и свободное, как и он сам. Благодаря Шерлоку. Они кормят друг друга, всё больше это похоже на какую-то прелюдию к "горячему", и в какой-то момент он чувствует сладковатый привкус груш и вина на губах брата, когда снова тянется к нему. Он никогда не позволял себе напиваться в борделе, чтобы хоть как то держать ситуацию под контролем, но теперь это больше не нужно. И Майкрофт чувствует пьянящую лёгкость с каждым новым глотком, но больше его разум плывёт от того, как чувствуется кожа под пальцами, когда они забираются под рубаху брата, как его губы раскрываются под напором языка, впуская его. Как ему отвечают на ласку и тянутся навстречу. Ведь Шерлок теперь не клиент... — Я люблю тебя, — выдыхает Майкрофт после очередного поцелуя, и снова улыбается, стащив с тарелки виноградину. Он лижет губы брата, отстраняется, закидывая виноградину в рот, и, вытянув ногу, от чего ткань соскальзывает, обнажая её практически полностью, аккуратно толкает брата в центр груди, укладывая его на спину, а после, подобравшись, усаживается на чужие бедра. Возвышаясь над братом, Майкрофт распахивает полы платья, сбрасывая его с плеч, и оставшись полностью обнажённым, продвигается выше, пока не останавливается, нависнув промежностью над лицом Шерлока, оперевшись коленями по обеим сторонам от его головы.