Четвертый Дистрикт, примерно пять-шесть лет назад
— Мел, — мальчик косится на улыбающуюся девочку, — это точно безопасно? — Конечно, — быстро кивает она, — а ты что, струсил? — Нет! — мигом отвечает блондин, тут же подходя к кромке воды. Он вглядывается в гладь и хмурится, — вода холодная. — Так и скажи, что боишься! Ха, Майк — трусишка! — Кто бы говорил, — бурчит мальчик, — ты сама боишься, вот и меня отправляешь… — Я? — Мелани тут же подходит ближе к воде и окунается в нее: теперь ее платье насквозь промокло. — Ха-ха! — Мел! Майк бросается за подругой так быстро, что забывает задержать дыхание, отчего ему приходится быстро вынырнуть. Слегка подташнивает. — Ой! Майк чувствует что-то шершавое под ногами — они заплыли так далеко, что до земли ногами не дотронуться. Лишь кончики пальцев касаются песка. — Что такое? — спрашивает девочка, поворачиваясь к нему. — Сейчас… — Майк ныряет, чтобы рассмотреть это нечто. Спустя мгновение мальчик оказывается на поверхности: — Я нашел жемчужину! Поплыли на берег! Мелани скептически оглядывает лицо друга, но делать нечего — она соглашается и плывет за ним. Едва ребята оказываются на берегу, Майк тут же опускается на песок и, не обращая внимания на поднявшийся холодный ветер, начинает раскрывать ракушку. Первые пару мгновений она не поддается, но в конце концов Майку наконец удается ее открыть. Дети охнули одновременно, заметив круглую блестящую жемчужину. Мальчик тут же задорно улыбнулся и встал напротив Мелани, протянул ей ракушку и с гордостью протянул: — Это тебе! — Она очень красивая, Майк, — слегка взволнованно отвечает девочка, — может, лучше, подаришь ее маме? — Но я хочу, чтобы она была твоей, — нахмурив светлые брови, произносит Майк, — тем более, мама не любит жемчуг. Мел, забери! Пусть эта жемчужина служит тебе напоминанием обо мне. Мелани при переезде оставила ее дома, потому что бежала из Четвертого Дистрикта сумбурно. Она оставляла позади все. Наверное, Майк приходил к ней домой. Он всегда любил Оливера. Может, заходил попрощаться и и заметил жемчужину. Саммерс оставила ее возле книг в гостиной — на самом видном месте… Впрочем, все эти мысли пролетают быстро и не остаются с девушкой — Мелани опускает плечи, горбится и прикрывает глаза, сжимая жемчужину в ладони. Чувствует холод и приятную гладкость. Перед глазами — Майк. Его яркая улыбка и теплые голубые глаза, в которых виднелась любовь ко всему мире. Он не заслужил этого. Кто угодно, но не он.***
Брюнетка оставляет бутылку на столе, услышав звонок в дверь. Она мнется пару мгновений, но встает. Поправляет ночную сорочку и направляется в прихожую, замирая у двери. Кто мог явиться к ней в такой поздний час? — Мел, это я, открой, — ну, конечно. Никто иной, как… — Кориолан, — прошептала Саммерс, впуская его внутрь. Хотелось бы его ненавидеть. Хотелось бы прямо сейчас вонзить ногти в его бледную худую шею и начать душить, чтобы Сноу в муках задохнулся. И, обязательно, Мелани Саммерс должна была быть последним человеком, которого он увидит перед своей смертью. — Поздравляю, — вдруг произносит она, заметив отголоски улыбки. Сноу мог притворяться сколько угодно, но за два года Мел смогла разглядеть все его ядовитое нутро. Тело кричало о победе, он едва справлялся, не поднимая уголки вверх, хотя было заметно: еще пара мгновений и он проиграет. — Спасибо, — мигом ответил парень, а потом добавил, видимо, образумившись, — мне жаль, правда. О, ни черта тебе не жаль, и мы оба это знаем, Кориолан. Не обманывай хотя бы меня. — В Играх может быть только один победитель, — пожимает плечами Саммерс, борясь со слезами. Она итак слишком много плакала! Завтра придется потратить уйму косметики на свое лицо, брр… — Это… Тебе, — Сноу протягивает небольшую коробочку, отчего Мел давится воздухом. И как ей на это реагировать?! Пожалуйста, хоть бы не кольцо… Пронесло, думает она, кулон. — Понимаю, — шепчет Кориолан, — может, неожиданно, но… Я хочу, чтобы он был у тебя. Это кулон моей матери. Тигрис совсем недавно нашла его, — а потом Сноу быстро добавил, — кстати, она рассказала о твоем… заказе. Спасибо. — Не стоит. У нее золотые руки, — кивает девушка. — Да, я всегда говорю ей об этом… Мел осознает — они все еще стоят на пороге. А еще ей утром к Галл… — Боги, я ужасна. Проходи… Не хочешь поужинать? — Я… — Чего это я спрашиваю, правда? Садись…***
Утром Мелани просыпается в кольце холодных рук. И это кажется ей вселенской загадкой — почему руки у Кориолана холодные, а тело такое горячее? Она аккуратно выпутывается из плена рук, но Сноу тут же хватает ее за кисть и хриплым голосом уточняет: — Куда ты? Мелани шепотом отвечает: — У меня свои секреты, Корио. Приду — увидишь. — Мел… — Мне правда нужно идти, отпусти меня. В голосе у нее проскальзывает нотка надменности — Сноу даже приоткрывает глаза. Ничего не говорит, но Саммерс и сама осознает, что конкретно попалась. Интересно, он понимает, что она не испытывает к нему таких сильных чувств? Не жалеет, что отдал материнский кулон? Мелани напоминает себе, почему и зачем она здесь. Быстро надевает костюм и выходит из квартиры, широкими шагами направляясь в Академию. Ее уже ждут.***
Кабинет Галл до сих пор кажется Мелани неприятным и отталкивающим, а еще в голове пестрая картинка змей, обвивающих тело Майка. Ненависть бурлит в ней ярко и отчаянно, мешая здраво мыслить. Сейчас она вполне могла бы размозжить голову это безумной докторше о ближайшую стену или ее собственный стол. — Мисс Саммерс, — кивает Галл, улыбаясь. Ее улыбка вызывает тошноту — кожа вокруг губ неприятно натягивается и кажется, будто Волумния — робот. — Доктор Галл, — на пару секунд прикрыв веки, отвечает Мелани. — Как наши… успехи? — Он ни о чем не догадывается. Впрочем, Мел осознает: ей осталось недолго. Кориолан не глупый, наверняка все скоро поймет. Самой себе она бы дала еще неделю. Максимум, две. — Мистер Сноу еще… не принял решение? — Нет. Он не думал об этом. Может, вам стоит предложить? Галл правда думает, что он придет умолять ее. Она и вправду безумна. — Мисс Саммерс, — голос опускается до вкрадчивого шепота, — так повлияйте на него. У меня заканчивается терпение. — Что с моей семьей? — С каких пор вы задаете вопросы? Мелани сжимает ладони в кулаки, впиваясь ногтями в мягкую кожу. Спокойно, Мел. Все в порядке. — Как я могу знать, что они в порядке? Я не получала писем неделю! Мы договаривались… — Еще одно слово, мисс Саммерс, и я отправлю Миротворцев к вам домой. Они перережут горло вашей матери, отцу, младшему брату… Монстр. Они со Сноу друг друга стоят. Мелани сдерживает рвущиеся наружу слезы и шепчет: — Майк не должен был умереть. — Майк — переменная. Его судьба никогда не была известна до конца. Галл все это произносит так спокойно, будто речь не об убийстве. Саммерс подмечает: — Люси Грэй не спасло пение, правда ведь? Кориолан что-то сделал. — Мистер Сноу умен и проницателен, возможно, он и вправду что-то придумал, — уклончиво ответила докторша, не став возражать, — можете идти. Мелани быстро покидает просторный кабинет, в голове прокручивая последние дни. Все будто слилось в один огромный комок, который распутать она никак не могла. Может, ей нужно было отдохнуть. Всего-то! Саммерс приходит домой спустя час. Она забежала в пекарню в другом квартале, чтобы объяснить свой уход. Просто захотелось порадовать тебя, Корио. Однако, дома никого не оказалось. Мелани обошла всю квартиру, но ничего не нашла. Лишь кулон на столе в гостиной. Что это значит? Неужели он понял? Я покойница.