***
Может, Дистрикты умели веселиться. По-своему. Едва Мелани оказалась внутри, ее поглотила какофония звуков и голосов. Кто-то смеялся, кто-то ссорился, кто-то пел… Стучали стаканы, люди отстукивали неизвестный ритм, свистели, осуждали Правительство, гнусно отзывались о Капитолии и его жителях… Саммерс прикусила губу. Села за свободный столик и ставилась в стену. К ней кто-то подошел. Мелани поморгала и сфокусировала зрение на человеке. — Сеян? — Мелани. — Ты что здесь делаешь?.. Осознание бьет ее резко, в район живота. Наказание. — Отец. А ты? — Поручение из Капитолия, — быстро отвечает Мелани. — Да уж, — он присаживается рядом, — не думала, что окажешься здесь, а? — Да… Я уже бывала здесь, — шепотом отвечает девушка, тут же ругая себя за оплошность. — Серьезно? По какому поводу? — Я… Черт. Правду она точно не скажет! И почему Плинт так пялится? Зачем подсел? С каких пор они общаются как старые друзья?! — Сеян, я разыскался тебя… Кориолан застывает. Его взгляд скачет по лицу Саммерс — от губ до пластыря на виске; опускается на плечи и шею, где находит еще пластырь. Вздыхает рвано. — Вы что, уже виделись? — уточняет Плинт, недоверчиво оглядывая двоих. Мел давится воздухом. — Мельком в Больничном корпусе, — отвечает она, поправляя волосы. Сердце неприятно ноет и тянет, вынуждая признать очевидное. Да, может, вся эта игра Галл повлияла и на нее, сделала что-то с ее головой, разумом… — Очевидно, вам стоит поговорить, — бросает Сеян и встает, — я пойду. Сноу буквально таращится. — Хватит пялиться, — шипит Саммерс. — С каких пор ты разгуливаешь по Дистрикту одна? Еще и поздно вечером? Голос у Кориолана колючий и больной, он задевает за живое, сам того не зная. Мелани корчится и отвечает быстро, не задумавшись: — Кто ты такой, чтобы отчитывать меня? — Я… Мы же были… — Были. До того как ты ушел, ничего не сказав. — О, — Кориолан зловеще усмехнулся, — хочешь знать, почему я ушел? Мелани застыла. — Пойдем. Я покажу тебе, — он тянет ее за руку; они покидают паб под покровом ночи. Кориолан заводит Саммерс в переулок, останавливается у фонаря, работающего с перебоями. Выжидает минуту, две — тогда не выдерживает Мелани: — Ну? Так требовательно! — Когда ты собиралась признаться? — В чем? — В том, что доносишь на меня Галл, — хлыстом по спине. Мелани отшатывается. Она приоткрывает рот, хочет начать отрицать, но тут же замечает письмо. Черт! — Поэтому ты ушел тогда, — вслух рассуждает Саммерс, — в комоде лежало письмо. Ты рылся в моих вещах? — Я давно подозревал, что у тебя не такие добрые намерения. Хотя искренне надеялся, что ошибаюсь. Что я не прав, — в голосе сквозит сожаление, едва заметное и отдающее горечью, — но я никогда не ошибаюсь. В этот раз я пожалел об этом. Я думал, мы действительно были, Мел. — Были, — пожимает плечами девушка, — я не буду отрекаться от того, что сделала, и ты это знаешь. Да, я… Рассказывала Галл кое-что. А потом мы стали друзьями, стали нечто большим, — Саммерс замечает зарождающуюся ярость в глазах напротив и не понимает, что именно сказала не так, — все было реальным. — Зачем ты здесь? — Ты не поверишь, если я скажу. — Тебе сложно верить. Мелани усмехается. Горько. Недоверие отдает болью в районе сердца и заставляет проглотить оскомину во рту. — Ради тебя. Сноу не идиот, но взгляд его светлеет. А потом темнеет пуще прежнего. — Ты только и делаешь, что лжешь, — рука его неожиданно оказывается на шее — Кориолан слегка поднимает ее, но для ослабшей после взрыва Мел и этого достаточно, чтобы начать задыхаться. Годы тренировок не прошли даром: она нашла в себе силы прижать колени к груди и ударить парня в живот. — Не трогай меня! — отбегает на пару шагов, держа правую руку на пистолете. — Я убью тебя. Он безумным взглядом смотрит на нее, надвигаясь. — Кориолан, я буду стрелять. Не подходи, — шепчет Мелани, отходя все дальше и дальше. Ей так страшно! Дыхание перехватывает, а сердце стучит как бешеное. В один момент Саммерс кажется, что она отключится от переизбытка чувств и эмоций. — Что Галл на этот раз приказала выведать? Он вдруг останавливается и, кажется, успокаивается. Сжимает ладони в кулаки, восстанавливает дыхание. Мел не теряет бдительности, но заметно расслабляется. — Она хочет, чтобы ты вернулся. Но я не лгала, когда сказала, что приехала ради тебя. — Я верил тебе. — Я делала это ради своей семьи. Галл обещала убить их, если я откажусь. Прости. Кориолан напоминает ей раненого зверя, который сейчас готов вцепиться в противника зубами. Мелани опускает взгляд. — Я уеду через пару дней. Я больше не побеспокою тебя. Сноу не отвечает. Он лишь глядит ей вслед.***
Мел встает с кровати рано — она застает рассвет. Здесь, в Двенадцатом, он кажется слишком ярким и выбивающимся из серой массы зданий. Кто-то уже собирается на работу, группка детей бегает по улицам. Нужно завершить одно дело, думает Саммерс. Все вокруг кажется до жути сюрреалистичным и карикатурным, но Мелани упорно отодвигает все мысли, выражающие сомнение, и движется вперед. Она уже все разузнала, поэтому дело осталось за малым. Фамильный кинжал холодит кожу.***
Мелани морщится. Отвратительный запах. Брови ее хмурятся, а взгляд то и дело мечется между людьми, пытаясь найти нужного человека. Саммерс полна решимости. Наконец, она видит его. Человека, испортившего ей жизнь. — Привет, — она улыбается, — можем поговорить? — Ты? — глаза его округляются, но парень послушно встает и выходит с ней. Зря. — Что ты здесь делаешь? — спрашивает блондин, подходя ближе. Его взгляд опускается на открытое декольте, на голые бедра (пришлось ради этого брать в Дистрикт юбку), а потом вновь поднимается вверх, к лицу. Мелани хищно улыбается. Облизывает губы и шепчет, поправляя его воротник: — Помнишь, как ты касался меня? — она прикрывает на секунду глаза, ощущая его руки на талии; тошнота медленно подкатывает к горлу, но брюнетка упрямо продолжает, — ты шептал… трогал… Он улыбается и кивает, поднимая ладонь выше. — Я просила… Просила остановиться, — продолжает шептать Мел, — но ты… ты не слушал. Знаешь, что я испытывала? Наконец, он осознает: что-то здесь не так. — Я отправлю тебя в Ад. Ты будешь гореть целую вечность. А потом приду я. Мы еще встретимся. Ты никогда не обретешь покой, — с улыбкой шепчет Мелани и резким ударом всаживает фамильный кинжал в сердце парня. Пара Кровинок оказываются на ее груди. Саммерс не прекращает улыбаться, вглядываясь в стеклянные голубые глаза. — До Встречи в Аду, милый.