***
Сказать, что Малфой был в ужасе от идеи провести выходные с родителями Гермионы, значит не сказать ничего. Он шёл по дорожке к парадной двери Грейнджеров с видом человека, ведомого на виселицу. Гермиона крепко держалась за его руку, пытаясь изобразить из себя скромную девушку, но понимала, что у неё ничего не получается. Она не сомневалась, что родители раскусят её маленький спектакль, что они прочтут её, как книги, которые она так любила. И тогда вся затея развалится на глазах. Всё непременно обернётся катастрофой. И всё же ноги каким-то образом продолжали нести её вперёд. Подойдя к дому и постучав, она заставила себя улыбнуться, получив в ответ столь же фальшивую гримасу. Дверь распахнулась, и перед ними предстала её мать, приветствовавшая их с гораздо большим энтузиазмом, чем они её. — Гермиона! — воскликнула она, тут же обнимая дочь. — Какой сюрприз! До последнего не верилось, когда ты позвонила и сказала, что приедешь. Да ещё и с гостем! — Она посмотрела на Малфоя. — Я Джин Грейнджер. Приятно познакомиться. Малфой протянул руку. — Драко Малфой. Спасибо, что пригласили меня в свой дом. Мама Гермионы проигнорировала руку Малфоя, вместо этого она распахнула объятия и крепко обняла его. Тот застыл, словно его никогда раньше не обнимали. — Не заставляй их стоять на улице весь день, Джин. — Отец Гермионы, Джон, с радушной улыбкой появился в дверях. — Заходите, ребятки. Войдя в дом, Малфой и её отец представились. Их быстро провели на кухню, где мать Гермионы налила каждому по чашке чая. — Гермиона, не могу поверить, что ты не рассказала нам, что встречаешься с кем-то, — сказала Джин, опускаясь на стул за кухонным столом. — Мы… только начали встречаться. — Гермиона прочистила горло и сделала глоток чая, едва не ошпарив рот горячей жидкостью. — Да? Как давно вы вместе? — поинтересовался Джон. — Неделю, — ответила Гермиона, её щёки вспыхнули. Что она делала? Зачем согласилась привести сюда Малфоя? Это было унизительно, не говоря уже о том, что она лгала своим родителям, которых и так обманывала слишком много для одной жизни. Ей следовало сказать Малфою, что родителей нет в городе, что они навестят их в другой раз. Она должна была солгать ему, а не родителям. Брови Джона взлетели вверх. — В самом деле? Как быстро ты привела домой своего парня. Вы двое, должно быть, очень серьёзно настроены друг к другу. Малфой поперхнулся чаем и несколько раз кашлянул, после чего изобразил улыбку, которая, по её мнению, вышла целиком и полностью вынужденной. — О, я бы так не сказала, — поправила Гермиона отца. — Драко не так уж много знает о магглах, видишь ли. А я так часто рассказывала ему о вас и о том, как я воспитывалась, что ему стало любопытно. Он захотел увидеть дом и познакомиться с вами. Не так ли? На лице Малфоя промелькнуло замешательство, и Гермиона постаралась улыбнуться ему так же беззаботно, как делала это последние семь дней. Она была уверена, что он сбит с толку. Двумя днями ранее она планировала их свадьбу, а теперь говорила родителям, что у них всё несерьёзно. Малфой стремительно вернул себе привычную маску холодной уверенности. — Всё верно. Мне не разрешали общаться с магглами, пока я рос. Так что встреча с Гермионой стала для меня настоящим открытием. — Должна признаться, — начала Джин, — учитывая истории, которые Гермиона рассказывала нам о вас, когда училась в школе, меня шокировало, что вы помирились. Гермиона хотела было начать защищать своего ненастоящего парня, но Малфой протянул руку и поймал её за кисть. — Я совершил много ошибок в юности. Но мне очень повезло, что Гермиона дала мне возможность доказать, насколько я повзрослел и изменился. Я очень стараюсь показать, что достоин её прощения. Гермиона моргнула, ошеломлённая его словами. Он выглядел искренним, и тем не менее она уже несколько дней подозревала, что он просто пытается залезть к ней в трусики. И это была единственная логичная причина, по которой он до сих пор не порвал с ней, несмотря на её сумасбродное поведение. Осознав, что все на неё смотрят, она поспешила добавить. — Признаюсь, сначала я отнеслась к нему настороженно, но за последнюю неделю Драко был очень заботлив со мной. Неожиданно раздался звонок в дверь, и Джин встала. — О, отлично, они здесь! — Кто пришёл? — спросила Гермиона, когда её мать спешно вышла из кухни. — Мама! Кто пришёл? — спросила она громче. — Я говорил ей, что вы двое, наверное, захотите провести тихий вечер, — сказал Джон. — Но твоя мама посчитала, что твоё возвращение домой — идеальная возможность пригласить соседей на вечер игр. Гермиона застонала. — Папа! Джон поднял руки в свою защиту. — Знаю! Я пытался помешать ей. Гермиона повернулась к Малфою, который выглядел изумлённым и слегка испуганным. — Мне очень жаль, что так получилось, — пробормотала она. — Что происходит? — спросил он. Прежде чем она успела ответить, на кухню ввалилось не менее шести человек — все они наперебой здоровались с ней и хотели познакомиться с её спутником. Большинство из них были ровесниками её родителей, их дети, близкие по возрасту к Гермионе, тоже выросли и покинули дом. Малфой, конечно, выглядел ошеломлённым, но был как всегда обаятелен. В считанные минуты он рассмешил всех пожилых дам в округе, подмигивающих ему. — Он просто находка, дорогая, — шкодливо прошептала ей одна из них. Гермиона лишь улыбнулась и позволила увести себя из кухни в гостиную. Отец сунул ей и Драко в руки стаканы с щедрыми порциями виски и ободряюще кивнул, когда они опустились в кресла за столом. Джин захлопала в ладоши, перекрикивая шум толпы, пока все не затихли. — Итак, большинство из вас уже знают, как играть, но для наших новичков… — она жестом указала на Гермиону и Драко, ласково улыбаясь. — Я быстренько объясню правила. Джон, не мог бы ты разложить карты? Отец Гермионы достал колоду игральных карт и начал тасовать. — Название игры — «Брехня», — объявила Джин. Гермиона вздрогнула. Она никогда не слышала, чтобы её мать ругалась. И уж точно не так легкомысленно в приличной компании. — Мы с Джоном познакомились с одной милой американской парой, когда жили в Австралии, — пояснила Джин. — Цель игры — избавиться от всех карт на руках. Но для этого вам понадобится солгать. Например… — Она взяла небольшую стопку карт, лежащую перед ней, и разложила веером, внимательно изучая. Из середины она выбрала две карты и положила их лицевой стороной вниз в центр стола. — У меня два туза. Джон? Она жестом указала на своего мужа, сидящего слева от неё. Джон сделал вид, что просматривает свои карты и внимательно разглядывает лица сидящих за столом. — Прошу прощения, дорогая, но, боюсь, это брехня. Остальные игроки разразились хохотом, когда выяснилось, что Джин на самом деле солгала. Она вернула свои карты. — И если вас поймают на лжи, вы забираете все карты, а не только те, которые сдали. — Но! — заметил Джон, слегка наклонившись вперёд, — если обвиняешь кого-то во вранье, а на самом деле вранья не было, то забираешь всю стопку. Так что не стоит просто обвинять всех подряд. Рядом с Гермионой кивнул Драко и поднял свои карты. Он переложил несколько, решительно сжав рот. Джон вытащил из колоды карту и положил её лицевой стороной вниз в центр стола. — Единица и двойка. Игра продолжилась: миссис Уэллс с противоположной стороны улицы сыграла две тройки. Гермиона наблюдала, отмечая, что у неё в руках и что люди выкладывают на стол. Игра была довольно простой. Но хотя лично она не возражала против ругательств, слышать, как это повторяют её родители и их друзья, каждый раз было неприятно. Ей приходилось сдерживаться, чтобы не хлопать себя по лицу всякий раз, когда её мать радостно выкрикивала «брехня». Они сыграли несколько раундов, и она про себя отметила, что Драко удивительно хорошо умеет определять, лжёт человек или нет. Казалось, что он без труда распознает мелкие хитрости у большинства людей за столом. — Ты очень хорош, — заметила Милдред Хеммингс, возвращая свои три карты обратно в руки. Драко пожал плечами. — Главное — уметь читать людей. — Драко работает в правоохранительных органах, — вставила Гермиона, надеясь избежать употребления Малфоем слова «аврор» в комнате, полной магглов. Милдред Хеммингс оживилась. — О! Теперь я понимаю, почему он тебе нравится, Гермиона. Какая женщина устоит перед мужчиной в форме? Гермиона лишь улыбнулась в ответ, борясь с желанием закатить глаза от такого клише. На самом деле Драко выглядел потрясающе подтянутым в своей аврорской форме. В свою очередь, Малфой взял в руки одну карту и положил её на стопку в центре стола. — Одна шестёрка, — объявил он, откидываясь на спинку стула. И тут она заметила кое-что. Маленькое, совсем крошечное. Слабое подёргивание челюстных мышц, замеченное ею несколько дней назад. Будь то орхидея, или Годрик, или слова о том, что ему пора возвращаться на работу, ей уже доводилось видеть это подёргивание. Он что-то скрывал. — Брехня, — возразила она. Его взгляд метнулся к ней, глаза расширились. Какое-то мгновение он не шевелился, и Гермиона даже подумала, что, возможно, ошиблась. Затем, его щёки вспыхнули розовым, он протянул руку и перевернул лежащую карту. Не шестёрка, а девятка. За столом зашумели, с восторгом следя за тем, как Драко вынужден добавить всю стопку карт в свою руку. Драко нахмурился, перебирая карты. Гермиона легонько погладила его по руке. — Главное — уметь читать людей, дорогой. — Очень смешно, — пробурчал он. Но, невзирая на то, что он дулся, Гермиона уловила в его глазах искорку, а губы слегка подрагивали, словно он боролся с улыбкой. После игры все разбрелись. Кто-то унёс свои напитки в гостиную, а некоторые отправились на кухню, чтобы перекусить. Многие искали их с Драко, интересуясь Гермионой и её новым кавалером. — Драко Малфой, да? — хихикнул широкоплечий мужчина с жесткими усами. — Несколько необычное имя. Малфой отпил из бокала. — Это старинная фамилия. — Вы с Гермионой учились в одной школе? — осведомилась жена мужчины. — Да, — ответил он, улыбаясь Гермионе и обнимая за талию. Женщина положила руку на сердце. — О, юная любовь. Малфой рассмеялся. — Это вряд ли. В школе мы ненавидели друг друга. И только недавно снова встретились, и я осознал, каким болваном был. Мужчина похлопал Драко по руке, сдержанно усмехнувшись. — Какой мужчина не проказничал в юности, а? Драко лишь улыбнулся в ответ и посмотрел на Гермиону. — Мне просто повезло, что она дала мне второй шанс. И в его глазах читалась такая чистота, такая искренность, что Гермиона на мгновение забыла о том, что между ними всё не по-настоящему. Что она начала встречаться с ним только ради статьи. Что она должна была оттолкнуть его до десятого дня. За следующий час они с Драко переговорили почти со всеми. Всё это время он держал руку на её талии, оторвавшись от неё только тогда, когда её отец настойчиво попросил пройти с ним в столовую. И когда последние гости ушли, Малфой продолжал беседовать с её отцом за стаканами скотча. — Он чудесный, дорогая, — заметила мама Гермионы, вытирая руки о кухонное полотенце и запуская посудомоечную машину. Гермиона заглянула через открытый дверной проём в столовую, где Драко листал фотоальбом. — Не исключено. Джин встала рядом с ней, протягивая ей полный бокал вина. — Он хорошо держался сегодня, терпел всех этих людей. Гермиона хихикнула. — К такому он точно не привык. — Завтра будет спокойнее, — пообещала Джин. — У нас с твоим отцом куплены билеты на спектакль во второй половине дня. Я пыталась поменять их, узнав, что вы приедете, но в столь короткий срок… Гермиона махнула рукой. — Не волнуйся об этом. После такого вечера нам не помешает спокойный день. Не утруждайте так себя, принимая нас, ведь я едва предупредила о нашем приезде. Внезапно Драко разразился смехом и поднял голову, ища её. — Твои волосы на этой фотографии, Гермиона! Покраснев, Гермиона вошла в столовую и взглянула на снимок, на который указывал Драко. На нём ей было пять лет. Вместе с родителями она отдыхала на пляже. В ярком розовом купальнике, а непослушные каштановые кудри были больше её головы как минимум в два раза. Она улыбнулась. — Они стали намного послушнее, тебе не кажется? Он усмехнулся. — Я и понятия не имел, что, когда мы с тобой познакомились, твои волосы стали лучше выглядеть. Если бы знал, то никогда бы не дразнил тебя. Гермиона насмешливо хмыкнула. — Нет, дразнил бы. — Да, наверное, ты права. Это должно было разозлить её, но она рассмеялась. Отец пододвинул к себе новый альбом и открыл страницу, на которой Гермиона держала в руках письмо из Хогвартса, улыбаясь так широко, что у неё заслезились глаза. На следующей фотографии Гермиона демонстрировала только что купленную у мадам Малкин мантию. — Вот и она, — хмыкнул Драко, в его глазах отразилось такое умиление, какого она никогда раньше не видела. Родители пожелали им спокойной ночи со знакомыми улыбками и исчезли, поднявшись по лестнице рука об руку. Гермиона опустилась в соседнее с Драко кресло, потягивая вино и рассматривая вместе с ним старые фотографии. — Я до сих пор помню, как впервые встретил тебя, — сказал он, отрываясь от альбома и глядя на неё как подобает. — А ты? Она кивнула. — В поезде, да? Он хмыкнул. — Ты появилась через тридцать минут после того, как мы отъехали от Кингс-Кросс, и уже облачилась в мантию. Наверное, за всю историю школы никто из учеников не переодевался так рано. Покраснев, Гермиона прикрыла рот рукой. — Я переволновалась. — Ты искала жабу, — продолжил он. — И, кажется, Пэнси сказала что-то нелицеприятное о твоих… Он запнулся. — О волосах? — предположила она. — О зубах. Обуви. В общем, обо всём. Выбирай. Он нахмурил брови. — Мне жаль. Она рассмеялась, чувствуя себя намного легкомысленнее после вина и ночи веселья, не желая держать в себе никаких обид. — Это случилось очень давно. Нахмурившись, Драко перевернул страницу, и его серые глаза метались от фотографии к фотографии Гермионы и её семьи. — Ты несомненно завоевал соседей моих родителей, — заметила Гермиона, пытаясь поддержать разговор. Его губы дрогнули. — Мне было весело. Хотя, как ты догадалась, что я солгал, для меня полная загадка. Гермиона усмехнулась. — Тебя видно насквозь. И нет, я не стану раскрывать свои секреты. Она заглянула через его плечо на фотографию, где она с родителями праздновала Рождество на первом курсе. — Ты хорошо вписался, — заметила она. — Мне казалось, что Милдред Хеммингс попытается увезти тебя домой. При воспоминании о женщине лет шестидесяти, слишком долго задерживавшей свою ладонь на бицепсе Драко, у неё скривились губы. — Вообще-то, она подсунула мне что-то в карман, — сказал Драко, слегка наклонившись, чтобы дотянуться до брюк. Он достал небольшой листок бумаги и передал его Гермионе. — Что это значит? Гермиона посмотрела на бумажку и заметила десять наспех нацарапанных цифр. Она рассмеялась. — Она дала тебе свой номер телефона! — Что это такое? — Так магглы разговаривают друг с другом, когда оказываются в разных местах. Немного похоже на каминный вызов, но без камина, и собеседника не видно. Он нахмурил брови в явном замешательстве. — Почему она снова захотела поговорить со мной? Гермиона окинула его пристальным взглядом, многозначительно приподняв брови. Серые глаза расширились, а рот приоткрылся. — На полном серьёзе? Пожав плечами, Гермиона глотнула вина. — Я так думаю. — Очень смело с её стороны, — заметил он, взглянув на номер на бумажке. — И это при том, что ты находилась рядом со мной! — Может, она решила, что ты слишком привлекателен, чтобы встречаться со мной, — беззлобно предположила Гермиона. — Глупости, — насмешливо сказал он. — Если уж на то пошло, то я не настолько привлекателен. Гермиона вскинула на него глаза, опешив. Она была вполне уверенным в себе человеком. И уж точно не думала о себе плохо. С годами уверенности прибавилось, и в целом она была довольна тем, что видела в зеркале. Но ей по-прежнему было непривычно слышать подобные комплименты в свой адрес. Она вгляделась в его лицо. Симметричное. Прекрасные черты. Сильная линия челюсти и ярко выраженные скулы. По всем меркам он выглядел очень привлекательно. Ей показалось безумием, что кто-то может счесть её более красивой из них двоих. И всё же он заявил об этом так, словно это самая очевидная вещь в мире. Не найдя слов, она наклонилась и горячо поцеловала его. Ладонь с нежностью обхватила его щёку и приникла к ней. Затем она отстранилась, не отрывая взгляда от его лица и тихо произнесла. — Нам пора спать.***
Драко с любопытством рассматривал спальню. Стерильность — самое подходящее слово для её описания. Простая гостевая комната с минимальным декором. Её родители не часто принимали гостей с ночевкой. — Ты выросла не в этом доме, — заметил Драко, повернувшись к ней, сидящей на кровати. Губы девушки дрогнули. — С чего ты взял? Он жестом обвел комнату. — Ну, вряд ли здесь жила девочка-подросток. И даже если бы ты с тех пор избавилась от всех личных вещей, здесь всё равно подозрительно мало книг. — Вы хороший детектив, аврор Малфой, — поддразнила она, откинувшись на ладони. — На самом деле это тот же самый дом. А это моя детская спальня. Но у меня не сохранилось личных вещей с тех пор, как мы перешли на шестой курс. Драко нахмурил брови. Возможно, дело было в вине или в том, каким очаровательным он был весь день. Но ей хотелось рассказать ему, поделиться с ним этой частью себя. Она переместилась на середину кровати, скрестив ноги и сложив ладони на коленях. — Мои родители переехали в Австралию во время войны, — объяснила она. Вздрогнув, Гермиона продолжила. — Я… я стёрла им память после шестого курса. Я ведь знала, что отправлюсь в бега с Гарри, и знала, что они попытаются меня остановить. И должна была обезопасить их. Они никогда бы не уехали без меня, а если бы остались, то подверглись бы опасности. Поэтому я вычеркнула все воспоминания о себе из их памяти. Они переехали в Австралию. Драко растерянно уставился на неё, слегка приоткрыв рот. Его ноги зашевелились, приближаясь к ней. Он опустился на край кровати. — У них есть все эти фотографии, — сказал он, взглянув на дверь спальни. Гермиона кивнула, потирая затылок. — Я стёрла себя с нескольких фотографий и оставила их здесь, у родителей, чтобы те забрали их в Австралию. Но я прихватила с собой много фотоальбомов и домашнего видео. Во время войны я хранила их у Уизли, а после привезла обратно. Драко нахмурился, и Гермиона поняла, что никому не под силу это понять. Даже самые близкие друзья посчитали, что это крайняя мера. — После войны я отправилась на их поиски, — продолжила она. — Это был долгий процесс, но со временем мне удалось восстановить их воспоминания с помощью целителя, специализирующегося на магии изменения памяти. Как оказалось, это было самое простое. Гермиона сглотнула, а сердце гулко забилось от того, что она так уязвима перед ним. На подоле шорт висела нитка, и она слегка потянула за неё, лишь бы не встречаться с ним взглядом. — Настоящая борьба развернулась после, когда мы попытались наладить наши отношения. — Сейчас у вас всё хорошо, — заметил он, бросив взгляд на дверь спальни. Гермиона пожала плечами, тревожно водя ладонью по кудрям. — Безусловно, всё намного лучше, чем было вначале. Но я готова поспорить, что они пригласили соседей именно потому, что до сих пор чувствуют себя несколько неловко рядом со мной. Им по-прежнему неприятно говорить о магии, а дом, полный магглов, — хороший повод удостовериться, что мы не будем о ней болтать. Он поднял руку и взял её, большим пальцем поглаживая костяшки пальцев. — Мне очень жаль. Она перевернула свою руку в его, не отрывая взгляда от пальцев, двигавшихся вместе, словно в нежном танце. — Ничего страшного. Я знаю, что поступила правильно. И как бы ни было тяжело сейчас, мне очень повезло, что они рядом. Что они живы и что мне удалось восстановить их память. Этого достаточно. А доверие появится со временем. В груди у неё сжалось, в горле запершило, и она подавила рвущиеся наружу эмоции. Она закрыла глаза и сделала глубокий вдох, чтобы собраться с силами, и открыла их только тогда, когда почувствовала, как рука Драко нежно коснулась её щеки. Драко несколько секунд всматривался в её черты, казалось, не находя слов. Он сглотнул. — Что я могу сделать? — спросил он наконец. Мягко. Искренне. — Что тебе нужно? Гермиона выдохнула, сердце учащённо забилось, желудок скрутило. — Просто обними меня. Не раздумывая, Драко опустился на кровать, положив голову на подушку, и раскрыл объятия. Слабо улыбнувшись, Гермиона придвинулась к нему, уронив голову ему на грудь и обхватив за плечи. Он притянул её ближе и прижался губами к её лбу.***
На следующее утро Гермиона проснулась в тепле и уюте. Она не могла вспомнить, когда в последний раз спала так крепко. Только удивилась, что попала в объятия Драко Малфоя. Осторожно повернувшись в его руках, она позволила себе полюбоваться его сном. Выражение лица — безмятежное, а возведённые стены — разрушены. Не осталось и следа от аристократического снобизма, обычно сопровождавшего его. — Невежливо пялиться, — проворчал он, слегка приподняв уголок рта. Гермиона прижалась к его груди. — Если бы на тебя не было так приятно смотреть, мне бы не пришлось пялиться. Один из его глаз слегка приоткрылся, а бровь заинтересованно изогнулась. Он крепко стиснул её руками, прижимая к себе. Сонно застонав, он прильнул к ней ртом и томно поцеловал. — Доброе утро, — пробормотал он. Сердце Гермионы затрепетало от его неожиданной ласки. — Доброе утро. — Она улыбнулась ему в ответ. Он продолжал целовать её, а его рука, поднявшись по спине, зарылась в растрепанные кудри. Она выгнулась дугой, вцепившись пальцами в его рубашку. Возможно, ей показалось, но в этот вечер что-то изменилось. Они вместе достигли нового уровня. Логика подсказывала, что это просто потому, что она была сама собой, а не вела себя как маленькая девочка первые шесть дней их отношений, но внутренний трепет подсказывал ей, что дело в совершенно другом. Драко Малфой целовал её, магглорождённую, в доме её детства. Он провёл вечер с её родителями и компанией подвыпивших — и временами кокетничающих — магглов и не подал виду. Конечно, поначалу он чувствовал себя не в своей тарелке и держался скованно, но ни разу не выказал отвращения. Вполне возможно, что его предрассудки остались в прошлом. Он уже давно не дитя, а война изменила многие умы и сердца. Если он действительно повзрослел, это многое изменило в отношении Гермионы. Нетрудно догадаться, что она намеренно отталкивала его, когда он был просто малоприятным бывшим школьным задирой. Но теперь… День начался с завтрака с родителями, за которым последовали несколько видеокассет, которые отец достал, чтобы показать Драко. Малфой со смехом смотрел, как семилетняя Гермиона кружится по гостиной, впервые побывав на представлении Королевского балета «Спящая красавица». Она тогда громогласно заявила, что мечтает стать балериной, после чего потеряла равновесие и упала на пол. Пересматривая видеозапись во взрослом возрасте, Гермиона не сомневалась, что это — дурацкий сон. У неё была ужасная координация, и казалось, что она так же грациозна, как детёныш жирафа на коньках. Тем не менее маленькая Гермиона выглядела счастливой. Она поднялась, кружась в маленьком фиолетовом платье, пока снова не упала. Драко сжал ей руку, посмеиваясь, но удивительным образом ей не захотелось влепить ему пощёчину. Он улыбался неуклюжей, миниатюрной девочке на экране и обнимал её взрослую версию рядом с собой. Гермиона невольно задумалась о том, каким он был в детстве. Наверное, избалованным. Не могла представить, что был ужасным ребёнком. Первые несколько лет знакомства с ним он отличался таким вздорным характером, что наверняка это началось довольно рано. Тем не менее, он, вероятно, был очень милым. Рано утром родители Гермионы уехали на спектакль, на который у них были билеты. Они предлагали отменить забронированный после спектакля столик, но Гермиона наотрез отказалась, не желая доставлять им лишние хлопоты. — Может, прогуляемся? — предложила она. Драко улыбнулся ей. — Веди. Они гуляли по району, прилегающему к дому родителей Гермионы, наслаждаясь солнечным светом и тёплой погодой. Драко взял её за руку, и Гермиона попыталась вспомнить, пытался ли он прикоснуться к ней до того, как они приехали к её родителям. Наверное, да, но, конечно, не так. Она вела его по знакомым улицам, мимо детской площадки, где играли несколько детей и их родители. Она повела его в сторону парка. — Гермиона, привет! — раздался чей-то голос. Повернувшись, Гермиона увидела спешащую к ним Милдред Хеммингс с пакетом продуктов в руке. — Здравствуйте, миссис Хеммингс. Как поживаете? — поприветствовала она с улыбкой. Приблизившись, Милдред устремила взгляд на Драко. — Всё очень хорошо. Как раз возвращаюсь домой после похода по магазинам. Сегодня немного поработаю в саду. — Сегодня замечательная погода, — заметил Драко, обхватив Гермиону за талию и притянув ближе к себе. Глаза Милдред проследили за этим движением, но она не смутилась. — Мне очень нужен кто-нибудь сильный, чтобы помочь с… — Она протянула руку и опустила костлявую ладонь на предплечье Драко, при этом она выразительно изогнула бровь. Щёки Драко вспыхнули румянцем, и он с нервной усмешкой попятился. — О, Милдред, вы мне льстите. Но уверяю вас, я не так силен, как кажусь. Кроме того, я никудышный садовод. Боюсь, я не в ладу с растениями. — Наверняка вы недооцениваете себя, — снова попыталась Милдред, протягивая руку. — О, но это так! — настойчиво возразил Драко, уворачиваясь от прикосновения. — Кроме того, у нас с Гермионой запланирован очень насыщенный день. Не так ли, любовь моя? Он повернулся к ней, глядя с мольбой в глазах. — Мы очень заняты, — сразу же ответила Гермиона, положив руку на грудь Драко. — Мне очень жаль, миссис Хеммингс, но, боюсь, сегодня я хочу провести время со своим парнем. Надеюсь, вы понимаете. Лицо Милдред слегка осунулось, но прежде чем она успела запротестовать, Гермиона увела Драко. — Хорошего дня! — крикнула она через плечо, и они стремительно понеслись прочь. Они преодолели всего пять шагов, прежде чем разразились тихим смехом. — Мерлинова борода, как она настойчива! — Драко оглянулся через плечо на Милдред. — Как думаешь, что бы она предприняла, если бы я пошёл помогать ей в саду? — Лучше не думай об этом. Он покачал головой. — Не понимает намёков, да? — Она, должно быть, даже не слушала, что ты говоришь. Ты выглядишь слишком хорошо в этой рубашке. Драко ничего не ответил, но его рука крепче обхватила её талию, пока они шли. Пока они прогуливались по парку, над головой начали сгущаться тучи, а небо стремительно темнело. Как только Гермиона открыла рот, чтобы предложить им вернуться домой, небо разверзлось, и на них хлынул дождь. Драко мгновенно потянулся за палочкой в карман, но Гермиона схватила его за запястье. — Нет, нельзя! Тебя могут увидеть, — напомнила она, когда на них обрушился дождь. — Пойдём. Нам придётся бежать. Она взяла его руку и бросилась бежать к дому. Смеясь, он помчался за ней. До дома родителей Гермионы оставалось несколько кварталов, и когда они вошли внутрь, поскользнувшись на линолеуме, успели промокнуть до костей. Гермиона закрыла за ними дверь, продолжая смеяться вместе с Драко. В доме было темно и тихо, слышался только их смех и скрип кроссовок по мокрому полу. Драко потянулся к ней, большими ладонями убирая мокрые пряди волос с лица. Притянув к себе, он заглушил её смех поцелуем. Его губы слегка коснулись её губ. Она подалась к нему, тесно прижавшись к мокрой одежде и откинув голову назад, чтобы углубить поцелуй. Капли дождя стекали по его волосам и капали ей на лицо, пока она с улыбкой не отстранилась. — Наверху есть полотенца, — пробормотала она, ощущая тепло, несмотря на холодную и промокшую одежду. Он мог бы напомнить ей, что с помощью магии они могут мгновенно высохнуть. Гермиона и сама прекрасно помнила об этом. Но вместо этого он молча последовал за ней, а она взяла его за руку и повела вверх по лестнице. Она достала из бельевого шкафа два полотенца и направилась в спальню, закрыв за ними дверь. Драко взял полотенце, предложенное ею, и тщательно высушил волосы. Гермиона осторожно сжала полотенце на своих волосах, чтобы просушить концы. Его присутствие здесь отвлекало. Особенно когда светлая рубашка прилипла к его взмокшему торсу. Но ещё больше сбивало с толку то, что он стоял в её спальне, в месте, где она меньше всего ожидала его увидеть. Если бы она могла вернуться в прошлое и сказать себе, что однажды Драко Малфой окажется в её комнате и будет выглядеть так, будто ему там самое место, она бы ни за что не поверила. И всё же он был здесь. И, пожалуй, самым странным стало то, что ей хотелось, чтобы он был рядом. Отчаянно. — Что? Гермиона моргнула и поняла, что уставилась на него. — Ты и правда изменился. Его взгляд задержался на ней на несколько секунд, прежде чем он ответил. — Я пытался доказать тебе, что изменился. Ноги сами понесли девушку ближе к нему, и ей пришлось приподнять подбородок, чтобы заглянуть ему в глаза. — Кажется, я наконец-то вижу. Встав на цыпочки, она потянулась к нему и крепко поцеловала, обхватив руками за шею. Полотенце, которое он держал в руках, полетело на пол. Его руки мгновенно оказались на ней, притянули к себе, зарылись во влажные кудри на затылке. Приоткрыв губы, она коснулась его языком, и с губ сорвался слабый стон. Рука на её талии напряглась, вцепившись в мокрую ткань блузки. На ощупь белокурые волосы показались ей мягкими и приятными. Икры начали гореть от напряжения, и она опустилась ниже, разрывая поцелуй. Он уставился на неё сверху вниз, его глаза расширились, а щёки слегка порозовели. Медленно, не дожидаясь, пока он остановит её, она протянула руки к его груди и расстегнула верхнюю пуговицу рубашки. Его губы приоткрылись в беззвучном глотке воздуха, но он не мешал ей, и она перешла ко второй пуговице. Добравшись до самой нижней, она вытащила концы рубашки из пояса брюк и стянула мокрую ткань с тела. Рубашка сильно сковывала движения и прилипла к нему, но под дружный смех они сбросили её на пол. Гермиона подняла руки над головой, и Драко, довольно ухмыляясь, ухватился за подол её блузки и медленно стянул через голову. Отбросив одежду в сторону, Драко прикоснулся к её лицу, убирая волосы с глаз, и притянул к себе для очередного поцелуя. Улыбаясь ему в губы, Гермиона попятилась и увлекла за собой, пока они не добрались до кровати. Она села и занялась пряжкой его ремня. Драко снял ботинки и помог ей расправиться с брюками. Он вытащил ремень из петель и расстегнул спереди пуговицу. Потом он переключил внимание на её джинсы. Намокшие джинсы снять было катастрофически трудно, но после неловкого волочения и нескольких перерывов, потребовавшихся для поцелуев, они с влажным звуком полетели на пол вместе со штанами. Забравшись на неё, Драко прижался к ней всем телом, ладонями исследуя изгибы и разжигая в ней огонь. Он не торопился, его пальцы дразнили и ласкали её. Рот прильнул к губам, целуя челюсть и захватывая мочку уха, а затем опустился к шее. Невольный стон вырвался из её уст, когда кончик его языка пощекотал особенно чувствительное местечко на шее, и вскоре он уже уделял ему особое внимание, целуя, посасывая и покусывая, покуда она не заёрзала под ним. — Драко, — прохрипела она, выгибая спину и прижимаясь грудью к его обнажённой груди. Через мгновение его рот снова накрыл её, и она запоздало поняла, что ему наверняка страшно, что она ляпнет что-нибудь такое, что снова его унизит. Возможно, снова заведёт речь о Принцессе Пуффендуй. Нет. На этот раз она не собиралась портить отношения. Она хотела его, и не собиралась снова всё запороть. Руки Драко потянулись к её спине, расстегнув застёжку бюстгальтера. Он на мгновение прервал поцелуй, чтобы стянуть бельё и полюбоваться её грудью, но затем снова прильнул к ней, проглатывая стоны. — Чертовски великолепна, — пробормотал он ей в губы. Далёкая часть души безмолвно напоминала ей, что это не навсегда. Что она затеяла это только ради статьи. Что её будущее как журналиста зависело от колонки. Что она должна отказаться от него. Но когда его руки скользнули ниже, задевая кружева трусиков, и он со вздохом впился в её губы, она прогнала прочь этот тоненький голосок. Обо всём этом она подумает завтра. Но сейчас от одной мысли о том, что она должна расстаться с ним, у неё заныло внутри. Сейчас она жаждала удержать его. Ей не давало покоя сомнение, сможет ли она это сделать. Он напряжённо прижался к её бедру. Инстинктивно она раздвинула колени, отчаянно желая ощутить его прикосновения к самым чувствительным частям тела. Его длинные пальцы проникли под резинку трусиков, дразня и кружа по клитору. Он разорвал поцелуй, приник губами к шее и погрузил два пальца в её жар. Она подалась бёдрами навстречу его ласкам, пока он неторопливо проникал в неё пальцами. А поцелуи Драко опускались всё ниже, и вот уже его губы сомкнулись вокруг её соска. Она сдавленно вскрикнула, а его рот и пальцы продолжали подталкивать её к новым вершинам. Она стиснула руками постельное белье, и её тело вырвалось из-под контроля. Ноги и бёдра задрожали, спина выгнулась, внутри неё закручивалась пружина наслаждения. А когда она кончила, задыхаясь и застонав, все мысли о том, что она может потерять его, вылетели из головы. Она парила, обмякнув на целых десять секунд, и только потом снова пришла в себя. Драко улыбался ей, его ладони с нежностью гладили её бёдра и ноги. — Ты чёртова богиня, признай это! Почувствовав, что у неё раскраснелись щёки, Гермиона спрятала лицо в ладонях. Но Драко лишь опустил голову, целуя каждый уголок её лица и шеи, до которого мог дотянуться, и лишь потом она уронила руки ему на плечи. — Я могу смотреть, как ты кончаешь тысячу раз и никогда не устану от этого, — объявил он, уткнувшись ей в горло. — Тысячу раз? — Гермиона задумчиво хмыкнула. — Для одного дня такая цель кажется недостижимой. Она услышала, как он усмехнулся. — А кто сказал, что у нас только сегодняшний день? От этих слов у неё свело живот. Может быть, она всё-таки сможет его удержать. — Вполне справедливо. Но я хочу ещё один оргазм сегодня. — Она положила ладони ему на бёдра и провела ими по плавкам до члена. — Ты уверена? Она кивнула, ободряюще сжав его руку. — Уверена. Драко застонал, зарываясь лицом в её шею, пока она ласкала его через ткань белья. И тут, словно не в силах больше ждать, он оторвался от неё и выпутался из плавок. Последовав его примеру, Гермиона быстро избавилась от трусиков и улеглась на спину, дожидаясь его. Он потянулся к брюкам, которые так и остались лежать на полу мокрой грудой, и на мгновение Гермиона забеспокоилась, что он оставит её в одиночестве. Но потом он достал из кармана палочку и наложил противозачаточные чары, и все сомнения рассеялись. Отбросив палочку в сторону, он наклонился к ней и встретился с ней взглядом, выдержав целых три захватывающих дух секунды. Его губы приоткрылись, серые глаза на мгновение забегали по ней, прежде чем он нагнулся и приник к её губам раз, два, три раза. Затем он поцеловал её жестче, едва не до синяков, и она почувствовала, как головка члена упёрлась в неё. Он толкнулся внутрь, восхитительно растягивая её, запутался пальцами в волосах и застонал ей в рот. Прикусив губу, Гермиона уронила голову на подушку. Она была далеко не краснеющей девственницей, но прошло уже несколько месяцев после последнего свидания, а он был большим, гораздо большим, чем её предыдущий партнёр. Тем не менее удовольствие ослепляло, и она не смогла удержаться от вздоха, когда он приподнял одну из её ног и глубоко вошёл в неё. — Ты в порядке? — спросил он, приостановившись. Она выгнула спину, вскрикнув от ощущения такой полноты. Её руки вцепились в его плечи. Когда она повела бёдрами, он застонал и опустился на локти, нахмурив брови. — Твою мать. — Пожалуйста, Драко, — вздохнула она. Он переместил одну руку ниже, вдавливая её бёдра в матрас, а затем отстранился и снова погрузился в неё. Сначала он двигался медленно. Глубокие, мощные толчки, извлекающие из её горла самые греховные гортанные звуки. Он попеременно то целовал её, то покусывал горло. Рука, не впивающаяся в бедро, запуталась в кудрях и с благоговением обнимала её, пока он бормотал бессвязные слова ей в шею. Это было так сильно. Слишком сильно. Его член, его руки, его рот, его слова, его запах, его вес на ней. Всё это окутывало её, переполняя чувства, пока его тело овладевало ею. Через короткое мгновение она снова взмыла ввысь, внутренние мышцы сжались вокруг члена, и он стал входить в неё всё быстрее и яростнее. Казалось, он пробудил все нервные окончания в её теле. Каждое прикосновение отзывалось в ней всё ярче и ярче. Каждое движение члена внутри сопровождалось взрывами наслаждения. От каждого поцелуя по спине пробегали мурашки. Каждое сжатие или ласка пальцев приводили её в трепет. — Драко, я… я сейчас… Он застонал, прильнув к её губам. — Вот так, любовь моя. Кончи для меня. Пожалуйста. Оргазм охватил её, воспламенив каждый дюйм тела. Она вскрикнула, впиваясь острыми ногтями в плечи Драко, пока он продолжал её трахать каждую секунду. Она смутно уловила, как подрагивают его бёдра, как с его губ срывается невнятное ругательство, как он стонет ей в ухо. Он не вышел из неё сразу, а с удовлетворённым стоном проник глубже, словно не желал отпускать её до самого конца. С её точки зрения, это было вполне приемлемо. Она обвила ногами его поясницу, прижалась к нему с довольным стоном и крепко поцеловала. Наконец Драко отстранился, вздрогнув, и достал волшебную палочку, чтобы привести их обоих в порядок, прежде чем устроиться рядом с ней. Он притянул её к себе, и она устроилась на его груди. Скоро им придётся встать. До возвращения родителей Гермионы с ужина оставалось совсем немного времени, и меньше всего ей хотелось оказаться в компрометирующем положении, когда они вернутся. Однако ей захотелось побыть с ним ещё несколько минут. Пока это ещё возможно.***
На следующий день они аппарировали обратно в Лондон, и Драко проводил её до квартиры. Хотя она упаковала все вещи в свою маленькую, лёгкую, расшитую бисером сумку, он всё равно настоял на том, чтобы донести её до квартиры. — Я прекрасно провёл выходные, правда, — сказал он, задерживаясь перед камином, прежде чем уйти. Гермиона улыбнулась ему. — И я тоже. Он немного пошаркал ногами. — Слушай, завтра в Министерстве состоится приём, — потирая затылок, сказал он. — Если ты не занята, пойдём со мной. Сердце ёкнуло, и Гермиона кивнула. — Хорошо. Он подошёл ближе и взял её за руку. — Как моя девушка. На лице Гермионы заиграла улыбка, а на губах зазвенел смех, и она положила руку ему на грудь. — Ты просишь меня стать твоей девушкой? — В голосе Гермионы снова послышались нотки прежнего ребячества, но Драко, вместо того, чтобы поморщиться, лишь ласково улыбнулся ей. — Наверное, да. Тут ей в голову пришла одна мысль, и отчего-то улыбка слегка померкла. — Завтра будет десятый день, как мы встречаемся. Он слегка нахмурил брови, и она догадалась, что он ничего не понимает. Да и как он мог понять? Драко кивнул. Она не хотела думать об этом, у неё не хватало духу продолжать отпугивать его. Оставался всего один день, и после проведённых вместе выходных она понимала, что оттолкнуть его сейчас сможет только самый жестокий поступок. И теперь, когда она узнала его лучше, когда он стал ей небезразличен, она осознала, что не сумеет причинить ему такую боль. Встав на цыпочки, она нежно поцеловала его. — Увидимся завтра вечером. Когда Драко попрощался с ней и исчез через камин, предвкушение завтрашнего дня не покидало её. Открывающиеся перед ней возможности и радости не оставляли места для смятения. Именно в этот момент, глядя вслед уходящему Драко, Гермиона приняла решение: она не хотела его терять. Вопреки всем ожиданиям она влюбилась в Драко Малфоя и собиралась удерживать его как можно дольше.