Легенда об Алькоре.

259 лет назад. Алина неслась, перепрыгивая через скалистые пороги земли, подол лёгкого платья хлестал по ногам жёсткой тканью, которая вздымалась от ветра и бега; она задыхалась, кислород казался раскалённым, обжигал ей лёгкие, катился по пищеводу вниз и тонул жаром где-то на пути к желудку. Каждый выдох был хриплым, ноги болели от долгого подъёма на скалы, но погоня не прекращалась — проклятые солдаты преследовали её, не отставая ни на шаг. Позади слышался свист, смех и выкрики проклятий, через которые пробивалось набившее оскомину: "Ведьма!", но всё это било по ушам чуть тише ветра, который сбивал Алину, шатал и норовил выкинуть вверх, будто помогая сбежать или решив добить раньше королевских солдат. Ей пришлось бежать со своего дома, когда на порог заявились офицеры Нового Зема, обвиняя в колдовстве и распространении чумы. Алина бежала, зная, что стоит ей притормозить, как огонь лизнёт пятки, перекинется на белое платье и сожжёт её всю без остатка - таким был суд для гришей. Чёртова инквизиция, у которой не было индульгенции, прощения и вероятности оправдаться. Глотая большими порциями воздух, будто она - жаждущий путник пустыни у бледного оазиса, Старкова закашлялась и почти упала на колени, споткнувшись. Ногу ошпарило резкой болью, а на ладонях беспорядочно танцевал свет. За ней - более двадцати человек, и ей ни за что не убить всех раньше, чем они убьют её. Алина скривилась презрительно - они отправили за ней стольких; их страх расцветал на груди Старковой приятными бордовыми пятнами, которые обычно оставались на ней после того, как она ела гранат, сидя на бордюре тихого города. Она затормозила - под её ногами раскинулись бескрайние воды Истиноморя, об скалы бились волны и крик чаек перебивал биение сердца. Алина оглянулась, закусив губу. Солдаты были всё ближе, а море под ногами манило смертоносным блеском - прыгать с такой высоты казалось ещё более глупым, чем убегать от костра, но выбора у Старковой не было. Прищурившись, закрыв солнце ладонью, она с замирающим сердцем заметила вдалеке корабль, медленно удаляющийся от берега с распахнутыми парусами. Даже не задумываясь о том, что будет, если её не возьмут на борт, Алина прыгнула со скалы одновременно с выпущенной стрелой, красивым белым знаменем падая в огромные волны. Вода обняла её, укрывая, пряча; солнце танцевало бликами на лице, пробиваясь на глубину. Все вокруг было бирюзово-голубым, а дно - кристально чистым. Мощными гребками Алина преодолела волны, выплывая вверх - её волосы, откинутые назад, хлестанули по спине сияющим водопадом, становясь тяжёлыми, словно пласт водорослей, поднятых ею со дна. Вода помогала, толкая в спину и вынося в открытое море. Обернувшись, Старкова с откровенным злорадством смотрела на солдат, оставшихся у края скалы. С корабля её заметили ещё тогда, когда она бросилась с утёса, потому что спущенная веревочная лестница болталась в чистой воде уже тогда, когда Старкова преодолела лишь половину пути. Мышцы ныли, всё тело немело от напряжения, платье перекручивалось у лодыжек и мешало плыть, как если бы она обернулась себя в тяжёлые ткани. Кашляя от заливающей рот морской воды, Алина наконец-то ухватилась дрожащей рукой за веревки, свитые в лестницу, подтягиваясь и последними усилиями взбираясь на борт. Рухнув на приятно-горячие доски палубы, она свернулась эмбрионом и пыталась отдышаться, пока тень не загородила ей солнце, обогревающее мраморно-белую кожу. - Я могу помочь, - раздалось сверху насмешливое, и Старкова медленно села, прислонившись спиной к борту корабля. - Добро пожаловать на Шеврон, мадам! - Шеврон? - едва выдохнула Алина, пытаясь рассмотреть парня, за которым сияло горячо любимое солнце. - Тень дракона? Необычное название. - это был язык Нового Зема, и Алина передёрнула плечами. - Скажи об этом капитану, если рискнёшь. - пожал плечами тот, а после сделал знакомый пас руками, и Старкова, расслабленная после заплыва, успела только вскинуть руку, чувствуя, как успокаивается сердце. - Сердцебит? - ошеломлённо выдохнула она, опуская вскинутую в защите конечность. - У нас вся команда - гриши. - гордо заявил парень, и Старкова бросила попытки его рассмотреть, прикрывая глаза. Платье липло к коже, вероятно, просвечивая, но ей не было дела. Нагота - последнее, что её тревожило. Ступни были ледяными, когда она их поджала под себя и чуть приподнялась, выжимая волосы. - Что ж, теперь у вас на борту один отказник. - хрипло ответила Старкова. - Разве ты не гриш? Капитан был уверен, что видел от тебя сияние. Да и солдаты.. - расстерянно отозвался парень. Его тень дёрнулась. - Игра солнца сыграла злую шутку с вашим капитаном. - ровно отозвалась Алина. - Они ошиблись, обвиняя меня в колдовстве и распространении чумы. - волосы рассыпались сосульками на плечам. - А что же, выкинете меня за борт из-за того, что я отказник? - Я не меняю своих решений. - сухо раздалось сбоку. Алина замерла. Она ненавидела судьбу, она ненавидела свой дар, она ненавидела всё, что так упорно их сталкивало, хотя от этого Старкова бежала почище, чем от солдат. Отчаянно надеясь, что она просто нахлебалась воды, Алина подняла голову. Пальцы ухватились за борт - Старкова сама была готова броситься в море. - Отрадно слышать. - пробормотала девушка, не сводя глаз с Александра. Они постоянно сталкивались, но Алина всегда успевала скрыться раньше, чем её замечали. Раз в десять или двадцать лет, будто мир был настолько тесен, но последний раз она говорила с ним почти век назад, когда спасла Морозова, тонувшего после попытки детей его убить. Детей, жаждущих нацепить на себя кости живого усилителя - какая ирония. Сейчас её лицо было измененно портным; глаза сузились, приобретая лисий разрез, губы стали тоньше, а под скулами образовались едва заметные щёки. Волосы же отливали золотом. Это были незначительные изменения, но лицо точно невозможно было узнать. К тому же, вспомнит ли он девушку, которая спасла его в далёком детстве? - Поднимайся. - он протянул ей руку и Алина не сдержала кривой улыбки. Ну конечно, Александр не верил словам. Его кожа была бронзовой от загара и сухой, когда Старкова вложила ладонь. Свет рванул с рёвом, мощь разлилась по её венам, желая сделать Алину вторым солнцем, неугасимой звездой, но та лишь насмешливо смотрела и темнеющие глаза, заталкивая свой дар обратно. Если бы она не знала, что он усилитель, ошибка была бы фатальной, но Старкова была куда хитрее. Нахмуренные брови и блеснувший разочарованием взгляд осели на губах пеплом - Алина облизнулась и поднялась одним движением. Платье почти высохло, согревая и приятно лаская кожу. - Она не гриш. - равнодушно бросил Морозов, теряя к ней интерес. Алине хотелось ударить его по лицу за такое отношение. Ей вообще часто хотелось его ударить. Это уже походило на болезнь. — Какая жалость, не так ли? — язвительно отозвалась Алина, ощериваясь. — Теперь я бесполезная? — Что-то вроде. — невозмутимо ответил Александр, отворачивая лицо к морю и щурясь. — Ты просто обычная отказница, которую ошибочно приняли за гриша. — Дважды. — насмешливо скривилась Старкова. — Что удивительно. — бросил напоследок Морозов, отходя от них. — Михаил, покажи нашему новому члену экипажа корабль и распорядись насчёт её обязанностей. — Есть показать корабль и распорядиться насчёт обязанностей, капитан Морозов. — чётко повторил Михаил, поворачиваясь к Алине. — Михаил, сердцебит, боцман и просто весёлый парень. — он подмигнул, но хмуриться Старкова не перестала, смотря вслед Александру. — Морозов? — тупо повторила она, так медленно, что Михаил поднял в вопросе брови. — Александр Морозов, да. Вы знакомы? — он заглянул в её стеклянные глаза. Алина медленно облизнула губы. — Нет, просто фамилия… странная, тебе так не кажется? — Михаил пожал плечами. — Фамилия как фамилия, не хуже любой из тех, что принадлежат нам. — Алина передернула плечами; неужели спустя почти век с их встречи он так и не сменил имя? Совсем недавно он был мальчишкой. — А тебя как звать? Заклинательница наконец-то обратила на него своё полное внимание, склонив набок голову. Представляться Алиной было неразумно и очень опасно, если учесть, что это небольшое путешествие может длиться больше недели. Старкова поморщилась вновь — даже не спросила, куда несётся под руками шквальных корабль. — Анжелика. — наконец-то уронила она, а Михаил одобрительно цокнул. — «Ангел»? Ангел нам не помешает, верно? — Старкова закатила глаза и прошла мимо него к грот-мачте, тронув гладкий бок дерева. Дуб? Дорогое удовольствие. Откуда у Александра деньги? Здесь ли Багра? — Возможно. — туманно отозвалась Алина, — Так что до моих обязанностей? — Тут всё довольно просто, — пожал плечами боцман. — Ты будешь делать то, что делают все девушки на борту: стирать, мыть, ухаживать за больными. Поддерживать чистоту судна, если кратко. Наши прелестные дамы покажут тебе всё сами, это их территория. Мы не вмешиваемся в ваши дела, пока вы справляетесь со своими обязанностями и не просим вас делать ничего сверх. Одежду ты тоже раздобудешь там. Старкова кивнула, наклоняясь, чтобы зайти в нижнюю палубу. Между балками были закреплены гамаки, на которых кульками валялась одежда. Михаил вел её дальше, минуя выставленные тут же бочки. Почти у носа корабля он отодвинул ткань, которая висела кусками, запуская туда Алину. — Дальше мне нельзя, никто кроме капитана не имеет права заходить в женскую часть. — Старкова закатила глаза. Ещё бы. — Удачи, Анжелика. Чужое имя неприятно резануло слух, но Алина лишь покорно склонила голову в прощанье; её волосы рассыпались золотым водопадом по плечам и спине. Платье щекотало обнаженные лодыжки. Осторожно продвигаясь внутрь, она в любую секунду была готова встать в стойку, чтобы защитить себя. В своей долгой жизни она поняла, что женщины куда опаснее мужчин своим коварством и хитростью, спрятанным под маской смирения, служения и почитания. Здесь было сухо и тепло, но воздух казался спёртым и горячим, из-за чего волосы почти сразу прилипли к шее. Чуть поодаль был свободный гамак, но Алине даже нечего было на него положить, чтобы занять: все вещи остались в её прекрасном домике в Новом Земе. Закусив губу, она глухо зарычала от досады. Проклятые солдаты и проклятые предрассудки! Она прожила на юге почти десять лет в спокойствии и труде, чтобы сейчас оказаться без ничего на корабле, полном гришей. Тупая досада саднила под рёбрами, как будто Старкову подвесили на крючья, билась под сердцем и вместе с ним, грозясь расплыться на белой ткани уродливым чернильным пятном. Такова была вечность — ни один человек, ни одна вещь не принадлежали ей до конца, ни одно место не приняло бы её полностью. Если узнавали, что она живёт вечно, то за ней начиналась охота даже среди гришей, которые захлебывались своей мерзкой завистью. Молодость, — но какая за это цена? — Ты та новенькая, которую выловили в море? — Алина обернулась. Девушка была симпатичной; её вздернутый ровный носик был усыпан едва видными веснушками, а рыжие волосы, коротко стриженные, едва доставали до шеи. За поясом у той обнаружился пистолет. — Анжелика. — вместо приветствий кивнула Старкова, отодвигаясь для манёвра. — Воу-воу, я не собираюсь тебя резать, — тут же подняла руки девушка. — София, проливная. — Алина подняла брови. Он что, всех тут собрал? — Я не доверяю никому из вас. — сухо ответила Старкова, поведя плечом. — А придётся, — весело перебила её София, хватая за запястье и уводя прочь. — Иначе будет в разы сложнее. Мы все здесь не идеальные, но без доверия тебя смоет за борт при первом же шторме. Ты должна доверять команде, а команда должна доверять тебе. Алина очень сомневалась, что она доверит тут кому-то хоть что-то, но разочаровывать девушку не спешила, молча следуя за ней на верхнюю палубу. Ветер ударил в лицо, разметал пряди, скручивая их, платье хлестануло по икрам, а Старкова жадно дышала свежестью бриза после духоты помещения. Наконец-то она заметила чаны с водой и стиральной доской, возле которых на коленях стояли взмыленные девушки. — Надя, Екатерина, Мария, Света. — поочередно представила их София, привлекая внимание. — А это Анжелика. Дружелюбием тут не пахло. Даже намёком. Нейтральным отношением тоже. Старковой хотелось вздёрнуть их за волосы и постирать вместо белья, чтобы стереть с их лица это надменное выражение. Гриши в безопасности, где не пахло пеплом и гарью, становились ничуть не лучше отказников, которые их жгли. — А, отказница. — нехорошо протянула Екатерина, высокомерно улыбаясь. — Слышали, что тебя подобрал капитан. Он довольно милосерден. — свет рванул к её пальцам вместе с гневом, но Алина лишь склонила голову вбок и сцепила руки за спиной. — Действительно милосерден. Поняла это, как тебя увидела. — Екатерина рванула к ней, опрокинув чан с недостиранным бельем, но Надя удержала её одним движением руки. — Капитан не будет рад драке, Екатерина. — мягко пожурила Надя, и виновница переполоха действительно сбавила пыл, поджав губы. — С каких пор Александр принимает на борт отказниц? — грубо сплюнула она, одним движением поставив чан прямо. — Если взял, значит так надо, ты же знаешь. — наконец-то подала голос блондинка, которую София представила Светой. — Не обращай внимания на Екатерину, она довольно импульсивная. — тихо покашляв в кулак, улыбнулась Надя, указывая Алине место подле себя. — Чан возьми вон там, бельё чуть левее в корзине. Старкова молча последовала туда, куда ей указали, а когда вернулась, Софии уже не было. Пожав плечами, она опустила руки в воду и выдохнула — та была ледяной. Руки почти сразу покраснели и потеряли приятную гибкость. Закинув волосы за спину, Алина склонилась над стиральной доской, начиная натирать об неё пахнущую прелостью ткань. — Как я устала от этой стирки, — раздалось вдруг шипение. Екатерина встала, скрестив руки на груди. — Когда я соглашалась на это путешествие, я не думала, что буду прачкой! — А что ты, думала, что и здесь тебя ждут шёлк и отдельная комната? — насмешливо откликнулась Мария. — Александр не предупредил тебя? — Зачем вообще ему было уезжать? — продолжила возмущаться Екатерина. — Пусть отказница стирает, ей не привыкать. — неожиданно протянула она, повернувшись к Алине. Старкова даже не подняла головы, полностью отдав внимание стирке. Пятна исчезали под её пальцами, которые опасно блеснули на секунду, но никто этого не заметил. Неожиданно порыв ветра ударил в чан Алины, плеснув воду Старковой в лицо. Раздались возмущенные возгласы Марии и Нади. Заклинательница остановилась, и, даже не вытерев лицо, медленно повернула голову. Золотые локоны липли к щекам и шее, а лисий взгляд опасно прищурился. Как же повезло этой надменной суке, что у Алины не было с собой даже кинжала. Вонзить его ей в глаз хотелось невероятно, потому что терпения у Старковой за столько веков не осталось совершенно. — А что, у меня руки другие? — спокойно ответила Алина, возвращаясь к стирке. — Если я не успею всё сделать, пострадаете все вы. Подумай трижды, шквальная. — Александр не станет меня наказывать. — уверенно заявила Екатерина, но в конце её голос дрогнул. Старкова ухмыльнулась. — Задобришь его определённым способом? Для этого он тебя с собой взял? — Екатерина сначала побледнела от такой наглости, а после покраснела и резко провернула руки. Алина успела закатить глаза и вздохнуть, после чего её подняло над палубой и швырнуло о бизань-мачту. Дерево врезалось ей в спину, в лопатках что-то хрустнуло, а перед глазами потемнело от удара головой. Она сползла на теплые доски и попыталась вдохнуть, после чего закашлялась и начала задыхаться. Ухватившись пальцами за свою шею, Старкова открывала и закрывала рот, пытаясь вновь дышать. На спине разливалась обширная область ноющей боли. — Екатерина, ты дура! — рявкнула Надя, подлетая к Алине и падая перед ней на колени. — Я целительница, дай мне помочь тебе. — быстро и чётко сказал она и Старкова отняла руку от шеи. — Да никто даже не заметит, если она умрёт! — уже не так уверенно заявила шквальная, оглядываясь и поджимая губы. — Что тут произошло? — голос Александра был пропитан мрачным обещанием расплаты, и Алина даже пожалела, что почти ничего не видела перед собой; какое должно быть бледное сейчас лицо у Екатерины! Пока Мария кратко и сбивчиво рассказывала ему о ситуации, Надя сумела избавить Алину от затрудненного дыхания и принялась за спину. Морозов опустился на корточки перед ней, едва дослушав Марию. От глубоко дыхания у Старковой расходились крылья носа, а губы стали сухими. Она была уверена, что никакого румянца на ней не осталось. Он опустил взгляд на покрасневшие от стирки руки Алины и она поспешно спрятала их в складках платья. — Мария рассказала правду? — сухо поинтересовался Морозов. — Нет. — выдохнула Заклинательница. Надя позади неё замерла на секунду, но продолжила лечить. — Я её вывела сама. Интересно было, на что способны гриши. — бледно улыбнулась Алина. — Неужели? — жёстко оборвал её Александр. — В таком случае мне следует наказать тебя, не так ли? — и прежде чем Старкова открыла рот, Надя резче, чем могла, ответила капитану: — Обе хороши, капитан Морозов. Думаю, они усвоили урок. — Александр перевел взгляд кварцевых глаз на Надю и промолчал. — Её надо в лазарет, я не могу здесь закончить работу. — безапелляционно добавила целительница, поднимаясь. — Хорошо, в этот раз я сделаю вид, что ничего не было. — равнодушно согласился Морозов, поднимаясь. — Екатерина, за мной. Мария, Светлана, закончите стирку. Алина поднялась с помощью Нади, опираясь о корпус мачты. Почти не опираясь на целительницу, она пошла к лазарету, к которому вела её Надя. Боль сгрудилась неприятными комьями у горла, за рёбрами и под лёгкими, у спины. Лопатки чавкали ноюще и не хотели участвовать в движении. На радость Алине платье не испачкалось — палуба была чистой. Вокруг ходили мужчины и парни, отдавая приказы и натягивая реи. Тишина лазарета сомкнулась вокруг головы обручем, но стоило Алине сесть, как боль утихла, став почти ласковой. — Раздевайся. — Старкова дернула платье через верх, прижимая ткань к груди. Тишина позади настораживала, пока Алина не услышала восхищённый вздох. — Твоя фигура и кожа… — поражено выдохнула Надя. — Кожа словно сияет. А волосы как будто ненастоящие. — закончила целительница. — Синяк будет большим? — отмахнулась Алина. — Он уже большой, но не переживай, я уберу всё. — Старкова неопределённо повела плечом. Лёгкие прикосновения скользили по спине, почти невесомые, оглаживающие её осанку в попытке сузить края гематомы. Опустив голову и уткнувшись носом в ткань, Алина вдыхала тонкий запах соли и моря, которое запуталось и в её прядях. Она не знала, сколько прошло, когда целительница наконец-то отошла. — Хорошая работа, Надя. — Старкова вздрогнула и сжала в руках платье, чувствуя злость. — Спасибо, капитан. — зашуршал полог, и Алина поняла, что ушёл отнюдь не Александр. — А вежливости вас не учили, капитан? — язвительно бросила Старкова, вставая и скрываясь за ширмой. Она повернулась к нему лицом, сталкиваясь взглядом с темнотой серых глаз. По лицу Морозова нельзя было сказать ничего. Досадливо поморщившись, Заклинательница подняла руки, и платье обхватило её стан, после чего она вышла изо ширмы и остановилась перед капитаном. — Катерина ведь виновата, а не ты, верно? — негромко спросил Александр. Алина пожала плечами. «Катерина» - передразнила она его про себя. — С чего вдруг такая милость тому, кто тебя обижал? — Потому что она всего лишь влюблённая в грозного капитана девчонка. — спокойно ответила Старкова, тщетно пытаясь закрепить пряди с помощью соседних. — Тыкаешь ли ты пальцем в щенка, который тебя укусил? Казнишь его сразу? — Алина бросила волосы, которые рассыпались по спине и подошла ближе к Александру. Теперь она смотрела снизу вверх. Александр не сводил с неё внимательного взгляда. — Если ты не покажешь щенку, что тебя кусать не стоит, он продолжит. — почти мягко ответил Александр. — А если ты его пнёшь, он обрастёт дружелюбием и смирением? — парировала Алина. Морозов хмыкнул — его губы дрогнули в улыбке. Старкова почувствовала себя неуютно; привлекать внимание она не собиралась, добиваться расположения тем более. От идеи сокращения дистанции дыхнуло опасностью и могильной сыростью. — Милосердие твоё решение? — Алина твёрдо смотрела ему в глаза. — Хорошо, посмотрим, к чему это приведёт. И я всё же поговорил с Екатериной. На моём корабле должна быть дисциплина. И ей бы поблагодарить за понимание, но слова костью в горле застрял, царапая слизистую. Заклинательница лишь кивнула, увеличивая между ними расстояние. Он внимательно посмотрел на её босые ноги. — Куда мы плывём? — наконец-то задала мучающий её вопрос Алина. — Через неделю ты сможешь покинуть корабль. — мгновенно отреагировал Александр. — Но я спросила не это. — нахмурилась Старкова, скрещивая руки на груди. — Эта информация не разглашается. — жёстко отрезал капитан, теряя всю призрачную мягкость. Холод кварца впился в её лицо сотней льдистых осколков. — Как мило, где меня высадят хотя бы скажешь? — сухо поинтересовалась она, поправляя складки платья на бедре. — В Керчии. — Старкова кивнула и обошла Морозова по дуге, намереваясь выйти. — И ещё. — остановил её приглушённый голос. — Полагаю, что тебе не сказали: в мою каюту входить без моего там присутствия запрещено. Наказываться это будет в поной мере, неважно отказница ты или гриш. — Хоть где-то эти понятия равны. — неприязненно скривилась Заклинательница. — В мере наказания. — Не говори того, о чём можешь пожалеть. — негромко посоветовал Александр. Ей даже показалось, что эти неосторожные слова задели его. — Не стоит забывать, что мы всё-таки разные. Нельзя равнять лимон и апельсин только по причине того, что это цитрусовые. Никто не станет вместо лимонного сока поливать на устрицы апельсиновый, верно? У каждого свои функции в этом мире, каждый делает только то, что ему по силе и что не противоречит его природе. — Возможно ты и прав. Но в таком случае должно быть уважение. — она подняла руку раньше, чем он смог её перебить. — Взаимное. И кому-то придётся уважать первому. Иначе эта борьба будет вечной. И выскользнула на свежий вечерний воздух. Остывающие доски приятно щекотали её ноги, пока она почти бежала к их женской каморке, чтобы наконец-то лечь и забыть этот день как страшный сон. Сколько таких было? Сколько таких ещё будет? Никто бы не дал ей ответа на этот вопрос, оседающий маслом на плечах Заклинательницы. Сегодня она помиловала гриша, причинившего ей вред. Помилует ли кто-нибудь её, когда настанет время? Алина сомневалась.