***
Когда веки девушки поднялись плотная ткань портьеров уже пропускала через себя яркие лучи наступившего утра. Голова болела так, словно кто-то всю минувшую ночь не жалея сил бил Висенью по макушке огромной дубиной, тело противно ломило, а в горле встал ком, нагоняющий дурноту. Каждая мышца буквально вопила от напряжения и усталости. Девичьи ладони припали к мокрому от пота лицу, пытаясь хотя бы таким способом помочь собственному сознанию прийти в себя как можно быстрее. Едва ли с момента её пробуждения успело минуть хотя бы несколько минут, но О’Дану уже заранее знала, что день этот будет по-настоящему паршивим. И чтобы оттянуть тот насколько возможно, она судорожно вспоминала события прошлого вечера, в попытке разложить мысли по полочкам. Вернулась она в спальню довольно поздно. Занятие по окклюменции затянулось на целых три часа, и с каждым новым проникновением в свой разум девушка чувствовала себя только хуже и хуже. Но её учитель не желал обращать на скверное самочувствие своей ученицы никакого внимания, и отпустил её только тогда, когда Висенья едва смогла найти в себе силы пошевелить губами. Лорд скрупулёзно пересматривал все особенно болезненные и тяжёлые для неё воспоминания, с каждым новым разом причиняя ужасную боль. И она не была похожа на обычную, привычную ей. О, нет. Мужчина перетряс её мозг от и до, явно наслаждаясь этим процессом. Ему нравилось видеть, как с каждой новой попыткой она теряет былую уверенность. Нравилось наблюдать за тем, как ей приходится вновь и вновь переживать тяжёлые эпизоды из своей жизни. В какой-то момент, когда от острых, колющих ощущений в своей голове держаться пальцами за подлокотники кресла у неё уже просто не было сил, когда на щеках изнутри не осталось живого места от того, как часто ей приходилось прикусывать те в попытке удержать рвущийся наружу всхлип, по румяной щеке скатилась горькая слеза. Насквозь пропитанная муками, какие он заставлял её пережить. И только тогда, когда его холодные глаза наконец увидели это. Получили подтверждение того, что она, Висенья, слаба перед ним, тисовая палочка опустилась. Перед глазами всё плыло и кружилось. Сосредоточиться на чем-то конкретном не было и малейшей возможности. Темные волосы прилипли к горячему лбу, всё внутри неё, казалось, кричит, срывая воплями голос, от страха, боли и унижения. Так плохо ей не было ещё никогда. Так плохо физически и так плохо морально. Она сидела перед ним абсолютно беспомощная и бессильная, в то время как высокий мужчина смотрел на её лицо удовлетворённо, словно так нужно. Будто бы впервые с момента их знакомства он поставил её в ту ситуацию, в которой она и должна находиться. Висенья держалась очень долго. Столько, сколько вообще была способна выдержать, но вместе с тем понимала, что она всего лишь человек. Человек, которого Лорд с лёгкостью мог лишить рассудка, если бы захотел. Она не видела перед собой совершенно ничего, и сил не хватило даже вздрогнуть, когда О’Дану ощутила чужое прикосновение к своему лицу. Такое же безжалостное и холодное, каким и был сам Лорд Волдеморт. Одним движением тёмный маг заставил её смотреть себе в глаза. Сейчас Висенья сама не могла хотя бы держать голову прямо. Наконец впервые за много часов в сознании было абсолютно пусто. Никаких проклятий, недовольств или хотя бы одной мысли вырваться из его рук. Она уже попала в капкан, из которого выбраться ей не суждено. Всё закончится только тогда, когда он этого захочет. Висенья покинет кабинет только в том случае, если Лорд позволит ей сделать это. — Плохо себя чувствуете? — его учтивый голос раздался в ушах громким эхом. Грудь тяжело вздымалась и опускалась, в то время как голубые глаза наблюдали за тем, как в глубине его радужек медленно, тягуче загорается нечто. Нечто похожее на удовольствие. — Хотите закончить занятие? Его большой палец осторожно стёр слезу на нежной коже и Висенья выдохнула, постепенно приходя в сознание. «Садист… Чёртов маньяк…» Сейчас ей казалось, что все три долгих часа Лорд не делал совершенно ничего, кроме как подвергал её настоящим пыткам. Ей не было дело до того, настолько полезными окажутся эти уроки, чему он сможет её научить. И на этот раз даже такое откровенное, едва ли не нежное, движение не смогло затуманить её разум. Этот человек сделал ей больно. Мучил на протяжении нескольких часов. И в эту минуту пытаться строить из себя святого, но она не поверит. Девушка едва заметно кивнула. Любое движение раздавалось в каждой мышце и косточке болезненным импульсом. Её тело не способно выдержать таких испытаний, никто бы не смог. Большая ладонь по-прежнему касалась её лица, и даже после положительного ответа на свой вопрос Лорд убирать её не спешил. Смотрел на бледное, блестящее от пота лицо внимательным и довольным взглядом. Скользил медленно, плавно. Наслаждался этим зрелищем. Наслаждался своей властью над ней. — Нет, Висенья. Когда я задаю вопрос, то ожидаю услышать на него чёткий ответ, — даже несмотря на то, что мужчина не прилагал никаких усилий, О’Дану точно знала, что он не позволит ей сделать одного лишнего движения. Девушка вжалась в кресло как напуганный кролик и просто ждала, смирилась с тем, что зубы голодного питона уже сомкнулись на её шее. — Скажите это вслух. Она моргнула, смахивая вновь скопившиеся слезы. Чувствуя себя жалко и грязно. Смотря в лицо человека, который мало того, что завладел её сознанием, так ещё и нагло держал Висенью в каких-то жалких дюймах от себя против её желания. Возвышался над ней и сжимал в своих путах словно дьявольские силки. Не физически, конечно, но стоит ей попытаться сбежать, оказать любое сопротивление, то те непременно начнут сжимать её до треска костей. До сломанных рёбер. Убивая медленно, мучительно. Так, чтобы она в полной мере могла вкусить свой скорый конец. Этим вечером Висенья решила играть по его правилам. Он хотел от неё послушания и добился этого. Ещё одну атаку на свой мозг от него она просто не выдержит. — Да, мой Лорд, — голос охрип, словно чужие руки давили на тонкую шею. Внутри всё замерло и похолодело, одни только глаза не отрываясь смотрели в словно бы высеченное из камня лицо. Боги, он был так красив. Так непозволительно красив для мужчины и непозволительно жесток для человека. Теперь О’Дану чётко понимала, с кем имеет дело. Знала, что он хочет от неё услышать, — пожалуйста. Маг не скрывал своей улыбки. Больше не счёл нужным притворяться. Уголки его губ довольно растянулись, глаза слегка сузились, а палец вновь провел невесомую полоску по горячей от обиды коже. Прикосновение его холодных рук с её пылающим лицом создавало странный, приятный контраст. Его ладони были грубыми, жёсткими, как и он сам. Её щека мягкой, нежной, какой являлась её обладательница. — Можете, если хотите, — он был так близко, что судорожно хватая ртом воздух О’Дану невольно вдыхала запах его парфюма. Тонкий, щекочущий нос, аромат. Чувствовал ли её духи Лорд — оставалось только догадываться. — Только вот, почему мне приходится применять к вам подобные меры, чтобы вы наконец начали уважать меня, Висенья? Сказать было совершенно нечего. Только что Волдеморт открыто признался, что шнырял в её голове так долго только ради того, чтобы преподать ей незабываемый урок. И, действительно, вряд ли она сможет быстро его забыть. — На сегодня достаточно, — поняв, что ответа он не услышит, маг убрал руку и выпрямился, смотря на неё так, словно он был хозяином гигантского ботинка, который в любую минуту может без зазрений совести раздавить непослушного муравья. — Отправляйтесь в постель. И не вынуждайте меня проделывать с вами нечто подобное ещё раз. Поверьте, Висенья, ваши страдания не приносят мне никакого удовольствия. На то, чтобы фыркнуть, не нашлось сил. Но даже находясь где-то между сном и реальностью она всё же чётко понимала, что он лжет. Видела, как горели его глаза, смотрела на то, как он усмехался, стоя словно тёмная тень на похоронах её матери. Конечно, в реальности никакого Волдеморта там не было. Но от понимания, что просматривать это воспоминание ему было забавно, хотелось содрать с лица кожу. Особенно то место, где он успел её коснуться. Пальцы уперлись в деревянные подлокотники и девушка с усилием попыталась встать, но не получилось. Ноги сотрясала крупная дрожь, мышцы были настолько измучены тремя часами постоянного напряжения, что просто не были способны удержать её в горизонтальном положении. Стоило попытаться полностью выпрямиться, как тут же ноги её подкосились и Висенья вновь упала обратно в кресло. Благо, обивка на том была мягкой. Вместе с тем, как с губ сорвался болезненный стон, хозяин кабинета обернулся. О’Дану чувствовала кожей его взгляд, но всё её естество ныло так сильно, что больше показать своей слабости она не боялась. Пусть видит, до чего он её довёл. Пусть понимает, что с ней сделал. Взгляд её был направлен на собственные колени, что плыли и кружились словно в каком-то водовороте. Неприятное чувство тошноты застряло на уровне глотки, а Лорд, кажется, что-то сказал, но она больше не слышала. В какой-то момент чёрная ткань её юбки начала становиться всё чернее, а вместе с ней и всё окружение. Во мраке исчез кабинет, исчез Волдеморт, исчезло всё. А дальше… Висенья нахмурилась. А дальше всё. Ничего более о вчерашнем вечере она вспомнить не смогла. Не помнила того, как дошла сюда. Как легла в постель и, что ещё важнее, переоделась из платья в ночной пеньюар. И всё-таки что-то не вязалось. Почему-то ей казалось, что за окном должен идти крупный дождь. Что гроза должна сотрясать всё поместье, но вместо этого день за окном был даже слишком солнечным для глубокой осени. Никакого ветра, только тихий шелест яблони в саду мадам Блэк. Раздался стук, который заставил её всё-таки открыть глаза. — Войдите. Дверь скрипнула и в полумрак спальни прошла Ванесса. На женщине были уже привычные очки и целительский халат. От обычного вида её отличало только обеспокоенное выражение лица и увесистая чашка с чем-то, что совсем недавно было снято с огня. От поверхности чашки к потолку шли завитушками клубы белого дыма, а в нос ударил не самый приятный запах. — Ванесса? — голубые глаза удивлённо смотрели на, как Висенья предположила, зелье в руках Бриджитон, и она села на край постели. До глубины души удивлённая таким ранним визитом. — Что-то случилось? — Это ты мне скажи, — женщина подошла ближе и отдала посуду ей в руки. Зелёные глаза сосредоточенно осматривали её с головы до пят, словно пытаясь найти на теле видимые повреждения. — Что произошло? Ты неудачно ударилась? Или может подхватила от маглов какую-то заразу? — девушка все никак не могла понять, о чем вообще целительница толкует, но и та в свою очередь смотрела на неё с не меньшим удивлением и опаской. — Предупреждаю сразу, магловские болезни я лечить не умею. Вообще-то, волшебникам их вирусы и болячки передаваться не должны… — Но я не больна! — дым наконец полностью растворился, и девушка бросила взгляд на жидкость в своей чашке, невольно потеряв дар речи. Из дрожащего отражения на неё смотрело нечто, похожее толи на привидение, толи на вампира. Бледное, с чёрными тенями у глаз, лицо, едва ли схожее с ней. Теперь понятно, к чему вообще были эти вопросы от Ванессы. Она действительно выглядела больной. — Что это вообще такое? — Укрепляющее зелье. Очень сильное между прочим, — волшебница сложила руки на груди, что сделало её позу довольно грозной. С теплом в сердце Висенья тут же вспомнила о Дарине. Смотрительница делала точно так же, когда злилась на свою подопечную. — Я нарушила обычные пропорции и сварила его для тебя с большей концентрацией целебных трав… — слегка поморщившись она поднесла горячую чашку к губам и принялась жадно пить. Хорошая подпитка для организма была сейчас очень кстати. — По приказу Лорда. Эти слова вынудили её поперхнуться и сильно закашляться. Не веря в то, что она слышит. Уши разгорелись ярким пламенем, О’Дану всё ещё хрипло кашляла, смотря в зелёные глаза Бриджитон со смесью ужаса и веселья. «Сам же довёл её до состояния обморока, а на утро попросил принести ей волшебное лекарство?! Надо же, вот это благородство!» Волдеморт собственными руками истязал её разум, а теперь заботливо приказал Ванессе её подлатать. Логику в подобных действиях отследить было сложно. А точнее, абсолютно невозможно. «Он ведь хотел научить её уважению. Более правильным решением было бы оставить её разбираться с последствиями того представления на первом собрании самостоятельно. Дать ей страдать ещё пару дней от перенесенных манипуляций — вполне себе в его стиле. С чего бы это Лорд проявил к ней подобную заботу? Решил после кнута дать желанный пряник?» — Ты не шутишь? — Ванесса отрицательно покачала головой и против воли с побелевших губ сорвался ироничный смешок. — Даже забавно. Какая щедрость с его стороны. Прозвучала фраза эта довольно многозначительно, что от внимания Бриджитон точно не укрылось. — Я так понимаю, занятия по окклюменции прошли не слишком удачно? — Просто кошмарно, — Висенья в несколько глотков осушила посуду в своих руках и чувствуя, как следом за зельем по горлу куда-то вниз растекается приятное тепло, действительно заметила, что голова её перестаёт беспокойно гудеть. Укрепляющее снадобье действовало моментально. — Штурмовал мои мозги несколько часов, пока не понял, что перегнул палку. У меня не хватило сил самой подняться с кресла. Губ Ванессы коснулась горькая улыбка. — Да, это похоже на него, — женщина забрала из девичьих пальцев чашку и убедившись, что в той точно ничего не осталось, удовлетворённо хмыкнула. — Но, к твоему сведению, мы, простые подчинённые, подобным привилегиям не удостаиваемся. На моей памяти даже для Антонина он не просил меня изготовить что-то лично. — Он садист, — зло буркнула О’Дану, сверля взглядом синяки на своих коленях. Несколько раз, в процессе легилименции, её тело скручивало так сильно, что она просто падала со своего места прямо на пол. — И психопат. Вероятно, стой сейчас перед ней кто-то другой, то она точно столкнулась бы с волной возмущения и осуждения, но не сейчас. Не тогда, когда ей в глаза смотрели такие понимающие, такие большие глаза Ванессы Бриджитон. — Такой, какой есть. Учитель он строгий, но поверь мне, волшебника равного ему по силе найти очень сложно. А скверный характер можно просто перетерпеть, если Лорд всё-таки взялся тебя обучать. На языке появился вкус горечи, а перед глазами вновь яркими красками возникали картинки вчерашнего вечера. — Он ненавидит меня, — впервые девушка сказала вслух то, о чем думала с первого дня своего появления здесь. Эта мысль крутилась на языке как противная пилюля, заставляя неприятно морщиться. — Моё присутствие тут его раздражает. В ответ послышалось тихое: — Это не так, — тёмная бровь саркастически взметнулась вверх. Едва ли волшебница искренне верила в то, что говорит. — Он тяжёлый человек, Висенья. Но если бы ты действительно его раздражала, то он никогда бы не согласился обучать тебя лично, а уж тем более позволил жить в своём штате. Лорд резок со всеми. Взгляд зелёных глаз выразительно метнулся к кружке в своих руках и Висенья сразу же поняла, что та хотела сказать, но не рискнула делать этого вслух. «Но лично заботится о здоровье далеко не каждого обитателя штаба…» Хотя, о чем это она? Конечно же, он сделал это только лишь из уважения к её отцу. В этом заключалась настоящая причина. Не в чувстве вины, и уж тем более не в заботе. — Я для него враг, Ванесса. Совсем как… — она вдруг замерла, уставившись на собственную мантию, что неподвижно висела на спинке одного из стульев. Меж бровей появилась глубокая складка, губы сосредоточенно поджались, а мозг, что возвращал себе былые функции после выпитого зелья, отчаянно пытался зацепиться за нечто, что то и дело ускользало из её памяти. Гроза, мокрый песок и высокие волны. Это был сон? Но ведь, она была там! Она чувствовала капли дождя на своём лице! — Совсем как… Её невнятные слова явно поставили целительницу в ступор, и она обернулась, тоже прохаживаясь взглядом по небрежно сложенной одежде. Явно не понимая, что ввело собеседницу в подобный транс. Яркие молнии, звук грома в ушах. Ощущение полёта где-то в груди и тяжёлые взмахи крыльев. Человек в точно такой же тёмной мантии пересекал каменную площадку Тир на Нога. Висенья разозлилась, хотя нет. Это Мейла яростно взревела и приземлилась позади странной фигуры, молотя хвостом по земле. Человек заговорил на их языке и тень капюшона на мгновение отступила, открывая глазам дракона такое знакомое, такое родное лицо… — Иден! — Висенья рывком поднялась на ноги, вынуждая и без того напряжённую Ванессу подскочить на месте. Чаша выпала из её рук, каким-то чудом не разбиваясь, и она поражённо проследила за тем, как О’Дану быстро схватилась за лежащую на поверхности тумбы волшебную палочку. — Мне срочно нужно домой! Невозможно описать, какой силы паника охватила её разум, стоило только вспомнить минувший сон в мельчайших подробностях. Хотя, конечно же, это был не сон. После стольких часов легилименции её разум, вероятно, ослаб, и без проблем пропустил в себя сознание Мейлы, стоило той ощутить лёгкое недовольство. Их с сестрой разделяло целое море, а ощущала всё Висенья так же, как и раньше. Одно тело. Один разум. Одни мысли и одна душа на двоих. Она нисколько не сомневалась в том, что глубокой ночью, глазами своего дракона, видела, как в поместье прокрался её брат, что отказался от их семьи. Брат, который грозил ответить ей за всё войной. Брат, который был готов убить её. Кто знает, сколько часов успело пройти с того момента. Что он успел сделать, пока она, Висенья, мирно спала себе в Англии и не подозревала, что на её дом всё-таки напали. Этой ночью случилось самое худшее, что только могло произойти. И сейчас она боялась даже думать о том, с какой целью Иден пришёл в Тир на Ног под покровом страшной бури. «С ними всё нормально, — пыталась успокоить она себя. — Всё хорошо, только не паникуй. Только держи себя в руках.» — Но как ты собираешься туда попасть? — Ванесса отчаянно пыталась вразумить её, но страх за своих близких пересилил в сознании девушки голос рассудка. — Ближайший паром мы сможем организовать только завтра! — Портал, — руки отрывистыми движениями попытались завязать ленты шёлкового пеньюара, но пальцы так сильно тряслись, что ничего путного из этой затеи так не вышло, и девушка оставила всё как есть, наплевав на любые правила приличия. — Мне нужен портал! — Висенья решительно метнулась к шкафу, сама толком не зная, что хочет найти. Сердце бешено колотилось о ребра, дыхание сбилось. Руки схватились за ручки чемодана, собираясь отыскать внутри него что-то, что можно преобразовать в портал до дома, пока вдруг гул в ушах не прекратился, оставляя после себя только одну, чудовищную мысль. — Я не умею их создавать… «О, боги! Она ведь даже не знает, как создать портал! Чёрт возьми! Да провались всё...» Поток нецензурной брани в голове перебил несмелый голос Ванессы: — Родольфус умеет, — целительница явно не понимала, что именно стало причиной резкого желания Висеньи вернуться домой, но по её трясущимся рукам, по расширенным от ужаса глазам, поняла, что произошло нечто крайне серьёзное. — Он уже давно ждёт тебя в столовой, и думаю, что сможет помочь. Сама я за всю жизнь так и не сумела изготовить хотя бы одного… — девушка, едва не спотыкаясь о края шёлковой накидки, вылетела из комнаты, даже не дослушав до конца. Хлопок двери оставил колдунью в одиночестве, и по уже пустой спальне прокатилось тихое. — Портала… Размышляя над тем, что ей и самой не помешала бы увесистая чаша с успокаивающим зельем, Бриджитон тяжело вздохнула и наклонилась, осторожно поднимая брошенную на полу посуду. О’Дану неслась не видя нечего перед собой по коридору второго этажа. Голые ступни обжигал холод дорогого паркета, она едва не сбила какого-то с ног, но сейчас ей было абсолютно наплевать. Впервые в жизни девушка ощущала такой животный, неестественный ей, страх. Впервые в жизни боялась не за себя, а за своих близких. Всеми имеющимися у неё силами она пыталась отогнать беспокойные мысли на второй план и не впадать в панику. Не думать о том, что могло произойти этой ночью в её доме. Не представлять рвущих в клочья кровавых картин. Когда она достигла первых из ступеней самообладание дало трещину, обрывками рискуя то, как брат, которого она так любила и так уважала всю свою жизнь, так же легко, как он сделал это на собственной свадьбе, вновь поднимает волшебную палочку. Первой на его пути встретилась бы, конечно, Дарина. Дарина, которая вырастила его как собственное дитя, которая была готова отдать ему свое сердце, если ей бы только пришлось. Зелёная вспышка и её карие глаза никогда больше не посмотрят с любовью, никогда не заслезятся от радости и гордости за своих воспитанников. На шум обязательно пришёл бы Аластор, растрёпанный после недавнего сна и абсолютно не готовый к тому, что его ждёт. К тому, что муж его единственной сестры направит ему в лицо волшебную палочку, а дальше… «Нет! Не смей! Не думай о чем-то подобном!» Вместо своих ног она видела идеально вычищенные носки мужских ботинок, что медленно обходили лежащее на полу тело, прекрасно зная нужную дорогу. Направляясь туда, где крепким сном спал человек, ради которого Иден и напал на поместье тёмной ночью. Чужие руки толкнули дверь в спальню Анвелла, желая мести, возмездия. Желая чужой крови. Висенья с грохотом пересекла несколько ступеней, достигая лестничного пролёта, и едва не врезавшись в стену перед собой уже собиралась продолжить свой путь, пока вдруг в самом низу её не заставило замереть два поражённых взгляда. — Mamma mia! — очень маленький и пухлый мужчина в ужасе расширил глаза и поправил шляпу-котелок. Выражение лица у него было такое, словно ещё немного и волшебник взлетит до небес на самой быстрой метле. — Tutte le tue donne tornano a casa dopo con abiti così… — он обвел пальцем седые усы и едва заметно улыбнулся, скользя взглядом по скрытой всего-то тонкой тканью пеньюара фигуру. — Rivelatori? Человек этот был явно не из Англии, поскольку говорил на языке, которого Висенья совершенно не знала. Но это и не было важно, ведь её голубые глаза смотрели в лицо сопровождающего его мужчины. В эти холодные, но красивые глаза. Следили за тем, как эмоция удивления в них постепенно сменяется раздражением. Как и без того острые скулы начинают выделяться чуть сильнее, как губы недовольно поджимаются, а грудь глубоко выдыхает, осматривая её абсолютно неприличную одежду. « — Плевать, — едко выплюнуло собственное сознание, — нет времени для скромности.» Лорд сказал что-то своему собеседнику и тот хохотнул, хлопая того несколько раз по плечу, но жест этот ничуть лидера штаба не смягчил. Ситуация, в которую она его поставила, девушка не сомневалась в этом, Волдеморту очень не нравилась. И это мягко сказано. Тучный мужчина принялся что-то весело верещать на неизвестном ей языке, но маг больше не обращал на него внимания, едким взглядом прохаживаясь по прикрытым слишком короткой юбкой ногам, по выраженному декольте и её огромным глазам. — Висенья, — это больше походило не на слова, а змеиное шипение. Тёмный маг принялся подниматься к ней, от чего в душе появилось дикое желание убежать от него обратно в спальню. — Почему вы до сих пор здесь, а не на пути в монастырь? Родольфус Лестрейндж ждёт вас уже полчаса, пока вы разгуливаете тут… — Мой Лорд! — этим утром в груди она чувствовала львиную храбрость, да настолько, что осмелилась перебить его, совсем как и с Ванессой недавно, даже не дослушав до конца, от чего недовольный взгляд тут же полоснул по её лицу. — Мне срочно нужен портал обратно домой! На несколько секунд он, казалось, просто потерял дар речи. Хотя, конечно же, весь его вид так и остался абсолютно беспристрастным. В отличие от неё этим утром Лорд выглядел, как всегда, превосходно. Она едва смогла найти в себе сил подняться с постели, всё её тело до сих пор ломило даже после выпитого зелья, а он до её появления явно находился в приподнятом настроении. Похоже, что тот иностранный мужчина — его очередной гость, и мужчина пытался оставить у него о себе только лучшее впечатление. В пуговицах на белой рубашке она могла бы увидеть своё отражение, ткань вид имела такой, словно он только что вернулся из ателье. Каждый локон в причёске лежал на своём, идеальном месте, а на коже не проглядывалось хотя бы намёка на щетину. И похоже, что эти самое впечатление Висенья немного подпортила… Несмотря на все внутренние переживания голубые глаза всё-таки отвели взгляд, чувствуя себя довольно сконфуженно. «Ещё чего! Вчера он фактически пытал тебя, а ты беспокоишься о том, что испортила его официальную встречу? Тебя это волновать не должно!» — Домой? — тихо спросил он, останавливаясь совсем рядом с ней. Висенья стояла на три ступени выше, и даже это не помогло ей чувствовать себя хотя бы чуточку увереннее. Слишком ощутимой была их разница в росте. — Вы не пробыли здесь и двух недель. Успели соскучиться по своему жениху? — Нет, — едкое замечание по поводу Аластора она пропустила мимо ушей. Хоть и не совсем поняла, к чему вообще он произнёс эту фразу. Пальцы нервно теребили в своих руках края атласных лент на лёгкой накидке. Она думала над тем, как бы обосновать свою просьбу правильно. Не сообщая главного. — Кое-что случилось… У меня дома… Такой скомканный ответ только вывел Волдеморта из себя ещё больше, и он толи вздохнул, толи цокнул от нетерпения, презрительно поджимая губы. «Ну, не может она сказать ему всё так, как оно есть. Кто знает, как он подобной информацией распорядится…» — Ваша зверушка заболела? Или очередной домовой эльф отчаянно нуждается в вашей помощи? — девушка подняла на него умоляющий взгляд, но подобная попытка задобрить его с треском провалилась. В ответ на молчание маг только саркастично добавил. — Нет? В таком случае вы останетесь здесь, как и было оговорено с вашим отцом, — иностранный волшебник позади всё ещё продолжал что-то тихо бубнить и вновь опуская взгляд к вырезу на девичьей груди Лорд куда более раздражённо, чем того предусматривала ситуация, прошипел. — И прикройтесь уже. Мои гости не привыкли к представлениям в виде девушки в одном только нижнем белье. О’Дану запахнула накидку ещё больше, задирая ту чуть ли не до подбородка. Да уж, ситуация не из приятных. Только он наконец перестал придираться к её внешнему виду. — Но, Милорд, — она смотрела на него с настоящим отчаянием. Если он откажется помочь ей — то никто, включая Родольфуса, не посмеет нарушить его волю. — Вы не понимаете, у меня дома случилась беда. Я должна быть сейчас там… — Сомневаюсь, что в Тир на Ноге произошло что-то настолько серьёзное, что в защите поместья смогут помочь ваши невероятные дарования, — сарказм, с каким он говорил, сейчас причинял ей куда больше боли, чем вчерашние испытания легилименцией. Ведь сегодня, сейчас, от его ответа зависела далеко не только её жизнь. Не обращая никакого внимания на умоляющее выражение её лица тёмный маг обошёл застывшую на лестнице девушку и кивнул своему гостю, приказывая идти за ним. — Советую поторопиться. У вас есть десять минут, чтобы не «прогулять» свою миссию. Голубые радужки отчаянно смотрели на то, как широкая спина в белой рубашке ступает шаг за шагом, направляясь, похоже, в свой кабинет. Иностранец прошёл мимо неё, не забыв обернуться напоследок, и она сделала единственное, что ей оставалось в этой ситуации: — На мой дом напали! — ей пришлось повысить голос на несколько тонов, ведь он уже успел скрыться из её поля зрения. Тут же шаги на лестнице замерли, и звуки разговоров в столовой, казалось, мгновенно стихли. Её крик услышал далеко не только Лорд, но и все прочие обитатели поместья. — Я не знаю, что случилось с моими близкими, и не прошу никакой помощи! Мне нужен только портал! Несколько секунд она слышала только тишину. И отчаянно боролась с желанием обречённо всхлипнуть. «Да, порвались все боги! Её семьи, возможно, уже нет в живых, а он отказывает ей в настолько незначительной просьбе! Для него — сотворить портал, это дело двух минут! Не будь он таким упрямым ослом, то она давно была бы дома!» Шаги раздались снова. Тихо скрипнула дверь, ведущая в столовую, но О’Дану этого не заметила. Не заметила, как помимо её взгляда на спускающегося к ней Лорда Волдеморта смотрели тёмные глаза Беллатрисы Лестрейндж, что напряжённо слушала их разговор. — Откуда у вас такая информация? — наконец, во взгляде его проступило нечто похожее на заинтересованность, даже несмотря на то, что держался он всё так же холодно и отстранено. — Если бы на Тир на Ног было совершено нападение, то я бы уже знал об этом. — Я видела, — горячо принялась говорить Висенья, хватаясь за свою последнюю возможность убедить его. — Сегодня ночью. Маг многозначительно приподнял брови. — Видели? — она кивнула, от чего Тёмный Лорд едва не закатил глаза. — Вы подняли такую панику из-за ночного кошмара, Висенья? Я правильно всё понял? Прошу меня простить, но на ваши истерики у меня нет времени. Мужчина развернулся, намереваясь вновь оставить её одну, но резкий порыв в мозгу пересилил любые мольбы рассудка. Девичья рука тут же взметнулась в воздух и схватилась за скрытое тканью рубашки предплечье, вынуждая того замереть на месте. Волдеморт обернулся и впился нечитаемым взглядом в тонкие пальцы, что крепко сжали в своих объятиях его кожу даже сквозь плотную ткань. По её телу прошлись вибрациями и лёгким трепетом удары настоящего тока. Впервые на своей памяти она сама его коснулась, по своей воле. Не вынуждено, не из-за обстоятельств, а сама. Искренне захотела этого. Почему-то решила, что это движение хотя бы как-то поможет ей. Ведь вчера он касался её, скользил пальцами по горячей щеке, стирая с неё горькие слезы. — Я видела, — тихо, она еле шевелила губами, но не сомневалась, что маг её услышал. — Прошу, Повелитель. Поверьте мне.«Повелитель. Повелитель.»
Раздавалось в его ушах непривычное, странное обращение. Хотя, конечно же, непривычным оно было только потому, что звучало из её уст. Каждый, кто вступал в ряды Пожирателей Смерти называл его именно так. Показывая, что именно он, Том, властен над ними. Что их жизни находятся в его руках. Он привык слышать это, привык видеть в их глазах обожание, мольбу. Но только не от неё. Висенья никогда ни о чем его не просила. Никогда сама не касалась его и не называла так. И даже вчера, когда он мучил её мозг долгими часами болезненной легилименции, он вынудил её попросить. Это было его желанием, он хотел услышать, как просьба будет звучать из её уст. Хотел увидеть в голубых глазах полное подчинение. И увидел. Но сегодня он её к этому не принуждал, невольно разнося по каждой клеточке тела только одну мысль: «В каком же ты отчаянии, что готова просить меня? Готова признать своим Повелителем?» И как бы ему не хотелось этого признавать, но наблюдать её уязвимость, смотреть на то, как она становится зависимой от него, ему нравилось. Это вызывало в его искалеченной душе какое-то непривычное ему, тягучее удовольствие. Её прикосновение на предплечье ощущалось как чёртов ожог. А смотрела она, без сомнения нарочно, только в глаза. Тому же было довольно тяжело сосредоточиться всего-то на её глазах. Запах ужасно приторных духов, которые он просто терпеть не мог, вызвал в носу противное щекочение, а глубокий вырез в зоне декольте так и манил его взгляд. Тяжело, будучи мужчиной в рассвете сил, не смотреть на полуголую женщину в нескольких дюймах от себя, что вцепилась в него как когтистая мегера и молила о его помощи. Называла его так…«Повелитель.»
«Что ж, так уж и быть. В первый и последний раз я пляшу под твою дудку.» — Даже если бы я и хотел помочь, то не смог бы, — её пальцы сжали его кожу ещё крепче, словно Висенья боялась, что после этих слов он просто растворится в воздухе. — Я, как и любой обитель штаба, не знаю точного расположения Тир на Нога. По вашему возвращению домой за вами планировал прийти человек со стороны Анвелла, — она в досаде поджала губы и в её взгляде в миг появилось такое отчаяние, какого он так и не смог добиться от неё вчера. Да, она поддалась ему прошлым вечером, но сделала это только потому, что он хотел это услышать. Столько часов кропотливой работы, а оказывается, чтобы Висенья О’Дану стала шёлковой и пушистой всего-то нужно было давить с другой стороны. Любовь к близким, как глупо и банально. Но Том обязательно учтёт это на будущее. — Никто кроме вас создать портал не сможет. — Так научите меня! — девушка слегка поёжилась от пробирающего холода со стороны холла. — Мой отец никогда не забудет об услуге, которую вы сегодня окажете его дочери. Губ коснулась еле заметная улыбка. — Главное, чтобы вы не забыли, Висенья. Стоило им войти в двери столовой, как тут же несколько десятков пар глаз уставились на них так, словно впервые на их памяти Лорд Волдеморт пожаловал на общую трапезу. Судьба словно бы издевалась над ней этим утром, ведь впервые со дня её пребывания здесь на завтраке в доме Блэков присутствовало так много людей. Помимо постоянных жителей штаба сегодня к столу пожаловали и незнакомые лица, которых девушка до этого момента не имела удовольствия тут наблюдать. Потому, когда она следом за Лордом прошла мимо длинного стола, то чувствовала себя очень стыдно и неловко. Почему-то он решил не вести её в свой кабинет, а вместо этого только быстро переговорил с Антонином Долоховым. О’Дану не слышала их быстрого разговора, но в какой-то момент пересекалась с суровым мужчиной взглядом и тот кивнул, направляясь к дверям ведущим в вестибюль. Признаться, размышлять слишком долго на этот счёт у неё не было времени. Как минимум потому, что все прочие мысли вытесняло беспокойство за своих близких. А как максимум, потому что она всеми силами пыталась удержать скользкий шёлк в своих руках, чтобы тот не открыл чужим глазам того, что им видеть не полагалось. Конечно, спала она в самой обычной сорочке, которую Игорь Каркаров, к примеру, вряд ли вообще посчитал бы откровенной, но что-то подсказывало, что и без того слабое сердце мадам Блэк подобного непотребства в своём доме просто не выдержит. Но, благо, хозяйки дома в столовой сегодня не было, но вместо неё её дочь, Беллатриса, смотрела в сторону ирландской подруги неодобрительно, как решила Висенья, явно осуждая её за настолько фееричное появление. Привёл её Лорд в прилегающее к столовой помещение которое, судя по всему, использовалось как складское. Их окружали горы разных коробок, жестяных банок, ящики с овощами и фруктами. В одном из них лежал очень свежий хлеб, который наполнил всю комнату вкусным запахом выпечки. Невольно О’Дану отвернулась и устремила взгляд на высокого мужчину перед собой. Сейчас она не смогла бы впихнуть в себя ни кусочка. Лорд обвел взглядом стеллаж перед ним и взялся пальцами за побитый жизнью старый кофейник. Кто-то явно оставил его тут за ненадобностью, поскольку заваривать в нём кофе не представлялось возможным. Стекло довольно сильно треснуло. Волдеморт поставил тот на пол и поднял на неё нетерпеливый взгляд. Висенья тут же поняла, что слишком долго возиться с ней он точно не намерен. — Рекомендую не повторять произошедшую вчера историю с легилименцией и слушать то, что я говорю вам, с первого раза. У меня нет времени, как и желания, обучать вас как маленького ребёнка. Вы своим полуголым шоу сорвали мне важную встречу, которой я добивался очень долго, — девушка быстро кивнула. Слушать его претензии и нравоучения у неё тоже не было абсолютно никакого желания. Каждая минута была на счету. — Для создания портала существует специальное заклинание «Портус», но направить палочку на предмет и произнести его недостаточно. Вы должны точно знать, где хотите оказаться, чтобы во время перемещения не произошло никаких неприятных ситуаций. Так же считаю нужным предупредить вас, что в нашей стране сотворение порталов в «домашних» условиях считается незаконным. По указам Министерства Магии Великобритании все порталы должны быть одобрены и зарегистрированы в отделе магического транспорта. — Принцип такой же, как и во время трансгресии? — на нарушение законов их страны О’Дану было абсолютно плевать. Она не гражданин Англии. Да и, тем более, как они вообще могут узнать о создании портала? Это невозможно отследить. Разве что ты не наколдуешь тот в кабинете у самого Министра. — Но, разве я не должна каким-то образом установить конкретное время отправления? — Это можно сделать, но поскольку вы, как я понял, крайне спешите, то достаточно будет только представить точку прибытия. Учтите, что представлять нужно конкретное место. То, куда вы сможете переместиться не опасаясь попасть под оборонные чары, — мужчина указал рукой в сторону кофейника и Висенья мгновенно выудила палочку из кармана шёлковой накидки, направляя ту на будущий портал. — Закройте глаза и сосредоточьтесь. Визуализируйте в голове место и мысленно проговаривайте его точное нахождение. Не будете сосредоточенны, то портал может унести вас далеко не в ту точку, в какой вы хотите оказаться. Девушка громко выдохнула и закрыла глаза, представляя вместо наступившей темноты такую знакомую каменную площадку. Вот, прямо перед ней дубовые двери такого мрачного, но родного дома. Теперь на одной из каменных стен сидела раскрыв пасть только одна горгулья, а где-то позади неё вела к пляжу длинная лестница. «Ирландия. Графство Клэр. Залив Трали. Между деревнями Лисканнор и Клахейн.» — Портус! Несколько долгих секунд в полном молчании. Ничего. Старый кофейник бледно-голубым цветом так и не загорелся. — Попробуйте ещё раз, — Лорд двинулся вокруг неё, обходя Висенью словно строгий преподаватель, оценивающий способности непутёвого ученика. — Никаких мыслей, Висенья. Оставьте все свои чувства и сосредоточьтесь. «Так, ладно. Хорошо…» Она, последовав его совету, попыталась отогнать мысли о кровавой расправе брата и вновь представила перед собой каменную площадку. На этот раз всё выглядело куда чётче и реалистичнее. Помимо только лишь двери теперь перед ней возвышалось высокое здание, походившее на замок, на одной из плит под ногами виднелась знакомая щербинка, которая была там столько, столько Висенья себя помнила. Ветер будто бы ласкал нежными руками её лицо, а палочка вновь взметнулась вверх. Куда более уверенно, чем в прошлый раз, сознание безостановочно проговаривало: «Ирландия. Графство Клэр. Залив Трали. Между деревнями Лисканнор и Клахейн.» — Портус! На секунду ей почудилось, что предмет кухонной утвари перед ней слегка качнулся, что разбитое стекло кофейника посветлело, но это оказалось только игрой света. Через мгновение стало понятно, что у неё снова не вышло. Девушка попробовала ещё несколько раз, и с каждой такой попыткой она, скорее от отчаяния, нежели от злости, была готова начать рвать волосы на голове. «Да, чтоб тебя! У неё нет на это времени! В эту секунду в её доме может происходить что угодно!» — Вы не сосредоточенны, — грубо рявкнул Лорд, заставляя её нахмуриться только сильнее. — Ничего не получится, пока вы не отключите ненужные эмоции, а вместо них оставите только чистый и холодный рассудок. В противном случае никакого портала создать вы не сможете, а если и сможете, то потом мисс Бриджитон придётся собирать вас по кусочкам. В ответ раздалось яростное: — Я стараюсь! — Недостаточно! — лицо Лорда побелело от злости, и он шагнул к ней, краем глаза Висенья увидела, как мужчина зашёл за её дрожащую спину. — Если вы действительно хотите оказаться в Тир на Ноге, то перестаньте уже рассчитывать на кого угодно кроме себя, и повзрослейте! — лицо загорелось от злости и гнева, и без того стучащее сердце принялось колотиться ещё сильнее, а губы приоткрылись, в попытке возразить, но она не успела. Быстро, настолько неожиданно, что она едва не потеряла дар речи, её дрожащую в воздухе руку обхватила большая ладонь Волдеморта, вновь направляя волшебную палочку на то, что должно было стать порталом. Ухо обожгло от чужого дыхания, лопатки чувствовали позади себя его тело, а глубокий шёпот вынудил пробежать по шее целое стадо приятных мурашек. — Закрывайте глаза. Всего секунду назад она была готова метаться по этой пыльной комнатушке и кричать что есть мочи, но стоило мужчине, что вызывал в ней столько противоречивых эмоций, вновь оказаться совсем рядом. Стоило опять ощутить на своей коже его руки, как нечто сладкое и горячее медленно принялось растекаться от запястья по предплечью, от него к груди, дальше по животу и так по всему её телу. Вынуждая на секунду, всего на какую-то секунду, потеряться в этих ощущениях. Боги, что с тобой происходит? Наверное, долгое нахождение вдали от семьи каким-то образом заставило её потерять рассудок. Быть может, дело было в долгих часах разговоров с самой собой в магловском монастыре, но она больше не могла не замечать того, что вблизи от Лорда Висенья теряется, словно маленькая девочка. Только несколько часов назад она с радостью бы подсыпала ему в утренний кофе какой-нибудь зловредный яд за всё то, что он позволил себе с ней вытворять, а теперь плавилась в его объятиях словно айсберг посреди пустыни. Вот, прошло только несколько секунд, а голос мага вновь переменился с грубого и резкого на тихий, вкрадчивый. Они совсем одни в душной каморке. Только вдвоём. На ней шёлковый пеньюар, который едва скрывал под собой совсем нагое тело, а он крепко прижимал её к себе, делая всё происходящее неправильным. Личным. Интимным. Висенья не могла избавиться от чувства, что вчерашний вечер кардинально изменил всё. Что всего за каких-то полчаса они успели коснуться друг друга куда больше раз, чем за все дни её жизни тут вместе взятые. И тот факт, что в такой ужасный, действительно ужасный момент, когда жизнь всей её семьи, возможно, висит на волоске, она почему-то позволяет себе думать о нём, вызвал в душе настоящее противостояние. Она не должна думать о нем. Не должна получать удовольствия от близости с ним. Этот мужчина одним только присутствием менял в ней все моральные устои и принципы. И это было очень плохо. О’Дану глубоко выдохнула и закрыла глаза, но явно не потому, что этого требовало сотворение портала. «Неужели он сам принёс её в постель прошлым вечером? Неужели из заботы послал к ней Ванессу? Почему всё-таки согласился помочь, отложил такую важную встречу?» Она не знала ответа ни на один из вопросов. Не хотела думать об этом. Только вынуждала себя саму стоять неподвижно и прямо, борясь с диким порывом поддаться назад. Ощутить от него хоть какое-то тепло. — Дышите медленно и глубоко, — всего лишь жалкий дюйм, и она прижалась бы своей щекой к его губам, что говорили таким голосом, от которого потеряла бы любую скромность даже самая набожная дама. Тихо, чувственно. Так, как обычно шепчут на ухо жаркие признания в любви и сокровенные тайны. — Постарайтесь вспомнить какой-нибудь особенно яркий, запоминающийся, момент, связанный с вашим домом. Повторите тот в мельчайших деталях в своей голове. Висенья закусила губу и представила. Сейчас она была рада, что никто не мог досконально узнать её мысли и чувства. Ведь пойми отец, какой именно момент она видела перед глазами, то, наверное, запер бы её в стенах поместья на долгие годы. Из открытых дверей до ушей снова доносился смех и звон бокалов. Её окружал глубокий вечер, но О’Дану не чувствовала холода. Голые плечи накрывала чужая мантия, бабочки, которых она до этого никогда в своей жизни не знала, порхали где-то в желудке и бились цветастыми крыльями о ребра. Глаза зачарованно, так, будто бы она видит его впервые, смотрели в светлые радужки мужчины, что стоял перед ней. Он был так красив, что казалось, она не смогла бы заставить себя его коснуться. Сколько дам отчаянно желали станцевать с ним, но из всех Лорд Волдеморт протягивал свою ладонь ей. Это был тот самый вечер, когда Висенья едва не подарила ему танец. Тот вечер, когда он сделал что-то для неё впервые. И теперь те минуты казались ей чем-то тайным, таким красивым моментом. Настолько, что она была готова выкрасть из министерства маховик времени, только бы пережить то, что он заставил её чувствовать, ещё хотя бы один раз. Ощущение того, что ты особенная. Что ты желанна. — Представили? — девушка отрывисто кивнула. Благо, мужчина не видел, каким огнём пылают её щеки. Не знал, в какое именно из воспоминаний она погрузилась с головой. — Держите эту картину в своей голове. Зафиксируйте её и мысленно произнесите точное место. Алые губы приоткрылись, и она со свистом выпустила воздух. Всё внутри неё приятно гудело и сжималось от того, как он с ней говорил. Совсем не так, как вчера. Совсем не так, как при всех. «Ирландия. Графство Клэр. Залив Трали. Между деревнями Лисканнор и Клахейн.» — Портус. Она не взмахнула палочкой. И даже не повысила голоса. Заклинание сорвалось с её губ на очередном выдохе. Сквозь яркие картинки того самого вечера по закрытым глазам ударил свет, и девушка подняла веки, не веря своим глазам. Побитый кофейник беспокойно дрожал и светился изнутри бледно-голубым цветом. Указывая на то, что портал готов к отправлению. Из груди вырвался странный, короткий звук, который выказывал шок, радость и удивление одновременно. И с головой погружаясь в океан радости и облегчения она обернулась и счастливым взглядом посмотрела на человека, которому была безмерно благодарна. Так благодарна, что теперь была готова закрыть глаза абсолютно на всё. На его ужасный характер, предвзятое отношение к себе и целый букет самых разных обид. Всё это не важно, ведь когда ей была нужна его помощь, Лорд Волдеморт помог ей. — Спасибо, — наверное, впервые с момента их встречи она благодарила его искренне. Он дважды спас ей жизнь, но в первый раз О’Дану придала этим поступкам должное значение. — Спасибо. Наверное, другие, более литературные и красивые слова сейчас не имели бы никакой ценности. Ей хотелось верить, действительно хотелось, что Лорд понимает, как она ему благодарна. Чувствует это. — Не стоит, — его пальцы отпустили её руку, но отходить от неё маг не слишком спешил, только не мигая смотрел в распахнутые к нему голубые глаза. — Я не привык оставлять своих людей в беде, Висенья. Губы против воли расплылись в улыбке и к своему огромному удивлению она заметила, как уголок губ Лорда едва заметно дрогнул в ответной.